Текст книги "Охота на зверя. Часть первая (СИ)"

Автор книги: Даша Пар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Мне хотелось закрыться от яркости её чувств, словно бы они могли причинить мне физическую боль. Мы скоро отправляемся, девушка перехватила меня буквально на пороге дома. Стоит, скрестив руки на груди и с укоризной смотрит мне в глаза.

– София, такие эмоции не вернут тебя, дорогая, – как можно мягче продолжила она. – Здесь дело не в новых впечатлениях, а в старых. В том, кто ты есть, пойми это и тогда найдёшь решение.

– Это моё решение, – тихо ответила я, прислоняясь лбом к косяку двери и не смотря на неё. – Это мой сон, моя мука, белый зверь, нападающий раз за разом. Когда услышала о нём в реальности, почувствовала – это знак. Это решение. В этом путешествии я найду ответ!

– Ты не думала, что твой сон может иметь под собой метафорическую основу? Что это всего лишь образ тебя самой и он не относится к действительности? Что это простое совпадение, не более? – осторожно предположила Фрида.

– Тогда я развеюсь, выберусь из этой застоялой жизни, попробую что-то новое, чтобы со свежими силами вернуться назад и попытаться здесь понять свой сон, – с лёгкостью парировала я. – Но я предчувствую правильность своих предположений.

– В таком случае, кто я такая, чтобы тебя отговаривать? – я почувствовала её улыбку и, посмотрев на неё, улыбнулась в ответ.

– Присмотри за Эвой, хорошо?

– Она сильная. Почти также сильна, как и ты. Ей не хватает уверенности, чтобы править, но это придёт с опытом, как это было с тобой.

– Будьте осторожны с Астором. Пока мы не знаем его истинных мотивов, мы не можем ему доверять, – задумавшись, предостерегла подругу.

– Спокойно езжай. Если тебе нужно развеется и почувствовать вкус опасности – отправляйся в путь. Мы позаботимся о твоей стране, – ровно сказала она, прощаясь.

* * *

– Готовы прокатиться с ветерком?

Перед зданием собрался весь отряд, включая Ангела и скромно стоящего в стороне старосты Игоря. Его сопровождение решили пока оставить здесь, слишком большой отряд – Ангел не потянет.

Девушка каждый месяц меняла свой облик, поражая новыми сочетаниями цветов и стилей в одежде. Мы редко виделись, она – единственная, кто обладает даром телепортации и поэтому на вес золота. Телепортируясь по всей стране, девушка нередко совершает такие путешествия на своих ногах, постоянно открывая для себя новые точки телепортации. И в городке, где появились оборотни, она уже побывала, поэтому с радостью согласилась нас туда доставить.

Прошли те дни, когда она не могла контролировать свой дар. Она познала своё горе и одиночество и научилась с ними справляться. Теперь девушка открывала новые грани своего дарования, совершая путешествия во сне, пытаясь зацепиться за неизведанное, чтобы телепортироваться туда, где ещё не была.

Она изменилась, перестала походить на печального, но доброго призрака, обрела уверенность и силу, создала себя заново. Сегодня у неё короткие салатовые волосы, кожаная куртка с металлическими заклёпками, узкие кожаные брюки с широким поясом, усыпанным черепами, жёсткие ботинки, перчатки без пальцев. Все эти вещи чудом сохранились с прежних времён, сложно даже представить, откуда она их достала, но это показывало её уверенность в своих возможностях. Она густо подвела глаза чёрным карандашом, накрасила губы фиолетовой помадой и надела серьги с пауками. Весь её облик, не смотря на кажущуюся «брутальность», удивительным образом ей шёл, создавая из девушки весёлую и жизнерадостную особу. Возможно, в ней и появились некоторые высокомерные грани, но они лишь дарили ей «изюминку», гармонично сочетаясь с обликом и характером девушки, потерявшей крылья.

– Три секунды и мы там! – продолжила она, улыбаясь. – София, не могу поверить, что ты решила тряхнуть костями и отправиться на охоту! Это так на тебя не похоже! Что случилось в нашем сонном королевстве? Ты решила променять свою корону на меч и верных друзей, чтобы за душой был лишь ветер странников? Одобряю!

