Текст книги "Незакрытые счета (СИ)"

Автор книги: Дарья Катина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 2. Привет из прошлого...

Тонька, измотанная, словно каторжанин после смены в рудниках, вышла из сверкающего здания бизнес-центра. Едва она собралась пересечь дорогу к автобусной остановке, рядом плавно затормозил серебристый автомобиль, из окна которого показалось лицо Матвея Сергеевича, нового начальника охраны.

– Привет, трудяга, куда направляешься? Давай, подкину.

– Ух ты, спасибо! – простодушно ответила девушка и, не раздумывая, запрыгнула на переднее сиденье.

– Ты так доверчиво садишиься в машины ко всем незнакомым людям? – удивился тертый жизнью мужчина.

– Неа, – весело рассмеялась уборщица. – Просто в такие машины меня еще никто не приглашал. Вы первый.

– Кхм, – Матвей не сразу нашелся с ответом, – Куда тебя отвезти?

– Тут недалеко, пару остановок, – охотно пояснила Тонька. – Я бы и на автобусе доехала. Иногда, когда погода позволяет, я и пешком прогуливаюсь.

– Все с тобой ясно, любительница пеших прогулок, – улыбнулся Матвей. – Поехали, доставлю вас с комфортом.

Она назвала адрес, и они тронулись в путь по вечернему городу.

– А Максим Александрович действительно мог выкинуть эту неприятную Альбину в окно? – неожиданно спросила девушка.

– Легко, – усмехнулся Матвей.

– Тогда надо было выкинуть, – вдруг выпалила попутчица, как будто разговор шел про сорняк из клумбы, – Она меня только и делает, что обижает, обзывает, пока я у неё в пиццерии отдраиваю.

– Ты, кроме директорской приемной, где-то еще шваброй орудуешь?

– Я в приемной и не орудую, – Тонька удивленно распахнула глаза, словно ворота в чистый, наивный мир, – Кристина попросила, секретарша вашего директора. Она добрая, всегда чем-нибудь угостит. Правда, ворчит иногда, но редко. Я сегодня вообще случайно к вам попала.

– А где обычно работаешь? – Матвей вдруг обнаружил, что рассказ девушки его затягивает, как трясина.

– На третьем этаже торгового центра, где кафешки всякие, забегаловки, – охотно пояснила она, – Нас там двое. Еще подрабатываем, по очереди: то пиццерию моем, то фастфуд.

– И сколько зарабатываешь? – Матвею, сам не зная почему, становилось все любопытнее.

– Если бы не штрафовали, жила бы как королева, – девушка скорчила гримасу, словно от зубной боли, – А так… тысяч десять-двенадцать выходит.

– В день? – Матвей машинально начал пересчитывать в уме.

– Вы что, смеетесь? – Тонька расплылась в улыбке, – В месяц, конечно.

Ошарашенный Матвей выдавил из себя:

– За что хоть штрафуют?

– Да за всё подряд, – девушка совсем поникла, словно цветок без воды.

В машине повисло неловкое молчание, сотканное из чужой бедности и невысказанного сочувствия.

– Вон мой дом, – она ткнула пальцем в желто-серую пятиэтажку, словно выросшую из-под земли во времена Хрущева, которая медленно выползала из-за поворота.

– Квартира своя? – поинтересовался Матвей.

– Да что вы, – девушка смешно отмахнулась рукой, – Я всю жизнь в деревне прожила, а потом, когда родители умерли, меня старшая сестра к себе забрала. Это её квартира.

Они въехали во двор и остановились в небольшом асфальтированном кармане. Девушка, словно птичка в клетке, заёрзала на сиденье, а затем тихо проговорила:

– Вы… Если что, обращайтесь. Я могу у вас на работе прибраться, бесплатно. Я же теперь перед вами в долгу. Меня, кстати, Тонькой зовут.

– Да какой там долг! – искренне опешил парень. – Брось ты эти глупости. Мне всё равно было по пути.

– Таисия всегда говорит, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – назидательно произнесла девушка. – А она у меня очень умная, только строгая слишком, вся в маму.

После этих слов Тонька внезапно ойкнула и начала медленно сползать вниз по сиденью.

