355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дарья Калинина » Папа Карло из Монте-Карло » Текст книги (страница 8)
Папа Карло из Монте-Карло
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 01:53

Текст книги "Папа Карло из Монте-Карло"


Автор книги: Дарья Калинина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

Внутри клуба весь интерьер был точной копией того убранства, какое было в этом доме до революции. Несмотря на то, что клуб считался закрытым: «Members only», Алене удалось найти в Сети не одно упоминание о нем. Она успела прочесть о том, что внутренние помещения, портьеры, мебель и даже картины воссозданы практически в том самом виде, какой был до семнадцатого года.

– Все тут как прежде, вот только сами хозяева сменились.

Но Инга, поглощенная своим собственным несчастьем, почти не слушала Алену. Она с грустью подмечала все новые и новые взгляды, обращенные в ее сторону. Дамы презрительно морщили носики, фыркали и отворачивались в сторону или даже вообще отходили, всем своим видом показывая, что общаться со столь дурно одетой особой они не собираются. Кавалеры поглядывали на Ингу не столь враждебно, но ничего приветливого в их смешках и шуточках, отпущенных в ее адрес, тоже не было.

– Вот уж не думала, что все тут такие снобы! – возмущалась Алена, но и то исключительно шепотом.

В результате рядом с Ингой никакой компании не появилось, а топталась только ее верная Алена. Но и она чувствовала себя не совсем удобно.

– Если так пойдет дальше, то мы ни с кем не сумеем тут познакомиться, – озабоченно произнесла она. – А ведь нам надо расспросить людей о том, что им известно насчет братьев Гусейновых.

– Вряд ли эта публика захочет знаться с простыми торговцами с рынка. Меня, например, они из-за одного только неудачно выбранного платья к себе и на сто шагов не подпустили.

– Разве ты еще не поняла? Братья могут оказаться кем угодно, но только не простыми, как ты выразилась, торговцами. Торговля верхней одеждой – это для них всего лишь прикрытие. Они имеют источник финансирования совсем в другом месте.

Инга в ответ только вздохнула. Разрушительное действие платья замарашки продолжалось. Вот уже и подруга начала разговаривать с ней этаким снисходительно-покровительственным тоном, какой прежде никогда в отношении Инги себе не позволяла. Все это было очень тонко, но Инга чувствовала: если она еще немного побудет в этом платье, ее репутации конец. До чего же сильно влияет то, что мы носим, на то, как относятся к нам окружающие! Если бы Инга явилась на маскарад в том лазоревом платье, которое ей не досталось, с ней бы все раскланивались и приветливо разговаривали.

– Не надо было мне сюда и приходить. Я только мешаю тебе.

– Ничего не мешаешь! – горячо, но не совсем искренне прошептала в ответ Алена. – Ну, то есть почти не мешаешь.

А спустя минуту неожиданно предложила:

– Слушай, может быть, тебе лучше чуть-чуть постоять в уголочке? Тогда я сумела бы подойти вон к тем кавалерам, мне показалось, что один из них мне уже подмигнул.

И пока ошеломленная подобным предательством своей подруги Инга глотала воздух и пыталась восстановить душевное равновесие, а заодно и нащупать пол у себя под ногами, Алена радостно воскликнула:

– Ну, точно он мне подмигивает! Дорогая, ты не возражаешь? Я на минуточку!

И упорхнула. А Инга осталась совершенно, ну просто совершенно одна. Причем, лишившись с лице Алены своей единственной защиты, она почувствовала себя совсем скверно. Общественность кидала в ее сторону уже откровенно неприязненные взгляды. Инга ощущала себя как под перекрестным огнем противника. Да еще противник этот был многочислен и силен.

– Того и гляди гнилыми помидорами закидают.

Конечно, никаких гнилых помидоров тут не было, а был очень красиво накрытый фуршетный стол. Но Инга не смела к нему даже приблизиться, хотя внутри ее все буквально скручивалось от голода.

– Пропади он пропадом, этот Тихомиров! И Алена вместе с ним, – сердилась она. – Втянули меня в историю! Как все эти люди на меня смотрят! Прямо разорвать готовы!

