Текст книги "Выбор Достойного (СИ)"
Автор книги: Дарья Ямнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 1
В городскую Ратушу, сквозь витражи пробивался яркий солнечный свет. Лучи растекались по желтым стенам и рядам скамеек невнятными цветными пятнами, а огромные старинные часы с маятником показывали без двадцати минут 12. В умиротворенной тишине зашелестели открывающиеся двери. И вошел мой будущий муж, в сопровождении парочки «сватов» и близких родственников. Украдкой взглянула на него, опустила голову и выдохнула. То ли облегченно, то ли со смирением – видела я своего будущего мужа впервые: мужчине было около 30, не уродлив, самый обычный и типичный купец в бордовом плаще и с хитрым взглядом. Только цвет одеяния и выдавал в нем богатого человека. Не смогла удержать грустной улыбки: самый богатый человек нашего феода и мой будущий муж – начинал с продажи горшков. А женившись на мне, станет дворянином и хозяином нашей земли, после смерти моего отца. И я грустно оглянулась, на стоящих возле приказчика отца, мачеху и сводную сестру. Отец, опершись руками на стол, о чем-то тихо переговаривался со служителем закона, который заполнял бумаги. Мой «выкуп», а скорее продажа с аукциона, был назначен на 12 часов. То, что официально называлось красивой и витиеватой фразой «Выбор достойного», по факту являлось узаконенной передачей денег за высокопоставленную, но бесприданную невесту, т. е. за меня. Проще говоря, кто больше денег даст, тому и отдадут. А участвовать могут все желающие, только в моем случае желающий был заранее обговорен и поэтому других не предполагалось.
– Добрый день, леди Омалин, – неожиданно близко раздался мужской голос, я вскинула голову – в паре шагов от меня, стоял мой будущий муж и располагающе улыбался. Его сопровождающие чинно расселившись на лавках, тихо переговаривались, ожидая начала выкупа. А я… А я растерялась, вновь опустила голову и начала лихорадочно думать. С этикетом у меня всегда были проблемы и разногласия, а после смерти матушки, от меня и вовсе перестали требовать выучить эти нелогичные и местами совершенно невыносимые правила. А сейчас… А сейчас я не знала, как же мне поприветствовать будущего мужа правильно. По тем немногим правилам, что волей, не волей приходилось исполнять, купца я должна была бы назвать господином Маэстери и поприветствовать кивком головы, но он ведь уже жених. А мужа положено приветствовать легким реверансом. Нахмурилась, закусила губу и вновь тяжело выдохнула, пытаясь вспомнить форму приветствия.
– Киания, разреши представить тебе господина Кахана Маэстери, – отец, подбадривающе взял меня за локоть. И от этого участливого движения, на глаза слезы навернулись. По-прежнему разглядывая пол, сдержала эти совершенно не нужные чувства:
– Доброго дня, Вам господин Маэстери. Очень рада знакомству, – и почему-то протянула руку для рукопожатия. Испуганно, посмотрела на купца, мужчина продолжал радушно улыбаться своими ровными крупными зубами, но взгляд из хитро-заигрывающего стал злым… полным ярости. Однако господин Маэстери галантно наклонился, взял мою руку и поднес к губам в знак поцелуя. На отца было страшно повернуться, только что я самым ужасным способом показала своему будущему мужу, насколько посторонним человеком его считаю. А пожимать руку мужчине у женщин в высшем свете вообще не принято. Я вся сжалась, прижала напряженные руки к телу и снова уткнулась взглядом в пол.
– Доброго дня, лорд Омалин. Я хочу стать достойным супругом для вашей дочери. Скоро ли начнется процедура? – самым светским тоном спросил господин Маэстери, обращаясь к моему отцу и протягивая ему руку. И не скажешь по такому тону, что это самый обыкновенный купец.
