Текст книги "Отбор для невидимки (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
16
Я потерла ноющую поясницу и вздохнула:
– Эргономичное кресло? Нет, не слышали. Белоснежная бумага? Лучше потемнее, чтобы вглядываться в чернила. Легкие блокноты или ноутбуки? Качай руки на своей многотомной главной книге учета…
Настроение было… бурчать. От того, что уже который час сижу на жестком стуле – в кресле было еще хуже – нависнув над бухгалтерскими записями и старательно вывожу местные цифры, хаотичное на первый взгляд сочетание палочек и кружочков.
В этом мире давно уже преодолели этап завязывания узелков на платках, чтобы запомнить цены. Даже дошли до системы двойной записи и подведения баланса. Но в моем случае этого не требовалось – нужно было лишь вносить доходы и расходы, связанные с замком, а также раз в десятницу выводить общую разницу.
Вот только дело осложнялось тем, что все мои предшественницы начинали и бросали бухгалтерию чуть ли не на середине записи, а разрозненные листочки с каракулями, что я получала от мэсси Аньер, которой выдавались довольно большие суммы, и от кучера, который отвечал за все «крупные» и городские покупки, представляли собой, скорее, красочные истории о том, как «я сходил туда-то», нежели рукописные «чеки». То же касалось и лавочников, а уж про крестьян и говорить нечего – они не владели даже минимальной арифметикой.
Люди вокруг совершенно не желали быть точными. То, что счет “неизбежно должен сходиться”, – это идея, принадлежащая исключительно новому времени. Но ее придерживался мэрр Корни, я, да и судя по рассказам, директор школы домоправительниц. Так что мне приходилось тратить довольно много сил, чтобы в замке не сбивались на приблизительное описание точных величин. И ежедневно пояснять, что «отдала за мясо, которого нам хватит на несколько дней, весь выданный мешок монет» – это немного не то, что я хотела бы видеть в поступающих ко мне записях. Особенно с тех пор, как мне досталась еще и книга самого мэрра Корни – посмотрев, насколько прилежно и уперто я взялась за учет в замке, он попросил временно взять на себя обязанности и по расчетам, связанным с землями вокруг Эрендора. А как известно, нет ничего более постоянного, чем временное…
Впрочем, за подобный «подарок» Эйкоба я не винила.
Он целыми днями мотался по окрестностям, собирая всех, кто более менее был в состоянии работать в замке и уговаривая их хотя бы попробовать – слава вэй-гана, как известно, бежала впереди него и ничуть не способствовала желанию отправиться «в пасть к чудовищу» даже за существенное вознаграждение.
А потом обустраивал, инструктировал их – и дальше за дело брались я, мэсси Аньер, кучер Аанор, который оставался молчаливым, но смотрел на своих «помощников» так, что те мигом все понимали, и садовник, которого все, теперь и я, величали не иначе, чем «дядюшка Роз».
Конечно, такое количество новых людей не могло не сказаться на облике замка.
Стекла сияли, как и полы, и каменные плиты. Подъездная дорога, усыпанная мелкой мраморной крошкой, теперь была окаймлена свежевыращенными серо-голубыми кустами с мелкой и пахучей ягодой – как я поняла, это считалось особым шиком. Каменотесы восстанавливали некоторые фонтаны и подправляли фасад, где было необходимо, деревщики работали над панелями, остальные же трудились над припасами и заготовками и приведением в порядок общих комнат, залов и спален.
Кроме левого крыла.
Но оттуда хотя бы ничего не грохотало и не выло… И я пришла к выводу, что тут возможны два варианта – вэй-ган Эрендарелл смирился с королевским указом или… молча готовил ловушки для своих невест.
Мухаха.
Вот только меня смущало то, что замок как будто не был рад подобным нововведениям. Здесь стало холоднее, сумрачней, да и стены вроде бы потемнели… Пару раз мне даже показалось, что в комнатах стелется голубоватый туман: и пусть его клубы и общая мрачность смотрелись даже неплохо в протопленных помещениях с отстиранными портьерами и выбитыми от пыли гобеленами, мне, порой, становилось не по себе. Я попыталась поговорить с Яроном об этом, а также выяснить у него, что он думает об отборе – но гол передернулся и перевел тему.