Впрочем, один из гостей в костюме Арлекина все же приблизился к ней. Это был изящного телосложения мужчина, с комплекцией, которая напомнила Инге ее любимого следователя Залесного. Но последний, конечно же, не мог очутиться среди такой напыщенной тусовки. Залесный подобных людей на дух не переносил. И все же до чего похож!

В одной руке у маски был бокал с шампанским, а в другой он держал раковину с устрицей. Инга ожидала, что Арлекин заговорит с ней. Но тот вместо этого сделал вид, что поскальзывается на гладком паркете, и замахал руками.

Устрица вылетела из своей раковины и шмякнулась прямо Инге в декольте. Шампанское на долю мгновения застыло в воздухе в неподвижности десятком больших и маленьких капель, а затем тоже пролилось на Ингу. К счастью для самой Инги, она держалась настороже и ожидала от Арлекина подвоха. И как оказалось, не зря. Так что Инга очень вовремя отпрыгнула в сторону, шампанское и устрица не нанесли ей особенного ущерба. Правда, последняя провалилась куда-то внутрь, а от шампанского на платье осталось несколько пятнышек, но что такое несколько пятнышек по сравнению с теми пятнами и пятнищами, которыми было буквально испещрено платье до того.

– Ах! Какой вы неловкий!

Но Арлекин и не подумал извиниться. Ни говоря больше ни слова, он резко повернулся и пошел от Инги прочь.

– Ну вот… Началось, – пробормотала та себе под нос. – Один уже пошел в наступление. Интересно, кто следующий?

И в голове у Инги начал зреть план побега. Сейчас она пройдет по стеночке и выйдет на улицу. Удерживать ее силой вряд ли будут. А там, на улице, они ее уже не достанут.

– Пусть Алена тут сама как хочет выкручивается. А я уйду!

Ведь там снаружи ее поджидает Ваня, которому плевать на то, как она одета. Хотя, если честно, за всю дорогу от салона красоты до клуба Ваня ни разу не посмотрел в ее сторону. Похоже, что платье замарашки остудило и его чувства тоже.

– Но все-таки лучше уж с Ваней, чем с этими зазнайками.

И когда Инга уже приняла решение, что сейчас просто повернется и уйдет отсюда, как внезапно тихая мелодичная музыка, услаждавшая слух гостей, на мгновение прервалась. А затем раздалась уже другая музыка – триумфальная, громкая и даже какая-то яростная. При первых же звуках новой мелодии Инга ощутила облегчение. Публика наконец перестала глазеть на нее, и по залу пронесся шепот:

– Ганнибал! Господин Ганнибал!

Это был подходящий момент, чтобы сбежать. Никто бы и не заметил ее исчезновения. Но тут любопытство совсем некстати одолело Ингу. Ей показалось, что будет совсем уж несправедливо, если она уйдет с праздника, даже не взглянув на его хозяина. Она осталась и не пожалела. Появление господина Ганнибала было обставлено очень торжественно и пышно. Он спускался откуда-то с потолка, из-под кудрявых облаков на красиво украшенной живыми цветами площадке. Ганнибал милостиво улыбался своим гостям и помахивал рукой. А стоящие рядом с ним хорошенькие малыши разбрасывали из своих корзиночек лепестки цветов, блестящую мишуру и прочие радости карнавальной жизни.

Как и подобает хозяину маскарадного вечера, Ганнибал был облачен в костюм. Для сегодняшнего выхода он выбрал себе императорскую тогу и пурпурный плащ, украшенный хвостиками горностаев. На его голове красовался золотой венок. И хотя лицо согласно правилам маскарада было прикрыто, Инга сумела понять, что этот мужчина обладает благородной внешностью. И к тому же он не просто хорош собой, а еще и очень сексуален.

Когда Ганнибал заговорил, Инга обрадовалась еще больше. Голос у него вполне соответствовал внешности. Он был глубоким, звучным и пробирал буквально до самого нутра. Во всяком случае, когда он заговорил, в животе у Инги все перевернулось. Хотя, возможно, всему виной был элементарный голод, который уже не первый час жестоко терзал Ингу.

