Текст книги "Ловушка чувств (СИ)"

Автор книги: Дарья Беженарь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

АРТЁМ

Лена вечером приехала к нам. Мы встретились с ней на кухне. Она впервые засмущалась, увидев меня: взгляд скользнул по обнажённому торсу и тут же метнулся в сторону, щёки чуть порозовели. А потом, после пары брошенных фраз, она поспешила скрыться в своей комнате. «Боялась не сдержаться и прыгнуть в мои объятия?» – мелькнула самодовольная мысль.

Я остался на кухне, невольно улыбаясь. Её реакция не выходила из головы. Этот мимолётный взгляд, сдержанный голос, торопливые движения… Раньше Лена всегда держала оборону – колкие фразы, ледяная вежливость, чёткие границы. А тут – лёгкая трещина в броне. Всего на секунду, но я заметил.

Руки зудели зайти к ней в комнату. Просто постучать, заглянуть, спросить что‑нибудь бессмысленное – лишь бы снова увидеть, как она сбивается с привычного ритма. Представить, как её глаза на мгновение расширяются, как она подбирает слова, стараясь не выдать волнения.

«Успокойся, – мысленно одёрнул себя, опираясь на столешницу. – Это просто игра. Не больше».

Но внутри всё равно тлело упрямое желание – нарушить её покой, заставить ещё раз понервничать, увидеть, как рушится эта её напускная невозмутимость.

Интересно, чем она сейчас занимается в своей комнате. Наверняка уже устроилась на кровати с ноутбуком… А может, принимает душ? От мысли о Лене в душе сердце невольно застучало быстрее, пульс участился, и возбуждение разлилось по крови.

Прислонился к стене, закрыл глаза. В ушах всё ещё звучал её голос – чуть напряжённый, с этой характерной ноткой сдержанности, за которой, кажется, пряталось что‑то ещё. Что? Раздражение? Смущение? Или… интерес?

Во что она сейчас одета? Перед глазами всплыли образы: струящаяся ткань, едва прикрывающая плечи, влажные волосы, прилипшие к шее… Я тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Слишком ярко. Слишком живо.

«Ладно, – подумал, выключая свет на кухне. – Пусть пока отсиживается в своей комнате. Завтра будет новый день – и новые возможности».

Завтра дома будет вечеринка, и мне плевать, что она расскажет об этом отцу. Я вообще не вижу смысла в том, что отец попросил её следить за мной и сдерживать от вечеринок и алкоголя. Это вряд ли ей удастся. Я не мальчик, чтобы меня опекали и ставили рамки. Пусть пытается – всё равно ничего не выйдет.

Но в то же время её присутствие в моём доме по выходным в течение месяца подарит мне неожиданную возможность. Я смогу любоваться ею, наблюдать за её движениями, ловить мимолетные взгляды и едва заметные жесты – те самые, что выдают её настоящие эмоции, прежде чем она успевает их спрятать.

Особенно интересно замечать, как меняется выражение её лица. Вот она сосредоточена, вот чуть раздражена, вот на секунду теряет бдительность – и тут же вновь надевает свою невозмутимую маску. Эта игра контрастов завораживает: внешняя холодность и проблески истинных чувств, которые она так старательно прячет.

Она будоражит мысли. Невольно, без особых усилий с её стороны. Стоит мне закрыть глаза – и я снова вижу её: как она поправляет волосы, как скрещивает руки на груди, будто пытаясь отгородиться от мира, как чуть прищуривается, когда пытается скрыть раздражение. Каждый жест, каждый взгляд отпечатывается в памяти, возвращается ко мне в самые неожиданные моменты.

Я возвращаюсь к ней в своих мыслях снова и снова. Прокручиваю в голове наши короткие диалоги, пытаюсь разгадать, что скрывается за её словами, за её молчанием.

Я вышел в коридор, но на полпути остановился, оглянулся на её дверь. В голове крутилась одна и та же мысль: «Интересно, о чём она сейчас думает?»

Потом тряхнул головой, отгоняя наваждение, и направился к себе.

«Всё. Сегодня – спать. А завтра… посмотрим».

Как я ни старался уснуть, у меня не получалось. Мысли крутились вокруг одного: она здесь, в моём доме – так рядом, так близко, что почти можно дотянуться рукой. Я посмотрел на часы: было два часа ночи. Тишина давила, но в этой тишине я словно слышал её дыхание, её шаги где‑то наверху.

