355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дебра Дайер » В дебрях страсти (Испытание мечтой) » Текст книги (страница 7)
В дебрях страсти (Испытание мечтой)
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 17:37

Текст книги "В дебрях страсти (Испытание мечтой)"


Автор книги: Дебра Дайер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

Внезапно Девлин отпустил нож. Удар пришелся точно между бедрами Жозе и кончик лезвия с глухим стуком уткнулся в деревянный стул.

Жозе завопил. Страшное зловоние распространилось по каюте, так как or страха он наделал в штаны. Все остальные судорожно вздохнули, не отводя глаз от ножа, который подрагивал между бедер Жозе, узкая алая струйка просачивалась через его грязные штаны – там, где нож пронзил его плоть.

– Мужчина, который осмелился порезать горло женщине, больше не мужчина, -сказал Девлин. – А теперь ты расскажешь нам то, что нам надо, не так ли, Жозе?

Жозе кивнул. Его тело содрогалось от рыданий.

– Мужчина, он пришел ко мне в Пара, американец.

– Как его звали? – спросил Остин. Жозе покачал головой.

– Не знаю. Он большой hombre, темный, уродливый.

Эдвин и Барнаби продолжили допрос Жозе, но он твердил то же самое, описывая американца, уверяя, что он единственный предатель на борту.

Остин посмотрел на Девлина и, улыбнувшись, прошептал:

– Я думаю, он говорит правду.

Девлин кивнул. Он посмотрел на дверь, ведущую в каюту Кейт, Он хотел пойти к ней, обнять ее, почувствовать ее нежное дыхание и всю ночь не выпускать ее из своих объятий.

– Пойду взгляну, как там Кэтрин, – сказал Остин.

Девлин проследил взглядом, как Остин пересек каюту и постучал в дверь Кейт, потом его пригласили войти. Девлин вспомнил, как она улыбалась этому англичанину тогда, за столом; он представил, как Остин берет ее руку и целует ее пальцы; а воображаемая сцена родила в его груди вполне реальную боль. Девлин отвернулся и увидел, что за ним наблюдает Барнаби, синими своими глазами, и явно все понимает.

Девлин вышел из каюты. Было довольно противно чувствовать себя безнадежно влюбленным молокососом. Но еще противнее было то, что он не мог скрыть свои чувства от окружающих.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Здесь, на Амазонке, солнечный свет был ослепительно ярким, Кейт никогда еще такого не видела. Он был почти белый и настолько горячий, что ей даже показалось, будто от коричневой, подернутой позолотой воды поднимается пар. В Англии такого солнца нет и в разгар лета. Печет сильнее, чем на Ниле. Клубящийся воздух плотно ее окутывал, она чувствовала, как он скользит по ее коже, точно горячее влажное полотенце.

– Ты веришь, что король Артур был атлантом? – послышался голос Эдвина сквозь ровный рокот моторов.

Кейт посмотрела в сторону обеденного стола, заваленного журналами, картами, книгами и бумагами, за которым сидели отец и Эдвин.

– Я думаю, что вполне возможно.

– Чепуха!

– Разреши мне кое-что показать тебе – в моей книге у меня имеется доказательство того, что существует связь между легендами Британии и Атлантиды, – сказал Фредерик, выхватив из кипы красную, в кожаном переплете книгу. Потом он начал рыться в бумагах, как будто что-то искал. – Где эти проклятые очки?

– На твоем лбу, отец.

– О, да, вот они, – воскликнул Фредерик, нахмурив брови. Он сдвинул обнаружившиеся очки на переносицу и улыбнулся Кейт. – Спасибо, дорогая. Ну, Эдвин, теперь я покажу тебе…

– Знаю – сейчас ты скажешь, что выходцы из Атлантиды разгуливают сегодня по улицам Лондона.

– А почему бы и нет, я нахожу это вполне вероятным.

– Временами я начинаю беспокоиться за тебя, Фредерик.

Увлеченные спором, они, казалось, забыли про жару, хотя Кейт видела, что на широких бровях Эдвина выступил пот. Они все собрались на палубе, так как в каютах была невыносимая духота, все, за исключением Роберта. Она подозревала, что Роберт был на нижней палубе – играл в покер с командой, он уже три дня оттуда не вылезал.

