Текст книги "Закон любви"

Автор книги: Дебора Тернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Дебора Тернер
Закон любви

Алекс не любил ездить на машинах, взятых напрокат. Но, учитывая расстояния, которые ему предстояло покрыть в обозримом будущем, на такси он полагаться не мог. Когда все же обстоятельства вынуждали брать прокатный экипаж, у него не было уверенности в том, что автомобиль, побывавший неизвестно в чьих руках, может полностью отвечать его высоким личным требованиям к надежности и безопасности. Он водил машину на пределе дозволенных полицией параметров. А там, где полицией и не пахло, автомобиль летел со скоростью, на какую только был технически способен.

Итак, на этом отрезке жизни у Алекса другой возможности не было. Дорогой, в буквальном смысле слова, и любимый «вольво» он оставил в гараже своего большого дома под Турку. Обстоятельства сложились так, что Алекс приехал в одно из райских мест на Земле – Аландские острова и решил заняться здесь выращиванием гвоздик и аграрным бизнесом. Гражданин Финляндии, швед по национальности, он недавно получил – кстати, довольно неожиданно – наследство и теперь именно так намеревался распорядиться деньгами. К тому же ему надоели большие города с их суетой, автомобильными пробками, загазованным воздухом. Был на Аландах у Алекса и особый интерес.

Недавно с ним произошел совершенно мистический случай. Одна приятельница привела его к гадалке. Та разложила карты и, многозначительно посмотрев на Алекса, молодого красивого мужчину, изрекла:

– Скоро вы окажетесь в одном из прекрасных уголков земли, недалеком отсюда, и там встретите свою судьбу. Эта красавица предназначена вам свыше, хотя еще ничего не подозревает. Она попытается сопротивляться судьбе. Будут проблемы, но они в конце концов решатся. Только вы не отступайте на полпути. – Гадалка, женщина бальзаковского возраста, сладко потянулась и завершила свое предсказание: – О, это будет такой красивый и страстный роман! Нет, пожалуй, «роман» – не совсем правильное определение. Это яркая, страстная любовь, которой не будет конца.

Самый близкий к Турку райский уголок – это Аландские острова, подумал тогда Алекс. Расставшись с приятельницей, он медленно ехал по улице и думал о предсказании гадалки. Зачем мне бурный роман? Мне нужна спокойная женщина – жена, которая станет хозяйкой в доме. Потом пойдут дети, и жизнь покатится по накатанной колее. Так жили его дед и бабушка, так жили его родители. Но он все же решил съездить на Аланды, осмотреться, произвести разведку.

…Машина с Алексом за рулем остановилась у офиса, владелец которого оказывал посреднические услуги в торговле земельными участками, усадьбами и поместьями. Бизнес был прибыльным. Земля на Аландских островах стоит дорого. Это и понятно: на площади в полторы тысячи квадратных километров в Балтийском море у входа в Ботнический залив уместилось почти шесть с половиной тысяч гранитных островов и шхер. Они и составили Аландский архипелаг. Но земля – это земля, а не гранит.

Алекс вошел в здание, архитектура которого никак не вязалась с географическим положением Аландов. Просто какая-то тропическая постройка. Жители островов гордятся климатом своего микроконтинента. Здесь рядом проходит знаменитый Гольфстрим – могучее теплое течение, по объему в двадцать раз превышающее суммарный расход воды всех рек земного шара! Отсюда такое мощное влияние на климат северной страны – Финляндии. Аландские острова расположены ближе всего к этому течению.

Агент любезно изготовился выслушать нового клиента. Он с улыбкой протянул Алексу пачку проспектов. Тот отодвинул стопку глянцевой бумаги и только собрался задать вопрос, как до него долетел женский смех. Тембр голоса смеявшейся женщины был низким, с хрипотцой, и было в нем что-то необычное, завораживающее. Обернувшись, Алекс попытался разглядеть обладательницу этого чувственного голоса. Но ее не было видно в проеме двери.

