Текст книги "Предел подчинения (СИ)"
Автор книги: Дарья Десса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 24
Анна
Я обрадовалась, когда Алёша предложил брать уроки танцев в его квартире. Значит, не придётся куда-то ехать по пробкам, дважды переодеваться. Услышав его голос в трубке и согласившись на указанное время, быстро съела салат, надела спортивный костюм и пошла. Спустилась вниз, быстро перебежала до другого подъезда и вскоре оказалась возле нужной двери. Постояла, переводя дыхание. Затем позвонила.
Алёша открыл очень скоро, ответил на моё приветствие доброй улыбкой. Я немного нервничала, поскольку и человек он для меня новый, и его квартира незнакома. Но приём, оказанный танцором, быстро успокоил. Парень даже устроил мне небольшую экскурсию. Его квартира была красиво обставлена: синие стены и современная белая мебель. Ничто не выдавало в хозяине неряшливого человека. Наоборот, это была вовсе не холостяцкая берлога, а вполне уютное жильё.
Алёша был одет в узкие спортивные шорты и футболку, повседневную и удобную. Он не стал тратить моё время понапрасну, и после ознакомления с квартирой мы приступили к занятию. Когда я взяла в руки пульт, квартира внезапно наполнилась громкой вибрирующей музыкой. В центре гостиной у Алёши стоял один из переносных шестов для стриптиза. Я знала, что такие делают и для частного использования, но видела подобный впервые.
Поначалу я немного стеснялась, не желая выглядеть полной неудачницей, но танцор так меня обнадёжил, что постепенно (и довольно быстро, не прошло и десяти минут) расслабилась. Потом началась учёба. Танцор описывала каждое движение, демонстрировал, а потом я его копировала. Это было гораздо сложнее, чем казалось вначале. Мягкая критика, несомненно, последовала за словами поддержки Алёши, но с его талантом и моей решимостью я была на пути к тому, чтобы потрясти мир моего мужа.
Я выучила шлифовальное движение, при котором нужно рисовать бёдрами воображаемый круг. Алёша постоянно напоминал мне, чтобы спина была строго вертикальна, насколько это возможно, и руками повторял мой изгиб. Главное было не наклоняться вперёд. Танцор проиллюстрировал, что поворачиваться нужно, как по маслу, на медленной скорости, настолько медленной, чтобы мой возлюбленный едва это заметил. И эти движения рук необходимы при вращении. Изящно и точно. Это действительно было искусством.
Мне пришлось прикусить язык, когда Алёша научил меня классическому приёму «шлёпни себя по заднице». Я не смогла не вспомнить, сколько раз Клим клал руку на мою попу. При этом движении мне пришлось кокетливо оглянуться назад, а затем погладить и шлёпнуть себя по ягодицам.
Конечно, были и специфические движения на коленях. Вот тут-то мой урок оказался, скажем так, интересным. Алёша принёс стул из столовой и попросил меня сесть. Сначала я подумала: «Отлично, мы сделаем небольшой перерыв». Потом догадалась, что парень собрался исполнить для меня танец на коленях. Алёша протянул руки и раздвинул мои ноги. Он сказал, что именно так сидят мужчины, и осторожно придвинулся, прижимаясь к внутренней стороне моих бёдер. Пока играла музыка, он соблазнительно танцевал для меня.
Но вот песня для Алёши закончилась. Теперь настала моя очередь исполнять свой первый танец на коленях, и учитель стал моим клиентом-мужчиной. Я медленно танцевала для него, пока музыка и либидо направляли каждое моё движение. Я придвинула грудь к лицу Алёши, или тому, что будет лицом Клима. Он показал мне, как сможет уткнуться носом в декольте. Мы наслаждались моментом, а затем музыка внезапно смолкла, и наш танец на коленях закончился.
Алёша взял меня за бедра и мягко отвёл в сторону, вставая. Мы переходили к правильному использованию стула. Я снова сел, а танцор погладил мои ноги и перешёл к другим движениям. Ему было что мне показать, поэтому мы решили приберечь это для урока на следующей неделе, когда у нас появится больше времени. Думаю, я хорошо поняла свой первый урок, и ученик понравился учителю.
