Текст книги "Истории о сладеньком (СИ)"

Автор книги: Дарья Острожных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Она рассматривала черную полоску, и та будто затягивала в себя остатки мужества. Сейчас хотелось оказаться ключом или насекомым, пролезть в какую-нибудь трещину и убраться отсюда. Оказаться как можно дальше от орка, который повернулся и снова уперся взглядом в Лелию. Он сделал шаг, и пол заскрипел: огромная, тяжелая гора мускулов надвигалась, и девушка попятилась назад. Она боялась моргать, тишина давила на виски, а по венам разливался ужас. С каждым ударом сердца он все прочнее овладевал телом, и думать связно становилось трудно.

– Ну, и что делать будем?

Орк подобрал кошелек и вернул его на место.

– Ничего, – девушка скорее попросила, чем ответила.

Он собирался сесть на стул возле кровати, но замер, а после ухватился за спинку и выволок его на середину комнаты.

– Так не пойдет, пожалуй, я тебя сдам своему командиру. Это не совсем его работа, но бойцов в казармах нужно поощрять. Понимаешь, к чему я?

Лелия выдавила из себя нечленораздельный звук и помотала головой. На лице орка появилась пьяненькая улыбка, и он устроился на стуле.

– А я к тому, что запрут тебя на ночь с толпой наших солдат. Поверь, тебе не понравится, так что лучше со мной договориться.

Потребовалось время на то, чтобы сообразить, о чем идет речь.

– С тобо… вами? А… может еще как-нибудь договоримся?

– Еще как-нибудь? – орк нахмурился и демонстративно закатил глаза, – нет, только так. Ну или вон окно.

Девушка обернулась, но черный прямоугольник выглядел отталкивающе. Она вспомнила, что находится на втором этаже, а внизу – твердая земля. Можно попробовать отвлечь орка и стукнуть чем-нибудь… нет, до ключа Лелии не дотянуться. Но если хозяин комнаты потеряет сознание, то она возьмет стул. Только чем же его ударить?

Вокруг не оказалось ничего подходящего. Наверное, поэтому он и сел в центре.

– Ну что? – усмехнулся орк.

Он с интересом наблюдал за девушкой, ему словно хотелось просто позабавиться, и не важно, чем дело кончится.

– Хорошо, – она кивнула, еще не понимая, на что соглашается.

А поняв, ужаснулась: претила сама мысль о близости с этим… чудовищем! Его племя захватило страну, это из-за них Лелия скитается. Да он просто страшный, в конце-то концов! Зубастый, ушастый. А что у этого верзилы в штанах, и представить было страшно.

– Ну что потерялась? Начинай, или юбку задирай да ложись.

Орк улыбнулся и прищурился, рассматривая ее, как аппетитный кусок мяса. От такого сравнения по спине побежали мурашки. Кто знает, не сожрет ли он девушку в процессе? Мало ли, как у них все происходит.

– Я сама! – взвизгнула Лелия.

Да, лучше уж так, чем оказаться придавленной. По крайней мере, она сможет его отвлечь, а там видно будет.

– Только платье сними, вдруг ты там оружие прячешь, – судя по тону, орка волновало совсем не оружие.

Его глаза блестели все ярче. Девушка знала этот взгляд: он обозначал желание. Едва заметная масляная улыбка смущала, орк наблюдал за каждым ее движением, отчего волнение росло. Раздеваться было стыдно, ведь Лелию еще никто не видел голой. Она по пальцам одной руки могла пересчитать, сколько раз у нее случалась близость, да и та проходила в кромешной темноте. Но необходимо было усыпить бдительность орка, и она нехотя потянулась к шнуровке сбоку. Завязки распустились предательски быстро, и пришлось снимать лиф. За ним последовала юбка, затем чепчик, и черные волосы рассыпались по плечам.

Девушка осталась в нижней рубашке без рукавов. Теперь грубая ткань не царапала кожу, а прохладный воздух действовал успокаивающе. Слава богам, одежда не просвечивала, и Лелия ощутила, что ей не так уж стыдно. Она обняла себя за плечи и взглянула на орка, надеясь, что тот придумает другое задание. Но он молча откинулся на стуле и широко расставил ноги.