– Мамочки, кажется, она меня заметила!

– Кто? – не понял Матвей.

– Тося! – прошептала девушка в ужасе. – Они с Ванюшкой во дворе гуляют.

– А в чём проблема? – мужчина никак не мог взять в толк. – Мы же ничего плохого не делаем. Даже, гхм, не курим.

В этот момент пассажирская дверь резко распахнулась, и раздался строгий женский голос, в котором отчётливо слышались металлические нотки:

– А ну, брысь из машины!

Тонька, не издав ни звука, моментально нарисовала ветер и исчезла из автомобиля. На Матвея злобно смотрела стройная и очень красивая девушка, которая выглядела моложе сестры, хотя Тонька назвала её старшей. За её указательный палец цепко держался круглолицый мальчуган, с любопытством и тревогой глядя на него карими глазами.

– Чего? – нагло ухмыльнулся Матвей.

Он терпеть не мог, когда на него пытались наехать, особенно в ситуации, когда он был абсолютно невиновен.

Девушка возмущённо фыркнула и демонстративно сунула ему под нос крепко сжатый кулачок, после чего со всей силы захлопнула дверцу и гордо повела парнишку прочь от машины.

– Ты так холодильником у себя дома хлопай! – не удержался он и крикнул в приоткрытое окно, плавно трогаясь с места и бормоча ругательства себе под нос. – Дура бешеная, лучше бы спасибо сказала.

Тонька в это время юркнула серой мышкой в подъезд и исчезла из виду.

Тося медленно выпустила внутренний пар и посмотрела на мальчишку, который настойчиво тянул её в сторону детской площадки.

– Пошли, мой хороший, поиграем ещё полчасика, а то я за себя не ручаюсь.

Мальчуган тут же расплылся в улыбке и, смешно косолапя, побежал вперёд. Оставшись одна, Тося сразу вспомнила о своей непутёвой сестре.

– Думала, буду воспитывать одного ребёнка, а на шею залезли оба два.

Матвей, с трудом успокоив разбушевавшийся организм, вскоре свернул на захламлённый пустырь, который начинался сразу за новостройками, и по памяти набрал на телефоне номер.

– Слышь, Авария, ты что, место почище не мог выбрать? Я только машину помыл. Ты где вообще?

Саня-Авария был его сокамерником по Красноярскому СИЗО, с которым они парились на соседних шконках почти полтора года, а потом несколько раз пересекались на этапах, где и сдружились. Сегодня он совершенно неожиданно позвонил Матвею и сказал, что надо перетереть серьезную тему.

– Не кипишуй, Тихий, – ответила трубка знакомым голосом. – Я тебя уже вижу. Рули прямо.

Через пару минут в машину юркнул вечный сиделец, Александр Ворошилов, который уже практически забыл свою знаменитую фамилию, потому что все, включая сотрудников режимных объектов, называли его Санька-Авария, или просто Авария. Такую кликуху он получил давным-давно, за свою первую отсидку, когда в пьяном угаре умудрился воткнуться на своём "Москвичёнке" прямо в задницу прокурорской "Волги".

– Привет, брателло, как сам? – просипел он, протягивая покрытую татуировками руку. – Держи краба.

– Пойдёт, – ответил Матвей на полуфене, пожимая сухую кисть. – Тебя какая нелёгкая в Москву занесла, давно от хозяина?

– Соскучился по братскому сердцу, – оскалился тот.

– Слышь, Авария, не лепи горбатого! – огрызнулся Матвей. – Ты кому хочешь хоботину прикрутить? Или забыл, кто я по жизни?

– Ладно, не пыли, – скривился мужчина. – Мне нужна легалка, хотя бы на время. Менты проходу не дают, опять закроют, если не устроюсь на работу.

– Ты же сразу накосячишь, – удивился Матвей, такой просьбе, – Здесь надо подумать.

– Подумай, братишка, – прошипел Авария. – Но кататься на шамиле я не согласен. Хоть что, только не это. Если кто спалит за таким стрёмом, всё кирдык, на зону больше ни ногой!

– А что, неплохая идея! – расхохотался Матвей. – Выдадим тебе пластиковую метлу, примеришь желтый жилет – красота, ха-ха-ха!