Спустился на кухню, налил себе стакан холодной воды – лёд в стакане звякнул, будто вторя нервозности в груди – и пошёл в гостиную. Сначала думал посмотреть сериал на Netflix, но кадры мелькали перед глазами, не цепляя внимания. Тогда включил NFS на PlayStation – немного адреналина в крови мне сейчас не помешает. Экран вспыхнул, разгоняя полумрак, и я попытался сосредоточиться на трассе, но мысли всё время возвращались к ней.

Я услышал какой‑то шорох и резко повернул голову.

О, чёрт! На ступеньках стояла Лена – в коротком топе и шортиках, которые эффектно демонстрировали длину её ног. Она была босая, с распущенными, слегка взъерошенными волосами, будто только что встала с постели. У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди от её вида. В горле мгновенно пересохло, а в висках застучало так громко, что я едва слышал собственный голос.

– Не спится? – спросил я осипшим от возбуждения голосом и быстро промочил горло холодной водой. Она оказалась сейчас как никогда кстати – прохлада на мгновение вернула ясность мыслям.

– Не‑а… Не могу уснуть не в своей кровати, – ответила Лена, слегка пожав плечами. Её голос звучал так мягко, почти шёпотом, что внутри что‑то дрогнуло.

– Водички? – ничего умнее я спросить не мог. Мозг будто перестал работать, все мысли смешались в один сплошной гул.

– Можно, – кивнула она, и в её глазах мелькнуло что‑то неуловимое – то ли смущение, то ли лёгкая улыбка.

Лена присела на диван рядом со мной. Близость её тепла, едва уловимый аромат её волос – всё это сбивало с толку. Я с трудом удержался, чтобы не вдохнуть глубже, пытаясь осознать, что это не сон.

– Во что играешь? – поинтересовалась она, и в её голосе не было ни капли привычной колючести.

Она была такая спокойная и умиротворённая, что я едва узнавал её. От самоуверенной и дерзкой бизнес‑леди не осталось и следа. Передо мной сидела милая девушка с огромными глазами – красивая, как никогда. В этот момент она казалась такой беззащитной и настоящей, что сердце сжалось от странного, почти болезненного чувства.

– NFS. Это гонки, – пояснил я, стараясь говорить ровно, хотя внутри всё трепетало.

– Можно с тобой? – вдруг спросила она, и в её взгляде промелькнуло что‑то детское, искреннее.

«Может, она лунатик и сейчас спит, а завтра ничего не вспомнит?» – мелькнула у меня мысль, и на секунду я даже испугался, что всё это – лишь игра моего воображения.

– Можно, конечно. Хочешь по очереди или на перегонки? – предложил я, пытаясь скрыть волнение за небрежным тоном.

– Давай на перегонки. Только я никогда не играла в эту игру.

– Тогда лучше тебе начать с процесса обучения и играть одной на прохождение.

– А ты что будешь делать? – поинтересовалась Лена, и в её голосе прозвучала лёгкая игривость, от которой по спине пробежали мурашки.

– Смотреть. А ещё могу сделать нам сэндвичи и кофе, – ответил я, чувствуя, как внутри разгорается странное, тёплое предвкушение.

– Отличная идея! Мне с сыром и помидором, а кофе – с молоком, без сахара и с корицей, – оживилась она, и её улыбка осветила комнату ярче любого экрана.

– Ваш заказ принят. Ожидайте, – с улыбкой отозвался я и отправился на кухню, чувствуя, как сердце бьётся чаще, чем обычно.

«Вот это да. Шок! Первый день она у меня дома, и, кажется, мы начинаем находить общий язык. Ну, по крайней мере, она перестала называть меня самоуверенным придурком с раздутым эго – а это уже что‑то», – размышлял я, нарезая ингредиенты для сэндвичей. Руки слегка дрожали, но не от усталости – от странного, пьянящего ощущения, что эта ночь может стать началом чего‑то нового.

Вернувшись в гостиную с подносом, я увидел, что Лена уже вовсю осваивает игру – сосредоточенно хмурила брови и то и дело высовывала кончик языка от усердия. Я тихо поставил поднос на столик, сел рядом и стал наблюдать.