Наконец, итог этой десятницы – и всех десятниц этого года – был подведен, и я с чувством удовлетворения закрыла книги и подошла к окну, посмотреть на сад и закатное солнце.
Кабинет, наполненный деревянной резной мебелью, светом больших и малых магических ламп – их я заставила принести в большом количестве, может маги и исправят мне потом зрение, но я не была в этом уверена – а также украшенный большими картинами и пушистым ковром мне очень нравился. Впрочем, как и моя комната, да и общие помещения. Я никогда не думала, что меня будет привлекать подобный стиль – в нашем мире квартиры с позолоченными интерьерами, огромными каминами и расписной тканью на стенах вызывали лишь недоумение – но, оказалось, что все дело в масштабах. Высоте потолков и размере самой комнаты.
Удивительно, но о Земле я вспоминала, лишь когда сравнивала что-то с местными реалиями. Я даже перестала проявлять особое рвение в поиске информации по поводу переходов – больше интересовалась новыми понятиями.
Что это?
Здравый смысл, призывающий меня как можно быстрее ассимилироваться к местной жизни?
Неверие, что я вообще когда-либо смогу отсюда уехать – ведь до сих пор ни в едином разговоре или же книге я не встретила упоминания о параллельных Вселенных?
А может это какая-то особая магия, которая заботится о психике попаданок?
За окном сгустились сумерки, лес почернел, и я решила, что гулять не стоит, да и ужинать сегодня не хотелось – не так давно Карина приносила мне чай с булочками в кабинет, и проголодаться я не успела.
Из развлечений у меня оставалась библиотека, вот туда я с удовольствием и направилась. Взяла книгу, которую начала читать несколько дней назад, и по привычке чуть наклонилась над плотными листами: местные буквы в первые мгновения чуть расплывались перед глазами, притворяясь иностранными, но потом все приходило в норму.
Шорох и пронесшийся поток воздуха сообщили мне, что я уже не одна.
Вскинула голову и тут же начала подниматься, чтобы приветствовать хозяина должным образом…
– Сидите! – прозвучало грубо и зло.
Осторожно опустилась на мягкое сидение и снова обратилась к книжному томику, что так и не выпустила из рук, стараясь не коситься на вэй-гана, который развалился на диване напротив и сегодня…
Был не так уж и грязен. А может и вовсе чист… Во всяком случае на нем была белая рубаха и с шерсти не свисали неприятные комья.
Я вернулась к чтению. И, несмотря на неловкость и ощущения чужеродного присутствия, мне удалось погрузиться в эту книгу, которая читалась, в отличие от других – может потому что буквы были крупнее, а написавший ее человек не пытался казаться невероятно образованным – больше как приключенческий роман, нежели эссе о географии королевства.
Но тихий рык заставил меня снова оторваться от бумажных страниц.
Вэй-ган держал небольшую книжицу с тонкими, почти пергаментными листами и зло сопел, потому как ему никак не удавалось перевернуть страницу, а если он и подцеплял ее когтем, то надрывал, что явно приводило мужчину еще в большее недовольство. Если не бешенство, судя по наливающимся кровью глазам…
Сглотнула.
– Позвольте мне… – начала осторожно.
– Не позволю!
Я заставила себя спокойно кивнуть и опустила взгляд.
Снова недовольное сопение и следом:
– Хорошо. Если не боитесь и… не задохнетесь, – последнее прозвучало издевательски.
– Я сумею сдержать себя, – позволила себе мягкую иронию и пересела на маленькую табуреточку перед вэй-ганом. Похоже, и правда искупался… Конечно, и речи не шло о запахе туалетной воды или хотя бы чистого мужского тела, но вони тоже не было.
По знаку, я принялась переворачивать страницы, не пытаясь вчитываться в текст – было слишком неудобно – или же пристально рассматривать хозяина замка – не дай бог застукает или же я осознаю С КЕМ я так близко сижу. Больше размышляла, как бы мне подступиться к важному для меня вопросу. И когда он чуть откинулся на подушках, порыкивая и будто задумавшись, все-таки решилась:
– Могу я спросить…
– А то до этого не спрашивали!
