Текст книги "Иллюзия страха (СИ)"

Автор книги: Дарья Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ворон открыл рот, делано изумляясь, и обратился к Кириллу:

– Не помнишь, когда Константинов ушел в отставку и на его место пришел Марк Юрьевич?

Кирилл шутливо отвесил Ивану подзатыльник.

– Давай за работу, – бросил он другу и тут же попросил Лежакова взять на себя Макарова.

Воронов раздал парням указания, а Марк тем временем приблизился к кровати и вгляделся мёртвое лицо женщины.

– Картина та же самая, что и с Васнецовой? – обратился он к судмедэксперту.

Эльнар Гасанович глянул на него через плечо и усмехнулся:

– Явление Демона народу. Приветствую, молодой человек. Вы правы, внешне все то же самое.

Марк улыбнулся на «молодого человека» – старая шутка среди них.

– И типаж такой же…

– Думаешь, маньяк выбирал жертву по типажу? – спросил Кирилл, подойдя ближе.

– Это одна из версий, и не самая популярная. Представляешь, как тяжело маньякам в Норвегии, где все блондинки? – усмехнулся Марк. – В нашем случае нужно копать глубже и искать другую связь между жертвами.

– Займешься? – повернулся Кирилл к Ивану, и тот кивнул в ответ.

Марк оглядел комнату, смятую кровать и остановил взгляд на детской кроватке:

– А где ребенок?

– Отец отнес родственникам.

– То есть маньяк не тронул его? – задумчиво прошептал Марк.

– Нет, не тронул. Может, пожалел? – предположил Кирилл.

– Может, – кивнул Марк. – А может, не смог получить от ребенка то, что нужно.

– А что, по-твоему, ему нужно? – почесал затылок Ворон.

– Не знаю. Вы сказали, что Васнецову выпили до суха, тут то же самое, но ведь никто не может тянуть страх из своих же. Какой-то бред.

– А вдруг можно, просто никто никогда об этом не задумывался, – предположил Иван. – Теперь нам тут в сыщиков играть, а менты мы неважнецкие, если честно.

– Какие есть. Других не будет, – отрезал Марк.

– И то правда, – разогнулся Эльнар Гасанович и посмотрел на троицу. – Это у нас только название громкое: Седьмой отдел! Отдел по борьбе с преступностью! А по факту, что? Собрали самых сильных и головастых, чтобы следили за тем, чтоб наши людей до суха не выпивали. Вот и весь сказ! Мы на самом деле – Отдел по сохранению нашего общества в тайне от человеков!

Кирилл покачал головой. Все правда. Вспомнил заголовки газет полуторогодовалой давности: «Найден труп девочки десяти лет с потрескавшейся серой кожей и кровавыми глазами!» Устали тогда память чистить свидетелям.

Марк же заявления Эльнара проигнорировал. Был согласен, но работа есть работа, так что работают как умеют и с чем имеют.

– Зачем такие сложности? – начал говорить Голицын вроде ни к кому не обращаясь и в тоже время ко всем сразу. – Голодный Акудзин может просто постоять под окнами роддома или хосписа. Ну или напугать кого до смерти и стереть память. Зачем ему страх своего собрата? А главное – как он это сделал? Я вот не чувствую твой страх, Кирилл.

– О чем ты? – удивился Калинин.

– Лена подходит под этот типаж. Ты наверняка за нее боишься, но никто не чувствует этого.

Иван повернулся к Кириллу, словно ища в глазах друга подтверждение слов Марка. Кирилл прикрыл глаза на секунду и выдохнул:

– Я ее спрятал.

– Хорошо, – понимающе кивнул Марк. – Значит, нам надо ответить на главный вопрос: а точно ли это кто-то из наших? И для этого мне надо будет поднимать древние как говно мамонта книги.

– И что ты хочешь в них найти? – скептически хмыкнул Ворон.

– Что-нибудь, что намекнет на то, что мы все-таки можем быть уязвимы.