– Возможно, я просто хочу в отпуск, – предположила я, подходя к девушке и улыбаясь кончиками губ. – Я тоже тебя рада видеть, дорогая! – обнимая её, чувствую, как сладко щемит сердце. Она – моё дитя, моё непослушное, но самое близкое создание на свете. Пожалуй, только её присутствие способно ненадолго изгнать из сердца тоску. Жаль, что это не панацея от болезни…

Обернувшись, встретилась взглядами с лидером отряда – Алекс, член основной стаи Грега. За сорок, помнит прошлый мир, который бросил его в самый сложный период – первое настоящее превращение в зверя. Не сломался, стал сильным и когда встретил Грега, без раздумий примкнул к нему, попав в ближний круг. Его присутствие здесь говорит о многом – Грег боится за меня, поэтому и послал его.

Он высок и мускулист. С жёстким коротким ёжиком волос, похожих по цвету на старую, ржавую проволоку. Широкое строение черепа, прямоугольное лицо с тяжёлой челюстью, сжатые, немного опущенные вниз губ, широкий, с горбинкой, нос и сильные, «иссиня-синие» глаза, с серой каймой вокруг зрачка. Алекс холоден, беспристрастен, предан… но не мне – Грегу. И это было очевидно по его вызывающей позе, по тому, как он смотрит на меня.

Никто не знает, из-за чего случилась пандемия. Все знающие молчали об этом, договорившись, что это знание причинит скорее вред, чем пользу. Но по взгляду Алекса, мне иногда казалось, что он в курсе. И знает мою роль в случившемся, поэтому так и сторонится, поэтому так и смотрит.

Команда подобралась соответствующая. Леонард – оборотень, Николай – вампир, Леся – человек, но со способностями ко льду, Борис – колдун и, наконец, Хлоя, тоже оборотень, только превращается в тигрицу.

Каждый, по-своему, особенный, но их объединяет одно – сплочённость, командный дух. Их состав периодически меняется, но суть остаётся одна – их собирают ради убийств. Нет компромиссов, если Совет решает обречь кого-то на смерть – вызывают этих ребят. Они – наши защитники, наша опора в случае неприятностей. И если угроза белых упырей так серьёзна, мы отправим именно их.

Нынешняя ситуация – хороший повод лично оценить их в деле.

– София, при всём моём уважении, хорошо ли вы подумали о вашем решении? – спокойно поинтересовался Алекс.

– Я не маленькая девочка и знаю, на что иду, – ответила ему в тон, улыбаясь. – В первые годы новой эры мне и моим близким приходилось не раз отстаивать свои интересы и своих людей. Эта страна была построена на крови наших неприятелей. Мы справились. Сегодня я просто хочу освежить свои силы. Думаю, что вы понимаете, о чём я говорю.

– Разве?

– Количество ваших боевых вылазок превышает количество у остальных. Это говорит о вас, как о личности. Вы не можете смириться с мирной жизнью, вам нужен адреналин, боевой азарт. Я понимаю вас. Считаю, что каждому из нас временами требуется нечто подобное, – осторожно подбирая слова, ответила я, не отводя взгляда. С оборотнями можно общаться только таким образом, иное общение они считают слабостью.

– Тогда не буду вас отговаривать, – я всё равно ему не нравилась, но, похоже, мне удалось убедить его в том, что моё поведение – это не блажь.

– Поверьте, у меня есть серьёзные причины так поступать.

– Тогда запомните несколько правил. Вы – княгиня, но если вы отправитесь с нами – станете членом нашей группы. В группе только один лидер и это я. Мы поняли друг друга? – дождавшись кивка, он продолжил. – Вы должны слушаться моих приказов, даже если они вам не нравятся или вам кажется, что можно сделать по-другому. Мои приказы – не обсуждаются. В случае моей смерти или же недееспособности, моё место занимает Николай. Наша задача – выполнить миссию и если для её выполнения потребуются жертвы из членов отряда – так тому и быть. Не пытайтесь действовать в одиночку, это плохо заканчивается. Проявление самоволия – это проявление слабости. Враг будет пытаться найти слабое место среди нас и, простите меня, но в данном случае это вы. Наша группа не первый год занимается подобными заданиями, мы знаем друг друга, а вы – неизвестный фактор. Пока мы не увидим вас в действии, нам сложно представить, чего от вас ожидать. Вам всё понятно?