В этот момент мне показалось, что ночь вдруг перестала быть такой одинокой. В воздухе витало что‑то неуловимое, тёплое – будто между нами наконец рухнула невидимая стена, и теперь мы были просто двумя людьми, наслаждающимися тишиной и обществом друг друга.

...

Я проснулся от солнечного света, бившего прямо в глаза. Моргнул, потянулся – и тут же поморщился: спина отчаянно ныла. Неудивительно – уснул на диване. Медленно повернул голову, пытаясь собраться с мыслями, и вдруг замер.

В голове пронеслась вчерашняя ночь: Лена, NFS, кофе, сэндвичи… Но Лены рядом не было.

Я окинул взглядом гостиную: ни тарелок от сэндвичей, ни кружек от кофе на столе. Всё чисто, аккуратно, будто никто и не засиживался тут допоздна.

Сердце заколотилось быстрее. Я провёл рукой по лицу, пытаясь вспомнить: её тихий голос, сосредоточенное выражение, когда она осваивала игру, блеск глаз при разговоре…

«Блин, мне что, это всё приснилось?!» – мысль ударила словно током.

Всё казалось таким реальным!

Глава 9

ЛЕНА

Я допила кофе, твёрдо решив, что не выйду из своей комнаты до завтрашнего утра. Точка. Никаких случайных встреч, никаких двусмысленных разговоров. Только тишина, уединение – и никакой Артёма.

По дороге в свою временную обитель заглянула в библиотеку. Взгляд невольно скользил по корешкам, пока наконец не остановился на знакомом названии: «451 градус по Фаренгейту». Да, именно то, что нужно. Книга, способная утянуть в другой мир, отвлечь от навязчивых мыслей, заглушить тот необъяснимый гул в голове, который не проходил с самого утра.

Устроившись в кресле у окна, открыла первую страницу. Сначала внимание цеплялось за слова, потом за фразы, потом… потом я просто перестала замечать, как бегут строки. Усталость, напряжение, весь этот сумбур последних дней – всё слилось в мягкий, обволакивающий туман. Глаза сами собой закрылись.

Проснулась резко – от звука. Глухие басы били, словно кувалда по вискам, проникая сквозь стены, сквозь окна, сквозь саму тишину, которой я так жаждала. Потёрла лоб, пытаясь собраться с мыслями.

Вечеринка Артёма началась.

«Ладно, – твёрдо решила, глядя в темноту за окном. – Что бы ни происходило там, за этой дверью, я отсюда – ни ногой. А утром… утром с первыми петухами уеду к себе на квартиру. В свою жизнь. В свой мир».

За окном медленно опускалась ночь, а в доме всё громче звучала музыка.

Черт, я забыла предупредить Олега о вечеринке. Мысль пронзила внезапно, заставив напрячься. Я достала телефон, набрала его номер – без ответа. Попыталась дозвониться до Ани – тоже глухо. Пальцы нервно постукивали по экрану. «Ну и ладно, – с досадой подумала я. – Я пыталась, как могла».

Глубоко вдохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие. Взгляд упал на раскрытую книгу, лежащую на подлокотнике кресла. Страницы слегка подрагивали от вибраций музыки, будто напоминая: вот он, мой островок стабильности.

«Буду дальше читать книгу», – мысленно повторила я, беря её в руки. Но строчки расплывались перед глазами, а мысли то и дело возвращались к происходящему внизу.

– Уважаемый Рэй Брэдбери, – прошептала я, сжимая в руках книгу, – помоги мне удержаться и не спуститься вниз.

Какая мне разница, чем там занимается Артём? Пусть мальчик веселится. Это всё не моё дело, не моя история. Я не имею к ней никакого отношения.

Когда последние отголоски музыки стихли, часы показывали четыре утра. Всё это время я бездумно листала книгу – строчки расплывались перед глазами, некоторые я перечитывала по три раза, но смысл так и не доходил до сознания. Мозг был слишком занят другим: представлял, как там, внизу, люди смеются, танцуют, наслаждаются вечером…

Теперь – тишина. Вечеринка закончилась.

Я отложила книгу, потянулась, разминая затекшую шею. Нет смысла пытаться уснуть – до рассвета рукой подать, а сегодня воскресенье. Самое время вернуться в свою квартиру, к привычному укладу жизни. Здесь мне больше нечего делать.