От этого девушка покраснела еще больше, но теперь от гнева: как же унизительно! Она должна была искать выход, что-то решать, но в голове все смешалось. Мысли крутились вокруг того, как не разозлить хозяина комнаты, на остальное их просто не хватало. Тем временем лицо орка стало напряженным, черты его обострились, говоря о нетерпении. Лелия без слов поняла, чего он хочет, но не могла двинуться с места. Ноги будто вросли в пол, однако выбора не оставалось.

Она направилась вперед мелкими шажками. Орк становился все ближе и больше, предчувствие опасности вторым пульсом колотилось в груди, но что было делать? Подчиняясь инстинктам, Лелия опустилась перед ним на колени и вытянула руки, но коснуться не смогла.

– Я думал, к этому времени ты уже что-нибудь выкинешь? – пропел орк.

Девушка понадеялась, что сейчас ее отпустят, но он взялся за завязки на штанах. Справившись, хозяин комнаты чуть привстал и без смущения обнажил свой пах. Это произошло так быстро и неожиданно, что Лелия опешила. Такого она еще не видела, только трогала, поэтому во все глаза уставилась на волоски и поднимающийся из них член. Кажется, он не был достаточно возбужден, потому что выглядел маленьким.

Чем дольше девушка смотрела, тем труднее становилось оторваться. В какой-то момент она поняла, что хочет прикоснуться к нему. Это не вызвало ни стыда, ни ужаса. Только дыхание участилось, потому что в комнате стало жарко.

– И что? – выдохнул орк.

Лелия опомниться не успела, как он нагнулся, взял ее руку и заставил обхватить свой член. По телу прошла дрожь: в мечтах все выглядело приятнее, а в действительности… не ясно.

– Вот так, – в голосе появилась завораживающая хрипотца, когда хозяин комнаты стал водить ее рукой вверх-вниз.

Девушка потеряла власть над собой. В голове остались воспоминания о побеге, но их затмевало ощущение мягкой плоти на ладони. Она быстро твердела, становилась толще и росла, что окончательно затмило сознание. Понимание запретного еще портило восприятие, но чужое тепло завораживало все больше и больше. Лелия наблюдала, как показывается темно-розовая головка, как она блестит, а пальцы становятся мокрыми, и между ее ног тоже. Лоно словно набухло и томительно пульсировало, рука двигалась все быстрее, что напоминало волшебство.

В ушах гудела кровь, иногда доносились резкие выдохи и тихие стоны орка. Он ритмично сжимал в кулаках ткань штанов, и его реакция показалась невероятно возбуждающей. Лелия забылась, видимо, стала двигаться медленнее, и хозяин комнаты очнулся. Он снова подался вперед взял ее за волосы, но такой поворот разрушил все удовольствие.

– Нет! – вскрикнула девушка.

Она уперлась руками в стул, но орк не обратил на это внимания. Он пробубнил что-то и направил ее вниз, к члену, который перестал казаться таким манящим. Лелия дергалась и стонала от боли, пока к губам не прижалась горячая головка. Она знала, что не сумеет выкрутиться, поэтому обреченно открыла рот, позволяя ему проникнуть внутрь. И как можно было поддаться такой низменной страсти?

«Укусить?» – подумала девушка, но быстро отмела эту идею.

А между тем ее все наклоняли и наклоняли. Член заполнил собой весь рот и почти достиг горла, когда Лелия громко замычала. В этот раз протест нашел отклик, и орк замер. Он обхватил ее голову обеими руками и стал двигать ими, вскидывая бедра навстречу и сдавленно рыча. Девушка не знала, что нужно было делать, да и не успевала: она только сжимала губами твердый ствол, позволяла направлять себя.

Вернулось смущение, Лелия чувствовала себя грязной и яростно комкала нижнюю рубашку. Боги, как так получилось?… Хотелось сделать какую-нибудь гадость, но из такого положения вряд ли получилось бы. Она представляла, как мерзко выглядит со стороны, сидящая между ног орка, который вгоняет свой член ей по самое горло. Представляла его лицо, приоткрытые губы и закатанные глаза… нет, губы, видимо, оставались сомкнутыми, судя по глухому мычанию. Оно почти не прерывалось, только иногда слышались вздохи. Стул поскрипывал в такт ритмичным толчкам, а низ живота – пульсировал. Все чаще его сводило судорогами, такими сильными, что Лелия дергалась.

