Текст книги "Истории о сладеньком (СИ)"
Автор книги: Дарья Острожных
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Мысли крутились вокруг собственных сосков, которые ныли мучительно-сладко. Командир попытался убрать простыню, но я не дала – наверное, ещё надеялась остановиться. Мы только целовались, в этом не было дурного.
Почему-то Иримин усмехнулся и резко отстранился. Стало холодно, и вдруг на мои плечи опустились большие ладони – эльфы! Боги, их же здесь трое, а я совсем забыла. Проклятье, они все видели. От стыда вспыхнули щеки, захотелось уползти в угол и сжаться, ведь так нельзя. Мало родиться в благородной семье, необходимо и вести себя достойно.
Мысли перескочили на другое, когда негодяй Иримин накрыл ладонями мои колени и попытался развести их в стороны. Этого нельзя было позволить, он не должен был увидеть, как сильно мое желание…
Другие эльфы стали смелее, гладили мою шею, обводили контуры ключиц и постепенно сдвигали простыню. Слишком многое происходило одновременно, столько прикосновений, и все заставляли вздрагивать.
Было хорошо, безумно, но так мало. Я ещё прижимала к груди простыню – неуместное смущение. Арбор и Диум нависали надо мной и улыбались. Их глаза сузились и блестели, а шумное дыхание напоминало отголоски урагана, который вот-вот закрутит меня. Они всё резче двигали руками, их будто что-то отравляло, лишало терпения и разума.
Тут Диум по-хозяйски скользнул рукой под простыню и сжал мою грудь. Я закусила губу, когда пальцы больно впились в кожу, а сосок окутало тепло. Боги, сколько напряжения скопилось в одной твердой горошине! И оно вырвалось, разливаясь по телу, заставляя мышцы в животе с силой дёргаться.
Эльф распалялся, сминал плоть все крепче. Я выгнулась и отдалась блаженству, позволяя Диуму покручивать сосок. Между ног стало холодно – это Иримин развел мои ноги и принялся гладить внутреннюю часть бедер. Тонкая кожа передавала каждый изгиб, каждую неровность, дополняя ощущения. Оба эльфа вздрагивали от нетерпения, наверняка они бы просто навалились на меня и грубо взяли, но играли… или боялись спугнуть.
Иримин гладил меня, Диум надавил на сосок большим пальцем и начал водить им по кругу. Не знаю, когда исчезла простыня. Я заметила, что ее нет, только когда Арбор наклонился и обхватил губами вторую грудь. Мокрый горячий рот сомкнулся на ноющей вершине, эльф посасывал её, облизывал. А тут еще Иримин стал целовать низ живота. Сперва отрывисто, но поцелуи быстро превратились в беспорядочную ласку. Губы и язык быстро сменяли друг друга, прижимались туда, где пульсировало удовольствие.
Диум быстрее крутил пальцем, Арбор покусывал мой сосок, все громко дышали – казалось, что столько всего разом способно убить. Я двигалась неосознанно, чтобы они сильнее прижимались, чтобы не сдерживались. Безумно хотелось ощутить язык Иримина между ног. Лоно напоминало рану, оно ныло, требовало.
Две руки гладили мои ребра. Я отвечала, касалась чего-то… не знаю, плечи, спины. В голове было пусто. Плевать на все, только бы командир опустился. Мои бедра сами задвигались – ну давай.
– Поцеловать тебя ниже? – хрипло спросил Иримин, опаляя живот горячим дыханием.
Я только простонала, не в силах ответить. Диум отпустил грудь и взял меня за руку. В следующее мгновение в ней оказался его член, такой твердый, будто внутри кость. И горячий. Арбор шире открыл рот, гладил меня языком, Иримин повторял его движения – мне хотелось отвечать тем же, дарить радость, и я с готовностью сжала член пальцами. Не знаю, был ли он больше, чем у Варина, приятель просто сгребал меня в охапку и брал, не тратя время.
Нужно всё наверстать, заставить эльфов стонать, взять побольше от этой ситуации. Я стала двигать рукой, и эластичная кожа заскользила под пальцами. Скоро они намокли, и Диум глухо простонал:
– Да, сучка, продолжай.
