Текст книги "Детонатор для секс-бомбы"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 2

Мариша уже второй час сидела на собственной кухне и безмятежно чистила лук для лукового супа по собственному рецепту, которым собиралась поразить Юльку. Вообще-то всю кашу заварила сама Юлька. А начались мучения Мариши с того, что в прошлую пятницу Юлька нанесла Марише жестокий удар. Разумеется, сделала она это не нарочно. У нее и в мыслях не было обижать подругу. Просто она пригласила к себе Маришу и еще двух кавалеров, которые вместо того, чтобы восторгаться прелестями подруг, так накинулись на приготовленный Юлькиными руками домашний обед, состоящий из окрошки, салата, жареной курицы с черносливом и молодой картошки, запеченной в сметане, что Мариша мигом насторожилась, почувствовав недоброе.

Поглощая обед, кавалеры не обращали внимания ни на Маришу, ни на стройные ноги обеих подруг, ни вообще на что-либо. Оба бешено жевали, глотали и между глотками нахваливали ту, кто приготовил всю эту вкусноту. А потом, узнав, кто же автор обеда, оба вдруг взяли и посватались к Юльке. У Мариши отвисла челюсть. Вообще-то она и раньше подозревала невысокий уровень интеллекта у мужчин, едва превышающий интеллект гориллы. Но тут перед ее глазами разыгралось чистой воды безобразие. Мариша, которая уже целый месяц сидела на диете, никак не могла оценить кулинарные способности Юльки. Но поведение кавалеров ее всерьез возмутило. Поэтому сегодня она собиралась взять реванш. Но для начала, помня свои прошлые неудачи в кулинарии, решила поэкспериментировать на Юльке.

А если сказать честно, то было у нее и еще одно обстоятельство, вынуждавшее ее получше научиться готовить. Не далее как в прошлом месяце она рассталась со своим мужем – Смайлом. Разумеется, у Мариши было что поставить в вину негодному супругу, но он во время расставания упрямо твердил одно и то же.

– Готовить ты ни хрена не умеешь! – возмущался он, в пылу ссоры даже вспомнив кое-какие русские ругательства. – Твою стряпню есть просто невозможно. Еще сосиски или готовые котлеты туда-сюда. Но эти твои кулинарные изыски! Это же умереть можно! Видит бог, я терпел сколько мог. Но всякому терпению приходит конец. И почему ты не могла довольствоваться одними пельменями?

Последняя фраза вырвалась у Смайла в тот момент, когда он перешагивал через порог ставшего ему родным дома, и слова эти прозвучали с такой горечью, что Мариша невольно призадумалась. Но Смайла не вернуть, хотя бы потому, что Мариша даже не знала, где его искать. Смайл был перекати-поле и мог податься от несчастной любви и голодного желудка куда угодно. Лично Мариша считала, что Смайл подался во Францию, чтобы залечить свою скорбь, поедая блюда всемирно известной французской кухни.

Но полагая, что рано или поздно Смайлу может надоесть набивать себе брюхо и он все же вернется к ней, Мариша решила в какой-то мере исправить тот свой недостаток, который так расстраивал Смайла. И вот сейчас, очистив первые две луковицы, Мариша всерьез засомневалась, а стоят ли все мужчины мира вообще, и в частности Смайл, тех мук, какие испытала она, проливая море слез над этими голыми луковицами. Однако отступать от задуманного было не в привычках Мариши, поэтому она мужественно взялась за третью луковицу и даже успела отрезать у нее хвостик, как вдруг прямо над головой раздался истошный женский крик. Мариша вздрогнула, порезала палец, быстро сунула его себе в рот и выругалась сквозь стиснутые на окровавленном пальце зубы.

– Шот восьми! – с чувством произнесла Мариша, глядя на потолок. – Што ше они так оут?