– И вам доброго дня. Ровно в 12.00, приказчик не начнет раньше. Правила есть правила, – ответил мой отец и ответил на рукопожатие. Купец кивнул в знак принятия ответа, передал какие-то бумаги, извинился необходимостью уточнить некоторые моменты с родственниками и удалился к ним. Отец, ничего мне ни сказав, отошел к столу приказчика и передал ему листы, где все также продолжали стоять мачеха и сестра. Мельком, посмотрев ему в след, продолжила изучать пол, чувствуя себя жутко не комфортно. Стоять мне, как ценному объекту, во время аукциона следовало в центре зала, совсем одной. Так же следовало молчать и не двигаться. Обо всем этом мне нудно поведал приказчик, когда мы пришли в Ратушу, он же меня на это место поставил. Ну а я и стояла, не желая больше слушать этого нудного и принципиального дядьку, который собирался ждать еще 15 минут, чтобы начать торги, результат которых и так определен. Звук вновь зашелестевших по каменному полу массивных деревянных дверей меня поразил до глубины души. Мы же больше никого не ждали! Даже не пытаясь скрыть эмоций, я во все глаза разглядывала пузатого, лысого дядьку, обвешанного золотом. Свита с ним была позначительней, чем с моим купцом и явно среди этих людей были охранники, были и личные служащие, один из которых объявил: «Барон Сальди, хочет стать достойным!». Это была стандартная фраза для заявки на участие в аукционе. Я растеряно оглянулась на отца, совершенно не понимая, что происходит. Барон же со свитой расселись по местам, а все тот же слуга, направился к приказчику с явной целью заполнить необходимые бумаги. Отец также растеряно смотрел на прибывшего мужчину. Но тут в игру вступила мачеха, галантно уцепившись за последнего лорда Омалин, и начав что-то нашептывать ему на ухо. Да, понятно, какая разница кто заполнит дырку в бюджете нашего феода, если можно еще и получить сверх той сумы, о которой договорились с купцом. Слезы до конца удержать не удалось, и я смахнула горькую каплю рукой, сделав вид, что поправляю волосы. Если на меня хоть кто-то смотрел, то скрыть мое состояние, мне наврядли удалось. Или удалось?
Потому что пока я сдерживала, рвущиеся слезы, двери, прошелестели снова. И вот тогда я не удивилась… Нет. Я окаменела от ужаса. Потому что вошедший высокий, худощавый граф с четко остриженной бородкой и сединой в висках был мне известен. Он всем был известен. 7 бесприданниц погибли случайной смертью только за последние 4 года. Граф Хонэ был единственным лордом, которого не приглашали на выкупы и держали это событие в строжайшем секрете от него, несмотря на огромное богатство, с которым считался даже король и закрывал глаза на гибель девушек. Я оцепенела и зажмурилась. Все мои 17 с половиной лет жизни пронеслись будто воочию.
– Я, граф Альтир Хонэ, хочу стать достойным! Надо же в который раз произношу эту фразу и каждый раз, как в первый, – саркастично, резко и совсем не по-светски прозвучал голос, этого смертьнесущего претендента.
– Нет! Граф Хонэ, Ваше участие невозможно, – воскликнул мой отец. Как грубо, папа, но уже поздно, совсем поздно, грустно подумалось мне, и я нашла силы взглянуть на Графа, который с полным чувством превосходства, осмотрел меня так, как будто умеет видеть сквозь одежду. Стало очень мерзко, вновь закрыла глаза, просто пытаясь хоть как-то исчезнуть с этого места. Так мне казалось, что я действительно переношусь из треклятой Ратуши куда-то, где никого кроме меня нет.
– Граф Омалин, я вижу, как минимум, двое претендентов на звание достойного, а если они находятся в Ратуше, значит заполнили форму для участия, что в свою очередь значит, что все необходимые бумаги вы уже заполнили, а приказчик завизировал. А значит, вы уже не в праве отменять такую потрясающую церемонию, как «Выбор достойного», – уже самым светским, самым мерзким тоном заявил граф Хонэ и уставился на приказчика.