Она и не заметила, когда стала ловить все движения и звуки. Девушка плотно сжала ноги и принялась раскачиваться, это приносило удовольствие, но жалкое. Собственная влага чувствовалась на внутренней стороне бедер, и терпеть становилось все труднее. Подрагивающие руки уже задирали рубашку, когда орк замер. Тяжело дыша, он отстранил Лелию и встал на ноги, а затем поднял и ее.

Все происходило так быстро, что сознание не успевало. Девушка опомнилась только когда хозяин комнаты сел на кровать и притянул ее к себе. Нижняя рубашка исчезла за секунду, и грудь сжали большие ладони. Ноющие соски оказались в тепле, кожу кололи мозолистые пальцы, но это лишь обостряло ощущения. Лелия выгнулась и застонала, прислушиваясь к завораживающим ласкам. Орк властно сминал ее груди, его дыхание жгло шею, вздохи, хрипы… все смешалось. Вдруг одна его рука скользнула вниз, медленно, заставляя вздрагивать от нетерпения. Палец варвара несколько раз обвел пупок и пощекотал чувствительную полоску кожи внизу живота. От предвкушения девушка задрожала, и вдруг ощутила касание в самом сокровенно месте.

Она была такой влажной, что орк без труда проник между складочками. Он собственнически погладил чувствительный холмик, и у девушки перехватило дыхание. Она открыла рот и застыла, боясь пошевелиться и потерять это наслаждение. Скоро оно умножилось: пухлый палец юркнул дальше и проник в нее, начиная извиваться, двигаться внутри. Из груди вырвался стон, и Лелия принялась насаживаться на палец, сгорая от позора и едва держась на ногах.

Орк шумно дышал и посмеивался. Он не стал тратить много времени и быстро оторвался от своего занятия, чтобы устроиться поудобнее. Уже не в силах рассуждать, Лелия села на него верхом и взяла рукой член. Головка прижалась ко входу, но лишь тогда стало ясно, насколько она большая. Девушка осторожно опускалась вниз, но мешала напряженная поза.

– Ляжешь? – с трудом проговорил орк, видя, как она хмурится от боли.

– Нет, здесь мне точно лучше самой.

Лелия положила обе руки на его плечи и замерла, когда жадные ладони накрыли ее ягодицы. Они так крепко сжимались, что все остальное растворилось. Однако твердый член все еще упирался в нее, и этих ласк стало мало. Девушка несколько раз глубоко вздохнула и расслабилась, отступать было некуда, и она начала медленно садиться. Головка проникала в нее на удивление легко, хоть и причиняла боль. Но это лишь обостряло удовольствие, которое не с чем было сравнить: ее лоно растягивалось, его заполняло обжигающее тепло и твердость. Так глубоко, так… хорошо.

Лелия приняла в себя все и замерла. Даже двигаться было не обязательно: она трепетала от одного понимания происходящего. Но орк думал иначе и откинулся на руках, чтобы стремительно вскинуть бедра. Он не останавливался, заставляя девушку подпрыгивать и звонко вскрикивать каждый раз, когда член полностью оказывался в ней. Подстроившись, Лелия начала скакать на нем так быстро, как могла. Груди терлись о нагрудник варвара, его язык проник между губ, и звуки стали приглушенными. Они целовались, покусывали друг друга. Боль между ног не утихала, но стала приятной. Девушка знала, что вот-вот станет еще лучше, нужно только быстрее…

– Вот он! Смотрите, вот!

В комнате раздался крик и оглушительный треск. Едва в сознании, Лелия повернулась к двери и увидела яркий свет. В нем маячили тени, но разобрать их помешал орк, который стащил ее с себя.

– Насильник! Нет, вы посмотрите, что творит!

Стало холодно, желание буквально опалило чресла. Девушка оказалась на краю кровати, когда смогла разобрать лица у незваных теней. Они надвигались, тянули к ней руки и пучили глаза. Лелия в страхе отшатнулась и рухнула с кровати. Твердый пол встретил ее жестким ударом, и в голове чуть прояснилось.

