Текст книги "Проклятый муж (СИ)"

Автор книги: Дарья Ратникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 8

Всю следующую неделю Сара увлечённо занималась хозяйством. Анна так и не вернулась. Несколько раз от неё прибегал мальчик-посыльный с рассказом о том, что сестре кухарки никак не становится лучше, и она пока не может вернуться в Чендервилл. Сара искренне за неё переживала, но вынужденное бездействие после того, как она отправила Язена в пансион, утомляло её, и она рада была наконец-то найти применение своим способностям.

Каждое утро она спускалась в кухню. Там её ждала Мэри и они сначала в четыре руки, а потом и одна Мэри под командованием Сары, готовили завтрак и обед. Пища была простой и питательной. Прежде всего выяснилось, что граф не обращает никакого внимания на то, какие продукты имеются в доме. Кладовые он полностью доверил кухарке, требуя от неё только записывать свои расходы ежедневно в расчётную книгу. Хорошо, что Анна была простодушна от природы и даже и не думала обманывать его, но, поскольку, до недавнего времени кроме графа готовить ей приходилось только на слуг, то она не особо задумывалась над разнообразием этой пищи. Сара вздохнула, посетив кладовые, а потом, подумав, отправила служанку в город, за провизией.

Она попыталась выяснить у графа, какую еду принимает его желудок, но он лишь махнул рукой. Тогда Сара занялась экспериментами. Разумеется, в библиотеке Чендервилла имелась поваренная книга. Вот с неё то она и начала. Под её чутким руководством, Мэри приготовила для графа пюре из овощей. Сара не знала, почему она так старается для человека, который хоть и назывался её мужем, всё-таки по сути был ей чужим. Наверное, ей просто стало его жалко.

Внезапно, развернув бурную деятельность по закупке продуктов и приготовлению пищи, она с ужасом подумала о том, как жила до этого. Праздность и лень были несвойственны её натуре. А вскоре пришли и первые письма от тальи Терроны. Хозяйка пансиона писала о том, что Язен чувствует себя замечательно, хотя и очень скучает по сестре. Он хорошо поддаётся обучению и есть предположение,  что скоро обойдёт тех мальчиков, что поступили на полгода раньше него. И это было замечательно! У Сары словно камень с души упал. Ведь пансион тальи Терроны был во многом экспериментальный. Мальчикам там давалась относительная свобода, правда смешанная с ответственностью, но куда же без этого.

И тем печальнее было смотреть на графа Даррена. Он мог часами сидеть в библиотеке или в гостиной и смотреть на огонь, поглаживая Ветра. И оживал он только в краткое время их беседы в библиотеке. Сара научилась уже читать эмоции на его лице. И видела то облегчение, то насмешку, то интерес, а иногда даже радость, но чаще всё же уныние. Она ломала голову, пытаясь представить, о чём он сейчас думает, и не могла. По всему выходило, что мысли у графа должны быть очень невесёлые. Всё чаще и чаще приходила ей в голову мысль спросить его о том, за что он Проклят, но Сара не могла. Словно что-то мешало задать ей этот вопрос.

А за окном, тем временем, зима шла на убыль. Появились первые признаки наступающей весны, потеплело. После разговора с графом и когда все дела, наконец-то были сделаны, Сара уходила в сад. Снег постепенно таял. Она любовалась на бегущие ручьи, слушала птичьи трели и думала о том, какая несправедливость заставила графа сидеть дома безвылазно. Неужели у него нет возможности дойти хотя бы до лавочки на аллее? Но её муж молчал, а она не решалась предложить.

К началу второй недели, к ним в гости приехал виконт Армин. Он попал как раз к обеду.

– Добрый день Джо, добрый день графиня. Я вас не стесню надолго, – он поклонился и молча сел к столу. Генрих принёс ещё один прибор. – Просто захотелось увидеться. Кстати, графиня, я заходил в пансион и виделся с маленьким Язеном. Он передаёт вам привет.

– Это замечательно, – Сара улыбнулась.

