Текст книги "Неделя из семи пятниц"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Сегодня для меня ничего, – ответила Варвара. – Нужно кое-что подобрать для моих гостий.

После этого приветливость продавщиц распространилась и на подруг. Продавщицы потащили их показывать ассортимент. В большинстве своем это были импортные товары. Причем цены казались просто нереальными.

– Это что за «у.е.» такие? – шепотом осведомилась Инна у Юльки. – Не может эта блузка стоить полторы тысячи долларов! Не может, и все!

Вместо ответа Юлька молча показала на небольшой плакат, который висел над кассой и информировал, что цена «у.е.» в магазине сегодня равняется одному рублю.

– Бред какой-то, – пробормотала Инна.

Но это не помешало подругам одеться по полной программе. Причем выяснилось, что товары, изготовленные на якутских предприятиях, не уступают, а во многом и превосходят товары, якобы произведенные во Франции.

– Чего и удивляться, если всю Францию им везут из Китая, – сказала Юля.

Инна купила два комплекта понравившегося ей нижнего белья. Вышивка и кружева на нем были изумительного качества. Но главное было не в этом. Когда Инна напялила на себя трусики и лифчик, она сразу стала стройней в бедрах и полней в груди.

– Просто чудеса, – сказала Юля, когда Инна продемонстрировала полученный эффект.

После этого Юля тоже приобрела парочку комплектов той же фирмы. Подруги купили бы и больше, но подходящие размеры приглянувшихся моделей кончились. Затем подруги приступили к выбору верхней одежды. Так как жара в Мирном стояла сегодня под тридцать, Юля купила легкий короткий сарафан, едва прикрывавший ей задницу, а Инна остановила выбор на юбке и трикотажной кофточке. Потом подруги купили еще по паре футболочек, джинсы, прочные куртки и легкие брючки.

В обувном магазине они прикупили кроссовки и легкие туфельки. В следующем магазине приобрели рюкзак из изумительно мягкой кожи, куда и сложили все свои покупки. Варвара, молча рассматривающая приобретения, внезапно спросила:

– Вы зачем рюкзак купили. Вы что, в лес собрались?

Подруги растерянно молчали.

– Все может быть, – наконец ответила Инна. – Мы и сами еще не знаем, куда нас жизнь заведет.

– Тогда вам этот рюкзак не подойдет, – решительно сказала Варвара. – Купите брезентовый. И еще сетку от москитов и крем. В городе не так донимают, а в лесу от них просто спасения никакого нет.

Подруги послушались, и на этом ритуал покупок закончился.

– Теперь передохнем в кафе – и домой, – сказала Варвара Бальзаковна. – Мне еще нужно проследить, чтобы к возвращению Виталия и Леши был готов ужин.

– А когда они вернутся?

– Виталий звонил и обещал, что часам к пяти будут, – сказала Варвара.

– Тогда вы возвращайтесь домой, а мы еще немного побродим, – сказала Инна.

Кажется, ее предложение не вполне понравилось женщине.

– Я не могу вас бросить одних, – сказала она. – Вы заблудитесь. И Виталий мне никогда этого не простит.

– Мы не заблудимся, – заверила ее Инна. – Уверена, что каждый третий знает, где вы живете.

– Так-то оно так, – с сомнением сказала Варвара Бальзаковна. – Но все же мне было бы спокойней, если бы вы были со мной. Ну, не хотите, не надо. Мне еще нужно заехать в одно место, а вы возвращайтесь домой к пяти.

Подруги обещали.

– А знаете что? – вдруг воскликнула Варвара Бальзаковна. – Я заметила, что у вас с собой нет сотовых.

– Да, их украли вместе с вещами, – сдержанно подтвердила Инна.

– Тогда подождите меня минутку, – сказала Варвара.

Подруги остались ждать и через десять минут увидели спешащую к ним хозяйку. В руках Варвара Бальзаковна держала две коробки с сотовыми телефонами.

– Это чтобы вы могли в любой момент дозвониться до меня, – сказала она девушкам. – Берите, берите, это подарок. От подарка нельзя отказываться, иначе я смертельно обижусь.