Женщина наверху издала еще пару воплей и затихла. Мариша с сомнением покосилась на оставшийся лук, потом уже более внимательно еще раз посмотрела на потолок, словно он мог ей что-то объяснить. Насколько она знала, в квартире сверху, чья кухня располагалась как раз над кухней Мариши, жила очень красивая, но при этом одинокая молодая женщина. Мариша находилась с ней в более или менее приятельских отношениях в связи с тем, что иногда приходилось наведываться к ней с просьбой сделать музыку потише или завести себе нового любовника, потому что прежний с габаритами слона топает, словно стадо носорогов. Впрочем, мужчины менялись у Таньки часто, попадались среди них и худенькие и тихенькие, вполне удовлетворявшие Маришу.

В конце концов, решив, что ее долг проверить, все ли в порядке у соседки, Мариша сунула палец под кран с холодной водой, затем перевязала его платком и, не без радости оставив на столе недочищенный лук, вышла из квартиры и двинулась наверх. Лифта ждать было слишком долго, поэтому Мариша решила пойти по лестнице. Так как время было уже позднее, на улице давно стемнело и, соответственно, на лестнице было темно, как у негра… ну сами знаете где, Мариша, сделав несколько шагов, даже пожалела, что вообще сунулась в это дело. А поднявшись на один пролет, она окончательно поняла, что сделала большую глупость, не поехав на лифте.

На лестнице было как-то на редкость неуютно. Казалось, что в темноте кто-то дышит и подкарауливает Маришу с явно нехорошими целями. Иначе, скажите на милость, стал бы хороший человек сидеть на темной лестнице и кого-то ждать, если по телевизору как раз по одной программе идет футбол, а по другой американский боевик, причем совершенно новый? Ясное дело, что только псих в такой вечер был способен проводить время на темной лестнице да еще в унылом одиночестве.

Прислушавшись, Мариша поняла, что в темноте и в самом деле кто-то дышит. А приглядевшись, она заметила на лестничном пролете как раз на уровне этажа, где жила ее соседка, какую-то темную фигуру. Вдобавок за своей спиной Мариша уловила шорох. Женские вопли из квартиры сверху, порезанный палец, чье-то дыхание плюс этот шорох – это было слишком даже для Маришиных нервов. И она завопила с той же силой, что и несколько минут назад ее соседка из квартиры сверху.

– А-а-а! – вопила Мариша. – Убивают! Пожар! Насилуют!

Темная фигура на лестнице шарахнулась от Маришиного вопля к стене, а потом метнулась вверх. Послышались торопливые шаги, и вскоре все стихло. Лишь позади по-прежнему кто-то шуршал. Мариша покосилась туда и увидела два круглых зеленых глаза, изумленно таращившихся на нее.

– Кошка! – облегченно выдохнула Мариша. – Ну, и напугала ты меня! Иди-ка ты, милая, ко мне. Вдвоем веселей. А то ходят тут всякие.

Кошка ничего не ответила, но глаза стали удаляться. Видимо, она решила не связываться с такими громкоголосыми особами. Немного подумав, Мариша решила, что раз уж она прошла полпути и даже прогнала какого-то типа с насиженного местечка, то надо подниматься по лестнице и дальше. Она поднялась еще на один пролет, на этот раз без всяких неприятностей. И оказалась на освещенной площадке, куда выходили двери квартир и где останавливалась кабина лифта. На площадке никого не было. Мариша позвонила в нужную ей квартиру, но ей никто не ответил.

– Вот так вот! – глубокомысленно заметила Мариша. – Мчишься на помощь людям, рискуя, между прочим, своей драгоценной жизнью, а они тебе даже дверь открыть не соизволяют.

Слегка разозлившись на людскую неблагодарность, Мариша позвонила еще раз. Но ей снова никто не отозвался.

– А может быть, она кричала от удовольствия? – вдруг осенило Маришу. – Тогда я, выходит, только мешаю?

Но тут же она отогнала от себя эту мысль. Женщина сверху кричала вовсе не от восторга. Она вопила от ужаса, в этом Мариша могла поклясться. И даже дать на отсечение свой палец. Разумеется, тот самый, порезанный сегодня за чисткой лука. Так что Мариша решила не сдаваться и все же выяснить, кто тут кричал и почему. Она позвонила еще и еще раз, а потом начала колотить в дверь ногой. Потом она нажала на ручку, и дверь вдруг совершенно спокойно отворилась.

– Надо же! – возмутилась Мариша. – Ломлюсь тут битый час, а ни одна собака даже не подумала сообщить мне, что дверь открыта.

