Текст книги "Волчий лог (СИ)"

Автор книги: Делия Росси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Почти, – радостно улыбнулась Ника. – Я тебя в подружки невесты зову.

Серые глаза засияли.

Я смотрела на рыжую и начинала понимать Егора. В такую невозможно не влюбиться. Нет, пришлую трудно было назвать сногсшибательной красавицей, внешне я гораздо интереснее, но в ней чувствовалось столько душевной теплоты и обаяния, что у альфы просто не было шансов остаться равнодушным. Я ведь хорошо его знала. Брагову нужна была именно такая женщина: мягкая, добрая, веселая, способная согреть и умеющая ненавязчиво виться вокруг ласковой кошечкой. После того, как погибли его родители, Егор замкнулся. Жил только интересами стаи. А с Никой он изменился, сияет, как медный самовар, и взгляд оттаял.

Хмыкнув, пристально посмотрела на рыжую.

– Уверена?

– Конечно. Я всегда уверена в своих чувствах.

Ника смешно сморщила крошечный носик и вскинула подбородок.

– Мне еще Никитка твой нравится, – посерьезнев, чуть тише добавила она. – Он у тебя такой умница.

– Когда это вы успели познакомиться?

Я разлила по чашкам заварку, долила кипятка и настороженно уставилась на рыжую.

– Так он же у Никона часто бывает, а тот мне украшения для банкетного зала делает. Мы почти каждый день видимся.

Надо же, а Ник мне не сказал. Хотя теперь понятен его интерес к свадьбе альфы.

– Ладно, давай объясняй, что должна делать подружка невесты, – покосилась на рыжую.

– Если честно, я и сама не знаю, – обезоруживающе улыбнулась та. – Я не хочу никаких пышных торжеств, но Егор говорит, что нужно пригласить всех жителей поселка, – Ника еле слышно вздохнула. – Нет, я понимаю, он альфа и все такое, – тихо добавила она, – но я ужасно не люблю большие скопления людей. Меня сразу трясти начинает.

Взгляд рыжей погрустнел.

Я присмотрелась к ней внимательнее. Похоже, не одну меня мучают демоны прошлого.

– Ты говорила об этом Егору?

– Нет, зачем? Я справлюсь, – убежденно произнесла Ника. Она даже головой для уверенности кивнула. – Просто мне нужно, чтобы кто-то меня подстраховал. Ты ведь не откажешься?

– Ну, я же подружка невесты? – хмыкнула в ответ и пристально посмотрела на соседку.

Вот как это ей удается? Я ведь ненавидеть ее должна, а не получается. Как можно ненавидеть ласкового котенка, который смотрит на тебя доверчивым взглядом и ждет вкусняшек?

– Отлично! – повеселела рыжая. – Тогда надо выбрать тебе платье и продумать прическу. Ты не против завтра съездить в город? Как раз выходной. Или у тебя были какие-то планы? – обеспокоено спросила она.

Я вздохнула. Разве от этой ненормальной отделаешься?

– Вообще-то, платье у меня есть, не нужно никуда ехать.

– Да? А я хотела тебе приятное сделать, – расстроилась Ника. – Думала, пошопимся, поболтаем, весело проведем время.

– Я не люблю ходить по магазинам. Так что весело провести время не получится.

Я небрежно пожала плечами. Переломить себя и общаться с этой пришлой так, будто мы лучшие подруги, не удавалось. Хотя насчет нелюбви к шопингу я преувеличивала. Какая женщина не любит примерить красивые тряпки?

– Ну и ладно, – миролюбиво улыбнулась рыжая. Похоже, она прекрасно чувствовала, когда нужно замять тему. – Что-нибудь другое придумаем. Как пирожки? Съедобные? – переключилась она.

– Вполне.

– С творогом всегда хорошо удаются. Бабушка говорила, их невозможно испортить. Хотя так, как у нее, у меня все равно пока не получается. Баба Феня настоящая мастерица была, к ней со всего города приезжали торты заказывать. Когда она умерла, столько народу пришло проводить…

Ника посмотрела на часы и неожиданно вскочила.

– Ой, мне бежать нужно, – заявила она, вылетая в прихожую. – У меня там Крыся, наверное, весь дом уже разнес. Это кот, – пояснила она, увидев в моих глазах вопрос. – Он терпеть не может оставаться один. Ладно, спасибо за чай. И за то, что согласилась помочь.