Она прислонилась к спинке стула, ее белая льняная блузка прилипла к влажной коже, пот буквально струился по ее бокам. Это только начало, напомнила она себе. Они путешествуют по этой реке всего три дня.

Три дня, а Девлин Маккейн сказал ей не более трех слов за это время. Он не приближался к ней после того дня, когда он держал ее в своих объятиях и ее слезы капали ему на грудь. Она съежилась, представив, что он мог о ней подумать, а поняв, насколько ей это не безразлично, совсем сникла.

Этим утром она надела брюки, которые приготовила специально для этого путешествия. После Нила, намучившись там в жару с многочисленными нижними юбками, Кейт решила, что больше никогда не отправится в экспедицию, не приготовив более подходящей одежды.

Брюки были хлопковые, со складками на талии, в темно-голубую и белую «елочку». За завтраком Остин сделал ей комплимент по поводу ее внешнего вида. Девлин Маккейн взглянул на нее всего разок.

– Атлантиды никогда не существовало, – сказал Эдвин, привлекая внимание Кейт. – Платон выдумал эту историю об островной цивилизации, просто такой должна была быть, по его представлениям, идеальная республика. Даже Аристотель назвал историю Платона выдумкой.

– Атлантида существовала, это не вымысел. Платон несколько раз повторил, что Атлантида была на самом деле, и приводил отрывочные свидетельства того, что континент существовал.

– Отлично, слушай, что я тебе скажу. Платоновская история об Атлантиде – прекрасный пример надувательства.

– Ну а древние мифы о потопе? Если ты веришь, что большинство мифов базируются на какой-то доле реальности, то…

Кейт слышала все эти аргументы тысячи раз. Но, по крайней мере, Эдвин никогда не смеялся над отцом, как делали многие другие. Кейт понимала, что всем этим скептикам нужны доказательства, без которых они не могут поверить, что Атлантида существовала. И они получат их. Девлин Маккейн проведет их через джунгли. Они найдут Аваллон.

Она бросила взгляд на нос парохода, туда, где мистер Маккейн и Остин играли в шахматы. Барнаби сидел рядом на стуле и внимательно наблюдал за матчем, с таким видом, будто шла борьба на первенства мира. Девлин откинулся на белый деревянный стул, вытянув длинные ноги; он выглядел невероятно свежим и бодрым, в этой своей белой хлопковой сорочке, бриджах песочного цвета и темно-коричневых ботинках, доходящих почти до колен.

Девлина игра, казалось, мало интересовала, и он глядел на все полузакрытыми глазами, как сонный лев. Остин был более оживлен, одетый в белую рубашку и брюки, он сидел, уперевшись локтями в бедра, его подбородок покоился на скрещенных ладонях. Какие они разные, эти двое. Изящество и галантность – и ярко выраженная мужественность.

Интересно, кто выигрывает, подумала она. Джентльмен или бродяга? Но на самом деле она знала, кто выиграет; Остин Синклейр был отличным шахматистом. Он наверняка в два счета обыграет мистера Мак-кейна. При мысли о том, что мистер Маккейн может проиграть, ей сделалось почему-то очень неуютно.

Почему это так ее задевало? Почему она втайне надеялась, что Девлин Маккейн победит? Было бы лучше бы вообще не думать об этом Маккейне. Она посмотрела на берег.

Густые зеленые леса начинались у самой кромки воды, вздымаясь вверх футов на сто. Деревья, каких Кейт никогда раньше не видела, чередовались с пальмами, некоторые по форме напоминали вазу, некоторые, высокие и тонкие, были увешаны гроздьями красноватых плодов, а их длинные листья свисали над водой. Неплохо бы все это зарисовать. Она должна сконцентрироваться на работе, попытаться думать о чем-нибудь другом, хватит, сколько можно…

Ее пальцы оставляли влажные следы на бумаге, когда она переворачивала страницы альбома. Она смотрела на наброски, изображавшие Девлина Мак-кейна. Потом она повернулась и посмотрела на двух мужчин, схватившихся в честном поединке.

