Текст книги "Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина"

Автор книги: Дьедонне Гнамманку

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Дьёдонне Гнамманку
АБРАМ ГАННИБАЛ:
Черный предок Пушкина

^{«Молодая гвардия», 1999 г.}

ОТ РЕДАКЦИИ

Ныне, в тиши Елисейской, с тобой говорит о летящем медном Петре и о диких ветрах африканских – Пушкин.

В. Набоков («Памяти Гумилева»)

Вслед за счастливым возвращением из эмиграции двухтомной «Жизни Пушкина» А. В. Тырковой-Вильямс, снискавшей в короткий срок признание специалистов и читательскую любовь, серия «ЖЗЛ» представляет на суд книголюбов еще один пушкинский выпуск.

Книга Д. Гнамманку выдержала два издания подряд на французском языке и теперь вправе рассчитывать на радушный прием у нас в России. Работа молодого африканского ученого несомненно вызовет живой интерес, сопровождаемый, по всей вероятности, новой волной споров: и касательно места рождения героя (абиссинская традиция вряд ли одномоментно рухнет, даже несмотря на тщательную аргументированность центрально-африканской версии), и по поводу моральных качеств Абрама Ганнибала (безусловная авторская симпатия и уважение к своему герою имеют в данном случае весьма серьезные альтернативы, достаточно вспомнить контрастирующие по духу и интонации суждения В. В. Набокова, Н. И. Павленко и др.).

Отрадно, что Солнце нашей поэзии согревает Божией милостью не нас одних. Казалось бы, нет ничего удивительного в том, что о жизни знаменитого русского африканца, черного прадеда нашего любимого поэта, взялся поведать африканец, и все же… так и хочется, воскресив в памяти известные слова Ф. Достоевского, пофантазировать в праздничные пушкинские дни на тему ответнойвсемирной отзывчивости. Впрочем, такая ли уж она фантазия? Может быть, хрестоматийное «наше всё» и впрямь достойно ныне расширительного (по линии притяжательного местоимения) толкования. Если это хотя бы чуть-чуть так – лучшего подарка для многогрешной русской души к 200-летнему юбилею ее национального кумира придумать невозможно.

Через Пушкина много на свете волшебства. Не только творчество и биография, но даже и родословная поэта чудотворна. Иначе как объяснить почти родственную близость изысканного жирафа, что бродит «далеко, далеко, на озере Чад», и снежных хлопьев кружащейся над берегами Невы метели?

Андрей Петров

ОТ ПЕРЕВОДЧИКОВ

Что нам известно об Абраме (Ибрагиме) Ганнибале? «Арап Петра Великого». Прадед Пушкина. Черен. Родом, кажется, из Абиссинии. Нраву жестокого. Страсти африканские. Кажется, генерал-аншеф. За что? За какие заслуги? Ведь знаменит вроде бы лишь потомком-поэтом…

Все совершенно иначе. Удивительный, необычайно благородный и порядочный человек. Блестящий военный инженер. Выдающийся математик. Хорошая семья. Многочисленное потомство: четверо сыновей и три дочери. Сам Абрам Петрович и двое сыновей его – Иван и Петр – много сделали для военной славы России…

«Черный барин» – так звала его дворня. Россия стала для него второй родиной, а он – ее верным сыном. Но каково пришлось ему в России, где и сейчас мы невольно оглядываемся на человека с другим цветом кожи, провожаем его глазами. В этом, конечно, нет расизма, однако неосознанное любопытство и удивление есть. А ведь в XVIII веке чернокожие были в диковинку даже в просвещенной Европе.

Читая письма, написанные Абрамом Ганнибалом в разное время, и документы, касающиеся его судьбы, невольно проникаешься симпатией и уважением к этому человеку. Судьба его сложна и причудлива. Абрам привезен был в Россию ребенком. Крестник Петра, его воспитанник и благодарный ученик, один из вернейших «птенцов гнезда Петрова»… Послан был Петром учиться во Францию. Несмотря на многочисленные тяготы, лишения и недоразумения, получил там блестящее математическое и военно-инженерное образование. По возвращении стал воспитателем и учителем Петра Алексеевича, государева внука. Автор учебника по геометрии и военно-инженерному делу. Сослан в Сибирь. Снова возвышен. Снова забыт. И вновь – признание неоценимых заслуг.