Авария сразу насупился и злобно засопел.

– Шучу, братан, – хлопнул его по плечу Матвей. – Проблему понял, буду решать.

– Спасибо, Тихий, – радостно засверкал золотыми фиксами Авария, а потом неожиданно поинтересовался: – Слушай, ты случайно не с Шахом шкуру трёшь?

– С какой целью интересуешься? – сразу напрягся Матвей.

– Слышал я тут кое-что, – задумчиво прошептал матерый зек. – Ты мне по братски краба протянул, я тебе тоже ответку хочу кинуть.

– Что слышал? – повысил голос Матвей.

– За Коноплю знаешь? – прищурил блеклые глаза Авария, остро глянув на собеседника.

– Ты про Сеню Рыкова? – совсем озадачился Тихий. – Он же, вроде, сдох?

– Сдох, да не сдох. Живее всех живых, падла! И уже неделю как в Москве, – прошептал Авария, выпучив глаза. – Говорят, все это время он гасился за бугром, а вернулся специально, чтобы спросить старый должок с Шаха. Вот такие расклады.

– Точняк? – не поверил Матвей. – Кто цинканул, может, туфта?

– Может и туфта, – пожал костлявыми плечами урка. – Но мне Серега Барбарис лютую делюгу предлагал и обмолвился, что наводку ему дал сам Кардинал. Мол, ему самому некогда, к нему Конопля нарисовался, хрен сотрешь. Они свой бульон варят и уже третьи сутки трут тему, как нагнуть Шаха, который типа слишком широко шагает, а достойного внимания никому не уделяет.

– Ты в делюгу вписался? – поинтересовался Матвей, обдумывая такую убойную информацию.

– Нет, соскочил с темы, – мотнул головой Авария. – У меня мусора на горбушке, только рыпнусь – сразу примут. Я тебе уже говорил. Старый я уже, не охота на зоне подыхать.

– Ага, помню, – задумчиво ответил Матвей. – Ты давай, завтра позвони, я что-нибудь придумаю. Тебя куда подкинуть?

– Не, братан, я сам, – ухмыльнулся зек, который не доверял даже самому себе. – Завтра позвоню.

Сгорбленная фигура выскользнула из машины и сразу растворилась в местных джунглях. Матвей развернул машину и поехал в сторону цивилизации. В голове у него крутились мысли о том, что информация, которую он только что услышал, могла изменить всю игру. Если действительно Сеня Рыков вернулся в Москву – это было серьезно.

Он достал телефон и набрал номер Макса.

– Макс, привет, – выскочив на асфальт, он сразу набрал друга. – Братан, надо срочно пересечься.

– Матвей, давай уже, соскакивай с блатной педали, – ответила трубка голосом Шаха. – Мы давно уже не урки, а добропорядочные граждане России, к тому же уважаемые бизнесмены, ха-ха, в натуре. Поэтому больше никаких братанов и Шахов, договорились?

– Ну-ну, – хмыкнул Матвей. – А вот Сеня-Конопля так не считает. Дальше рассказывать или увидимся?

Секунд двадцать в трубке стояла полная тишина, а потом...

– В натуре, удивил, век воли не видать! Кидай кости в "Абриколь", я буду в третьем ВИПе.

– Заметано, братан, жди, – расплылся в широкой улыбке Тихий и надавил на акселератор, заставляя Лексус радостно взреветь и серебристой ракетой размазаться по шоссе.

Вскоре, пожав друг другу руки, мужчины немного перекусили, крепко задумались, а потом Шах, как это обычно бывало в экстремальных ситуациях, начал уверенно раздавать команды.

– Предупреди Вадика, он теперь человек семейный, чтобы пока из теплых стран не возвращался. Нам с тобой, дружище, опасаться не за кого, поэтому собирай братву, а я пока свяжусь кое с кем, хотя это пятьдесят на пятьдесят, – он немного помолчал, а потом в сердцах рявкнул: – Блядь! Как же это все не вовремя...

Матвей кивнул, понимая, что ситуация накаляется. Он знал, что если Сеня действительно вернулся, то это может привести к серьезным последствиям. Шах всегда был осторожен, и сейчас, когда на горизонте замаячила старая знакомая угроза, нужно было действовать быстро и решительно.