Черные волосы Девлина раздувались под ветром, большая прядь упала на брови. Его сорочка была расстегнута на шее, рукава закатаны до локтей, открывая его руки ветру. По коже Кейт побежали мурашки; она попыталась представить, что бы она почувствовала, если бы скинула всю одежду и подставила обнаженное тело ветру.

Интересно, когда Маккейн жил у индейцев, он тоже ходил раздетый? Он смотрелся бы совсем неплохо, при этой его грубой – дикой красоте. Она мысленно раздевала его и видела таким, каким он возник перед ней в первый раз, жар разливался в недрах ее тела. Она чувствовала какое-то беспокойство, ее тело хотело чего-то – чего, она и сама не знала.

Девлин наклонился вперед. Он повернул голову, его серебряно-голубые глаза посмотрели прямо на нее. Пот тоненькой струйкой стекал между ее грудей, которым было тесно в льняном лифчике, сдавливающем тело. Ее кожу покалывало. Каждый се нерв ожил и забеспокоился. Она попыталась глубоко дышать, но воздух был слишком горячий.

Девлин, нахмурившись, сощурился и отвернулся. Кейт посмотрела на эскизы, лежащие на ее коленях. Девлин Маккейн мог так спокойно от нее отвернуться, а сама она горела огнем при одном только воспоминании о том, как его губы скользили по ее губам, как его руки обнимали ее, так крепко, так жарко, так обещающе…

Эти кошмарные грезы не приведут ни к чему хорошему. Она знала, что она хочет от жизни, в ее планах не оставалось места мужчинам, любым мужчинам. Особенно таким, как Девлин Маккейн. Он смел ду-; мать, что она розовый бутон, которому подходит только удобный и надежный английский сад.

Впрочем, какая разница, кому интересно, что она хочет или не хочет? Как ни горько это сознавать, Девлину Маккейну не было до нее никакого дела.

Девлин уставился на доску, но абсолютно не мог сосредоточиться и обдумать следующий ход. Кэтрин Витмор вытеснила из его головы все мысли, кроме одной-единственной. И эта мысль не имела ничего общего с шахматами. Понимала ли она, какое действие может оказать на мужчину один такой взгляд, она будто раздевает его, будто хочет, чтобы…

– Она очаровательна, не так ли? – спросил Остин.

Девлин поднял глаза. Улыбка на лице Остина застала его врасплох. Не прочитал ли он часом его мысли? Впрочем, если бы прочитал, едва ли он тогда ему улыбался – так дружественно и открыто улыбался.

Скорее всего, этот человек даже не догадывался, что Девлин целыми днями борется с примитивнейшим инстинктом. И тем более Остин Синклейр не подозревал, что Девлин жаждет обнять его будущую жену и насладиться ею. А может, Остин был настолько уверен в себе, что не беспокоился по такому ничтожному поводу.

– Посмотрите на нее. Интересно, как ей удастся в такую жару выглядеть такой свеженькой и хорошенькой, как покрытый росой бутон розы. И эти брюки. – Остин с шумом выдохнул. – Полагаю, Кейт даже не догадывается, какая она в них соблазнительная.

– Они практичны, – отозвался Девлин. Да, ее длинные ножки, затянутые в мягкий хлопок, сводят его с ума, это уж точно. Девлин посмотрел на доску. Кажется, ему снова ходить.

– По ней и не скажешь, что несколько дней назад к ее горлу приставляли нож.

Барнаби кивнул.

– Да, у нее хорошее самообладание.

– Никогда не слышал от нее ни единой жалобы, – сказал Остин.

Девлину очень бы хотелось, чтобы она была другой. Хоть немного более капризной и ветреной, эдакой надоедливой девицей, такую он запросто выбросил бы из головы. Но она была не такой. Она была волевой, выносливой и чертовски привлекательной.

Девлин сделал глубокий вдох, представляя запах ее кожи, но в его ноздри проник лишь смрадный дым из труб парохода и запах перегноя, доносившийся с берега.