И Варвара Бальзаковна укатила домой, прихватив по просьбе подруг с собой их покупки, но оставив взамен адрес своего дома, записанный на визитке мужа. И обе коробки с телефонами. Подруги заглянули внутрь и тяжело вздохнули. Это были две наиболее дешевые модели. Долларов по восемьдесят каждая.

– Я бы себе в жизни не стала покупать такой, – сказала Инна. – В людном месте не вытащишь, а то потом позору не оберешься.

– Знаешь, дареному коню в зубы не смотрят! – возмутилась Юля.

– Знаю, – вздохнула Инна. – Потому и молчу.

– Ну что? Куда теперь? – спросила Юля у подруги.

– Оценивать алмаз, – сказала Инна.

– А ты его вытащила?

– Конечно, – фыркнула Инна. – Еще вчера вечером. Не могу же я его постоянно таскать в себе? Этак можно и привыкнуть. Да ты не беспокойся, я его хорошенько вымыла.

И подруги отправились на поиски ювелирной мастерской. Магазины подругам не подходили. Им нужна была частная лавочка. Такая нашлась примерно через сорок минут. Но перед ее входом Инна замерла словно вкопанная.

– Что? В чем дело? – спросила у нее Юля.

– Знаешь, я вот подумала, придем мы в мастерскую, покажем алмаз. А ювелир у нас и спросит, а откуда у нас этот камешек?

– Ну и что? – сердито спросила у нее Юля. – Скажем, что нам его подарили.

– А вдруг он нам не поверит и решит, что мы его украли? Нет, давай лучше сначала позвоним Альберту. Пусть все-таки даст нам адрес своего знакомого.

– Что толку? Его знакомый живет в Якутске, а мы сейчас в Мирном, – возмутилась Юля.

– Ну и что? Неужели мы с тобой до Якутска не долетим?

И подруги, так и не перешагнув порог ювелирной мастерской, пошли на почту звонить. Чтобы ее найти, пришлось пройти еще пару кварталов. Почта располагалась в здании с вымытыми до блеска стеклами. Дозвониться до Альберта оказалось делом непростым. То связь прерывалась, то подруги оказывались не в том городе, то телефон не отвечал. Но наконец Альберт снял трубку.

– Слушай, Альбертик, я звоню тебе, как обещала! – торопливо закричала Инна в трубку. – Дай мне скорее адрес твоего знакомого ювелира.

– Какого ювелира? – раздался далекий и, кажется, пьяный голос Альберта. – Кто это звонит?

– Это я, Инна! – объяснила Инна. – Я тебе по межгороду звоню. Из Мирного. Поэтому слышно плохо. Адрес диктуй!

– Ага, сейчас, – хихикнул Альберт. – Разбежалась. Так я и куплюсь на твои шуточки. Кончай прикалываться, Светка.

Еще пять минут ушло на то, чтобы внушить Альберту, что это никакая не Светка и тем более – не шутка. И что подругам и в самом деле нужен адрес ювелира.

– А зачем вам адрес Толи, если вы сейчас в Мирном? – удивился Альберт. – Толя ведь живет в Якутске. Что-то у вас, девчонки, тут не сходится. Придумайте версию поправдивей.

– Альберт, ну какое тебе дело до того, где мы, а где Толя? – взвыла Инна. – У тебя что, в Якутии есть какой-нибудь еще знакомый ювелир?

– Есть, – сказал Альберт. – И на этот раз в Мирном.

– Не может быть! – воскликнула Инна. – Ты меня дурачишь!

Наконец девушки поверили Альберту, тот тоже им поверил, и подруги получили адрес ювелира – знакомого Альберта. Выйдя из здания почты и оглядевшись по сторонам, Юля внезапно вздрогнула. Ей показалось, что, увидев их с Инной, какой-то мужчина поспешно юркнул за угол дома.

– Совсем нервы ни к черту стали, – пожаловалась она Инне. – Все мерещится, мерещится.

Но Инна думала уже о другом.

– Сейчас уже начало пятого, – сказала она. – Мы не успеем смотаться к ювелиру, показать ему камень и вернуться, как обещали, к Варваре к пяти. Придется к ювелиру поехать вечером. Или завтра.

– А телефон ювелира тебе Альберт дал? – поинтересовалась Юлька.

– Дал. И телефон дал, и адрес.

– Тогда вообще все в порядке, – сказала Юля. – Позвоним ему из дома. Условимся о встрече. А то если мы к нему домой с бухты-барахты завалимся, то он может и не обрадоваться.