Тяжелые испытания выпали на его долю и в личной жизни: измена, клевета и поношение со стороны первой жены – красавицы-гречанки Евдокии Диопер – сопровождали его долгие годы. Бытует и сегодня мнение о жестоком, «африканском» характере Ганнибала. Известно, что бил он первую жену нещадно… И нам нетрудно поверить в это: все мы знаем другого африканца с необузданными страстями – венецианского мавра Отелло. Но так ли это? Прочитайте книгу. Оказывается, и любовь он обрел истинную, и семейное счастье со второй своей женой – шведкой Христиной-Региной Шеберг. Не можем сказать: «Они жили счастливо и умерли в один день». Но почти так: старый генерал Абрам Ганнибал пережил супругу менее чем на три месяца.

Предлагаемая читателю книга – первая полная биография Абрама Ганнибала. Что примечательно, она написана африканцем. Потому мы часто смотрим на героя книги с неожиданной стороны. Ее автор – Дьёдонне Гнамманку – небезызвестен в современной пушкинистике. В этой книге представлена новая гипотеза происхождения Ганнибала, которая, несомненно, вызовет интерес и в России. Конечно, через триста лет – примерно столько лет тому назад родился наш «арап» – трудно что бы то ни было доказать (архивы тех времен дошли до нас лишь фрагментарно). До сих пор в России общепринятой считалась версия абиссинского (эфиопского) происхождения прадеда Пушкина. Однако гипотеза Д. Гнамманку достаточно аргументированно опровергает ее.

Работая над переводом, мы позволили себе несколько расширить некоторые главы за счет документального материала. Дело в том, что в оригинале книги документы, касающиеся жизни героя, часто приведены в сокращенном переводе. Так что переводчикам пришлось провести некоторое время в библиотеках, чтобы найти оригинальные тексты этих документов… И не поднималась рука сокращать их или пересказывать, настолько характерны они и интересны для отечественного читателя, так ярко описывают эпоху и самого героя.

Мы чрезвычайно признательны за помощь в работе над переводом, консультации и ценные советы А. Б. Давидсону и А. И. Коваль. Особенную благодарность нужно выразить В. А. Плунгяну, который принял самое горячее участие в обсуждении рукописи.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ФРАНЦУЗСКОМУ ИЗДАНИЮ

Судьба Абрама Петровича Ганнибала – русского африканца – необычна. В России XVIII века, да и в других европейских странах того времени ни один выходец из Африки не добивался такого почета, такого высокого положения. Его характер сформировался под влиянием многих культур: африканской, турецко-исламской, католической, в ее французской, утонченной версии и, наконец, православной. Он был необыкновенно талантлив и стал единственным в Российской империи чернокожим генералом.

Однако не это стало главным в его необычной судьбе.

Главным стало то, что жизнь его оказалась тесно переплетена с судьбами двух славнейших личностей в российской истории: величайшего созидателя и величайшего разрушителя, великого поэта и великого Императора, русского Христа и русского Антихриста.

Он стал прадедом первого и крестником второго.

* * *

Даже если б в его жизни не случилось ничего более, помимо столь неожиданного скрещения судеб, его все равно знали бы и чтили в России. Петр Великий так же знаменит в России, как Людовик XIV или Наполеон во Франции. Все, кто окружал Петра, озарены его славой – а Ганнибал был не просто его крестником, но его воспитанником и товарищем по оружию.

При этом, если военная слава Петра I сравнима со славой Людовика XIV или Наполеона, то место, которое занимает Александр Пушкин в духовной жизни России не сравнимо с местом или, вернее, с чувством, которое испытывают англичане, французы, немцы по отношению к своим национальным поэтам и писателям – Шекспиру, Мольеру или Гёте соответственно.

По отношению к Пушкину в России сложился почти религиозный культ, и каждый, кто так или иначе причастен к его судьбе, уже по одному этому почитается почти как святой.

Если не понимать этого, трудно правильно осознать значение личности Абрама Петровича Ганнибала для русских. Но что же все-таки разрушил Петр I и создал Пушкин?

* * *

История Российского государства сурова. Так же, как и Францию или Германию, Россию сопровождали постоянные потрясения: войны с соседями, внутренние распри. Но она держалась. И не силой оружия – его всегда не хватало, да и было оно не лучше, чем у противника, – а силой духа. Силой, которая питалась глубокой верой народа в Бога и в Царя, помазанника Божия, бывшего символом Отечества.

Именно это взаимное доверие, которое поддерживалось между народом, царской властью и Церковью, на протяжении веков определяло специфику государства Российского. Церковь никогда не претендовала на управление мирскими делами, мирская же власть – по крайней мере до Петра – не вмешивалась в дела духовные. Несмотря на то что народу приходилось терпеть как от первой, так и от второй, он свято верил обеим и в минуту опасности поднимался на защиту от вражеских нашествий.

