Текст книги "Навеки южанка (ЛП)"
Автор книги: Дайан Чик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Глава 4
Бью
Всё в ней, казалось, взывало ко мне. Я почти чувствовал, как течёт кровь в её жилах, идя рядом. Она самый живой человек из всех, кого я встречал. Всеми силами я сопротивлялся желанию впиться ей прямо в горло. Я джентльмен, и буду ждать её приглашения, но полон решимости её заполучить.
– Можешь воспользоваться гостевой ванной, – сказал я, входя в парадную дверь.
– Ох, Харт, – протянула она. – Я забыла про незапертые двери и благотворную атмосферу.
– Где ты жила прежде? – спросил я.
– Я здесь выросла, – ответила она. – Но последние пять лет жила в Чикаго, принимая не самые удачные решения. А ты?
Я хохотнул
– Жил здесь.
– Серьёзно? – спросила она, вытирая грязные ноги о коврик у двери.
– На полном серьёзе, – ответил я. – Так и не нашёл место, где мог бы осесть. Нигде не чувствовал себя, как дома.
– Знаешь, не все это понимают, – сказала она, качая головой. – Раньше я думала, что все понимают это чувство, но нет.
Я уставился на неё, привлечённый красотой, хоть и скрытой под слоем грязи. Милли шла с грацией и силой одновременно, уверенная в себе и осторожная. Длинные светлые волосы спутались и падали на лицо, и казалось, будто она только что встала. Невероятно сексуально. Интересно, знает ли она, что делает со мной?
– Наверх? – спросила она
– Да, лестница слева, – ответил я.
– Спасибо. – Она улыбнулась, прежде чем повернуться и подняться по лестнице. А я таращился на её задницу. Уже давно никто так не угрожал моему душевному спокойствию, как Милли. Если бы я не покормился до встречи с ней, не представляю, что случилось бы.
Я вдохнул и медленно выдохнул, заставляя себя не обращать внимания на зов крови Милли. Чувствуя себя спокойнее, я поднялся по ступенькам, чтобы найти какую-нибудь одежду.
Услышав шум душа, я отвлёкся и перестал думать пойти туда, куда не должен. Всё в Милли звало меня – её запах, изгиб бёдер, звук голоса. Я не мог выбросить Милли из головы. Сосредоточившись на предстоящей задаче, я открыл дверь в комнату, которая принадлежала Эстер Миллер, женщине, которую все считали моей двоюродной бабушкой. На самом деле, она моя пра-пра-правнучатая племянница. У меня никогда не было детей, но сестра и брат, которых я бросил, завели семьи и детей, продолжая наш род.
В комнате Эстер ещё сильнее пахло её любимыми духами, но след почти исчез из-за запаха нафталина, как только я открыл шкаф. Платья, брючные костюмы, блузки и халаты висели аккуратным рядом. Вся одежда, словно застыла во времени, напоминая о том, что люди носили несколько десятилетий назад. Я, конечно, не эксперт по моде, но прекрасно понимаю, что одежда устаревшая.
Покопавшись, я нашёл цветастое платье, примерно размера Милли Удивительно, но на нём ещё висели бирки.
Интересно, пытался ли кто-нибудь адаптировать Эстер к новому тысячелетию? И вообще жил ли здесь кто-то ещё? Покопавшись в семейных архивах, я так и не нашёл записей о незаконных членах семьи. Завтра поеду в город. Может, услышу какие-нибудь сплетни от местных жителей.
Я постучал в дверь ванной.
– Я нашёл тебе одежду.
Ответа не последовало.
Я осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Милли стояла, опустив голову, чтобы намотать полотенце на мокрые волосы. Она стояла ко мне спиной, и я любовался её телом. Прямая спина вела к мягким изгибам бёдер и округлой попке. Я быстро закрыл дверь и отошёл, потому что возбудился до боли. Прошло много времени с тех пор, как вид женщины так на меня действовал. Если бы я задержался ещё хоть немного, это возбуждение стало бы видно любому, кто посмотрел бы на мои джинсы.
Вернувшись к двери, я постучал ещё раз, мысленно готовясь к возможной реакции.
Милли открыла дверь и выглянула в щель, скрывая тело.
– Эй.