Я приняла душ, переоделась в свежую одежду, взяла сумку и поспешила к своей машине – хотелось поскорее уехать отсюда, оставить позади эти беспокойные выходные.

Когда закрывала входную дверь, по спине пробежали мурашки. Чувствовала себя воришкой, который тайком покидает место преступления. Но это было даже приятно – словно я совершила маленький побег из чужой реальности в свою собственную.

«Я молодец! – мысленно похвалила себя. – Эти выходные закончились. До следующих – целая неделя».

А за эту неделю нужно непременно сходить на свидание.

Мне нужно поскорее выйти из этого странного эмоционального оцепенения.

Через полчаса я уже поднималась в лифте к своей квартире. Открыла дверь, переступила порог – и тут же нахлынуло невероятное ощущение покоя.

Ну, какой же кайф! Дом, милый дом!

Знакомый запах, приглушённый свет, привычный порядок вещей – всё это окутало меня, как тёплое одеяло. Я сбросила туфли, прошлась босиком по прохладному паркету, опустилась на диван и закрыла глаза. В ушах всё ещё звучала отголосками музыка вечеринки, но здесь, в моей крепости, эти звуки терялись, растворялись в тишине.

«Всё. Теперь можно выдохнуть», – подумала я, растягиваясь на мягких подушках.

Глава 10

ЛЕНА

Зачем я сидела с ним вчера ночью? Зачем вообще к нему спустилась? Что на меня нашло?

Эти вопросы крутились в голове, словно назойливые мухи, не давая сосредоточиться. Я сидела на краю кровати, обхватив колени руками, и пыталась собрать мысли в кучу. Меня попросили проконтролировать его, а не дружбу с ним водить! Вчерашний день явно затуманил мой разум.

В памяти всплывали картинки: встреча на кухне, потом ночь, игра в NFS, кофе, сэндвичи… И что самое страшное – мне понравилось сидеть с ним.

Он вёл себя так… нормально. Не выпендривался, не выводил из себя, не кидал никаких намёков, не заигрывал со мной. Был даже, можно сказать, милым. Пока я играла, он уснул на диване.

И тогда я совершила ещё одну глупость – долго его рассматривала. Он был таким умиротворённым во сне. Без привычной насмешливой ухмылки, без этого вызывающего взгляда. Просто спящий парень.

«Он действительно симпатичный», – призналась я себе, и от этой мысли внутри всё сжалось. Эти чёткие скулы, чувственные губы, волевой подбородок…

Внимательно рассматривая его, я вдруг осознала: никакой он не мальчишка, а вполне сформировавшийся мужчина. От этой мысли стало страшно.

Я резко встала, собрала кружки и тарелку, стараясь не смотреть в сторону дивана. Нельзя было позволять себе растаять. Нельзя.

Поспешила к себе в комнату, будто спасаясь от чего‑то. От самой себя, наверное.

«Всё, – твёрдо решила я, закрывая дверь. – Сегодня сделаю вид, что этой ночи не было. Буду вести себя как прежде. Холодно, отстранённо, по‑деловому».

Мне нужно продержаться этот месяц по выходным, а потом вернутся Аня и Олег. И мы будем видеться пару раз в год на семейных праздниках, обмениваясь дежурными фразами.

Нужно выкинуть все глупости из головы. Срочно!

Например, согласиться на свидание. Меня постоянно зовут, но я всем отказываю. Пора дать кому‑то шанс. Фитнес‑тренеру? Инспектору с таможни? Знакомому начальнику ГАИ?

Мысль о том, что Юля вчера ходила на свидание, а я в это время «залипала» на мальчишку, который ещё даже институт не закончил, заставила меня покраснеть от стыда.

Я подошла к зеркалу, пристально посмотрела на своё отражение.

– Соберись, – прошептала, сжимая кулаки. – Это просто временный сбой. Через месяц всё вернётся на круги своя.

Я спустилась на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. Кого я обманываю? Я ведь совсем не умею готовить – даже яичницу сожгу, если честно. Но с утра должна была зайти Катерина – хозяйка кухни, которая готовит в этом доме. Она‑то точно приготовила что‑то вкусное. От одной мысли о её блюдах в животе заурчало, а настроение чуть приподнялось.