– Попался с поличным! – это точно вопил Ральф.

Она выглянула из своего укрытия и заметила, что в дверях собралась толпа народа. В основном помятые мужчины и несколько женщин вставали на носочки и пытались рассмотреть ее в укрытии.

– Насильник! – кричал Ральф.

Лица людей были насмешливыми или удивленными: все понимали, что о насилии и речи не шло, однако хотели сделать гадость ненавистному варвару. Тот не переживал и лениво натягивал штаны, отвечая на обвинения смешками и короткими фразами. Одежда валялась слишком далеко… кошмар. Лелия отвернулась и подтянула колени к груди, ощущая даже не стыд, а нечто более сильное. Хотелось исчезнуть, лучше навсегда. Она спрятала лицо в ладонях, все тело горело то ли от позора, то ли от неудовлетворенности, о которой не получалось забыть из-за влаги между ног.

В какой-то момент девушка поняла, что кругом все стихло. Она осторожно выглянула из-за кровати и увидела только Ральфа. Он прошелся по комнате, подобрал платье и принес ей, даже не скрывая довольной ухмылки.

– Придурок! – прошипела Лелия, – ты зачем столько народу притащил?

– Чтобы свидетели были, да и дверь ломать.

– Спасибо, друг, – она выхватила одежду и быстро натянула ее на себя.

Руки тряслись, поэтому шнуровка оказалась завязанной кое-как, а чепчик и вовсе не нашелся. Плевать, только бы убраться отсюда! Шершавая ткань мерзко облепила взмокшее тело, и Лелия разозлилась еще больше. На ходу одергивая юбку, она кинулась прочь из комнаты вслед за Ральфом. Уже на пороге что-то остановило ее, захотелось обернуться, что и произошло помимо воли.

Девушка увидела, что орк сидел на кровати, запустив руку в штаны. Он медленно двигал ей и с улыбкой смотрел на Лелию, будто приглашая. От этого зрелища мышцы живота сладко дернулись, но разум уже вступил в свои права. Появилась гордость, девушка вспомнила о том, кто был перед ней, вспомнила о недавнем отвращении и демонстративно отвернулась. Она ушла, хотя внутренне противилось этому.

Ральф долго петлял по коридорам, пока не забился в темный угол.

– Смотри, – он поднял руку, в которой держал кошелек.

– Что это?

– Орк дал, за молчание.

– Скорее, за другое.

Лелия забрала у него награду и взвесила ее на ладони. Денег там было меньше, чем в первом, но и это неплохо. Только радоваться не получалось: она опозорилась, не получила удовольствие и теперь до смерти будет слушать издевательства Ральфа. Но в глубине души появилась нежность, растущая каждый раз, стоило представить лицо орка. Возможно, эти варвары не такие уж плохие?

========== Эльфийские игры (ж/эльфы) ==========

Комментарий к Эльфийские игры (ж/эльфы)

Дева из народа людей должна быть скромной и целомудренной. Эльфы этого не знали и не стали разбираться, когда оказались наедине с красивой гостьей.

Над головой бухал гром. Ветер трепал деревья, словно они были веревочными. Листья шелестели, кроны цеплялись друг за друга, и ветки с треском ломались. Вспышки молнии озаряли лес, и тени превращали растения в уродливых монстров: сучки напоминали кривые руки, листья на кустах – клыки, а красные ягоды – глаза.

Мы неслись по скользкой траве, сверху ручейками лилась вода и попадала за шиворот. Она была ледяной – ненавижу! Хотелось закричать и пнуть что-нибудь. Останавливало лишь то, что это бесполезно. Приходилось стискивать зубы и идти за сапогами впереди; мокрый капюшон плаща и волосы падали на глаза, я видела только траву и ноги своего проводника. Ещё двое плелись позади и весело разговаривали на своем отрывистом языке, похожем на бренчание струн. Их радость изводила больше холодной воды. Лес скоро утонет в грязи, лучше бы топали быстрее.