Фраза хлестнула по ушам. Разум требовал возмутиться, но… проклятье, мне понравилось! Понравилось гадкое слово, которое он сказал. Это было не оскорбление, а очередная ласка. Нет, заклинание, освободившее разум от надуманных правил. Так необычно, голова шла кругом, и я вскинула бедра.
– Что такое? – Иримин с трудом посмеялся. – Полизать тебя, или сразу вставить?
Боги, нельзя же так сразу. Мне не выйти из всех рамок столь быстро. В голове будто что-то щелкнуло, и уверенности поубавилось. А вот эльфы разошлись: командир покрыл живот звонкими поцелуями, Диум мычал и накрыл ладонью мои пальцы, задавая быстрый темп. Касания Арбора исчезли на мгновение, послышался шорох одежды, а затем моих губ коснулось что-то теплое и влажное.
Я думала, эльф собирался поцеловать меня, и с готовностью высунула язык. Но он коснулся округлой плоти с гладкой кожей. Это ведь…
Арбор обхватил руками мою голову и заставил приподняться. Мысль ещё не до конца сформировалась, а он уже засунул мне в рот свой член! Боги, что за дикарь, не хочу! Я замычала и дернулась – поздно, этот нахал ловко придвинулся и стал толкаться вперед.
На языке появился странный привкус, солоноватый и резкий, как у специи. Стало гадко и вернулся стыд. Похотливые эльфы продолжали лапать меня везде, как гулящую девку, как вещь, которую просто использовали. Ни уважения, ни смущения. Остановить их не удастся, и на меня навалилось обреченное равнодушие.
Скоро стало заметно, что Арбор двигался резко и отрывисто, он дрожал, но теперь не от страсти – ему было неудобно. Наверное, я в конец обезумела, но пожалела его и зачем-то приподнялась на локте. Было что-то прелестное и уязвимое в неловкости эльфа.
Я сильнее сжала губы, и он вздохнул. Протяжно, тихо и будто для меня одной, показывая, сколько удовольствия доставляет это нехитрое действие. Диум стал медленнее двигать моей рукой и снова сжал грудь, но теперь ласково, пропуская сосок между пальцев. Он слегка надавливал и крутил ладонью, а вкус во рту перестал казаться гадким.
Не знаю, что нужно было делать – ещё не доводилось, поэтому доверилась интуиции. До чего приятно было слушать стоны эльфов! Настоящая награда, и отвага стремительно вернулась. Я исследовала член у себя во рту, скользила по нему языком, пытаясь запомнить, от чего Арбор вздыхал громче. Плавные изгибы, ложбинка внизу – все сводило с ума, как игрушка ребенка.
– Умница, соси, – выдохнул эльф.
О да! Такие слова показывали, что мои желания не были плохими. Они дарили уверенность, и я стала медленно потягивать головку, прижимать к ней язык, пока оба распутника стонали. Их голоса сливались и ублажали слух, а Иримин мелко задергался: наверное, помогал себе рукой – ну почему он не мог просто сделать то, что предлагал?
Словно прочитав мои мысли, командир хрипло спросил:
– Так что мне сделать? Скажи, иначе не стану.
Нет, не могу. Одно дело слушать, но повторить… Да я в жизни таких слов не произносила. Хорошо хоть рот был занят, но Арбору понравилась игра, и он достал член.
– Скажи, мы ждем, – повторил Иримин и прижал язык к моему пупку.
Он резко повел им вниз, всё приближаясь и приближаясь к заветной точке. Я замерла в предвкушении, но эльф только вскользь коснулся складочек и отстранился.
– Не могу, – из моей груди вырвался почти болезненный стон, и все трое засмеялись.
Арбор стал водить головкой по моим губам, а командир продолжал глумиться:
– Шлюшка с членом во рту стесняется сказать, как ее трахнуть?
– Замолчи! – крикнула я и засмеялась.
Представляю, как глупо это выглядело, но у меня действительно не получалось. А Иримин не отступал, гладил внутреннюю часть бедер, где такая чувствительная кожа. Я изнывала – проклятье, как же хочется, чтобы он просто вошел в меня.
– Я спрашивал, потом не жалуйся.
