Текст книги "Без царства земного"

Автор книги: Дарья Торгашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 9

Владения Мелитов с севера отделяла полноводная река Меандр, служившая естественной границей еще древним насельникам этой земли, карийцам. Перейдя мост, путники сразу завидели родные поля и рощи. На невысоком холме среди виноградников военачальник Леонид Мелит выстроил дом, откуда открывался большой обзор. Он так и не превратился в крепость – но патрикий Мелит, возвращаясь сюда, всякий раз думал, что этот дом мог бы постоять за себя при нужде.

Большой белый особняк в два этажа был почти так же удобен, как константинопольский. Только, конечно, отсутствовал водопровод. Но вода в колодце была лучше солоноватой городской. Управитель Аристарх устроил горячую баню, в которой напарились все по очереди, господа и слуги. Захворавшая Анна после бани почувствовала себя почти здоровой; и, напившись горячего медового напитка, сразу отправилась в постель.

Порядок здесь поддерживали трое вольных слуг и двое рабов; и все же большой дом казался почти пустым. В отсыревших темных комнатах открыли ставни, впуская неяркое зимнее солнце; посреди большого триклиния растопили камин2020
  Камин (как очаг, устраиваемый посреди комнаты) известен с I в.н.э., а в описываемую эпоху уже широко использовался.


[Закрыть], у которого сели хозяева, грея руки над огнем. Няня уже отправилась спать вместе с Анной; и патрикий с Феано были вдвоем.

– Ты довольна? Выглядишь усталой, – негромко заметил отец, глядя на дочь.

– Вполне довольна, – Феано улыбнулась. Но непривычное чувство двойственности, невольное лицемерие перед близкими очень ее утомляли.

– Варда просил тебя писать ему, я знаю. Так напиши завтра. Он беспокоится, – сказал патрикий, не спуская с Феано своих черных глаз. – Сколько еще письмо будет добираться!

– Хорошо, отец.

Патрикий почувствовал чужое присутствие: он увидел Эйрика, который какое-то время назад незаметно вошел и опустился в кресло у двери. Вэринг издали наблюдал за хозяином и его дочерью.

Роман Мелит резко поднялся, глядя на телохранителя.

– У тебя дело ко мне?

– Да, хозяин. Я хотел бы обсудить охрану поместья. Здесь не город, всякое может быть!

– Ты прав. Думаю, охрану мы организуем как и раньше, но надо поговорить об этом сейчас. А тебе пора спать, Феано, – патрикий выразительно посмотрел на дочь.

Феано улыбнулась обоим мужчинам и торопливо ушла. Сердце у нее колотилось быстро и больно. Отец был умным человеком, и наверняка он кое-что понял… Слава богу, далеко не все!

И он считал ее достаточно разумной девушкой, чтобы не допустить, будто она станет поощрять пылкого викинга в его увлечении… Что ж, до сих пор она и была разумной. Но сегодня Феано даже сама не знает, чего ожидать от себя завтра; а тем паче от Эйрика!

Поднявшись в свою спальню, где с мебели только что сняли чехлы и смахнули везде пыль, Феано опустилась на колени перед образом Спасителя и долго молилась, клала земные поклоны. Наконец ей полегчало. Она быстро разделась и легла в постель, накрывшись до подбородка теплым шерстяным покрывалом.

Закрыв глаза, Феано подумала, что надо поскорее пойти к исповеди. Послезавтра воскресенье, очень хорошо.

Вздохнув, девушка повернулась на другой бок с мыслью, что даже на исповеди не скажет всей правды. Это уж точно! Феано не помнила, когда именно стала утаивать некоторые вещи от своего духовника; но это началось давно, еще в детстве. Однажды она призналась отцу Савватию в своих видениях. Яркие картины прошлого, образы умерших людей, которых она никогда не знала, впервые предстали ей в девять лет. Феано была очень напугана и сразу помчалась в церковь, чтобы все рассказать.