– Эй, я тут нашёл. – Я поднял платье, всё ещё висевшее на вешалке, повернул его боком и просунул в щель.
Она взяла его.
– Спасибо.
Я кивнул.
– Буду внизу.
– Подожди, – сказала она и закрыла дверь. Через пару секунд она открыла её, одетая в новое платье, а мокрые волосы беспорядочно падали на плечи. На ней не было косметики, она даже не расчёсывала волосы и всего несколько минут назад была покрыта грязью. Кто эта женщина? Она излучала уверенность и казалась самым беззаботным духом, из всех кого мне доводилось встречать. Каждая секунда, проведённая с Милли, делала её ещё неотразимее. Мне нужно выпроводить её, прежде чем попытаюсь сорвать это платье. – Хочешь устроить мне экскурсию? – спросила она. – Мне всегда хотелось посмотреть остальную часть дома. Я видела только первый этаж. Эстер держала нас, детей, подальше от верхнего этажа.
– Не думаю, что ты что-то упустила, но с удовольствием покажу, – ответил я.
– Веди меня, – с усмешкой сказала она.
В штанах стало совсем тесно, и я надеялся, что она не заметит этого. Что в ней такого? Будь я умнее, вышвырнул бы её прямо сейчас. Но просто не мог заставить себя.
– Сюда.
Я показал ей гостевые спальни, комнату Эстер и три большие комнаты, заваленные от пола до потолка всяким хламом.
– Так вот что она скрывала, – сказала Милли. – Эстер была барахольщицей.
– Не горю желанием, выяснять это, – сказал я.
– Тебе понадобится коробка латексных перчаток, сотня мешков для мусора и помощь, – сказала она.
– Предлагаешь свою? – спросил я, тут же пожалев о своём предложении.
– Мне больше нечем заняться. – Она пожала плечами. – Копание в чужом барахле может стать приятным развлечением. – Мили вздрогнула и скрестила руки на груди. – Я думала, что здесь теплее.
Я метнулся в комнату Эстер и нашёл кардиган.
– Держи.
Милли натянула его, и я увидел единственную женщину, которая могла выглядеть сексуальной в розовом кардигане.
– Пойдём, – предложил я. – Отведу тебя домой.
Глава 5
Милли
Кто-то стучал в мою дверь. Я застонала и натянула одеяло на голову. В последний раз я смотрела на часы почти в пять утра. Ещё слишком рано.
– Милли Мэй, ты же знаешь, как я отношусь ко сну после девяти.
Проклиная решение вернуться, я сбросила одеяло.
– Я уже встала.
– Завтрак готов.
Радуясь, что уже приняла душ, я быстро стянула одолженное платье, в котором спала, и посмотрела на часы. Восемь утра. Сегодня мне понадобятся вёдра кофе. Одевшись в удобные хлопчатобумажные шорты и футболку, которая была на два размера больше, я спустилась, ведомая запахом кофе, наводняющим дом.
Бабушка уже сидела за обеденным столом, а перед ней стояла тарелка с горячей овсянкой, напротив – такая же тарелка. Такой завтрак она ела каждый день. Когда я уехала, думала, что никогда больше не захочу есть эту гадость. Но признаю, что несколько раз я заказывала настоящую варёную овсянку на бранч, к удивлению моих друзей, выгибающие брови и жуя тосты с авокадо. Но каша была настолько знакомой и родной. Вероятно, как для некоторых был куриный суп с лапшой. Здесь мы такой суп не ели.
Я удобно села и принялась добавлять в кашу фрукты и сахар.
– Спасибо, что приготовила завтрак.
– Ничего не забыла? – уточнила бабушка, выгнув бровь.
Я отпила кофе и поставила кружку.
– Точно.
– Милостивый Господь, – начала бабушка, приступая к утренней молитве. Я отключилась от этого, мысленно вернувшись к ночной встрече с Бью. Лучше бы я не надеялась, что он присоединится ко мне в душе, пока мылась у него. Я понимала, что сейчас не время для отношений. Бывший уже сломил меня, что я приползла обратно. Сейчас я никому не нужна. – Аминь.