Приказчик учтиво и важно кивнул. Граф Омалин яростно высказался, что отменяет выкуп, что не будет никакого сватовства, стукнул руками по столу служителя закона. Альтир Хонэ с самым презрительным видом зашел в ратушу, также в сопровождении своих людей и занял скамью. Кто-то из слуг понес визировать очередные бумаги. Приказчик на все угрозы отца сказал, что он подчиняется только королю и законам. В зал Ратуши зашли 7 человек из королевской стражи. Папа был в яростном бессилье, он сжимал и разжимал кулаки, желваки на лице ходуном ходили, мне кажется, даже скрипели зубы. А я, за этим всем наблюдала словно со стороны. На меня накатила такая апатия, что даже слезы перестали душить. Стояла и очень горько улыбалась, понимая, что никто и никогда не перебьет ставку этого богатого убийцы. Поэтому мне было совершенно все равно, что за люди продолжали заходить на мой выкуп, где никого кроме купца не должно было быть. Продолжали озвучивать форму участия, оглашая ратушу унылым «я хочу быть достойным». Никто не поднимет ставку выше графа. Никто… И меня снова начали душить слезы. Отец стоял, отвернувшись, и смотрел в окно, на нем повисла мачеха и нашептывала, что-то успокаивающие. В ратуше становилось все более шумно, а стрелка часов медленно ползла к полудню, показывая без пяти минут 12. На очередной шелест, открывающейся двери, я бы не обратила бы никакого внимания, как и на все предыдущие. Однако в ратуше воцарилась мертвая тишина, как будто здесь никого и не было вовсе. Я подняла взгляд на вошедшего и поняла, что это самый худший день в моей жизни, самый, самый худший и жуткий. Что даже судьба, уготовленная графом Хонэ приемлема. Смерть приемлема. Я смотрела на фигуру, закутанную в черный плащ, лицо под капюшоном скрывало черное облако, на руках черные перчатки, черные сапоги на ногах. Вошедший одним только видом омрачил солнечное здание ратуши, будто поглощая свет и жизнь. За его спиной стоял человек, седой, с лучистыми морщинками вокруг глаз, которых было столь много, что виделись они даже с такого большого расстояния. И этот мужчина сказал: «Лорд феода Картел, соседствующего и дружественного королевства Мондар, желает стать достойным». Да, ни граф и ни барон. В Мондаре, на удивление, очень простая иерархия: господин, мастер и лорд. Только, этот в черном, был еще и самой таинственной личностью во всем содружестве королевств. Лорд-тень, черный лорд, лорд-демон, безликий – так его называли в народе, даже поговаривали, что связан с темными силами. Единственное, что о нем было доподлинно известно: он маг и очень жесток. Людей способных сжечь вас без дров, одной силой мысли – боялись и уничтожали. Долгий период кровопролитных войн, практически уничтожил магов. Они всегда дорого продавали свою жизнь, зачастую выступая один против 10 воинов, закованных в синюю сталь. Этот металл обезвреживал и магию, и ее владельца. Только еще попробуйте до него дойти и надеть кандалы, пока в вас, к примеру, запускают столетний дуб. В какой-то момент маги практически перестали рождаться, многие боясь преследования скрывались, некоторых, о которых было известно – боялись даже хоть чуточку расстроить. Как, например лорда Картел. Который, кстати прибыл всего лишь с одним своим слугой и сейчас расположился на самой дальней скамье, практически у входа. Щелчок пальцев, и на стол приказчика упали бумаги для регистрации. Бой часов оповестил, что уже полдень.
– Итак, древний и священный обычай наших предков, предписывающий, что за лучшую невесту должно внести лучший выкуп в знак готовности одаривать юную жену, согласно ее статусу и красоте «Выбор достойного» можно считать открытым. Правила предписывают… – монотонно и заунывно начал бормотать служитель закона, заведя пространную речь минут на 20. Я не хотела выходить замуж. Когда неделю назад отец сообщил, что принял такое решение – был скандал. Я отказывалась, спорила, просила, грозилась. И вот теперь, стою посреди зала, будто дорогая лошадь и жду ставок. Я столько злилась, столько плакала за эту неделю, что когда пришел граф Хонэ – мне стало все равно, что будет дальше. Сейчас же только было странно, зачем здесь появился нелюдимый лорд. Может жертва для какого-нибудь ритуала понадобилась? Его появление было совершенно не к месту, не логичным и у меня не было никаких идей, зачем он здесь. Это наводило панику и ужасало.