– Я вижу, что у вас новая кухарка. Она замечательно готовит, – Армин улыбнулся. Сара почему-то покраснела. Ей нравился виконт, но… В своём «но» она не успела себе признаться, когда граф ответил:

– Анна, кухарка сейчас ухаживает за своей больной сестрой и готовит нам такие разнообразные блюда графиня, – и он показал глазами на неё. Сказано это было резко, но Сара увидела нечто вроде гордости, промелькнувшее в глазах графа. Он никогда не благодарил её за пищу и вообще не заговаривал об этом. Ей было даже неизвестно до этого момента – заметил ли он хотя бы её перемену, или нет. И вот… Надо же. Заметил…

– На самом деле готовит Мэри, а я лишь диктую ей рецепты из поваренной книги, – почему-то смутилась Мэри.

– Вот как! – виконт посмотрел на неё с неприкрытым восхищением. – Джо, тебе очень повезло с женой.

Сара посмотрела на мужа, ожидая от него ответа, но он нарочно опустил глаза. Обед прошёл в молчании. После него, не видя смысла задерживаться, Сара вернулась к себе в комнату. Ей хотелось написать письмо талье Терроне, а ещё она решила заказать Мэри, отправлявшейся в город за продуктами кисти, краски и альбом для рисования. Когда-то давно она занималась рисованием. Пора это возобновить.

***

– Что-то случилось, Джо? – Джозеф вздохнул. Обеспокоенный Армин смотрел на него, но ему почему-то не хотелось даже отвечать виконту. Да что с ним творится?

– Да нет, Армин. Просто устал немного.

– А твоя жена молодец! Взялась за хозяйство как следует!

– Ей просто скучно, – слишком резко ответил граф. Он не мог понять, что его больше разозлило – то, что виконт слишком часто говорил и думал о его жене или же то, с каким восхищением он о ней отзывался. Да, Сара замечательная девушка, но это его, его жена!

– Да что с тобой происходит, Джо? – Расстроенный взгляд виконта привёл его в чувство. Джозеф вздохнул и устало потёр виски.

– Ничего… ничего нового.

– Ну тогда ладно, – Армин широко улыбнулся. – Я очень надеюсь, что это питание точно пойдёт тебе на пользу.

–    Я впервые за много дней начал чувствовать вкус пищи и аппетит, – признался он.

–    Только зачем всё это? Всё равно мои дни сочтены. И это тяжелее всего.

Граф с силой ударил тростью по паркету, так что осталась вмятина. Пусть! В последние дни с ним творилось что-то странное. Никогда ещё не хотелось жить так, как сейчас. И никогда ещё он не чувствовал, что смерть так близко, как сегодня. Армин подошёл и молча похлопал его по плечу. Сожаления здесь были бессильны. Да и не нужна ему ничья жалость.

–    А что у тебя нового? – спросил он, желая отвлечься.

– Ничего хорошего, – в голосе виконта послышалось уныние. – Матушка хочет, чтобы я женился и уехал бы, наконец, на службу. Даже невесту мне уже нашла. Смотрины назначены на предстоящий бал. А мне ещё рано обзаводиться семьёй. Да и смотреть на этих напыщенных куриц сил моих нет!

–    Ну может она вовсе не так плоха, как ты думаешь. Ты ведь не видел её ещё, правда? – Ну вот. Армин скоро женится и уедет отсюда, и он останется совершенно один, если не считать графини. Но почему-то Джозефу иногда этого даже хотелось.

– О, конечно, я её ещё не видел, но заранее говорю, что ничего хорошего там быть не может. Я вообще не люблю богатых модниц. Зато вот тебе повезло с женой, Джо!

Джозеф сжал зубы. Армин издевается?

–    И что мне с того, Армин? Я скоро умру. Если тебе нравится Сара, ты вполне можешь жениться на ней после моей смерти.

Он встал, резко отодвинул стул и похромал к двери. Как он устал!

–    Джо, Джо! Постой! Я вовсе не это хотел сказать. Джо!

Но он не хотел слушать. Жалко, что он не может напиться! Запереться в библиотеке и не видеть никого. Никого!

***

Покончив со всеми делами, Сара спустилась в сад. Сейчас, когда снег потихоньку начал стаивать, она смогла наконец-то разглядеть главную аллею, ведущую прочь из Чендервилла, и даже заглянуть на нерасчищенные тропинки. Этого хватило, чтобы понять, что за садом никто не ухаживает. Сад повторял своего хозяина – унылый, заросший, неухоженный, он производил тягостное впечатление. Летом здесь, наверное, была непроходимая чаща, которая предназначалась специально для того, чтобы скрывать хозяина имения от любопытных глаз.