Алёша был любезным хозяином и вежливо предложил мне чай. Я была благодарна, ведь танцы – это множество упражнений, после которых очень хочется пить. У нас состоялся небольшой непринуждённый разговор, и я была впечатлена сообразительностью и красноречивым характером парня. Да, он мне понравился. Но это была лишь симпатия к приятному собеседнику и талантливому танцору, не более того. Я не пытаюсь соблазнять мужчин, если Господин не отдаёт соответствующего приказа.
Следующим пунктом моей программы была встреча с моей подругой Леной, назначенная на поздний обед. Мы решили встретиться в ресторане на Малой Морской улице, чтобы выпить поесть роллов и выпить латте. Это пробудило во мне давнее прошлое. Я вспомнила, как мы с Леной впервые попробовали кофе. Нам было около одиннадцати лет, и мы тогда лишь недавно познакомились. Кофе нам обеим казался такой взрослой вещью. Мы не были уверены, позволят ли мои родители нам что-нибудь приготовить, поэтому сделали это, пока моя мама спала.
Помню, как искали повсюду на упаковке инструкцию по приготовлению, но её там не оказалось. Пришлось действовать на свой страх и риск. Взяли банку с растворимым кофе, насыпали по чайной ложке в бокалы, залили кипятком до половины. Попробовали и сморщились: фу, какой горький! Добавили сахар, много молока и хихикали, пока пили. Затем моя мама проснулась и первое, что она сказала, войдя на кухню:
– Я чувствую запах кофе. Кто его приготовил?
Нам с Леной ничего не оставалось, как признаться. Ощущали себя, как две малолетние преступницы.
В течение следующего месяца подруга пристрастилась к кофеину.
Мы смеялись над этой историей долгие годы, и в каком-то смысле это было знаком того, что должно было произойти. Мы, как и большинство других подростков, экспериментировали в последующие годы, и вскоре после этого Холли уже не могла обойтись без стимуляторов. Сначала кофе. Потом мы вместе выкурили сигарету. Дальше попробовали алкоголь. Нам просто хотелось экспериментировать, поэтому и делали это, пробуя разное, но никогда не заходя за пределы. Лена оставалась моей лучшей подругой.
Я была рядом, чтобы обнять её в ту ночь, когда она потеряла девственность и оказалась этим сильно расстроена, поскольку всё вышло совсем не романтично и болезненно. Она была рядом, чтобы обнять меня в ту ночь, когда я сама стала женщиной. Тоже, замечу, довольно тривиально и неинтересно, что даже вспомнить нечего.
Мы крепко дружили до тех пор, пока я не поступила Санкт-Петербургский государственный университет, а она не подала документы в Санкт-Петербургский технический колледж управления и коммерции. Вскоре после начала студенческой жизни пристрастия Лены начали брать над ней верх.
– Помнишь, как мы впервые попробовали кофе? – спросила я её, когда Лена зашла в ресторан с опозданием более чем на двадцать минут.
– Конечно, – ответила она, – я всё ещё кладу в него слишком много сахара и молока, как и тогда.
Мы наблюдали за жизнью друг друга. Я старалась не распространяться о том, как чудесно обстоят дела с Климом. Когда мы говорили о ситуации Лены, она была более открыта, чем обычно. Призналась, что по-прежнему употребляет наркотики, но с искренней убеждённостью сообщила, что на самом деле начала искать реабилитационные центры. Ей просто нужно было дождаться подходящего момента. Я слышала это раньше.
Когда мы начали прощаться, возник неизбежный вопрос:
– Итак, подруга, учитывая, что ты теперь богата и живёшь в своей шикарной квартире, не могла бы ты выделить мне немного денег?
– Ты знаешь, почему я не буду этого делать, Лен.
– То есть ты правда собираешься отправить меня туда, где придётся сосать член какому-то идиоту, чтобы я могла поспать на его диване?
– Ты должна была сказать это именно так, не иначе? – разозлилась я.
Лена словно не заметила и продолжила просить. Я же стояла на своём и отказалась давать ей деньги. Более того, уговорила её поехать к нам переночевать. У меня при этом был тайный мотив. Хотелось показать Лене, что можно не существовать, меняя одного партнёра за другим в задрипанных коммуналках на пыльных продавленных диванах, чтобы трахаться за гроши, а потом покупать на них наркотики. Можно жить, во вполне хорошей квартире, но для этого нужно пройти лечение в одной из реабилитационных клиник.