– Это Инга, – с пониманием прокомментировал ситуацию агент. – Советую остерегаться ее обаяния. Выбор всегда остается за ней. Итак, я слушаю вас…

– Я хочу купить усадьбу, не очень большую и не требующую немедленных капитальных вложений. Мне надо, чтобы на участке были парники для выращивания цветов в промышленных объемах.

– Есть такая. – Агент был лаконичен. – На участке установлены не только парники, но и конвейерная лента для вакуумной упаковки букетов. Цветок в такой оболочке сохраняется несколько месяцев.

– О, это как раз то, что мне нужно, – заметил Алекс.

Цена усадьбы устраивала его, и он решил выяснить подробности сделки, а потом поехать осмотреть будущую собственность. Со смешанным чувством он услышал комментарий агента:

– С одной стороны вашего участка – дюны, с другой – сосновый перелесок, с третьей – дорога, с четвертой – владения Инги, той самой, чей смех привлек ваше внимание.

Едва были произнесены эти слова, как за спиной Алекса раздался низкий голос:

– Что это вы поминаете мое имя, Вяйне?

– Вот этот джентльмен, вполне вероятно, будет вашим соседом, потому что собирается купить имение, граничащее с вашими владениями. – Агент слегка зарумянился.

Алекс твердо посмотрел на молодую женщину, но, завороженный ее внешностью, стушевался, что с ним бывало нечасто, и не произнес ни слова. А она повернулась и упорхнула словно бабочка.

Она была чуть выше среднего роста. Довольно широкие, спортивные плечи, крутые бедра и длинные стройные ноги у любого мужчины наверняка порождали вполне определенные ощущения и мысли. Она говорила по-шведски с каким-то милым, почти неуловимым акцентом. Назвать ее хорошенькой или даже просто красавицей, впрочем, было бы не вполне точно. Весь ее облик, и особенно лицо, источал неповторимое очарование. Большой чувственный рот. Огромные лучистые глаза переменчивого, скорее всего зеленого, цвета. Очень правильные черты лица, безупречно белая кожа – а ведь солнце на Аландах не уступает временами южному.

Пожалуй, гадалка не ошиблась в предсказаниях, подумал Алекс. Ему пришлось взять в руки кипу проспектов, чтобы скрыть внезапное волнение. Считавший себя вполне уравновешенным человеком, он понял, что, как говорит молодежь, запал на эту местную красавицу, и слегка покраснел, вспомнив, как неприлично пристально уставился на ее чувственные губы. Полные, ярко-алые, они, казалось, жили своей собственной жизнью. Отражая эмоции своей хозяйки, губы слегка подрагивали, когда она задавала какие-то вопросы агенту. Она будет моей, самонадеянно подумал Алекс.

Инга, разумеется, заметила и взгляд, и состояние незнакомца. Она, конечно, не могла прочитать его мысли. Впрочем, догадаться, о чем думает молодой мужчина, глядя на яркую и соблазнительную молодую женщину, не так уж трудно! Его внешность тоже произвела на нее ощутимое впечатление.

Мило простившись, она направилась к своей машине. Возможный сосед с огромным трудом удержался, чтобы немедленно не последовать за ней.

Когда ее видавший виды автомобиль, скрипнув шинами, отъехал, Алекс тряхнул головой, освобождаясь от наваждения, и не удержался от вопроса:

– Кто она, чем занимается, на какие доходы живет?

Агент Вяйне, судя по всему привыкший к реакции мужчин, видевших Ингу в первый раз, готовно стал рассказывать. Отец девушки купил здесь усадьбу лет пятнадцать назад. Он оказался неудачливым предпринимателем, к тому же сельским хозяйством никогда раньше не занимался. Ферма стала приходить в упадок. Ему пришлось продать часть земли, чтобы как-то свести концы с концами. Мать Инги умерла, когда та еще была подростком. Отец протянул после этого несколько лет и тоже отправился вслед за женой. Их дочь осталась наследницей пришедшего в упадок владения. Она уже несколько лет прилагает героические усилия, чтобы удержаться на плаву и, главное, выплатить долги, оставленные ей отцом.