Я оторвала взгляд от тарелки и поймала на себе подозрительный взгляд бабушки. Это на неё так похоже. Она чрезмерно выразительно смотрела на тебя, и приходилось самому задавать вопросы. И в итоге, не она же спрашивала. Я громко выдохнула, смирившись с тем, что будет проще покончить с этим.
– Да?
– Тебя не было в постели, когда я вставала по нужде, – проговорила она.
– Нет, не было, – подтвердила я. Она выгнула бровь. – Я ходила к ним.
Выражение её лица смягчилось.
– Знаю, ты скучаешь по ним. Но, Милли Мэй, неужели нельзя засвидетельствовать почтение при свете дня, как подобает порядочным людям?
– Быть там днём – навевает тоску, – возразила я.
– Люди будут судачить, – с укором объяснила она.
На мгновение я подумала, не рассказать ли о Бью, но потом поняла, что она, скорее всего, будет осуждать нас обоих.
– Люди любят сплетничать.
– Да, Милли Мэй, – согласилась она. – И я бы предпочла, чтобы слухи – будь они плохие – ходили не о тебе.
– О чём ты? – Я знала, что у каждого её слова был подтекст. Она что-то задумала. Что-то, что поможет мне избавиться от клейма жалкой девушки, которая приползла обратно.
– Церковная благотворительная распродажа, – она замолчала, чтобы сделать глоток кофе, – на этой неделе мы собираем пожертвования.
Я воспользовалась моментом, чтобы тоже сделать глоток кофе, обдумывая её слова. Она знала, как я отношусь к церкви – не моё это. Достаточно того, что она таскала меня туда, пока я не переехала. Она вернулась к старым планам, но я внезапно поняла, что могу использовать это. Я совершила глупость, взяв на себя обязательство, помочь Бью, хотя знала, что, вероятно, оставшись с ним наедине, не смогу себе доверять.
– Может, ещё слишком рано, но что, если я предложу помочь убраться в доме Эстер Миллер? Помочь тому, кто теперь там живёт? Уверена, она хотела бы пожертвовать какие-то вещи церкви.
Бабушка улыбнулась.
– Прекрасная идея. Её внучатый племянник приехал в город, уладить дела. Думаю, он какой-то умник, работающий весь день в интернете, поэтому никогда не выходит.
– Зайду к нему после завтрака, – предложила я.
– Я рада, что ты проявила инициативу.
Заставив себя улыбнуться, я сосредоточилась на овсянке, надеясь, что бабушка не попросит меня сделать что-нибудь ещё. Уже хватало перебирать старые вещи. Если не буду осторожна, попаду в ловушку крупнее. Нужно придумать стратегию отхода. Не могу долго здесь оставаться, иначе никогда не уеду.
Как только закончу с завтраком, оставлю резюме на сайтах о работе.
Мне не удалось добраться до дома Миллеров до полудня. И дом выглядел сильнее изношенным, чем при свете луны. Я предположила, что солнце всё делает яснее. Включая и то, что мне нужно установить чёткие границы с Бью. Даже если бы я хотела отношений, почему выбрала того, кто так же стремился выбраться из этого города, как и я? Скорее всего, он уедет, вернётся к гламурной жизни, которой жил. Он может быть женат и с детьми.
Я постучала в дверь, затем отступила и принялась ждать. Тишина. Я вновь постучала. Раздражённая тем, что он спал, когда меня вытащили из постели, я повернулась и отошла от дома. Я не знала, чем заняться, убивая время, но понимала, что вернись к бабушке и получу задание куда хуже.
Решив, что мне очень нужно выпить, я села в машину и поехала в «Салли». В конце концов, Дейл просил меня зайти, и я просто вежливо исполняю просьбу. Кроме того, бабушка никогда не пойдёт в спортивный бар. Я могла бы спрятаться там на несколько часов, а потом снова зайти к Бью. После пары рюмок, которые похоронят мою жалость к себе. Или же они её подпитают. Одно или другое.
Отъезжая от дома Миллеров, я заметила сзади машину. Здесь находился лишь дом Миллеров, дом моей бабушки и дом Томаса напротив. Гадая, не разминулись ли мы с Бью, я поправила зеркало заднего вида, пытаясь разглядеть водителя. Определённо не Бью. За рулём сидела незнакомая женщина в огромных тёмных очках, закрывавших почти всё лицо. Нахмурившись, я надеялась, что это совпадение, и она просто заблудилась.