Традиционная эта гармония была подорвана на стыке XVII и XVIII столетий известными реформами Петра. Смысл их был не только в том, чтобы «догнать Европу», то есть направить экономическую и социальную жизнь России по пути ускоренного промышленного и торгового развития, но и в том, чтобы подавить Церковь и подчинить себе тела и души своих подданных.

Авторитет Церкви и, соответственно, духовная жизнь народа сильно от этого пострадали.

* * *

В годы ослабления Церкви и неистребимой жажды духовности русская литература приняла на себя защиту и утверждение фундаментальных христианских ценностей. Именно это придало ей то высокое духовное содержание, ту великую красоту, которые освещали ее дорогу, от Пушкина, Гоголя и Достоевского до Блока, Пастернака, Ахматовой и религиозных философов XX века.

Именно Пушкин первый встал на этот путь. В первую очередь это относится к творчеству. Но и ценою собственной жизни он подтвердил приверженность самым возвышенным принципам христианского гуманизма, чести и величия души.

* * *

Все, что касается жизни Пушкина, священно. Вот почему в России с таким интересом изучают его генеалогию, тем более столь необычную. Но по этой же причине имя прадеда Пушкина – Абрама Ганнибала – окружено легендами и поспешными «открытиями». Одна из таких легенд имеет отношение к мнимому эфиопскому происхождению Ганнибала. Появившись совершенно случайно, этот миф с удивительным упорством сопротивлялся фактам, он переходил из книги в книгу; ведь о Ганнибале написано в России немало!

Каким же фактам противостоит этот миф?

Их, по крайней мере, два: Ганнибал, по его собственным словам, родился в городе Логоне, или Лагоне, столице княжества, которым правил его отец. Город и одноименное княжество находятся, согласно картам XVIII века, в районе озера Чад. Нигде более в Африке не находим мы города с таким названием. Несмотря на такое прямое свидетельство, родину Ганнибала искали везде, но только не здесь. То в деревушке Лого в окрестностях Хамассена в Эритрее, то в другой деревушке по имени Лого, на берегу реки Мареб (Эритрея), путая эти топонимы с названием, которое сообщил сам Ганнибал.

Понадобился другой африканец, на этот раз славист, чтобы отбросить установившееся предвзятое мнение и, спокойно изучив карту своего родного континента, найти город и княжество Логон.

Город Логон стоит на берегу одноименной реки, которая на местном языке обозначается словом «лагане». Вот и еще один факт, который, по непонятным причинам, до сих пор не привлекал внимания. Ганнибал, в рассказе о своем похищении, вспоминал сестру по имени Лагань (!), которая бросилась в воду и долго плыла за кораблем, увозившим мальчика в рабство…

Дано ли его сестре имя Лагане в честь реки? Или, может быть, мы имеем дело с путаницей в воспоминаниях Ганнибала (имя сестры, слово «лагане», означающее «река», и название народа – лагане, или лагуане)? В любом случае нужно быть слепым, чтобы не обратить на это внимания!

Хочу добавить, что, прочитав рукопись, я не изменил ни слова в исследовательской работе, представленной молодым ученым Дьёдонне Гнамманку. Этого и не требовалось. Прочтите и рассудите сами.

Леонид Аринштейн,

Санкт-Петербург, апрель 1995г.

* * *

Благодарности:

В первую очередь я хотел бы поблагодарить профессора Жан-Пьера Бенуа (INALCO), который подал мне идею написать эту книгу в октябре 1992 года.

В июле-августе 1993 года я побывал в Стамбуле и городах бывшего СССР для разысканий в архивах.

Эти поездки состоялись благодаря поддержке:

Ассоциации RICHE AFRIQUE, в особенности Катрин и Ксавье де Бэйзер, основателей Ассоциации.

Жиля Деланта, который путешествовал вместе со мной; именно благодаря его помощи я смог ознакомиться со многими документами по истории Османской империи.

Я также хочу выразить глубокую признательность

Марине Васиной за постоянную помощь и поддержку в процессе написания книги,

Кристофу Вонджи (ЮНЕСКО) и Франсуазе Балогун, которые прочли рукопись и высказали мне свои замечания и пожелания по улучшению книги,

Леониду Аринштейну, любезно согласившемуся написать предисловие к книге,

Дуду Дьену (ЮНЕСКО) за бесценную поддержку,

профессору Эликия М'Боколо за поддержку и внимание,

Ирине Юрьевой, которая помогла мне быстро получить разрешение российских издателей на воспроизведение иллюстраций.