Веснушчатое лицо сверкнуло улыбкой, кончик длинного белого шарфа мазнул по зеркалу, яркие волосы взметнулись оранжевым флагом, и рыжая выскочила из дома.

Глава 6

Свадьба альфы собрала все население Волчьего лога. Подготовка к ней заняла всего несколько дней, но торжество обещало быть серьезным. Из Москвы приехали несколько членов Совета, повара из «Астории» уже пару суток колдовали над заготовками, из области вчера доставили огромный торт, а местный оркестр – есть у нас и такое чудо, – третий день репетирует марш Мендельсона и остальную тематическую «байду».

Волей-неволей мне пришлось вникать во все эти подробности, потому что Ника твердо решила, что подружка невесты должна быть с ней рядом не только на самой свадьбе, но и вообще все время, вот я и таскалась с рыжей по ее бесконечным делам. Порой мне хотелось убить пришлую с особой жестокостью, порой – придушить по-тихому, но пара альфы, словно чувствуя мою злость, каждый раз смотрела так, словно лучше меня никого на свете нет, и я засовывала свои чувства куда подальше и, сцепив зубы, терпела бесконечный предсвадебный марафан.

И вот этот день, которого я ждала со смешанными чувствами, все-таки настал.

Ника стояла у окна и смотрела вниз, на запруженную народом площадь. Лицо рыжей выглядело напряженным и побледневшим.

– Волнуешься? – спросила я ее.

На душе было пасмурно, но я старалась не показывать своих эмоций. Зачем омрачать людям праздник? Тем более что рыжая казалась такой беззащитной в этом своем свадебном наряде.

На Нике было простое белое платье, безо всяких оборок и кружев, но, как ни странно, оно ей очень шло. Алина – наш местный парикмахер, – уложила огненные волосы девчонки подобием короны, и рыжая стала казаться старше, загадочнее, в ней появилась стать красивой женщины. Кто бы мог подумать, что под бесформенными куртками и свитерами скрывается такая классная фигурка?

– Есть немного, – призналась Ника.

Она оглянулась на меня и улыбнулась.

– Скорее бы уже все закончилось, – еле слышно пробормотала рыжуха, снова отворачиваясь к окну, и я заметила, как она прикусила губу.

Странно. Нервозность Ники росла прямо на глазах. Я видела ее отражение в стекле и начинала беспокоиться. Что с ней не так? Насколько я знаю, невестам, конечно, положено волноваться, но не настолько же?

– Егор тебя в обиду не даст, – засунув свои чувства подальше, попыталась успокоить девчонку. – Вот увидишь, возьмешь его за руку, и сразу весь нервяк пройдет.

– Я знаю, – кивнула Ника.

Она бросила взгляд на улицу и решительно вздернула подбородок.

– Все будет хорошо – убеждая скорее себя, чем меня, пробормотала она.

Я присмотрелась к ней внимательнее. Не нравилась мне нездоровая бледность, пробивающаяся сквозь легкий макияж. И подрагивающие руки.

– Ты себя нормально чувствуешь?

Помимо воли, я сама напряглась и попыталась понять, почему Ника так взвинчена. Она ведь любит Егора, тот любит ее, в чем проблема? Откуда эта нервозность и почти отчаяние?

– Ника? – подошла ближе и уставилась на девчонку.

– Да все в порядке, – чересчур жизнерадостно ответила та, но от меня не укрылся лихорадочный румянец, пришедший на смену бледности, и неестественно блестящие глаза.

– Так, рассказывай, чего ты боишься? – ухватив рыжую за руку, потребовала я. – Что с тобой происходит?

Правда, ответить Ника не успела.

– Пора, девушки, – в комнату заглянула Марина, главный распорядитель торжеств. – Машина уже подъехала.

– Ой, пора, – вывернулась из моего захвата рыжуха. – Мы уже идем, – улыбнулась она Парамоновой.

– Не задерживайтесь, – строго сказала та.

Ишь, вошла в образ. Вообще-то, Маринка довольно компанейская и простая, но сейчас чересчур уж старается. Еще бы! Свадьба альфы. Считай, событие века! Нечасто такое бывает, вот Парамонова и напрягается, хотя обычно ведет себя более спокойно и от своих коллег отличается большей демократичностью и отсутствием дежурной «халы» на голове.