– Можно на «ты», раз уж вытеперь мой командир, – с иронией ответила я. Заслужив немую укоризну с его стороны, улыбнулась. – Алекс, ваш учитель – Грег. С ним я прошла через все испытания юности нашей страны. Всё, чему он учил вас, он учил и меня. Поверьте в то, что я не канцелярская крыса, а княгиня. В случае новой угрозы именно мне предстоит стать во главе наших военных отрядов. Я буду генералиссимусом нашей армии. И поверьте, я знаю, что делаю.

– Какие вы все серьёзные, – за спиной раздался звонкий голос Ангела. – А между тем стоите на месте и бесцельно тратите моё время! – продолжила она. – Может, давайте я вас уже отправлю на место назначения и двинусь дальше по своим делам?

– Простите, что так получилось, – на удивление вежливо извинился Алекс. – Собираем вещи! – приказал он группе и все споро подхватили тяжёлые альпинистские рюкзаки и сумки.

По звукам, я предположила, что в них оружие, боеприпасы и пропитание, ведь всем, кроме меня и Николая, требовалась пища. Без стеснения подошла к Олесе и забрала у неё пару сумок, присовокупив к своим. Девушка сухо улыбнулась, не встречаясь взглядом.

– Отправляемся.

* * *

Волнение схлынуло, перемещение было коротким и плавным. Не те резкие броски, что вначале. Ангел научилась управляться со своими мыслями и чувствами.

Коротко кивнув на прощание, растворилась в воздухе, как осенняя утренняя дымка. Не попрощалась, не задержалась. Она будет ненадолго появляться на закате и рассвете, ведь мы не могли чётко сказать, когда миссия будет выполнена. Теперь Ангел такая, яркая и быстрая. Иногда я скучаю по прежнему Ангелу, когда она была научным работником. Учёной, как и Фрида. Но это ушло далеко в прошлое. Она больше не лечит, говорит, что потеряла свой дар вместе с татуировкой крыльев со спины. И Ангелом мы её зовём скорее по привычке…

– Что здесь произошло? – раздался удивлённый голос Игоря за спиной.

Обернувшись, не сразу поняла в чём дело, слишком уж привычной стала эта картина. Заброшенный, вымерший город, тухлый, приторный, вызывающий рвоту, запах. Сквозняки, гуляющие сквозь открытые окна и двери. Безлюдье. Смерть.

– Живые есть, но они ушли из города, – коротко бросил Борис.

Это была деревушка Петрилово. Домов тридцать, не больше. Золотая осень щедро разукрасила деревья малиновыми, оранжевыми, красными и жёлтыми красками, не поскупившись и оставив здесь и там густую тёмную зелень. Пасмурное небо перед дождём, тусклый свет, пустынность. И кое-как сделанные заграждения, виднеющиеся вдалеке. Вероятно их строили как угрозу, нежели реально надеясь, что периметр не прорвут. Пережиток первых лет.

Игорь, не мешкая, не слушая никого, ринулся к дому с яркой оранжевой крышей.

– Здесь были оборотни, – не обращая внимания на старосту, продолжил говорить Борис. Его глаза странно заблестели, и с каждой секундой их блеск, заслоняющий радужку, тускнел, выцветал, пока не сравнялся цветом с белками глаз.

– Небольшая стая, четыре особи, – говорил он столпившимся вокруг него. – Неумелые, глупые звери. Прорвались сквозь баррикады, но не смогли правильно устроить охоту и часть местных успела сбежать из деревни. Рассеялись по лесам, наибольшая группа засела в заброшенной церкви неподалёку. Тех, кого убили – съели, догадались за собой прибраться.

– Где они? – нарушил плавную речь Алекс.

– Ушли на запад, – чуть подумав, ответил он. – Всё случилось неделю назад. След теряется, нужно двигаться за ними.

– Молодец, – похлопав колдуна по плечу, выдёргивая его из транса, похвалил Алекс. – Значит так, наша задача уничтожить истинных оборотней. Жители деревни – не наша проблема…

– Наша, – тихо перебила, всматриваясь в окна дома, в котором скрылся Игорь.