И полная праведного возмущения она вошла в квартиру. И сразу же ей под ноги, словно пушечное ядро, бросился необычайно пушистый и огромный кот.

– Браслет! – воскликнула Мариша, вспомнив, как звала кота соседка. – Ты чего тут?

Спросила и осеклась. Кот словно обезумел. Он носился по прихожей, как по центрифуге, – по полу, по стенам, по полкам, разве что на потолок не вскочил. Некоторое время Мариша растерянно наблюдала за выкрутасами распоясавшегося кота, потом изловчилась и схватила его под мышку, благо опыт обращения с кошками у нее имелся. Очутившись прижатым к Марише, кот моментально сник и утихомирился. Вдвоем с Браслетом Мариша и прошла в кухню.

Зрелище, которое ей представилось, было не для слабонервных. На полу возле раскрытого холодильника лежали два женских тела обильно перепачканные кровью. Вообще, крови на полу была целая лужа, такая густая и отвратительная, что Марише даже стало дурно. У нее непроизвольно разжались руки, и Браслет тихо шмякнулся на пол и тут же удрал обратно в прихожую. Мариша испытала большое искушение последовать за ним, но она мужественно переборола недостойную трусость и подступающую тошноту и направилась к телефонному аппарату, стоящему в прихожей.

Но стоило ей поднести руку к телефону, как откуда ни возьмись, наверное, из просмотренных в детстве детективов, появилась четкая мысль, что телефон трогать ни в коем случае нельзя, чтобы не стереть отпечатки пальцев преступника. Какого черта преступнику было звонить из квартиры своей жертвы, этим вопросом Мариша почему-то не задалась. Она просто схватила мобильную трубку, лежащую в прихожей рядом со стационарным телефоном и дрожа от возбуждения, набрала «02».

– Помогите! – прохрипела она в трубку. – Убийство! Приезжайте немедленно, возможно, преступник еще не успел уйти далеко. Тут все в крови, наверное, он тоже ею испачкан. Задержите его!

На другом конце провода тут же пожелали узнать адрес, а также фамилию, имя и отчество. Мариша честно назвала свое имя и свой адрес. А затем, с чувством выполненного долга, положила трубку в свой же карман и принялась ждать приезда милиции. Однако стоять просто так было невыносимо. И Мариша принялась потихоньку пробираться обратно в кухню. Насколько она могла видеть, обе убитые были молодыми женщинами, довольно привлекательными к тому же.

Одна из них – соседка Мариши – лежала в очень неудобной позе, странно скрючившись и засунув голову под левый локоть. Ее шикарные темные волосы разметались и перепачкались в густой кровавой луже. Лицо, насколько могла видеть Мариша, не было изуродовано. Из-под согнутой руки виднелся породистый нос, уголок рта и чудесная гладкая кожа щек, напоминающая цветом атлас светло-шоколадного цвета. А вот вторую девушку Мариша видела впервые. Она тоже была очень миленькая, но ее красота была не такой яркой, как у Татьяны, и не сразу бросалась в глаза.

Но тут от изучения лица второй девушки, которое, кстати говоря, тоже не пострадало, если не считать пятен крови на лбу и щеках, Маришу оторвал звонок мобильника. Она сильно вздрогнула, потому что внезапно заигравшая мелодия напоминала рев мотоцикла, мчащегося без глушителя, и к тому же громкость явно поставлена была на максимум. А доносилась эта веселенькая мелодия из сумочки, которая лежала на табурете, стоящем возле посудомоечной машины.

Мариша прокралась туда и взяла трубку. Сама не понимая, что она делает, она включила телефон и поднесла его к уху.

– Дуня, ты чем там, собственно говоря, занимаешься? – тут же закричал в трубку мужской голос. – Звоню тебе уже десять минут, а ты все не подходишь. Вы что там с Танькой решили надо мной поизмываться на пару?

– Дуня убита, – машинально пробормотала Мариша. – И Таня, судя по всему, тоже.

– Ты там чего? – опешил мужик. – Это кто вообще, а?

– Я – соседка, – пояснила Мариша.

