Текст книги "Мораль ментального мага (СИ)"

Автор книги: Дарья Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Видя недоверие Иссы, он предложил продемонстрировать мастерство, но в итоге сошлись на призвании в свидетели Лазурны. Конечно, оставался шанс, что они сговорились, но змея одёрнула себя: это уже паранойя. Диалог же выглядел очень естественно. На прямой вопрос «Что ты можешь сказать о моих творческих способностях?» последовал насмешливый ответ о том, что выше головы не прыгнешь, а менталистика и управление стихией – разные вещи. Так что Исса разрешила себя уговорить. Слишком не хотелось расставаться с цветком...

Время перевалило за полночь, когда девушка опомнилась. Она редко позволяла себе так задерживаться вечерами, а ведь ещё добираться до университета! Комендантского часа не было, предполагалось, что студенты – достаточно взрослые люди, чтобы самостоятельно планировать день и ответственно относиться к занятиям, так что за позднее возвращение не грозили никакие кары, но всё равно, попадёшься кому-то на глаза – появятся неудобные вопросы.

Исса сообщила об уходе хозяйке вечера и оказавшемуся рядом менталисту, и тот тоже опомнился и заспешил: у него завтра в расписании стояла первая пара, а дракон и без того терпеть не мог ранние подъёмы. Лазурна, уже заметно уставшая, но всё ещё дружелюбная и улыбчивая, обняла их на прощание, тепло заверив в самом искреннем расположении, даже поцеловала Цитрина в щёку, опять назвав Солнышком. Сейчас змея с досадой признала, что это прозвище ему подходит.

Ещё через пару минут Исса с недоумением обнаружила себя в тишине пустынного гардероба в компании преподавателя, который помогал ей надеть шубу. Отказываться от его компании на обратную дорогу змея не стала: глупо идти одним маршрутом и делать вид, что не знакомы. И сумку со сменной обувью доверила мужчине как-то очень естественно, без задней мысли.

Мороз к ночи окреп, так что Исса, шагнув наружу из тёплого здания, задохнулась от схватившего за горло холода и поспешила глубже закопаться в шарф и воротник, в очередной раз поблагодарив близких за заботу. Эту шубу из длинного, густого меха снежной козы подарили на поступление мудрые и многоопытные родители. Молодая змея, которая к драгоценностям всех видов относилась спокойно и ни о чём подобном не грезила, поначалу растерялась и по достоинству оценить заботу сумела только зимой.

Снежные козы обитали далеко на севере, за морем, на скованном льдами пустынном материке. Уникальный мех этих наполовину магических существ спасал от страшнейших морозов, из него шили верхнюю одежду, а из пуха – делали пряжу для вязаных вещей. Такие грели слабее целой шкуры, но всё равно спасали, и неизвестно, как бы змея выживала в здешних морозах без такой защиты. Рукавицы и пушистая шапка, высокие сапоги на козьем меху – представитель любой другой расы назвал бы этот наряд чрезмерным, а Исса всё равно немного мёрзла. Кажется, это был больше психологический эффект.

– На вас смотреть холодно, – честно сообщила она Цитрину, когда тот вышел следом.

А ещё он вызывал какое-то нелепое умиление. Прямое пальто сидело словно с чужого плеча – слишком свободное, а в сочетании с вязаной красной шапкой и длиннющим шарфом в три небрежных оборота вид мужчины будил почти материнское желание поправить полы пальто, затянуть пояс и аккуратнее перевязать шарф. Вышитая ромашками белая холщовая сумка на плече, в которой Исса принесла туфли, добавляла картине нотку безумия.

– А на вас – приятно, – улыбнулся менталист. – Вам очень к лицу этот мех. Идёмте, если стоять – даже я замёрзну.

– А сейчас не мёрзнете?

– Я же дракон, к тому же почти местный.

– Как это? – растерялась Исса. – Вы родом с Рыбного?

– Это первый каверзный вопрос? – хитро глянул он искоса.

– Что?.. Нет! – вспомнила девушка уговор. – Это просто вопрос. Но могу задать каверзный.