– Что?

– Иначе вся затея теряет смысл, – развила свою мысль. – Мы согласились помочь ради присоединения данной деревни к нашим владениям. Если жители города умрут без нашей помощи – убийство истинных будет лишено смысла.

– София, – предостерегающе начал Алекс. А затем, схватил меня за рукав и повёл в сторону от остальных. – Значит, слушай меня, княгиня, – тихо, очень тихо, чтобы остальные не услышали, заговорил он. – Мне плевать на то, что вы там решили. Моя задача – выполнить приказ Грега. Убить истинных оборотней. Мне всё равно, выживут ли жители или нет, поняла? Сдохнут – ну и пусть, зато оборотни не подойдут к границам М оскали. Понятно?

Всмотревшись в его суровое лицо, поняла, что не смогу переубедить зверя. Поэтому кивнула, мысленно поставив зарубку разобраться с этим, когда вернёмся.

Вернувшись к команде, Алекс приказал следовать на три стороны запада, чтобы обхватить как можно большую территорию леса. Команда разбилась на три группы. Алекс и Леся, Николай, я и Борис, Леонард и Хлоя. Мы отправились по центральному пути. Игорь остался в деревне. Я нашла его в гостиной дома, сидящего перед столом с заплесневевшей пищей. Он молча смотрел на оставленную еду, никак не отреагировав на моё появление. Я сказала, где искать выживших, а затем оставила его.

* * *

– Так значит ты София, та самая, что способна усиливать способности других? – невинный вопрос заданный далеко не невинным тоном, заставил про себя улыбнуться.

Сколько вас, таких заинтересованных, было за последние двадцать с лишним лет? Как часто ваш интерес переходил за рамки и вы считали, что имеете право взять без спросу то, что вам не принадлежит? И как жестоко вы обламывались о мою жажду…

Холодный осенний лес заполнен туманом, ветками, зелёным мхом, опавшими жёлтыми листьями и тусклым ароматом прелой травы вперемешку с запахами деревьев, кристально-чистого воздуха. Негромкий лесной гул расслаблял, настраивал на мирный, добрый лад. Мне совершенно не хотелось показывать когти и отталкивать вампира от себя.

Мы никуда не спешили, наш путь был лёгким и приятным. Я и Николай выступали в качестве защитников Бориса, сверкающего белыми, пустыми глазами за нашими спинами. Он видел насквозь, путешествуя по лесу иными путями, чем мы. Но в такие моменты колдун становился совершенно беспомощным, поэтому ему нужна была защита на случай любой внезапности.

А пока мы просто шли вперёд, наслаждаясь первозданным, диким лесом. Чутко отслеживая любые изменения в окружающем мире.

– Николай, насколько я помню, ты присоединился к нам всего два года назад, – припоминая его биографию, задумчиво протянула я. – Объясни, почему ты задаёшь вопрос, на который и так знаешь ответ?

Уверенно улыбнувшись, он собирался что-то добавить, когда я его перебила:

– Крови хочешь. Нет-нет! Не говори, по глазам вижу, что хочешь, – колко заговорила, смотря ему в глаза. – Ты когда-нибудь видел наркоманов? Конечно видел, не маленький. А теперь поставь себя на их место. Это похоже на жертв суккубов или инкубов. Тебе постоянно хочется быть рядом, хочется прикоснуться, дотронуться, ударить, укусить, чтобы потекла кровь. Яркая, алая кровь, дарующая блаженство и чувство всемогущества, чувство божественного, текущего по твоим венам. И тебе хочется больше. А в какой-то момент, начинаешь терять себя. Забывать кто ты, что ты. Остаётся только кровь и вампир, по венам которого она течёт. Ярость, присущая в первые месяцы, уходит, появляется рабское подчинение, бездумье, безволие. И вот ты марионетка, пляшешь под дудочку, в надежде получить хотя бы каплю. И нет детоксикации, нет возможности соскочить, отказаться и вернуться в норму. Даже мысли такой нет! Это то, что стало с кланом Вечное движение. Клан Одина. Интересно, не правда ли?