– Слушай, соседка! – разозлился мужик. – Ты так не шути, ясно тебе? А то не поленюсь подняться наверх и покажу вам троим, как хиханьки и хаханьки разводить. Вконец бабы обезумели! Надо же так шутить!

– Сделайте одолжение, поднимитесь, – попросила Мариша, но мужик уже отключился.

Мариша осталась одна, если не считать кота, наедине с двумя трупами. Но Браслета можно было не считать. Он забился в самый дальний угол прихожей да еще для большей безопасности спрятался под невесть как оказавшуюся на полу фетровую шляпку.

– Положение хуже не придумаешь, – посетовала Мариша, обращаясь к коту, вернее, видимому кончику его хвоста.

На Браслета рассчитывать было нечего, он и так держался на одних нервах. Милиция же что-то задерживалась, и Мариша, чтобы не испытывать судьбу, решила выйти их встречать. Вскоре приехал лифт, и Мариша поспешно приняла самое добропорядочное выражение лица, чтобы с первой же минуты вызвать у представителей закона доверие к себе. Двери лифта открылись, и оттуда выскочил упитанный мужчина, что называется, в самом расцвете сил, с красным лицом. Не обращая внимания на Маришу, он ринулся в квартиру, где лежали два трупа.

– Стойте! – закричала Мариша, кидаясь за ним. – Туда нельзя!

Но поздно. Мужик уже влетел в кухню и, поскользнувшись на луже крови, грохнулся на пол. При этом он здорово треснулся башкой об угол табуретки и вырубился замертво.

– Ай! – в отчаянии всплеснула руками Мариша. – Убился! Что же это делается, мамочки мои?

Но ответить на этот вопрос ей никто не мог. Кроме кота, в квартире теперь было только три бездыханных тела, а совершенно обезумевший Браслет ринулся вверх по полочкам и навесным шкафам и моментально очутился на люстре, где устроился поудобней и, кажется, малость успокоился.

– Что же мне делать? – взвыла Мариша.

И тут она подумала, а вдруг мужик еще жив. Тогда нужно поскорей оказать ему помощь. Так как на вызов врачей времени не было, Мариша решила привести мужика в чувство простыми подручными средствами. Для этого она открутила ручки крана с холодной водой, налила целый стакан и потом осторожно полила голову пострадавшего. Вскоре тот открыл глаза и недоуменно уставился на Маришу.

– Ты кто? – спросил он.

– Я – соседка, – пояснила ему Мариша.

– А! – вспомнил мужик. – Так это с тобой я разговаривал только что?

И тут он скосил глаза вправо и увидел рядом с собой два женских тела. Мужик посерел, закрыл глаза и так с закрытыми глазами прошептал:

– Так это что, все правда? Про Дуню?..

– Если вы про этих двух женщин, то правда, – горестно вздохнула Мариша. – А вы-то сами кто?

Но мужик на этот вопрос ничего не ответил. Он открыл глаза и с совершенно безумным видом начал вставать с пола, бормоча:

– Менты! Позови ментов. Они там! Внизу. Говорят, что какая-то идиотка устроила ложный вызов. Нужно позвать их сюда. Скажем, что они правильно приехали.

Встав, он ринулся к выходу, но тут же его ноги снова разъехались в луже крови, и он вторично шлепнулся на пол, снова приложившись головой все к той же многострадальной табуретке. Махнув на недотепу рукой и решив больше не тратить на него ни времени, ни воды, Мариша кинулась вниз. На этот раз она поехала на лифте. Впрочем, доехать она успела только до своего этажа. Там в кабину лифта вошли трое людей в форме.

– Миленькие! – взвыла Мариша, вцепившись в ближайшего к ней мента. – Поехали скорей! Там трупы. Две женщины!

– Так это вы нам звонили? – сердито спросил второй мент, пока первый тщетно пытался освободить рукав своей формы от хватки Мариши. – Что же вы нам адрес неверный дали?

– Как это неверный? – удивилась Мариша. – Как диспетчер и просила. Дала ей свой адрес.

Менты молча переглянулись, но критиковать Маришу почему-то не стали. Доехав до нужного этажа, все четверо вышли из лифта.