– Ладно, – сказал Матвей, – я соберу пацанов. Но нам нужно быть осторожными. Если Конопля действительно живой, то он не остановится ни перед чем.

Шах кивнул, его лицо стало серьезным.

Матвей почувствовал, как внутри него нарастает напряжение.

– Я позвоню всем, – сказал он, поднимаясь из-за стола. – И мы будем готовы.

Они обменялись взглядами, полными понимания и решимости. Как бы этого не хотелось, но ничего в жизни не проходит бесследно, особенно, если вдруг обнаруживаются старые, незакрытые счета, на которые уже успело набежать чертова уйма процентов! Приходиться снимать белые фраки и доставать из пыльных сундуков привычную до боли одежду и проверенные прошлой жизнью средства выживания. Одно радует, не за кого переживать, а на самих себя им наплевать уже давным давно...

Глава 3. Смысл жизни...

Вадик с семьей все же вернулись в Москву, и теперь Максим сидел у него в гостях с единственной целью, чтобы выпихнуть своего друга и его семью из ставшей для них очень опасной столицы.

Мужчины сидели в у хозяина квартиры в его кабинете и тихо разговаривали. Из-за прикрытой двери заползали сногсшибательные запахи домашней стряпни и веселый гомон ребятишек, которые громко дурачились в зале.

– Давай вместе свалим, – обратился к другу Вадим, – У нас бабок на несколько жизней! Ну что ты вцепился в этот центр, как бомж в салями?

Максим сморщился, а потом весело улыбнулся:

– Чем тебя не устраивает салями? По моему, так достойная колбаса. Ты же знаешь – не в «Мираже» дело. И жили мы все это время не ради бабок. Деньги, это только инструмент, для достижения целей, которые мы перед собой ставили. Ты своих целей достиг, так береги их. А мне, сам знаешь, терять некого, а все остальное не имеет никакого значения. Меня, по сути, ничего не держит в этом мире, так почему не рискнуть ещё раз? Я думаю, будет весело свернуть шею этому уроду.

– Или он тебе свернет, – угрюмо произнес Вадим.

– Или он мне, – спокойно согласился Максим, – Не исключаю.

– Послушай, он же полный отморозок! – воскликнул Вадик.

– А мы типа нет, – хохотнул Максим, – Мы с тобой на двоих взяли пятнашку строгого, так что белыми и пушистыми нас никак не назовешь, верно?

– Это так, брат, но мы никогда не беспределили, как Конопля!

– Может, пришло время начать, – равнодушно ответил Макс.

– Ты хочешь сказать, что сможешь убить его жену или детей, если таковые вдруг окажутся? – иронично поинтересовался Вадим.

– Не знаю, – пожал плечами Максим, – Я не думал об этом. До сих пор бог уберегал от таких вариантов. Ты же знаешь, что на моих руках крови нет, если только кто-то подох в перестрелках, но это не считается, там или ты, или тебя, все по-честнаку.

– Вот видишь, а у Конопли рука не дрогнет.

– Ты может кое-что забыл? – страшно оскалился мужчина, – У меня никого нет! Ты думаешь, я простил ему мою сестренку? Это я его нашёл, а не он меня! И в этот раз он сдохнет точно.

– Или ты, – печально покачал головой Вадим.

– Или я, – снова согласился Макс, – Тут уж, как карта ляжет. Так что брат, собирай своих родных и валите, куда подальше. Я бы на твоем месте рванул бы на машине до Питера, а оттуда паромом в Европу.

Глядя на недовольную физиономию давнего, верного друга, Максим взмолился:

– Да пойми уже наконец, ты же просто вяжешь мне руки! Твои девочки для меня, как родные, и это хрен наверняка знает об этом. А если не знает, то узнает точно! Поэтому необходимо пустить слух, что мы жестко разосрались, и ты от меня гасишься. Последний раз нас на публике видели больше года назад. Все в цвет!

Вадим совсем стал мрачным, и они на долгое время замолчали.

– Пообещай мне, что это твое последнее дело, не гневи богов, они тебе и так за троих отвалили.