– Нам еще до усадьбы добираться, Егор Николаевич уже там, звонил, интересовался, почему мы не едем, – поправив туго накрученный локон, произнесла Марина, и я поняла, что она тоже волнуется, просто пытается скрыть это за излишней деловитостью. – Так что нужно поторопиться.

Свадьба планировалась в усадьбе. Егор, как и все Брагины до него, хотел, чтобы брак был заключен в стенах родового гнезда, и на сегодня музей превратился в «отделение ЗАГСА». В парадной зале уже подготовили арку для новобрачных и возвышение для регистрации, а в Большой столовой накрыли столы.

– Идем, – кивнула я Нике.

Состояние девчонки нравилось мне все меньше. Рыжая прерывисто дышала, ее руки мелко подрагивали, зрачки расширились, почти полностью затопив радужку, но губы все равно улыбались, и эта улыбка тревожила меня даже больше, чем все остальные симптомы стресса. Казалось, еще немного, и Ника просто разрыдается. Но нет. Она сжала кулаки, вскинула подбородок и направилась к двери.

Слава богу… Я уж думала, ее подталкивать придется.

Не говоря ни слова, рыжая вышла в открытую дверь и стала спускаться по лестнице, а я двинулась следом. В душе тонко звенела тревога. Я и сама не знала, чего боюсь, но уж больно мне поведение Ники не нравилось. Может, стоит позвонить Егору? И что я ему скажу? Испорчу настроение, заставлю волноваться, а причин-то особо и нет. Или есть?

Я хмуро посмотрела на рыжую. Та шла уверенно, быстро перескакивая со ступеньки на ступеньку, и лишь перед последним пролетом на миг остановилась, глубоко вздохнула, а потом подняла голову и решительно спустилась вниз.

Интересно, почему она так нервничает?

Узнать ответ на этот вопрос мне не удалось. Рыжая сделала последний шаг, и мы вышли из здания поселкового совета.

На небольшой площади толпились почти все жители Лога. Серьезные лица, настороженные взгляды, скупые, неохотные улыбки – Нике будет не так-то просто завоевать доверие волков. Не любят у нас пришлых. Долго присматриваются.

Рыжуха остановилась на ступенях и улыбнулась так радостно, словно знала обитателей Лога всю жизнь. А потом подняла руку в приветственном жесте, и площадь взволнованно загудела. Похоже, я ошиблась, и Ника уже умудрилась завоевать симпатии волков. И когда только успела?

Стая разглядывала невесту своего альфы, громко выражая одобрение. Мужчины отпускали двусмысленные шуточки, у женщин блестели глаза: у кого-то от воспоминаний, у кого-то – от надежды на собственное близкое счастье. Немногочисленные поселковые дети радостно галдели, для них эта свадьба была первой, которую они видели.

Я отыскала глазами Никитку. Сын серьезно смотрел на происходящее вокруг и держал за руку дочку Татьяны. Заметив мой взгляд, Ник приветственно взмахнул полосатой варежкой, и в его глазах появилось отражение всеобщего восторга. Оно и понятно. Оборотни не так часто находят свою пару, а уж торжества устраивают и того реже, так что сегодня малышне раздолье: столько новых впечатлений.

Я стояла за Никой, пытаясь унять ноющее сердце. Вырвать бы его, да выкинуть куда подальше… И почему оно голове не подчиняется?

– Прошу, Ника Александровна, – шофер открыл дверцу машины.

Рыжая села на заднее сиденье, я устроилась рядом, и лимузин тронулся с места.

Пока ехали по поселку, Ника сидела ровно и внешне спокойно, продолжая улыбаться, но стоило нам вырулить за КПП, как она резко согнулась.

– Ты чего? – я растерянно смотрела на задыхающуюся рыжую. – Что-то болит? Ника? Нужно вернуться, я сейчас скажу водителю.

Я привстала и сделала шаг, пытаясь добраться до перегородки кабины.

– Стой! – прохрипела Ника, хватая меня за руку. Ладонь ее была холодной, как лед. – Не надо. Пройдет.

Рыжая говорила отрывисто, с трудом проталкивая слова сквозь посиневшие губы.

– Это нервы, – выдохнула она.