– Задавайте. – Дракон шагал, заложив руки в карманы пальто, чуть щурился на искрящийся в ярком свете фонарей снег и выглядел довольным.

– Почему на самом деле вы покинули императорский дворец? – Исса решила пользоваться возможностью без стеснения. Сам предложил.

– Устал, – улыбнулся Цитрин, не глядя в сторону спутницы. – Работа придворного менталиста – утомительная штука, ты всегда настороже. Как только появился человек, готовый и способный меня заменить, я подал прошение об отставке. Император мудр и милостив, так что удерживать не стал.

– Всего-то? – разочаровалась змея.

– А что, уже понапридумывали душещипательных драматических историй? – рассмеялся он. – Нет, всё просто. Всё всегда гораздо проще, чем накручивает молва. Жизнь при дворе слишком насыщенна, а я не из тех людей, кто получает удовольствие от подобного.

– Вы не похожи на человека, у которого проблемы с ближним кругом и общением, как говорят про менталистов… Вы один такой уникальный или слухи преувеличены?

– Не торгуйтесь больше ни с кем на вопросы, вы не умеете их формулировать, – весело попенял Цитрин.

– А я не говорила, что это второй каверзный вопрос, – тут же нашлась Исса.

– Давайте договоримся посчитать его таковым, а я отвечу то, что вы хотите знать, избежав словесных экивоков? Вы путаете понятия, – заговорил он, когда девушка кивнула. – Ближний круг – это ближний круг. В моём, например, всего два человека, и они сейчас далеко. Но не все менталисты, как и остальные люди, – угрюмые буки в общении с посторонними. Хотя и многие.

– А от чего это зависит?

– От характера, воспитания, привычек и стиля жизни. Кому-то проще замкнуться и минимизировать контакты, а ближний круг – те, с кем допустимы эмоции. Именно они – стереотипные ментальные маги. А я отдыхаю в ярком, лёгком обществе небольшого количества людей, не отягчённых думами о судьбах мира. Студенты, например, или вечеринка Лазурны: немного гостей, всем весело, шумные танцы и никаких сложных задач.

– А с ближним кругом вы как держитесь? – полюбопытствовала Исса.

– Это бессмысленный вопрос. Ближний круг подразумевает доверие и преданность, а не моментальное переключение из одного режима в другой, – не стал увиливать мужчина. – Резкий с посторонними человек не станет чудесным образом милым и покладистым с несколькими близкими.

– Но как-то же посторонние попадают в этот ближний круг!

– С трудом, – хмыкнул Цитрин. – Но по сути это мало отличается от проблем остальных людей. Вы яркая, общительная девушка, легко заводите знакомства, но если задумаетесь, то наверняка тоже придёте к выводу, что ближний круг ваш невелик. Семья да пара подруг, разве нет?

– Ну да. И мой парень ещё.

– Уверены? – усмехнулся он.

– Конечно! – возмутилась Исса. – Яман – он…

– Простите, я не думал вас задеть, – примирительно сказал менталист. – Вам виднее. Возвращаясь к менталистам, у нас есть одна особенность, которая одновременно и благо, и проблема. Мы очень точно чувствуем «своих» людей. Родственные души, если угодно. Ничтожен шанс, что одарённый сблизится с неподходящим ему человеком, но одновременно куда ниже вероятность, что он вообще с кем-то сблизится, потому что попробуй этого человека найти, да ещё и отклик не гарантирован. Если короче, у нас меньше возможностей ошибиться в людях, но куда больше – остаться в одиночестве. В остальном всё как у нормальных людей.

– Интересно, и почему нам это не рассказывают на занятиях? – поинтересовалась Исса.

– Может, потому, что занятий тех было всего ничего? – Цитрин принял шпильку невозмутимо. – Вы просто забежали вперёд, в курсе лекций есть целая тема про психологию менталистов. Хм, а вот и наш мост! Как-то быстро дошли, мне казалось, он дальше... У вас что первой парой? Нетрудно будет вставать? – заботливо поинтересовался он.

– Оборотная практика, – припомнила Исса. – Это несложно.