– Ставки начинаются с пороговой отметки в 20 000 золотых, – заунывно, как певун над могилой, известил приказчик.
И дальше с разных мест начались ожесточенные торги. Все напоминало базар и дурацкий сон. И все больше казалось не настоящим, как будто это происходит не со мной. Зачем они торгуются? Зачем? Ведь выграет граф… А он азартно и даже алчно повышал ставки. Ему эти торги явно доставляли удовольствие. А маг вовсе в них не участвовал. Зачем спрашивается пришел? 20 000… А обычно, выкуп начинался с 50 тысяч. И зачем я сдерживаю слезы? Кому до них будет дело? Но на каком-то внутреннем упрямстве и злости они сдерживались изо всех сил. Тем временем ставка дошла до 400 000 золотых. Какая дорогая оказалась кобылка… Средний выкуп составляет тысяч 200.
– Полмиллиона золотых, – торжественно, с чувством собственного превосходства, заявил граф Хонэ. Встал и подошел ко мне, будто уверенный, что выше никто не подымет ставку. Мой купец сидел мрачнее тучи, смотрел в пол и хмурил брови, круглый барон сложил руки на груди и состроил гримасу полного недовольства, остальные тоже не выражали желания поднять ставок.
– Пепельно-русый, таких у меня еще не было, – и граф Хонэ провел тыльной стороной ладони по моим волосам. Затрясло. Откуда-то изнутри вырвался всхлип, и полились треклятые слезы. Мир возвращался звуками, красками и полным пониманием неизбежного.
– Миллион.
И все посмотрели на слугу лорда Картел, а он смотрел на своего хозяина с полнейшим удивлением на лице, как будто и сам не понимал, почему назвал эту огромную сумму. Хонэ взбесился. И казалось бы в облике ничего не поменялось. Но поджатые губы, суженые глаза, резкость в движениях – все выдавало, что граф в гневе:
– Я требую подтверждения платежеспособности!
Не знаю, что произошло. И как это сделал маг. Он как-будто и вовсе ничего не делал и вообще отсутствовал в Ратуше, но перед столом приказчика появился сундук, крышка распахнулась сама, а лучи солнца потерялись среди золотых монеток, что наполняли сундук до самого верха. Потом по всей ратуше появилось еще 20, все открывались сами и были полны денег. В здании стало очень тесно.
– Лорд Картел, также требует подтверждения платежеспособности, если граф Хонэ намерен поднимать ставки, – уже более уверенно заявил слуга мага.
– Да как вы смеете! Да кто вы такой, что позволяете себе подобные требования?! Говорите со мной прямо, а не через своего служку! – Граф не кричал, но в голосе проскальзывали истеричные нотки. Он уже полностью отвернулся от меня и даже отошел, теперь находясь ближе к лорду Картел, и, вероятно, пытался прожечь его взглядом. Зря. Он же не маг. А вот темный лорд вполне себе такое позволить мог, и всех здесь присутствующих заодно.
– Господин приказчик, насколько правомерно требование моего хозяина? – маг по-прежнему хранил молчание, и все переговоры вел его слуга.
– Да, с такими суммами… Да, это правомерно, – служитель закона по всей видимости был в глубоком шоке от количества сундуков и обошелся без нудного ответа. Отец, по-прежнему стоял, отвернувшись в окно. Мачеха прибывала в крайнем удивлении от происходящего, а у сестрицы, к слову, сводной, в глазах был алчный блеск. Столько денег в казне нашего феода не было никогда,
– Граф Хонэ, вы сможете подтвердить, что способны внести ставку выше? – слегка справился с удивлением приказчик.
– Я могу написать бумагу! – прошипели в ответ.
– Граф, вы же понимаете… Это древний обычай, согласно правилам..