– Многие предлагали ей руку и сердце, но она остается в гордом одиночестве. Видно ждет своего принца! – заключил Вяйне.

Алекс усмехнулся, вспомнив эротичную улыбку Инги. Ну а чем я не принц? – самодовольно подумал он, но тут же про себя добавил, что принцесса ему в обозримом будущем не нужна. А Золушке он всегда рад помочь. Как бы то ни было, пора переключиться на деловую волну.

Жизнь научила Алекса отделять эмоции от деловых интересов. Он стал внимательно изучать цифры, рассказывающие о достоинствах и недостатках его будущей собственности, хотя уже и сказал себе, что купит усадьбу, в каком бы состоянии та ни находилась. Фотоснимки ясно свидетельствовали, что определение «усадьба» было огромным преувеличением по отношению к этим нескольким чудом державшимся строениям.

Вяйне, видимо, заметил выражение его лица и счел нужным прокомментировать:

– Основной дом не так уж плох. Во всяком случае, в немедленном ремонте он не нуждается.

Алекс сосредоточенно смотрел на фотографию главного дома, даже задавал какие-то вопросы, но память рисовала ему соблазнительный рот, чувственные губы, зеленые глаза и ослепительной белизны кожу… Его бросило в жар, и он вдруг почувствовал, как его тело чисто по-мужски отреагировало на эти видения. Пришлось продлить беседу – нельзя же, в самом деле, в таком виде идти к своей машине.

– Скажите, – обратился он к Вяйне, – а почему владелец продает свой участок?

– Не знаю, – искренне признался тот. – Эта семья очень сложная. Во всяком случае, юридически усадьба чиста. – Увидев выражение лица Алекса, Вяйне добавил: – Продавец – человек явно закомплексованный. Он оговорил продажу рядом условий.

В ушах Алекса звучал смех Инги, и он, раздражаясь на себя самого, поинтересовался:

– Что еще за условия?

– Да в принципе мелочевка, кроме одной вещи. Он хочет остаться управляющим хозяйством, после того как перестанет быть его юридическим владельцем. Кстати, он сумел установить прекрасные отношения с Ингой.

– Это его проблемы. Я хочу купить усадьбу по главной причине: цена за нее соответствует моим финансовым возможностям. А остальное – от лукавого.

Агент покраснел: он был явно не доволен собой за то, что втянулся в лирическую беседу, вместо того чтобы придерживаться только делового направления. Его задача – торговать землей, а не прогнозировать, как сложатся амурные дела клиента с будущей соседкой. Будучи по природе своей порядочным человеком, он не преминул заметить:

– Я не сказал вам ничего, что компрометировало бы эту молодую женщину. Да, мужчины от нее просто глупеют, но это вовсе не означает, что ее сердце открыто первому встречному. Нет, скорее она придерживается довольно строгих правил.

Ну это мы еще посмотрим! – про себя воскликнул Алекс, и настроение его вдруг улучшилось в преддверии светлых перспектив. До него дошел голос агента:

– Отец оставил ей дом с обветшалыми теплицами и оранжереями и кучу долгов. С долгами она расквитается в лучшем случае годам к пятидесяти. Я не могу осудить Ингу за то, что при ее внешности она, вероятно, не против встретить достойного мужчину, который смог бы урегулировать все ее финансовые проблемы. Но при одном непременном условии – должна быть взаимная любовь. А пока она трудится как пчелка. Для тех, кто ее не знает, это удивительно. Такая яркая, привлекательная женщина редко бывает в обществе и живет как отшельница.

Алекс не стал вчитываться в очередную бумагу, которую держал в руках, положил ее на стол и с умным видом взял следующую. Ему надо было потянуть время.

– А почему, собственно, она обязана выплачивать долги отца? Разве они с отцом были официальными партнерами в бизнесе? Закон гласит, что только в этом случае к наследнику вместе с собственностью переходят и долги совладельца.

Вяйне покачал головой.