Катерине на вид было не больше пятидесяти – милая женщина с тёплой улыбкой и добрыми глазами.

– Доброе утро, Елена Александровна.

– Доброе утро, Катерина. Называйте меня просто Лена. Я не хозяйка в этом доме, а временный жилец – по выходным, – произнесла я с лёгкой усмешкой. Всё это официозное обращение казалось мне нелепым.

– Хорошо. Я сейчас накрою завтрак в столовой – вам и Артёму Олеговичу.

Внутри всё сжалось. Мне не хотелось пересекаться с Артёмом. Совсем. Я пока была к этому не готова.

– Ой, я тут поем. Что у тебя вкусненького?

– Сырники, омлет с овощами и тосты. Могу ещё блины пожарить.

– Мне этого вполне хватит.

Пока она накладывала мне сырники – ароматные, с золотистой корочкой, – в дверях показался Артём. Сонный, взлохмаченный, в одних спортивных штанах. Моё сердце ёкнуло и тут же застучало быстрее. «Да он издевается надо мной?» – пронеслось в голове. Как можно выглядеть одновременно таким небрежным и таким… притягательным?

– Доброе утро! – пробормотал он, потирая глаза.

– Доброе утро! – ответили мы с Катериной почти хором.

– Как спалось? – обратился ко мне Артём, и в его глазах заплясали знакомые озорные искорки.

– Отлично! – выпалила я слишком уверенно, будто от этого зависела моя жизнь.

«Я ничего не помню. Что было ночью – ничего. Мне это приснилось. Я никуда не спускалась, а мирно спала в кровати. И точка», – повторяла я про себя, словно мантру.

– А тебе как спалось? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Всю ночь ты снилась, – ответил Артём, и его улыбка стала шире. Опять включил «Артёма» – самоуверенного, игривого, невыносимого. Всё понятно.

– Надеюсь, это был ужастик с моим участием? – бросила я, пытаясь скрыть смущение за сарказмом.

– Не надейся, – снова улыбнулся Артём, и от этого взгляда у меня по спине пробежали мурашки.

– Артём Олегович, я сейчас подам завтрак в столовую, – вмешалась Катерина, спасая меня от дальнейшего диалога.

– Нет, не надо. Я позавтракаю вместе со своей любимой тётей, – заявил Артём, усаживаясь напротив.

Я чуть не поперхнулась кофе. «Ну конечно, он не мог поступить иначе».

И как мне есть, если он сидит и не сводит с меня глаз? Каждый его взгляд будто прожигал насквозь, заставляя нервничать и сбиваться с мысли. «Я гипнозу не поддаюсь, если что». Или всё‑таки поддаюсь?..

– У меня сегодня будет вечеринка вечером. Предупреждаю заранее. Хочешь – можешь сразу сообщить отцу. Он всё равно ничего с этим не сделает. Ему сейчас не до меня, – произнёс Артём, глядя мне прямо в глаза, будто проверяя на прочность.

– Я не сомневалась, что тебе всё равно. Но мне придётся ему сообщить. Пусть сам решает, как на это реагировать, – ответила я, стараясь сохранить хладнокровие.

– Отлично! – сказал Артём, укусив тост с таким видом, будто уже предвкушал вечер.

– Отлично! – повторила я.

Между нами повисла натянутая пауза, и воздух вдруг стал невыносимо жарким, будто температура в кухне подскочила на десяток градусов. Захотелось распахнуть окно, выбежать на улицу, глотнуть свежего воздуха – хоть что‑то, лишь бы разорвать это странное напряжение.

Я поспешила покинуть кухню, оставив Артёма за столом.

– Спасибо, Катерина. Было очень вкусно, – сказала я, протягивая ей тарелку.

– Так… вы же ничего не съели! Один сырник, да и кофе даже не допили, – удивилась Катерина, глядя на почти нетронутый завтрак.

– Одного сырника мне вполне достаточно. А кофе допью в саду. Хочу подышать свежим воздухом, – выпалила я, уже направляясь к двери.

Вышла на террасу, опустилась в подвесное кресло из ротанга. Здесь, под мягким майским солнцем, мир снова обрёл привычные очертания. Воздух был напоён ароматом цветущих кустов и свежестью приближающегося лета. Глубоко вдохнула, пытаясь унять бешеный ритм сердца, но в ушах всё ещё стучало: «Почему? Почему я так реагирую?»