– Я доложу королю! – перебил Хонэ и стремительно покинул мэрию.
– Доложите. Я следую закону, – понеслось в след графу, – Итак, есть ли здесь те, кто подымят ставки «Выбора достойного»? – торжественно как-то продолжил приказчик, – Раз…? Два…? Три! Достойным объявляется лорд Картел соседствующего и дружественного королевства Мондар, согласно всем законам содружества. А значит, вам необходимо подписать отказ от земли, в пользу других наследников лорда Омалин, так как экспроприированние феода в пользу другой страны не возможно. А наследником лорда Омалин является его жена, а соответственно теперь приемная дочь.
В зале зашептались, никто не торопился покидать Ратушу, все хотели зрелища. Еще бы целый чужеземный лорд заплатил кучу золота и даже не получит феода. Я ждала гнева, отказа от меня, утирала слезы, которые продолжали литься и всхлипывала. Маг откажется и меня ждет брак с графом Хонэ. Ведь объединение наших соседствующих феодов, действительно, та единственная выгода, которую можно было получить из брака со мной. Нет земли – зачем свадьба? Лорд Картел вышел из Ратуши, его слуга шел к столу приказчика, огибая сундуки. В тот же момент в ратушу зашли мужчины в черной форме и повязках, закрывающих их лицо. Один из них направился ко мне, ухватил за локоть и потащил к выходу, особо не заботясь объяснениями. Нет! С таким ходом событий я не согласна! Что это значит? Попыталась выдернуть руку, уперлась ногами, всем своим видом, показывая, что не намерена никуда идти:
– Что это значит? Кто вы? Я никуда не пойду! – Леди Омалин, это ваша охрана до феода лорда Картел, который теперь по всем документам является вашим будущим мужем, – отстраняясь от стола произнес старик-слуга.
– Но…
И меня просто вытащили из Ратуши, как котенка, не обращая никакого внимание на мое сопротивление. И усадили в карету.
Глава 2
Меня грубо толкнули внутрь и закрыли дверь. Отчаянные попытки оную открыть и даже разбить стекло не увенчались успехом. Только руку ушибла, карета тем временем тронулась. Я видела, как из Ратуши выбежал отец, как схватился за голову и упал на колени, как следом выбежала мачеха и принялась его успокаивать. Но мне лишь грустно подумалось, что мне не дали даже с собой взять плащ, не говоря уж о том, чтобы позволить собрать хоть какие-то вещи. Из груди вырвался всхлип, а столь тщательно удерживаемая истерика грянула потоком бесконечных слез. Как заснула совершенно не помнила.
А вот пробуждение выдалось ужасным и весьма запоминающимся: все тело скрутило болью и встряхнуло будто изнутри, и я опять провалилась в бессознательное состояние. Не знаю, сколько так провалялась. Приходить в себя было тяжело: во рту пересохло, без плаща я совершенно замерзла, сентябрь теплом все-таки не баловал, меня страшно мутило. Кое-как, приняв вертикальное положение мне срочно нужно было на воздух, карета вздрагивала на ухабах, все яростнее усугубляя мое положение. Я отчаянно забарабанила в стекло. Никакой реакции. Вообще. Казалось, снаружи никого нет. Они там с ума сошли? Нам неделю ехать! А в туалет? А поесть? А хотя бы воды? Что происходит вообще?! Я начала кричать и звать на помощь. Голос хрипел и срывался, от собственного крика, голова начала болеть еще сильнее. Бесполезно.