– Ну? – бодро осведомился один из ментов. – Где трупы?

– Там! – пробормотала Мариша. – На кухне. Там еще один мужчина.

– Какой мужчина? – насторожился мент.

– Не знаю, – в растерянности развела руками Мариша. – Пришел…

– Ладно, разберемся, – заверил ее мент. – Вы, гражданочка, главное, не крутитесь под ногами и не мешайте нам. Сядьте в уголочек и сидите себе. Понадобится, мы с вами поговорим.

Мариша молча покивала головой и тихо пошла следом за ментами. На кухне она обнаружила некоторые изменения. Мужик продолжал тихо лежать, зато одна из женщин, которая лежала подальше от холодильника, явно делала попытки сесть и вообще осмыслить ситуацию.

– Она жива! – возликовала Мариша. – Смотрите, она шевелится!

– Что же вы, гражданка, сказали, что тут два женских трупа, если один из трупов явно мужчина? – недовольно обратился к Марише первый мент.

– Ах нет! – с досадой на его непонятливость воскликнула Мариша. – Мужчина тоже жив. То есть был жив, когда мы с ним встретились в первый раз.

Менты дружно крякнули и снова переглянулись. В их глазах читалась откровенная подозрительность по поводу странной главной свидетельницы.

– Отойдите, гражданочка, – еще раз велел Марише мент. – Петя, посиди ты, Христа ради, с девушкой.

Петя молча взял Маришу под локоть и отвел в уголок, сам расположившись рядом с ней. А менты тем временем принялись приводить в чувство девицу и мужика. При этом они очень старались не поскользнуться на лужах крови, но у них это не очень-то выходило.

– Глянь, Федя, чего тут все кетчупом-то залито! – наконец с досадой крякнул один из ментов, обращаясь к своему напарнику. – Чуть не вляпался. Где тут кровь, где соус, и не разобрать.

Наконец ментам удалось с помощью подручных средств привести в себя мужика, девушка очухалась самостоятельно.

– А где Танька? – прошептала она, едва обретя способность говорить.

– Кто такая Танька?

– Моя подруга, – пролепетала девушка и посмотрела вокруг. – Она в холодильнике спряталась.

Разумеется, она тут же увидела свою подругу, лежащую у холодильника все в той же неудобной позе. Девушка вскрикнула и снова потеряла сознание, шлепнувшись в лужу то ли крови, то ли кетчупа.

– Господи! – вырвалось у одного из ментов, которого немножко забрызгал фонтанчик, взвившийся при падении девушки. – Заберите вы ее отсюда! И вообще, всем посторонним удалиться с места происшествия.

Через несколько минут мужик, Мариша и девушка, которую звали Дуней и которая была подругой Таньки, оказались в соседней комнате. Дуню и Витька слегка отчистили от кетчупа, и теперь они выглядели вполне прилично. В кухне остались два мента – Петя с Федором, – а работать со свидетелями пришлось третьему – Сергею, который принялся расспрашивать всех троих по очереди, как, каким образом и почему они оказались в квартире пострадавшей. Выяснив это, он поинтересовался, как получилось, что Дуня полезла в холодильник.

– Я вообще-то хотела пивка попить, – произнесла Дуня. – У Таньки в холодильнике всегда полно пива. Низкокалорийного. А мне только такое и можно, потому что я на диете. А у меня дома оно кончилось. Вот я и решила, что, раз уж зашла к Таньке, воспользоваться ее запасами. А когда я дверцу открыла и Таньку увидела, то сначала, конечно, перепугалась, а потом подумала, что она просто услышала, что я вхожу, и спряталась, – глотая слезы, произнесла Дуня.

– А что, такие шутки были в ее духе? – недоуменно спросил опер. – На вид ваша подруга уже вышла из детского возраста.

– Но дури у нее в башке с тех пор ничуть не убавилось, – подал голос приятель Дуни.

– Что ты говоришь, Витек?! – накинулась на него Дуня. – Да ты никогда не любил Таньку! А между тем она была замечательная!

– Только трахалась направо и налево, – возразил Витек. – Если хотите знать мое мнение, так ее любовник пришил. Точно говорю. Танька изменяла всем своим хахалям. Вот один из ревности ее и порешил.