– То есть будешь искать «осиновый кол» против нас же?

Марк кивнул и хищно улыбнулся:

– И осиновый кол, и серебро, и святую воду. Мы сами против себя оружия не искали, но вдруг это делал кто-то другой. Люди, например?

– Или русалки, – усмехнулся Иван, вспомнив смешную девчонку с синими волосами, которая от страха съездила ему по лицу в больнице.

– Ну эти вряд ли. Наши интересы не пересекаются. Кирилл, надо все-таки проработать связи этих девочек, найти общее, общих знакомых, например.

– Займемся, – кивнул Кирилл.

– А труп Васнецовой еще в морге?

– А где ж ему быть? – ответил Эльнар Гасанович. – Я закончил. Забираю и эту тоже.

– Я, пожалуй, прогуляюсь с вами, – заявил Марк. – Хочу увидеть, что там внутри.

Глава 7

– Ты! – Жанна ткнула пальцем Марку в грудь. – Я лечить синяки твоим девкам не нанималась!

– Жаннет, милая, конечно, не нанималась, – примирительно поднял он руки. – Но у тебя ведь целый штат медиков! Поручила бы студенток студентам!

– Нормальные студенты в это время спят! – прошипела она.

Хотела ещё что-то добавить, но дверь в холодильник отворилась, и Сухой предложил им зайти. Марк натянул маску, усмехнувшись под ней, и, галантно поклонившись, уступил даме дорогу.

– Шут! – бросила Прохорова и вошла в зал.

Посреди помещения стояло два стола, на которых лежало два почти одинаковых тела – молодые светловолосые девушки, обе с раскрытыми грудными клетками.

Марк приблизился, обошел сначала один стол, внимательно осматривая внутренности, затем второй. Картина была одинаковая – черная слизь, похожая на смолу, заливала органы, а сущности не было, хотя обе девушки несомненно принадлежали к акудзинам.

– Можно в двух словах: что это за хрень? – попросил Марк, поморщившись.

– В двух словах сложно, – вздохнул Сухой и, облокотившись на свободный стол, стоящий у стены, пояснил: – Мы сами не знаем. Ну то есть это какая-то железистая ткань со следами гнили.

– Гнили? – удивился Марк.

– У меня есть теория, и Эльнар Гасанович тоже склонен так думать… В общем, сущность у акудзин полноценный орган, как второй желудок. Всем известно, зачем нам два желудка – один, чтобы поддерживать тело, второй, чтобы поддерживать силу. Без подпитки эмоциями людей он не работает. Ну не прыгнешь ты дальше двух метров голодный! Так вот сущность и не даёт телу старится так, как это происходит у людей. Вот Эльнар Гасанович, например, – Сухой подмигнул коллеге, – выглядит на шестьдесят людских, а по факту сто сорок минуло. Органы наши даже после смерти остаются в относительном порядке, а сущность так и продолжает работать, но уже отключенная от сознания. Именно поэтому мы сжигаем мертвецов. Ну а почему мы это делаем, вы нам, Марк Юрьевич, скорее расскажете, ведь вы историк.

– Мы пришли из огня и уходим в огонь… – пробормотал Марк.

– Верно! Не меняем ничего, ибо наши предки прекрасно описали, что происходит, если нарушить целостность сущности другим путем.

Марк глянул на медиков. Он понимал, о чем речь. В их книгах прекрасно описывалось, что после смерти носителя сущность нельзя ликвидировать иначе, чем через сожжение. В противном случае она могла повести себя непредсказуемо: от переселения в животного и создания тем самым неведомой твари до небольшого апокалипсиса, равноценного взрыву мощной боеголовки.

– Вы не ответили на вопрос, Геннадий Васильевич, – вернулся из своих мыслей Марк.

– Теория в том, что сущность содержится в резервуаре, таком же как желудок. И если сущность забрать, остаётся лишь ни на что не годная оболочка, возможно, державшая форму только за счёт сущности.