«Что со мной происходит? – мысленно спросила себя, закрывая глаза. – Почему я начинаю теряться в его присутствии? Сны ему со мной снятся… Пусть думает, что это был сон. Я тоже так буду думать».

Но слова Артёма всё ещё звучали в голове, а его взгляд будто отпечатался на коже – тёплый, насмешливый, слишком внимательный. Я покачала кресло, пытаясь сосредоточиться на шуме листвы, на пении птиц, на тепле солнца. Всё это было реальным. А то, что происходит со вчерашнего дня в этом доме – мимолетный сбой в системе, ошибка, которую нужно исправить.

Внутри нарастало глухое недовольство собой. Я не должна чувствовать это. Не должна смущаться, не должна ловить себя на мыслях о его улыбке, о том, как он смотрит на меня. Это не я. Это не моё.

«Через месяц всё закончится, – повторила про себя, сжимая подлокотники кресла.

Глава 11

АРТЁМ

Я всё ещё пытаюсь понять, что произошло той ночью. Лена повела себя так, будто ничего не было – будто мы не сидели до рассвета, не смеялись над её провальными попытками пройти сложный уровень в NFS, не пили кофе, обсуждая всякую ерунду. Она сделала вид, что совместно проведённая ночь мне просто приснилась.

И я, честно говоря, почти поверил в это. Пока не заглянул в игру.

Там, в NFS, её сохранённый профиль. Достижения, прогресс – всё на месте. Это не сон. Это было на самом деле. Каждая деталь, каждый момент – реальны. И от этого ещё страннее осознавать, как решительно она вычеркнула всё из нашего общения.

В субботу я устроил вечеринку – отчасти назло, отчасти в надежде, что она не выдержит и спустится. Хоть для того, чтобы отчитать меня за громкую музыку. Я даже специально выкрутил звук на максимум – пусть почувствует, как это раздражает. Но она не пришла. Ни разу. Ни единого раза не показалась.

Утром узнал, что она уехала ещё до рассвета. Тихо, незаметно – будто и не было её здесь вовсе. Это резануло неожиданно остро. Словно я сам придумал ту ночь, те разговоры, тот смех.

Что происходит? Почему мы не можем просто нормально общаться? Что изменилось за эти несколько дней? Я ломаю голову, перебираю в памяти каждое слово, каждый взгляд – и не нахожу точки перелома. Всё было так легко, так естественно… а потом вдруг – стена. Холодная, неприступная.

Сегодня пятница. Я снова жду её приезда. Внутри всё сжимается от странного предвкушения: а вдруг сегодня всё будет иначе? Вдруг она перестанет делать вид, что ничего не случилось? Вдруг улыбнётся, как тогда, за игрой? Вдруг скажет что‑то простое, но настоящее?

И главный вопрос: что нужно сделать, чтобы она снова стала той Леной, которая общалась со мной до рассвета? Той, что смеялась над моими шутками, забывала про время, спорила о музыке и фильмах, как будто мы знали друг друга всю жизнь?

Может, стоит просто подойти и сказать: «Я помню ту ночь. Помню всё. И мне было хорошо. А тебе?»

Но что, если она снова сделает вид, что не понимает, о чём я? Что если отмахнётся, как от назойливой мухи?

Я не знаю. Но сегодня я точно не буду прятаться за громкой музыкой или напускной беспечностью. Сегодня я попробую – хотя бы попробовать – вернуть то, что было. Или хотя бы понять, почему его больше нет.

Лена приехала, когда на часах было 21:00. Где она всё это время была? Я не знал, до скольких она работает, но думал, что до 18:00. Я ждал её в гостиной, чтобы не пропустить.

В воскресенье, когда она утром поспешно уехала, я заметил у неё в комнате книгу – «451 градус по Фаренгейту». Сначала взял просто посмотреть – я её никогда не читал. А потом постепенно подсел. Когда она зашла, я лежал на диване, погружённый в книгу.

– Приветик! – сказал я.

– Приветик! – Лена, как обычно, закатила глаза. Почему я её так раздражаю?

– Хорошая книжка, – я поднял книгу, показывая ей обложку.

– Оу, ты умеешь читать! – она приложила руку к сердцу, изображая изумление.