Стоило ему только подумать о Кэтрин Витмор, и кровь его воспламенялась. Стоило бросить на нее лишь взгляд, и с ним творилось что-то дикое: его сознание одолевали фривольные сцены, его мускулы каменели, он еле сдерживался, чтобы не броситься к ней. Но она принадлежит этому галантному лорду, или вскоре будет принадлежать. Который, кстати, явно ему нравился, вот что было самым ужасным. Но тем не менее Девлин все равно с удовольствием бы вдарил пару раз по этой улыбающейся артистекратической физиономии.

Девлин пристально изучал шахматную доску, пытаясь подавить внезапное раздражение и ненависть к этому человеку. Он попытался выкинуть из головы опасные мысли. Так, что ему сделать с этим упрямым слоном? Конь на…

– Я думаю, что Дев не в состоянии оценить качества этой леди, – сказал Барнаби. – Он знает их немного не с той стороны, так сказать.

Так… а не много ли только за то, что он старается не думать о ней. Девлин угрюмо посмотрел на маленького человека. Его медные волосы были спутаны ветром, и он улыбался той озорной улыбкой, которая всегда появлялась у него, когда этот эльф собирался напроказить.

– Женщинам не место в этом путешествии.

– Надеюсь, вы не из тех тиранов, которые считают, что женщины должны не высовывать носа из дому и вязать день-деньской чулочки детям? – спросил Остин.

Девлин откинулся на спинку стула и посмотрел мимо Остина на берег. Широкая полоса берега, пролегавшая между покрытой рябью коричневой водой : и густой изумрудной зеленью леса, опалялась солнцем, от бледного песка струилось мерцающее марево. Длинные темные существа, похожие отсюда на бревна, возлежали под горячими лучами – жакаре, огромные черные амазонские аллигаторы. Когда пароход вспенил поблизости от них воду, один из крокодилов распахнул пасть и громким негодующим шипением повелел непрошенным гостям убираться с его территории. Девлин снова невольно подумал о Кейт, с ее гладкой цвета слоновой кости кожей, с ее тонким розовым благоуханием… И представил все эти кошмары, которые поджидали ее в джунглях. Там ее ждут москиты, которые будут терзать ее нежную кожу, хищные звери и живущие в лесах дикари… Да, он хотел уберечь ее. , И если это стремление делает его похожим на пещерного человека, отлично, он возьмет в руки дубинку.

– Никак не пойму, почему эта женщина хочет прогуляться в ад.

Остин провел рукой по волосам, откидывая с бровей черные завитки.

– Потому.же, что и все остальные члены нашей экспедиции: чтобы быть там, где вот-вот раскроется тайна.

Девлин посмотрел на шахматную доску.

– Вы рискуете жизнью в поисках мечты.

– А почему вы рискуете своей жизнью, Девлин? – спросил Остин. – Если не из-за мечты.

Девлин бросил тайный взгляд на Кэтрин Витмор – она смотрела на воду, на ее коленях лежал открытый альбом. Крошечные волоски выбились из толстой косы, спадающей на плечи, они завивались вокруг ее лица и на затылке в нежные завитки. Остин был прав: каждый из них пытался настигнуть мечту. Только мечта Девлина для Остина Синклейра была реальностью Он еще раз взглянул на доску и сразу понял, как ему следует ходить. В два хода он объявил Остину шах.

Девлин почувствовал – даже прежде, чем увидел, – что подошла Кейт. Она всколыхнула воздух при приближении. Прохладу шелестящего английского сада и почти неуловимый аромат роз донес до него ветерок Не оборачиваясь на нее, Девлин переместил коня, отрезая все пути королю Остина. Радость вспыхнула, но тут же погасла, заглушенная биением сердца. Ибо в момент триумфа он с горечью осознал, что единственный приз на земле, ради которого стоило сражаться, уже завоеван – и не им.

– Вы выиграли, – сказала Кейт, взглянув на расположение фигур.

Девлин поднял глаза от доски, сделанной из красного дерева с перламутром. Какие изумленные глаза. Леди никак не могла поверить в то, что он смог обыграть ее галантного лорда.

– Закройте рот, мисс Витмор, а не то влетит какой-нибудь жук.

Она прикусила губу, ее щеки порозовели.