Командир бросил фразу на эльфийском, и остальные отстранились. Перемена оказалась столь внезапной, что я вскрикнула, когда две пары рук схватили меня и дернули вверх. Уж не в окно ли они выкинут неправильную игрушку?
Я и опомниться не успела, как оказалась верхом на Диуме. Его грудь тяжело вздымалась, а руки вцепились в мои ягодицы – он изнемогал и двигался резко, причинял боль, но она доставляла только радость. Сила и напор одурманивали, забыв о смущении, я обхватила рукой его член и прижала головку ко входу.
Да, он был больше, чем у Варина, и я задрожала от предвкушения. Другие эльфы гладили мою грудь и слегка царапали её, показывая необузданное желание. Сколько удовольствия было в этом, сознание помутилось и не осталось ничего, кроме инстинктов.
Я медленно опустилась, смакуя каждый момент, пока чарующая твердость растягивала меня, проникая все глубже и глубже. Как сладко, даже дышать не хотелось – ничего не нужно, только ощущение заполненности внутри. Блаженная нега разливалась по телу, словно глоток воздуха после удушья, словно горячая ванна… не знаю, все удовольствия разом.
Думаю, я достигла бы пика и не двигаясь, но Диума это не устраивало. Он заставил меня чуть приподняться и с силой вскинул бедра, затем еще раз, и еще. Его член почти полностью выходил из меня и с легкостью скользил обратно. Эльф шипел и запрокидывал голову, он наслаждался, и это привносило особый шарм. Я двигалась ему навстречу и вскрикивала каждый раз, когда полностью ощущала в себе.
Иримин пристроился сзади и обхватил губами мое ухо, посасывая мочку, кусая её. Всё плыло перед глазами, оставались только касания, стоны, жар внизу. На мгновение мир перестал крутиться, когда Арбор схватил меня за волосы. Не сильно, только чтобы направить к себе. Я почти вслепую нашла ртом его член – безумно хотелось вернуть подаренное удовольствие.
Иримин горячо дышал мне в ухо, другие стонали и без остановки двигались. Быстрее, сильнее, резче, как настоящие дикари. Я гладила ладонями живот Арбора, изучала изгибы крепких мышц и упивалась тем, как они напрягались и расслаблялись.
Командир придвинулся ближе. Он с силой сжимал мои ягодицы, впивался в них пальцами и раздвигал, а затем отпускал и нежно гладил. Его член скользил по коже, оставляя мокрые следы, как и горячий язык. Тепло и влага – они были во рту, между ног, казалось, что и в голове. Все исчезло, кроме толчков. Они становились сильнее, Диум крепче держал меня за талию и заставлял резко опускаться, Арбор путался в волосах… вот бы Иримин был на его месте.
Я пыталась нащупать командира у себя за спиной, когда он снова развел мои ягодицы и провел между ними рукой. Сразу напористо, будто требуя что-то. Нахальный палец прижимался все сильнее, крутился вокруг второго входа, надавливал. Я лишь чувствовала и наслаждалась, не думала, пока эльф не протиснулся внутрь.
Вспыхнула боль – он собирался войти одновременно с Диумом? Не верилось, что такое бывает, но Иримин упрямо растягивал меня. Я забыла про других эльфов и обратила все внимание на его движения, старалась понять, как отношусь к ним. Было не столько больно, сколько неприятно, хотелось отстраниться, но остальным не понравилась заминка. Толчки стали яростнее, блаженство пульсировало и разносилось по венам. Арбор давил на затылок, а я уже не понимала, что именно делаю, просто водила языком по головке и потягивала её.
Иримин добавил второй палец, и стало еще хуже. Это неприятно, но не удавалось двинуться или сказать что-то. Власть эльфов снова начала пугать – вряд ли им ещё интересно, чего хотелось мне. Мгновения острого наслаждения заканчивались, стоило командиру согнуть пальцы. Затем два твердых члена двигались вперед, и всё забывалось.
Иримин громко выдохнул и заставил меня нагнуться. Руки Диума оказались на пояснице, а Арбор встал на колени, перестав двигаться лишь на секунду. Кажется, Иримин сплюнул – раздался похожий звук. Я и опомниться не успела, как ощутила между ягодиц что-то твердое и большое. Проклятье, он все-таки собрался сделать это!