Я знаю Клима. Он не будет против. Он спокойный человек и всегда поддерживает моих друзей.
Мы добрались до нашей квартиры, и вечер прошёл прекрасно. Мы поели и выпили вина. Клим рано вернулся. Я дала Лене дополнительную пижаму и толстое шерстяное одеяло. Как ни странно, ей оказалось удобнее спать в гостиной на дизайнерском диване, чем в запасной комнате на раскладном.
На следующий день мы дали ей выспаться и позволили остаться, а сами ушли на работу. Я пару раз писала Лене, спрашивая, как её дела, и вроде всё было хорошо.
Пока я не вернулась домой.
Моё сердце упало в ту минуту, когда переступила порог нашей квартиры. Лена уже ушла; я поняла это с того момента, как открыла дверь. Она явно торопилась, и стало очевидно ещё и другое: основательно порылась здесь перед уходом. Что она могла украсть? Что?! Когда я заглянула в нашу спальню, на моих глазах уже выступили слёзы. Твою ж мать, подруга! Как ты могла?!
Мне бы хотелось, чтобы она вместо этого нашла мою шкатулку с драгоценностями. Но нет, заглянула в верхний ящик тумбочки Клима, где он хранил свои часы и другие милые своей душе вещицы. Нет-нет-нет!
Следующий час прошёл, как в тумане. Я не осмелилась вызвать полицию. Не стала, поскольку не смогла бы сделать такое с Леной. Несмотря ни на что, даже на её отвратительный поступок. Каким-то образом в глубине души я знала, что с Климом всё будет в порядке. Так и получилось. Узнав о происшествии, он повёл себя очень достойно. Я извинилась перед супругом, мне было страшно стыдно за поведение Лены. И тем не менее Клим продолжал меня уверять, что мне не за что просить прощения, что я не сделала ничего плохого. Я всё ещё чувствовал себя дерьмово, но муж, по крайней мере, сказал всё правильно. Сколько мужчин были бы столь же всепрощающими и понимающими, как мой обожаемый Клим?
Усвоенный урок: в момент слабости привлекательность отравы, дающей мнимую радость, может заменить любовь друга.
Глава 25
Клим
Тем временем начались работы по благоустройству уличных магазинов и компаний сферы услуг, запланированных на первом этаже нашего здания. Бегемот хорошо всё спланировал. Полностью оборудованный тренажёрный зал, включая бассейн и сауну, был построен раньше, поскольку он знал, что эти удобства привлекут таких покупателей, как Константин и Роман. Теперь, когда проект жилищного комплекса продвинулся дальше, и квартиры были заняты почти на восемьдесят процентов, инвестор обратил своё внимание на коммерческую сторону.
Ходили слухи, что у нас появится химчистка, цветочный магазин, возможно, ресторан или просто гастрономический магазин. И, к моему удивлению, Бегемот открыл небольшой ресторанчик под названием «У Бориса». Думаю, это был скорее тщеславный проект, чем законное желание заработать в ресторанном бизнесе. Вероятно, ему хотелось иметь особое место, где можно было бы провести время с друзьями, и наличие собственного ресторана в центре целого квартала, безусловно, обеспечивало такую возможность.
Наши почтовые ящики во время внутреннего строительства были перенесены в небольшое временное помещение, примыкающее к вестибюлю. Обычно моя обязанность заключалась в том, чтобы забирать письма и счета. Но сегодня так случилось, что мы с Анной вернулись домой одновременно, одновременно решили проверить, не прислали ли нам чего-нибудь.
Пока Анна открывала своим ключом наш почтовый ящик и проверяла его содержимое, я заметил на боковой стойке, где курьеры обычно оставляют негабаритные посылки, довольно длинный пакет. Здесь особо отмечу, что воровать в нашем доме некому, поскольку люди здесь собрались солидные. Далеко не каждый питерец способен позволить себе такую квартиру, а типичных «однушек» и уж тем более «студий» здесь нет и в помине. К тому же в помещении установлена камера видеонаблюдения.
Я сразу узнал коричнево-чёрную обёртку. Только один магазин имеет такую отличительную упаковку. Но сам ничего не заказывал и потому, что на посылке не будет моего имени. Взглянул на этикетку: К.В. Усольцев. Хм...интересно.