Отец Савватий крепко и скорбно задумался и посоветовал девочке покрепче молиться, дабы Господь избавил ее от сего соблазна. Он сказал, что бесы часто смущают человека, принимая вид самый невинный; и сердца иных людей, особенно слабых женщин и детей, более чувствительны к этим искусительным голосам. Но слушать их никогда нельзя.

Феано ушла с чувством горького одиночества и разочарования. Добрый отец Савватий ничего не сумел ей объяснить; и девочка чувствовала, что священник ошибается. С ней говорили вовсе не бесы. Но с тех пор Феано стала осторожней и в церкви больше об этом не упоминала, призналась спустя какое-то время лишь отцу и Феоктисту. Ну, и еще Эйрику!

А Эйрик? Можно ли будет сказать священнику про вэринга – и про то, на что она подбивала его?.. Нет, ни в коем случае!

Феано печально улыбнулась, лежа с закрытыми глазами. Что ж, лукавить на исповеди – это ромейская наука. Господь все видит, и Он простит.

Весь следующий день Мелиты отдыхали, раскладывали вещи, заново осваивались в доме. Перед ужином, пока не стемнело, Феано взяла лошадь и отправилась в одиночестве прокатиться по имению. Сейчас это было безопасно.

У Мелитов был виноградник и оливковая роща. Оливки особенно хорошо продавались и хранились. Они держали коров и овец, но получали мясо и молоко, делали овечий сыр не для себя, а на продажу: слишком далеко было везти.

Феано заново обследовала свои владения, потом приостановилась на липовой аллее, ведущей к дому. За полем была церковка, маленькая купольная базилика, – сверкал в закатном свете золотой крест, и белело огороженное кладбище. Феано подняла руку и перекрестилась. На сердце легла странная тяжесть.

Девушка повернула коня и поехала обратно. Ее охватило предчувствие неизбежного; она ощутила, как прошлое наплывает на настоящее и время сдвигается. Скоро с ней опять заговорят те, кто навеки замолк!

Феано заторопилась домой. Спрыгнув с лошади у крыльца, она передала поводья конюху и убежала наверх в свою комнату.

Разувшись и стащив штаны, девушка переобулась в теплые войлочные туфли. И с досадой хлопнула себя по лбу. Она совсем забыла про письмо своему жениху!..

Феано скрипнула зубами и полезла в сундук за восковыми табличками, папирусом и чернилами. До ужина не успеть, но хоть начать…

Феано сперва казалось, что она не сможет выдавить из себя и двух слов, адресуя письмо Варде. Немилый избранник наверняка почувствует ее неискренность. Но, к своему удивлению, она вскоре увлеклась; девушка как раз описывала свои дорожные впечатления, когда дверь позади скрипнула. Вошла сестра.

– Папа зовет ужинать, – сказала Анна.

Феано, улыбнувшись, встала и подошла к ней. Погладила по пушистым волосам.

– Как ты сегодня? Хорошо?

– Да, – Анна зевнула, прикрыв ротик. – У меня все прошло, только холодно и скучно. Почему мы все время приезжаем сюда, когда холодно?

Феано поцеловала сестренку.

– Ты знаешь, почему. Потому что отец по весне выходит в море. И летом мы тоже приезжаем.

– Все у нас не как у людей, – проворчала Анна совсем по-взрослому. Феано рассмеялась, но тут же смолкла. Сестра была права.

На ужин подали вкусный рис с шафраном и виноградные листья, начиненные мясом и сыром. Все ели с большим аппетитом. Поднявшись к себе, Феано опять принялась за письмо жениху.

Ее мысль замерла, она не знала, как продолжить… а потом вдруг возникла идея. Довольно рискованная; но Феано уже не могла остановиться. Она написала Варде полуправду: будто бы ее ученый брат Феоктист увлекся историей древней Карии и особенно временем правления царицы Артемисии. Ведь их собственные земли расположены там, а эта женщина, о которой писал еще Геродот, была так знаменита!