– Танька никогда не начинала нового романа, не покончив с прежним, – возразила ему Дуня.

– Так ясное дело, она думала, что мужики как пешки. Как ей захочется, так их и двигать можно! – разозлился Витек. – А у людей своя гордость имеется. Может быть, один из ее хахалей не пожелал спокойненько отступить в сторонку, когда Танечка решила, что ему пора сваливать.

– Да что ты понимаешь?! – снова возмутилась Дуня. – Это мужики от Таньки сами первые сбегали.

– Но не все же! – возразил ей Витек.

– Так, – перебил их мент. – Кого-нибудь из любовников вашей подруги назвать можете?

– Могу, – после минутного колебания все же кивнула Дуня. – Только сразу говорю, из ревности Таньку вряд ли кто-то стал бы убивать. Она была… была… такая… Ну, одним словом, она что думала, сразу в лицо людям и говорила. Никаких интриг не плела. Так что если она расставалась с мужчиной, значит, у него уж никаких иллюзий на этот счет не оставалось. И потом она каким-то образом всегда была со своими бывшими кавалерами в дружеских или, во всяком случае, в приятельских отношениях.

– Это верно, – задумчиво подтвердил Витек. – Бывало, Танька расстанется с очередным своим парнем, а потом через пару месяцев мы их вместе видим. Я сначала удивлялся, а потом понял, что они по делу с ней встречаются. Один раз Боря ей бумаги какие-то передавал. Другой раз Серега какие-то тюки помогал из машины вытащить.

– Об этом потом, – решил мент. – Адреса любовников пострадавшей я запишу поздней. А вот кто первым нашел ее тело?

– Наверное, я, – содрогнувшись, призналась Дуня. – Но вообще-то я ничего не помню. Браслет только очень нервничал.

– Браслет? – удивился мент. – Нервничал? И часто с ним такое? А чей браслет?

– Танькин, – объяснила Дуня. – Это ее кот. Он сейчас на люстре висит. Может быть, снимите его?

– Сниму, – тяжело вздохнув, пообещал мент. – А сейчас рассказывайте по существу.

– Так я и рассказываю. Я открыла холодильник, а там лежит Танька. А потом, когда она вывалилась, я как-то поняла, что с ней дело плохо. И вовсе она не шутит со мной.

– Крови на ней много было? – поинтересовался мент.

– Крови? – удивилась Дуня. – Нет, крови на ней вообще не было.

– А в кухне чисто было?

– Ну как сказать, – задумалась Дуня. – Вообще-то чисто. Только табуретки стояли в разных местах, а обычно они у Таньки под столом находятся. Ну, остатки еды тоже не были убраны.

– Я имею в виду, крови на полу не было? – уточнил мент свой вопрос.

– Пол был совершенно чистый, – заверила его Дуня.

– Откуда же тогда там взялось столько крови? – подала голос Мариша, окидывая быстрым взглядом Витька и Дуню.

Они оба уже стерли с себя красные брызги и никаких порезов или тем более ран на них не наблюдалось.

– Минутку, – сказал мент и исчез на кухне.

Обратно он вернулся через пять минут.

– Крови там нет, – мрачно сказал он. – Это все соус. Видимо, падая, тело зацепило банку с томатным соусом. Она упала и соус разлился по полу.

– Очень хороший соус, – задумчиво произнес Витек. – Сразу видно, качественный.

– А как же Танька? – подала голос Дуня. – Она и в самом деле мертва?

– Убита, – кивнул опер.

– Кто же мог ее задушить?! – заплакала Дуня.

– Постойте, а откуда вы знаете, что ее именно задушили? – насторожился опер.

– Откуда? – удивилась Дуня. – Просто предположила. Ой, нет! Что же я говорю! Я это не предположила, конечно, я просто знаю.

– А откуда?

– Откуда? – задумалась Дуня. – Так она когда из холодильника прямо мне под ноги выпала, я сначала не поверила, что она мертва. И пыталась нащупать пульс. Проверить, что с ней. Я вообще вначале думала, что она притворяется. Ну, я вам уже говорила. Танька вполне могла отмочить такую штуку. Поэтому я наклонилась над Танькой и увидела, что у нее через все горло идет такая красная полоска. Словно бы ее веревкой душили. А теперь вы сказали, что крови нет. Вот я и подумала, что ее задушили.