Сара направилась по тропинке, ведущей к конюшне. Немного освоившись в имении и перестав бояться собственного мужа, она решила возобновить свои прогулки верхом, заброшенные давным-давно, ещё до смерти отца. Граф, разумеется, дал согласие и своим привычным уже равнодушным тоном, разрешил выбрать любую из лошадей. Честно говоря, Саре было не очень понятно, зачем ему содержать такую большую конюшню, больше, чем у их семьи когда-то, но... Её муж загадочный человек, который вряд ли позволит так просто разгадать свои загадки.

В конюшне было тепло и сухо. Конюх приветливо поздоровался с ней. Сара задала несколько вопросов, о том, какая лошадь ей больше подойдёт и привычная ли какая-нибудь из них к дамскому седлу.

–    Давайте я расскажу вам, – из дальнего угла конюшни вышел, улыбаясь, виконт. – Вот эти жеребцы выросли на моих глазах, а вот тех граф купил совсем недавно, всего пару лет назад. Пройдёмте посмотрим наиболее подходящих для вас.

–    Благодарю вас, – Сара направилась вслед за виконтом. Она рассеянно слушала его рассуждения о масти и стати лошадей. В голове вертелся вопрос

–    Виконт де Грааз, а зачем моему мужу такая большая конюшня? Он раньше выезжал куда-то?

–    Да нет, не то чтобы выезжал, – Армин внимательно посмотрел на неё, – но оставаться безвылазно в своём имении, как приписывается Проклятым, он тоже не испытывал желания. По-моему это слишком жестоко, по крайней мере, в отношении Джо, ведь он... – виконт осёкся и замолчал, как будто сказал то, что не должен был говорить. Сара сделала вид, что не заметила, хотя любопытство подмывало её попросить виконта закончить фразу. Но он уже говорил, что не может рассказать – граф запретил ему. Значит и нечего выспрашивать. – Он часто раньше ездил охотиться в своих угодьях, иногда даже выходил в город, разумеется, инкогнито. Лошадей он любит. Если бы мог – навещал бы их каждый день, но, увы.

–    Но неужели никто не предлагал ему выйти на прогулку? – Сара удивлённо взглянула на виконта.

–    Предлагали, а как же! Но он такой упрямец! – С необычной горячностью ответил Армин. – Джо не хочет быть никому обузой, как он считает. И не разрешает помогать себе. А в последнее время у него и характер меняется. Наверное, всему виной болезнь. Он стал каким-то излишне раздражительным.

Сара хотела спросить у виконта – действительно ли её мужу осталось недолго жить и нет никакого средства, которое могло бы помочь ему, но Армин уже говорил о лошадях, и ей было неловко прерывать его.

–    Я думаю, в таком случае, эта кобыла – Меризз, вам точно подойдёт. Она спокойная, спокойней остальных. Да, к тому же, когда граф её покупал, она как раз была под дамским седлом. Да оно и должно где-то остаться. Хотите, я спрошу конюха?

–    Нет, спасибо. Мне не к спеху, – Сара улыбнулась. – Я пойду, пожалуй. Хотела просто на днях съездить навестить Язена, а то он подумает, что я его совсем забыла.

Если честно, Саре было даже немного стыдно перед братом. Но как она не старалась думать о маленьком Язене, все мысли почему-то вертелись сейчас вокруг графа. Что это? Любопытство? Почему ей так хочется разгадать его загадку?

Она направилась к дому. Странно, но даже в мыслях последние несколько дней Сара называла Чендервилл домом.

–    Графиня Даррен? – Она обернулась. Виконт де Грааз медленно подошёл к ней. – На следующей неделе в нашем имении будет бал. Позвольте пригласить вас. Я думаю, Джо не так жесток и понимает, что вы не можете круглосуточно сидеть здесь взаперти. Я бы, если честно, не выдержал, – он улыбнулся, а потом продолжил. – К тому же в пансионе тальи Терроны вас и Язена знают как моих дальних родственников.

Сара внимательно посмотрела на виконта. Никакой усмешки в глазах, ничего отталкивающего, как в тале Сворке. Он был искренен. Но почему тогда ей кажется, что он совсем неправ, в чём-то очень и очень важном?

– Простите, виконт, я не смогу приехать на бал.

– Может быть вы меня не так поняли? – Армин расстроенно на неё. – Я не имел в виду ничего... такого. Просто я хотел доставить вам удовольствие.