Варда, как человек тонкий и образованный, должен был ценить в будущей жене хорошую собеседницу. И так Феано поймет, обоснованны ли опасения Феоктиста: что Варда Мартинак ничего не должен знать о критской находке!

Закончив письмо, Феано запечатала его своим агатовым перстеньком. У нее, как и у отца, была собственная печать, которой она редко пользовалась, – но сейчас самое время.

Было уже очень поздно. Ложась в постель и задувая свечу, Феано подумала о том, как завтра встанет к заутрене. В городе они с отцом посещали не каждую воскресную службу; многие благородные господа вообще пренебрегали этим. Но так нельзя, иначе они станут не лучше язычников!

Феано проснулась от прикосновения к плечу. Над ней склонилась Елена.

– Вы здоровы? Опять легли поздно, я уж сказала хозяину. Он велел передать, чтобы вы собирались в церковь к обедне.

Феано с облегчением кивнула и вскочила. Поежилась, не сразу попав ногами в домашние туфли.

– Продрогли вся, тут-то не протопишь! Надо будет в постель горячие кирпичи класть, как раньше делали, – заметила служанка.

Феано улыбнулась.

– Я скажу отцу. Анне надо класть обязательно.

Спускаясь вниз, она захватила запечатанное письмо. Поздоровавшись с отцом, девушка отдала патрикию послание для Варды Мартинака и увидела его облегченную улыбку. Феано сразу ощутила себя виноватой.

И в таком ведь даже не покаешься… Ей мучительно захотелось, чтобы поскорее кончилась эта расщепленность разума и сердца, необходимость лгать в самом главном. Но будет ли когда-нибудь так?..

Церковная служба и исповедь прошли для нее лучше, чем Феано могла надеяться. Эйрик снова отправился с господами и выстоял всю обедню – но здесь никто не делал ему замечаний. Хотя исповедоваться викинг, конечно же, не стал и сразу после службы вышел вон.

Феано проследила, как епископ, преосвященный Савватий, отозвал патрикия Мелита в сторону к аналою2121
  Аналой – подставка для икон и книг, употребляемая при богослужении. В православном храме перед аналоем совершается исповедь.


[Закрыть]. Она отвернулась и отошла, чтобы не мешать им; и ожидала своей очереди, все больше волнуясь. Потом позвали и ее…

Феано покаялась в своих грехах – этот рассказ, который должен был вместить в себя изрядный кусок ее жизни и был очень неполным, давно складывался у нее в голове. Она не смотрела на священника. И когда осмелилась поднять глаза, встретила суровый взгляд: наверняка отец Савватий понимал, что его духовная дочь лукавит, и не в первый раз с таким встречался.

Однако никаких расспросов не последовало, и к причастию их допустили всех. Выходя из храма, Феано заново ощущала блаженное чувство единения с Богом – и тяжесть на сердце от общения со священником. Если бы можно было говорить с Господом прямо, минуя его служителей!

Когда они проходили мимо сельского кладбища, Феано оглянулась на ровные ряды надгробий и крестов. И содрогнулась, точно пронзенная молнией. Внезапное видение было таким ярким, каких она не получала уже давно.

– Что ты? – воскликнул отец. Он поддержал ее, обхватив за плечи.

– Что-то голова закружилась… Теперь уже лучше.

Дальше Феано шагала не оглядываясь. И только когда они свернули на липовую аллею, что вела к дому, девушка посмотрела на Эйрика. Она кивнула: вэринг понимающе улыбнулся.

Когда они вернулись, Феано сразу поспешила к себе. Она вытащила перевод Феоктиста, за который до сих пор даже не бралась.

Внимательно прочитала его; потом – еще раз. Затем сделала отдельную выписку себе. Древние имена и основные вехи описанных событий прочно запечатлелись в ее памяти.

Ближе к вечеру молодая хозяйка спустилась поговорить с Эйриком. Здесь было куда больше возможностей встретиться наедине. Они вышли в яблоневый сад при доме и сели на каменную скамейку.