– Обещаю, – с облегчением согласился Максим, – Век воли не видать!

– Что конкретно обещаешь? – не сдавался Вадим.

– Обещаю, что когда прикопаю Коноплю и продам бизнес-центр, то сразу..., – не зная, что сказать, неожиданно подвис Максим.

– То сразу что? – сузил любопытные глаза хозяин дома.

– Женюсь, вот что! – рявкнул раздосадованный Макс, – Тебя такой ответ устраивает?

– Такой устраивает, – расплылся в улыбке друг, – Но за базар придется ответить!

– Разве когда-то было иначе? – хмыкнул мужчина, – И отвяжись от меня, наконец.

В это время приоткрылась дверь и в проеме появилась кучерявая, светлая головка младшей дочери Вадима, любимицы Ксении.

– Мама завёс кусать, – прикольно картавя, вякнула малявка, поблескивая любопытными, серыми глазенками.

– Слушаемся и повинуемся, – козырнул Вадим, кивая Максу в сторону зала.

Та довольно хихикнула и испарилась за дверью.

Уже поздно ночью приехав в свою холостяцкую берлогу, Максим долгое время сидел в полной темноте и просто слушал тишину, заглушая в ушах счастливый щебет малышни и отгоняя подальше их довольные рожицы. Он тяжело встал и подошел к окну. Несмотря на позднюю ночь, город кипел, бурлил и двигался.

– Может в казино махнуть? – знал он пару приличных подпольных мест, где ему всегда были рады, – Покидать фишки на рулетке, подразнить удачу? Не, надоело. Все надоело!

Он с удивлением понял, что нет вообще ничего, что могло бы его сейчас заинтересовать и заставить начать хоть какое-то движение. Хм, исключение составлял только Семка Рыков! Если бы ему сейчас позвонили и назвали адрес, где гасится этот упырь, он бы туда рванул, не задумываясь ни секунды! Но разве это достойная цель в жизни? Неужели нет ничего другого, что могло бы перебить это желание? Он удивленно мотнул головой. Получается, что на этом свете в данный момент его держит только одно – желание прибить Сёмку Рыкова по кличке Конопля! Охренеть! А что дальше? От этих мыслей по телу побежали предательские мурашки. Ну, к примеру, подох Семка? Ну, продам я этот чертов объект? А что блядь дальше, и что это мне даст? Мне денег не хватает? Да у меня их столько, что я сам даже сбился со счета! Нахера мне ещё? Значит дело не в деньгах. Мне их даже оставить некому. А тогда в чём дело? Получается как в сказке – бегу туда, не знаю куда, ищу то, не знаю что. Причем добровольно. Нахера я вообще живу? Чтобы отомстить за смерть сестры? Но сестра погибла именно из-за меня, значит тоже не в ней дело, а в исправлении собственных ошибок. Но если исправлять свои ошибки таким способом, то их только прибавится. Я вообще лишний человек в этом мире. Может Господь моими руками не дает расслабляться простому люду? Вот, к примеру, чтобы мне продать этот сраный «Мираж», нужно выкинуть на улицу чертову прорву ни в чем не повинного народа, заставив их страдать и суетиться. Может у них судьба такая? Нафига мне о вообще о них думать, пусть сами о себе думают. А о чем или о ком думать мне? О Сёмке? Замкнутый круг получается. Вот Вадим думает о семье, и живет ради семьи. И правильно делает.

Макс в темноте достал из бара бутылку рома свернул крышку и просто опрокинул её себе в рот, совершенно не чувствуя вкуса. Проснулся он сидя с кресле от телефонного звонка, а прямо в лицо светило яркое июньское солнце.

– Слушаю, – прохрипел он, даже не глянув на входящий номер.

– Максим Александрович, – прозвучал в трубке тревожный женский голос, – Прошу прощения, это вас беспокоит начальник отдела кадров бизнес-центра «Мираж», Елизавета Павловна Круглова. Коллектив собрался в актовом зале, ждут вас.

– Меня срочно вызвали в администрацию города, – ляпнул первое, что пришло в голову мужчина, – Думал, что быстро освобожусь, но не получается. Собирайте всех в час дня.