От такой мысли защемило в груди. Я замычала и дернулась, но хватка эльфов была крепкой.
– Нали… нали… – с трудом произнес командир.
Он явно говорил со мной. Видимо, уже сам ничего не понимал – такая малость, но невероятно сладкая! Исступление, необузданная мужская страсть пьянила, хотелось ощутить её на себе, в себе.
Диум почти остановился. Иримин проникал медленно, но напористо. Теперь я в полной мере поняла, что значит «овладеть женщиной»: эльфы владели мной целиком. Они подчинили себе не только тело, но и все внутри.
Боль жгла, но это не портило удовольствие. Я чувствовала себя заполненной, давление, растянутая плоть… ничто не могло сравниться с этим. И пусть близость была низкой – раздери духи все правила и нудных моралистов. Было хорошо, очень.
Иримин подавался назад и резко входил, шлепаясь бедрами о мои ягодицы. Движения Диума больше напоминали подергивания, и я привстала. От этого мышцы напряглись, ещё сильнее сжимая их внутри, позволяя ощутить изгибы.
Крик вырвался сам собой. От наслаждения я почти забыла про Арбора, но он и сам справлялся – держал меня за волосы и всё глубже проталкивал свой член. Иногда он вскользь касался горла, и по телу пробегала судорога. Мало приятного, но эльфы так упоительно стонали, так крепко хватали меня за грудь, что было все равно. Пусть делают, что хотят – не важно, только бы не останавливались и трахали дальше.
Арбор громко застонал, бормоча какие-то слова. Его член стал теплее, я бесстыдно сосала, уже не боясь причинить боль. Толчки эльфа становились быстрее, он тянул меня за волосы, запрокидывал голову, остальные тоже ускорялись. Удовольствие было везде, думать стало невозможно. Я пропустила мгновение, в которое рот наполнился горячей жидкостью. Заметила только, что член запульсировал, а сам эльф почти остановился.
Так хотелось ещё приласкать его, но Иримин всё сильнее бился об меня и заставлял подаваться вперед. Арбору это не понравилось, и он отстранился. Я сплюнула на пол – не до манер, ведь оба эльфа заполняли меня, двигались, стонали. В глазах темнело, в животе становилось теплее. Чьи-то пальцы царапали спину, сжимали соски – это было невыносимо! Невыносимо прекрасно, чувственно, страстно.
Я понимала, что долго не выдержу. Естество изнывало, требовало ещё глубже, сильнее и дольше. Всё кружилось, а затем и вовсе пропало; меня накрыло удовольствие, затягивая внутрь самой себя.
Не знаю, сколько это продлилось, не знаю, что делала… кричала, наверное. Нужно было выплеснуть эмоции, их было так много. Но упоение сменил накал. Живот, лоно – мышцы в них напряглись и будто затвердели, а члены эльфов теперь терзали. Последние всполохи блаженства ещё метались в теле, но им уже не превратиться в былое пламя.
Хвала богам, Диум скоро зашипел и излился в меня. Иримину потребовалось несколько толчков, чтобы со стоном присоединиться к нам. Сил ни у кого не осталось, и мы просто легли на пол, иногда переговариваясь и лаская друг друга.
***
Гроза закончилась только утром, и у нас была целая ночь утех. Я не стеснялась; без навязанных правил стало видно, что под развязностью эльфов скрывалась открытость. Они знали свои желания и не боялись их, как люди.
Но лагерь в лесу напомнил о действительности – они были простыми солдатами и не задумываясь похвастаются победами. Другие стражники принялись галдеть и рассматривать меня, как аппетитное блюдо. Диум и Арбор подмигивали им и говорили на эльфийском, за что получили нагоняй от Иримина. Кажется, командир опекал меня, это читалось в добром взгляде.
Забрав собаку, мы отправились обратно в замок. Я в тайне надеялась ещё раз увидеть домик на дереве, но попросить об этом не осмелилась – госпожа могла заподозрить, да и не стоило бросаться во все тяжкие. На сердце повис камень при мысли о том, что с эльфами придется расстаться. За ночь они стали мне родными, но выбора не было. Лучше найду себе человека и объясню ему, как глупо лишать себя радостей во имя правил.