– Ну не скажите, – улыбнулся дракон. – Я во время учёбы страшно завидовал другим расам, что у них есть эта чудесная возможность – частичный оборот. Да и наличие боевой формы вызывает схожие чувства…

– А мне казалось, драконам удобнее – всего две формы, и защитная такая, что другие атакующие рядом не стояли!

Дети в первые годы жизни осваивали защитную форму с полным превращением в животное, переход в которую поначалу происходил инстинктивно, и уже потом, годам к восьми, начинали знакомиться с промежуточной – боевой. Первая не позволяла пользоваться магией, зато весь резерв уходил в защиту, да и скорость перемещения кратно возрастала, зато вторая позволяла сочетать достоинства обеих ипостасей.

Окончательно осваивался этот контроль в начальной школе, и после большинство жителей боевым обликом не пользовались. Защитный использовался чаще, например помогал в дороге, но основная часть людей и к нему почти не прибегала.

Работа с собственным телом выводилась на другой уровень только в университете и только для боевых магов. Тонкости контроля над энергиями, тренировка координации, выработка привычки к изменённому облику и, наконец, частичная трансформация, которая позволяла добиться лучших результатов с минимальными затратами сил. Боевая форма по большей части существовала за счёт магии и сильно истощала резерв.

– Разве драконы не способны к частичной трансформации? – спросила Исса. – А как же глаза? И чешуя иногда проступает…

– Глаза да, но это совсем не тот уровень. А чешуи нет, только узор, она нематериальна и бесполезна. Что-то вроде специфического мимического проявления. Разве это не общеизвестно?

– Может, было на биологии в школе, но я никогда её не любила, – смущённо призналась девушка. – А со знакомыми драконами никогда речь не заходила, у меня нет среди них хороших друзей. Цитрин, а скажите…

– Давайте завтра? – предложил он. – Мы пришли, и я не думаю, что будет уместно провожать вас до общежития.

– И всё-таки у меня есть третий каверзный вопрос, – настояла Исса, которая прекрасно понимала, что без ответа опять будет маяться, и специально приберегала именно эти слова напоследок. – Это не займёт много времени. Скажите, вы заинтересовались мной, потому что почувствовали «своего человека»? Того, кто может войти в ближний круг?

– Почему вы думаете, что вами можно заинтересоваться только по этой причине? У вас есть талант, и было бы странно и даже почти преступно его не развивать. К тому же у нас обнаружились некоторые общие интересы, которые всегда приятно обсудить. Мне кажется, в этом нет ничего предосудительного.

– Это не ответ, – нахмурилась девушка.

– Разве? – безмятежно улыбнулся он.

Несколько секунд они мерились взглядами, потом змея недовольно фыркнула.

– Да ну вас в Пустоту! Тёплой ночи.

– Исса, постойте! – через пару шагов окликнул дракон. – Я не хотел вас задеть, просто… Исса! Да. Да, я так чувствую.

Она остановилась и всё-таки обернулась. Нахохлившийся в свете фонарей, в немного съехавшей набекрень шапке, небрежно замотанный в шарф, Цитрин выглядел заблудившимся ребёнком из какой-то зимней сказки, а не взрослым мужчиной. Иссу на мгновение кольнула совесть, а потом пришло раздражение. Чего стыдиться, если она не сделала ничего дурного и даже никакой гадости не сказала!

Хотя, наверное, стоило. Наверное, и оборачиваться не надо было, а просто уйти. И уж точно не стоило отвечать.

– Спасибо за откровенность.

Он коротко кивнул, пожелал добрых снов, и Исса ушла, до самых дверей корпуса ощущая спиной внимательный, тяжёлый взгляд дракона.

Глава 4. Бесплодные переживания

Если Исса рассчитывала, что полученный ответ принесёт облегчение и поможет спокойно заснуть, то – напрасно. Сначала её ещё больше взбудоражили соседки вопросами об окончании вечера, и пришлось выкручиваться, вспоминая вечеринку. Говорить об интересе преподавателя было всё ещё неловко и неприятно, а по существу жаловаться как будто не на что. Потом все угомонились, но легче не стало, девушка долго ворочалась, перебирая события и слова.