Нервы… Твою дивизию! Пожалуй, успокоительное, которое я брала для себя, понадобится не мне.

Я достала припрятанную во внутреннем кармане пальто фляжку с коньяком, отвинтила крышку и протянула Нике.

– Пей, полегчает. От нервов – самое то.

Рыжая не стала спорить. Она молча взяла блестящую баклажку и с трудом отхлебнула. Сделав еще пару глотков, она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

– Прости, что заставила поволноваться, – спустя пару минут, прошептала Ника. Она задышала ровнее, на щеках появился румянец. – Ненавижу толпу. И свадьбы тоже.

Меня как в грудь ударило. Выходит, не все так просто, и у рыжей тоже есть своя история.

– Прошлое? – посмотрела на девчонку.

– Да, – коротко кивнула Ника, глядя на пролетающие мимо заснеженные деревья. Мы уже успели выехать из поселка и сейчас как раз проезжали мимо яблоневого сада, раскинувшегося почти до самой речки.

В салоне повисла тишина. Ника молчала, я не торопилась лезть к ней в душу. Да и что тут говорить? У каждого из нас свои демоны. Захочет – сама расскажет.

– Семнадцать лет назад отмечали свадьбу моего брата, – через какое-то время тихо произнесла Ника, и мне стало не по себе от того, как безжизненно, почти механически звучит ее голос. – На торжество собралось много гостей, среди которых затесались враги отца. Они уже давно мечтали забрать наши земли, присоединить их к своим, а тут удобный случай подвернулся – праздник, беспечное веселье, минимум охраны, – не глядя на меня, говорила рыжуха. – Взрыв унес всю мою семью, в один момент. Я уцелела случайно, просто оказалась в подвале, куда ушла за пару минут до этого, а когда вышла… – Ника рассказывала, а я видела перед собой маленькую девочку, пробирающуюся среди обломков деревянных балок, кирпичей и каменной крошки, представляла, что она чувствовала, когда обнаружила тела своих родных, а потом пыталась незаметно выбраться из полуразвалившегося здания, и все сильнее стискивала зубы, чтобы не расплакаться.

Жизнь волков никогда не была легкой. Войны за территорию, за власть, за ресурсы… Но как же страшно, когда из-за чужих неуемных амбиций страдают дети!

– Я ведь и уцелела по чистой случайности, просто, с другом поспорила, что сумею незаметно пробраться мимо охраны и принесу варенье, – еле слышно добавила Ника и замолчала.

А потом повернулась, посмотрела на меня и через силу улыбнулась.

– С той поры я не люблю свадьбы и большие скопления людей.

В серых глазах застыла боль, и они стали очень взрослыми, почти старушечьими.

У меня перехватило дыхание. И ее еще называют чокнутой оптимисткой?

– Сколько тебе было?

Вопрос вырвался сам собой.

– Семь, – тихо ответила Ника.

– Егор знает?

– То, что произошло с моей семьей? – Ника едва заметно вздохнула и уставилась в окно. – В общих чертах, – после небольшой паузы, ответила она и снова замолчала.

Я тоже не торопилась с расспросами, переваривая услышанное.

– Почему ты ему не сказала, что не хочешь пышную свадьбу? – не выдержав, покосилась на рыжую.

– Со своими страхами нужно бороться, – усмехнулась та. – И потом, нельзя нарушать традиции. Насколько я знаю, свадьба альфы – это важное событие для стаи, так зачем лишать людей праздника?

Ника говорила спокойно, приступ паники уже прошел, и она снова держала себя в руках. Что ж, в силе духа ей не откажешь. У Егора будет достойная спутница жизни.

– Как себя чувствуешь?

Я внимательно смотрела на девчонку. Выходит, ей двадцать четыре. Всего на четыре года младше меня. А так и не скажешь. Мне казалось, между нами целая вечность, или это потому, что рыжуха обычно выглядит такой несерьезной?

– Спасибо тебе, – Ника сжала мою руку. – Ты настоящая подружка невесты!

Губы рыжей дрогнули.

Я молча поправила ее фату и отвернулась. В душе царила неразбериха. И как прикажете ненавидеть эту пришлую? Она же подранок… Сирота. Девчонка.