– Дорогие мои друзья! Я рад приветствовать вас на этом празднике. Мы с моими помощниками потратили много сил, чтобы сделать этот вечер незабываемым. Вас ждет множество развлечений, которые приготовлены специально для вас. И я, Ганнибал Ибрагим, объявляю этот вечер открытым!

Две маленькие золотые пушечки, стоящие на подъемнике, в этот момент неожиданно выстрелили. И на собравшихся внизу людей опустились сразу два облака цветного конфетти.

– Угощайтесь! Пейте! Веселитесь!

Толпа восторженно зашумела. А Инга повернулась к дверям.

– Ну все, посмотрела, а теперь мне точно пора уносить отсюда ноги.

Однако не успела она подобраться к спасительному выходу, как внезапно услышала:

– Уже уходите?

Обернувшись, Инга увидела Ганнибала. Сейчас они стояли на ровной поверхности, и становилось ясно, что один недостаток у господина Ганнибала все же имеется. Он был невысок ростом. Увы, совсем невысок. Во всем господине Ганнибале, считая вместе с его золотой короной в форме лаврового венка, было от силы метр шестьдесят пять.

– Уже собираетесь уходить? – повторил Ганнибал свой вопрос.

– Да. Понимаете… мне нужно…

Инга смутилась и забуксовала. Она не знала, что ей ответить на любезный вопрос хозяина бала. Что за причина вынудила ее уйти с праздника, который еще толком даже и не начался? Сказать, что забыла дома выключить утюг? Нет, это как-то пошло. Сказать правду, сказать, что ей тут не комфортно? Но он тогда пожелает уточнить, что именно не понравилось его гостье. И придется упомянуть злополучное платье и косые взгляды, которые кидали на нее окружающие. А такого позора Инга точно не переживет.

Поэтому она подняла голову и неожиданно задорно произнесла:

– Впрочем, я могу и остаться. Мы, женщины, очень переменчивы в своих настроениях.

– Это мне известно.

– Так что? – безапелляционно поинтересовалась у него Инга. – Мне остаться?

– Очень буду рад, – душевно произнес мужчина. – И если позволите, я провожу вас в театр.

– Но я же сказала, я остаюсь.

– Боюсь, вы не поняли. Я имел в виду наш театр, где сейчас мы будем наслаждаться голосом великого итальянского тенора.

Он назвал фамилию, но она в одно ухо Инге влетела, а в другое точно так же легко и быстро вылетела. Женщине было не до того. Она смотрела по сторонам и с изумлением осознавала, как быстро и кардинально изменилось отношение к ней окружающих. Вместо прежних недружелюбных и насмешливых взглядов она видела льстивые улыбки и умело притушенную досаду. Почему не их выбрал хозяин праздника? Что он нашел в этой дурнушке в старом и грязном платье?

– Я заметил вас еще сверху, – говорил Ганнибал. – И, спустившись, сразу же поспешил к вам. Если не ошибаюсь, мы с вами еще не встречались?

– Нет. Меня пригласила… одна моя подруга.

– Которая вас бессовестно бросила ради старых друзей, – улыбнулся Ибрагим.

Если бы так!

– Но я буду с вами весь вечер и не позволю вам скучать на моем празднике.

Инга была польщена и очень довольна. Она отпила шампанского из высокого бокала, который преподнес ей лично господин Ганнибал. Постепенно ее первоначальная оторопь уступала место другим чувствам. И допив шампанское, Инга подумала, что в конечном итоге все сложилось не так уж плохо. Она сидит рядом с хозяином праздника, а человек он явно незаурядный. Потому что у заурядного вряд ли нашлось бы достаточно денег, чтобы стать хозяином этого клуба, да еще и так прекрасно все тут устроить.

Театр здесь действительно имелся. Небольшой домашний театр, куда могло поместиться не больше сотни гостей. И окинув взглядом зал, Инга с удовлетворением отметила, что Алена оказалась в партере, прямо под ней. Инга с трудом удержалась, чтобы не пролить немного шампанского ей на голову. Но вовремя спохватилась, все-таки Алена – ее лучшая подруга. А что она бросила Ингу, так судьба сама расставила всех по местам. Ведь, как ни крути, Алена была одна и в партере, а сама-то Инга сидела в главной ложе рядом с хозяином праздника – господином Ганнибалом. И так как кроме них тут никого больше не было, она могла твердо считать себя его фавориткой, по крайней мере, на этот вечер.