– У нас на Аландах живут люди с высоко развитым чувством долга. И Инга – подтверждение тому. Дело в том, что ее отец взял деньги на строительство новых теплиц и ремонт старых у своих приятелей. А это в основном люди не молодые, которым нужны средства на жизнь, лекарства, отдых. И долго ждать возврата своих денег они не могут – самым молодым уже за шестьдесят.

Алекс решил закончить беседу и задал последний вопрос:

– А почему она говорит с каким-то необычным акцентом. Она финка или шведка?

Вяйне усмехнулся.

– И не то и не другое. Она родилась на Аландах, куда ее родители перебрались из Польши через Швецию.

Алекс поблагодарил агента и попросил его начать оформление покупки, обойдя молчанием условие нынешнего владельца, пожелавшего не покидать родное имение.

1

Звонок телефона заставил Ингу вздрогнуть. Подняв трубку, она услышала голос своей самой близкой подруги, Клары. Та ультимативным тоном потребовала, чтобы Инга дала согласие появиться на бале-маскараде, потому что «одной Кларе там будет пусто и неуютно».

– Нет, Клара, я не пойду на бал. Пойми, не могу. Мне не в чем и не с кем! Потом вспомни, здесь на Аландах такие изысканные увеселения менее популярны, чем шашлыки на открытом воздухе или званые обеды.

– Не глупи, – рассмеялась Клара. – Никогда не поверю, что тебе, в твои двадцать с небольшим хвостиком, шашлыки нравятся больше, чем танцы. Ты же так классно танцуешь, особенно вальс и танго. Что надеть, ты найдешь. А твой верный партнер, мой братец, на месте. Он возвратился из Стокгольма.

– Я подумаю, – с неопределенной интонацией сказала Инга. Она действительно очень любила танцевать и, пожалуй, в этом была более профессиональна, чем в любом другом деле. Ее взгляд через окно скользнул по округлым хребтам ненавистных теплиц.

Уловив слабину в позиции подруги, Клара продолжила натиск:

– В программе бала только современные танцы, никакого старья и сельских плясок. Так что повеселишься от души. Поверь мне.

Теперь рассмеялась Инга.

– Ладно, сирена. Я постараюсь быть. Надо тренироваться, чтобы не потерять квалификацию. Хозяйствование мое идет ни шатко ни валко, а если я еще разучусь танцевать, то тогда вообще конец моей молодой жизни.

– Ну, насчет этого не беспокойся. Танцы, когда человек ими овладел, не забываются, так же как умение ездить на велосипеде. Мои отец и мать очень обиделись бы, если бы не увидели тебя среди гостей. Они любят тебя почти так же, как меня, и надеются, что в мое отсутствие ты будешь их регулярно навещать.

Инга решила завершить беседу. Ее иногда раздражало умение подруги пользоваться ее слабостями. Но Клара не собиралась вешать трубку и стала советоваться, какой фасон ей выбрать для нового платья. Она тарахтела со скоростью пулемета, и, автоматически слушая подругу, Инга думала о своем. Она не может себе позволить заказать что-нибудь из одежды. Все, что удается заработать, уходит на выплату долгов.

Как раз в этот момент Клара поинтересовалась, не собирается ли и она приобрести новое платье.

– Нет, – довольно грустно ответила Инга. – На это у меня сейчас нет свободных денег.

– Ну не огорчайся, – попыталась успокоить ее Клара. – Я скоро отправлюсь в Стокгольм, а перед отъездом отдам тебе новое платье. Его я надену только один-единственный раз – на этот бал.

Клара – любимая дочка в богатой семье. Родители ей ни в чем не отказывают. Ее брату родительская поддержка уже не требуется. Клара и не догадывается, как порой своими исполненными лучших намерений замечаниями и предложениями больно жалит самолюбие своей гордой подруги.

– Слушай, – продолжила Клара, – приходи, и мы подурачимся, как будто нам семнадцать лет. Кстати, там может быть мой потенциальный жених. Я тебя с ним познакомлю.

– Сколько нужно будет заплатить за вход?

– Эта проблема пусть тебя не волнует! – Клара усмехнулась, и Инга легко представила, какой хитрой стала ее очаровательная мордашка. – Пусть это будет подарком тебе перед моим отъездом.