– И все-таки…
– Говорите уже! Обычно вы ошеломляете меня резкостью без всякого предупреждения, так что я уже испытываю беспокойство, раз вы начали издалека.
Он шутит?! Да мы виделись-то с ним всего раз – если не считать тот, когда он меня напугал в лесу! Я в изумлении подняла на него взгляд и постаралась не сразу отвести, как только встретилась с его…звериными глазами.
А потом все-таки отвернулась – я еще не привыкла к нему настолько, чтобы смотреть без робости.
– Хорошо… Поскольку отбор все-таки состоится… мне хотелось бы понять, как он должен проходить? Что под ним подразумевается? Испытания? Или приемы? Я в растерянности, если честно, к чему мне быть готовой – и никто не может разъяснить этот момент. Мэрр Корни пожимает плечами, мэсси Аньер только всплескивает руками и начинает рассуждать, как ей всех накормить…
– И вы решили узнать у меня? – было сложно понять, с каким настроением он это сказал. С досадой? Злостью?
– Мне показалось это разумным…
– Мне нечего вам ответить. Но обещаю, что не дам повода обвинить вас в дурном приеме… и сожру их вне замка.
Что?!
Все-таки шутит?!
– Давайте читать дальше, – рыкнул мужчина, а я, не сумев сдержать улыбку, кивнула и перелистнула страницу.
17
На «Историю миров» я наткнулась совершенно случайно.
В последнюю десятницу перед отбором – а по всем признакам его не избежать – обстановка в замке сделалась совсем нервозной. Нам сообщили, что вскоре мы все станем счастливыми «обладателями» двадцати трех невест, не менее десяти стражей – официально они будут присутствовать для того, чтобы следить за порядком на отборе, предположительно – чтобы никто этих невест не сожрал – и дюжины королевских посланников и распорядителей. Это не считая личных камеристок самих вэй, о которых мне ничего не было известно. Кроме того, что они либо сошли с ума, либо ничего не смогли противопоставить королевской воле… либо были настолько меркантильны, что им в общем-то наплевать, каким способом они получат возможность пользоваться состоянием и именем вэй-гана.
И обслуживать всю эту ораву представлялось делом крайне трудным. Пусть в замок и набежало много новеньких, но только когда они набежали и обнаружилось, что мне весьма повезло, что до этого я имела дело исключительно с опытными слугами.
Крестьянские девки, а также прислужницы и помощники из ближайших городков смотрели на замок с ужасом, на меня, когда я отдавала распоряжения, взглядом, не замутненным ни единой мыслью, а на руки, которыми им надо было эти распоряжения выполнять, как на нечто инородное и растущее из того самого заднего места.
И мы с мэсси Аньер и Кариной, которую я временно поставила старшей горничной, сбивались с ног, чтобы сначала показать нашим новобранцам что и как делать, отвести их туда, где это надо было делать, а потом бегали и разыскивали их по всему замку, потому как они регулярно терялись и находились в таких невозможных местах, что я даже предполагала, что это проделки голов.
Впрочем, нет… Хоть последних почти не было видно – по озабоченному лицу Ярона я понимала, что и у них дел невпроворот, никакой магией не справиться – вряд ли они стали бы создавать помехи.
А мне, порой, хотелось кричать от непроходимой тупости некоторых товарищей. Что я, понятно, себе не позволяла, только терпеливо объясняла снова и снова, почему золу из каминов выгребают на специальный поднос, в отдельном переднике и до того, как убирают комнату, а не после. Что ставить на стол хрусталь с грохотом, как они привыкли ставить перед торговцами литые кружки с взваром, не стоит. Что полотно картин не протирают мокрой тряпкой, которой только что помыли пол, а если доски скрипят, то надо сообщить мне, и голы решат этот вопрос – и не надо брать молоток и вбивать в бесценный паркет кованые гвозди.
И когда мне становилось совсем невмоготу, я сбегала от этого сумасшествия в сад, чтобы глотнуть свежего воздуха и побродить немного по частично очищенным тропинкам.