Кем бы ни был этот Усольцев, он, должно быть, заказал что-то в известном БДСМ-интернет-магазине под названием «Гаджеты и снаряжение». Я хорошо знаю это заведение. Его офис расположен в историческом центре Питера, неподалёку (что довольно символично) от Смольного. В каталоге можно найти обширный ассортимент секс-игрушек, от простеньких до замысловатых, ориентированных на любителей подчинять и унижаться. Также там довольно длинный список предметов для фетиш-снаряжения.
Чёрно-коричневая упаковка мне была отлично знакома, поскольку я сам несколько лет являюсь одним из постоянных покупателей того магазина. Глядя на неё, сразу же подумал, что лежащий внутри предмет наверняка приобрёл живущий в нашем доме кинкстер. Судя по длине коробки, это, скорее всего, хлыст или кнут, но я не был уверен.
Меня заинтересовало другое: почему курьер поступил таким неподобающим образом? Обычно доставка из «Гаджеты и снаряжение» очень тактично относится к своим покупателям. Далеко не каждый желает выставлять на всеобщее обозрение свои тайные склонности. А уж догадаться, откуда посылка, нетрудно, – на ней нет названия магазина, однако есть логотип. Сканируй его в смартфон, поищи в интернете картинку, и всё станет понятно.
Видимо, курьер не смог попасть в квартиру к покупателю. Либо просто халатно отнёсся к своим обязанностям и оставил посылку здесь. «Надо будет в следующий раз указать им на недопустимость подобного», – подумал я, имея в виду владельцев магазина.
Я показал находку Анне и рассказал ей о своих подозрениях. Мы оба смеялись и шутили о том, что могли бы сами отнести пакет по указанному адресу, а когда будем отдавать, то спросить, дурачась: «Ой, интересно, а что это вы тут такое заказали? Зонтик, да?»
Коварные колёсики в моём мозгу начали вращаться, пока мы ехали в лифте. Всё это время Анна просматривала нашу почту. Наверху в квартире я сменил тональность и сказал супруге принести жёлтые стикеры. Мой тон голоса говорил о многом. Я был в режиме «Мастер». Обычно я ею не командую. Если бы мне нужны были стикеры, сам бы пошёл за ними. Но, услышав мой тон, она тут же перешла в режим послушания. У меня сформировалась для неё новая повестка дня.
– Да, Господин, прямо сейчас, – сказала Анна, торопясь найти наши стикеры.
Когда она вернулась, я взял ручку и задал своей рабыне:
– Какой у тебя адрес почты, дополнительный, которым ты пользуешься?
– Это slutsub_miss на hodmail, Мастер.
Я записал на стикере, Анна всё это время наблюдала за мной с широко раскрытыми глазами, в которых читалось недоверие. Я же записывал символы медленно и тщательно, имитируя женский стиль письма, чтобы супруга могла прочитать каждое слово.
«Если вам нужен кто-то, на ком можно попробовать вашу новую покупку, напишите мне по адресу slutsub_miss@hodmail.com»
Я протянул Анне стикер, она кивнула. Тихо надела туфли и исчезла за дверью. Через пять минут вернулась. К моему удовольствию, на её лице сияла широкая улыбка.
– Я сделала это, – похвалилась она. – Прикрепила стикер к упаковке.
Сразу после этого её страх сменился волнением. Она стала нервничать, но мы оба понимали: придуманная мной острая и даже сумасшедшая игра доставляет ей острые ощущения. Насколько, что не позволяла сидеть спокойно на месте и заниматься домашними делами. Весь вечер Анна то и дело хваталась за смартфон, проверяя свою электронную почту. Но вместо того, чтобы делать это с чувством страха, разочаровывалась каждый раз, когда её почтовый ящик оказывался пустым. Я видел это по её лицу и глазам.
Наконец, когда мы уже собирались спать, Анна проверила свой телефон и вскрикнула от приятного удивления:
– Он ответил!
Сообщение, что неудивительно, было мрачным:
«Кто ты, черт возьми?»
Утром не Анна, а я ответил от ее имени:
«Я живу в этом здании. Знаю, звучит безумно, но узнала упаковку вашей посылки и рискнула. Я женщина-сабмиссив, и… ну, думаю, надеялась то есть, что в здании есть мой единомышленник».
