Текст книги "Практика выбора (СИ)"
Автор книги: Дарья Панова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Смотри, что у меня есть! – прямо к экрану своего мирона Саара поднесла золотую карту центрального универмага. – Это подарок на день рождения!
– Он же у тебя…подожди-ка – я судорожно вспоминала какая сегодня дата, – через два дня!
– Этож как на тебя жизнь наехала, что ты про мой день рождения забыла! Тебя надо срочно спасать! Составишь мне компанию.
– Я не люблю магазины – проныла я, вспомнив что привычка ничего себе не позволять делает их посещение бессмысленным.
– Я в курсе, что это твое слабое место. Будем делать его сильным. Поверь мне, я в этом профи и точно знаю, что тебе надо. – подруга подмигнула мне.
– Хорошо, давай встретимся завтра! После учебы! – предложила я. И как только я забыла про день рождения?!
– Ага, как обычно по времени. Но на этот раз у центрального входа главного универмага. Мне пора, – Саара отключила соединение. На экране высветилось сообщение от Клариссы, принятое мироном минсиной раньше: «Агния, свяжись со мной, когда будешь одна.» Сейчас дойду до лаборантской и перезвоню.
– Простите, вы не подскажете, как пройти в административный корпус? – милая девушка с круглым лицом и большими голубыми глазами стояла передо мной. На ней был зеленый костюм с белыми полосками и розовые кроссовки.
– Да, конечно, вам необходимо спуститься на первый этаж и там отдельный длинный коридор.
– Я в этой школе новенькая. – оправдалась девушка.
– А какой класс? – спросила я. Моя спутница достала свой мирон, и сосредоточенно начала копаться в своих контактах.
И тут я почувствовала, как мой кулон похолодел и потерял свой вес. Не успела я понять, что произошло, как девушка вскинула руку, и от дикой боли в шее у меня стало рябить в глазах. Ее движение было столь быстрым, что мой глаз еле уловил его. «Откуда в ней столько силы? И какой она расы?» – вот и все, что успела подумать я, прежде чем потерять сознание.
В себя я пришла, почувствовав тепло в районе груди. Подарок мистера Бона постепенно нагревался. Открыв глаза, обнаружила себя сидящей на улице в окружении мусорных бочков. Судя по всему, к одному из них меня и прислонили. Я осторожно приоткрыла глаза, чтобы увидеть спину девушки. Она старалась прикрыть меня от стоящего перед ней мужчины. Звен Ирог, или его точная копия, возвышался над моей похитительницей и угрожающе шипел на нее. Судя по интонациям этих двоих, шипение являлось их языком. Оно мне напомнило о змеях, только диапазон и тональность были у этих гораздо шире. Никогда не слышала ничего подобного. Хотя курс введения в языкознание был у нас достаточно подробным. Я теперь сходу могла определять к какой группе относится язык.
Мужчина явно был недоволен. Это я поняла, когда он молниеносно вытянул руку, чтобы схватить новенькую за шею и приподнять над землей. Он что-то явно ей втолковывал своим шипением. Девушка пискнула, и ее отпустили. Она рухнула на колени и опустила голову. Не вставая, она развернулась, доползла до меня, достала что-то из моего кармана, и, не поднимая глаза, тем же способом вернулась к Звену.
Звуки сирен донеслись издалека. У меня появилась надежда и крошечный шанс на спасение. Кулон же похолодел, предвещая, что ничего хорошего меня не ждет. Звон и розовый шар размером с ладонь докатился до меня. Хлопок и зеленый дым занял место шара окрашивая как можно больше пространства. Прошло меньше минсины, а я сидела в зеленом тумане, понимая, что теряю сознание уже второй раз.
В себя я пришла на кровати в кабинете директора. Прямо посреди комнаты поставили реанимационную станцию. Множество на этот раз медицинских датчиков, прикрепленных ко мне, радостно запищали. Кажется, я вернулась к жизни. На шее у меня был широкий воротник. Поворачивать голову в нем было сложно. Но даже мои микродвижения привели к боли. Не прошло и минсины, как дверь распахнулась, чтобы впустить Вэскина и гериотрианца, которого ранее видела с детектором лжи.
– Агния, как чувствуешь себя? – спросил помощник Вэскина, изучая мои зрачки.
– Как обычно, только шея болит. – сказала я, видимо, доктору.