Забывшись только под утро, змея наверняка проспала бы и завтрак, и первую пару, но Веля знала расписание подруг и не позволяла им разлёживаться утром, невзирая на брюзжание Айнур. Дурное настроение не повлияло на аппетит, даже наоборот – внутри как будто разверзлась маленькая Пустота.

Составители программы обучения по оборотной практике заслуживали прижизненного увековечивания в бронзе или граните, потому что свести вместе все расы со своими особенностями было задачей нетривиальной. Драконов отпускали полетать, чему они искренне радовались: нахождение на территории университета в отличной от человеческой трансформации запрещалось и всегда влекло дисциплинарное расследование. Одно дело, если инстинктивно в защитную форму перекинулся, тут небольшой спрос, а вот если сознательно, да ещё для нападения… Не то что отчисление, можно и под суд загреметь.

Русалки, жившие на большом архипелаге островов и атоллов к югу, тренироваться со всеми не могли, но для них имелся отдельный бассейн. Птицы же, змеи и кентавры занимались все вместе, а с третьего курса даже спарринговали друг с другом. Преподаватель очень любил сводить межрасовые пары, считая, что так студенты лучше закрепляют материал.

Единственным, что не нравилось Иссе в этих занятиях, был путь от раздевалки до тренировочного зала и обратно, который требовалось проделать в человеческом облике. Форма для занятия у всех была одинаковой – никакой обуви, одна только короткая свободная туника с завязками на спине и плечах и с поясом. Всего десяток метров, но – босиком, да и в тренировочном зале, мягко говоря, не жарко.

Зато в атакующей ипостаси уже никакой холод не страшен, тело защищает магия. Заняв своё место, Исса с наслаждением растеклась кольцами узорчатого золотисто-коричневого хвоста.

Этот момент всегда отзывался коротким головокружением и дезориентацией. Перестройка скелетно-мышечного каркаса, смещение центра тяжести, изменение роста и восприятия. Пол становится ближе – держать себя хвостом на прежней высоте физически тяжелее, гораздо приятнее свернуть пару колец и сесть на них в ожидании начала занятия. Цвета приглушённые, тусклые, выгоревшие, но формы – отчётливей и контрастнее, малейшее движение даже на периферии мгновенно цепляет внимание.

И тепло, да. Не чувствовать холода, когда мгновение назад немели пальцы, – дорогого стоит.

Рядом встряхивались и привыкали к полуобороту одногруппники. Змей, кроме Иссы, был всего один, флегматичный и неожиданно массивный для этого народа здоровяк Ксац сине-серебряной масти. Перебирали копытами кентавры и встряхивали крыльями сирины – если у змеелюдов число конечностей уменьшалось, то остальным добавлялась лишняя пара, и к этому каждый раз приходилось привыкать заново.

Исса призвала к порядку хвост, кончик которого затрепетал, выражая общее дурное настроение, и рассыпал по залу характерный костяной стрекот. Этнические гремучники, раньше жившие достаточно обособленно, сейчас распространились и смешались с остальными змеями, так что в чистом виде встречались нечасто. Исса унаследовала характерное хвостовое украшение и расцветку от матери.

– Доброе утро, мои дорогие питомцы, – с привычным приветствием в зал процокал пожилой кентавр Хакон, который производил впечатление степенного мудреца, державшееся, однако, до первого разговора. – Копыта подрезали, пёрышки почистили? Исса, а чего мы так нервничаем, что трещим на весь зал?

– Разминаюсь, – отмахнулась первым подходящим объяснением змея, которая не горела желанием вдаваться в подробности, всё равно они преподавателю нужны как русалке крылья. В полуобороте к тому же не наговоришься: изменившиеся зубы добавляли шепелявости и портили дикцию, а держать их человеческими – дополнительные усилия.

– Чудненько! Надеюсь, остальные тоже не теряли времени даром, но пара минут у вас есть, пока мы понаблюдаем за змеиным клубком. Чешуйчатые у нас сегодня откроют представление, для разнообразия. Вас как раз двое.