И подруги решили возвращаться. Чтобы не ломать голову, они поймали первую попавшуюся машину и попросили довезти их до дома Виталия Олеговича. Перед знакомым въездом они оказались уже через пятнадцать минут. И не успели еще расплатиться с шофером и вылезти из машины, как возле них затормозила «Isuzu», из которой вылезла растрепанная и красная Варвара.

– Ужас! – закричала она. – Ездила к своей портнихе. Так она меня, зараза, промурыжила почти два часа! Теперь ни за что не успеть проверить, все ли в порядке. Одна надежда, что Лида сама справилась.

– Кто эта Лида? – поинтересовались подруги.

– Наша повариха, – сказала Варвара.

И, глянув на часы у себя на руке, Варвара снова зашлась в крике:

– Уже почти пять! Точно, ничего не успеть проверить. Себя бы, дай бог, в порядок привести.

И с этими словами Варвара Бальзаковна кинулась в дом. Подруги поспешили за ней.

– Лида! Обед готов? – с этими словами влетела Варвара в дом.

Ей никто не ответил.

– Вот беззаботная! – выругалась Варвара. – Не дождалась меня. Ушла! Что за дела такие?

Но в этот момент с улицы раздались шаги, и в холл влетела симпатичная женщина лет тридцати с заплаканным лицом. Выражение лица у женщины было глуповатое, а и без того маленькие глазки сейчас и вовсе заплыли от слез.

– Варвара Бальзаковна, голубушка, как хорошо, что вы вернулись! – запричитала она. – Уж я и наволновалась. Прямо и не знала, как быть! То ли в милицию бежать, то ли вас дожидаться, а потом уж бежать.

– Лида, где ты была? – строго спросила у поварихи Варвара. – Обед готов? С минуты на минуту мой муж приедет. А ты где-то болтаешься. И что ты там бормочешь про милицию? Соседей обокрали?

– Ох, нет! – прикрыв руками лицо, зарыдала повариха. – Хуже.

– Хуже? – побледнела Варвара. – Что... – и голос ее прервался, – нас обокрали?

– Нет, нет, – замотала головой Лида.

– Говори ты по-человечески! – вышла из себя Варвара. – Я же так разрыв сердца с тобой схлопочу. Что случилось-то?

– Анна Родионовна, – прорыдала Лида. – Она скончалась!

В наступившей тишине стало слышно, как где-то далеко мальчишки отбивают мяч о забор.

Бум! Бум! Бум!

– Нет! Не может быть! – подала голос Варвара Бальзаковна. – С чего ты взяла?

Рыдая, Лида начала рассказывать. Из ее рассказа выяснилось, что пришла она сегодня, как обычно, к двенадцати часам. В доме никого, кроме старой хозяйки, не было. Анна Родионовна была в своей комнате и вроде бы спала. Во всяком случае, тревожить ее Лида не стала, а приступила к своим обязанностям.

У нее на сегодня было запланировано большое меню. Пироги с красной рыбой и грибы в сметане. Так что очнулась Лида только около четырех часов. Анна Родионовна до тех пор не показывалась. И Лиде показалось это странным.

Анна Родионовна обычно около часу дня заглядывала на кухню, чтобы выпить чашку бульона с кусочком черного хлеба. Лида поднялась к старухе и осторожно постучала в дверь. Ей никто не ответил, и она вошла. Анна Родионовна лежала в той же позе, что и утром.

– Это было ужасно! – всхлипнула Лида. – Я сразу поняла, что с ней случилось неладное. Не могла такая подвижная старуха проваляться весь день у себя на кровати в одной позе.

В общем, превозмогая страх, Лида подошла к старухе и дотронулась до ее щеки. Руку пришлось тут же отдернуть, потому что щека Анны Родионовны оказалась холодной. Смертельно холодной, как выразилась Лида.

– Ты уверена? – строго спросила у женщины Варвара.

– Сами посмотрите, – всхлипнув, сказала Лида. – Если мне не верите.

Варвара устремилась наверх. Остальные кинулись следом за ней. Причем Лида продолжала на бегу рассказывать:

– Я, как только поняла, что Анна Родионовна умерла, сразу же вон из дома кинулась. Бежала, бежала, а потом встала и думаю, куда же это я бегу? Вроде бы в милицию или в «неотложку» нужно. Ну, я повернула обратно. А тут и вы все приехали.