– Все верно, – кивнул опер. – На первый взгляд так оно и есть.

– А на второй? – хором воскликнули Мариша и Дуня.

– Вскрытие покажет, – ответил опер. – А пока я попрошу вас рассказать подробно и в деталях все, что с вами произошло за сегодняшний вечер. И попрошу уделить особое внимание мелочам.

Все трое свидетелей так и сделали.

– Значит, вы уверяете, что когда входили в квартиру, то дверь была закрыта только на один замок? – выслушав Дуню, уточнил опер. – Но все же закрыта?

– Ну да, – кивнула Дуня. – Так и было.

– Выходит, что у преступника были ключи, – заметил опер. – Либо покойная сама ему дала, либо он взял ее комплект, чтобы запереть за собой дверь, когда уходил.

– Да вовсе не нужны ему ключи были! – заявила Дуня. – Там на замке снаружи есть такая кнопочка внизу. Если на нее нажать, то замок сам собой закрывался и без ключей.

– Но это же неудобно? – удивился опер. – Дверь железная, а если кто-то случайно нажмет кнопку, когда хозяев дома нет?

– Когда нет хозяев, то замок закрыт, – возразила Дуня. – И кнопка не функционирует. А случайно на нее нажать невозможно, там конструкция таких случайностей не позволяет. А вообще с этой кнопочкой было очень удобно, нажал на нее, и готово! И случайно, например, от сквозняка дверь захлопнуться с таким замком не могла. И к тому же не нужно было с ключами ковыряться, когда из дома уходишь. Нажал на эту кнопочку и пошел себе. Танька всегда ею пользовалась, когда из дома уходила.

– И кто знал об этой кнопочке?

– Да все Танькины знакомые знали, – пожала плечами Дуня. – И соседи, наверное, тоже. Во всяком случае, могли знать. Никакой тайны Танька из своего замка не делала.

– А когда вы входили в квартиру вашей подруги, то закрыли за собой дверь?

– Только прикрыла, – ответила Дуня. – Я ведь не знала, дома Танька или нет. Просто зашла посмотреть, все ли в порядке. Я нервничала, что Танька на звонки не отвечала.

В это время в дверях комнаты появился Петя.

– Вы случайно не знаете, где ваша подруга хранила свой мобильник? – обратился он к Дуне. – Что-то мы не можем его найти.

– Не знаю, – пожала плечами Дуня. – Может быть, он у нее в сумочке. Или в прихожей где-нибудь лежит.

– Нет его там, – пробормотал Петя. – А хорошо бы найти, в нем небось вся записная книжка покойной.

И он снова исчез в кухне. А Сергей начал задавать свои вопросы.

– А когда вы вошли в квартиру, дверь была на замке? – обратился он к Марише.

– Нет, – покачала головой та. – Просто прикрыта. Я вошла, не открывая замок. Да я бы и не смогла. Мне Татьяна ключей не давала. Мы с ней не настолько хорошо были знакомы. Если честно, то я даже не помнила точно, как ее зовут. Вот кота ее я помнила – Браслет. А саму хозяйку – нет.

– И зачем вы пришли к малознакомой женщине в гости?

– Так кричали, – удивилась Мариша. – Вот я и пришла проверить, не случилось ли чего.

– Это я кричала, – покраснев, призналась Дуня. – Испугалась очень, когда Таньку в холодильнике увидела, а потом поняла, что она мертвая.

– Да, – кивнула Мариша. – По времени так и было. Я очень быстро прибежала. Только руки вымыла и по лестнице на один этаж поднялась.

– А почему по лестнице, а не на лифте?

– Лифта ждать нужно было долго, – пояснила Мариша. – Правда, лучше бы я лифта подождала. А то на лестнице, как раз на Танькином этаже, какой-то псих торчал. Напугал меня жутко.

– Какой псих? – оживился Сергей. – Как он выглядел?