– Она в порядке, – сообщил он своему начальнику.
– Что со мной? Что случилось? – у меня было много вопросов.
Вэскин, который во время осмотра, предпочел стоять у окна, подошел к моей кровати и сказал таким тоном, как будто во всем виновата была я:
– Мы их упустили.
– Почему Вы не задаете мне никаких вопросов? – удивилась я. Побег преступницы не был для меня новостью.
Мужчины переглянулись.
– Агния, мы нашли тебя в облаке зеленого дыма. У тех, кто успел вдохнуть его, начались галлюцинации и проблемы с памятью о том, что было с ними за омут до отравления. Удивительно, что ты еще так быстро пришла в себя. Думаю, я удачно подобрал лекарство для очистки крови. – а вот гериотрианец разговаривал со мной как с маленькой.
– Я в порядке. – уверенно произнесла я.
– Да-да! Именно так и сказали пять наших сотрудников прежде чем начали нести то, что можно назвать бредом. – ободряюще кивнул доктор.
– А как же показания датчиков? – слова можно опровергнуть в отличие от записей.
– Они прекратили свою работу, после того как какая-то ученица остановила тебя. Я не понимаю зачем им это нужно было. – констатировал отсутствие улик и версий Вэскин.
– Эта ученица вырубила меня одним ударом. Очнулась я у мусорки. Она спорила с моим новым преподавателем Академии на каком-то шипящем языке. Она подбросила мне улики в карман, но он заставил их забрать, и они сбежали. – эмоции переполняли меня.
– Как зовут преподавателя? – спросил главный следователь.
– Звен Ирог – назвала я.
– Агния, все это вероятно бред, но я проверю. Хотя бы чтобы ты успокоилась.
– Я все еще в опасности? – спросила я.
– Нет! Операция провалилась. Мы перевели Адама с Горэгом на новое место. Ты свободна.
– Адам обещал мне практику в школе, – новый директор может принять иное решение.
– Адам оставил распоряжение Алисенне. Чуть не отправилась на тот свет, девочка, а переживаешь за практику, – ухмыльнулся Вэскин и вопросительно посмотрел на подчиненного.
– Показатели в норме. Через омут могу отпустить. Если сегодня отсидится дома и завтра. Я выпишу больничный лист. – дал свое заключение гериотрианец. Он снял воротник с шеи и вколол болеутоляющее.
– Спасибо, – больше мне нечего было сказать.
– Жэсмина и твою маму мы предупредили, что привлекли тебя для помощи следствию. Так что у тебя алиби. Лежи пока я все не проверю. – сказал следователи, и они ушли.
Через два омута Вэскин пришел сам, чтобы сообщить, что судя по излучению моей одежды с вероятностью 62 % у меня могла быть доза ацетата свинца в кармане. Но этого недостаточно даже для обвинений, обрадовал меня он. Звен Ирог с утра был дома, о чем подтвердили камеры его жилого комплекса и гаража. Виртуозные манипуляции с камерами преступников, как показали события этого дня, способны переплюнуть лучших профессионалов следственного отдела. Он посоветовал забыть мне мой бред, и жить дальше словно ничего не случилось. Меня отпустили, предварительно уколов дозу лекарств, где я подозреваю, были успокоительные и стабилизирующие состояние. Уж слишком хорошо я себя чувствовала.
Я шла домой, думая о том, как перелистнуть страничку жизни. Забыть не получается. Делать выводы тоже как-то не очень. Что я могла сделать иначе? Не спасти Горэга? Нет. Убежать с криками о помощи, едва завидев милую девушку? Нет. А учитывая скорость ее реакции это было бесполезно. Я потеребила кулон, который в моей жизни или в моих галлюцинациях сыграл какую-то свою важную партию. Он просто висел и не играл больше в «горячо-холодно». Почему мое сознание выбрало Звена, а не кого-то еще? А если все не бред, то Академию я не брошу. Я четко чувствовала, что виденное мною было реальным. Но признать все это бредом было гораздо проще и привлекательнее. Наверное, был прав кто-то из исследователей психики, когда сказал: «Грань между абсолютным доверием себе и сумасшествием является крайне тонкой пленкой на вершине горы. И именно она позволяет вам стать великим в мире или великим в сумасшедшем доме. Большинство людей предусмотрительно предпочитают копошиться внизу, не подвергая себя столь серьезным опасностям и рискам».