Я поехала в сторону центра. Женщина поехала за мной. По спине пробежал холодок и пульс ускорился. Я постаралась стряхнуть с себя ощущение приближающейся беды, которое напрасно закрадывалось в подсознание. Это же Харт, а не Чикаго. Конечно же, кто-то поедет этой дорогой – лишь она ведёт в центральную часть города.
Я проехала бар, надеясь, что женщина остановиться где-нибудь, только бы не там, где я. Но она ехала дальше. Мы добрались до окраины города, и единственный путь теперь – или шоссе или последняя заправка.
На долю секунды мне захотелось выехать на автостраду и нажать педаль газа… Вот только мне некуда ехать. Я бы просто доехала до следующего города и вернулась обратно. Так что я завернула на заправку и встала на парковке у раздвижных стеклянных дверей.
Женщина подъехала и припарковалась рядом. Если прежде я боялась, то теперь была просто в ужасе.
Решив, что лучше оказаться рядом с людьми и видеокамерами, на случай, если женщина психопатка, я быстро вылезла из машины и направилась на заправку. Колокольчик над дверью брякнул, и меня обдало прохладным воздухом кондиционера, когда я вошла в магазин.
– Милли? – позвала женщина.
Я обернулась и увидела Бриттани, свою школьную подругу, сидящую за прилавком. Она широко улыбалась и распростёрла руки. Прибывая в шоке, я заставила себя улыбнуться и попыталась изобразить её энтузиазм. Честно говоря, увидев её здесь, я ещё больше отчаялась выбраться из города.
Бриттани одна из моих самых близких подруг в школе, но мне до сих пор рядом с ней неуютно. Она интересовалась всем, чем мы должны, по идее, наслаждаться, и с неё я брала пример, где надо, а где нет притворяться. Я была ей за это благодарна. А теперь, я понимала, что мне придётся заново переосмыслить все попытки вписаться.
Бриттани открыла дверцу к прилавку кассира и неуклюже подошла ко мне. Огромный беременный живот не позволял ей двигаться быстро.
– О, боже мой! Я слышала, что ты приехала!
Она неловко обняла меня.
– Да, приехала.
– Надолго? Прошу, скажи «навсегда». Без тебя тут совсем тоскливо. Мы, конечно, не можем, как в старые добрые времена… – Она указала на свой живот. – Думаю, с пив-понгом и купанием нагишом придётся повременить.
Я рассмеялась.
– Поздравляю, Брит, ты прямо светишься.
– Очень мило с твоей стороны. Честно говоря, я чувствую себя китом. Веришь, что мне ещё три недели до родов?
Колокольчик вновь брякнул, и я внезапно вспомнила, почему сюда зашла. Обернувшись, я увидела женщину в тёмных очках. Она подняла очки на темноволосую голову и, даже не взглянув на меня, повернулась к холодильникам, стоящим вдоль боковой стены.
Я выдохнула, даже не догадываясь, что задержала дыхание, и решила, что волновалась по пустякам.
– Ты должна прийти на вечеринку, – пригласила меня Бриттани, даже не смотря на вошедшую женщину. – Она будет в субботу. Пожалуйста, скажи, что придёшь.
– С удовольствием.
– В два часа в церкви, – добавила она.
– Не могу дождаться, – сказала я.
Бриттани вся заёрзала и завизжала.
– Лучше пойду и помогу клиенту. Не терпится обо всём тебя расспросить.
Я посмотрел на женщину в тёмных очках, которая поставила бутылку с водой на стойку и полезла в карман за наличными. И из-за этого, у неё задралась кофта, открывая вид на рукоятки кинжалов, лезвия которых скрыты под джинсами. С такой точно не стоит связываться. Я подошла к холодильникам и мешкала выбрать бутылку воды, пока не услышала звон колокольчика, говорящий, что женщина ушла. Я смотрела, как она уезжает, прежде чем расплатиться, но так и не смогла избавиться от странного чувства, которое она мне внушала.
– Бриттани, ты когда-нибудь видела эту женщину раньше?
– Один раз, – ответила она. – На похоронах Эстер Миллер. Хотя она стояла позади толпы и ни с кем не разговаривала.