– Да вы что, серьезно спрашиваете? – искренне поразилась Мариша. – Там на лестнице на уровне наших этажей ни одной лампочки не горит. А двери глухие, без стекол. Так что я только темный силуэт и видела. Я от страха закричала, а он вдруг побежал куда-то вверх, я тогда смогла подняться.

– Возможно, это и был убийца, – спокойно произнес опер, и впечатлительная Мариша покрылась липким холодным потом.

– Но зачем? – пролепетала Дуня. – Зачем ему было оставаться возле Таниной квартиры? Это же было для него опасно!

– Он мог забыть на месте преступления что-то для него важное, потому и вернулся, только в это время в квартире уже были вы, – ответил Сергей и тут же кинулся в кухню, видимо, доводить свои умозаключения до сведения коллег.

– Господи! – вырвалось у Витька. – Если бы я знал, Дунька, что так получится, никогда бы не отпустил тебя одну. Если наш мент говорил серьезно, то тебя, Дунька, могли убить, как и Таньку.

– Но за что? – поразилась Дуня.

– За то, что оказалась в не то время и не в том месте, – ответил Витек. – Ты сама рассуди, если тот тип на лестнице и в самом деле хотел вернуться в квартиру Таньки за какой-то важной для него вещью, а ты была в это время в квартире, то ты же ему мешала, так?

– Так, – кивнула Дуня. – Ну и что?

– А то, что он мог прикончить тебя! – воскликнул Витек. – И ты тогда бы ему уже точно не мешала!

– Ой! – пискнула Дуня. – Ужас!

Мариша только вздохнула. Ужас – было не то слово. Ее саму только сейчас охватила настоящая паника. А если бы у того типа на лестнице не сдали нервы? А если бы она закричала чуть тише, и он бы не испугался? Или он помчался бы не наверх, прочь от Мариши, а, наоборот, прямо к ней? Что бы с ней было сейчас? И как ни парадоксально, но, задавшись всеми этими вопросами, Мариша решила для себя совершенно точно, что она обязательно выведет того типа, который убил Таньку, на чистую воду. Чего бы ей это ни стоило. Подавляющее большинство людей в подобной ситуации бежали бы подальше из этой квартиры, где случилось несчастье, но Мариша была не из этого большинства. И к тому времени, когда Сергей прокричал из кухни, что, вероятно, всем придется проехать в отделение, в голове у Мариши сформировался уже вполне четкий план, как ей следует действовать дальше.

Первым делом она кинула цепкий взгляд на Дуню. Девушка говорила, что была единственной подругой убитой. А значит, должна была хорошо знать окружение Татьяны, ее друзей, врагов и наследников. А в том, что у Татьяны обязательно появятся наследники, так как имелось имущество, которое можно будет заполучить, Мариша поняла уже давно. И сейчас приняла решение, что от Витька нужно каким-то образом избавиться.

Он постоянно торчал возле Дуни, держал ее за руку с видом собственника. И как подозревала Мариша, мог сильно помешать ей в осуществлении ее собственных планов насчет Дуни и ее участия в предстоящем расследовании. Мужчины вообще, по мнению Мариши, сильно напрягали, вечно во все вмешивались, так и норовя командовать парадом. А парадом любила командовать сама Мариша. Между тем бороться с мужскими амбициями было бесполезно, легче просто отодвинуть мужика или обойти его стороной. Обойти в данном случае не получилось, следовательно, Витька придется подвинуть. И Мариша, коварно улыбнувшись, задала первый вопрос:

– Дуня, а у Татьяны было много мужчин, которых ты лично тоже знала?

– Много, – кивнула простодушная Дуня.

Мариша покосилась на Витька и увидела, как тот насторожился. Видя, что дело на мази, и мысленно потерев руки и поаплодировав собственному коварству, Мариша продолжила:

– А как они были из себя? Привлекательные?

– Очень даже, – охотно кивнула Дуня. – Танька умела выбирать интересных любовников. И если бы не Танькин характер, то она бы уже давно могла выйти замуж во второй раз. Любая девушка могла бы позавидовать тому выбору, какой был у Таньки.

– Любая девушка? – тихо пробормотал Витек. – И ты, да? Да, Дунечка?