Феано рассказала о том, какое видение ее посетило и на что оно указывало. А еще поведала подробности правления царицы Артемисии, которые узнала из перевода Феоктиста.

Эйрик слушал с жадным вниманием. Он вообще был любознателен и жаден до нового – и история Артемисии и Ксеркса увлекла и его. Особенно ему понравилось, что древняя царица являлась еще и воительницей и сама водила в бой корабли. Оказалось, что для викинга это не было исключительно преданиями старины, – в его родной Скандинавии такие женщины-воительницы существовали и по сей день, и стяжали славу.

На другой день с утра патрикий Мелит отправился нанести визит соседям. Феано осталась за хозяйку. Анна вдруг попросила сестру позволить ей покататься верхом – и Феано одобрила это намерение.

Для Анны оседлали самую смирную лошадку. Конечно, Феано отправилась на прогулку с сестрой; и Эйрик был третьим. Он шел пешком, ведя лошадь маленькой госпожи под уздцы.

– Проедемся до поля, – Феано показала рукой.

– Я хочу до рощи! – вдруг заупрямилась Анна.

– Ну хорошо, до рощи. Сделаем круг и обратно, – согласилась старшая сестра.

Когда они проезжали мимо поля, заросшего пожухшей травой, Феано еще раз пристально всмотрелась в него. Потустороннее чувство, отзвук вчерашнего, опять колыхнулось в ее душе. Да, искать надо здесь! Как хорошо, что место это безлюдное – и не освященное… И недавно прошел дождь, копать легко…

Сестры Мелитены и охранитель вернулись домой. Выпили горячего меда в большой комнате у очага. Потом Анна отправилась поиграть в своей комнате до обеда, а Феано осталась наедине с Эйриком.

– Сегодня ночью, – тихо сказала она. – Отец заночует у Андроников и вернется завтра. Потом – не знаю, будет ли возможность!

– Хорошо, госпожа, – согласился вэринг. – Я возьму заступ и факелы. Перед сном обойду дом, как обычно; а когда все улягутся, посвечу тебе в окно. Тогда ты спустишься и выйдешь черным ходом.

– Молодец! Очень хорошо!

И взбудораженные заговорщики поспешили разойтись.

Глава 10

Елена рано пожелала госпоже доброй ночи. Феано сидела полностью одетая и напряженная как струна, когда за обращенным в сад окном мелькнул свет. Она вскочила и подбежала к окну. Эйрик стоял внизу, с высоко поднятым фонарем в руке и с заступом на плече. Он кивнул ей.

Феано покинула комнату и спустилась по лестнице, что вела на задний двор. Девушка глубоко вздохнула и, скользнув наружу, прикрыла дверь за собой; она вдруг очень пожалела, что сама не захватила лампы или свечи. Хотя тогда слуги могли бы заметить, как она бродит. Елена, похоже, уже что-то заподозрила…

Она сделала несколько шагов, когда впереди возникла высокая фигура Эйрика. Когда северный варвар хотел, он мог двигаться почти бесшумно.

– Идем, – сказал он хриплым шепотом.

Они быстро пересекли темный двор: фонарь в руке вэринга светил ярко, и он прикрыл его плащом. Но белые волосы Эйрика, связанные на затылке, сами были как маяк.

Дворовый пес не залаял, когда они вышли через калитку. Они прошли задами, через виноградник и мимо овчарни, и выбрались на дорогу, которая вела к дому.

Все безмолвствовало; мир вокруг них был погружен во тьму, утратив привычные очертания. Вдали горел костерок одного из сторожей, назначенных Эйриком. Ограды вокруг не было, и границы владений Мелитов были чисто условными, как и у соседей. Вооруженную банду дозорный не пропустит – а вот парочку ночных татей, вроде них с Эйриком, легко…

Вэринг широко шагал впереди хозяйки – он снарядился как для похода: теплый плащ, за плечами вещевой мешок. Феано затрепетала от невольного страха. Немного отстав, она перекрестилась.