– Откуда гниль? – нахмурился Марк.

– Хороший вопрос! Можно предположить, что сущность заранее мертва или что, накапливая в себе человеческий гнев и страх, впитывает в себя эту гниль, словно канцерогены.

– Звучит, конечно, странно, но не будем вдаваться в подробности, ибо медицина – не мое. Но почему они такие? Это люди становятся такими, если мы их выпиваем, – спросил Марк, глядя на потрескавшуюся серую кожу Анфисы Макаровой.

– Когда мы едим, сущность влияет на людей, искажая их сознание. Но если перестараться, захватывает и тело. А значит, я все же склоняюсь к тому, что это сделал кто-то из своих, – заключил Сухой и хлопнул в ладоши, будто совершил открытие века.

– Но ведь это невозможно, – Марк сложил руки на груди и скептически обвел всех взглядом. – Чтобы выпить своего, нужно ощущать его. Но мы не можем ощущать эмоции друг друга – ни страха, ни боли. Только предполагать.

– Поэтому это только теория, – согласился Сухой. – Правду, боюсь, мы узнаем, только когда будет пойман преступник.

* * *

– Вашу мать! И это вторая за каких-то три дня! Мне, сука, что⁈ Всех блондинок попрятать⁈ А, Калинин⁈

На часах было четыре утра. Морозова давно отправили к родственникам, и Кирилл, не дожидаясь Демона, позвонил начальству.

Константинов ходил взад-вперед по переговорной в домашнем халате и уже десять минут орал на подчинённых.

– Чего молчишь⁈

– Я свою жену отправил к родственникам, – устало признался Кирилл.

Константинов остановился и в изумлении уставился на него.

– Я бы тоже отправил, если бы был женат, – взял на себя «огонь» Ворон. – Нам пока ничего неизвестно, и как бы это грубо не звучало – больше трупов, больше информации. Проверю, могли бы быть девушки связаны между собой чем-то еще, кроме внешности.

– И это первоочередная задача, – заявил, внезапно возникший в кабинете Марк.

– Явился! Чтоб тебя черти драли! – словно ожил Константинов.

– И вам не хворать, Олег Дмитрич, – улыбнулся Марк и сел в свободное кресло.

– Где был, что делал? – ехидно раскланялся начальник.

– Книжки писал, лекции читал, трупы разглядывал, – ответил Голицын ему в тон.

– Что нового узнал?

– Я – не Розенталь, студенты слушают жопой, убийца с вероятностью девяносто процентов из своих.

– А с этого места давай-ка подробнее, умник, – крякнул Константинов и уселся за стол, придвинув к себе чашку с кофе.

– Это теория наших медиков: если сравнивать трупы людей после того, как их выпили, и трупы девушек – картина одинаковая, а черная слизь может быть оболочкой сущности. Но я все же оставлю десять процентов на то, что это мог быть какой-нибудь доселе неизвестный нам монстр.

– Энергетический вампир? – вскинул брови Лежаков.

– Мы и есть по сути своей энергетические вампиры, – отвечал Марк. – Я бы пока придерживался версии, что это свой. Из этого выходит другой вопрос – как?

– Действительно! – стукнул кулаком по столу Константинов. – Как⁈

– Что-то мне подсказывает, что придется спрашивать у преступника, когда его поймаем.

– Демон, ты издеваешься надо мной, что ли⁈ – покраснел от возмущения начальник. – Меня уже сегодня в одиннадцать утра ждут на ковер в Правление! Что я им скажу?

– Не знаю, но точно знаю, чего говорить не нужно, – он поймал на себе взгляды всех присутствующих. – Во-первых, говорить, что убийца из наших – это пока не доказано, во-вторых, говорить, что я учавствую в расследовании.

– С первым понятно, а с тобой что не так? – уже спокойно спросил Константинов.

– А я бы хотел оставаться в тени, чтобы была возможность в случае чего понаблюдать со стороны, не боясь спугнуть тварь.