– Верю, но давайте не будем больше говорить на эту тему.

Сара кивнула ему, надеясь, что кивок получился не слишком сухой и холодный, и вернулась домой. Виконт действительно не имел в виду ничего дурного. По крайней мере, она хотела в это верить. Но почему-то сама мысль о том, что пока она развлекается на балу, человек, который сделал для неё добро, ничем не обидел и не упрекнул её, будет сидеть в одиночестве и смотреть на огонь в камине, возмущала её до глубины души.

Она должна что-то для него сделать! Чем-то отблагодарить за то добро, которое он сделал и продолжает делать для неё. Ведь он не требует ничего взамен. Не просит ухода за собой, или чтения книг, не требует долгих разговоров, он просто пожелал помочь ей. Неважно, что у него было за преступление и почему он Проклят, граф просто помог ей, а она... Она тоже должна помочь ему или по крайней мере попытаться. Завтра же она попросит у Генриха одеяло и попытается уговорить графа перенести их беседы из библиотеки на улицу. Свежий воздух должен пойти ему на пользу. А ещё сегодня же она отыщет в библиотеке книги, касающиеся клейма. Граф не похож на преступника. И хотя её иногда пугала мрачность, таившаяся в глубине его тёмных глаз, Сара всё меньше и меньше думала о том, что он – Проклят. Может быть, случилась ошибка? Может быть в книгах описаны такие прецеденты? Она должна выяснить это в любом случае. И не столько о муже думала сейчас Сара, сколько успокаивала себя. Для неё это почему-то вдруг стало очень важно.

На следующий день она осмелилась и спросила графа. Разговор как раз происходил в библиотеке:

– Граф Даррен, а нельзя ли перенести наши занятия на улицу? Хотя бы те полчаса, которые вы рассказываете мне об истории имения и ваших землях. Просто в библиотеке слишком душно, а на улице так свежо, – Сара сказала это с намёком. Вдруг графу самому захочется на улицу. Но он только равнодушно посмотрел на неё.

– Если вы хотите – можно попробовать. Но моим глазам вреден дневной свет.

– Но, наверное, в Виллене можно отыскать очки с тёмными стёклами, – Сара сказала это с участием и это, скорее всего, разозлило графа.

– Оставьте, – сказал он голосом, в котором можно было различить раздражение. – Доктор, которого приглашал Армин, тоже считает, что мне необходимо дышать свежим воздухом. И что такая жизнь, какую я веду, только сведёт меня в могилу прежде времени. Так что я совсем не против проводить больше времени в саду. Вот только не надо меня жалеть, – он словно пресёк все сожаления, готовые вырваться у Сары. – Я согласен заниматься с вами на улице, если вы не будете просить помочь мне Генриха. В крайнем случае я обойдусь вашей помощью, если вы, конечно, не против, – и горькая усмешка скользнула по его губам.

– Вовсе нет, – коротко ответила Сара. Ей было радостно, что муж согласился. И в то же время она отказывалась его понимать. Неужели общества Генриха было ему неприятно? Или граф не хотел, чтобы Генрих видел его беспомощным и жалел? А её жалость?

На завтра они назначили час для прогулки, если можно было так выразиться. А сегодня Сара хотела ещё попробовать прогуляться верхом. Пока недалеко. Надо было освоиться с лошадью. Дамское седло конюх отыскал и пришёл вчера вечером доложить ей об этом. Виконта она после того неприятного инцидента в саду больше не видела. Он уехал почти сразу же.

Перед конной прогулкой, Сара предупредила графа. Он сначала удивился, но, потом, видимо, вспомнил, что сам обозначил в договоре такой пункт и махнул рукой, разрешая. Тогда она осторожно выяснила у него границы имения. Сам Чендервилл с садом, собственно говоря, занимал не очень много земли и был строго ограждён забором, вдоль которого тянулась живая изгородь. А вот земли, принадлежавшие графу, в которых можно было даже охотиться без опасения, были достаточно велики. И, как она поняла, чёткой границы с соседними земельными угодьями не имели. Только примерные границы. Но это всё, наверное, мелочи. Она ведь не охотиться собирается, а так, прогуляться.