Будто почуяв это движение, наемник стремительно обернулся.

– Не бойся, госпожа.

Феано собралась с духом и нагнала его. Они зашагали рядом.

Через несколько мгновений Эйрик, не глядя на нее, спросил:

– Что ты взяла с собой?

– Только рогожный мешок… Больше ничего не придумала.

Эйрик улыбнулся, и девушка почувствовала себя глупо. Страх опять царапнул ее сердце. Но телохранитель привел ее туда, куда она и просила: на пустое поле за церковью.

– Подержи фонарь, госпожа, – сказал он.

Став на одно колено, викинг быстро и ловко запалил факел и передал ей.

– Теперь ищи.

Феано высоко подняла факел. Она вдруг ощутила себя жрицей древних греков – или вещуньей северного племени… Она даже почти забыла о присутствии Эйрика, охваченная внезапным экстазом. Здесь ею овладели силы, против которых ничего не мог сделать даже этот мощный воин.

Она пошла по полю, не столько присматриваясь к мерзлой земле, сколько прислушиваясь к себе. И на восточном краю внезапно остановилась.

– Здесь!

Ее голос был так повелителен, что Эйрик немедленно подошел. Он сбросил на траву заступ и свой плащ и поставил фонарь; после чего без единого слова принялся копать там, куда указывала его спутница.

Феано даже отбежала подальше – Эйрик работал заступом так быстро и размашисто, что во все стороны летели комья земли. Прошло совсем немного времени, а он уже углубился по пояс.

Потом прервался и, тяжело дыша, посмотрел из своей ямы на хозяйку.

– Пока ничего нет.

В его голосе послышалось угрюмое сомнение. Феано покраснела, как будто он ее оскорбил.

– Должно быть здесь! Эйрик, все эти люди жили больше тысячи лет назад! Если тут что-то закопано, подумай, сколько сверху нанесло земли!..

Ей самой, наверное, тоже надо было бы захватить лопату… Хотя какая от нее помощь с ее малыми силами, когда приходится углубиться на столько веков?..

Эйрик тем временем уже рыл дальше. Когда он почти скрылся в яме, Феано очнулась и крикнула:

– В сторону! Попробуй немного левее!

Она задрала голову, видя, что взошла луна. Они как будто совершали какое-то запретное священнодействие при ее колдовском свете. А если их застанут?..

Заступ звякнул о железо.

– Есть! – победно крикнул Эйрик.

Он в одно мгновение выбрался из ямы без всякой веревки и подбежал к Феано.

– Там какой-то сундук, может, даже не один!..

– Да тише ты, услышат!

Они перевели дух и огляделись. Все вокруг было по-прежнему обьято сном: только закричала сова. У Феано мурашки побежали по коже. Но восторг от находки и возбуждение возобладали над страхом.

– Пойдем посмотрим.

Хозяйка и охранитель вдвоем приблизились к яме. При свете луны и без факела внизу явственно отблескивал металл.

– Давай дальше, – приказала снова Феано.

Эйрик опять соскользнул вниз – он уже весь перемазался; и некоторое время расчищал находку. Это определенно оказался сундук, и притом большой. Эйрик поднял голову.

– Госпожа, нам твой мешок сегодня не понадобится, – произнес он после небольшого молчания. – Похоже, даже мне не вытащить это одному.

Он пнул ногой сундук.

– Сдается мне, там не золото, а доспехи. Панцири или кольчуги, или ломаные мечи. Тогда уже делали кольчуги?

– Наверное.

Феано несколько мгновений лихорадочно соображала.

– Засыпай обратно, – наконец решительно сказала она. – Припороши землей, чтобы сразу не было заметно. Придется возвращаться.

– Но кому еще…

Феано прижала палец к губам.

– Никому не будем говорить. Ты сможешь открыть сундук прямо там, внизу, если взять лом?

– Смогу.

Викинг усмехнулся.

– Жаль, сейчас не захватил! Но ты права, пора возвращаться.