Николай молча смотрел на меня, на его лице сложно было прочитать, о чём он думает, слишком стар для этого. Но чувствовала, как за этим глянцевым фасадом бушует океан страстей, как мысли сталкиваются друг с другом, как волны в бушующем море.

– Тогда почему ты не подчинила себе всех? – это был не самый распространённый вопрос, который я услышала за свои вампирские годы. Мне пришлось сосредоточиться, потому что от ответа зависело, будет ли он мне доверять.

– Я видела Одина. Я испытала его силу на собственной шкуре. Теперь знаю, на что похожа моя способность. Знаю, какими будут испившие мою кровь. Видела их в его окружении – бывшие охотники, гордые воины… потом рабы своей жажды. Это не мой путь. Поэтому я отказалась от личной жизни. Поэтому рядом со мной нет князя, ведь только по-настоящему сильная личность способна выдержать мой дар и не сдаться. Не поддаться искушению крови. Я живу не для этого. Не для того, чтобы править. Я живу в надежде изменить этот мир. День за днём, год за годом, создаю уникальное общество, в котором нет неравенства. Нет ксенофобии и бессмысленных и жестоких деяний. Вот моя цель. И идя к ней, ни разу не дала к себе прикоснуться. За прошедшие двадцать семь лет ни один вампир не испил моей крови. Мне есть чем гордиться.

Я говорила и говорила, пытаясь почувствовать ту гордость, что всегда испытывала думая об этом. Старалась вспомнить то чувство силы, жившее в моих жилах, но вместо этого мои слова звучали как по нотам. Уверенно с нужными паузами и правильно расставленными запятыми. Прекрасная песнь, жаль не могу вдохнуть в неё жизнь.

Ветер усиливался, унося мои слова вдаль, щедро одаривая звуками деревья, пробуждая листья ото сна. Туман, прежде ютившийся в низинах, выполз к нашим ногам, топя в белёсой густой дымке. Сильный порыв, взлохмативший волосы и звук, низкий далёкий звук.

Я делаю шаг вперёд, оборачиваюсь и остаюсь одна, наедине с этим глухим, вмиг вымершим лесом. Что-то вдалеке трезвонит, стучит, но звук такой, словно бы из головы доносится. Падаю на колени, прижимая ладони к вискам. Ты вспомнишь, вспомнишь!

Страх, острыми коготками, царапает сердце, покоряя меня с разбегу. Запрокидываю голову, смотрю в это тошнотворное, цвета светлой охры, небо. Надо мной пролетает клин серых птиц, в воздухе разносится тревожное пение. Поднимаясь на ноги, оборачиваюсь, пытаясь разобраться, где я? Кто я?

А затем сердце гулко ухнуло вниз. Я слышу звериный вой.

* * *

Бежать, бежать изо всех сил. На грани боли, чувствительности, главное не останавливаться. Ветви бьют по щекам, даря кровавый румянец… боль! Хочу кричать, но горло сдавливают тиски страха. Бег стремителен, невозможен, чужд. Какая скорость! Врезаюсь в дерево, падаю, встаю и вновь бегу вперёд. А потом вой доносится впереди. Сзади и по бокам. Срываюсь, чтобы оступиться и замереть в нерешительности.

Неподалёку шумит тихая речка. Туман немного рассеялся, но пошёл дождь, шелестом ложась на жухлые листья. Зачем я бегу? Как будто не знаю, чем всё закончится. Медленно бреду вперёд к реке, хочу почувствовать её холод на своей коже, ощутить её нежное касание, выстудить свою боль из груди. Всё повторяется вновь и вновь, раз за разом, меняя декорации, чувствительность и окружение, но оставляя один и тот же сценарий. Так зачем сопротивляться? Всё скоро закончится, чтобы вновь начаться где-нибудь в другом месте. Я готова это принять.

– Я не боюсь тебя! – закричала в пустоту. – Слышишь? Не боюсь! Выходи!

Мне послышался шорох за спиной, обернувшись, увидела чёрного ворона, срывающегося с кромки дерева. У него были красные глаза.

– Где ты? – вновь закричала, вертясь вокруг своей оси. Мне нужен этот крик, чтобы унять бешено колотящееся сердце. Зажмурившись, прижалась спиной к дереву, настороженно прислушиваясь к звукам леса.