Инга со вздохом выдавила:

– Ну ладно. Буду. Но у меня нет маски.

– Будет.

Незадолго до того, как гостям надлежало прибыть на бал, Инга заехала к подруге. Та предложила ей надеть черное шелковое платье и скромное на вид, но дорогое ожерелье из черного жемчуга.

– А вот с лифчиком тебе придется на этот вечер расстаться, – изрекла Клара. – Он совершенно несовместим с этим платьем. Но, если бы у меня была такая грудь, как у тебя, я вообще не вспоминала бы о такой мелочи… – Клара громко рассмеялась, у нее было великолепное настроение, может быть в предвкушении встречи с женихом. Она не скупилась на комплименты подруге.

Та отвечала в том же духе.

– Слушай! А мы вполне приличная парочка, – констатировала Инга, когда они вдвоем встали перед большим зеркалом. – Давай так и выйдем из дома в масках. У нас будет таинственный вид, мужчины не сразу будут узнавать нас.

– Не бойся, Мартин узнает тебя в любой маске. – Мартин был братом Клары.

– Он красивый парень, – признала Инга.

– Но тебе не по зубам, – подколола подругу Клара, хотя на самом деле очень хотела, чтобы между ее любимым братом и ближайшей подругой возникло взаимное влечение. Тем более неожиданно она вдруг добавила: – Уверена, что на этом балу ты встретишь своего нового соседа… и между вами произойдет какой-то важный разговор.

Инга слегка покраснела: подруга отгадала ход ее мыслей.

– Ну, он еще пока мне не сосед, а только собирается купить эту усадьбу. И с чего ты взяла, что между нами должен состояться разговор, да еще важный?

…Не прошло и получаса, как Инга призналась себе, что Клара сделала очень правильно, вытащив ее на этот бал. На душе у нее стало как-то легче, повседневные заботы отступили на задний план. Одновременно она не без горечи подумала, что хотела бы, чтобы рядом с ней был красивый и сильный мужчина, потерявший из-за нее голову.

А пока она танцевала со многими своими знакомыми, слегка флиртовала, шутила. Время скользило незаметно. Бал вступал в финальную стадию. Те, кто жил далеко, потихоньку уходили по-английски, не прощаясь.

– Он здесь, – донесся до слуха Инги свистящий шепот Клары.

– Кто, твой жених?

– Да нет, – довольно уныло ответила подруга. – Он не смог прилететь, рейс самолета отложили по погоде. Я говорю о другом.

– Так о ком же?

– Ну, об этом, встречу с которым я тебе предсказала. Наверное, это тот парень, который стоит в дверном проеме.

Инга непроизвольно повернула голову.

Он был выше других мужчин и шире их в плечах. Было в его лице что-то такое, что отсутствовало у коренных жителей островов. Какая-то смесь ироничности, снисходительности, аристократического превосходства. Этого не могла скрыть даже легкая полумаска, прикрывавшая губы и подбородок. На запоздалом госте безупречно сидел черный вечерний костюм. Белая накрахмаленная рубашка подчеркивала загар. Густые волосы были похожи на копну льна, хотя лежали красивыми прядями. Всем своим обликом он напоминал благородного героя авантюрных романов XIX века. Сердце Инги дрогнуло, и она почему-то рассердилась на себя. А когда почувствовала на себе твердый мужской взгляд, то поняла, что этот парень уже выделил ее из всех присутствующих девушек.

Однако Алекс – это был, конечно, он – сделал несколько шагов и остановился около какой-то девицы. После нескольких слов, которые он с непринужденным видом сказал ей, та обрела вид человека, нашедшего воду в пустыне. И Инга не решилась бы осудить ее. Какая женщина не обрадовалась бы тому, что с ней заговорил такой красавец, воплощение мужественности и сексуальности.

Инга услышала, как Клара пискнула рядом с ней:

– Вот это да! Слушай, мне впору под ледяной душ. Неужели твой сосед так хорош собой?!