Скоро мы оказались у толстого дуба, в чьих ветвях прятался домик, снизу похожий на деревянный ящик с окнами. Я обрадовалась и решила, что мучениям конец, но наверху оказалось немногим лучше. Разве что вода лилась сбоку, когда её задувало ветром в окна. Мебели не было, только пара сундуков, в которых обнаружились матрасы и одеяла.

– Тут никто не живет, домик построили, чтобы прятаться от непогоды и ночевать, если вдруг что, – пояснил один из спутников.

Белье оказалось чистым, но на него нельзя было садиться, ведь моя одежда вымокла насквозь. От обиды к глазам подступили слёзы. Я огляделась: серые доски, голый пол и бешеный лес за окнами. А в замке тепло, остальных девушек наверняка покормили, и они лежат в уютных кроватях. Боги, почему госпожа выбрала меня?

Вздохнув, я сняла плащ и бросила его на пол. Некогда зеленое платье потемнело от воды и стало грузным, будто карманы набили камнями. Вдобавок к грому стало раздаваться печальное, глухое постукивание: мои спутники принялись раздеваться и кидать на пол сперва кожаные нагрудники, затем сапоги. Заливисто смеясь, они стянули все и остались в одном белье.

Я смотрела на это и не верила глазам. Не знаю, что смущало больше: их нагота или татуировки. На развитых мышцах рук и груди извивались закругленные темные узоры. У одного были изрисованы только плечи и шея, но до того плотно, что на них будто уронили чернильницу. Спину другого прорезало подобие дерева с извилистым стволом, от которого отходили закрученные отростки. У командира, Иримина, на груди был глаз.

– Нравится? – спросил Иримин. – Этот символ помогает замечать скрытое.

Он поймал на себе мой взгляд и стал рассказывать о татуировке. От неожиданности я невольно взглянула на его лицо и чуть не вскрикнула: уши с длинными хрящиками, огромные глаза, белые радужки и зрачки… Боги, вблизи эльфы пугали.

Я уже видела их, но мельком и редко. Они появлялись в королевском дворце, высокие, бледные, с прекрасными длинными волосами. Бесформенные сиреневые плащи скрывали фигуры, а в хрящиках ушей блестели серьги. Тогда эльфы казались небесными созданиями, манерными и приятными, хоть и гордыми. Этот образ въелся в сознание, поэтому я оторопела, приехав с госпожой в эльфийскую крепость. Образ элиты был привычным, но их стражники напоминали дикарей: шумные, невоспитанные, а волосы будто не знали гребня.

У Иримина они торчали ото лба до макушки, а на висках были колоски. Многие заплетали колтуны в лохматые косы, украшали их цветными нитями, другие коротко стриглись и выбривали узоры – чем не дикари? Ещё и разговаривали непонятно.

– Чего ты ждешь, раздевайся, – сказал тот, что был с деревом на спине.

Он хитро глянул на меня из-под множества длинных кос, и эльфы засмеялись. Какие они мерзкие! Я ведь не простолюдинка, а камеристка, и служу у высокородной леди, со мной никто не смеет так разговаривать!

Я в гневе раскрывала губы и подбирала слова, а эльфы хихикали. Они убирали одежду, рылись в сундуке, не переставая коситься на меня. Проклятье, им все равно, что о них думают! Ужасный, похотливый народ. При госпоже вели себя прилично, но камеристок изводили масляными взглядами и намеками. Особенно выводила естественность, с которой они это делали.

Так и не найдя слов, я хмыкнула и устроилась на полу у окна. Одежда неприятно липла к телу, двигаться не хотелось, дышать тоже. Отыграюсь на собаке, когда доберусь до нее. То есть на лохматой крысе с писклявым голосом, которую хозяйка называла собакой. Это гадкое создание сбежало, когда мы прибыли к эльфам. Его поймали в лесу у сторожевого поста, но госпожа побоялась доверять свое сокровище кому попало, и отправила за ним меня. К несчастью, лес стал тонуть, как только мы зашли в него.

– Эй, красавица, иди к нам, погреем, – хохотнул эльф с разрисованными плечами, и я стиснула кулаки, представляя, как душу собаку.

Тут же вспомнились ее огромные глаза, наполненные любовью и преданностью, особенно после шалостей. Нет, боюсь, она останется безнаказанной.