Глава 18
То, что находится позади Тебя,
и то, что находится впереди Тебя,
– ничто по сравнению с тем, что есть внутри Тебя.
Никуда не надо. Ничего не надо. Какой же кайф. Странно мы устроены. Все время стремимся, суетимся, беспокоимся, для того чтобы наслаждаться свободными и принадлежащими только нам всецело и безраздельно минутами отдыха. Вчера пришлось приложить немало сил, чтобы успокоить родителей и убедить их, что больничный мне дали специально: следствию необходимо мое отстутствие на практике и в академии. Врать я не умею. Делаю это откровенно плохо. Родители все это видели, и нервное напряжение набирало обороты. В итоге, я выдала тираду про мою подпись о неразглашении и своем великолепном самочувствии, и от меня отстали. Вернее я спряталась у братцев, где мы обнявшись на полу смотрели мультфильм о приключениях великого Бибиона. Я обожала его с детства, а вот мои любимые сорванцы его ни разу не видели. Побег к братьям удался, и я получила удовольствие от погружения в детство. А вечером отключила будильник и предупредила всех раз пять о своем выходном посреди рабочей недели. Вселенная услышала меня, и на мирон даже никто не позвонил. Правда, для этого накануне пришлось связаться с Клариссой и в вежливой форме убеждать и ее, что у меня все хорошо.
К ночи действие успокоительных ослабло. Я лежала на кровати калачиком, начиная осознавать как близко была к смерти. Как же хрупка наша жизнь, наполненная доверху вещами, которые не так уж важны. Люк лежал рядом и гладил меня своей лапкой. Все-таки, я кому-то нужна. Хотя бы этому теплому комочку у меня под боком. Для маленького негодяя я вся его жизнь. Его вид уникален тем, что они привязываются к одному хозяину раз и навсегда. Так что мне нельзя ни погибать ни раскисать. С этими мыслями я и уснула.
Я здорова. И мне не надо вставать немедленно. От осознания этих двух вещей хотелось прыгать на кровати. Поворочала шеей и убедиться, что боль совсем прошла. Воротник мне сняли еще в школе. Значит, ничего серьезного. Просто перестраховались. Я взяла мирон, чтобы посмотреть время. Ничего себе. Прошло уже омута два как все ушли. Поворочавшись и побродив пару омутов по квартире в пижаме, мое настроение начало падать. А почему? Потому что до меня вновь стала доходить вся серьезность ситуации, в которую я вляпалась. А еще стало неимоверно страшно идти в Академию. Я же не могу доказать, что преподаватель преступник. Или могу? А если взять образец его днк? Накручивание себя начало набирать обороты. От неожиданного звонка на мирон я даже вздрогнула.
– Акор, Агния! – мне улыбался тот самый гериотрианец, благодаря которому я и получила больничный и не могла сейчас выйти из дома.
– Акор, простите не помню вашего имени, – я смутилась. За все время я так и не удосужилась узнать самое элемантарное и теперь краснела от стыда.
– Зови меня Кевин. Как ты себя чувствуешь?
– В физическом плане хорошо. В психологическом, отмените, пожалуйста, домашний режим. Мне бы как-то отвлечься после всего. – я поняла, что если останусь дома, то победа будет за страхами. И я же договорилась о встрече с подругой.
– Хорошо. Все должно быть хорошо. Если твоя паника за три дня не пройдет, то набери меня. – на этих словах он кивнул и отключился. Спустя пару мгновений на мой мирон пришло уведомление, что с моего больничного снят статус «обязательное пребывание дома». Я открыла шкаф. Чтобы меня сегодня порадовало? В черном облегающем костюме, пожалуй, мне будет комфортнее всего. Цветастый платок и сумка на пояс дополнили его. Упомрачительно длинные серьги свисающие до плеч придали мне хорошее настроение. До вечера еще куча времени. Наконец-то, я доберусь до старика Донована. Люк истерически заверещал. Не хотел расставаться. Но взять с собой я его никак не могла.