– Слушай, я не знаю, сосед он мне или нет. Я ведь никогда с ним не встречалась. – О случайной встрече в офисе агента Инга умолчала. Да Вяйне и не представил их друг другу – то ли из-за плохого воспитания, то ли оттого, что растерялся.

– А он, между прочим, не отрывает от тебя глаз.

– Это его проблемы. Наверное, ему понравился мой профиль. Не забывай, что, как правило, у таких писаных красавцев есть законные жены или, по крайней мере, подруги, которые снимаются в кино или ходят по подиуму.

– Звучит достаточно цинично, – прокомментировала Клара, – но по сути, видимо, справедливо. Хотя, признаюсь, если бы он пригласил меня танцевать, то я не стала бы вспоминать о женах и подругах. Кстати, что-то подсказывает мне, что он холостяк.

– Это его личное дело, – опять нарочито холодно отрезала Инга. – И, насколько я понимаю в этой жизни, уж если мужчина решился затащить тебя в постель, то о таком маленьком неудобстве, как наличие законной жены, он вспомнит в последнюю очередь. – Она все больше злилась на себя за то, что на самом деле очень хотела быть приглашенной на танец и оказаться в объятиях этого парня. Поэтому произнесла вслух: – Если он решит пригласить меня, то мне доставит огромное удовольствие увидеть выражение его лица, когда я категорически откажусь танцевать с ним. Я лично верю в такие старомодные постулаты, как девичья честь, супружеская верность, необходимость любви, которую секс должен дополнять, а не заменять… – Она оборвала себя, чтобы не выдать истинного положения вещей. Ведь Клара очень хорошо знала и ее саму, и то, что ей довелось недавно пережить.

Как-то, будучи по делам в одном из банков города, Инга познакомилась с красивым мужчиной, оказавшимся на Аландских островах по каким-то делам. Людвиг был обаятелен, говорил по-фински, по-шведски, знал английский. Не желая показаться провинциальной простушкой, Инга общалась с ним, переходя с языка на язык. Он охотно принял игру. Через некоторое время они плотно перешли на шведский. Так было проще для Инги.

Молодых людей неумолимо потянуло друг к другу. Инга, несмотря на раннюю самостоятельность и преждевременный житейский опыт, даже закаленность в борьбе с материальными трудностями, была совершенно незащищенной в сфере любовной. Как натура цельная, она была готова вручить себя без остатка этому обаятельному и галантному красавцу. Ориентируясь на собственные принципы, Инга не могла представить себе, что человек может так легко лгать другому, глядя при этом прямо в глаза и объясняясь в любви. Людвиг рисовал такие блестящие и заманчивые перспективы их будущей жизни, так красиво ухаживал, был так нежен и ласков, что она просто потеряла голову.

Не подозревая о горьких для нее последствиях, Инга смело пришла в номер гостиницы, где остановился ее новый друг. Он позаботился о том, чтобы все было красиво. Стол был накрыт великолепно, везде стояли цветы, шампанское лилось рекой…

Надо сказать, что Инга не была совсем неопытной в любви. Еще школьницей она пережила несколько недель первой юношеской любви, закончившейся постелью. Неприятных воспоминаний от той короткой связи с одноклассником не осталось, но и каких-то других тоже.

Ее ожидания были вполне определенны, она хотела выйти замуж за Людвига, верила в эту перспективу. Инга желала не только и даже не столько физической любви, сколько душевного комфорта, который может дать только удачная семейная жизнь.

Они выпили прекрасного французского шампанского, вкусно поужинали, и Инга даже не заметила, когда и как Людвиг сумел увести ее в постель и раздел, покрывая поцелуями и нежно лаская. Эта ночь разительно отличалась от часов школьной неумелой любви.

Через какое-то время она почувствовала, что проваливается в пучину острого наслаждения. Людвиг был умелым и требовательным любовником. Инга даже не подозревала, что такое может происходить между двумя людьми в постели. Она сама все смелее стала пользоваться особым языком касаний, ее руки гладили сильные мышцы лежащего рядом мужчины, губы отвечали все более страстно на его горячие поцелуи. В какой-то момент ей показалось, что они оба покинули землю. Потом вернулись, перевели дух и продолжили любовное сражение. За одну эту ночь Инга узнала об интимной стороне человеческих отношений больше, чем за всю предыдущую жизнь.