Варвара к этому времени добралась уже до комнаты свекрови и решительным шагом подошла к кровати.

– Мертва! – сказала она, едва дотронувшись до руки старухи. – Похолодела уже вся. Лида, вызывай врачей. Скажи, что Анна Родионовна, шестидесяти семи лет от роду, скончалась в своей постели. Пусть пришлют кого-нибудь, чтобы оформить бумаги.

Инна смотрела на все это с мрачным выражением лица. Это же выражение сохранилось у нее и после того, как подруги отправились в Юлину комнату.

– Что с тобой? – спросила у подруги Юля. – На тебе прямо лица нет. Это из-за Анны Родионовны?

Инна мрачно кивнула.

– Конечно, жаль бабку. Но что поделаешь, возраст. И к тому же мы были с ней едва знакомы, чего ты так расстраиваешься?

Инна помолчала, поджав губы и явно борясь с собой.

– Ладно, я скажу тебе, в чем дело, – наконец произнесла она. – Дело в том, что вчера вечером, когда ты завалилась спать, я показала алмаз Анне Родионовне и салфетку с записями тоже показала.

– Что? – воскликнула Юлька. – Ты показала алмаз старой карге?

– Она прежде всего старый геолог! – сказала Инна. – Она всю жизнь провела в здешних местах. Она лучше других должна была знать, откуда этот алмаз.

– И что она тебе про него сказала? – заинтересовалась Юлька.

– В том-то и дело, что ничего, – ответила Инна.

– Она не знала, откуда взялся алмаз?

Инна покачала головой:

– Нет, мне показалось, что она отлично знала, где добыт этот алмаз. Но по какой-то причине не захотела рассказать мне об этом. А вместо этого начала выпытывать, как мне в руки попал этот камень.

– И ты?..

– Ничего я ей не сказала. С какой стати, если она мне тоже не желала говорить, где добыт алмаз. Это разозлило Анну Родионовну до такой степени, что она выгнала меня из своей комнаты. Она вообще с той минуты, как увидела алмаз и записку, вела себя странно. Вся покраснела, потом побледнела, потом прицепилась ко мне, откуда у меня алмаз и записка. В общем, я так поняла, что и записка, и алмаз ей хорошо знакомы и чем-то неприятны...

– А наутро после вашего разговора старушку находят мертвой в постели, – закончила Юля. – Может быть, она так разволновалась после вашего разговора, что ночью ее хватил удар?

– Если бы, – протянула Инна. – Я была бы рада.

– Рада? – удивилась Юля, никогда не подозревавшая за Инной такого цинизма.

– Ну, не рада. Но боюсь, что дела у нас с тобой обстоят гораздо хуже. Бабку убили.

– Почему ты так считаешь? – спросила Юля.

– Потому что не верю в случайности, – сказала Инна. – И пока они тут все носятся с врачами, нужно осмотреть комнату бабки. Может быть, там мы наткнемся на какую-нибудь деталь, которая поможет нам в нашем дальнейшем расследовании. И подскажет, кто заходил последним в комнату Анны Родионовны.

– Знаешь, мне уже не хочется дальше вести это расследование, – призналась Юля. – Да, честно говоря, никогда и не хотелось. Я думала, что мы летим в Якутию, чтобы сохранить свои жизни. Но не успели мы прилететь, как пожалуйста, бац – и труп!

– Но это еще не все, – еще более мрачным голосом сказала Инна.

– Что еще? – спросила Юлька.

– После разговора с Анной Родионовной я все думала, что не так сказала. Прикидывала, как бы мне все-таки выведать у бабки, где мог быть добыт этот алмаз. И поэтому никак не могла уснуть. И еще пельмени эти. Они тоже мне уснуть не давали.

– Ну и? Что ты надумала?

– Провалявшись с час, я не выдержала и снова пошла к бабке. Но не дошла. Меня опередили. Передо мной в ее комнату скользнул какой-то мужчина.

– О господи! – выдохнула Юлька.

– И кто это был?