В центре домика эльфы развели магический бледно-желтый костер. Дрова не требовались – его подпитывало колдовство. Люди не привыкли к этому, и было неуютно рядом с неизвестной стихией. Эльфы звали меня погреться, но белый свет и плавные движения огня отталкивали. Как и полуголые дикари с масляными взглядами.

Мрак рассеялся, и появились тени ветвей. Они скользили по телам моих спутников, сливаясь с татуировками, и те будто двигались. Длинные уши торчали из колтунов и напоминали рога – жуткое зрелище. Эльфы расселись вокруг огня и стали грызть сухари, а я сжалась в комок. Ничего, моя семья была из древнего, но обедневшего рода, мы с сестрами сами стирали одежду и бегали босыми с детьми простолюдинов; потерплю, гроза не продлится долго.

Но чем больше проходило времени, тем сильнее становился ветер. Он проникал между досками и холодил мокрое платье. Скоро у меня заложило нос, а голова стала неподъемной – два года в уютном замке на посту камеристки не прошли даром. Гордость и злость пропадали с каждым вздохом, и я с завистью поглядела на эльфов. Им было хорошо у огня, ведь смех и разговоры не прерывались. Они взмахивали руками, запрокидывали головы, от чего безумно хотелось присоединиться, однако мешало… воспитание, наверное.

Меня потянуло в сон, и реальность сплелась с грезами. Я почти заснула, когда над головой раздался приказной тон:

– Живо переодевайся, не то заболеешь.

У меня всё внутри подпрыгнуло от неожиданности. Оказалось, что рядом стоял Иримин и расправлял белую простыню. Ткань с шумом парила в воздухе и источала запах хвои, а я вдруг поняла, какое красивое тело у эльфа. В одежде он казался долговязым, но сейчас стали видны все изгибы и гладкая кожа. Особенно понравились ноги: длинные и крепкие. Обидно только, что белые панталоны закрывали самое интересное. Они были узкими и удалось заметить четкий холмик… Боги, откуда такие мысли? Это проклятая дремота виновата.

Судя по хитрой улыбке, командир заметил взгляд. Он подошел и закрыл меня простынёй; следовало отказаться, но мокрая одежда стала ледяной, хотелось уюта. Наплевав на приличия, я быстро разделась и закуталась в предложенную ткань.

– Теперь идем, – мягко сказал эльф.

Он легко касался то моих локтей, то спины, помогая устроиться у костра. Магический огонь не источал жара, только приятное тепло, которое моментально проникло внутрь. Остальные эльфы широко улыбались, предлагали мне сухари и воду. Не самый вкусный ужин, но сытость подняла настроение, и гроза перестала казаться такой ужасной. Эльф с деревом на спине дал мне бурдюк и сказал, что содержимое вылечивает все хвори.

Там оказалась крепкая настойка. Я чувствовала себя полной дурой, пока откашливалась и смахивала слезы.

– Вот как… решили… меня напоить? – спросила я между вздохами. Как ни странно, разозлиться не получилось, ведь мои спутники так невинно хлопали глазами.

– И в мыслях не было! – с напускным изумлением сказал хозяин бурдюка.

Его звали Арбор, и на спине у него действительно было дерево. Это из какой-то эльфийской легенды, оно помогало достигать целей.

– А Диума окунули в ведро с краской, – засмеялся он, кивая на приятеля с разрисованными плечами.

Его рыжие волосы были заплетены в толстую косу, поэтому узор хорошо виднелся. При всем желании не удалось бы понять, где начало и конец у этих черточек, завитков и закорючек. Рисунок казался бестолковым, но это явно было не так.

– Если окунули, то почему на лице ничего нет? – спросила я и плотнее закуталась в ткань.

– Голова у него снимается. Правда, он иногда ее забывает взять с собой.

Все засмеялись, и в лоб Арбора прилетел сухарик. Уж не знаю, что они намешали в бурдюк, но мне действительно стало лучше. Забылись обиды, даже гроза за окном поутихла. Чем дольше мы разговаривали, тем приятнее было смотреть на обнажённые тела эльфов. Я украдкой наблюдала, как напрягаются мышцы на их руках, и как плавно они дышат. Самым интересным оставались панталоны – было любопытно, где именно складки ткани, а где…

Эльфы выше людей – интересно, у них и там все больше? Боги, мне даже не было стыдно за такие мысли. Проклятая настойка.