Тут я окончательно уверилась, что понадобилась магу для жертвоприношения и моя целостность и здоровье никого боле не заботит. Наверное, из моего трупа сварят какое-нибудь редкое зелье, потому как за неделю пути я точно умру от жажды и голода. Что девственницы в ближайших поселениях перевелись, и пришлось аж в другое государство ехать? На меня снова накатила истерика, я плакала, царапала и била обивку экипажа, пока не ободрала руку в кровь. За окном был совершенно незнакомый пейзаж – странно. В двух днях пути от нашего графства я бывала много раз, но не видела ничего подобного – у нас кругом был прекрасный сосновый лес, а здесь только поля вокруг. Впереди была какая-то тень, но мне из окна разглядеть ее не удавалось. Окна с другой стороны просто не было. Сколько же я провалялась без сознания? Неужели больше двух дней? Да быть такого не может. Меня не отпускали мысли о моей дальнейшей судьбе. Зачем я понадобилась магу? Умирать не хотелось, но другой судьбы для себя я не видела. В чем-то даже нашла утешение, что, наверное, быть убитой для ритуала, гораздо лучше, чем стать игрушкой в руках Хонэ, который будет убивать долго и мучительно. В желудке заурчало, это напомнило, что мне предстоит долго и мучительно умирать от голода и жажды. Неожиданно карета остановилась. Я прилипла к окну и увидела кусок огромной крепостной стены. Сначала мне подумалось, что это долгожданный привал, но охранники этой махины были одеты точь-в-точь как те люди, что запихали меня в карету. Неужели я уже на территории феода Картел? Невозможно… две недели… Мысли окончательно спутались и разбежались в ужасе от происходящего, мы въехали по огромному подъемному мосту, который для нас специально опускали, затем двинулись через огромный каменный город. По нему сновали весьма себе довольные люди, всадники, кареты. Отсутствие деревянных построек наталкивало на мысль, что это какая-то прям столица. Понаблюдав картину за окном пришло осознание, что везут меня к горе, которая то ли гора, то ли замок, и стояла она от этого каменного города в отдалении и как бы возвышалась над ним. Мысли о времени и пространстве отринула подальше и с неимоверным любопытством смотрела по сторонам. Никогда ничего подобного не видела, да и в городах то я не бывала. Очень мечтала, что грядущим летом поеду в столицу на бал и буду представлена как графиня Омалин, но… не судьба. Тем временем, мы подъехали еще к одной стене, повсюду стояли люди все в той же форме. Миновав очередные ворота, мы въехали… в лес. Ну или очень запущенный парк, дорога оказалась разбитой и с ухабами. Двигалась карета все так же по направлению к горе-замку. И минут через 20 тряски появилась еще одна стена с аркой. Никаких ворот, никакой стражи. Не сбавляя скорости, мы пролетели в проход и въехали видимо на подъездную дорогу. Она была разбита даже сильнее, чем в заброшенном парке. Подобное отношение к гостеприимству окончательно уверило меня в том, что жилье это принадлежит нелюдимому лорду Картел. На огромном крыльце с колоннами стоял тот самый седой мужчина, что сопровождал мага на "выборе достойного". Карета остановилась, непонятно откуда взявшийся человек все в той же форме открыл мне дверь и подал руку. Не знаю, чего они от меня ждали, но я не торопилась выходить из кареты и смотрела на них, как на сумасшедших.
– Леди Омалин, добро пожаловать в замок лорда Картел, прошу вас, – старик-слуга сделал, приглашающий жест рукой в сторону огромных дверей замка и ободряюще улыбнулся. Наверное именно доброжелательный светский тон напомнил мне о происхождении и графском титуле. Не скрывая полного скепсиса на своем лице, я поднялась с сиденья и попыталась выйти из кареты. Не понимаю, что произошло, но ноги отказались слушаться, а все тело прошило вновь болью. Несколько секунд я отрешенно наблюдала за приближением брусчатки ко мне или меня к брусчатке, успела обозлиться на тот факт, что раньше по два раза за день сознание не теряла и смиренно уплыла в небытие, осознав, что кто-то успел подхватить меня на руки.
……………..
– Какого черта произошло, Ошант-Ак? – доброжелательное выражение лица седовласого слуги мигом слетело, и сейчас на старика было страшно смотреть.
– Обморок, верный служитель хозяина господин Пемброк, – замогильным потусторонним голосом, практически провыл мужчина, держащий девушку на руках.
– Правда? А я и не заметил! Причина обморока какая, Ошант-Ак? Хозяин шкуру спустит! – горячо зажестикулировал старик.