– Говорю же тебе, мужчина. Лица его я не видела. Но это был никак не Виталий Олегович и не Леша. То есть ростом он был с Лешу. Но фигура у него была худощавая и слегка сутулая. Тогда я подумала, что раз он идет ночью к Анне Родионовне, то это ее любовник. Тем более что из комнаты послышалась какая-то возня и заскрипели пружины кровати.

– И ты стыдливо удалилась?

– Да, я ушла, чтобы не мешать им, – кивнула Инна. – А теперь я думаю, что это был вовсе не любовник, а убийца. И выходит, что я могла помешать ему и спасти Анну Родионовну. Но я, дура сексуально озабоченная, убийце не помешала!

– Ты же не могла знать точно, что это убийца! – попыталась утешить Юлька подругу. – А старуха в свои почти семьдесят выглядела едва ли на пятьдесят с лишком. Да я чуть не упала, когда Варвара сейчас сказала, что ей шестьдесят семь. Думала, гораздо меньше. И еще удивлялась, как это у нее такой взрослый сын. И такая бодрая бабка вполне могла иметь любовника. Я на твоем месте тоже бы подумала, что к ней любовник среди ночи крадется.

Инна после слов подруги немного утешилась. А Юля, чтобы закрепить достигнутый результат, добавила:

– И потом, как знать, может быть, любовник Анны Родионовны и оказался ее убийцей. Невольным, разумеется.

– Что ты имеешь в виду? – вновь дрогнувшим голосом спросила у нее Инна.

– Ну, возраст все-таки у Анны Родионовны был почтенный. Вот она на пике удовольствия и скончалась.

– Фу, какая гадость! – поморщилась Инна.

– А что, у Маришиной бабушки была похожая история. Пришел к ним в гости старичок. То есть не к ним, а к Маришиной бабушке. Но суть не в этом. Пришел, все как полагается, с тортиком, с букетом. Попил чаю, потом еще чашечку попил, а потом бац мордой в тарелку. И умер!

– И что?

– А бабушку потом по инстанциям затаскали. Старичок-то оказался полковником КГБ в отставке. Бабушку заподозрили, что она его специально к себе заманила и чаем своим отравила. Так ей прямо и сказали. Оскорбили бедную, она потом до самой смерти никого из кавалеров к себе домой не приглашала и чаем не поила. Так на нее эта история подействовала.

– Хватит чушь нести! – возмутилась Инна. – При чем тут чай!

– Так я эту историю к тому вспомнила, – заторопилась Юлька, – что там кавалер даже к делу приступить не успел. Только еще чай пил.

– Видимо, разволновался, предвкушая, – сказала Инна.

– Вот, вот! – поддержала ее Юля. – И все, уже готов был. А тут все-таки кроватью, ты говоришь, скрипели.

– Ладно, как бы то ни было, а для начала нужно установить, был ли вообще у бабки любовник, – сказала Инна. – Или мы с тобой все это придумали.

– А у кого мы будем узнавать, был ли у Анны Родионовны любовник? – спросила Юля. – К ее сыну с таким вопросом не полезешь.

– Можно будет спросить у Лиды, – сказала Инна. – Потом, когда она немного успокоится.

– А пока пошли осмотрим комнату Анны Родионовны. Может быть, у нее сейчас никого нет, – шепотом сказала Юля.

И подруги начали красться по коридору. Комната усопшей находилась всего через две комнаты от Юлиной. И, по счастью, когда подруги ее достигли, у Анны Родионовны визитеров не было. Варвара оживленно обсуждала что-то по телефону, одновременно делая указания Лиде. Врач еще не явился. А Виталий и Леша задерживались на прииске и подругам тоже помешать не могли.

– Где искать в первую очередь? – спросила Юля.

– В тумбочке, – шепотом посоветовала ей Инна. – А я посмотрю в других подозрительных местах.

Юля послушно выдвинула первый ящик из тумбочки и обнаружила там богатейшие залежи женских любовных романов в ярких бумажных переплетах. Больше в ящичке ничего не было. Во втором ящичке лежали всякие дамские штучки. Пудреницы, зеркальца, расчески, тушь, помада. Все отличного качества и явно новое. В третьем, нижнем и самом просторном, отделении Юля нашла стопку пожелтевших от времени писем, перевязанных тем не менее алой ленточкой. Кроме них, тут стояла небольшая шкатулочка.