Вой раздался совсем близко, открыв глаза, увидела их. Это что-то новое. Раньше был только один зверь, мой зверь. Стая из трёх оборотней. Все крупные, поджарые в белой шкуре. Не успеваю понять, как они уже рядом, окружили меня. Не хватает сил сопротивляться. Я готова сдаться и подчиниться их желанию убивать.

Скулящий, рычащий, тявкающий гомон окружил меня. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этот скрежет, этот безумный вой.

– Замолчите! – закричала я, зажмурилась и ринулась вперёд. Не знаю, как удалось вырваться из кольца хищников, но вот вновь бегу, бегу без оглядки, только вперёд.

Я словно перелетаю через речку, погружаясь ногами в топкий берег, грязью забивая обувку. Мне нужно бежать быстрее. Их рычание за спиной сводит с ума.

А затем вылетаю на прогалину и напарываюсь на него. Моего белого зверя, оборотня с умными глазами, яростно смотрящего на меня. От него доносится гул, внутреннее рычание, готовое сорваться с его пасти оглушающим рыком. У меня не было времени остановиться, замедлиться или свернуть, летела на него, когда он прыгнул и складывалось впечатление, словно бы я сама бегу навстречу своей смерти, покорная, готовая принять её от его клыков.

– София! – тень мелькает и сбивает оборотня на землю, падаю на колени, погружая руки в землю. Это был Себастьян.

– Очнись же, дура! – в его голосе было столько гнева и бессилия, что я никак не могла уловить смысл его слов, держась за красивые переливы такого родного, но давно забытого, голоса. – Проснись! – кричит он, отбрасывая оборотня от себя, чтобы закружится с ним в смертельном танце.

Не сон. И пелена падает с моих глаз, когда я вижу кровь, текущую по рукаву куртки Себастьяна.

* * *

– Себастьян! – крик исторгается из груди, мешаясь с рёвом раненного зверя.

Срываюсь с места, в полёте приземлюсь на шкуру белого оборотня, мнущего под собой Себастьяна. Острыми когтями впиваюсь в бока, вырывая куски мяса с шерстью и болью. Тварь отбрасывает меня в сторону, рычит гневно и жестоко. Ловлю на себе его пронзительный красный взгляд умных глаз. Он обладает подобием разума, в этом нет сомнений. И злобен, ненависть плещется в его венах, смешиваясь с природной яростью оборотней. Над поляной проносится его злобный вой, а затем он скрывается в густой, укутанной туманом, чащобе.

Со стоном переворачиваюсь на живот. Мне плохо. Мышцы горят как огнём. Меня тошнит и рвёт кровью. Лоб покрыла испарина, перед глазами белая дымка. Сознание уплывает, как при лихорадке, меня уносит волна холода.

– София? – как сквозь вату до меня доносится тревожный голос Себастьяна. Он касается моей шеи, переворачивает на спину, трогает лоб. – Боже, у тебя жар.

Подобрать слова оказалось труднее, чем я могла представить. Язык онемел, грудь сдавливали чугунные тиски, хотелось плакать от отчаяния, и вскоре я почувствовала кровавую влагу в уголках своих глаз.

– Серая тоска, – прошептала еле слышно.

Всё погружается в такую знакомую тьму.

* * *

Я слышу мир. Звуки просачиваются вовнутрь обрывками, заполняя меня непрошеными мыслями. Хочется попросить выключить эту какофонию, слишком тяжело соображать, слишком тяжело разделить их и воспринимать по отдельности. Я дышу. Глубоко и часто, чувствуя ледяное онемение, лишающее меня ног и рук. Тело больше мне не принадлежит. Кукольная оболочка, теперь я сама не могу им управлять. В безвременье… неужели я умру? Вот так просто? Я ожидала долгой борьбы, готовилась сражаться до последнего, а в результате лишилась всего так быстро. Жутким было то, что я теряла возможности понять, чего лишаюсь. Умом понимаю, что эмоции стали вязкими и плотными, как глина, когда они должны быть лёгкими и яркими, подобно пламеню, бушующему в густых лесах. Я чувствую, что скоро сдамся, решив, что лучше смерть, чем подобное существование. Без глаз, без рук и ног. Глухая от неспособности понять, что происходит, запертая в этой оболочке наедине с тускнеющими мыслями. Такая перспектива убивала, я задыхалась от осознания, что происходит!