В этом мире тоже были времена года – и они мало чем отличались от наших. Разве что холода длились дольше, поскольку владения вэй-гана находились на севере, да и судя по описаниям, тропиков и горячих южных королевств здесь не наблюдалось.
Я попала сюда на Изломе Хольда, то есть ранней весной, затем была пора Первоцвета, и вот уже наступало Время знойного неба.
Цветовая палитра растений в округе была для меня немного непривычной. Зеленые листья были, но преобладали серо-голубые, сизые оттенки с переходом в розовый; фиолетовый мох и желтовато-розовые цветы разных размеров и видов, что в будущем, ближе к Великому плодоношению – сезоны тут точно не нуждались в переводе или уточнении – сменятся на крупные темные ягоды и сладкие плоды, похожие по вкусу на нашу тыкву и кабачок, но с более сахарным вкусом. Их консервировали и – что меня удивило – квасили и засаливали так, чтобы хватало на весь год, а потом использовали в блюдах или же ели в качестве десертов и лакомства. Салаты из свежей зелени, овощей, да и свежие фрукты здесь были не в ходу. А когда я показала, как можно приготовить ягодный пирог, так на меня и вовсе посмотрели, как на потенциальную отравительницу.
Но на все вопросы по поводу блюд я лишь пожимала плечами и отвечала, что моя покойная матушка была с дальних областей, и она-то и научила меня всему.
Как ни странно, никто особо не настаивал на подробностях. Думаю, никому и в голову не могло прийти, что я не та, кем кажусь – а потому особых подозрений, даже с моими специфическими знаниями, я не вызывала.
Кроме сада моей отдушиной оставалась библиотека.
И снова я там была одна – с вэй-ганом мы с того вечера не виделись. Да и я бывала в ней все реже. Вечером моих сил хватало лишь на то, чтобы добраться до кровати.
В тот день я все-таки направилось в мрачноватое, но уже настолько свое помещение, и позволила себе просто побродить среди книжных шкафов, как среди цветущих деревьев, время от времени останавливаясь и выбирая какой-нибудь симпатичный томик.
И когда прочитала название одного из них, замерла.
А потом спряталась со своей добычей на привычном месте.
«История миров» была написана громоздким, я бы сказала старинным языком, с довольно большим количеством метафор и описаний давно уже не существующих земель.
Но продираясь сквозь промасленные и магически укрепленные листы – такие я уже научилась различать в особо ценных экземплярах книг – мне, наконец, удалось уложить в голове, что здесь полагают под общим мироустройством. Если только я не нарвалась на какой-нибудь местный околонаучный философский труд безумца.
В "Истории" говорилось, что Мироздание похоже на долину… со зреющими пузырями. И возле каждого пузыря, клубящегося своим светом и звездами, стоит Создатель и нежно водит ладонями над его такой хрупкой, но такой надежной оболочкой, меняя там все по своей задумке и внимательно наблюдая за развитием жизни внутри.
А когда наступает время отдыха, Создатели собираются все вместе за огромным карточным столом. И играют, ставя на кон не деньги, а судьбы существ, планет и целых систем. И когда приходит время выплачивать карточный долг, проигравшие отправляются в созданные ими миры, чтобы начать там совсем другую Игру и провести по Пути Междумирья тех, кого они встретят…
Несмотря на замысловатую картину, мне показалось, что я ухватила суть.
Во-первых, наличие Космоса, а также других миров – планет или же параллельных пространств – здесь вполне признавалось.
Во-вторых, я сомневалась, что стала именно карточным долгом некого Создателя – не такая уж я и значительная фигура. Но метафора Игры мне была понятна, тем более, что я уже встречала упоминание «игроков» в этом мире, про которых только и было сказано, что они существовали «давным-давно» и их еще называли «меняющими». Не реальность ли они меняли для отдельных существ?
И здесь возникал вопрос – был ли тот полицейский таким игроком? И если да – зачем он закинул меня в этот мир?
Ну, а в-третьих, мне все еще необходимо понять, что именно собой представляет переход между мирами… в глазах обычных обитателей. И что они слышали об этом.
Так что я решила под предлогом необходимости обсудить «интересную книгу» разговорить того из обитателей замка, кто в принципе мог со мной об этом поговорить.