Он поднял глаза: луна скрылась за тучами. Эйрик быстро забросал раскоп землей, навалил сверху дернины, вырванной травы и сухих листьев. Феано помогала ему. Но все равно потом придется зарывать по-хорошему.

Они быстро собрали все, что захватили с собой, и двинулись обратно.

– В другой раз я приду один, – неожиданно сказал Эйрик. – Тебе больше нельзя, если отец будет здесь. А мне, чтобы выйти ночью, и свет не нужен.

– Но ты ведь даже не знаешь, что искать! – взволновалась Феано.

– А ты знаешь? – усмехнулся викинг. – Я смекнул, что ты ожидаешь найти, это и буду искать.

Больше Феано не отважилась выспрашивать. Луна опять выплыла из-за туч, заливая дорогу серебром, а тени казались еще резче; холодный ветер играл оголившимися черными ветвями деревьев и забирался под одежду.

Они той же дорогой вернулись обратно и беспрепятственно вошли через калитку. И только там остановились, поглядев друг на друга.

– Ты ужасно грязный, – дрогнувшим голосом сказала Феано.

– Да и ты, хозяйка, замаралась, – отозвался Эйрик.

Несколько мгновений девушка смотрела в голубые глаза вэринга, горевшие странным огнем… и вдруг поняла, как ей хочется, чтобы он ее поцеловал. Грязный он или нет! Или самой поцеловать его… Когда Варда Мартинак коснулся ее тогда, в лодке, она испытала приятное томление; но и только. А это внезапное желание было так сильно, что Феано даже качнулась к Эйрику, приоткрыв губы…

Лицо наемника вдруг исказилось яростью, и он отшатнулся. Почти грубо сказал:

– Иди домой, тебя хватятся!

Феано бросилась через двор и, рванув дверь, взлетела вверх по лестнице, не чуя ног. Девушка надеялась найти убежище в своей комнате. Но обнаружила, что ее побег открыт: на пустой неразобранной хозяйской кровати сидела Елена.

Феано вскрикнула от неожиданности, и служанка тоже. Елена приподнялась, круглыми глазами глядя на госпожу; но тут же плюхнулась обратно.

– Господи, да где же вы пропадали! – воскликнула служанка. Понизила голос. – Я зашла поглядеть – а у вас пусто… Кабы в нужник отлучились, вернулись бы давно, а вас нет и нет! Я чуть не рехнулась со страху, не смела никому сказать!

– Тише!.. Я выходила по одному важному делу, – ответила Феано.

– Посреди ночи!

– Не одна. С Эйриком. Но ты должна об этом молчать, поняла?..

Видя, что Елена смотрит на нее в полнейшем ужасе, не зная, куда бежать и кого полошить, Феано подлетела к девушке. Схватила Елену за полные плечи, так что та охнула от боли и неожиданности.

– Я заклинаю тебя… нет, я приказываю: молчи! Никакого бесчестья мне не было, если ты этого боишься! Но это тайна, о которой никто не должен знать!..

Феано встряхнула служанку; и та наконец снова обрела дар речи.

– Даже ваш батюшка?

– Ему больше всех нельзя говорить!

Феано отпустила Елену. Перевела дух.

– Ну, так ты будешь молчать?

Елена подняла на нее испуганные светлые глаза… но потом кивнула. И еще раз, решительней.

– Спасибо, милая!

Феано просияла улыбкой и поцеловала прислужницу в круглую щеку. Потом подбежала к своему сундуку и вытащила из кошеля золотой солид. Торжественно вручила Елене.

Та благодарно поклонилась, принимая монетку.

– Никому не скажу! Я бы и так не сказала, госпожа.

Она помогла хозяйке освободиться от грязной одежды. Улегшись в постель, Феано блаженно ощутила в ногах укутанный в тряпицу горячий кирпич. Она посмотрела снизу вверх на Елену. Словно на мать, лица которой почти не помнила.

– Прости. Я больше так не буду.

– Бог простит, – Елена со вздохом подоткнула ей покрывало. Задула свечу.

– Отдыхайте уж.

Сон Феано был ярок и беспокоен: она раз за разом оказывалась посреди залитого серебристым светом ночного поля и сама открывала тяжелую, неподатливую крышку сундука, откуда в нос шибало тленом и ржавчиной… Но дальше ничего разглядеть не могла.

Феано проснулась так же резко. Солнце было уже высоко; но девушка каким-то чутьем поняла, что отец еще не вернулся.

Она быстро вскочила и привела себя в порядок. Заплела волосы в косу и, еще даже прежде завтрака, спустилась вниз. Феано во что бы то ни стало надо было найти Эйрика, пока не вернулся патрикий Мелит.

Вэринг обнаружился в саду, на той же каменной скамейке: он сидел и ловко выстругивал из дерева что-то затейливое. Феано несколько мгновений глядела, как двигаются его умелые руки… Потом воин почувствовал ее присутствие и вскинул глаза.

– Что ты хотела, госпожа?

Феано молчала. Должно быть, Эйрик понял, что она не решается заговорить после вчерашнего. Он поощрительно улыбнулся и кивнул.

Феано для храбрости схватилась за замшелый яблоневый ствол.

– Если ты пойдешь копать один, даже без света… Прикрой волосы, они у тебя ночью очень уж приметные.

Эйрик еще раз кивнул.

– Запомню.

И вернулся к прерванному занятию.

Патрикий так ничего и не узнал. И на четвертую ночь Эйрик в одиночку совершил новую вылазку на поле. А на другой день неожиданно вошел в комнату Феано, когда та сидела одна за шитьем.

– Вот, – сказал он. И положил к ее ногам деревянный футляр, очень похожий на тот, что они отыскали на Крите.

Феано остолбенела, чуть не выронив рукоделие.

– Что это? Неужели там внутри хранился такой же, и не сгнил?.. Не может быть!

– Почему не может?

В глазах викинга при взгляде на нее опять отразилось благоговейное уважение.

– Боги поистине говорят через тебя. Футляр не сгнил, потому что он был завернут в дубленую кожу и в холстину. А еще там и вправду доспехи, щиты и сломанные мечи, – задумчиво прибавил Эйрик. – Все насквозь проржавело, но еще не развалилось. Дорогая работа, с каменьями. Должно быть, оружие какого-то вождя и его соратников!

Феано кольнула догадка.

– Уж не нашего ли предка, предка Мелитов?.. И, возможно, это время не Артемисии, а гораздо более позднее! – воскликнула она. – Вот почему ты так быстро дорылся до этого сундука!

Эйрик пожал плечами.

– Кто знает?

Феано нагнулась и бережно подняла футляр, в котором, несомненно, тоже хранились свитки.

– Возможно, этот сундук здесь закопали потомки Питфея Гефестиона… или даже самой царицы, – прошептала она. – Но наши предки. И здесь внутри… должно быть сказано, кто именно.

– А ты не думаешь, что это тот, кто выстроил здесь дом? Леонид Мелит? – спросил изумленный ходом ее мыслей Эйрик.

– Может быть, – задумчиво сказала Феано. – Леонид Мелит – первый из Мелитов: наша собственная фамилия не очень старая. Возможно, есть то, что наш родоначальник попросту не успел сообщить своим детям… Ведь он погиб в сражении с персами, совсем как Леонид Спартанский!

Эйрик усмехнулся.

– Уж не то ли он забыл сказать, что вы, Мелиты, потомки этой самой тысячелетней царицы? Кто в такое поверит? И кому какая теперь разница?

– Найдутся такие, кто поверит, – серьезно ответила Феано. – И для кого это будет важно. Наши императоры порой возводят свои родословные к очень далеким предкам. У нас в таких вопросах действует… не право силы, как у вас, – пояснила девушка, найдя нужные слова.

Эйрик кивнул; между ними в воздухе будто повисла невысказанная мысль. Потом наемник повернулся и вышел.