Он повёл широкой мозолистой ладонью в сторону большого круглого ринга, на котором в учеников вколачивались нужные навыки вместе с осознанием тщетности бытия и собственной ущербности. Часть воспитательной системы Хакона: он считал непедагогичным хвалить подопечных, они же не дети.

Студенты не всегда могли определиться, как на это реагировать. Вроде поведение преподавателя задевало, но странно требовать снисхождения после такого, не признавать же себя ребёнком! Примитивная, однако эффективная манипуляция, которой кентавр не просто пользовался без зазрения совести – гордился. Но поскольку в остальном наставником он был отличным и меру знал, его терпели и даже иногда любили.

Но сейчас змея едва сдержала недовольное шипение. На этом занятии Ксац был для неё самым неудобным противником: её же вида, с тем же набором тактик, гораздо лучшей выдержкой и силой. Она могла управиться с ним магией, в которой была куда более умелой, но при этом выложиться по полной. Первая пара, как потом выживать весь день, включая практические занятия?

Так и вышло. Поначалу девушка ещё старалась действовать так, как любил преподаватель, – на ресурсах тела. Но долго использовать преимущество лёгкости и скорости не вышло, потому что противник и выносливостью отличался куда большей. Сначала, назло недовольным окрикам Хакона, в ход пошли магические щиты, а дальше дело не стало и за атакующими чарами. Слабыми, здешняя защита не была рассчитана на удары в полную силу, но весьма эффективными. Если вовремя подпалить противнику кончик хвоста, нетрудно заставить его пропустить пару ударов.

Хакон не зря называл спарринг представлением, и к змеям это определение подходило идеально. Быстрые гибкие тела, текучие стремительные движения, бьющий по нервам стрекот хвостовой погремушки... Драка двух змей и в куда более серьёзных случаях больше походила на смертельный танец, что уж говорить об учебном поединке!

Клочья пламени вспыхивали всё чаще и гасли всё медленнее, окутывали бойцов жгучим маревом. Мгновение – и, кажется, змеиные тела вспыхнут целиком, уподобляя дерущихся древним богам.

«Танцовщица» с выставки явно была об этом...

– Довольно!

Этот резкий окрик, в отличие от других замечаний, до сознания увлёкшейся Иссы дошёл сразу, и змеи отпрянули в разные стороны.

– Ас-Брусла, плохо! – припечатал Хакон, пока бойцы покидали ринг. – Будешь так искрами полыхать в реальном бою – сожрут. Работай над контролем! Тебе сегодня хвост прищемили? Распсиховалась – минуты не прошло!

На первом курсе эта критика ещё задевала, но Хакон ругал всех, вон и Ксацу досталось, так что оправдываться – себе дороже. Главное, что на экзаменах он спрашивает исключительно в рамках установленных свыше нормативов, а всё остальное можно пережить. Пожалуй, это даже приятно: когда после муштры и придирок выпускное задание кажется элементарным.

Препираться девушка не стала, только кивнула, принимая замечание к сведению, и отползла на свободное место подальше, стараясь дышать медленно и успокаивая бурлящую силу. В полуобороте, насыщенном магией, стихия всегда вела себя своенравно и гораздо больше влияла на поведение, чем в человеческом облике.

Обычно Исса с удовольствием посещала оборотную практику. Первый год, пока осваивалась и привыкала, это давалось тяжело, а сейчас – ничего, втянулась. Она упрямо работала над своим характером: горячность и эмоциональные порывы плохо сочетаются с работой боевого мага и могут стоить жизни. Обуздать увлекающуюся порывистую натуру помогали, как ни странно, танцы, в которых так легко выплеснуть всё лишнее, и змея заслуженно гордилась успехами. Даже преподаватели отмечали, насколько улучшился самоконтроль, что ас-Брусла начала гораздо чаще сначала думать и только потом делать.

Но не сегодня. Сегодня всё получалось из рук вон плохо, и змея тихо ненавидела весь окружающий мир и себя в нём.