Итальянский тенор оказался очень хорош. Но его выступление не затянулось. Подоспели и другие певцы и музыканты. С грустью, но Инга была вынуждена признать, что «нашим» было все еще далеко до «их».

– Вам нравится?

– О да!

– С возрастом я стал больше уважать музыку, которую принято называть классической.

– Музыка, которая уже пережила века, в ней есть что-то обнадеживающее.

– Вы находите?

– Ну конечно! Если вещь пережила своего создателя, ее слушают, ею любуются, ее читают, значит – она чего-нибудь да стоит!

– Браво!

Ганнибал так громко крикнул, что Инга сначала решила, что его возглас относится к певцу на сцене, который как раз в этот момент закончил раздувать щеки и грудь и начал кланяться. Певец тоже так подумал и польщенно улыбнулся. Но оказалось, что господин Ганнибал имеет в виду совсем не его. В глазах, устремленных на Ингу, горел чистый незамутненный восторг.

– Знаете, когда я увидел вас сверху, я сразу подумал, что вы женщина неординарная.

– А почему?

– Вы стояли там такая одинокая, такая потерянная в этом платье бедной замарашки. Только очень необычная женщина способна наступить на горло своему женскому тщеславию и выбрать наряд, который не подчеркивает ее красоту, а, наоборот, подавляет ее.

Знал бы он, каким образом Инга получила эту «неординарность выбора»! Да у нее просто не было альтернативы. И все же слова Ганнибала приятно ее порадовали.

– И теперь я рад, что не ошибся в вас.

Ганнибал что-то говорил и говорил, отвешивал один комплимент за другим, смеялся над своими собственными шутками. Многие из них были действительно смешны. Другие не очень, но Инга улыбалась. Настроение у нее было просто превосходное. Она осушила то ли второй, то ли третий, то ли уже шестой бокал и чувствовала себя прекрасно. Шампанское было изумительным. Ганнибал – очаровательным. И Инга очень удивилась, когда в антракте к ней в ложу ворвалась Алена, которую буквально раздувало от переживаемых ею эмоций.

– Ну, мать, ты даешь! – восхищенно сообщила она Инге. – Это что-то неслыханное. Весь театр только о тебе и гудит. Никто не может понять, кто ты такая и откуда!

– Кто ты и откуда… – пропела Инга, отчаянно фальшивя при этом. – Как я рада тебя видеть, если бы ты знала. Хоть ты и предательница, но дай-ка я тебя обниму!

Она сделала попытку подняться, но, к своему удивлению, обнаружила, что ноги ее совершенно не слушаются.

– Мать, ты что, наклюкалась? – насторожилась Алена. – Признавайся, пила шампанское?

– Разве что совсем чуть-чуть, – виновато скосила глаза в сторону Инга.

И там на столике она, к своему ужасу, увидела бутылку шампанского, в которой игристого напитка оставалась лишь самая малость.

– Не могла же я одна все это выпить?

– Ибрагим ведь не пьет?

– Нет, не пьет. Он сказал… сказал… Ик! Ой!

Инга поспешно закрыла руками рот, но икота так и рвалась наружу. Она одолела женщину с такой силой, что нечего было и думать о том, чтобы справиться с ней без посторонней помощи.

– Алена, спаси меня!

– А что я могу?

– Посоветуй что-нибудь!

– Встань вверх ногами.

– Ты в своем уме? Я и так-то на ногах не больно держусь, а уж если перевернусь… тут и вниз громыхнуться недолго.

– Высота небольшая, лететь невысоко.

– Алена!

– Хорошо, хорошо… что же придумать? А, кажется, я знаю. Набери воздуха в легкие, задержи дыхание и… А теперь опять дыши!

Инга выдохнула воздух, но икота не пожелала от нее отвязаться.