– Да, я удивлена, мистер Маккейн, просто я никогда еще не сталкивалась с игроком, более сильным, чем Остин.

– Кажется, я встретил достойного соперника. – Остин откинулся на своем стуле, улыбаясь во весь poт своему противнику.

Остин перевел взгляд на Кейт, и Девлину показалось, что он прекрасно понимает, в каком он состоянии. Девлину стало очень не по себе. Ну, конечно, их с Кейт неестественная напряженность не может не бросаться в глаза, подумал Девлин. Того и гляди, посыпятся искры. Странно, что это обстоятельство похоже, ничуть не тревожит галантного лорда.

– Могу сказать, что сражались они на равных, – сказал Барнаби, улыбаясь Кейт. – Если они надумают продолжать борьбу, то шансы на победу у них примерно одинаковы.

О какой это победе говорит маленький человечек? Девлин задумался.

Пароход издал зычный гудок, как будто заверещала огромная птица, увидев, что гнездо уже близко. Кейт заспешила к перилам на носу парохода. Девлин, Остин и Барнаби последовали за ней. Фредерик и Эдвин, прекратив свой спор, тоже подошли к борту.

На юге раскинулись горы, плоские, как будто Бог срезал им мачетой верхушки. Эти плато сплошь покрывали зеленые деревья и прочая растительность. Там, впереди черные воды Тапажоза встречались – но не смешивались – с коричнево-золотой водой Амазонки. По белому песчаному берегу, поросшему высокими пальмами, проходила дорога в Сантарен.

Кейт наклонилась, подставляя лицо ветру, глубоко втягивая в себя влажный воздух. Как это было бы замечательно – ощутить под ногами твердую землю, хотя бы на несколько часов.

– Я думаю, мы можем сходить в церковь, пока мистер Маккейн будет отводить того человека к судье. – Она повернулась к отцу. – Мне не терпится увидеть крест, который фон Мартиус прислал из Мюнхена. – Он ведь чуть не погиб в крушении – совсем недалеко от Сантарена, в 1819. В благодарность за спасение он прислал статую распятого Христа, сделанную из железа, а сверху она покрыта позолотой.

– Боюсь, что на этот раз вам придется отменить осмотр достопримечательностей, профессор, – сказал Девлин. – На берег сойду я и лорд Синклейр. Остальные останутся на борту.

Его низкий голос был грубым и страстным, он заставлял ее кровь бежать в жилах быстрее. Она испугалась – оказывается, ей уже достаточно услышать его голос, и знакомое пламя охватывало ее плоть…

Кейт повернулась к Маккейну. Он стоял чуть поодаль, опираясь плечом на мачту. Его руки были сложены на груди. Он выглядел слишком красивым, слишком высокомерным и уверенным в мужской своей власти.

– Мистер Маккейн, я не понимаю, какой вред нам может причинить прогулка по городу.

– У вас короткая память, мисс Витмор.

– Если мы будем держаться вместе, я думаю…

– Вы останетесь на борту.

Это был приказ, не просьба, не предложение, а приказ, не подлежащий обсуждению. Если бы он не смотрел на нее так, будто она была глупым ребенком, если бы не его ужасающая манера ни во что не ставить все ее привилегии, она возможно бы и сдержалась. Но сейчас… сейчас она готова была взорваться от злости.

– Разрешите вам напомнить, мистер Маккейн, что вас нанял мой отец. Вы не имеете никакого права мне приказывать.

Надменность, написанная на лице Девлина, сменилась гневом, Кейт невольно подалась назад. Он в два шага одолел шесть футов, отделявшие их друг от друга, и теперь был совсем близко.

Он смотрел на нее сверху. Он стоял почти вплотную – она чувствовала тепло, веявшее от его кожи. Настолько близко, что его запах заполнил ее всю – этот аромат сандалового дерева, смешанный с терпким ароматом мужской чуть влажной кожи, опаленной тропическим солнцем. И опять ее настигло чарующее пламя, там внутри, опять эти неведомые ей раньше ощущения, заставляющие онеметь ее мышцы.