По нескольку минут спарринга выделили всем, а потом началась рутина: работа над ошибками по результатам. Взвинченной Иссе предсказуемо досталось самое сложное: статичные позы. Это в уравновешенном состоянии в них не было ничего сложного, помогало наследие звериной формы, а вот сейчас, когда властвовал не зверь, а магия, это была пытка.

Исса злилась, кусала губы, стискивала кулаки. Кольца длинного тела отказывались сохранять неподвижность, трещотка на хвосте то и дело выплёскивала негодование, мысли разбредались, норовя уцепиться за больную тему. Отчаянно хотелось вернуться в человеческий облик – самый простой способ угомонить силу, но за это Хакон сразу влеплял пяток отработок.

– Ас-Брусла, задержись, – велел кентавр, когда прозвенел звонок и одногруппники с облегчением повалили к раздевалкам.

Осталось только кротко вздохнуть и подползти за заслуженным выговором.

Распекать студентку преподаватель не спешил, вообще не смотрел на неё, наблюдая, как остальные ученики покидают зал, и, только когда последний из них втянулся в двери и прикрыл их за собой, Хакон заговорил.

– У тебя всё нормально?

– О чём вы? – растерялась Исса, ожидавшая чего угодно, кроме такого участливого тона.

– Я идиот, что ли? Ты в конце первого семестра держалась лучше, чем сейчас, – проворчал кентавр. – В семье всё хорошо? Или с парнем поцапалась?

На мгновение остро захотелось высказаться. Вот просто взять и вывалить на внезапно проявившего чуткость преподавателя все сумбурные переживания, пожаловаться на странное поведение менталиста, от которого у неё хвост в узел завязывается и голова кругом. Вдруг Хакон осерчает и набьёт дракону морду?

Представив эту картину, девушка искренне ужаснулась и разогнала бредовые фантазии.

– Спасибо, – глубоко вздохнув, начала она с главного, – с родными хорошо, и с парнем. Ничего серьёзного, честно. Глупая бабская рефлексия. Пройдёт.

Несмотря на паршивое настроение и раздражающую собственную шепелявость сквозь змеиные зубы, девушка почувствовала, как губы кривит непроизвольная улыбка. Грубо, но правда ведь! Пожалуй, самое точное определение, которое она могла найти своему состоянию.

Хакон тоже ухмыльнулся, понимающе и непривычно дружелюбно.

– Ну смотри. Но если что не так – говори прямо. Иди, а то опоздаешь.

– До свидания!

После этого короткого разговора на удивление полегчало. Грубоватая основательность кентавра и неожиданная забота согрели и помогли наконец достигнуть внутреннего равновесия.

Следующие пары прошли спокойно. В обед Исса сначала удивилась тому, что не встретила Ямана, всё же обедать они старались вместе, и только потом вспомнила, что его группа отправилась на добровольную практику.

Неуклонно надвигался вечер, и с ним – факультатив. Если в обед девушка была уверена, что пойдёт на него и ничего не случится, то к концу последнего занятия решимость поугасла и сменилась новой идеей: минимизировать контакты с менталистом.

Так и этак мусоля её, Исса нашла компромисс: сегодня она точно прогуляет. Не будет принимать скоропалительные решения и отказываться от занятий вовсе, но сегодня она не в том состоянии и настроении, чтобы спокойно выдержать разговор. Наговорит и натворит глупостей, зачем? А завтра проведёт вечер с Яманом, успокоится, они сходят куда-нибудь – они очень давно никуда не ходили вместе, наверняка в этом и проблема, – и всё станет нормально.

Некоторое время Исса помаялась сомнениями, а потом неожиданно стало не до факультатива: в университете разразился скандал, никак не связанный ни с менталистом, ни с ближним окружением змеи, оказавшийся для неё такой же неожиданностью, как и для большинства. Вскрылась целая преступная организация, готовящая и распространяющая «запрещёнку».