Меризз была послушной и спокойной кобылой, но Сара пока не рискнула выезжать далеко за ворота имения. В конце концов, она не знала здесь даже соседей и, если что – обратиться за помощью будет не к кому. Но это не беда. Вот сейчас она освоится и через пару дней сможет, наконец, навестить Язена. Трястись два часа по пыльной и неровной дороге в экипаже не доставляло ей совсем никакого удовольствия. А верхом она любила ездить, когда-то давно, до беды...

Задумавшись, Сара не заметила, как выехала за границы Чендервилла и свернула с проезжей дороги в лес, на неприметную тропку. Опомнилась она, когда услышала неподалёку мужские голоса. Никакой радости в том, чтобы встречать соседей раньше времени, она не испытывала. Да и вряд ли, узнав кто она, и кем приходится графу, они примут её доброжелательно. Но выхода другого не было, да к тому же она теперь смутно представляла, в какой стороне находится имение. Поэтому Сара остановила Меризз, спокойно бредущую, куда глаза глядят. Из-за поворота на тропинке вскоре показалось двое мужчин. Они пустили лошадей шагом, почти бросив поводья, и мирно беседовали между собой. Увидев её, они остановились. Потом один из них, красивый юноша, чуть постарше её, приложил пальцы к шляпе и учтиво поклонился, насколько это ему позволяла лошадь, на которой он сидел.

– Добрый день, тали. Я – тал Гиллерт Террас, это мой друг – тал Эмиль Кардев, – спутник тала Терраса поклонился. Он показался Саре куда менее привлекательным, чем его юный друг. К тому же тал Кардев очень пристально рассматривал её, не отводя глаза. Сара была уже не рада, что познакомилась с ними, но спрятаться на лошади в заснеженном голом лесу не представлялось возможным. Поэтому она терпеливо ждала момента, когда сможет задать им вопрос, как выбраться отсюда на просёлочную дорогу. И желательно не открывать бы им своего положения. Впрочем, они, наверное, если местные и так скоро узнают. Поэтому Сара спокойно выслушала последовавший за приветствием учтивый вопрос. – Могу ли я спросить, тали, откуда вы здесь? Наши имения находятся довольно далеко отсюда, и на ближайшие мили тут нет никакого жилья. Может быть, случилась какое-то несчастье? И как вас называть?

Сара испытывала большое искушение назваться вымышленным именем, да хоть фамилией отца или той, под которой она значилась в пансионе тальи Терроны, но если эти молодые люди – соседи графа Даррена, рано или поздно они всё равно узнают о том, что она поселилась в его имении. Тогда пойдут слухи. А слухи, как она имела несчастье выяснить на примере мамы, увы, назад не вернёшь. Нет уж. Лучше пусть они знают с самого начала. Графу, может быть, всё равно. Ему скоро умирать (при этой мысли, ей почему-то стало больно), а вот ей жить потом здесь и с этими людьми. А она не сможет всю оставшуюся жизнь провести затворницей.

–  Я из Чендервилла, жена графа Даррена, – тихо произнесла она, а потом строго посмотрела на друзей и добавила. – Не могли бы вы показать мне дорогу к имению, а то я заблудилась в лесу? Насколько, я понимаю, это ведь земли моего мужа.

В воздухе повисло молчание, прерываемое лишь пением птиц, да звуками капели. Сара видела, как переглядывались тал Террас и тал Кардев, как учтивая улыбка у тала Терраса постепенно сменялась чем-то похожим на презрение. Он не удосужился даже ей ответить, развернув свою лошадь в другую сторону, однако тал Кардев помедлил немного.

–  Графиня Даррен, стало быть так? – Сара кивнула. – Ваше имение вон там, – он указал рукой вперёд, на просвет между деревьев. Езжайте по этой тропинке до конца, там будет Чендервилл, – он произнёс эти слова, словно выплюнул, а потом внезапно резко добавил. – Мой вам совет, графиня, если вы не по своей воле вышли за графа (а такое едва ли возможно), как можно скорее разорвать брак с ним. Или, в крайнем случае, не говорить никому о своём положении и происхождении. Послушайте меня.

–  Но почему, тал Кардев, я должна поскорее разорвать брак с графом? – Спросила Сара, усиленно делая вид, что ничего не знает и не понимает. Отчасти, конечно, так оно и было. Взгляд тала Кардева потеплел. Видимо, он поверил.