– Нам необходимо кое о чем договориться, профессор. Отныне и навсегда. Ваш отец нанял меня вести вашу экспедицию, что я и пытаюсь делать. Если вы считаете, что справитесь с этим лучше меня, так и скажите. Я первым же пароходом отбуду в Пара.

– Я знаю, что дисциплина необходима, мистер Маккейн. Но я не ожидала, что со мной будут разговаривать таким тоном.

– Если вы жаждете благородных манер, поищите их в другом месте. Мне предстоит провести вашу маленькую компанию через ад, да еще при этом исхитриться избежать встречи с дьяволом. Но если каждый будет воображать, что он может делать все, что, черт возьми, ему захочется, нам не стоит и пытаться.

Кейт почувствовала, что все на нее смотрят. Избалованный ребенок, не лучше Роберта Мелвилла, наверное, думают они все. И она допустила, чтобы странные ощущения, которые этот мужчина рождает в ней, превратили ее в посмешище. Она поняла, что продолжать спор глупо. При любом исходе она окажется в проигрыше.

– Благодарю вас, мистер Маккейн, теперь я все себе уяснила.

– И что же вы себе уяснили, мисс Витмор?

Она вся сжалась, ей казалось, что она превратилась в маленький незаметный шарик, но нашла в себе силы ответить ему:

– Что вы наняты, чтобы делать свое дело, мистер Маккейн. И я не буду мешать вам.

Он резко отвернулся и пошел прочь, не сказав ей больше ни единого словечка. Она смотрела ему в спину, чувствуя, как ее щеки заливает краска, и лихорадочно вспоминая, когда в последний раз переживала подобное унижение. Впрочем, особенно долго вспоминать не пришлось – ведь это было не так давно, когда они с Девлином Маккейном имели более долгую беседу.

Солнечный свет бил в застекленную крышу, сверкая на семи золотых крестах, выложенных на гладких каменных стенах в совещательной палате Аваллона, древние символы – по числу членов совета. Давным-давно их предки избежали великой трагедии. Умудренные в науках, они должны были приладиться к здешнему укладу, оградив себя щитом из языческих культов, они должны были замаскировать этими культами накопленные ими знания, знания, которые были опасны в этом примитивном мире. Под прикрытием древних ритуалов они продолжали исследовать природу, приумножая свои познания.

Но пришло время, когда даже ритуалы не могли защитить их от суеверий и страхов соседствующих с ними примитивных племен. Вот тогда предки тех, кто сейчас собрался в совещательной палате, ушли на вершину горы, так как их считали ведьмами и колдунами. И здесь, у самой вершины, они снова обрели свободу познавать природу и раскрывать ее великие тайны.

Рис и его супруга, сидя за круглым столом из красного дерева, ожидали решения Совета относительно поданного Рисом прошения. Ему казалось, что за прошедшие шесть тысяч лет его люди так и не избавились от древнейших, когда-то навязанных им ритуалов. Они все еще верили, что те, кто намерен достичь Внутреннего Круга, обязаны пройти испытания, одно глупее другого.

Рис следил взглядом за говорящими. Он видел доверие в глазах членов Совета, хотя некоторые из них голосовали против его сына. Трое против. Трое за. Окончательное решение предстояло вынести главе Центрального совета, его бабушке.

Дейдре смотрела на свои стиснутые пальцы. Рис видел, как ее узкие плечики приподнялись от глубокого вдоха – она будто хотела набраться сил от солнечного света, сверкавшего вокруг нее. Она выглядела такой слабой, как воробышек. Но Рис знал: в этой хрупкой оболочке бьется сердце сокола.

Она подняла темно-голубые глаза и пристально взглянула на своего внука. Рис уже знал, что она скажет.

– Мы прочитали послание Наблюдателя, – сказала Дейдре, не отводя взора от Риса. – Мы отлично понимаем, что появление этого неизвестного Чужака, который намеревается добыть карту, ведущую в город, усугубит опасность для испытуемого. Но нам надлежит прежде всего печься о покое жителей Аваллона.

Брайана сжала руку Риса под столом. Он пытался успокоить ее, поглаживая большим пальцем ее сведенные страхом суставы. Снова его настигла тревога за сына, которого они могли потерять. Он старался пересилить боль, волнами подкатывавшую к сердцу и разъедавшую душу.