В этот момент машина остановилась, и я посмотрела в окно. Укрытая снегом липовая аллея, сверкающий гирляндами парадный вход, украшенные еловыми лапами перила – мы приехали в усадьбу.

– Ника! – дверца распахнулась, Егор сграбастал свою невесту и подхватил ее на руки. Его обычно суровое лицо светилось радостью. – Как же вы долго! Я тут уже извелся, – тихо прошептал он, но я слышала каждое слово.

– А я как соскучилась! – ответила Ника, и на губах ее появилась улыбка, от которой у меня дыхание перехватило. В ней было столько счастья, тепла, нежности…

Вместо ответа Брагов наклонился и поцеловал невесту. Долго, жадно, так, словно встретил после долгой разлуки. Мне даже неудобно стало. Я впервые видела Егора таким расслабленным и открытым. Он будто отпустил узду, освободился от гнета ответственности и забот и сейчас казался просто молодым мужчиной, который, как и все, умеет радоваться и испытывать эмоции. Непривычное зрелище. Ника крепко обняла альфу за шею, забыв и о недавней панике, и о прошлом, и о своих страхах. Рыжие волосы смешались с каштановыми. Егор что-то шепнул в маленькое розовое ушко и тихо засмеялся.

Я смотрела на человека, которого любила, и понимала, что больше не имею права ни на какие чувства. Все. Егор с Никой заслужили свою любовь, и я не должна омрачать их счастье своей завистью.

Выскользнув из лимузина, подхватила подол длинного платья и пошла к черному входу. Ника в надежных руках, они с Егором справятся, а я… Я тут больше не нужна.

***

Телефонный звонок раздался неожиданно.

Свадьба гуляла уже часа четыре, весь первый этаж ходил ходуном, за окнами стемнело. После официальной части, когда закончилась сама регистрация и отгремели поздравления, я незаметно вышла из парадной залы и поднялась на второй этаж, в комнату генеральши. Тут меня и застал неожиданный звонок с неизвестного номера.

– Алло? – настороженно произнесла в трубку.

– Это я, – послышался низкий голос Стаса.

И что? Я должна радоваться?

– Где встречаемся, у тебя или у меня? – сходу продолжил охотник.

– Брягинцев, а ты ничего не путаешь?

В душе закипала знакомая злость. Как? Ну вот как я во все это вляпалась? Почему этот тип никак не оставит меня в покое? Называется, в кои-то веки решила сделать доброе дело, а оказалось, что и добро мое никому не нужно, и проблем теперь не оберешься.

– О, ты запомнила мою фамилию, – насмешливо сказал Стас. – Я польщен. Он сделал секундную паузу и уже серьезно добавил: – Я через час приеду. Отправь Никиту к кому-нибудь из знакомых, не хочу, чтобы нам мешали.

У меня внутри все оборвалось. Только этого не хватало! Охотник узнал, что у меня есть сын… Надо что-то делать. Нельзя позволить Стасу приехать в поселок, тем более, сегодня, когда там почти нет охраны.

– Ты в области? – торопливо спросила я.

– Нет, в районе.

– Говори адрес, я сама приеду.

– Хорошая девочка, – усмехнулся Стас. – Записывай.

Он назвал мне лучшую гостиницу города. Кто бы сомневался!

– Через час буду.

Я нажала отбой и длинно выругалась. Называется, связалась с чертом… Теперь не отвяжется. Придется ехать.

Вниз я спустилась за две секунды. Надо было найти Никона и попросить его присмотреть за Никиткой. Я запрещала себе думать о том, что охотник знает о сыне, не хотела поддаваться эмоциям. Если Брягинцев попробует причинить ему вред… Так, стоп. Мне нужна холодная голова, иначе я сорвусь и разорву этого ублюдка в клочья, никакая настойка не остановит.

Никона удалось найти сразу. Он согласился побыть с Никиткой и одолжил мне свою машину, и я сорвалась в ночь, не обращая внимания на густо сыплющий с неба снег и заметенные дороги.

До города доехала быстро – гнала на такой скорости, что деревья сливались в сплошную стену. Гостиницу нашла и того быстрее. Холл, ресепшн, второй этаж… Я не заметила, как миновала все препятствия и оказалась перед дверью в номер-люкс. Единственный на всю гостиницу. И только у самого порога запнулась, пытаясь привести мысли в порядок.