Эта книга написана при поддержке ALESTE HOLDING Ltd.

Моим родителям

ПРЕДИСЛОВИЕ

«В России, где память замечательных людей скоро исчезает по причине недостатка исторических записок, странная жизнь Аннибала [1]1
  Пушкин называл своего предка то Аннибал, то Ганнибал, что соответствовало французскому написанию имени знаменитого карфагенского полководца. Русские авторы XIX и XX веков в большинстве своем следовали за поэтом. Мы же сочли нужным писать Ганибал (Hanibal), тем самым оставаясь верными тому, как сам прадед поэта писал свое имя. Орфография цитируемых источников сохранена, поэтому читатель встретит и написание Ганнибал (Hannibal), с двумя «. (Прим. авт.)В русском переводе сохраняется уже сложившаяся в России традиция написания этого имени с двумя н. (Прим. перев.)


[Закрыть]известна только по семейственным преданиям. Мы со временем надеемся издать полную его биографию». Это слова Пушкина из примечания к первому изданию романа в стихах «Евгений Онегин».

В августе 1825 года, в одном из писем П. А. Осиповой Пушкин пишет: «Я рассчитываю еще повидать моего двоюродного дедушку, – старого арапа, который, как я полагаю, не сегодня-завтра умрет, а между тем мне необходимо раздобыть от него записки, касающиеся моего прадеда». Двоюродный дедушка – это Петр Абрамович Ганнибал. Ему уже исполнилось 83 года. И действительно, он умер не более чем через год. Но кем был его отец? Кого Пушкин называл своим прадедом?

От двоюродного дедушки поэт получил письменные документы. Они-то и вдохновили его начать в 1827 году исторический роман (который, к сожалению, так и остался незаконченным) о знаменитом своем прадеде. «Арап Петра Великого» стал первым русским историческим романом. Это также первый классический роман, написанный в России, в котором главным действующим лицом был африканец. Во многих стихах и поэмах Пушкин упоминает о своем африканском происхождении. Об африканской ветви своих предков он всегда говорит с гордостью: «…прадед мой Абрам Петрович Ганнибал, крестник и воспитанник Петра Великого, наперсник его, генерал-аншеф, отец Ганнибала, покорившего Наварин и проч… был негр, сын владетельного князька…»

Среди документов, полученных Пушкиным от Петра Ганнибала, была челобитная на имя императрицы Елизаветы, писанная самим прадедом. В этом письме содержатся важные сведения о его происхождении:

«Родом я нижайший из Африки, тамошнего знатнаго дворянства. Родился во владении отца моего в городе Лагоне, который и кроме того имел под собою еще два города; в 706 году [2]2
  Дата названа ошибочно. Случилось это в 1704 году.


[Закрыть]выехал я в Россию из Царяграда при графе Саве Владиславиче, волею своею, в малых летах и привезен в Москву в дом блаженныя и вечнодостойныя памяти Государя Императора Петра Великаго и крещен в православную, Греческаго исповедания веру; а восприемником присутствовать изволил Его Императорское Величество своею высочайшею персоною; и от того времени был при Его Императорском Величестве неотлучно».

Приведенный документ имеет неоценимое значение. Ведь не будь его, невозможно было бы ответить на вопрос: кем был этот человек? Откуда он? Как оказался в России? Загадка происхождения тем самым была наполовину решена.

Трагическая смерть помешала Пушкину осуществить множество проектов, среди которых не последним было намерение написать полную биографию Абрама Ганнибала. Тем не менее он успел обессмертить имя своего предка в незаконченном романе «Арап Петра Великого», некоторые главы которого увидели свет еще при жизни поэта в 1829, 1830 и 1834 годах. В 1873 году русский историк Хмыров написал биографию Абрама Ганнибала.

Жизнь этого человека подобна настоящему авантюрному роману, а его вклад в развитие науки и в особенности военно-инженерного дела трудно переоценить. Более того, насколько нам известно, ни один африканец в Европе XVIII века не добивался таких почестей и такого высокого положения. Абрам Ганнибал был самым влиятельным и самым состоятельным африканцем в Европе эры Просвещения. И притом он оставался большим гуманистом.