– Знаешь, где она остановилась? – спросила я.
– Не уверена, – ответила Брит. – Ну, увидимся в субботу?
– Буду там.
Выходя из магазина, я гадала, какие слухи ходят по городу. С тех пор как Эстер умерла, к ней приехали двое – Бью и эта женщина. Я подумала, не та ли это давно потерянная родственница, которую Бью искал.
Глава 6
Милли
Когда я подъехала к бару Салли, на стоянке было всего две машины. Это серьёзно единственное место, куда я могла пойти, пытаясь избежать бабушки, а после встречи с женщиной на заправке я не хотела приближаться к дому Миллеров. Мне нужно избавиться от жуткого чувства, и несколько глотков текилы, вероятно, сделали бы своё дело. В приятном уютном гудении было что-то такое, что заставляло переставать анализировать и переосмысливать каждую мелочь. Кроме того, разве так уж страшно увидеть дружелюбное лицо? Бриттани обрадовалась мне, даже Дейл был рад, может, если пробуду здесь немного, смогу извлечь из этого максимум пользы.
Я вспомнила о Бью, но тут же затолкнула эти мысли. Сейчас не время для романтических отношений с кем бы то ни было. Тусоваться со старыми друзьями – совсем другое дело. Может, заниматься обычными делами, например, сходить на вечеринку-предрожденчик будет самое то. Я знала, если попытаюсь вернуться в общество, бабушка отвлечётся от моего дела. Я вспомнила, как неуютно чувствовала себя здесь, впрочем, как и в Чикаго.
По крайней мере, я знала, во что ввязываюсь, возвращаясь в Харт. Я задумалась, зачем вообще вернулась. Уют, совершенство и близость я и тут не найду. Я тряхнула головой. Как бы мне ни хотелось чувствовать себя частью чего-то, в Харте этого нет.
В финансовом отношении я бы хотела остаться на несколько месяцев в Чикаго, пока искала работу. Меня уволили не по статье или за плохую работу, компанию продали и нас сократили. Я знала, что вскоре кто-то ответит на моё резюме. Но куда бы я хотела отправиться?
В Харте я оставаться не могу, но, возможно, приехала я сюда по какой-то причине, желая отвлечься от стремительного темпа, в котором жила последние пять лет. Я вздохнула, у меня начинался кризис среднего возраста, хотя я слишком молода для него. Мне очень нужна пара рюмок текилы. Просто необходимо перестать анализировать решения и передохнуть. В ближайшие недели мне хватит времени для самобичевания и сожалений, но сейчас ни время и ни место.
Я тяжёлой поступью медленно шла к входу в бар. А у двери замешкалась, этого ли я хочу? Напиться средь бела дня? И снова я анализирую. У меня нет работы, и я ни за что не отвечаю, какая разница, что я делаю?
Войдя в бар, я ощутила непреодолимое чувство ностальгии. Как часто я приходила сюда субботними вечерами с большим чёрным крестом на руке, ясно говорящим, что мне ещё нет двадцати одного, хотя все в городе точно знали возраст, лицо и день рождения каждого. Оттирать крестик в ванной было бесполезно, все бармены знали, как меня зовут, но это не мешало мне попробовать, по крайней мере, дюжину раз.
Я мысленно вернулась к караоке, похмельям по утрам и безумному двадцать первому дню рождения, который привёл к такому количеству бесплатной выпивки, что я провела следующие шесть часов в обнимку с белым другом.
Я огляделась, с тоской ожидая увидеть знакомые лица, но их не было. Здесь никого не было вообще, что немного необычно, уже два часа дня. Я села на стул у бара, решив, что подожду, пока кто-нибудь выйдет.
Стук высоких каблуков по бетонному полу разорвал тишину, эхом отдаваясь из задней комнаты. Наконец, источник звука возник за стойкой бара, и я почувствовала, как кровь стынет в жилах. Я не видела её машины, но женщина в тёмных очках стояла прямо передо мной, и нас разделяла лишь полированная деревянная барная стойка.
Она подалась вперёд, положив руки на стойку бара.
– И как долго это продолжается?
– Я вас знаю? – Возможно ли, что когда-то, в школе, я знала эту женщину? Может, она как-то изменилась, и я не узнала её. А может, она на несколько лет моложе меня.