– Представь себе. Я много чего умею. И если что‑то делаю, то делаю хорошо.

– Мы сейчас по‑прежнему о книгах? Или ты спешишь в очередной раз себя прорекламировать?

– Да рекламирую. Хочешь попробовать пробник?

– Артём, всё! Отвали! Я к себе.

Я поспешил догнать её на ступеньках и перегородил путь рукой. Она попыталась обойти – я перекрыл дорогу и с другой стороны, зажав её между своих рук.

– Артём, отойди.

– Слушай, мы можем нормально пообщаться? Почему обязательно каждый раз подкалывать друг друга? Это прикольная прелюдия, но она уже начинает надоедать.

– Какая прелюдия? Пропусти меня!

– Ну, не убегай. Подожди. Я просто хочу посидеть, пообщаться, провести с тобой вечер.

– Провести со мной вечер?

– Ну да. Можем кино посмотреть, суши заказать. Я даже специально Bacardi припас для тебя.

– Артём, я устала и хочу в душ. Пропусти.

Я опустил руки, давая ей пройти. Лена начала подниматься по ступенькам.

– Я могу спинку потереть? – не удержался я.

В ответ она показала мне средний палец.

«Какая „милая“ и приятная девушка», – подумал я, глядя, как она исчезает за поворотом лестницы.

Внутри всё сжалось от смеси досады и упрямой надежды. Почему каждый разговор превращается в эту нелепую игру? Я ведь просто хотел… просто хотел, чтобы мы снова стали теми, кем были той ночью. Чтобы смех, разговоры, NFS – всё это вернулось.

Но, видимо, для неё той ночи как будто и не было.

Следующий час я прождал Лену в гостиной в надежде, что она выйдет из душа и всё‑таки спустится. Но её не было.

Если изначально наши игры мне нравились – её отказы только подстёгивали азарт, – то сейчас это уже начинало задевать. Глубоко, до самого нерва. Почему она так со мной? По сути, ничего плохого я ей не сделал. За что такое пренебрежение? В груди разрасталась глухая обида, смешиваясь с раздражением.

«Всё! Больше не собираюсь за ней бегать. С меня хватит», – твёрдо решил я, с хлопком закрыл книгу и пошёл к себе в комнату.

Через полчаса услышал осторожный стук в дверь. Сердце ёкнуло.

– Да? – крикнул я, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. – Заходи!

После паузы Лена спросила:

– Ты там, надеюсь, одет?

– А как бы ты хотела? – не удержался я, и в голосе невольно проскользнула игривая нотка.

Она замолчала. Даже не видя её, я знал: опять закатила глаза. Представил, как она морщит нос – и внутри что‑то сжалось.

Я встал, открыл дверь. Она стояла за ней – чуть смущённая, но с привычным вызовом во взгляде.

– И? Ты постучала в мою дверь. Что хотела? – спросил я, стараясь скрыть нетерпение.

– Эм… Предложение выпить ром ещё в силе? – произнесла она негромко, почти робко.

Я улыбнулся. Неужели вернулась моя Лена, которая мне нравилась? Та, с которой можно болтать до утра и смеяться над глупостями.

– В силе. И суши тоже, – ответил я, стараясь не выдать, как сильно рад её появлению.

– Ой, я не хочу суши. Я их и так через день ем, – отмахнулась она.

– Так любишь?

– Нет, просто не умею готовить. Да и некогда. Вот и пользуюсь постоянно доставкой. Так что я бы не отказалась от домашней еды, – призналась она, чуть опустив взгляд.

– Например? Катерина сделала лазанью.

– Хочу оливье, – выпалила она с детской непосредственностью.

Я рассмеялся, и напряжение, сковывавшее грудь, немного отступило:

– Можем заказать из ресторана.

– Нет. В ресторане не то. Хочу домашний, – настаивала она, и в её глазах вспыхнули озорные огоньки.

– Если ты не умеешь готовить, то кто его будет делать? – спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Ты! – без тени сомнения заявила она.

– А ты?

– А я буду тебя морально поддерживать, – с улыбкой добавила она.

– Класс! Ладно, пошли на кухню. Это может быть даже интересно, – согласился я, чувствуя, как внутри разгорается азарт.

Я закрыл дверь, и тут же её голос остановил меня:

– Только у меня одно условие, – спокойно сказала Лена, но в её тоне звучала твёрдость.