– Долго на входе топтаться будешь?

Стас распахнул дверь, окинул жадным взглядом, вбирая все: и красивое пальто, и уложенные волосы, и туфли на каблуках, а потом обнял меня за талию и потянул в комнату. А дальше слов не было. Совсем. Руки, губы, страсть – это все было. А слов – нет.

Спустя три часа секс-марафона я засобиралась домой. Время было далеко за полночь.

– Куда? – рыкнул Стас, придавливая меня тяжелой ладонью. Его крупное тело напряглось.

Я ощутила под рукой стальные мускулы, и волчица внутри одобрительно заворчала. Ей всегда нравились сильные самцы.

– Мне завтра на работу, – стараясь не обращать внимания на желания зверя, буркнула в ответ.

– Забей.

– Как это, забей? – я удивленно посмотрела на охотника. Тот взял с тумбочки пачку, вытащил сигарету и щелкнул зажигалкой. И все это – точными, скупыми движениями человека, не привыкшего тратить время впустую.

– Все равно скоро ваш музей закроют, – прикурив, сказал Стас.

Тонкий горьковатый аромат защекотал ноздри, и я сглотнула. Я бы сейчас тоже не отказалась от сигареты. Бросила полгода назад, а до сих пор рука тянется к карману.

– С чего ты взял? – жадно принюхиваясь, спросила охотника.

Аромат табака смешивался с запахом мужчины, и этот коктейль будоражил, заставляя хотеть продолжения нашего «забега». Отвратное ощущение, когда ум с сердцем не в ладу, если говорить словами известного восточного мудреца.

– Я покупаю Брагино, – небрежно сказал Стас.

Он сел на постели, ничуть не стесняясь своей наготы, скорее, и вовсе не задумываясь о ней. Совсем как мои соплеменники.

– Подожди, – растерялась я. – Это же музей, его нельзя просто так взять и купить.

Вместо ответа охотник иронично усмехнулся. Что ж, понятно. Что значит какая-то историческая усадьба в стране, где все покупается и продается?

– Не надейся, что тебе удастся присвоить Брагино.

Я натянула платье, кинула трусики в сумку и встряхнула волосами.

Желание, до сих пор бурлящее в крови, вызывало у меня едва ли не ненависть к самой себе. Стас – враг. Он не должен пробуждать во мне такие эмоции. Это ничем хорошим не кончится.

– Что так? – насмешливо уточнил охотник.

– У нас тоже есть связи, – отрезала я, надевая туфли на босу ногу.

Возиться с чулками не было никакого желания.

– На твоем месте я бы не обольщался, – в голосе Стаса зазвучала ирония. – Лучше подумай, где будешь работать. Кстати, могу посодействовать с трудоустройством в Москве.

– Обойдусь.

Я посмотрела в наглые серые глаза. В них не было ни капли эмоций, просто голый расчет.

– Больше мне не звони, – бросила в сердцах и выскочила из номера.

***

Обратная дорога прошла, как в тумане. В голове звучал голос Стаса, волчица внутри металась, требуя вернуться, на душе скребли кошки. Неприятная смесь. Музей он покупает… Вот, значит, для чего приезжал, барской жизни захотелось, деньги девать некуда, решил на себя роль богатого помещика примерить. Или это просто ход такой? Егора проверить, признает тот свое родство с оборотнями Брагиными или нет?

Мысли, мысли…

К дому Никона подъехала в полном раздрае. Бросив машину у калитки, влетела во двор и тихо стукнула в светящееся окно. Никон почти все время проводил на кухне, она служила ему и мастерской, и местом для приема пищи, и гостиной. Помню, в детстве, как сейчас Никитка, часто приходила к Власову, усаживалась в кресло-качалку и подолгу смотрела, как большой, с виду неповоротливый оборотень вырезает из дерева всякие изящные фигурки, или как на станке детали для мебели вытачивает.

– Инга?

В сенях загорелась лампочка, и на пороге показался старый волк. Его крупная фигура резко выделялась на фоне светлого прямоугольника двери, растрепанные волосы торчали в разные стороны.

– Случилось чего? – прищурившись, спросил Никон.

– Ник где?

– Спит.

Власов посмотрел поверх моей головы и тихо добавил:

– Инга, ты, это… Оставь мальчонку-то, не тревожь. Пусть у меня побудет, а завтра порану заберешь.