И выбор, что понятно, был невелик.
18
К сожалению, Ярон, к которому я могла бы обратиться за некоторыми разъяснениями относительно «игроков» – ведь голы были не менее древними – в последующие дни был занят и виделись мы… да не виделись. У замковых помощников хватало дел: мы проверяли водопровод в каждой из пятидесяти трех прежде нежилых комнат, предназначенных для гостей – подумать только, как в средней гостинице! – и, естественно, несколько труб не выдержали напора.
Магия отвечала лишь за подъем и раздачу от источника, а вот трубы были самые что ни обыкновенные, медные, гудящие и с местами хлипкими спайками.
Да и мне стало совсем не до своего попаданства.
Близился тот самый день, когда в Эрендор должны были начать прибывать наши гостьи и прочие сопровождающие, и просто хаотичное движение превратилось в сумасшедшее. Все бегали, кричали что-то друг другу, заканчивали последние приготовления, я уж было думала, что это никогда не закончится и даже про себя не могла шутить, что траву-то, траву не покрасили! А потом вдруг наступила тишина.
И я с удивлением осознала, что все готово.
Каждая комната ждет свою хозяйку или хозяина, возле каминов достаточное количество дров, свежего и наглаженного белья хватит, даже если в первую же ночь аристократочки передерутся подушками и разорвут все простыни, сад вокруг замка смотрится более чем достойно – а что там дальше чащоба, колючки и развалины, так и не надо ходить. Кладовые и погреба ломятся от припасов, все поверхности сияют и внутри, и снаружи, а на свет вывешены лучшие гобелены, картины и ковры. Ну и конечно приготовлена лучшая посуда и хрусталь, а также столовые приборы, которые я измучилась считать и заново регистрировать, надеясь, что никто из невест не страдает клептоманией.
Ну а запас нагревательные, освещающих, охлаждающих и лечебных кристаллов превышал все разумные пределы.
Естественно, слуги также были подготовлены. Все получили новую форму и строгие инструкции, ну а у тех, кто далее будет обслуживать гостей за столом, мы с мэрром Корни приняли экзамен. Слуги должны были уметь ходить мягко и бесшумно, почти танцуя, предлагая еду и не роняя ее на плечи и колени сидевших, не толкая локтями соседей. Им полагалось уметь должным образом класть вилку или ложку, незаметно подливать вино и убирать грязные приборы, и учтиво предлагать на ужин то или иное блюдо – каждый гость за столом мог решить, хочет он его или нет… и какое количество готов съесть – насколько я поняла правила этикета, все что положено надо съесть полностью.
Было решено, что завтрак мы будем накрывать заранее: яйца, тонкие полоски жирного бекона – животное, что так любезно "предоставляло" свои бока, больше напоминало мне страуса, но на вкус это было похоже на телятину с прожилками сала – каши, похожие на нашу пшенку, сливки, варенье и выпечка. И держать их подогретыми с помощью кристаллов.
Обед будет подаваться по желанию – мэсси Аньер рассказала, что у старых хозяев в таких случаях на плите всегда стояли огромные кастрюли с двумя видами сытных супов, привычных окружающим, и мы решили не отступать от традиций.
В перерыве в малой столовой, куда мне уже будет вход заказан, на протяжении дня планируется чайная зона с булочками и всеми этими квашеными и солеными фруктами, вкуса которых я так и не поняла.
Ну а ужин мы будем накрывать на всех за большим столом во главе с вэй-ганом – вот только сомневалась я, что он будет на нем появляться… Я вообще не до конца понимала, как он ест? Исходя из его интереса к моим мясным рецептам я полагала, что речь все-таки не шла о живых существах, которых он догонял в лесу, но мне с трудом представлялся зверь, которые будет хлебать на ужин бульон, а потом и аккуратно разрезать жаркое или подобие рататуя.
Конечно, все наши гости могли потребовать еду себе в комнаты и это стало поводом для головной боли. А если они все будут отсиживаться по комнатам и требовать еду туда? Да у нас стольких горничных не будет!