========== Дикая страсть (ж/оборотни) ==========
Комментарий к Дикая страсть (ж/оборотни)
Страсть оборотней – не шутки, а стихийное бедствие. Молодая травница хорошо поняла это, когда к ней в гости пришли старые знакомые.
– Ой, – детский голос звучал подозрительно виновато.
Я обернулась и увидела, что корзина валялась на полу. Вокруг неё рассыпались жёлтые цветы зверобоя, а Ивет комкала свой белый фартучек.
– Прости, это случайно, – пролепетала она и нервно поправила чепец, из-под которого свисала русая коса.
Её выходки страшно утомили, но что тут сказать? Это семилетнее создание так невинно хлопало глазками, что язык не повернулся укорить.
– Ничего, давай собирать.
Я подошла к ней, невзначай оглядывая комнату и ища, что лучше спрятать. Ротанговые сундуки вдоль стен были закрыты, но на одном лежала книга. Она была без картинок и Ивет не интересовала, поэтому бояться не стоило. В углу стояла моя гордость – широкая кровать с массивным изголовьем, укрытая зелёным покрывалом. Люблю, когда можно лечь хоть вдоль, хоть поперёк.
Хвала богам, поблизости не было ничего, что Ивет могла бы пролить на неё.
– В каких случаях применяется зверобой? – спросила я, пока мы ползали по полу.
– Чтобы успокоить воспалённые раны, для сердца… – девочка говорила медленно, будто с трудом вспоминала.
Хорошо бы. Я только рассказывала Ивет про травы – в хозяйстве всегда пригодится. Никто не знал, что ей взбредёт в голову пойти по моим стопам и стать травницей. Надеюсь, это пройдёт, и она перестанет приходить и рушить мой дом в попытке сварить какой-нибудь отвар.
– Тебе ещё не надоело? – с надеждой спросила я и поставила корзину на сундук.
– Нет! Я буду травницей, как ты!
Ивет запрыгнула на кровать и принялась болтать ногами.
– И ты так же поселишься в лесной глуши, чтобы было удобнее собирать травы?
– Да, здесь спокойно, люди сами к тебе приходят, когда им что-то надо.
Рассказала бы я ей, какого жить одной в лесу. Во многом здесь действительно было хорошо и спокойно, за окном только птицы щебетали да кроны шелестели. Люди из деревни приносили мне еду и уголь в обмен на помощь, но они страсть как любили сплетни. В глаза никто ничего не говорил, но мать Ивет передавала все недобрые слова обо мне.
Как можно бродить одной по лесу? Зачем просить мужчин пойти со мной в чащу? Наверняка для непотребства. Никто не задумывался о том, что мне лишь требовалось наколоть дрова.
– Вот только оборотней боюсь, – протянула Ивет. – Они совсем близко, ты их не видела?
– Иногда, но они добрые. Комары – вот, кого стоит бояться.
Я села рядом с ней, когда из-за двери раздался шум. Обычно люди из деревни стучали и топтались на пороге, а сейчас кто-то явно ходил по дому.
У меня сердце ёкнуло. Было что-то беспокойное в этих звуках, хотелось, чтобы они побыстрее прекратились, но к шагам добавились ещё и голоса. Мужские. Зачем мужчинам заходить в дом? Спрятаться бы, но как же Ивет? Девочка притихла и затравленно смотрела на меня. Нужно взять себя в руки, ради неё.
Пришлось встать и на цыпочках прокрасться через комнату. Так и чувствовалась опасность, будто в приоткрытую дверь вот-вот всунется когтистая лапа и клыкастая пасть. Хвала богам, этого не произошло. Я заглянула в щёлку и увидела котелок над очагом, низкий стул, стол, на котором лежали тушки кроликов… Их не было, откуда они взялись?!
Только сейчас до меня по-настоящему дошло, что кто-то вломился в дом. Сердце дико забилось, когда показался чей-то силуэт, затем второй. Всё плыло перед глазами, только через секунду я поняла, что это были оборотни в человеческом облике. В лесу они не так смущали, но было странно видеть у себя двух абсолютно голых мужчин. Они всегда так ходили, как дикари.