– Ты и тот делец из дома Миллеров. Как долго вы вместе? – спросила она.
Я вдруг вспомнила разговор на заправке.
– Если вы здесь из-за наследства, могу сказать, что он с радостью передаст его вам.
– Ты меня подкупаешь? – Она отстранилась и вздёрнула подбородок, смеясь. Поразительный звук, лишённый всякого веселья.
– Не понимаю, что здесь происходит, но если в вашей что-то семье происходит, меня не вмешивайте. – Я встала, и табуретка заскрипела, скользя по полу.
Женщин схватила меня за руку, прежде чем я ушла.
– Не так быстро.
Я вырвала руку.
– Не трогай меня. – Я подошла к двери, бормоча себе под нос: – Больная. – Я услышала позади себя какой-то шум, но не обернулась. Внезапно женщина оказалась перед дверью, загораживая выход. – Отойди, – приказала я. – Не знаю, какого хрена происходит, и когда ты в последний раз принимала лекарства, но оставь меня в покое.
– Ты пытаешься защитить его, это естественно. Ты же считаешь, что он тебя любит, так все говорят, – сказала она.
– Чего? Ты бредишь! – Я рассмеялся. – Если ты ревнивая бывшая подружка или что-то в этом роде, не о чем беспокоиться.
В этом и дело. Должно быть, она следила за Бью у его дома, когда я уходила ночью. Она, вероятно, проследила за его машиной до моего дома, выяснила, кто я, а затем приехала за мной сюда. Как только доберусь до машины, поеду прямо в полицейский участок. Эта женщина неуравновешенная, и кто-то из правоохранительных органов должен её навестить.
– Я не встречаюсь с такими, как он, – сказала она. – И ясно, что ты ему дорога, иначе у тебя были бы следы укусов повсюду.
Теперь я ещё больше сбита с толку, но не хотела объяснений.
– Леди, отойдите.
– Или он предпочитает пить из места интимнее? – спросила она.
– Ты не в своём уме, а теперь отойди с дороги, или я закричу.
– Давай, здесь только ты и я, милая. – Она хрустнула костяшками пальцев и повела плечами, словно расслаблялась перед боем. Я отступила. Эта женщина совсем сбрендившая. О чём, чёрт возьми, она говорит? О каких укусах речь и почему она думала, что у меня были какие-то отношения с мужчиной, которого я видела только один раз?
– Ты неправильно меня поняла. Что бы ты ни думала, между мной и Бью ничего нет. Мы лишь вчера познакомились. Я застряла в грязи и попала в беду. Он помог мне выбраться, затем отвёл к себе, где я помылась. Больше ничего не было и не будет. А теперь отойдите, и я оставлю в покое тебя и его. Всё закончится прямо здесь.
– Если бы всё было так просто, но я уже давно гоняюсь за ним. – Она двинулась на меня. Я отходила всё дальше, боясь оторвать от женщины взгляд. Может, она и сумасшедшая, но точно всё просчитала. Я врезалась в стул и почувствовала острую боль в бедре. На долю секунды я опустила взгляд и прижала руку к месту удара, а когда снова подняла голову, заметила вспышку чего-то блестящего и почувствовала острую боль в шее. Я попытался открыть рот, закричать, оттолкнуть от себя эту сумасшедшую, но не могла пошевелить конечностями. Я упала на пол и запаниковала, теряя сознание.
***
В голове пульсировала боль, а в рот будто напихали горсть ватных шариков. Состояние в десять раз хуже самого страшного похмелья, за исключением отсутствия тошноты. Я предполагала, что это уже что-то.
Я попыталась пошевелить руками и ногами, но поняла, что меня связали. И это стало странным облегчением. Последнее, что помнила – я не могла двинуть конечностями. Факт, что я могла двигаться и меня просто связали, странно успокаивал. Я осмотрелась и обнаружила, что темнота вокруг – это заднее сиденье автомобиля. Я застонала, осознав, что, должно быть, нахожусь на заднем сиденье машины этой сумасшедшей.
– Очнулась.