Этими страхами я поделилась с мэрром Корни, но он лишь рассмеялся:
– Вы не знаете вэйский свет. Да они только и будут делать, что собираться стайками и сплетничать, а также как можно больше времени проводить вне комнат, чтобы похвастаться нарядами и драгоценностями.
В общем, при поддержки Ярона, мэрра Корни и мэсси Аньер мне было даже не страшно вступать в новый этап своей жизни.
Вот только в тот день, когда начали прибывать экипажи, Эйкоб вынужден был отлучиться в дальние земли – в деревне случился поджог нескольких богатых домов и все стояли на ушах и требовали представителя вэй-гана и стражей, чтобы провести расследование.
И я осознала, что встречать мне их придется самой.
Надела лучшее платье, может немного неуместное и праздничное, но мне захотелось выглядеть… торжественно, что ли. Я ни разу его еще не носила, и светло-серая основа с яркими цветами, несмотря на ряд пуговиц и отсутствие каких-либо вырезов делали наряд весьма привлекательным.
Ну, как мне казалось.
Волосы я не просто заплела, а заколола шпильками в высокую прическу с красивыми локонами. И лицу уделила особо пристальное внимание: долго втирала крем, припудрила и даже нанесла краску на ресницы и щеки. Собственно, это была вся декоративная косметика, что была доступна в этом мире, судя по небольшим галантерейным лавочкам, которые мне удалось посетить в городке Орли, что находился в часе езды от нас.
Забавно, но чувствовала я себя так, будто готовилась… к свиданию. И нервничала, что уж там.
Я еще не встречала благородных вэй – да и вээев, если уж на то пошло. Не думаю, что вэй-гана и того мужчину, что меня сбил, стоит принимать в расчет. И не совсем понимала, как будет складываться наше общение. А еще мне было по-женски любопытно, что они собой представляют, как ведут себя и так ли уж впечатляет их красота, о которой любили порассуждать на досуге гувернантки и служанки.
Да и в принципе меня заинтересовал их образ жизни.
Читая местные книги о путешествиях и то, что отдаленно напоминало любовные романы, я так и не уяснила, чем занимаются аристократки. Мужчины, зачастую, работали, в том числе были задействованы в магических профессиях, а вот о женских благородных занятиях я пока имела лишь смутное представление – в романах об этом упоминали как-то вскользь. И у меня складывалось впечатление, что они должны сходить с ума со скуки. Ну ладно – прогулка и приемы были замечательным развлечением… наверное. А долгие зимы? В отдаленных поместьях, когда проходили недели без выходов в свет? Как я поняла из отдельных фраз, они даже читать не любили и не слишком увлекались верховой ездой – и только и делали, что наряжались, пили чай и «рисовали магические пейзажи», что бы это ни значило.
В общем, я находилась в состоянии возбужденного предвкушения, когда напоследок еще раз пробежалась по всем стратегически важным местам, убедилась, что все слуги при деле, а мужчины, что займутся пыштами и каретами, уже наготове. И когда увидела из окон, что в ворота заехали первые экипажи, сделала знак лакеям открывать двери, а сама встала на лестнице, с благожелательной улыбкой и сжатыми от волнения руками.
Вскоре холл, прежде казавшийся мне слишком большим, заполнился мельтешащими, тихо и громко переговаривающимися людьми разных полов, среди которых я безошибочно узнала невест. Те были примерно одного возраста, в обильно украшенных шляпках и их дорожные платья из яркой и дорогой ткани говорили об одном статусе.
Я спустилась, чтобы поприветствовать их в замке и… с каждым словом мое приветствие звучало все тише.
Вэи раздавали указания своим слугам, а также лакеям и горничным Эрендора, раздраженно снимали шляпки и перчатки, сбрасывая их на специальные скамьи, с любезными улыбками приветствовали друг друга, пожимая кончики пальцев, а некоторые сразу же принялись осматривать помещение, скользя взглядом по человеческим лицам, будто их и не было, но внимательно вглядываясь в скульптуры и цветочные композиции.
Меня они практически не замечали… и я в первые же минуты их пребывания осознала то, о чем говорил гол, и чего не чувствовала ни на постоялом дворе, ни в самом Эрендоре.
Для благородного сословия я была служанкой….а слуги для них оставались невидимками.