Горло всё сжималось, пока я рассматривала их рослые фигуры и выпуклые мышцы. Из-за бледной кожи глаза особенно выделялись – вполне человеческие, но неестественного жёлто-зелёного цвета. У одного был широкий приплюснутый нос, второй выглядел выше и миниатюрнее, но только в сравнении с другом. И у обоих были одинаковые волосы – белые, серые и черные пряди, как волчья шерсть.
Залюбовалась бы этой необычной красотой, но куда деть Ивет? Оборотни старались не шуметь и осторожно бродили по комнате, что-то выглядывали и обменивались ухмылками. Высокий присел у котелка и поковырялся в нём ложкой. Боги, они вот-вот заглянут сюда.
Я чуть не умерла, пока кралась обратно к Ивет. Пол не скрипел, но как громко шелестело платье! Казалось, что на весь лес. Сгребя девочку в охапку, я подвела её к окну и помогла вылезти.
– Беги со всех ног! Дома скажи об этом матери.
– А ты? – всхлипнула Ивет.
– Заберу книги, они очень ценные. Беги же.
Она не хотела уходить, долго пятилась и смотрела на меня блестящими глазами. В конце концов страх победил, и девочка рванула к деревьям. Только когда её чепчик исчез за ветвями, я облегченно выдохнула и повернулась.
– Кто это тут у нас?
Сперва появился голос. Сердце так колотилось, что перед глазами всё смазалось. Передо мной возникли оборотни, такие огромные… я им только до груди доставала! И руки у них были большими, они протягивали их, где-то сверху мелькали глаза и недобрые улыбки.
Через мгновение оборотни вцепились в меня и поволокли куда-то. Я дергалась, упиралась ногами в пол, но без толку, они были такими сильными! Смеялись и переговаривались, словно и не замечали этих слабых попыток. Тепло их тел пугало, всё кружилось. Мелькнуло зелёное покрывало, и я оказалась на кровати. Перед глазами мелькнул потолок и лицо с приплюснутым носом. Этот негодяй держал меня за руки, а второй схватился за завязки на груди!
Не верилось. Я только что сидела и разговаривала с Ивет, а теперь видела, как чужие пальцы на удивление ловко стягивали с меня одежду. Этого не могло быть, не могло! Только когда ткань исчезла и грудь обдал прохладные ветерок, в голове чуть прояснилось. Я рванула и сумела перевернуться на спину, но второй оборотень тут же сел на меня верхом. Надавил всем телом прямо под ягодицами. Не получалось поднять ноги, но я всё равно пыталась, сгибала колени, старалась дотянуться и ударить, но без толку.
Руки будто и вовсе перестали слушаться. Оборотни вертели их, как хотели, и ничего нельзя было сделать, ничего! Покрывало заглушало крик, но замолчать просто не выходило. Пусть бесполезно, плевать, не сдамся.
Ублюдки переговаривались и посмеивались. Они прижали мои запястья друг к другу и принялись связывать их. Не веревкой, а чем-то мягким. Понимание кольнулось в голове – сейчас они свяжут меня, отбиваться больше не получится. Они сделают всё, что захотят!
– Нет! – завопила я и рванула изо всех сил.
Тот, что сидел сверху, только сильнее вжал меня в кровать. До чего он был тяжёлым и большим. А что будет, если он действительно разозлится? Подумалось об огромном камне, который летел на меня с высоты. Такой раздавит, но нельзя просто замереть и позволить им всё.
Страх и желание отбиваться завязались в ноющий узел. Тело извивалось уже само по себе.
– Ну вот, теперь будет поспокойнее, – хохотнул один из оборотней и с силой затянул узел на запястьях.
– Прошу, не надо!..
Оборотень привстал, я могла пнуть его, но поздно опомнилась. Перепугалась, дура, упустила! Через мгновение сильные руки рывком перевернули меня на спину, и вернулась тяжесть чужого тела. Меня дёргали, подтаскивали. В глаза то бил яркий свет из окна, то появлялось резное изголовье кровати. Всё происходило быстро, матрас рядом прогибался. То тут, то там. Свет, руки… ничего не удавалось понять.
Наконец матрас прогнулся у головы, а под спиной ощутилось что-то твердое и продолговатое. Всё замерло, и появился дощатый потолок. Оборотень с приплюснутым носом навис сверху – он сидел на коленях и перекинул меня через свою ногу. Негодяй гадко ухмылялся, его глаза алчно блестели. Кажется, он смотрел на грудь. Боги, теперь она была у них на виду.