– Вероятно межпространственный переход по изнанке, верный служитель хозяина господин Пемброк, – на той же ноте провыл Ошант-Ак, – что прикажете делать?
Глаза у Пемброка сузились от гнева. «Догадались девку изнанкой тащить, как жива, осталась, придурки!». Выдохнув, слуга дал распоряжение отнести девушку в спальню, которую должны были приготовить для нее.
……………..
Очнулась я совершенно замерзшая. Все тело ужасно ныло, в голове шумело. Лежала я поверх застеленной кровати с зеленым балдахином. Изумрудные шторы на окне были плотно запахнуты. Вся комната производила мрачноватое и гнетущее впечатление. Немного полежав, я решила найти уборную, а после выяснить…. Ну, например какое зелье из меня будут варить. А если серьезно хотелось понять, зачем я нужна магу. Эта мысль билась в голове пойманной птичкой. Нужная мне дверь соседствовала с дверью в гардеробную. Абсолютно пустую кстати, что в очередной раз натолкнуло на мысль, что меня тут совсем не ждали.…
После не хитрых умывательных процедур, я попыталась выйти из комнаты. Но дверь оказалась заперта. Улучшившееся было настроение, стремительно падало с высокой башни с именем «надежда».
– И все-таки пленница, – с грустью вслух сказала сама себе. С какой-то претензией посмотрев на дверь, я отправилась к комоду, на котором стоял подсвечник, и отчаянно начала колошматить им закрытую дверь. Ну и кричать, разумеется, «помогите!». Орала я истошно, с воодушевлением, совершенно не придерживаясь линии поведения леди. И уже через 15 минут под дверью кто-то начал тихо перешептываться.
– Откройте дверь! – строгим голосом сообщила я, собственно, двери и портить оную подсвечником, временно перестала. За дверью на какое-то время воцарилась тишина, а затем послышался скрежет ключа в замке. В приоткрытую щель, грациозно заглянула пожилая жилистая женщина с острым носом и строгим взглядом, неуловимо напомнив мне злополучную преподавательницу этикета из далекого прошлого. Окинув меня внимательным взглядом с головы до ног, женщина осведомилась:
– Что происходит?
– Я графиня Киания Омалин и хотела бы видеть лорда Картел, – плечи расправила, нос задрала, лицу придала самое надменное выражение. У собеседницы глаза округлились и стали полны страха и ужаса, но видимо леди умела держать эмоции, как настоящая придворная дама, а потому совершенно по-светски мне сообщили:
– К сожалению, это не возможно, – и собралась закрывать дверь, но я вовремя успела впихнуть ногу в проем и начала тянуть дверь на себя.
– То есть как невозможно? Вы издеваетесь? Меня привезли, черт знает куда, черт знает зачем! У меня ни одежды, ни ванных принадлежностей! Да в конце концов, я банально кушать хочу, а вы говорите невозможно?!
– Никаких распоряжений на ваш счет, кроме заселения в эту спальню не поступало, ни от лорда Картел, ни от господина Пемброка. В связи с этим, по интересующему вас вопросу ничем помочь не могу! – пропыхтела женщина, которая все это время тянула дверь на себя. От такого заявление, я даже ручку отпустила и отпрянула, чем моя противница и воспользовалась.
– А если распоряжений не поступит, мне что тут умереть от голода? – спросила я уже у двери, но меня услышали и повергли в шок еще раз.
– Видимо, значит, придется умереть от голода, – и по коридору зашелестели удаляющиеся шаги. Надо было успокоиться и подумать о сложившейся ситуации. Пометавшись по комнате, раздвинула шторы и обнаружила, что окно давненько не мыли, и рассмотреть что-то не представлялось возможным. Я уселась на кровать, подогнула под себя ногу и загрустила. Итак, меня выкупили за фантастическую сумму, привезли в замок, посадили под замок в комнату, и будут ждать, пока я умру от голода. Бред какой-то. Зачем в комнату тогда? Что у них тут хорошей камеры в таком-то замке не имеется?