Конечно, студенческими силами среди всех слухов невозможно было разобраться, сколько человек и в чём именно оказались замешаны, сведения «из надёжных источников» приходили чуть ли не противоположные. Одни утверждали, что вся «банда» – три человека, другие – что это целая сеть, управляемая извне, в которой замешано несколько десятков студентов и даже преподаватели. Первые говорили, что торговал «синдикат» стимуляторами для учёбы, вторые – что распространяли тяжёлые наркотики.

В такой атмосфере, конечно, все мелкие личные неурядицы отошли на задний план. Обитательницы блока собрались в общей гостиной за оживлённым обсуждением. Вспоминали странности общих и дальних знакомых, незначительные слухи и мелкие детали, которые то ли замечали и не обратили внимания, то ли выдумали прямо сейчас.

– Удивительно, – рассеянно заметила Велица, – на что они рассчитывают? Ну ладно где-то торговать, где никому дела нет до окружающих, в клубах там. Но здесь! Неужели думают, что преподаватели идиоты или другие студенты слепые? Как можно не заметить?

– Оптимисты, – хмыкнула Исса. – Это всегда так, «уж меня-то точно не поймают».

– Ну да, а пристроить стимуляторы вообще не проблема, особенно в сессию, – вздохнула Айнур. – Я бы, может, тоже воспользовалась, но кто ж мне даст, – она состроила подругам гримасу, те ответили взаимностью.

– Вот тебе не дадут, а у кого-то таких бдительных друзей нет, – разумно возразила Чичек. – И ябедничать не всякий пойдёт.

– Ябедничать?! – возмутилась Веля. – Да это же преступление! Как можно это игнорировать?

– Ну это ты так думаешь, – возразила кентаврида. – А некоторые покупатели могут и тёмную устроить, если узнают, кто поставщиков сдал. Я кое-кого из парней знаю, кто грозился убить стукача.

– Придурки, – проворчала Велица. – Но я всё равно не понимаю, зачем на преступление идти. Ради чего?

– Незачем, если родители помогают, – заметила Нефрит Птица, единственная в их блоке драконица. – А если хочется денег, да побольше, да побыстрее, – и не в такое влезают. У меня с одной родственницей похожая история была.

– Это какая такая? – заинтересовались все.

– Похожая, – усмехнулась драконица. – У неё отец очень суровый, считал, девушке незачем в университет идти, настаивал на замужестве, а она хотела алхимией заниматься. Ну и сбежала, и поступила, и даже неплохо отучилась первый семестр.

– А потом? – жадно подбодрила Чичек.

– А потом надоело, – сообщила Птица. – Отец хоть и суровый, но денег на её капризы не жалел. Ну она и соскучилась по красивой жизни, экономить не хотела, нашла способ. Скандал разразился ужасный! На все острова. Отец-то у неё приближённый императора, не просто так. Не помню, какую он тогда должность занимал, но солидную, это сейчас от дел отошёл.

– И чем всё кончилось?

– Отчислением и замужеством с тем, на кого указал отец, – пожала она плечами. – Хорошо ещё, никто не умер, её быстро вычислили, а то бы так просто не отделалась даже с отцовским влиянием.

– Как-то это грустно, – заметила Айнур и даже поёжилась. – Что так сразу замуж? Да ещё по указке…

– Я подробностей не знаю, – развела руками Нефрит. – Но выглядит она сейчас счастливой и довольной жизнью. При дворе блистает, муж с неё пылинки сдувает. Исса! Слушай, а ты же к менталисту ходишь на факультатив, спроси у него!

– О чём? – растерялась змея.

– Чем история кончилась. Они же в одно время учились, и вроде как именно Цитрин тогда всю эту компанию сдал. Я с её семьёй плохо знакома, хоть и один клан, но отец вспомнил менталиста, когда я про него рассказала, и ту историю. Может, кстати, сейчас тоже без него не обошлось!

– Да уж проще куратора спросить, наш Топаз в то же время учился, – отмахнулась змея. Разговаривать с Книжником не хотелось, тем более о личном.

– Понимаю, ваш рыжий хорош! – мечтательно прищурилась Нефрит.

– А мне Цитрин больше понравился, он такой милашка, – заметила ещё одна из девушек.