– Загадками говоришь, Демон, – констатировал Ворон.

– Страсть как люблю загадки! – улыбнулся Марк. – Но так надо. В первую очередь, стоит выяснить, как связаны девушки, и получить полную информацию с камер, соцсетей, допросов и прочее по второй жертве. Тогда будет, с чем работать.

– Вы меня в могилу загоните, – проворчал Константинов, поднялся и махнул рукой. – Ладно, наплету какую-нибудь ахинею, но долго прикидываться дебилом не выйдет. Правлению нужен хоть какой-то результат! Это не людишки, к смертям которых легко привыкнуть. Это мы, а мы умираем только от старости или, если сверху прилетит бетонная плита, но я такого не припомню. Так что работаем, и работаем в темпе вальса!

* * *

– Ты же не будешь рассказывать мне ту же чушь, что Константинов сегодня утром?

– Папа, я вообще хотел поспать. У меня законный выходной! Пятница выдалась тяжёлая, тем более, я не знаю, что там происходит. Мне не докладывают, – на последнем слове Марк зевнул и закрыл глаза.

Он вытянулся в полный рост на диване в кабинете своего отца Юрия Петровича Голицына, который попросил о разговоре тет-а-тет.

– Врешь, – улыбнулся Демон-старший. – Ворон и Кирилл сто процентов докладывают.

– Они просто просили узнать, как такое возможно, чтобы кто-то выпил акудзина.

– И как ты должен это сделать?

Марк сладко потянулся и улыбнулся:

– Как обычно – пойти в библиотеку.

– Двадцать первый век на дворе, а он все в библиотеку ходит, – хмыкнул Голицын-старший.

– Не поверишь! Там о нас и наших предках больше информации, чем в интернете.

– Марк, я серьезно. Второй труп – это уже не шутки. Мне усилить охрану?

– Да брось, на тебя разве что сумасшедший пойдет. Не думаю, что наш маньяк смертник, – отмахнулся Марк.

– А мать?

– На нее тоже не пойдет. Она сама кого хочешь высосет.

Юрий Петрович встал из-за стола и прошёлся взад-вперёд по пушистому бежевому ковру. Затем остановился и повернулся к сыну:

– Я серьезно спрашиваю. К чему готовиться?

Марк тяжело вздохнул и сел:

– К труду и обороне. Седьмому отделу так точно. Я пока не могу ничего сказать. Слишком мало времени, слишком мало информации, слишком мало трупов!

– В смысле «слишком мало трупов»⁈ – остолбенел Голицын-старший.

– В прямом! Вряд ли наш маньяк подбирал девочек по внешности. У них должна быть другая связь. Я в этом уверен. Это первое. И второе, больше трупов, больше вероятность, что паскуда где-то проколется. Цинично? Да. Но зато честно.

– Ты даже не представляешь, что было на совещании! Все нервничают, боятся. Это хаос, Марк. Акудзины боятся! Немыслимо! А скоро начнут смотреть криво друг на друга! Кирилл им такую фору дал, сказав, что это, возможно, кто-то из своих, даже Константинов еле убедил всех, что это не точно, а лишь предположение! Вы хотите хаос? Хаос, сынок, страшнее нас самих.

– Что ты от меня хочешь услышать? – спокойно спросил Марк. – Что тебе делать? Я сказал: не дёргаться. Подавай пример ледяного спокойствия. Отдел, знаешь ли, уже сутки на ногах. Не бывает так – вынь да положи. Я знаю, что время – это, возможно, чья-то жизнь, но мы не боги, не всесильны.

– Боги… Нет, мы на другой стороне баррикады. Мы демоны и тоже кое-что можем. Любая просьба, Марк, ты знаешь, где меня искать.

Юрий Петрович отвернулся к окну, давая понять, что даже на общение с собственным сыном есть лимит времени. И тогда Марк прыгнул, не прощаясь.