Он только хотел подняться, как позвонил Тихий.

– Шах, все нормально? Ты куда пропал?

– Максим нахмурился и рявкнул:

– Если ещё раз заблатуешь на работе, я тебе зубы выбью, отвечаю.

Тот замолчал на какое то время, а потом снова спросил:

– Так всё нормально?

– Через два часа буду, – опять проигнорировал его вопрос его начальник и друг.

Максим раздраженно отбросил телефон и быстро раздевшись, поспешил в душ. Приведя себя в порядок и надев строгий деловой костюм-тройку от Ralph Lauren, он спустился на парковку, но к своему внедорожнику не пошел, а двинул к шлагбауму, к ожидающему там такси.

Ровно через час Максим на персональном лифте поднялся в приемную, которая была девственно пуста, и сразу прошел в свой кабинет.

– Где секретарь? – он сразу набрал Матвея.

– Ты же сам сказал её выгнать? – удивленно произнес Тихий.

– Я сказал – заменить, придурок! – вызверился на него босс.

– Ты с утра головой ударился? – хмыкнул в ответ Матвей, – Скажи, кто тебе испортил настроение, и я его пристрелю.

– Тогда себя пристрели, – посоветовал ему Шах, – Но сначала поднимись ко мне, надо поговорить.

Тот снова громко хмыкнул и положил трубку.

Через десять минут открылась дверь, пропуская Тихого внутрь кабинета. Они пожали друг другу руки, и присели на диван, стоящий в стороне от огромного, директорского стола, сделанного из темного ореха.

– Матвей, – спокойно начал Шахов, – Я дал себе и всем нам ровно два года, чтобы законным способом избавиться от этого объекта, а потом мы все дружно уходим на пенсию.

При слове «пенсия», слушающий его мужчина негромко загыгыкал.

– Так вот, – продолжил Шах, – Что бы не происходило за периметром этого здания, внутри него мы законопослушные, добропорядочные бизнесмены, улавливаешь?

– Ты же сам вчера предложил размалеванную хабалку в окно выбросить? – напомнил ему Матвей.

– Согласен, мой косяк, – не стал спорить Макс, а потом вскинул на товарища вопросительный взгляд, – Надеюсь, ты её не выкинул?

– Нет, – хохотнул Тихий, – Но руки конкретно чесались..

– Молодец, медаль Сутулова тебе за сообразительность. Короче, ты понял. Иди, переоденься в костюм и к часу дня приходи в актовый зал, я там буду речь держать. Обычно это делал Вадим, но мы с ним уже год, как разосрались, так что придется самому.

– Как разосрались? – вылупил на него глаза Тихий.

– А то ты не знал? – деланно удивился Максим, – Теперь знаешь.

– А-а-а, понял, – начал соображать Матвей, – Да пошел он тогда нафиг, это Вадик. Ввечно от него одни проблемы.

– Это точно, – удовлетворенно сказал Макс, – Какие-нибудь новости есть?

– Оттуда нет, а у нас все на мази, – негромко произнес Матвей, – Люди, железо, техника, все на старте.

– Молодец! Тогда поспеши переодеться, скоро уже собрание, мать его.

– Подожди, Макс, – Тихий прервался и мотнул головой, – В смысле Максим Александрович, у меня тут личная просьба.

– Чего? – не поверил своим ушам Шах, – Какая нахер личная просьба.

– Гы, не матерись, шеф, в божьем храме, – оскалился Матвей, – Помнишь девчушку, которая у тебя кабинет драила?

– Помню, – нахмурился Максим, – А что с ней не так?

– Давай её к нам в офис уборщицей возьмем?

– Зачем? – не понял юмора Макс, – Нахрена она тебе? И разве она у нас не работает?

– Нет, за копейки у коммерсов подрабатывает. Жалко девчонку.

– Хм, ну бери, если хочешь. Но сначала найти мне секретаршу, иначе сам будешь мне кофе в кабинет таскать.

– Она тебе только для этого нужна? – хохотнул Матвей, – Или ещё какие планы на нее имеются? Готов выслушать пожелания, предпочтения...

Договорить он не успел, потому что поймав взгляд Макса, тут же испарился из кабинета.