– Да что же это такое? – в отчаянии воскликнула Инга. – Сейчас сюда вернется Ганнибал, начнется второе действие, а я буду икать? Он во мне разочаруется!

– Пьянчужка под боком – не самое приятное соседство, – ехидно подтвердила Алена.

– Да что ты понимаешь… Ик! Он такой мужчина… Ик!

– Вижу, что этот мужчина спаивает тебя уже почти целый час. И вполне в этом преуспел! Ну-ка! Быстро идем за мной!

Инга не стала спрашивать подругу, куда она ее тащит. Если Алена берется за какое-то дело, то она его не оставляет до тех пор, пока не доделывает до конца. Раз обещала ей помочь, значит, поможет.

Алена дотащила подругу до небольшой дверцы без всякой надписи и толкнула внутрь помещения, скрытого за этой дверцей.

– Где это мы?

– В комнате папы Карло за нарисованным очагом!

– Где?..

Но, к удивлению Инги, за дверью оказался самый обычный санузел. Унитаз, биде, даже душ тут имелся. И фарфоровый умывальник в форме белоснежной морской раковины с чудесными кобальтовыми завитушками на ней, изображающими морские волны, тоже имелся.

Алена пустила холодную воду и приказала подруге:

– Умывайся!

Инга умылась, даже попила воды прямо из-под крана, кажется, Ганнибал говорил ей, что в клубе имеется собственная очистная система фильтров, позволяющая гостям клуба пить не просто воду, но в буквальном смысле этого слова поглощать минеральный коктейль. Однако знаменитая вода не оказала на Ингу заметного действия. В голове по-прежнему шумело. Да еще к горлу начала подкатывать дурнота.

– Это все потому, что я выпила на голодный желудок, – простонала она.

– Ох, горе ты мое! Придется уходить! Тебе хоть что-нибудь удалось узнать про братьев-разбойников у этого типа?

– Пока нет.

– Нет? О чем же вы разговаривали все это время?

– Ну… много о чем, – туманно ответила Инга, не желая признаться в том, что все это время Ганнибал вовсю пыжился перед ней, а она его к этому, надо сказать, поощряла.

– Мы говорили о музыке.

– Нашлась тоже меломанка-надиранка!

– Зачем ты меня дразнишь?

– А как мне еще с тобой обращаться? Надралась, как последняя школьница. Что же мне с тобой делать? О! Идея!

– Стоять вниз головой я не буду! – сразу же предупредила ее Инга.

– И не надо! У меня есть отличное средство… Надо же, как чувствовала, захватила его с собой. И кто потом будет говорить, что Провидения не существует? Оно мне его и сунуло.

– Я ничего не понимаю, – жалобно произнесла Инга.

– Так тебе и не надо! – заверила ее Алена и сунула в руки маленький флакончик – узкий и продолговатый, сделанный из темного стекла, он не вызвал у Инги ни малейшего доверия.

А между тем Алена все настойчивей пихала флакончик подруге:

– Вот то, что тебе нужно! Выпей его!

– Хотя бы скажи, что это?

– Средство… Отрезвин.

– Отрезвин? Ну, допустим… А почему он так странно выглядит?

– Нормально выглядит!

– Без этикетки, – капризничала Инга. – Без названия торговой марки.

– Да какая тебе еще торговая марка? – взвилась Алена. – Это у нас в Дубочках выпускают. А этикетки нету, потому что это опытный образец.

– Так это травяной эликсир?

– Да!

– На спирту?

– Да!

Инга покачала головой. Ей впервые приходилось слышать, чтобы последствия приема алкоголя лечили другим алкоголем, еще более крепким. Впрочем, нет, конечно, слышать ей о таких «лекарях» приходилось, вот только последствия «лечения» бывали неизменно пагубными.

– Думаешь, это мне поможет?

– Пей, я сказала!

Флакончик появился возле самого носа Инги. Сопротивляться дольше было невозможно. Зажмурившись, женщина выдохнула, поднесла флакончик ко рту и одним махом опрокинула противную, густую, почти что черную жидкость себе в рот. Ей показалось, что она выпила яд, жидкий огонь, а возможно, то и другое разом. Инга согнулась в три погибели и жалобно выдохнула:

– Ох!