– Идут! – прошептала Инна. – Сматываемся.

И подруги выскользнули из комнаты Анны Родионовны, в последнюю минуту разминувшись с Виталием, спешившим к своей матери. Мужчина был в таком состоянии, что даже не обратил внимания на девушек. А также на то, что Юля тщетно пытается что-то спрятать у себя за спиной.

– Что там у тебя? – спросила Инна, когда опасность миновала и они оказались снова в Юлиной комнате.

– Не знаю, – призналась Юлька.

– А зачем взяла?

– Потому и взяла, что не поняла, что это такое, – объяснила ей Юля.

И она показала стопку писем и шкатулку.

– А что тебе удалось найти? – спросила она у Инны.

Инна торжествующе вытащила потрепанную записную книжку, у которой даже переплета не было. И следом за ней извлекла еще одну записную книжку, но только совсем новую, в блестящем кожаном переплете с костяными уголками и завитушками. И подруги склонились над обеими Инниными находками.

Уже через несколько минут им стало ясно, что обе записные книжки принадлежали одному и тому же лицу. Скорей всего, покойной Анне Родионовне. В старой записной книжке почти не осталось чистого места. Все ее страницы покрывала сплошная путаница из букв и цифр. Кроме того, многие страницы пострадали от капель воды, и все были испещрены жирными пятнами. Так что подругам пришлось бы здорово потрудиться, если бы Анна Родионовна не сделала это за них, переписав незадолго до своей смерти все необходимые ей телефоны в новую записную книжку.

– Мужских имен в новой записной книжке не так много, – сказала Инна. – Всего три. В старой записной книжке их гораздо больше.

– Если у Анны Родионовны и был любовник, то можешь не сомневаться, она его телефон первым перенесла в новую записную книжку, – сказала Юля.

– Да, ты права, – кивнула Инна.

Но телефонные номера пришлось пока оставить в покое. Домашний телефон был постоянно занят. Это Варвара звонила разным людям, сообщая о случившемся. И к тому же приехал врач. Услышав это, подруги оставили пока свои трофеи и спустились вниз.

Врачом оказалась средних лет женщина. Очень полная, но выглядела она привлекательно. Особенно ее украшали волосы. Хоть они и были аккуратно затянуты на затылке в тугой узел, но и он не мог скрыть красоты каштановых волос. А вот лицо у врачихи было уставшее.

– Все понятно, – сказала она, едва осмотрев умершую. – Остановка сердца. Что поделаешь, возраст. Сколько ей было лет? Шестьдесят семь? Вскрытие делать будем?

– Нет! – взвизгнул Виталий Олегович. – Ни за что! Не дам полосовать мою мать! Она заслужила достойную смерть! Никакого вскрытия. Ни за что!

– Вообще-то полагается, – осторожно заметила врач.

Виталий Олегович открыл рот, чтобы возразить, но вмешалась его жена.

– Голубушка, – сладко запела она, – вы ведь ног под собой не чуете. Бегаете целый день. Пойдемте со мной, кофейку выпьете.

И она в самом деле увела врачиху. Обратно они обе вернулись подозрительно быстро. Не ясно, где поила Варвара своим кофе врачиху, но теперь щеки врачихи покрывал легкий румянец, на губах играла мечтательная улыбка. И про вскрытие она больше не заикалась. Инна только с досадой зубами скрипнула и потащила Юльку обратно.

– Ты это видела! – возмущенно сказала она. – Если человек старый, значит, его уже и убить не могли. Сынок, видите ли, от вскрытия отказывается. Родственники его, конечно, поддержат.

– Но действительно, приятного мало, когда твоего близкого человека после его смерти начнет кромсать ножом какой-нибудь тип, – сказала Юлька. – Родственников можно понять.

– Понять всех можно! – выдохнула Инна. – Нам-то что с тобой делать? Как мы теперь узнаем, убили Анну Родионовну или она сама кикнулась? На пике удовольствия, как ты говоришь.

Но тут взгляд Инны упал на стопку писем и шкатулку, добытые из комнаты Анны Родионовны и беспечно оставленные Юлей прямо на покрывале кровати.

– Ты что, рехнулась?! – задохнулась от возмущения Инна, показывая на кровать. – Сюда же мог зайти абсолютно любой! В доме ошивается полно народу. И как бы мы с тобой потом объясняли, откуда у нас в комнате взялись личные вещи покойной?