Жертва работорговли, он был вывезен из родного княжества Логон в древнем Центральном Судане (на севере нынешнего государства Камерун) и продан в рабство в Стамбуле в 1703 году. Его привезли в Россию, где он стал крестником, а потом верным соратником царя-реформатора Петра Великого. Получив образование во французской военной школе и прожив несколько лет в Париже, он сделал головокружительную карьеру в России при императрице Елизавете Петровне. Он стал, пожалуй, русским Вобаном [3]3
  Себастиан Вобан (Vauban) (1633—1707) – знаменитый французский маршал, инженер и писатель времен Людовика XIV. Во французскую армию попал в качестве пленного испанца, после чего в 1669 году за усердие в постройке и реставрации крепостей, а также за военные успехи назначен главой инженерного дела Франции. Активно ратовал за объединение инженерных войск и артиллеристов в один корпус. За значительное усовершенствование техники постройки крепостей, а также осады принят в члены Академии наук в 1699 году. В 1703 году Людовик XIV присвоил ему звание маршала. Но в 1704-м попал в немилость после публикации труда «La dime royale» (королевская десятина), в котором жестоко критиковал существовавшую финансовую систему и предлагал кардинальные налоговые реформы. После его смерти увидели свет его фундаментальные труды по фортификации, которые служили учебниками не одному поколению военных инженеров. (Брокгауз-Ефрон.) Прим. перев.


[Закрыть]той эпохи: генерал-аншеф императорской армии, глава инженерного управления и технический директор всех фортификационных работ… В 1726 году Ганнибал закончил основательный труд по геометрии и фортификации, предназначенный для обучения военных инженеров. Именно он ввел в России преподавание гражданской архитектуры в военно-инженерных школах.

После Хмырова многие русские авторы (М. Вегнер в 1937 году, Г. Леец в 1980-м, И. Фейнберг в 1983-м) брались за биографию того, кого историк и публицист Натан Эйдельман назвал «гениальным предком гениального поэта». В XIX и XX веках Абраму, или Ибрагиму Ганнибалу были посвящены десятки статей в прессе, русских биографических словарях и энциклопедиях. Однако вопрос о местонахождении его африканской родины оставался открытым. Версия «хамито-эфиопского» происхождения высказана Д. Анучиным в 1899 году. Она получила наибольшее распространение, но все же вызывала сомнения среди ученых-пушкинистов, так как противоречила мнению самого поэта о его африканских корнях. Вот уже почти век версия Анучина является общепризнанной. А поскольку антрополог Анучин, полный расистских предрассудков, в 1899 году категорически утверждал, что эфиопы, или абиссинцы, несмотря на черный цвет кожи и кудрявые волосы, не принадлежат к негроидной расе, получалось, что Пушкин ошибался, считая деда своей матери негром! Но разыскания в Эфиопии так и не помогли ничего добавить к тому, что известно о детстве Абрама Ганнибала. Факт особенно важный: в Эфиопии не найдено города, называвшегося Логон (или Лагон), в котором родился черный предок Пушкина. Загадка осталась.

Сегодня она разрешена, причем в пользу мнения Пушкина. И книга эта может рассматриваться как первая полная биография Абрама Ганнибала, в том смысле, что африканская глава, отсутствовавшая в предыдущих версиях, в ней, наконец, присутствует. Тем самым возможна стала полная реконструкция долгой и бурной жизни знаменитого африканца, ставшего русским, который провел некоторое время в Турции, получил образование во Франции, прожил почти полвека с любимой и достойной уважения женой-шведкой и род которого подарил России двух генералов и величайшего поэта.

ГЛАВА 1.
ИЗ ЛОГОНА В СТАМБУЛ

Родом я… из Африки, тамошнего знатного дворянства, родился во владении отца моего, в городе Лагоне…

А. Ганнибал, из прошения императрице Елизавете Петровне. Санкт-Петербург, 1742. 

«Под небом Африки моей»

В Центральной Африке, на границе современных Чада и Камеруна, на берегу реки Логон (или Логоне) стоял живописный и хорошо укрепленный город. Жили в этом городе котоко [4]4
  Иначе макари, мангале, мандагали, мида, сао, со – народ в Камеруне и Чаде, живут по pp. Логоне и Шарек к югу от оз. Чад (Африка. Энциклопедический справочник). Язык котоко принадлежит к чадской подгруппе афразийской макросемьи языков (по классификации Гринберга), ранее называвшейся семито-хамитской. Прим. перев.


[Закрыть]– народ, известный в истории Африки искусством сооружения крепостей и укреплений. Славились они и ремеслами, в частности изделиями из бронзы. Столицу свою называли Логон Бирни, что означает «крепость», «укрепленный город». По свидетельствам путешественников, которым довелось побывать здесь, Логон был необыкновенно красив. Итальянец Джиованни Ананья, посетивший эти места в XVI веке, упоминает Логон среди главных городов котоко [5]5
  Из работы Анни Лебеф известно, что «в XVI веке Джиованни Лоренцо Ананья составил первое топонимическое и этническое описание этого чрезвычайно любопытного региона Африки, где среди главных городов котоко названы: Macari (Макари), Unkusseri (Кусери).., Lagone (Логон-Бирни), Calfe (Гульфеиль)…» Lange (1972), с.301, см. также Lebeuf, с.211.


[Закрыть]. В 1824 году английский офицер Денхем посещал Логон и был принят Миарре (князем) Салихом V. В 1852 году Генрих Барт, известный путешественник и исследователь Африки, «посещает Логон в правление Юсуфа… и, наконец, Нахтигаль, по пути в Багирми, был принят в этом городе Миарре Маруфом, сыном Юсуфа…» ^{1} Вот описание, составленное Бартом: «Мы вошли в столицу княжества Логон, которая называется Логон Бирни, или… Карнак Логон на языке канури [6]6
  Канури, иначе – берибери, народ в Сев.-Вост. Нигерии, живут также на ю.-в. Нигера и на вост. берегу оз. Чад. В IX в. создали гос-во Канем-Борну. Язык канури (часто путают с близкородственным канембу) – группообразующий, принадлежит к нило-сахарской макросемье. В XIV в. канембу являлся государственным языком гос-ва Канем, но уступил свои позиции канури – языку государства Борну, в XVI—XIX вв. Именно язык канури служит языком межэтнического общения в Центральном Судане. Прим. перев.


[Закрыть]… чем дальше мы продвигались, тем красивее становился город… И меня особенно поразил грандиозный характер центральной улицы (дендаль), которая вела к дворцу султана на юг и на противоположной стороне – к дому Кегамма (ибалагуана)…

Моя комната находилась над палатами ибалагуана. Архитектура его превосходна, поражает своим великолепием. Дворцовый ансамбль состоит из множества флигелей, образующих прямоугольные дворики с большим количеством боковых строений. Над ними возвышались верхние этажи, в которых просторные залы переходят один в другой… Дворец султана – огромное здание, обнесенное стеной в 14 футов высотой… К моему великому удивлению, в первом дворе стояли две чугунные пушки… Я прошел через вереницу других, длинных и чистых дворов, а затем вошел во двор аудиенции, где и находился трон…» ^{2}

Итак, Логон являлся столицей одноименного княжества. В конце XVII – начале XVIII века в Логоне правил Миарре Бруха (Бруа?, Брува?). Его считают основателем города, потому, вероятно, что к 1700 году он его существенно перестроил ^{3} . [7]7
  В своей книге Барт рассказывает, что государство Логон «состояло некогда… из большого числа маленьких княжеств, из которых наиболее могущественным было Гонкель (Honkel), до тех пор, пока миарре, или султан Бруа не основал 150 лет тому назад город Логон и не назначил его своей резиденцией. Этот князь и его потомки бы ли язычниками, и в те времена лишь немногие в городе были магометанами..», По поводу имени миарре того времени см. также Rodinson (1955), с.75-82.


[Закрыть]Это небольшое княжество стало в XIV веке политически независимым. В XVII и XVIII столетиях оно находилось в ленной зависимости от своего крупного соседа, могущественной империи Борно. Некоторые историки считают, что Логон до XIX века был провинцией Борно.