– Пустите! – я рванула вверх, но оборотень просто надавил ладонью на мой лоб.
Второй так и сидел верхом, не вырваться!
– Отстаньте!
Тот, что был рядом, свободной рукой принялся мять грудь. Другой накрыл ладонью вторую и стал водить рукой вверх-вниз. Они смеялись, смотрели на неё… ужасно! Я кричала не переставая, умудрилась отползти, но лишь чуть-чуть.
– А что у нас здесь? – сверху раздался насмешливый голос.
Тяжесть исчезла, оборотень завозился в ногах. Шанс! Я дёргалась и махала ногами, но чувствовала один воздух. Второй продолжал терзать грудь, хватался то за одну, то за вторую, словно ему ничего не мешало.
Вдруг касания исчезли, и он вытянул руку. Цепкие пальцы обвились вокруг щиколоток. Оборотни задрали мне ноги, каждый держал по одной, и юбка сползала вниз! Кто-то елозил по животу пальцами, искал завязки панталон!
– Нет! – Я кричала, дёргалась, а они только выше подняли мои ноги. Крупная ладонь так и давила на лоб, не сдвинуться.
Бёдра, низ живота – чужие руки были везде! Не знаю, когда распустился узел на завязках, но панталоны уже ползли вверх. Всё выше, выше, оголяя меня перед этими монстрами, открывая самое сокровенное.
– М-м-м, какая прелесть, – хрипло выдохнул оборотень в ногах.
Он сжал мою ягодицу, впился в неё пальцами и потянул в сторону. Второй тихонько посмеялся. Слишком стыдно, слишком жутко и невыносимо.
И тут внутрь меня что-то протиснулось. Боль обожгла, и я закричала:
– Ай, Варис, я просила не больше двух пальцев!
Боль исчезла, но между ног саднило.
– Милая, ну прости, ты же знаешь, как мне нравится, – виновато протянул Варис.
Теперь ласково он погладил ягодицы и стянул с ног панталоны.
– Поищи для этого кого-нибудь другого. Ламирс, убери ногу. Твёрдая же, не удобно.
– В следующий раз кляп вставим, – сказал второй, укладывая меня на матрас.
– В следующий раз я вас кочергой встречу, если снова явитесь без спроса. Я ведь травница, могла быть и не одна.
– Кляп всё-таки пригодится.
Оборотни переглянулись с хитрыми улыбками, наверняка о чем-то договорились по дороге. Мы с Ламирсом были простоваты в этом деле, а Варис без конца что-то придумывал, неугомонный. Сейчас его глаза прямо-таки светились. Он медленно развёл мои ноги, затем поднёс палец к губам и демонстративно облизнул его.
Я чуть не рассмеялась. Взрослый, крепкий оборотень выглядел ужасно глупо с высунутым языком. Ну да боги с ним. Главное, что у меня сердце замерло от предвкушения, когда Варис стал опускать руку. Я откинула голову и закрыла глаза.
Он ласково погладил сухие складочки – игра оказалась до того реальной, что страх и смущение отступили только сейчас. Но была в этом особенная прелесть, когда без долгих ласк и желания в меня проникало что-то. Тогда удовольствие было не резким. Сперва его и вовсе не было, но постепенно становилось теплее, приятнее. Наслаждение было осознанным, чувствовалось явственнее.
Варис знал это. Он медленно давил и подбирался ко входу, а я затаила дыхание. Вот пальцы коснулись его, погладили, замерли. Всё так же неторопливо, заставляя мышцы в животе приятно напрягаться. Соски сжались и ныли, хотелось большего, но любое движение могло развеять эту гармонию. Томительное и сладкое ожидание дарили не меньше удовольствия.
Меня охватила дрожь, когда Варис снова надавил. Я чувствовала, как растягивается плоть, и пальцы проникают внутрь. Чувствовала, как он повернул кисть и вытащил их, чтобы снова вставить. Вот оно, удовольствие, не скрытое перевозбуждением. Чёткое и пьянящее, но такое недолгое. В животе потеплело, лоно наполнилось влагой. Варис всё резче вставлял пальцы, сгибал их, крутил кистью.