– Прости, София, но другого выхода нет! – как чётко проникают в сознания слова Себастьяна. Я не могу понять, о чём он говорит, но смысл пугает, грозит чем-то безвозвратным, чем-то, на что я не могу повлиять.

Боль! По нервам, по венам, по самой сущности моего постепенно скрадывающегося мирка. Он забирает у меня последнее – мою кровь. «Дурак! – кричала про себя, – неужели ты не понимаешь, на что себя обрекаешь? Ты же уже пил мою кровь! Знаешь же, что будет потом!» Я не могла сопротивляться, безропотно позволяя ему осушать меня.

В какой-то момент боль ушла, оставив после себя тягостную пустоту в области шеи. Он наклоняет мою голову, открывает рот и прижимает к своей руке с открытой кровоточащей раной. Неужели? Мне хочется кричать от ненависти! Он решил связать меня против моей воли? Да как он посмел?! У него это не получится, я разорвала связь, я свободна! В гневе отталкиваю его и понимаю, что ко мне возвращаются силы.

Мне удаётся открыть глаза и я натыкаюсь на его просящий взгляд. Разве не отчаяние плещется на дне его глаз? Он пытается меня спасти, вот и всё. И я возвращаюсь к нему в объятия, впиваюсь в шею, жадно глотая кровь, образующую новую связь. По меркам вампиров – я ещё молода, всё получится.

– София, это ещё не всё, – шепчет мне в ухо, убирая с моего лица спутанные волосы и целуя в лоб. – Это не поможет, если ты не откроешься мне, дорогая.

Непонимающе смотрю на него, прижимаясь к его груди. Я вновь чувствую себя маленькой девочкой как тогда. В те годы и правда была слишком молода для того, через что мне пришлось пройти. Сейчас всё иначе, но рядом с ним, могу отпустить себя. Могу позволить всем бедам утекать сквозь пальцы, оставляя наедине с тем, кому когда-то открыла своё сердце, надеясь больше никогда не оставаться в одиночестве. Надежда не сбылась, он предал меня, хоть на самом деле ничего такого и не обещал. Я позволила своим сомнениям и голосу разума убрать его из сердца, ведь тогда моральные принципы стояли на первом месте.

С тех пор всё изменилось. Я стала другой. Не жесткой, нет, но и не доброй. Стала княгиней, а это не тот пост, который позволяет оставаться чистой. Мне приходилось убивать виновных и невиновных ради своей страны. Ради процветания и появляющейся стабильности. Ради будущего. Когда-нибудь, может быть, меня назовут жестокой, как всегда называли сильных правителей. Верю, что сумею всегда быть такой.

Здесь и сейчас понимаю, что больше не могу обвинять Себастьяна в том, что он и его команда сделали. Не могу обвинять в том, что он скрывал это от меня. Не могу обвинять в том, что он не смог добровольно меня отпустить. Многое осознала за эти годы. И самым жутким осознанием было моё звериное, безнадёжное одиночество, прорывающееся в каждом моём решении. Недоверчивость, боль от предательства, не способность построить новые отношения из-за моего двусмысленного дара сделали своё дело. Я стала умирать.

Это было так просто, что я невольно улыбнулась, впервые за долгие годы искренне и от души. Я смотрела на мужчину, сжимающего меня в своих объятиях. Мне было всё равно, как он здесь оказался, главное это то, что он спас меня от оборотня. И сейчас спасает от тоски. Из-за образующейся связи я почувствовала его любовь ко мне, почувствовала эту невидимую красную ленту, всегда связывающую нас воедино. Впервые мне было хорошо.

И целуя его в губы, чувствовала, как тревога слетает с меня, падая на пол чёрным пеплом тоски.

* * *

– Что это за дом?

За окном глухая волшебная ночь. Здесь – разожжённый камин, мягкая постель, уют и тепло. Я брожу вдоль стен, изучая пожелтевшие фотографии и вырезки из газет и журналов давно минувших дней. Пандемия во всей красе. Каждая строчка резала, как ножом, как и карта Российского королевства с точками, отмечающими, где были зафиксированы вспышки эпидемии. Тот, кто здесь жил, вероятно, просто пытался выжить. Надеялся, что эпидемия до него не доберётся. Интересно, что с ним стало?