– Я не подумала, – призналась Юлька.

– Не подумала, – продолжала сердиться Инна. – Вечно мне за нас обеих думать приходится.

– Не забывай, пожалуйста, что это именно я нашла письма и таинственную шкатулку, – напомнила подруге Юля. – А ты всего лишь записную книжку с телефонами тех людей, которых мы и так наверняка увидим на похоронах.

– Ладно, что там за шкатулка? – пробурчала Инна.

Поднеся шкатулку к уху, Юля потрясла ею и сказала:

– На слух ничего не понятно. Глухо.

Инна тоже потрясла шкатулкой и подтвердила:

– Если там что-то и есть, то оно занимает весь объем. А как бы нам открыть эту шкатулочку?

Но увы, шкатулка была закрыта на замочек. А ключа от замочка у подруг не было. Наверное, он остался в комнате Анны Родионовны. Ломать шкатулку подругам было жалко. Она была сделана из красивого полированного дерева. Поэтому они оставили ее в покое до той поры, когда смогут подобрать ключ к замку. А сами занялись сортировкой писем.

Вскоре стало ясно, что письма приходили Анне Родионовне от трех человек. Все они в разное время, безусловно, были ее любовниками или мужьями. Во всяком случае, в письмах эти мужчины объяснялись своей возлюбленной в любви и называли Анну Родионовну то котеночком, то пупсиком, то хрюшенькой, то зайчонком.

– Читаю я все это и чувствую, что никто никогда меня не любил, – сказала жалким голоском Юлька. – Во всяком случае, так, как эти мужчины любили свою Аннушку.

– Не забывай, что, судя по письмам, они все были геологами и по целым месяцам находились вдали от своей милой хрюшеньки. Причем время свое они проводили не где-нибудь, а в глухой тайге, – сказала циничная Инна. – Проституток или вообще каких-либо женщин там не было, а если и были, то мало. На всех не хватало. Вот и оставалось бедным мужикам копить в себе страсть и кропать вот эти послания. По себе могу судить, в разлуке любимый всегда кажется милее, чем он есть на самом деле.

И Инна задумалась о своем Бритом. Сейчас, находясь от него за тридевять земель, она и в самом деле испытывала к нему куда больше теплых чувств, чем в тот момент, когда они виделись последний раз. Юля тем временем взяла в руки новое письмо. Последнее в стопке, и пришло оно явно значительно позже остальных.

С первой же строчки стало ясно, что письмо писал мужчина, который когда-то был мужем или любовником Анны Родионовны и сохранил к ней толику прежних чувств. Во всяком случае, мужчина явно старался произвести впечатление на Анну Родионовну. Мужчина писал Аннушке об открытом им богатом месторождении. Насколько оно богато, этого мужчина еще точно не знал. Следовало произвести пробы, чтобы выяснить, годится ли месторождение для промышленной эксплуатации.

– Ну и что? – спросила Инна, когда Юля дочитала письмо. – Это для нас с тобой было бы удивительно, если бы мы открыли новое месторождение. А эти геологи всю свою жизнь только этим и занимаются.

– Тут этот мужик еще пишет, что посылает ей самый большой и красивый алмаз, который был им найден на новом месторождении, – сказала Юлька.

Услышав про алмаз, Инна оживилась и попыталась вытряхнуть камешек из конверта. Потерпев неудачу, Инна заглянула внутрь и теперь уже визуально убедилась, что ничего в нем нет.

– А где же алмаз? – приуныла она.

– Какое тебе-то дело, где алмаз? – удивилась Юля. – Алмаз прислали не тебе, а Анне Родионовне.

– Но ей-то он больше не нужен, – резонно заметила Инна. – Она же умерла. И с собой на тот свет ничего взять не сможет. А мы бы могли сравнить его с нашим. Вдруг они из одного месторождения.

Об этом Юлька не подумала. Зато она посмотрела на шкатулку и сказала:

– Возможно, алмаз в этой коробочке.

Инна снова оживилась и предприняла новые попытки открыть шкатулку.

– Бесполезно, – наконец отступила она. – Словно из железа сделана. Может быть, попытаться распилить? Я схожу за пилой?