– Ни один член экспедиции Витморов не будет допущен в город, пока Совет не убедится в честных намерениях этих незнакомцев, – сказала Дейдре. – Наше решение таково: возросшая опасность не может стать причиной отмены испытания. Наблюдатель сообщает нам, что Витморы покинули Пара три дня назад. Они должны прибыть в Сантарен поздним утром. Наблюдатель не оставит нас в неведении относительно прибывших. Если опасность усугубится, испытание будет прервано.

– Но беда может грянуть до того, как нас успеют предостеречь, – спокойно промолвил Рис, хотя ему мучительно хотелось закричать. – Что. если кого-то ранят или убьют?

– Нас уведомили, что Витморы с самого начала знали, сколь опасно затеянное ими путешествие, цель которого – найти наш город. – Дейдре снова посмотрела на свои скрещенные руки. – Будем же надеяться, ч го ваш сын достойно встретит надвигающуюся беду.

– Не слишком ли тяжкая для одного человека ноша?

– Его никто не неволит. – Дейдре встретилась взглядом с внуком. – Испытание может быть прервано.

Каждый из жителей Аваллона проходил через какое-нибудь испытание. Чтобы доказать, что его мастерство и способности не подведут его в избранной им жизни. Но испытание, выпавшее на долю их сына, было как никогда суровым. Никогда еще испытуемые не подвергались подобной опасности.

– Разумеется, ему предоставят возможность испытать себя в другом деле. Но на подготовку нового испытания потребуется несколько месяцев, если не год.

– На эти испытания уходит слишком много времени, – сказал Рис.

– Но если ваш сын не пройдет их, ему будет разрешено жить в Аваллоне только в качестве Чужака. И он не получит доступ во Внутренний Круг, никогда. – Дейдре на мгновение умолкла и пристально посмотрела на Риса. – Его будущее в ваших руках. Достаточно ли велика ваша вера в него, чтобы дозволить ему попытать удачу? Не отнимите ли у него надежду занять надлежащее место в нашем обществе?

Хотя сграх за сына подталкивал его воспротивиться, он знал, что не посмеет этого сделать.

– Мы согласны с решением Совета.

Никто и не думал, что Рис и Брайана дерзнут оспаривать решение. Это смирение далось им нелегко, особенно Брайане. Рис чувствовал, что ее переполняет желание бороться за сына, то же самое, которое мучило и его. Он взял ее за руку и быстро вывел из палаты Выйдя из здания Совета, он сощурился от яркого света.

Здание Совета было построено из натурального камня, высеченного из гор. Оно гармонировало с другими, тоже каменными, ничем не выделяясь. И его обитатели через эпохи пронесли умение не выделяться, растворяться среди Чужаков Банкиры, судьи, светские люди, бизнесмены, королевские советники и политики – Аваллон был развитой социальной структурой, сохранившей наследие предков.

– Те, кто вне нашего мира, живут в Темную эпоху. Рис посмотрел на ту, что шла рядом с ним, и увидел, что ее маленький подбородок предательски подрагивает. Ее салатная шелковая туника была стянута на талии широким золотым поясом, и эта талия все еще оставалась узкой, несмотря на то, что ее обладательница дала жизнь троим детям. У нее были длинные ноги, которые соблазнительно просвечивали сквозь белый шелк узеньких шальвар.

Он знал ее душу – так же, как и все нежные изгибы ее тела. Она винила себя за то, что случилось с их сыном. Она винила себя за это навязанное их сыну испытание, которое он должен пройти, прежде чем вернется к ним. И Рис ничем не мог ее утешить и убедить ее в том, что она ни в чем не виновата.

– Почему они не вложили в его руки меч и не приказали сразиться с драконом?

– Думаю, в наши дни не так просто найти подходящего дракона, с которым не стыдно было бы сразиться.

Она попыталась скрыть улыбку, но та предательски проскользнула на уголок рта.

– Не пытайся развеять мое плохое настроение, у тебя все равно ничего не получится. – Она остановилась под кроной одного из росших вдоль улицы деревьев. – Слушай, давай прекратим это. Давай вернем нашего сына домой. Скажем этим людям, что нам наплевать на их средневековые выходки.