Прошло чуть больше омута, и я уже входила в огромное здание с надписью «Центральный архив биообразцов». Здесь существовало несколько уровней доступа. Точное их количество за все эти квадрароны я так и не узнала. Первый уровень был музеем, который могли посетить все желающие. Ко второму имели доступ научные сотрудники и студенты. Уведомление о моем приходе, Донован получит в течение омута. Оставалось лишь ждать, когда он освободится и найдет меня. Он терпеть не мог мироны, и по условиям контракта раз в омут обязан был просматривать сообщения и отвечать на звонки. Правда, иногда это превращалось один раз в пару омутов. Но Донован был великим ученым такого масштаба и признанным мэтром, автором или куратором большой доли коллекций биообразцов, что ему многое сходило с рук. И он этим откровенно пользовался, жалуясь на свой возраст и старческий маразм. Все проблемы с его памятью сразу исчезали, стоило дойти до проверки или анализа коллекции. И тут своей тщательностью наравне с нестандартным подходом он до сих пор затмевал всех.
Я решила пойти в зал морских биообразцов. Включила историческую голографию, нашла Бора и погрузилась в просмотр. С гордостью подумала о том, что многих я уже видела в реальности благодаря Леору. Регулируя скорость просмотра, я выбирала самые интересные образцы, просматривая более подробную информацию, список исследований. Когда голова уже подустала, отключила все дополнительные опции и наслаждалась виртуальным погружением. Как же оно проигрывало реальности и рядом не было несносного упрямого приорца. Несколько минсин спустя, раздался звонок моего мирона.
– Акор, Агния! – с экрана улыбался Леор.
– Акор! Как раз думала о тебе! – обрадовалась я.
– И что же ты думала?
– Вспоминала Бора.
– О мой позор! Когда рыбки привлекали девушку больше чем я. Какие планы сегодня на вечер? – веселым голосом спросил он.
– Встреча с подругой.
– А давай ты ее перенесешь, – начал он.
– Леор, я не смогу. У нее завтра день рождения. Мы договорились встретиться в главном универмаге. Я составлю ей компанию в набеге на магазины. – перебила его я.
– Как же ты будешь ходить по магазинам, если там нет биообразцов? – иронично спросил молодой человек.
– Она моя лучшая подруга, – вздохнула я.
– А знаешь, так даже лучше. Я пришлю тебе дресс-код. На днях тебя придется официально представить. Извини, принцесса, мне пора. Заберу тебя в универмаге. – и он отключился. Да уж, новости вокруг меня лучше не становятся. В ответ на мои стенания небесам через минсину пришло подтверждение серьезности намериний Леора в виде списка требований к внешнему виду и электронный вариант золотой карты центрального универмага. Один из способов решения проблемы – игнорирование ее. Видимо, Леор успел меня хорошо узнать иначе бы не прислал еще одно сообщение: «Милая, если с нее не начнут списываться деньги на одежду, то по магазинам и примерочным мы пойдем вместе.» Угроза впечатляла. Оставалась надежда, что Саара мне поможет. Она как-то специально изучала этикет высших слоев общества.
Похоже, у меня еще было время, и ноги сами понесли в зал Оксано Гронигема. За вдохновением я любила ходить именно сюда. Здесь было мало биообразцов, и очень много записей с самих экспедиций. Я любила выбирать наугад аудио и видеофайлы и представляла себя помощницей великого исследователя на какой-нибудь малоисследованной планете. Я уже почти заполнила описание образцов вместе с Оксано, как изображение пропало. Сняла голографические очки, чтобы увидеть старину Донована. Он был высоким аринорцем в годах с живой мимикой.
– Акор, Агния! Девочка моя! – старик сделал шаг вперед, чтобы обнять меня. Столько лет он гонял любопытную девчушку, задающую тьму вопросов от себя. И лишь позже признался, что всегда ждал моего прихода и заготавливал конфеты специально только для меня. Я обняла в ответ. Как же я соскучилась.
– Акор, Донован! Прости, что так долго не появлялась. Было очень много дел.
– А я уже думал, что забыла и старика, и науку, замуж выскочила. У тебя же сейчас это время любви, будь она неладна. – ворчал он.
– Что ты! Я много учусь! – отмахнулась я.
– И только? – насмешливо спросил старик.
– Ну и немного проблем хватает, – со вздохом призналась я.