– А люди делают татуировки? – спросил Иримин.

Он сидел справа от меня и улыбался. Я впервые заглянула в его лицо без страха, до этого смущал извилистый рисунок от виска до шеи.

– Да, некоторые делают, чародеи в основном.

– А у тебя есть? – поинтересовался Диум.

– Нет.

– Ни одной? – Арбор вскинул брови. – Или просто стесняешься?

– Чего тут смущаться?

– Вдруг они у тебя… – Эльф обвел меня взглядом и вдруг схватил край простыни. – Где-нибудь здесь?

Он приподнял её, и бедро лизнул холодок.

– Ты что?!

Я отшатнулась и упала прямиком в руки Иримина.

– Арбор, не наглей, – велел командир.

Его голос прозвучал строго, и меня обрадовал такой настрой – смех смехом, а забываться не стоило. Мнимая поддержка дарила уверенность, пока не стало ясно, что объятия Иримина затягиваются. Он прижимал меня к себе и гладил плечи, аккуратно, словно боясь причинить боль. Я вспомнила, с какой легкостью он карабкался на дерево, как затаскивал нас в домик – удивительно, до чего ласковыми оказались эти сильные руки.

Мышцы в животе сладко напряглись, когда командир властно сжал пальцы. Не хотелось терять это единение, но я заставила себя отстраниться и смущенно улыбнулась командиру. А он хитро прищурился, явно всё понимая.

Мы вновь заговорили о ерунде, но собраться не получалось. Воспоминания о касаниях Иримина перемешивались с более ранними: колючая солома, жаркое дыхание в шею, стоны. Варин – мой друг детства, с которым я частенько бегала на сеновал. Мы расстались, когда я переехала в замок, и с тех пор желания плоти приходилось унимать самой. В начале было нетрудно, но чем больше проходило времени, тем сильнее хотелось вновь ощутить вес мужского тела, а между ног влагу и твердый член.

Я вздрогнула. Точно что-то в бурдюк подмешали – обычно мои мысли не такие распутные. Но как устоять, когда перед носом маячат сразу три красавца? Словно издеваясь, Диум привстал и стянул свои панталоны, оголяя косточку на бедре и рыжие кудряшки.

– Прям сюда ударил, вот, даже шрам остался! – говорил он, тыча пальцем… не хочу знать, куда.

– Не ври, нет там ничего, – сказал Иримин.

– Ты просто завидуешь, красавица, посмотри, видно же.

У меня не было слов. Плюнуть бы ему в лицо! Я не уличная девка, которая стала бы терпеть подобное за сухари и простыню, но им явно все равно.

– Не обижайся, мы же шутим, – сказал Арбор и попытался погладить меня по лицу.

Я изо всех сил толкнула его и вдруг ощутила, что Иримин снова прижал меня к себе. Разозлился? Боги, у меня сердце ёкнуло, и возмущаться расхотелось.

– Что вы как дикие? – рыкнул он. – Красавица, не обращай на них внимание.

Его голос был грозным, а сильные руки опутали меня, как веревки. Я даже не сразу поняла, кому предназначался вопрос. Видела только три мужских силуэта рядом – от них не отбиться.

– Ну вот, совсем запугали красавицу.

Иримин нежно гладил мои плечи сквозь ткань, иногда задевая обнаженную шею. Руки у него были чуть шершавыми; пальцы Варина огрубели, и не всегда доставляли удовольствие. Слова командира убаюкивали, ласки отвлекали, заставляя представлять, как приятно будет ощутить их ниже…

Тело спорило с разумом, требовало наслаждений. Я не могла противиться и забылась, но тут кто-то из эльфов дотронулся до моей ноги. Сперва аккуратно обхватил лодыжку, затем двинулся вверх, медленно, давая привыкнуть. Скоро пальцы добрались до коленки и нырнули под простыню. Я напряглась изо всех сил, пытаясь не откликаться, но позволять им – нельзя!