Это вызвало шквал электронных писем туда и обратно в течение дня, где я отвечал от имени Анны, в то время как она нервно заглядывала через моё плечо. Меня вся эта история очень позабавила. Всегда интересно попытаться выдать себя за женщину, к тому же сабмиссив, в то время когда ты сам всегда занимаешь в вашей паре исключительно доминирующее положение.
Понятно, что изначально господин Усольцев был настроен крайне скептически. Ему потребовалось некоторое время и множество писем, чтобы убедиться, что его не собираются подставить для совершения какого-то мошенничества или сделать жертвой шантажа. Пока мы с ним переписывались, я провёл собственное небольшое расследование, быстро проверив биографию Усольцева. Мне это удалось благодаря доступу к кое-каким базам данных. Его мне обеспечили старые связи.
В процессе выяснилось, что зовут Усольцева Карп Валерьянович, ему 55 лет, он недавно вышел на заслуженный отдых, поскольку трудился на вредном производстве, по профессии – инженер, недавно овдовел. Математический склад ума обусловил характер Усольцева. Он оказался человеком методичным и осторожным. В последнем электронном письме попросил Анну сфотографироваться, держа в руках стикер с написанным на нем словом «сабмиссив». Она сделала селфи точно так, как было приказано. Увидев, насколько она красива на фотографии, Карп Валерьянович получил необходимое подтверждение и начал относиться ко всему этому более серьёзно и доверительно. Его электронные письма стали менее враждебными и более дружелюбными.
На следующий день было переслано ещё больше писем. Мы с Анной наслаждались процессом, зная, что готовим её к какой-то встрече. Мы также догадывались, что, как и в любой из подобных ситуаций, можем всё испортить, если будем действовать слишком быстро. Действительно, торопиться нельзя. В делах интимных, когда речь идёт о человеке одиноком и возрастном, всё и так слишком хрупко. Люди в такие годы, особенно если владеют дорогой недвижимостью и имеют средства на счетах в разных банках (я не сомневался в этом, поскольку Усольцев ушёл на пенсию с поста заместителя генерального директора крупного завода), очень подозрительны в принципе. А уж когда речь идёт о тайной стороне их сексуальности, тут вообще каждый неосторожный шаг может кончиться полным недоверием.
Потому Анне (то есть нам обоим) пришлось пойти навстречу и раскрыться чуть больше. Она призналась Карпу Валерьяновичу, что занимается БДСМ за моей спиной, и я понятия не имею, что моя супруга на самом деле предпочитает жёсткий секс в послушной роли. Выставлять Анну изменницей становилось основным элементом наших развратных игр, и это придавало элемент унижения, который добавлял эротизма. Из-за этого моя супруга выглядела ещё более распутной и даже в какой-то степени помешанной на сексе.
В знак доброй воли со своей стороны Усольцев отправил по электронной почте фотографию своей покупки в магазине «Гаджеты и снаряжение». Это был кнут из сыромятной кожи с несколькими нитями, промасленными, переплетёнными и прикреплёнными к длинной ручке. В сопроводительном тексте Карп Валерьянович пошутил, что как следует пройдётся ими по плечам и спине сабмиссив, если дело продвинется дальше.
Мы с Анной сидели рядом, и я заметил, что она громко вздохнула, когда фотография открылась в нашем браузере.
– Тебя эта картина настолько волнует, Анна? – я дразнил её.
– Да, Мастер. Не знаю почему, но да… да, так и есть.
– Думаю, ты знаешь, почему, Анна, – я сделал паузу, а затем попросил её объяснить.
– Меня это беспокоит, потому что я думаю, что есть большая вероятность, что он применит это против меня.
Я приказал рабыне встать, а затем заставил снять джинсы. Она так и сделала, послушно стоя рядом со мной. Экран компьютера светил нам обоим в лицо, изображение сыромятного кнута Усольцева теперь было полноэкранным.
– Раздвинь ноги, моя рабыня.
Глава 26
Клим
Анна оказалась внизу совершенно мокрой. Её киска была тёплой и отзывчивой, без сомнения, из-за переписки по электронной почте, которую мы вели с этим загадочным пожилым мужчиной, жившим в нашем доме. Предвкушение того, что однажды он может высечь её кнутом, явно сильно возбудило мою жену. Я протянул два пальца и начал трогать её клитор. Она вздрогнула и ещё дальше раздвинула ноги, давая мне полный доступ к месту удовольствия.