В реальность она возвратилась лишь утром. Людвига рядом не было. Инга решила, что он в ванной. Прождав какое-то время, заглянула туда. Но и там ее любовника не оказалось. Может быть, вышел куда-то по делам? – с возрастающей тревогой подумала она, в глубине души понимая, что зачем-то пытается обмануть себя. И тут она заметила записку, прислоненную к вазе, в которой стоял великолепный букет:

«Моя дорогая и любимая! Не тревожься, когда не обнаружишь меня рядом с собой утром. Со мной ничего не случилось. Я просто не хотел тебя огорчать, я исчез, чтобы возвратиться с победой и быть с тобой вместе навсегда, я уехал домой, чтобы оформить развод. Не хотел тебе говорить, чтобы не вмешивать твою невинную душу в неприятную ситуацию, поскольку этот вопрос с моей женой был практически решен еще до встречи с тобой. Жди меня и верь мне. Гостиница оплачена. Я тебе позвоню».

Людвиг не позвонил ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю. Инга мужественно пережила эту душевную травму, хотя пообещала себе больше не быть такой легковерной. Она считала, что больше не увидит его никогда…

Как бы продолжая ход ее мыслей и воспоминаний, Клара констатировала:

– Ну… тот оказался крысой. Но не все же они такие… С другой стороны, посуди сама. Людвиг увидел тебя. Захотел твое тело и получил его. Но не понимал твоего внутреннего мира и поэтому, основываясь на своем собственном мироощущении, явно не считал, что нанес тебе сердечную рану. Он был уверен, что ты, как и он, готова удовлетвориться тем, что было между вами, и воспринимал это все как красивую игру.

Их дискуссия прервалась совершенно неожиданно. Инга с удивлением увидела, как к ним приближаются два парня. Один из них был тем самым школьным приятелем, с которым она пережила первую влюбленность. Но постепенно все само по себе сошло на нет и переросло в ровные дружеские отношения. А вот второй… второй оказался тем самым таинственным незнакомцем, будущим соседом по имению.

Старый приятель шутливо возмутился:

– Музыка играет, а мы с тобой не танцуем, Инга. Непорядок!

Больше он ничего не успел сказать. Быстро подошла его жена и, решительно взяв мужа за руку, произнесла:

– Пошли, это же наш любимый танец!

Беспомощно взглянув на Ингу, школьный приятель, не успев представить ей своего спутника, удалился, пробормотав:

– До встречи, Инга.

– Ну вот, теперь мне придется самому себя представить. – У незнакомца был низкий, приятного тембра голос. – Меня зовут Алекс.

– Инга, – последовал почти автоматический ответ. И тут же она почувствовала, как крепкие руки обняли ее плечи.

– Этот танец наш! – произнес Алекс.

– Не уверена. – Она подняла взгляд, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Деликатная маска не скрыла какую-то странную напряженность красивого мужского лица.

Он ослабил объятая, одна его рука соскочила с плеча Инги вниз. Ловким движением она освободилась и от второй сильной руки. Правда, почему-то ее бросило в жар.

– И все-таки почему бы нам не потанцевать?

Бархатистый голос звучал вкрадчиво, если не сказать завораживающе. И, пораженная своей ответной реакцией, Инга смело положила руки на плечи неожиданному партнеру. Она не могла не признать, что танцор он замечательный. Венский вальс звучал чарующе старомодно. Пожалуй, впервые в жизни Инга отключилась от реального восприятия окружающего мира и целиком погрузилась в чувственную атмосферу. Оба молчали. Наконец она не выдержала:

– Я не знаю, почему согласилась танцевать с вами. Я в принципе не выношу любое принуждение.

– А я вас ни к чему и не принуждал. Вы добровольно приняли мое приглашение. Но у меня создалось впечатление, что вас не так давно кто-то обидел, скорее всего мужчина.