Именно в этом городе в конце XVII века (вероятно, в 1696 году) и родился мальчик. Впоследствии он станет известен миру как Абрам Ганнибал. «Родом я, нижайший из Африки, тамошнего знатного дворянства, родился во владении отца моего, в городе Лагоне, который и кроме того имел под собою еще два города» [8]8
  Вопрос о знатном происхождении предка Пушкина встал уже давно. Пушкин сам оказался мишенью для насмешек одного из своих врагов, Фаддея Булгарина, который в 94-м номере «Северной пчелы» опубликовал сатирическую заметку, где среди прочего говорилось: «…Рассказывают анекдот, что какой-то поэт в Испанской Америке, также подражатель Байрона, происходя от Мулата, или, не помню, от Мулатки, стал доказывать, что один из предков был Негритянский Принц. В Ратуше города доискались, что в старину был процесс между шхипером и его помощником за этого Негра, которого каждый из них хотел присвоить, и что шхипер доказывал, что он купил Негра за бутылку рому. Думали ли тогда, что к этому Негру признается стихотворец. Vanitas vanitatum». Такие нападки не могли не задеть Пушкина. Уязвленный, он отвечает эпиграммой, которая опубликована как Post-Scriptum к стихотворению «Моя родословная»:
  Решил Фиглярин, сидя дома,
  Что черный дед мой Ганнибал
  Был куплен за бутылку рома
  И в руки шкиперу попал.
  Сей шкипер был тот шкипер славный,
  Кем наша двигалась земля,
  Кто придал мощно бег державный
  Рулю родного корабля.
  Сей шкипер деду был доступен,
  И сходно купленный арап
  Возрос усерден, неподкупен,
  Царю наперсник, а не раб…
  У Пушкина не было тех обширных материалов о предке, какими мы располагаем сегодня. Не было у него также прямых доказательств знатного происхождения «черного деда». Но он гордился своим чернокожим предком. Лучшим доказательством тому служит письмо поэта от 1830 года: «В одной газете (почти официальной) сказано было, что прадед мой Абрам Петрович Ганнибал, крестник и воспитанник Петра Великого, наперсник его (как видно из собственноручного письма Екатерины II)… генерал-аншеф, и проч. – был куплен шкипером за бутылку рому. Прадед мой если был куплен, то, вероятно, дешево, но достался он шкиперу, коего имя всякий русский произносит с уважением и не всуе. Простительно выходцу не любить ни русских, ни России, ни истории ее, ни славы ее. Но не похвально ему за русскую ласку марать грязью священные страницы наших летописей, поносить лучших сограждан и, не довольствуясь современниками, издеваться над гробами праотцев».
  Сегодня мы располагаем собственноручным прошением А. Ганнибала императрице Елизавете. Нет оснований не доверять сведениям, приведенным в челобитной, так как Елизавета знала все о происхождении просителя. История княжества Логон на озере Чад подтверждает заявление Ганнибала о том, что под властью отца было три города (Гнамманку).


[Закрыть]– так пишет он в 1742 году. А поскольку именно Миарре Бруха правил в это время в Логоне, то надо полагать, что он и был отцом маленького Ибрагима. Существует романтическая история, бытовавшая среди его потомков и пересказанная самим Пушкиным, о сестре по имени Лагань ^{4} . Она бросилась в воду в отчаянной попытке догнать корабль, на котором похитители увозили брата. Итак, мы знаем только два слова родного языка маленького африканца: Логон и Лагань. Два эти слова и сейчас встречаются в языке жителей этого княжества. Имя местного племени – лагане (лагуане) – странным образом похоже и на имя сестры Ганнибала. Барт также упоминает в своем рассказе, что жители Логона называли реку Логон «Лагам на Логон». Одного из князей, потомков Миарре Бруа, звали Ана Логон ^{5} . Кроме того, Логон был портовым городом. Это подтверждает рассказ одного из сыновей Ганнибала: он утверждал, что отец его, сын князя, был вывезен (в 1703 году) из Африки по реке.

Известно, что у котоко, населявших берега реки Логон, было три крупных города – Гулфей, Куссери и Логон ^{6} . А Ганнибал как раз и говорил, что под властью отца находились два других города. Князь правил с помощью совета во главе с иба-лагуаном, или премьер-министром.

До конца XVIII века, то есть до принятая ислама частью княжеской семьи, жители Лагона придерживались традиционных верований. В большинстве же соседних государств уже не одно столетие исповедовали ислам. Это служило поводом для частых нападений на Лагон со стороны соседей-магометан. Они-то и уводили жителей в рабство ^{7} .

^{Княжество Логон и сопредельные земли в XVI-XVII вв.} 

Среди государств-соседей Борну и Багирми вели наиболее оживленную торговлю с Турцией. Борну считалось тогда четвертым по значению государством исламского мира. Одному из правителей, Али-Хаджи, в 1484 году было даровано в Мекке звание калифа. И даровал его сам Абд-аль-Азиз бен Якуб из династии Аббассидов. В 1555 году, после победы турок в Феццане, между Османской империей и Борну был подписан договор о торговле и сотрудничестве ^{8} . Государство Борну поставляло золото, благовония, изделия из кожи, слоновую кость и рабов в обмен на огнестрельное оружие, бумагу, европейские товары, а также рабов-европейцев. В XVII-XVIII веках главным источником африканских рабов и евнухов для Османского двора был, кроме территории нынешней Эфиопии, регион озера Чад. Еще один мусульманский сосед Лагона – султанат Багирми – считался в этот период крупным поставщиком евнухов.