– Какие проблемы? Ты должна летать на топливе молодости, романтики и любви! Потом легче не станет! И время другое будет! Твое дело сейчас – невинное незамутненное опытом кристально чистое счастье! Пойдем ко мне в лабораторию, чай пить! – ученый всегда делал по-свойму. Прием пищи и питья категорически был запрещен в лабораториях. Но Донован мог устроить минибанкет в своей лаборатории и провести ряд экспериментов в общей столовой. И ему все чудесным образом сходило с рук.
– Я пытаюсь! – призналась я, вспомнив Леора. Только вот отдаться чувствам и летать от счастья мне было страшно. Очень уж боялась разбиться и не восстановиться.
– Я так и знал! – аринорец торжествующе поднял указательный палец вверх.
Его лаборатория располагалась на четвертом уровне допуска. Я имела право посещать этот уровень только вместе с сопровождающим. Огромное помещение с примыкающими к нему пятью комнатами и было рабочим кабинетом ученого. Мы расселись посреди микроскопов, опытных образцов и инстументов.
– Когда ты уже там закончишь свою Академию? – поинтересовался старик. Время и сроки на саом деле для него ничего не значили, и он их совершенно не запоминал. Но чисто из вежливости или из вредности мог и поинтересоваться.
– Если все будет хорошо, то через два года, – вздохнула я, надрывая упаковку крэкеров и высыпая их в тарелку.
– А что может быть не так? – удивился старик, разливая чай. У него была любимая керамическая чашка с мелкими рисунками и иероглифами. Для меня в одном из шкафов была припрятана маленькая розовая пиала с голубым очаровательным зайцем, который держал в лапах корзину с цветами.
– У меня были проблемы с практикой, но я их уже решила. – я старалась придать своему голосу бодрость и оптимизм.
– Неужели они знают о той истории?
– Она в моем личном деле.
– Чушь какая! Девочка, ты же чувствуешь биообразцы, а это важнее знаний. Как можно упускать такого специалиста?! И где ты проходишь практику сейчас?
– В школе.
– Это безобразие! – возмущенно воскликнул он.
– Я рада, что меня туда взяли. Давайте лучше о хорошем. Я была на Бора. И кое-что оттуда привезла. Мы можем понять, что это? – при этих словах я сняла кулон и протянула ученому.
– Вот как! Кусок природного материала. Ну пойдем посмотрим! – не допив чай, старик подскочил и направился в одну из лабораторий, а я поспешила за ним. Он положил вещь в огромный анализатор.
– А почему такой большой прибор? – удивилась я.
– Я тут кое-что усовершенствовал. – махнул рукой он, рассматривая первые полученные данные. – Хм, древесина обработанная составом. Только соотношение элементов несколько необычное. А если так попробовать. – при этих словах он подошел к одной из панелей и запустил еще несколько сканирований.
– Агния, приборы ничего не нашли?
– Да, по легенде, это осколок корабля пришельцев на Бора. Но невозможно летать на дереве в космосе, и оно бы не сохранилось столько лет. – уверенно сказала я.
– Знаешь, по составу древесина не с Эминеи. А вот спектр излучения, свидетельствует о необычных свойствах предмета и его возможной атомной перестройке. Да-с, прелюбопытно. – он задал поиск, – Смотри, ближе всего к твоему кулону по спектру излучений чудодейственная чаша на Ирконе и исцеляющая икона в Кондраке. Как он к тебе попал?
– Это подарок от одного из коренных эминейцев с Бора.
– И как он себя проявил?
– Он меня спас. Мне так показалось. Он взял на себя часть удара, меняя при этом вес. По крайней мере, по моим ощущениям. Просто я стала свидетелем преступления. Но уже все хорошо. Только у меня подпись о неразглашении. – поспешила успокоить я Донована.
– Знаешь, ученый во мне кричит о новом предмете для исследования. А вот более мудрая часть меня знает, что нам лучше забыть об этом разговоре. А тебе никому никогда не рассказывать о своей безделушке и нокогда ни при каких обстоятельствах не снимать его.
Я лишь молча кивнула в ответ, и мы пошли допивать чай. Оставшееся время, я помоглаа Доновану с расчетами и кое-какими биообразцами. С удовольствием возилась с маленькой обезьянкой из Кондакту. Надо к ней обязательно вернуться с угощением.
О чудодейственной силе кулона больше не думала. Для моей спокойной и размеренной жизни всего было слишком, в последнее время, и я не была способна уже переварить что-то новое. Радовало лишь, что это что-то хорошее и ничего от меня не требует.