– Даже пленникам корочка хлеба полагается, – погладила свой живот, который уже начало сводить от голода. Ну от жажды не умру, вода тут подается централизовано. Посмотрела по сторонам в поисках чего-нибудь, чтобы меня как-то еще подбодрило, ничего не нашлось. Никаких распоряжений не поступало. Ну, от лорда Картел понятно… не понятно, почему не поступало. А кто такой, как она его назвала? Господин Помрок? Пемпрок? Я вновь вооружилась подсвечником и пошла портить дверь. К слову, она была деревянная, обитая местами металлическими пластинками, от каждого удара моим оружием – стоял знатный грохот, который я изо всех сил сдабривала воем «помогите!». В этот раз ко мне шли уже целых полчаса, а то и все минут 40, к этому времени я знатно охрипла и устала. Видимо, первый печальный опыт общения послужил уроком, потому меня спросили прямо из-за двери, чего я опять хочу.
– Я желаю увидеть, господине Пе..? По..? Брока?
– Господина Пемброка? – уточнили с той стороны. – Да!
– Я сообщу ему о вашем желании, – и звук удаляющихся шагов. Я вернулась на кровать. Теперь остается только ждать этого Пемброка и надеяться, что может он организует встречу с лордом Картел. Через мутное окно солнце склонилось к закату. А я предалась воспоминаниям из детства.
………….
Госпожа Митвелл удалялась по коридору и устало потирала лоб. Кажется, она заработала себе мигрень. Ну и девица, зачем только ее лорд в замок притащил. Когда Мари прибежала первый раз и сказала, что нежданная гостья дверь разносит, Митвелл решила, что это какая-то магичка и настал день грандиозной катастрофы. Но магички разносят двери магией, а эта пользовалась подсвечником. «Еще и представилась как! Графиня! Зачем лорду понадобилась? Да и распоряжений Пемброк никаких не дал, и вот итог. Девчонка сообразила позвать его, придется звать. Пускай вот и разбирается с этой, портящей хозяйское имущество, между прочим». Женщина завернула в очередной коридор и постучалась в дверь.
– Войдите, – и госпожа Митвелл прошла в небольшой, но светлый кабинет.
– Господин Пемброк… ммм… наша с позволения сказать «гостья», требует вас, – с иронией в голосе произнесла женщина.
– И чего она от меня хочет? – тяжело вздыхает старик.
– Ну она много чего хочет: еду, платья, банные принадлежности, увидеть лорда Картел, – все также с иронией в голосе произносит госпожа Митвелл.
– Исключено! Исключено! – разгорячился Пемброк на последних словах и понесся прочь из кабинета. Женщина постояла некоторое время, оглядываясь по сторонам, улыбнулась каким-то своим мыслям и отправилась по своим делам главной экономки замка лорда Картел.
……………..
Через мутное стекло очертания солнца заходили за горизонт. Я вспоминала зимний день, когда отправилась гулять после очередной размолвки с мачехой. Начиналась пурга, мне было тогда лет 13… Я заблудилась. Помню как яростно горели глаза у волка, как стремительно они меня нагоняли, как полетела в сугроб… Тут в дверь постучали.
– Леди Омалин, могу ли я зайти? – ой, так это голос того самого слуги, что был с магом. Я мигом поднялась с постели, оправила юбку и вежливо пригласила войти. Замок повернулся и на пороге оказался действительно тот же старик.
– Леди Омалин, госпожа Митвелл сообщила мне, что вы желаете видеть лорда Картел. Это – невозможно, – и такая сталь в голосе, и, кажется, даже ярость.
– Господин Пемброк, правильно я понимаю? – слуга скупо кивнул, – так вот господин Пемброк, увидеть лорда Картел мне жизненно необходимо и…
– Исключено! – холодно перебил меня старик.
– А что мне прикажете делать?! Тут с голода умирать? – не удержала спокойный тон и вызверилась на него, – ни еды, ни одежды! Зачем я тут вообще понадобилась?!