– Я не знаю, – ответил Себастьян. – Я нашёл этот домик раньше тебя. Просто отметил, что он здесь есть и пошёл за тобой.

– Господи, как вообще ты здесь оказался? – с недоумением и улыбкой спросила я, оборачиваясь.

– Помнишь бал? – он не сразу ответил, молча разглядывая меня, обнажённую, в свете жёлтого тёплого пламени огня. – Тогда я встретил Пифию. Она сказала мне, что моя единственная возможность спасти любовь, это быть здесь сегодня.

– Поэтому ты не приходил ко мне все эти годы? – тихо спросила я, медленно подходя к нему.

– Да. Раньше я тебе был не нужен. Ты должна была вырасти без меня. Иначе у нас ничего не получилось бы, – он улыбается, смотрит на меня, ласкает взглядом. И так тепло в груди, так тесно сердцу от чужого тепла!

Я касаюсь его лица, прижимаю его к груди, лаская мягкие волосы.

– Ты же знаешь… я люблю тебя, – наклоняясь, шепчу ему губы в губы.

Он прижимает меня к себе, мягко опускает к себе на кровать, целует, сжимая крепко-крепко. Каждой клеточкой чувствую его. Каждая маленькая частичка меня тянется к нему, жаждет его, любит. И в какой-то момент понимаю, что это настоящее, это правда. Мой извращённый дар не касается того, что происходит между нами. Он остаётся где-то там, вместе с тоской и званием княгини. Здесь я просто женщина, а он мой мужчина. Вот это главное.

* * *

Я листаю чужой дневник, чувствуя, как немеет мозг от ужаса. Строчка за строчкой, зияющая рана боли. Чужое откровение рваным дрожащим подчерком.

– Вот почему я здесь, – спокойно говорю, перелистывая страницу за страницей, охватывая каждую букву, каждую запятую и точку. Это дневник моего брата.

– Я не понимаю, – Себастьян хмурится, смотрит на меня, а затем на найденный в компьютерном столе дневник.

– Меня привёл сюда сон. Я потеряла над ним контроль и мне постоянно снился белый оборотень, раз за разом нападающий на меня, беззащитную, в чащобе мрачного леса. Это сводило с ума. Вот, что случилось сегодня днём – сон смешался с явью и я потерялась в нём. Была готова вновь умереть, будучи убеждённой, что всё не по-настоящему. Если бы не ты…

– Тише-тише, – он прижимает меня к себе, целует, даёт время успокоиться. – Белый оборотень – это твой брат?

– Да. Поэтому его глаза так пышут ненавистью. Поэтому он так смотрел на меня. Он знает, кто я и скоро придёт за мной, – говорю ровно, понимая, что уже ничего нельзя исправить. – Я должна была убить его или простить. Мне нельзя было его отпускать, вот моя ошибка.

– София, ты выбрала самый верный путь. Нельзя всё тащить на себе, дорогая, – он отрицает мою вину, улыбаясь.

– Ты знаешь, что случилось с Борисом и Николаем?

– Они мертвы. Как и другие оборотни, кроме твоего брата.

– Как это случилось? – впервые меня коснулась тревога после возвращения чувствительности. Это было столь ярко, что даже у меня, вампира, от переживаний заболело сердце.

– Они должны были защищать тебя. Когда ты попала в сон и побежала, Николай ринулся за тобой, пытаясь разбудить. И, в результате, потерял тебя. Ты бежала от смерти, а он за тобой. Разные устремления, он не смог догнать. Насколько я слышал, на Бориса напали, пока он ещё был в трансе. Не смог быстро выйти, уверенный, что его подстрахует Николай. Был убит, разорван на куски. Николай убил двоих, третий почти прикончил его, когда я вмешался. Вместе мы одолели третьего и когда думали, что всё закончилось, из леса вылетел белый оборотень и отгрыз голову Николая. Тот умер мгновенно. Зверь не стал задерживаться, мы оба услышали, как ты призываешь его. Он ринулся за тобой, я следом. Остальное ты помнишь.