* * *

Вышел в библиотеке. Не простой, а их собственной, куда людям вход был заказан. Старинное здание в центре города открывало свои двери только акудзинам.

Марк любил это место. С детства считал его волшебным, наполненным магией. Конечно, жизнь существ среди людей давно стала обыденностью. Они научились подстраиваться под новые реалии, научились сосуществовать, создали корпорацию, которая для простых смертных выглядела только обширным бизнесом сильных мира сего, а на деле просто скрыла демонов от любопытных глаз. Седьмой отдел по документам – охранное предприятие. Больница, частные школы, рестораны, магазины и многое, многое другое было всего лишь ширмой.

Вот и библиотека так же. Частный музей с ресторанчиком для своих. Элитный клуб, куда можно было войти только по приглашению или по праву рождения.

Марк огляделся и улыбнулся, даже не пытаясь скрыть волну удовольствия, накрывшую с головой. Пол, стены, потолок, стойка администратора у противоположной от входа стены – все в панелях темного дерева. Витражные окна, старинные люстры и бра с мягким желтым светом. Из холла вело две двери. Налево библиотека с читальным залом, занимающая часть первого и весь второй этаж. Направо ресторан, работавший днем только пару часов на бизнес-ланч, и вечером, начиная с одинадцати часов и до глубокой ночи, а-ля карт.

За стойкой Наталья. Как всегда со сложной прической, в белой блузке с рюшами. Наталья – лицо «фирмы», старалась поддерживать статус заведения, знала наизусть все собрание библиотеки и могла по памяти сказать на каком этаже, в каком ряду, на каком стеллаже и на какой полке стоит искомая книга.

Девушка оторвалась от работы и, увидев нового посетителя, очаровательно улыбнулась:

– Марк Юрьевич! Желаете продолжить? Я все оставила на столе. Или вы пришли пообедать с Иван Иванычем?

Марк улыбнулся в ответ и приблизился:

– А что, он здесь?

– Да, недавно пришел. Сказал, что голоден, как тысяча чертей, – она снова очаровательно улыбнулась, показывая ровные белые зубки. – Ничего, Влад его сейчас накормит.

Марк ответил на улыбку и подмигнул:

– Тогда книжки подождут, пойду поздороваюсь.

Он обогнул стойку и вошел через двойные витражные двери в вытянутое прямоугольное помещение, в конце которого стояла массивная барная стойка. В ресторане сейчас было немного народу. Столы стояли в два ряда – у стены и у окна, а между ними образовывался широкий проход с красной ковровой дорожкой. Тут и там стояли кадки с пальмами, сквозь оконные витражи проникал рассеянный белый свет – сегодня было пасмурно.

Ворона он заметил сразу. Тот устроился недалеко от входа и уплетал спагетти болоньезе.

– Приятного! – пожелал Марк, усаживаясь напротив.

– Фпафибо!

Тут же подошла миловидная официантка, и Марк заказал себе кофе.

– Что-нибудь выяснил? – спросил он, когда Иван отодвинул от себя пустую тарелку.

– Нет, чтоб спросить, как мне спалось и спал ли я вообще, – проворчал друг.

– Ой, прости! – Марк состроил виноватую мину. – Ты спал, вороненочек?

– Да иди ты! – усмехнулся тот. – Пару часов, и то это сложно назвать сном.

– Так если не спал, значит, работал, значит, есть, что сказать.

– Есть, но не тут, – он скосил глаза в сторону, призывая посмотреть вглубь зала.

Марк слегка наклонился, чтобы видеть за пальмой, закрывающей обзор, но тут же принял прежнее положение и скривился. В глубине зала у окна сидели братья Морозовы. И если младший Морозов у Марка не вызывал никаких эмоций, то старшего Максима Морозова он терпеть не мог еще со школы.