В XVII-XVIII веках торговля рабами была весьма прибыльным делом, и ей занимались многочисленные государства центрального Судана. Жертвами подобной торговли были преимущественно неисламизированные народы, так как всякий «неверный» мог, независимо от происхождения и цвета кожи, быть продан в рабство. Но как отличить мусульманина от «неверного»?

Читаем в книге историка Каке: «На практике решение это было не так просто. После знаменитой победы марокканцев над войсками империи Сонгай (западный Судан) при Тондиби победители привели домой 40 верблюдов, груженных золотым песком, и 1200 пленных. Один из пленников, Ахмед Баба, знаменитый юрист, ставший впоследствии советником в Томбукту, именем ислама воззвал к султану и был вознагражден – султан освободил его.

В 1611 году Ахмед Баба принял посланцев из Туа. Они были в ужасе от бесконечных караванов с «черным товаром», следовавших транзитом через их оазис, и обратились к нему за советом…

Можно ли заниматься работорговлей, не обрекая тем душу свою на мучения? Те, кто занимался этим, прекрасно знали, что в Судане много мусульман; не следует ли задуматься над тем, что среди тех несчастных, что ты отрываешь от своего очага, есть и братья по вере?

На эти вопросы Ахмед Баба ответил в своем труде «Лестница для тех, которые потеряли свои права и стали рабами» ^{9} .

Он утверждал, что суданца или просто африканца, «добровольно принявшего» ислам, нельзя продать в рабство: «Иная религия – вот то единственное, что позволяет обратить в рабство. Положение черных немусульман таково же, как и других: христиан, иудеев, прочих».

^{Торговые пути, связывавшие центральноафриканский регион с Северной Африкой и долиной реки Нил}

Но не должен ли всякий чернокожий стать рабом – ведь он происходит из народа, на котором лежит «проклятие на род Ханаанов»?(Бытие, 9:20-27). Юрист отвечает на этот вопрос однозначно: негра-мусульманина нельзя сделать рабом: «Напротив, всякий неверный может быть продан в рабство, если он отказывается принять ислам: независимо от того, принадлежит ли он роду ханаанову, или нет. С этой точки зрения нет разницы между расами» ^{10} .

«Рабство,– уточняет Ахмед Баба,– вполне законно. Это священная война против неверных, но вестись она должна по определенным правилам. Начинать надо с того, что потребовать от язычников принять ислам. Если они отказываются – предложите заплатить выкуп, и тогда они смогут сохранить свою религию. Только два выхода дано неверному. Если же он отвергает их, позволительно сделать его рабом» ^{11} .

В 1680—1707 годах султан Багирми Абд эль-Кадер часто нападал на Лагон и другие немусульманские поселения на берегах реки Логоне ^{12} . Как раз на это время и приходится рождение Абрама Ганнибала. Вполне вероятно, что в один из подобных набегов сын Миарре Бруа, равно как и другие жители города, был взят в плен и продан в рабство. В этом не было ничего удивительного. Торговые пути из Центрального Судана проходили через северо-африканские города. Бенгази и Триполи в Ливии являли собой огромные невольничьи рынки ^{13} .

Жертвами становились по большей части дети от семи до шестнадцати лет. Их меняли на лошадей, огнестрельное оружие и белых рабов, которых везли из тех стран Европы, что были под властью Турции. «…С XV века в продолжение четырех столетий (по XVIII век включительно) Великая и Малая Русь и часть Польши [9]9
  Великая и Малая Русь (Украина) и Польша, разумеется, не находились под властью Турции. Однако эти территории постоянно подвергались нападениям крымских татар, вассалов Османской империи, захватывавших во время своих набегов огромное количество пленных (особенно в XV—XVI веках). Прим. перев.


[Закрыть]лишились от 3 до 5 миллионов жителей обоего пола, уведенных в турецкую неволю и проданных в рабство»,– пишет русский историк Керсновский. И далее: «Венецианские посланники XVI века говорят, что вся прислуга Константинополя у турок и у христиан состояла из этих русских рабов и рабынь» ^{14} .

И вот жертва этой торговли живым товаром, дитя из Логона, семилетний мальчик вырван из родной почвы и в 1703 году привезен в Стамбул.