–   Граф Даррен – Проклят. О нём ходят легенды и все они не из тех, что можно рассказывать дамам и особенно на ночь. Боюсь, графиня, что вы скоро очень сильно пожалеете о своём опрометчивом шаге. А брак с графом Дарреном не из тех, что позволит вам получить положение или статус в обществе, только презрение, – и тал Кардев холодно поклонился ей, пришпорил коня и скоро тоже исчез, как и его спутник.

Сара вздохнула, натянула поводья и пустила Меризз шагом. И зачем она только осталась дожидаться этих мужчин? Рано или поздно, но она всё равно бы выбралась к имению. И почему все так ненавидят её мужа? Что он такого сделал? Ведь вряд ли они знают его лично – он явно старше и тала Терраса и тала Кардева. Неужели его преступление так велико? Или его просто презирают за то, что он Проклят? Да, безрадостная жизнь ожидает её после смерти графа. Хотя, впрочем, что она хотела? Придётся, наверное, забрать Язена и уехать из этих мест туда, куда не доходят слухи. Вот только почему-то очень неприятно было осознавать, что граф скоро умрёт. Всё-таки из всех людей, с кем она общалась после беды, случившейся с отцом, только он, по иронии судьбы, был к ней добр. Он и Армин. Но виконт почему-то сейчас совсем не привлекал её. Де Грааз казался ей просто мальчишкой, одним из многих, таким же, как и тал Террас, ну или немногим лучше.

Так в раздумьях Сара доехала до Чендервилла. Уже совсем стемнело, когда она подъехала к имению. Дом был необычно ярко освещён. Она бросила конюху поводья от Меризз и кинулась туда. Может быть, что-то случилось с графом? Сердце почему-то застучало сильно-сильно, невпопад.

–   Графиня, слава Богу, вы вернулись! – Встретил её на крыльце Генрих. Сара внимательно всмотрелась в него. Он был бледен и взволнован.

–   Что-то случилось с графом? – спросила она.

–   Нет. Что вы! – Казалось, он удивился. – С графом-то как раз всё в порядке. Он наоборот испугался за вас. Уже сколько времени прошло, а вы всего лишь отправились на прогулку. Он подумал, что, должно быть, что-то случилось, и приказал отправиться на ваши поиски. Я вот как раз собирался ехать за вами.

Граф волновался за неё? Саре показалось, что привычный мир перевернулся. Она попыталась успокоить своё мятущееся сердце.

–   Простите, Генрих, что напугала. Я заблудилась. Давайте, я сейчас сама расскажу всё графу. Где он?

–   В гостиной, графиня. Идите-идите. Он ждёт.

Сара скинула верхнюю одежду и направилась в гостиную. За дверью было тихо, но светло. Когда она вошла, граф даже не повернул головы. Волновался он!

–   Ну что там, Генрих. Нашли её? – Голос звучал глухо.

–   Граф Даррен, я вернулась. Я просто немного заблудилась.

Сара подошла к креслу, на котором сидел её муж в своей излюбленной позе, и встала рядом. Он медленно повернулся. Ей показалось, или на его лице она уловила радость и облегчение?

–   Я рад, что с вами всё в порядке. Только надеюсь, вы больше не будете так долго блуждать. Всё-таки я сейчас ответственен за вашу жизнь, – в голосе графа звучала ирония, но Сара не обратила внимания на эти колкости.

–   Я вряд ли буду блуждать нарочно, особенно теперь, – горько добавила она.

–   Что случилось?

Сара вздохнула, а потом рассказала про встречу с талом Террасом и талом Кардевом. Ещё бы неделю назад, она держала бы всё это при себе, но сейчас почему-то не могла не поделиться с графом. Он выслушал её рассказ молча, всё больше и больше мрачнея.

–   Ну да, графиня, я – чудовище. Ну или, по крайней мере, таким меня считают. Боюсь и вам никуда не спрятаться от сплетен. Я думал по-другому, но я ошибся. Для них не важно, какой человек на самом деле, имеет значение только статус и глупое суеверие, связанное с Проклятьем. Впрочем, вы же ничего не знаете.

–   Ну так расскажите мне! – Попросила Сара, в который уже раз. Граф опустил глаза.

–   Не могу. Не сейчас. Мне тяжело вспоминать. Простите, графиня. Лучше будет, если вы уйдёте к себе. Я что-то забылся и позволил себе подумать о том, о чём думать не имею права. Покойной вам ночи.

– И вам, – Сара поклонилась и ушла, недоумевая, что имел в виду граф.