Я начал круговыми движениями тереть её клитор, кончики пальцев были мокрыми от её соков. Она дрожала, когда это делал, и мы оба могли слышать, как дыхание сабмиссив становится более громким и прерывистым.
– Хочешь кончить, Анна? – я спросил её.
– О, да! Я очень сильно хочу кончить, Мастер.
Я дал ей разрешение, сказав, чтобы она не отрывала глаз от экрана нашего компьютера. Меньше чем через минуту сабмиссив кончила мне на пальцы, глядя на кнут, который, вероятно, однажды скоро будет танцевать на её плечах. Она кончила тяжело, а затем поблагодарила за привилегию, переводя дыхание.
Это было последнее электронное письмо, которым обменялись с Усольцевым в тот день. Но уже на следующее утро переписка возобновилась с того места, где остановилась. Сосед становился всё менее подозрительным, но не до конца верил, что это не какая-то ловушка. Тем временем нам с Анной пришлось уйти на работу, что мы и сделали. В течение недели по вечерам было больше общения, обменялись ещё парочкой фотографий. Доверие постепенно формировалось.
В следующую субботу днём я посоветовал Анне надеть самые свободные спортивные штаны и сесть на зелёную скамейку в небольшом парке между нашим жилым комплексом и Финским заливом. Она выглядела озадаченной, но не стала расспрашивать. Согласно моему приказу, также взяла с собой свой смартфон и журнал. Это был прекрасный солнечный день.
– Оставайся на почтовом сервере, – были мои последние инструкции.
Анне потребовалось около десяти минут, чтобы спуститься на первый этаж и пройти в парк. Из нашей гостиной я мог видеть её, сидящую на скамейке лицом к нашему зданию. Через мой морской бинокль вид был кристально чистым. Я мог наблюдать, как супруга смотрит на меня, но, поскольку стёкла в окнах отражают свет, знал, что она не сможет увидеть ничего в ответ.
Затем я написал Усольцеву электронное письмо, представившись Анной и будучи уверен, что она увидит моё послание на своём телефоне. Оно сообщило соседу, где именно сидит моя жена, во что одета и как хотела бы для него кончить. Отдельно я отправил ей сообщение, приказав выполнить несколько движений, которые бы подтверждали «её» слова.
Глядя на сабмиссив через мощную оптику, я прекрасно сознавал, что Усольцев сейчас тоже за ней наблюдает. Отправленное от имени Анны письмо подогрело его интерес. Ведь одно дело общаться по интернету и обмениваться фотографиями, и совсем другое – перейти на новый, реалистичный уровень. Пусть пока только такой, на расстоянии. Но ведь это же притягивает ещё сильнее. Кто не возбуждается, подглядывая за женщиной, которая, – ты это буквально знаешь из её признания! – хочет тебя?
Анна открыла журнал, лежавший у неё на коленях, и как можно осторожнее сунула правую руку под него и в спортивные штаны. Время от времени она останавливалась, чтобы что-то набрать на телефоне. Очевидно, писала Усольцеву. Она смотрела вверх, в сторону здания. Двадцать минут я наблюдал за ней, а потом увидел, как она кончила. Это было очевидно, потому что супруга запрокинула голову назад, закусив нижнюю губу, стиснулся бёдра и выпрямила ноги, замерев так примерно на минуту. Потом, когда её отпустило, вытащила руку и тщательно облизала пальцы, как хорошая девочка.
Её текущая миссия выполнена; она вернулась в нашу квартиру.
Когда Анна оказалась внутри, я потащил её в то самое место, откуда наблюдал, как она мастурбировала для меня и соседа. Мы трахались, как сумасшедшие, прямо на полу.
Позже в постели мы проверили её электронную почту. Неудивительно, что там было письмо от Усольцева. Он приложил свою фотографию, признание в том, что он старше, на случай, если это будет проблемой для Анны, и пожелание встретиться с ней.
– Я очень хочу с вами познакомиться, – написал он. – Это если тебе все ещё интересно, конечно.
Я написал ответ от имени Анны, а она хихикала, а затем ахнула рядом со мной.
– Конечно, мне ещё интересно… Это если ты пообещаешь использовать тот самый кнут.
***
Анна
Есть ли что-нибудь приятнее, чем прийти домой после работы и случайно встретиться с любимым в вестибюле вашего дома? Я обвила руками шею Клима, приподнялась на цыпочках и поцеловала его. На лице супруга была широкая улыбка, которая согревала сердце. Мой муж любит меня, и я люблю его в ответ.