– Не могу назвать его мужчиной, просто самец, – вырвалось у Инги.

– Значит, я попал в точку. Покажите мне его, и я поверну ему головку наоборот!

– Оставим эту тему. – Инга отметила ряд ровных белых зубов, когда он рассмеялся.

– Ну почему вы, барышни, таковы? Тип, который вас обидел, явно нуждается в хорошей взбучке, а вы его прикрываете. Это что, какая-то особая разновидность женской гуманности?

– А вам что, часто приходилось давать по шее бывшим кавалерам ваших очередных подруг?

Алекс снова рассмеялся.

– Какое смелое обобщение. Я имею в виду «очередных подруг». У меня нет времени для этого – во-первых, а во-вторых – я вовсе не волокита и не дамский угодник.

– Глядя на вас, так не скажешь.

Алекс рассмеялся в третий раз.

– Убедиться в том, каков я на самом деле, вы сможете, только продлив знакомство со мной. Договорились?

В этот момент Инга споткнулась и наступила на ногу своему партнеру. Смутившись, она извинилась.

– О нет! Это целиком моя вина. – Алекс с грациозностью сильного мужчины слегка поклонился. Потом, воспользовавшись возникшей ситуацией, притянул Ингу ближе к себе. Это получилось у него на редкость деликатно.

Ей даже показалось, что она сохранила необходимую степень свободы. Правда, теперь кончиками грудей она ощущала его жесткий торс. Это привело ее в волнение. Алекс заметил ее состояние и слегка, совсем не высокомерно, усмехнулся. Казалось, он вовсе не собирается пользоваться своим явным мужским обаянием. Но именно по этой причине Инга, чего с ней раньше никогда не случалось, снова споткнулась.

Алекс опередил ее.

– Опять моя вина. Перестал считать раз, два, три. А танцуя вальс, нельзя сбиваться со счета.

После этого они надолго замолчали. И опять первой не выдержала Инга:

– Вы надолго в наши края, Алекс?

– Это зависит от многих обстоятельств, – заметил он и шутливым тоном добавил: – Продолжительность моего пребывания на островах во многом определит и то, как вы отнесетесь ко мне. Я купил соседнюю с вами усадьбу. Если станем добрыми соседями, то я запланирую длительную программу реконструкции этих развалин. Если же вы не уделите мне должного внимания, то я их перепродам.

Инга растерялась, потому что не смогла определить, что шутка, а что серьезно в его словах. И уже в который раз за сегодняшний вечер разозлилась на себя. Она интуитивно чувствовала, что ей грозит какая-то опасность, и решила обидеться на своего партнера, но одновременно подумала: но он-то тут при чем?

– Вы намерены поселиться на Аландах? – опять поинтересовалась Инга, собрав всю свою волю, чтобы ее вопрос прозвучал в пределах светской вежливости.

– Пока не знаю. У меня есть отличный дом под Турку.

– Вы обмолвились, что вас интересует фермерство. Насколько я знаю, Турку большой город и там вряд ли легко заниматься сельским хозяйством.

– О, не переоценивайте мои фермерские навыки. Скорее, я бизнесмен-аграрник. И то, наверное, не навсегда. Время покажет. Я хочу выращивать гвоздики, сохранять их в упаковке по современной технологии и продавать, желательно оптом.

– Простите меня, провинциальную Золушку. Поясните подробнее, что это такое «бизнесмен-аграрник». И почему вы ставите себе временные барьеры?

Рука Инги, свободно лежавшая на сильном плече Алекса, ощутила, как дрогнули его мышцы.

– Не знаю, успешно ли сложится моя попытка погрузиться в сельские дела. Я выделил определенную сумму, которую могу потерять в случае, если дело не пойдет. Это раз. Ну а о втором обстоятельстве я вам уже поведал. Я не смогу жить по соседству с такой очаровательной женщиной, если она будет холодна и равнодушна ко мне. Кстати, – добавил Алекс уже абсолютно серьезным тоном, – я хочу дать работу нескольким десяткам местных жителей. В этом случае важно, чтобы дела пошли прилично.