Ласки Иримина стали резче, он с силой обнимал меня, прижимал к твердым мышцам груди. Вдруг в спину уперлось что-то горячее, и командир нетерпеливо двинул бедрами. Второй эльф попытался развести мои ноги и больно впился в них пальцами. Это отрезвило, и я с криком рванула прочь.

Поздно, они уже разошлись, не отпустят! Удалось только отодвинуться. Затылок ударился о твердый пол, и через мгновение на меня навалилось тяжелое тело – боги услышали молитвы.

– Нет! Пусти! – я орала и извивалась.

На грудь будто упал камень, мне его не сдвинуть. Нос щекотали чужие волосы с терпкий ароматом – запах мужчины. Словами не передать, такой интимный, что захотелось вдохнуть поглубже, ощутить его в себе. Раздавался шепот, и ухо грело теплое дыхание. Чарующая хрипотца в нем обволакивала и пленяла, суть ускользала.

– Тихо, тихо, все хорошо, – поняла я спустя время.

Голос Иримина, это он лежал на мне.

– Отпусти.

– Ты ведь этого не хочешь, – сказал командир и приподнялся на локтях.

Он улыбался, смотрел любовно и пристально, словно видел перед собой лакомство. Мне в живот уперся твердый холмик. Такой теплый, с трудом удалось сдержаться и не расставить ноги, позволив эльфу лечь между ними и надавить туда, где все горячо пульсировало, требовало внимания.

– Пожалуйста, не трогай меня, – лепетала я.

Нужно было сопротивляться, но не получалось себя заставить. Да и сама виновата – сидела, улыбалась им, дура.

Иримин осторожно провел пальцем по моей щеке.

– Не хочешь, а иначе не смотрела бы на нас так.

Палец скользнул к губам. Я отвернулась в поисках спасения, но на глаза попалось только окно с мрачным видом. За ним сияла молния и раскачивались деревья, а здесь было тепло. Был командир, который едва ощутимо водил пальцем по моей шее. Эти прикосновения успокаивали, как и голос – томный, размеренный:

– Ну же, красавица, никто об этом не узнает, а ты наверняка уже вся мокрая.

– Что?!

Его глаза заблестели, и я вспыхнула от гнева. Хотела ударить и дернулась, но Иримин ловко прижал мои руки к полу и так сильно стиснул, что отбиваться стало боязно. Он показывал, кто тут главный. Проклятье, нужно что-то делать, но не давала соблазнительная тяжесть командира – как сладко быть в чужой власти! Ему это тоже нравилось, судя по приоткрытому рту и шумному дыханию. Я чувствовала, что Иримин едва сдерживался, но терпел. Неужто ради меня?

– Вот так, умница, – пропел он. – Ты уже не боишься, верно, моя шлюшка?

– Свинья ты!..

Как только я открыла губы, командир подался вперед и прижался к ним своими. Он сделал это с таким напором, что и возразить было неудобно. Во рту оказался его язык, мокрый и юркий. Иримин самозабвенно водил им и не ждал ответа, резко крутил головой и не смущался влажных звуков. Боги, как приятно. Тепло, жар дыхания – у меня в глазах потемнело. Страсть и непосредственность лишали воли, как заклинание. Скоро я уже самозабвенно отвечала, гладила язык командира своим, обхватывала его губами и посасывала.

Эльф шумно втягивал воздух и двигал бедрами. Холмик между его ног стал таким твердым, что причинял боль, но отстранятся не хотелось. Напротив, я была рада этому чувству, первобытному и дикому, от которого кровь прилила к лону. Но было мало, я хотела бы обхватить Иримина ногами, прижаться к его паху изо всех сил и отдаться неистовому желанию.

Вдруг командир так сильно двинул бедрами, что едва не проткнул меня. От неожиданности я простонала в поцелуй и замерла, а член давил все сильнее и сильнее.

Иримин приподнялся на локтях и посмотрел на меня. Его глаза затянула поволока, а губы покраснели и лоснились. Движения стали размашистыми, я подавалась навстречу и обнимала эльфа за плечи. Мышцы на них плавно двигались, напоминая сталь, напоминая о силе, о власти…