– Интересно, – отозвался я, приподняв бровь.

– Ты не будешь ко мне подкатывать. Если хочешь просто общаться – давай попробуем. Но не переходи черту, – чётко проговорила она, глядя мне прямо в глаза.

– А то что? – не смог удержаться я.

– А то я твоему отцу расскажу, что ты меня домогаешься постоянно, – парировала она с напускной серьёзностью.

– Малышка, моему отцу всё равно. У него молодая жена, он весь сейчас погружён в неё – мыслями и не только.

– Фу, Артём, – поморщилась она.

– Что «фу»? Это правда. Ты ему говорила про то, что я устроил вечеринку в субботу?

– Он не поднял трубку, – ответила она, отводя взгляд.

– Перезвонил?

– Да, спустя два дня, – вздохнула она.

– Очень вовремя. Ладно, пошли уже. Я постараюсь быть джентльменом, – улыбнулся я, но внутри всё кипело.

«Какой, к чёрту, джентльмен? Когда я рядом с тобой, я вообще здраво мыслить не могу. Хочется закинуть на плечо и утянуть к себе на кровать», – пронеслось в голове.

Мы зашли на кухню. Я начал доставать кастрюли для овощей, стараясь сосредоточиться на деле, а не на её близости.

– А какие там продукты? Помнишь? Яйца, мясо, огурец… Что ещё? – спросил я, оборачиваясь к ней.

– Ну, картофель и горошек, вроде. Кто‑то, знаю, кладёт ещё морковь. Но я с ней не люблю, – ответила она, присаживаясь на стул.

– Я тоже, – кивнул я, доставая мясо из морозилки. – Филе куриное подойдёт же?

– Да. Лучше, конечно, говядину. Но и так будет вкусно. А где мой ром, кстати? – напомнила она, и в её голосе прозвучала игривая нотка.

– Точно, сейчас, – сказал я, чувствуя, как настроение потихоньку поднимается.

Я принёс два стакана, бутылку, налил нам выпить.

– За оливье! – поднял я стакан.

– За оливье! – рассмеялась она, и её смех, лёгкий и звонкий, заполнил кухню.

Мы поставили вариться овощи и сели на кухне. Тишина была уютной, почти домашней.

– Почему ты так поздно вернулась с работы? – спросил я, пытаясь звучать небрежно.

– Я… я была на свидании.

«Как интересно. Какого хрена? Хотелось бы узнать. А ещё – его адрес, фамилию и имя», – подумал я, стараясь сохранить спокойный тон:

– На свидании?

– Да. И это было отвратительно, – добавила она.

«Отлично! Это не может не радовать», – мелькнуло в голове, и я едва сдержал улыбку.

– Ну, я так и понял. Если ты вернулась домой, а не поехала к нему, – не удержался от шпильки.

– Артём, у тебя одно только на уме, – она покачала головой.

– Не только у меня, – улыбнулся я, глядя, как её щёки чуть розовеют.

– Теперь мне придётся искать нового фитнес‑тренера. Этого я послала, – заявила она с вызовом.

– Ты ходила на свидание со своим фитнес‑тренером? – удивился я.

– Почему нет? Не с тобой же мне идти? – парировала она, вскинув подбородок.

– Ну, во‑первых, я тебя не звал. Пока! Пока не звал! А во‑вторых, почему не со мной? – не сдавался я, чувствуя, как закипает азарт.

– Артём, не начинай, – вздохнула она, и в её взгляде мелькнула усталость.

– И всё‑таки. Я страшный? Глупый? Невыносимый? – настаивал я, сам не понимая, зачем добиваюсь ответа.

– Нет. Но ты младше меня лет на десять… – начала она.

– На шесть. Всего лишь на шесть, – перебил я, чувствуя, как раздражение смешивается с обидой.

– Это не имеет большого значения. Потому что ты как бы мой племянник, – мягко, но твёрдо добавила она.

– Это вообще смешно, – фыркнул я, но внутри что‑то неприятно кольнуло.

– Артём, пожалуйста, давай закроем эту тему, – попросила она, и в её голосе прозвучала искренняя просьба.

Я замолчал, чувствуя, как внутри закипает раздражение. «Что за отмазки?» – вертелось на языке, но я сдержался.