От реки, что находилась почти за самым домом Никона, потянуло холодом. По спине пробежал озноб.

– Я зайду? – посмотрела на волка.

Тот молча посторонился, пропуская меня в дом.

Внутри было тепло, вкусно пахло мясными щами и опилками, а на кухне тихо бормотало радио. И этот звук был таким домашним и мирным, что тут же пригасил мою тревогу и заставил успокоиться. Чего я разволновалась? Никакой Брягинцев не лишит меня работы, Егор за свое родовое гнездо любого в клочки порвет.

Я миновала прихожую и заглянула в небольшую комнатку, в которой раньше жил сын Власова, Костик. Сейчас Костик вырос и появляется в Логе раз в год, если не реже, а Никон, хоть и тоскует по сыну, но никогда не жалуется, радуется его приездам и надолго впадает в молчанку после.

– Ты, это, не шуми, – предупредил меня Никон.

Можно подумать, без его указания я бы прям громыхала!

Дверь с тихим скрипом открылась, луч света упал на стоящую у окна кровать, и я сразу увидела сына. Никитка спал, разметавшись на постели. Одеяло сбилось у него в ногах, небольшой ночник выхватывал из темноты взъерошенные вихры и разрумянившиеся щеки. В кулаке была зажата какая-то бумажка. Вояка…

Я наклонилась и поправила одеяло, а потом поцеловала своего ребенка, вышла и плотно закрыла за собою дверь.

– Позвони Чадову, пусть приедет, – тихо сказала Никону.

Старый волк окинул меня внимательным взглядом.

– Значит, случилось, – сам себе сказал он и достал из кармана мобильный. – Так я и думал.

Спустя секунду Власов уже набирал номер начальника охраны.

– Разговор есть, – дождавшись ответа, неторопливо произнес он. – Жду, – и, опустив телефон, посмотрел на меня и коротко спросил: – Голодная? У меня щи наваристые.

Я отрицательно покачала головой. В тепле тесной, заставленной верстаками кухни было так спокойно и уютно, что глаза сами закрывались. Да и денек сегодня выдался непростым, устала.

– На вот, под голову подложи.

Никон достал с небольшого самодельного топчана подушку и протянул ее мне.

– Подреми пока, кто знает, сколько Сэм добираться будет. Ишь, как завьюжило…

– Нет, не хочу, – помотала головой. – Я бы лучше чаю выпила.

– А, ну это я мигом, – засуетился Никон.

Он повернулся к большой, занимающей большую часть кухни печи и загремел заслонками, подкидывая дрова.

– Сейчас чаек будет, погоди, – бормотал он, и его седая борода смешно подрагивала в такт словам.

Чадов приехал быстро. Не успели мы с Никоном устроиться за столом, как в сенях тихо стукнула дверь, и в кухне появился Сэм.

– Чего звал?

Безопасник придвинул к себе стул и сел, тяжело опершись о стол рукой. На покрасневшем от мороза лице некрасиво выделялась белая рытвина шрама. Меня она с детства пугала. И даже сейчас, когда былые страхи остались позади, грубый рубец казался зловещим и придавал Чадову слишком суровый вид.

– Это я попросила, – не отводя взгляда от опущенного вниз уголка рта, ответила я. Смотреть в глаза не хотелось. Сэм слишком уж любил показывать на мне свою силу, а я сейчас была не в том состоянии, чтобы ему противостоять. – Брагино собираются купить.

– Кто?

Вопрос упал тяжелым камнем.

– Брягинцев. Он с экскурсией недавно приезжал.

– Я помню. Выходит, это разведка была? – хмыкнул Чадов. Он устало потер лоб и спросил: – Откуда сведения?

– Сам сказал.

– Виделись?

– Да.

Мне достался долгий сканирующий взгляд. Неприятный такой, тяжелый. Я чувствовала, как он ползет по моему лицу, спускается на шею и замирает где-то в районе груди. Сразу же захотелось подтянуть вырез платья повыше, но я только передернула плечами и все-таки посмотрела в чуть раскосые глаза. Там была откровенная насмешка и непонятная злость.

– Понравился, значит? – неприятно осклабился Сэм.

– Это к делу не относится, – отрезала я.