Я поёрзала, пока не села, но тут же пожалела об этом. Голова запульсировала сильнее. Щурясь, я посмотрела на переднее сиденье, где сидела моя похитительница, смотря вперёд и не заботясь о том, что я делаю сзади. Я несколько раз моргнула, чтобы рассмотреть что-нибудь за окном.
Вероятно, не следовало так сильно сопротивляться, мы припарковались перед домом Миллеров. Ничего себе. Она сбрендившая похитительница. Мне хотелось накричать на неё, пригрозить, произнести какой-нибудь язвительный комментарий, но если она такая неуравновешенная, может вытащить один из кинжалов, спрятанных за поясом, и перерезать мне горло. Может она так и задумывала. Но умирать я не готова. Поэтому решила сделать последнюю попытку в духе «клянусь, я не любовница твоего парня».
– Знаешь, я только вчера вернулась в город, и точно никак не могла встречаться с ним. На это нужно время, понимаешь?
– Не тогда, когда дело в брачной связи, – сказала она. – Большинство людей не доверяют судьбе, но она опасна и опьяняет сильнее, чем ты думаешь.
– Ага, и думаю, что я не из тех людей, которые не придают этому значения, так что можешь просто отпустить меня. Клянусь, я никому не скажу, – проговорила я, натягивая верёвку. Эта сучка может и сумасшедшая, но отлично вяжет узлы. Чем больше я натягивала, тем сильнее верёвки впивались в запястья. Когда я выберусь, на руках будут отметины.
Мне стало совсем страшно. Если я выберусь. Интересно, чего она ждёт? Почему я ещё жива? Не то чтобы я торопилась увидеть эндшпиль её плана, но почему-то же она меня схватила.
– Мы чего-то ждём? – После этих слов, я поняла, что лучше бы молчала. Зачем поощрять того, кто держит тебя в плену, ускоряя её план?
– Я уже год охочусь за ним. Это моё первое личное задание. Если я его не выполню – выйду из дела.
Чем больше она говорила, тем сумасшедшее всё звучало. Я покачала головой.
– Ты понимаешь, что я вообще не представляю о чём ты.
С ней никак нельзя логически разговаривать, я либо выберусь, либо нет. Она обернулась и посмотрела на меня впервые с тех пор, как я очнулась.
– Ты действительно ничего не знаешь?
– Я же сказала, что понятия не имею, что происходит. Понимаю лишь, что ты психичка. – Молодец, Милли. Ты решила довести психичку, которая связала тебя на заднем сиденье своей машины. Круто. – Я хочу сказать, что говорю правду – не знаю, кто ты, не знаю, почему ты связала меня, и у меня действительно дерьмовый день.
Женщина покачала головой.
– Я охотница. Всё просто и понятно. Помнишь истории, которые слышала в детстве о зле в этом мире? Они все правдивы. Монстры существуют, а твой новый друг – один из худших видов монстров. Он не человек. И ещё хуже, чтобы выжить ему нужно убивать невинных. Я думаю ему где-то триста лет, а значит, он убил много невинных людей. И пришло время закончить всё это.
Я нахмурилась, запутавшись ещё сильнее. Эта женщина считала, что охотится за каким-то существом?
– Ты видела Бью? У него, вроде как, рога из головы не растут.
– У вампиров нет рогов, – сказала она, словно говорила с ребёнком. Будто я должна знать это давным-давно.
– Вампиры? – Я выгнула брови, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза.
Она разочарованно выдохнула.
– Слушай, я не могу причинить тебе боль. Это часть кодекса. Ты человек, и тебя никто не кусал, я проверила. Просто ты станешь приманкой.
– Ладно, – я облизнула губы, – допустим, я тебе верю. Допустим, ты действительно охотишься на вампира. Какого чёрта ты используешь меня в качестве приманки?
– Я уже говорила, он тебя не укусил. И ты была в его доме одна всю ночь. А значит, ты важна для него.
Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. С этой женщиной невозможно спорить. Я надеялась, что Бью увидит незнакомую машину и вызовет полицию. Надеюсь, кто-нибудь скоро приедет, чтобы схватить эту сумасшедшую и освободить меня. Единственное хорошее из этого разговора – в своём заблуждении она действительно верила, что мне не причинят вреда. Так что, хотя мне и неудобно, по крайней мере, сейчас я в безопасности.