На этом разговор съехал с вопросов текущих на вечные: мужчин. Сравнили и преподавателей, и старшекурсников, и даже кого-то из младших помянули. Заболтались обо всём этом за полночь, успели два раза выпить чаю, но зато спать разошлись в куда лучшем настроении, чем были перед посиделками.

Куратор отловил Иссу после завтрака сам, не пришлось разыскивать. Расспросил о новостях, всё ли в порядке, рассказал о восстановлении Коскуна, который уже близился к выписке и должен был вернуться на этой неделе, посетовал, что Исса отказалась от участия в стихийной практике: всё прошло отлично.

– Если бы я участвовала, всё прошло бы куда менее отлично, – возразила она. – Пришлось бы спасать меня от холода. – Преподаватель только рассмеялся, а Исса посчитала это хорошим моментом, чтобы задать интересующий вопрос. – Скажите, Топаз, а что это за история с наркотиками? Всё серьёзно? А то слухи такие ходят!

– Да какие наркотики, кого ты слушаешь! Пара балбесов из алхимиков решила подзаработать, – вздохнул он. – Истурум, который среднее зелье памяти. На нём чуть ли не каждый год кто-то попадается, давно бы уже разрешили легально, а не устраивали эти скандалы.

– Но истурум ядовитый с кучей побочек, – возразила девушка. – Да и привыкание вызывает...

– Даже витамины с кучей побочек и ядовитые в большом количестве, – отмахнулся дракон. – Тут как всегда: в капле лекарство, в ложке – яд. Если бы оно не было запрещённым, гораздо реже случались бы передозировки и прочие нарушения.

Исса не стала спорить – всё же ни целителем, ни алхимиком она не была, зато задала самый интересный вопрос:

– А правда, что их Цитрин Книжник опять разоблачил?

– А что, он уже похвастался? – Топаза как-то странно перекосило на этих словах.

– Да просто слухи ходят, что он уже кого-то вычислял во время учёбы.

– Вычислил, ага, – скривился он. – Девчонке отомстил.

– За что? – опешила Исса.

– За отказ, за что ещё… Тьфу. Отстань, рыжая, что ты меня на сплетни провоцируешь? И без него хватает желающих заложить ближнего своего, тут другие отличились.

Сдаваться так просто змея не собиралась, но задать следующий вопрос не успела: окликнул лёгкий на помине менталист.

– Исса, доброе утро, – подошёл он. С коллегой они обменялись скупыми кивками, и Топаз немедленно удрал, оставив змею без ответов. – Вы не пришли вчера на факультатив, что-то случилось?

– Я неважно себя чувствовала, – неловко проговорила она. Почти правду, а что имелось в виду не физическое состояние – так это уже детали.

– В следующий раз предупредите, пожалуйста, чтобы я не ждал. – Смотрел он не тем жутким, пробирающим взглядом, от которого хотелось спрятаться, просто – холодно и внимательно, как будто точно знал, что она врёт, и не одобрял. С него бы сталось, несмотря на блокирующий артефакт, который – Исса обратила внимание – находился на своём месте.

Или змея всё это придумала и ей безо всяких взглядов стало стыдно за собственный поступок?

– Простите. Я совсем не подумала, что одна на этом факультативе, – искренне повинилась она, чувствуя, как горят щёки, и от этого ощущая себя ещё более глупо. Краснела Исса нечасто, но зато – в худших рыжих традициях, так ярко, что не захочешь – заметишь. – Это больше не повторится.

– Верю, – улыбнулся мужчина, явно оценивший искреннее раскаяние. – Хорошего дня.

Пожелание неожиданно сбылось. Занятия прошли спокойно и увлекательно, время промчалось быстро, а вечер Исса, к взаимному удовольствию, провела вдвоём с Яманом, соседи которого где-то задержались. Среди прочего он в подробностях и в лицах рассказал о минувшей практике. Выходило весьма забавно, но девушка ни на секунду не пожалела о том, что не пошла с ними, даже несмотря на сложности с Цитрином. Выставка и тот вечер стоили не одного десятка пропущенных выездов, тем более зимних.