Рис посмотрел на длинное двухэтажное здание напротив, один из их центров развития. К зданию примыкал парк – огромная изумрудная лужайка, окруженная низенькой каменной оградой. На лужайке росли деревья, под их ветвями, точно под навесом, резвились мальчики и девочки, кто-то играл в мячик, кто-то складывал деревянные кубики, кто-то бегал наперегонки. Им было от пяти до двенадцати, их смех не умолкал ни на миг, несмотря на то, что у каждого на глазах были черные повязки. Это входило в план тренировок, чтобы развить их чувства. Тренировать детей Аваллона начинали, когда они еще не умели ходить.

– А что ты скажешь нашему сыну, когда он поймет, что должен навеки остаться Чужаком в том месте, где он родился? Что мы испугались, что ему не хватит сил, чтобы выдержать испытание?

Она помолчала мгновение, вглядываясь в черные камни под ногами.

– Я прожила здесь большую часть моей жизни, но все еще не могу до конца понять это место и этих людей. Ты хорошо хранишь секреты, любимый.

Его сердце сжалось, когда он подумал о тех тайнах, которые он не имеет права ей доверить. О тайнах Внутреннего Круга. Тайны, которые вызовут беду, если их когда-нибудь узнает Чужак; тайны, известные в Аваллоне лишь избранным.

– Если бы я мог, я открыл бы для тебя целый мир. Но я дал клятву, я не могу.

– Я знаю. – Она взглянула на него, улыбка появилась на ее губах. – И еще я знаю, как тяжело чувствовать себя чужой в этом мире загадок. Я не хочу лишать нашего сына будущего.

– Надо верить в него, любимая. – Рис обнял ее. Им нужно верить в сына. Только вера поможет им вынести это бремя.

Кейт положила руки на перила. Внизу покачивался ялик с Маккейном, Остином и тем человеком, который приставлял нож к ее горлу; вот он отчалил от парохода и поплыл в Сантарен. На белом песчаном берегу бок о бок стояли одноэтажные и двухэтажные домики, образуя улицы, которые выглядели бы очень мило, если бы там имелись какие-нибудь деревья. Город утопал в жаре и духоте.

– Взгляни-ка туда, Кети. – Фредерик указывал на группу хижин на берегу, покрытых пальмовыми листьями. – Алдейя, настоящее индейское поселение – прямо под боком современного города. Пригород, как говорят. Девлин сказал, что там они с Остином достанут каноэ и байдарки, которые нам понадобятся.

– Я бы хотела осмотреть город. – Кейт оторвалась от Девлина Маккейна и посмотрела на остатки форта на скалистой горе недалеко от берега. На берегу расположились прачки, цветастая одежда была разложена на песке и свисала с веревок, в прохладной воде плескались люди. – Я чувствую себя пленницей.

– Да будет тебе, Кети, мистер Маккейн прав. Зачем лишний раз подвергать себя риску.

Резкий голос Девлина Маккейна звенел в ее ушах. Может, он и прав, но ей совсем не нравилось то, ч го он ей наговорил. Да еще с такой яростью.

Вокруг было множество судов: сельскохозяйственные баржи, торговые каноэ, рыболовные лодки. Внимание Кейт привлек белый пароход, поставленный на якорь в сотне ярдов от них. На палубе она разглядела пару, темноволосую женщину и высокого мужчину со светлыми, почти серебряными волосами. Женщина прижимала к глазам подзорную трубу, на латунном бочке которой плясал солнечный луч. Кейт снова посмотрела на берег, стараясь понять, что же так заинтересовало эту леди.

Джудит стояла рядом с Лейгтоном у перил «Стикса» и смотрела в подзорную трубу, как Девлин Маккейн и еще один высокий брюнет сопровождали нанятого Лейгтоном человека на берег. Маккейн двигался с грацией хищника. Он возвышался над толпой крестьян, которые толклись на берегу со всяким товаром, в руках у них были корзины с фруктами, яркокрылые попугаи, обезьяны, змеи – все, что могло привлечь внимание англичан и американцев.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю