Текст книги "Жду трамвая (СИ)"

Автор книги: Дарья Сорокина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

15

– Не передумала? – немного нервно спросил Юра, теребя в руках свои вязанные варежки.

– Всего пять минут прошло, думаешь, у меня было достаточно времени осознать всю глубину случившегося?

– Первые мгновения самые важные. Именно тогда мы понимаем, что совершили ошибку. Как самоубийца, шагнувший в окно. Или сидящая на диете девушка, запихнувшая в рот что-то очень калорийное, или когда подкидываешь монетку...

– Так, стоп! – положила Чудову руки на плечи и хорошенько встряхнула. – Я уже поняла, что ты силён в метафорах.

– Это было сравнение вообще-то, – поправил меня Юра, тут же превратив моё желание успокоить его в нечто противоположное, но я сдержалась. Он учитель, ему можно.

– Метафора – особый вид сравнения, – процедила сквозь зубы.

– Ну, допустим, – нехотя согласился мой будущий муж, – Но это была не метафора. Союз “как” тебе ни о чём не говорит? Как ты собираешься сдавать практику речи, ты же простой анализ текста не сделаешь.

Он неодобрительно прицокнул и покачал головой, а я в шутку сомкнула ладони на его шее.

– Придушу!

Никакой неловкости, никаких сомнений. Мы дразнились и смеялись, строили планы и решали, что наденем на наш важный день. Сошлись на джинсах и футболках с каким-нибудь приторно-романтичным принтом.

Неловкость вернулась ночью в постели, когда наше неровное дыхание и смущённое молчание начало выдавать слишком многое. Вот только ни я, ни он не решались пересечь невидимую черту, пролегавшую между нами.

– До свадьбы ни-ни?

С наигранным сожалением спросил меня Чудов.

– Опять издеваешься?

– Ага. Мне так нравится, как ты бесишься.

Поджала губу.

– А сам-то? Можно подумать, что не хочешь, – не удалось придать голосу едкости, под конец фразы в нём уже вовсю сквозила надежда.

– Что хочу? – прикинулся дурачком Юрец, и я обиженно отвернулась к стенке. Да ну его.

Через долгие минут пять, а я засекла по тиканью настенных часов, Чудов тяжело вздохнул и прижался ко мне со спины, крепко обняв одной рукой.

– Если тебе ещё интересно, то я очень тебя хочу, одно моё неосторожное движение, и ты это даже почувствуешь.

– А что мешает? – неожиданно спросила сидящая во мне плохая девочка.

– Ну, у нас как минимум нет презервативов. То есть на самом деле есть, если их сдуть и надеть сразу два, а то и три для прочности, предварительно нарисовав защитную пентаграмму. Что скажешь?

И как на него злиться? Смеялась. Чудов смеялся вместе со мной. А потом мы просто одновременно перевели взгляд на потолок, как если бы вместо него над нами вдруг появилось бесконечное летнее небо. Под спинами у нас скрипели доски мостика, где-то переквакивались лягушки, шумел рогоз, и счастье больше не казалось чем-то недостижимым. Оно было рядом, сплетало пальцы с моими, дышало в унисон, засыпало вместе со мной.

*.*.*

– Не хочу вставать, ну ещё минуточку– ныла в подушку, а Юрец уже вовсю суетился в комнате, отчаянно поправляя время от времени взлохмаченные волосы своей пятернёй.

– Ты на экзамен опоздаешь, а я на работу! —Юра сорвал с меня одеяло, и я подтянула ноги к груди, когда лодыжек коснулся холодок.

– Жестокий.

– Быстро в душ! Мы и так завтрак проспали.

Борясь с очередным зевком, прошмыгала в ванную. Отпуск Чудова очень быстро подошёл к концу. И у меня теперь есть уникальная возможность посмотреть на моего жениха-препода. Открыла дверь пошире и пока чистила зубы, наблюдала, как он смешно прыгает, надевая тёмно-синие джинсы. Белая рубашка, неформальный пиджак с асимметричным воротником сидели идеально. А мой парень красавчик оказывается, начинаю понимать влюблённых в него старшеклассниц. И как мне отпускать его на работу?! Даже слегка закомплексовала, влезая в свои старые шмотки: счастливый, но безбожно растянутый свитер, который ещё не подвёл меня ни на одном экзамене, а брюки с пузырящимися коленями идеально дополнили мой образ бродяжки.

Вот только Юрец всё равно смотрел на меня, как на суперзвезду, а ещё не забыл поцеловать в газели на прощание.

– Жду от тебя пятёрку, – запредельно сексуальным голосом пробормотал мне в губы.

– Надеюсь, ты не так же мотивируешь своих учеников перед тестами, – я испортила момент, Чудов закашлялся, а я показала ему язык и побежала в универ, прикрывая от снега голову папкой с распечатками.

Сложно было скрывать свою радость ото всех, особенно от Оли, которая требовала от меня подробностей о моём совместном проживании с Юрцом. Я отмахнулась от её жарких фантазий раскладушкой, на которой якобы спит мой благодетель, уступив мне целый диван. Одногруппница нарочито разочарованно выдохнула.

– Значит, вы не встречаетесь? А телефончик не дашь его?

Я похлопала по карманам, пытаясь изобразить, что телефон я забыла, только врать не пришлось, я на самом деле забыла мобильник на зарядке в утренней спешке. И ключи тоже оставила. Вот же.

– Ладно-ладно, я шучу, – Оля пихнула меня локтем вбок. – Я знаю о вашем маленьком секрете?

– Каком?!

Я в панике соображала, кто мог сдать нашу грядущую выходку? Знакомые Оли в загсе? Бред же. Москва большой город… Настолько большой, что я умудрилась встретить Юру. Хотя случайностью здесь и не пахло, мой женишок меня явно выслеживал. И почему мне совсем не страшно от этого, а даже смешно?

– Нет никакой раскладушки у него, и вы точно мутите, хоть ты и отрицаешь. По глазам вижу, – она упёрла руки в бока. – А ещё он тебя до учёбы возит, и ты продолжаешь у него жить, хоть тебе и комнату в общаге дали. Элементарно! У вас точно секс. Я чую секс!

– У тебя твоя сексонюхалка сломалась, мы с ним ещё не ничем таким не занимались!

– Ага, попалась! – ликующе прокричала Оля. – Ключевое слово «пока», я раз ты так говоришь, то жаркий секс у тебя и Чудова не за горами. Хаба-хаба – он сделала характерный жест руками и тазом, а я не успела вовремя её остановить.

– Протасова, можно тебя на секунду? – елейным голоском позвала замдекана, нарисовавшаяся за спиной моей подруги, активно сношающей воздух.

– Мне пипец? – жалобно поинтересовалась девушка.

– Он самый. Пойдём-пойдём, больно не будет, – она поманила Олю пальцем, а затем перевела взгляд на меня. – Про Юрку говорили?

– Эм. Да.

– Хороший парень, – мечтательно вздохнула замдекана, сейчас таких уже не делают.

Протасова прыснула от смеха, и сквозь зажатый ладонью рот выдала:

– Ничего-ничего. Надя с Юром сделают.

Покраснела, а вот замдекана эффектно хрустнула пальцами. Даже думать страшно, что ждёт Олю в ближайшие полчаса за закрытой дверью.

На экзамен она вернулась живой, но чуть приунывшей, зато день для нас закончился двумя отлично в зачётках.

– Ботан пауер, – с ликованием воскликнула Протасова и на всякий случай обернулась. – Отметим, а? Посидим в кафешке, понюхаем еду.

Шикарный план. С финансами у нас обеих было негусто, как и у остальных студентов. Почти все вокруг поголовно смотрели на экраны телефонов, как индейцы на небо во время засухи, но смски о начислении денег все не приходили.

– Ну, на кофе наскребём.

*.*.*

Метель на улице усилилась, я всё не торопилась домой, даже когда Протасова распрощалась со мной, спустя час смакования своего гляссе. Я же поглядывала на часы над баром, прикидывая, через сколько Юра вернётся с работы. Не в подъезде же его ждать? Засиделась до зимних сумерек, и с тяжёлым вздохом нырнула в непогоду.

16

Юра

Ощущение тревоги мешало сосредоточиться на работе. После каникул и так всем сложно вернуть в рабочее состояние. Кто-то успел соскучиться по одноклассникам, кому-то не терпелось похвастаться своими подарками на Новый год, другие наперебой рассказывали, куда ездили на зимние каникулы. Я же смотрел в окно на усиливающийся снегопад и хотел всё бросить и бежать за Надей. Мне стоило немалых усилий вернуться к работе и не начать трезвонить. Один раз я всё-таки позвонил, но, конечно, она не ответила. Наверняка выключила звук перед экзаменом.

Надо вести себя сдержанно и ответственно. Если уж мы решили строить семью, то и на работе я должен работать.

Мрак.

Полдня безуспешно уворачивался от поручений коллег и завуча, слишком многие хотели на мне поездить, в итоге просидел в учительской на очередном внеплановом совещании. Продолжал нервно поглядывать на улицу, где уже стремительно темнело, а метель лишь нарастала.

До машины добрался только полпятого, а до дома полз и того медленнее. Дворники не успевали за чисткой стекла, а ещё я чуть не застрял на заметённом въезде во двор.

Она дома…

Успокаивал я себя.

А почему свет не горит тогда?

Не выспалась и легла пораньше.

Всё повторялось как тогда… а я так же отчаянно убеждал себя, что всё будет хорошо.

Темная холодная квартира. Пустая… Только сиротливо оставленный на столе мобильник и ключи.

Здравый смысл покинул меня, когда в институте мне сказали, что Надя уже три часа как сдала экзамен.

Тогда я знал, куда мне идти, я лишь боялся не успеть. Я бежал к ледяной горке, куда Надя так упорно меня звала покататься.

Но здесь, в большом и чужом городе, я понятия не имел, кому звонить и где искать её.

В полиции надо мной посмеялись. Ожидаемо. Здесь никому нет дела друг до друга. Дома было по-другому.

– Вы поздно, – я оторвался от компа и почти целиком проглотил дольку мандарина, которая тут же встала поперёк горла, когда я увидел встревоженные лица родителей.

– Юр, Надя пропала. Домой не вернулась сегодня.

В голове ещё долго эхом разносило эти две роковые фразы.6c8ce3

Я набросил куртку, даже не удосужившись застегнуть её, и бросился в ночь.

Перед глазами мельтешили колючие снежинки, а за руку меня дёргала детская варежка. Я оттолкнул её… И прямо сейчас она…где-то там совсем одна.

Разум захлёбывался от ужасающих вероятностей, которые стремительно сменялись одна другой, и с каждой новой реальностью, рождавшейся в моём воображении, в сердце не оставалось места для надежды. Но я всё бежал, бежал, бежал, пока не пришёл на пустынную горку, упиравшуюся в крохотную скрытую подо льдом речушку.

Не раздумывая, скатился к берегу, едва не потеряв равновесие, въехал скользкими ботинками на гладкую поверхность, щедро запорошенную снегом. Топнул ногой, проверяя лёд на прочность. Нет. Нет. Нет. Ты точно не могла провалиться, Надя. Где же ты?!  Несся, обгоняя колючую метель, сначала в одну сторону, затем развернулся и помчался обратно.

Время работало против меня, против тебя, против нас. Я не хочу, чтобы твоё фото появилось в красной рамке с датой пропажи и коротким описанием внешности и одежды. Не хочу видеть укоризненные репосты и сочувствующие комментарии. В объявлении напишут, что на ней были варежки со снежинками и самые добрые на свете глаза, в них любви хватило бы на весь мир, и даже на меня. Но моя озлобленность и жадность привели к непоправимому.

Спотыкался. Ноги тормозил глубокий снег, тащил назад глубже в моё беспросветное отчаяние, а затем мыс ботинка вдруг уткнулся во что-то мягкое и неподвижное.

Такая маленькая, что тебя полностью замело и спрятало ото всех, но не от меня. Выдернул тебя руками из снежного плена и прижал к груди, как котёнка, пытался спрятать и обогреть под курткой. Но ты не становилась теплее и даже не дрожала. Слишком поздно? Почему никто не ищет нас здесь? Почему я не взял с собой мобильник?

Вот так просто забытый телефон дома лишил нас последнего шанса на спасение.

Оставленный дома телефон… Сегодня его забыла ты, а я снова бегу по заснеженным лабиринтам и не вижу выхода. Ничего не меняется.

– О, Юра, ты чего?

Оборачиваюсь. В дверях маленького магазинчика сладостей стояла Надя с внушительным пакетом в руках, а я долго пытался проморгаться, чтобы поверить в то, что это по-настоящему, что я не сошёл с ума. С ней всё в порядке.

– Ты…

– Ага, я. Надело в подъезде сидеть. Я ключи забыла. Вот решила забежать купить твоих любимых конфет. Представляешь, на них сегодня акция. Повезло. Хочешь достану тебе одну?

Она принялась разрывать тонкими пальцами целлофановый пакет, а я всё никак не мог надышаться. Опустился перед Надей на колени и уткнулся лбом ей в ноги, даже не пытаясь сдерживаться. Заплакал, как тот одиннадцатилетний мальчик, которые бежал сквозь метель с угасающим солнышком на руках, пока встречная машина не тормознула и не отвезла нас больницу.

– Юра, ты чего? – повторила она и коснулась моих волос, впитывая в себя мою дрожь.

Я рассказал ей обо всем уже дома. Про тот день и гложущее меня чувство вины, про то, как добровольно изолировался от неё и присматривал со стороны, не решаясь вновь стать частью её жизни.

Надя внимательно слушала, не перебивая, а потом осторожно сказала:

– Я тоже это помню. Я не могла сама залезть обратно на горку. Так глупо. Выбилась из сил и решила пройтись по берегу, а потом помню уже смутно… Но если бы не ты, не было бы нашего разговора сейчас. Почему я должна злиться на тебя?

– Я забрал твой свет. Ты была счастливой и доброй до того случая… А после ты почти не улыбалась.

– Ты действительно забрал мой свет, Юра. Я долго не могла понять, чего мне не хватает в жизни. Почему, когда я выхожу во двор или приезжаю летом на дачу, мне так одиноко? Да, это ты забрал мой свет, исчезнув из моей жизни. Никогда не делай так больше!

– Ты понятия не имеешь о чём просишь, чокнутая!

Эпилог

– Как думаешь, они ещё злятся на нас? – спросила Юру, стараясь говорить не громче шумящего на берегу озера рогоза.

Чудов приподнялся на локте и прислушался, смешно наморщив лоб. Ветер ерошил его выгоревшие на летнем солнце волосы, а с ресниц всё так же сыпались искры. Мой…

Старый мостик угрожающе заскрипел, и Юра быстро лёг обратно, боясь привлечь внимание наших разгневанных родителей. Скрывать нашу февральскую выходку нам удавалось чуть меньше полугода, но теперь тайное стало явным. Мы сами сознались невзначай пока раскладывали на столе пластиковые тарелки. Как же я соскучилась по этим дачным посиделкам! Моя мама выронила банку маринованных огурцов, дядя Саша долбанул себя молотком по пальцу, а папа замер с топором, зажатым в руке. Опасненько. Только моя новоиспечённая свекровь показывала сыну большой палец.

Мы сбежали до того, как начался разнос. Ещё бы! Никому не сказали, сделали всё втихаря и без гостей, а такое совсем не было принято в нашей семье. Если гулять, так всем двором! Но я променяла шум и веселье на теплый взгляд и нежный поцелуй без лишних свидетелей. Вместо платья, я натянула новые джинсы, которые отлично сочетались с кольцом, которое Юра надел мне на палец. А моему внезапно мужу очень шла его улыбка. В этот раз без фальши и недомолвок – чистое счастье для нас двоих. Такое же чистое, как небо над нами. Мы всё лежали и смотрели в синюю высь, ловя и смакуя каждый миг, не печалясь о прошлом, но и не закрывая его в пыльный сундук. Все это навсегда останется с нами. Детские мечты и наивная любовь, сладкая горечь расставания, моё забвение и его новогоднее проклятье. Только мы внесли свои коррективы: мечты начали воплощать, та любовь окрепла и пустила корни в оба сердца, расставаться мы больше не планировали, ну разве что на минуток пять, когда кто-то запирался в туалете, хотя это вопрос времени, когда мы перестанем стесняться такой мелочи. Забвение развеялось и обросло новыми и старыми воспоминаниями, а Чудов очень ждал Нового года, потому что я разрушила его проклятье. Нам больше не нужен был волшебный трамвай, чтобы стать счастливыми.

– Чуть не забыла, – хлопнула себя по лбу и вытащила свой трофей, который успел стянуть со стола до того, как начался скандал. – Держи, это твоя любимая конфета.

Конец. 

2019 год