Заносчивый, наглый, беспринципный гаденыш – самые мягкие эпитеты, которые употреблял Марк в отношении недруга. Тоже из богатого, знатного рода, тоже сильный, почти наравне с ним, тоже умный, но с одним крупным недостатком. В отличие от Марка, Морозов смотрел на не знатных и не таких сильных свысока и считал, что им место только в обслуге.

Марк даже сжал кулаки и скривился, будто ему под нос сунули дохлую кошку.

– Расслабься, – усмехнулся Иван. – Не тронь говно, вонять не будет.

– Не в этом случае, – сквозь зубы прорычал Марк, заметив, что Морозовы уже закончили трапезу и идут к выходу, а старший при этом косит на него.

Ну точно! Как мог Макс Морозов пройти мимо и не задеть Марка? Никак. Этот прекрасно знает, что никто не будет устраивать здесь разборки, а словесные перепалки и драки для них еще с детства стали сродни спорту.

– Какие акуре! – Морозов раскинул руки в стороны, изображая радость от случайной встречи. – Я думал, ты, Голицын, уже давно повесился в своей школе для человеческих детенышей!

Он остановился, ожидая ответа, а его брат встал за ним бледной тенью.

– В институте, Максим, я работаю в институте. И там, между прочим, учатся и акудзины.

– Хм, такие же слабенькие недоделки, как твой дружок? Слышал одну такую студенточку уже придушили. Плохо работает Седьмой отдел, – он печально покачал головой, – очень плохо. Отец давно считает, что нам эта контора ни к чему. Работает против своих же! Немыслимо!

– Седьмой отдел работает не против своих, а против ублюдков, возомнивших себя выше других видов, – Иван бросил салфетку на тарелку и с вызовом посмотрел на Морозова, но тот и бровью не повел.

Нарочно делал вид, что сотрудники Седьмого отдела не существуют в природе. Во всяком случае для него.

– Нельзя, – начал Морозов, снова обращаясь к Марку, – быть слишком человеколюбивым. Это ошибка.

– Угу, твой отец об этом знает не понаслышке, – парировал Марк, и Морозов дернулся как от пощечины.

– Туше, – резюмировал Иван.

– Не стоит, Макс. Идем, – Илья Морозов положил руку на плечо брата и добавил: – Идем, Макс, мы опаздываем.

Послав Марку убийственный взгляд, Максим все же уступил и чеканной походкой направился к дверям. Младший от него не отставал, что-то говоря на ходу.

– Ублюдок, – выплюнул Марк.

– Интересно, получается. Мы, ну то есть я, Кирилл и иже с нами, имеем в предках человека, а у этого брат полукровка, но это не считается, – усмехнулся Ворон.

Его прабабка была человеком, поэтому дед родился со слабой сущностью, но зато потом восполнил силу в своих детях, женившись на чистокровной акуре.

А у Морозовых история была, куда как интереснее. Там семья всегда гордилась чистейшей родословной, не разбавленной людьми. Максим был рожден в браке между пердставителями двух сильнейших родов и принес в этот мир сильную сущность. Но через пару лет его любвеобильный отец решил загулять, но вместо простой интрижки влюбился в человеческую девушку, которая подарила ему Илью.

Это был бы грандиозный скандал, если бы мать Максима захотела. Но она не захотела. Решила спустить все на тормозах и не дала обществу повод перемывать ей кости. Никто не знает, что она такого сказала мужу, но Илья воспитывался в их семье, и хоть знал, что Елена ему не родная, всегда называл матерью только ее.

Да, Илья был слабым по сравнению со многими прочими акудзинами из высшего света, но тихий и спокойный паренек не отсвечивал, прилежно учился на пятерки, блестяще закончил престижный университет. А затем папенька пристроил его на теплое место – руководить департаментом технического обеспечения зданий и сооружений, принадлежавших корпорации.

Так что никто не помнил, что Илья полукровка, но для Максима это была ахиллесова пята, в которую ударил Марк. Да, грубо было втягивать в разборки младшего, но зато поставил на место Макса. В следующий раз будет думать о том, с кем и как разговаривает.