Юля молча покрутила пальцем у виска.

– Ну, тогда за стамеской, – не отступала Инна.

– Лучше за ножом, – сказала Юля.

И подруги отправились на кухню в поисках подходящего ножа. Там они наткнулись на все еще плачущую Лиду. Увидев подруг, повариха обрадовалась.

– Есть будете? – спросила она у них. – А то я наготовила, а есть никто не хочет. Да и понятно, до того ли им. А вам ведь старуха не была родной. Вы можете и поесть.

К своему стыду, очутившись на кухне, подруги вдруг ощутили зверский голод. Они ничего не ели с самого утра, а сейчас было уже семь часов вечера. Лида быстро положила им по пирогу, налила по тарелке наваристой ухи и, пока подруги ели, приступила к обстоятельному обсуждению жизни покойной. Тема не самая веселая, но подруги с интересом слушали.

– Что и говорить, старуха в молодости давала жару, – облокотившись на стол локтями и уставившись куда-то, наверное, в далекое прошлое, когда Анна Родионовна была еще молодой, рассказывала Лида. – Мужей законных у нее было двое. А уж сколько любовников, и не сосчитать. И что самое удивительное, они все ее просто обожали.

– Все так говорят, – с набитым ртом пробурчала Инна.

– Нет, это правда, – горячо возразила Лида. – Они ее действительно обожали. Я своими глазами видела, как к ней приезжал какой-то старик, чуть ли не из самой Москвы. И тут, в Мирном, у Анны Родионовны до последней минуты был любовник. Он к нам почти каждый день являлся. Вчера вот его только что-то не видно было.

– А вы его знаете? – спросила Юля.

– Конечно, далеко ходить не надо. Это наш сосед, – сказала Лида. – Лев Карпыч. Тоже в Анну Родионовну был без памяти влюблен. Даже руку и сердце в прошлом году предлагал.

– А она?

– Отказала, – помотала головой Лида. – Сослалась на возраст и отказала. Дескать, смешно в таком возрасте новую жизнь начинать. Только сдается мне, что она вовсе не из-за этого Льву Карпычу отказала.

– А из-за чего? – спросила Инна.

– Не из-за чего, а из-за кого, – многозначительно произнесла Лида. – Кажется мне, что все из-за того старика, который к ней из Москвы в позапрошлом году прилетал. Анна Родионовна как его увидела, так прямо расцвела вся. Порхала по дому словно птичка. А когда он уехал, то два дня из своей комнаты не показывалась. И не ела почти ничего. Переживала.

– А того старика как звали?

– Вот этого я не знаю, – ответила Лида.

– Как это не знаете? – удивилась Инна. – Он что, не представился?

– Представился как-то. Только не его это имя было, – покачала головой повариха. – Меня не проведешь. Если человека окликаешь, а он не реагирует, то, значит, он либо глуховат, либо это не его имя. Так вот тот мужчина не был глухим. А значит, он назвался чужим именем.

– Может быть, он задумался, – предположила Инна, – и не услышал вас?

Лида пожала плечами:

– Если бы это один или два раза случилось, я бы поняла. А так почти каждый раз он сначала думал, а потом только спохватывался, что это его окликают.

И Лида снова начала всхлипывать.

– Бедная Анна Родионовна. Такая крепкая еще старуха была, а скончалась. Ей бы еще жить и жить. У нее закалки еще лет на двадцать должно было хватить. Но ничего не поделаешь, сердце подвело. Я слышала, как врач это говорила.

– А кроме Льва Карпыча, у Анны Родионовны друзей не было? – спросила Юля.

– Из стариков был еще один, – сказала Лида. – Да если честно сказать, так и не один. Кто в дом ни приходил, обязательно оказывалось, что когда-то влюблен в Анну Родионовну был.

– Что, такая красавица была?

– Знаете, бывает, что женщина и не красавица, но если уж пошло такое поветрие, что все в нее влюбляются, то мужики уже и не смотрят, красавица она там или не очень. Раз все другие влюбляются, значит, и им нужно. Я ведь не говорю, что из их чувств что-то серьезное потом обязательно вырастало. Чаще все словами и ограничивалось. Да вы сами на поминках, если до того времени погостите, услышите, как старички будут в память Анне Родионовне песни петь.