Он последовал за мной в помещение, куда на время ремонта перевели «почтовое отделение», как гласила вывеска над входом. На самом деле там были просто почтовые ящики, а также стол для посылок, оставляемых курьерами. Пока я смотрела, что нам положили, Клим с любопытством рассматривал негабаритные пакеты на случай, если там найдётся что-нибудь для нас. Фактически, неделей ранее мы получили запоздалый свадебный подарок от моей тётушки из Сибири, который несколько дней лежал на столике, ожидая, пока мы его обнаружим. Не лучшая система, но опять же, это Почта России.
Что-то привлекло внимание Клима, и он взял пакет, желая рассмотреть его поближе. Потом сказал мне, что угадал упаковку: это из магазина для поклонников БДСМ, где он сам частенько заказывает разные вещи. Судя же по форме коробки, возможно, внутри нечто вроде кнута. Мы посмеялись тихонько, догадавшись: скорее всего, в нашем доме живут и другие люди, ведущие подобный образ жизни.
В лифте я пролистала сегодняшнюю стопку: счёт, ещё один счёт, и ещё, несколько рекламных буклетов и журнал. Коммунальные компании, похоже, не спешат отказаться от рассылки традиционных квитанций. Почему бы в эпоху интернета не перевести всё в онлайн? Не пришлось бы столько тратиться на краску, бумагу и доставку.
Оказавшись дом, я села на табурет в прихожей, чтобы снять высокие каблуки. Всегда было так приятно стягивать их после долгого дня. Но тут неожиданно услышала тот знакомый тон голоса, от которого по спине побежали мурашки, а также заставивший покалывать мою киску: голос Мастера. Одно слово, произнесённое таким тоном, и мы тут же перешли в другой режим. И мне это чертовски понравилось. Теперь я действительно с нетерпением ждала нашего вечера.
Господин приказал мне взять стикеры. Наклейки для заметок? Какие стикеры? Ах да, стикеры с переезда. Куда, чёрт возьми, мы их положили? Я поспешила в спальню, заглянула в верхний ящик и тут же дёрнулась – кухня! Я вспомнила, что видела их в ящике. Поспешила на кухню. Когда несла стикеры обратно к своему Мастеру, спрашивала себя: «Не собирается ли он написать что-то на каждом из них, а затем приклеить их к разным частям моего тела. Это может быть весело!»
Вместо этого Господин попросил мой дополнительный адрес электронной почты, тот дурацкий, который использую, когда хочу сохранить анонимность в интернете. Я сидела рядом с Климом и внимательно смотрела, как он писал. Сначала я подумала, что он шутит… Но вскоре поняла: «Ого, Господин очень серьёзен». Вскоре к тому пакету в почтовом отделении приклеилась жёлтая наклейка с моим адресом электронной почты.
Я была немного озадачена, спускаясь в лифте, словно на автопилоте. «Не думай об этом слишком много, Анна… иначе ты струсишь», – потребовала от себя. Когда пришла в почтовое отделение, посылку ещё не забрали. Поскольку в тот момент в помещении никого не было, прикрепила стикер сбоку коробки, ближе к задней части, где он был менее заметен. При этом нервно хихикнула, ощущая себя вором или шпионкой. Когда дело было сделано, практически побежала обратно к лифту, стремясь вернуться наверх как можно скорее и не быть пойманной на месте «преступления».
Остаток вечера у меня кружилась голова, проверила электронную почту миллион раз. Я за несколько часов внизу стала вся мокрая. До неприличия мокрая. Забавно, как меня заводят самые странные вещи. Неопределённость этой ситуации возбуждала очень сильно.
«Почему бы не проверить в последний раз?» – подумала я, когда мы уже собирались лечь спать. Это принесло свои плоды. Ответ!
Письмо пришло от некоего «К.В. Усольцева», – именно эти данные были на этикетке, приклеенной магазином к посылке.
«Кто ты, черт возьми?» – гласило послание.
Винить незнакомца в том, что он ответил довольно резко, было бесполезно. Мы же сами пожелали вторгнуться в его личную жизнь. Клим, которого не так-то легко было сдержать, сказал, что ответит от моего имени завтра утром.