Не хватало еще перед кем-то отчитываться! Моя жизнь, мне и решать, как жить.

– Ладно. Егору завтра доложу, – поднимаясь, сказал Чадов. – Все-таки негоже первую волчью ночь портить. А ты поосторожнее с этим своим, – посмотрел он на меня. – На контору простые люди не работают.

Твою дивизию! Вот почему я ничего не нашла на Брягинцева! Значит, он из органов… Вот уж повезло так повезло!

– Я тебя услышала, – ответила безопаснику и выдержала еще один пристальный взгляд.

– Ну-ну, – усмехнулся Сэм.

Он кивнул Никону и вышел.

– Нравишься ты ему, – неожиданно выдал Власов.

– Чего?

Я с удивлением уставилась на Никиткиного друга.

– Он на тебя давно заглядывается, – неторопливо кивнул тот. – Ты еще девчонкой голоногой бегала, а он все на тебя смотрел, глаз не отводил.

– Кто, Сэм? Ты ничего не путаешь? Он меня терпеть не может. Всю жизнь придирается.

– Это только видимость, – покачал головой Никон и потер колено. – Ненастье будет, не иначе, – вздохнул он, поднимаясь со стула. – Ноет, проклятое.

Ногу Власову прострелили во время войны, и хотя на оборотнях любые раны заживают без следа, Никону не повезло. Пуля оказалась особенная. То ли серебро в ней было, то ли какой-то сплав, только подействовала она на волка, и хромота от перебитого сустава на всю жизнь осталась.

– Ты иди домой, Инга, – посмотрел на меня Власов. – Отдохнуть тебе нужно. А за Никитку не беспокойся, ничего с ним не случится.

Мне достался проницательный взгляд из-под нахмуренных бровей, и Никон подтолкнул меня к выходу.

***

Ночь прошла в раздумьях. Я ворочалась на постели, вспоминая свадьбу Егора, свою встречу со Стасом, слова Никона о Сэме. Заглядывается он на меня, как же!

Да он меня с трудом терпит! И придирается постоянно. Я как из города в Волчий Лог вернулась, так он ни разу со мной нормально не поговорил, только и может, что приказы раздавать.

Мысли перескочили на Брягинцева. Этот тоже хорош! «Могу посодействовать с трудоустройством!» – передразнила я Стаса. Урод! Лишил работы и издевается.

Ничего. Егор этому жеребцу быстро зубы обломает. Хрен ему, а не усадьба!

Егор… Единственный достойный мужчина из всех, кого я знала. На душе стало тоскливо. И почему мне всегда достаются одни ублюдки? Что Вадим, что все остальные…

Я зло утерла глаза рукой. Волчицы не плачут. Как бы ни было больно.

***

Утро застало меня на ногах. Управившись по хозяйству, подоила упрямую козу Зайку, спустила молоко в погреб, приготовила еду и поехала за Никиткой. Думать о вчерашнем не хотелось категорически, но мысли все лезли и лезли в голову, и отмахнуться от них не получалось.

– Инга, ко мне Семен заходил с утра, – встретив меня у ворот, тихо сказал Никон. – Расспрашивал про тебя.

– А чего про меня расспрашивать? – пожала плечами. – Вся жизнь на виду.

– Вот и я ему так сказал, – кивнул волк. – Но ты, это, поосторожнее там со своим. Мало ли…

– Стас – не мой. Он мне триста лет не сдался.

– Оно, может, и так, – усмехнулся в седые усы Власов. – Ладно, поезжай, чего на морозе топтаться, парнишка твой домой рвется, войнушка там у него. Никита, ты ко мне завтра забегай, – обнял он Ника, – мы с тобой в лес пойдем, силки проверять.

Сынка кивнул и запрыгнул в машину. Я усмехнулась. Соскучился по своей стрелялке, в бой рвется. Всю дорогу Никитка весело болтал, а я смотрела вперед и думала, что делать. Если Брягинцев купит усадьбу, мне придется искать работу. Первое время можно за счет хозяйства продержаться, а вот дальше… С моим образованием в деревне делать нечего. Я и в РГГУ пошла только за тем, чтобы Нелли Николаевну на посту сменить. Она давно на покой просилась, но Егор не мог усадьбу в чужие руки отдать, вот и ждали, пока я выучусь. Неужели придется снова в город возвращаться?