Ламирс тяжело дышал рядом. Матрас зашуршал, и он снова обхватил мою грудь. Он беспорядочно сминал ее, потом наклонился и пощекотал языком. Я открыла глаза и наблюдала, как он скользил вокруг соска, как тот скрылся внутри горячего рта.
Ламирс сосал грудь и слегка покусывал. Варис напряжённо наблюдал за этим. Он приоткрыл губы и хрипло втягивал воздух, с силой вставляя в меня пальцы. Он будто готовился излиться от одного вида этого. Уж не знаю, что за радость, но Варис всегда терпел до последнего и любил смотреть.
Внезапно он резко выдохнул и нагнулся. Не вынимая пальцы, он лизнул меня между складочками. Затем ещё раз, сильнее надавливая язык. Оборотень не отрывался, крутил головой, причмокивал. Ламирс тоже распалялся, шире открывал рот и мял вторую грудь. Я терялась в ласках, выгибалась и уже ничего не понимала. Это было так низко, но мне нравилось. Нравилось чувствовать их дыхание на себе, нравилась боль от того, как пальцы впивались в кожу. Нравилось, что мы были едва знакомы, а оборотни делали со мной что хотели. Да, я была грязной шлюхой, но такой родилась.
Кажется, Варис всё-таки добавил третий палец. В голове помутилось от удовольствия, а между ног слишком горячо пульсировало, чтобы разобраться в ощущениях. Внезапно Ламирс прервался, и грудь обдало холодом. Нет, только не сейчас. Я хотела бы возразить, но не нашла слов – Варис резко согнул пальцы и быстро задвигал рукой из стороны в сторону. Удовольствие билось внутри, его стало так много… долго не выдержу, было хорошо, безумно.
Ламирс завозился рядом.
– А вот и кляп, – сверху раздался сиплый смешок.
Я открыла глаза и увидела, что оборотень встал на четвереньки, поставив колени по обеим сторонам от моей головы. Его член изредка дергался, головка соблазнительно блестела, манила.
– Да, заткни шлюшку поглубже, – протянул Варис. Он отстранился и почти замер. Скорее всего, наблюдал. Проклятье, лучше бы молчал, от его фразочек чаще становилось смешно, чем жарко.
Я попыталась забыть это и приподнялась. Головка скользнула по губам, и Ламирс вздохнул. Такая мелочь заставила его замереть в напряжённом ожидании – это с ума сводило. Когда партнер забывался, не мог думать, только ощущал. Эта власть дарила уверенность, помогла раскрыться обоим.
Варис продолжал двигаться во мне. Иногда он разводил пальцы и медленно вытаскивал их. Плоть так соблазнительно растягивалась… я не могла больше думать, только вскидывала бёдра и ловила губами член Ламирса. Тот шипел и подавался навстречу, а скоро и вовсе опустился. Головка скользнула глубже, щекотала язык, подбиралась к горлу…
Пришлось замычать, чтобы Ламирс опомнился. Он стал двигать бёдрами, неглубоко проникая в меня, а я посасывала головку и лизала её. Варис убрал пальцы и придвинулся ближе. Его член лег на живот – неимоверно горячий, твёрдый. И его тело стало твёрдым, как натянутая струна, того и гляди порвётся. Он торопливо огладил мои ноги и живот, в котором нестерпимо сводило мышцы. Ламирс стонал и двигался всё быстрее, ему нравилось, и это сводило с ума.
Варис вошёл одним стремительным толчком. Ноющая пустота вдруг сменилась блаженством. Дыхание перехватило, на миг всё исчезло, осталась только заполняющая твёрдость. Оборотень не ждал, подхватил меня под коленями и стал грубо трахать. Он громко вскрикивал, Ламирс протяжно мычал, кровать скрипела так, будто готовилась развалиться. Звуки, ощущения… я перестала быть человеком, превратилась в комок удовольствия.
Мир сузился до двух членов, которые стремительно толкались. Было влажно, жарко, пахло терпким ароматом мужского тела. Грудь колыхалась в такт толчкам, соски нестерпимо ныли, требовали ласки. А руки были связаны – проклятье! И попросить никак.