Но уже через секунду ее отпустило. Горечь во рту сменилась каким-то интересным послевкусием. Огонь сместился изо рта чуть ниже, а потом стал спускаться по пищеводу, приятно его согревая и заставляя все клеточки проснуться, встрепенуться и жить дальше.

– Ну как?

– Очень неплохо, – распрямляясь, кивнула Инга.

– А я тебе о чем говорила? – обрадовалась Алена. – Мой Василий Петрович всегда знает, что делает!

Инга открыла рот. Она собиралась сказать подруге, что было бы хорошо, если бы не один Василий Петрович в их семье знал, что делает. Хорошо бы было, если бы и его жена тоже иногда хоть это знала. А то дала Инге какую-то жуткую гадость, чуть не угробила ее. Хотя, надо признаться, гадость подействовала великолепно. Инга все это хотела изложить Алене, но, к своему немалому удивлению, обнаружила, что подруги рядом с ней уже нету.

Алена стояла согнувшись в три погибели, прижавшись к двери. Но это была не та дверь, через которую вошли в туалетную комнату подруги. Эта дверь вела еще куда-то. И Алена прилипла к ней буквально всем своим телом.

Инга вновь открыла рот. Но на сей раз она хотела просто поинтересоваться у Алены, какого черта она вытворяет. Но Алена в ту же секунду прижала указательный палец к своим губам, приказывая хранить тишину. Потом махнула рукой и произнесла одними губами: «Иди сюда!»

Решив, что она не в том состоянии, чтобы проявлять самостоятельность, Инга послушно подошла к подруге, стараясь ступать по возможности бесшумно. И в то же время она с радостью ощущала, что ее ноги вновь сделались послушными и ступают именно так, как хочется их хозяйке.

Наклонившись рядом с подругой, Инга прижала ухо к двери и тоже услышала два мужских голоса. Один из них, без всякого сомнения, принадлежал господину Ганнибалу, а вот насчет второго Инга сомневалась. Чем-то этот голос был ей знаком. Но откуда у нее взялось это ощущение, она и сама сказать не бралась.

Что касаемо Алены, то ее никакие сомнения не терзали. Она просто слушала разговор, впитывая в себя каждое слово, произнесенное в соседнем помещении. А послушать там было что.

– Дорогой мой, но послушайте, я же вам объяснял: форс-мажор.

– Форс-мажор – это когда убийство в клубе или кем-нибудь из наших уважаемых членов прокуратура заинтересовалась. А то, что случилось у нас, – это наша погибель! Конец! Вы хоть это понимаете?

– Ну, не стоит так все драматизировать.

– Я говорю чистую правду. Куда подевались эти Гусейновы?

Услышав знакомую фамилию, подруги едва не стукнулись лбами. Они посмотрели друг на друга, уже торжествуя победу. В месте, в котором они меньше всего ожидали наткнуться на разгадку тайны, они на нее наткнулись.

Между тем голос Ганнибала покорно ответил:

– Их ищут.

– Ищут! И как? Успехи есть?

– Пока нет. Мы побывали всюду, где они могли спрятаться. Даже в той гнусной лавчонке, которую мальчишки по моему совету держали на рынке.

– И?..

– И их там нет. Нигде нет. Ни дома, нигде.

Наступила короткая пауза. Затем все тот же смутно знакомый Инге голос произнес:

– Страну не покидали?

– По своим документам нет.

– А по чужим?

– Эта версия сейчас проверяется. Видеозаписи аэропортов и вокзалов, откуда они могли бы улететь за границу, сейчас анализируются. Но пока толку нету.

– А эти девчонки, которые пропали вместе с ними?

– Они мертвы.

– Уверены?

– Так мне сообщили мои друзья из полиции.

Подруги переглянулись между собой. Похоже, зря Тихомиров воображает себя таким великим стратегом. У него в штабе завелась «крыса», вражеский лазутчик или просто переметчик, который стучит почем зря Ганнибалу о том, что происходит в отделе.

– Девчонки мертвы. Парни пропали. Вам надо объяснять, что все это значит?

– Нас кинули на деньги.

– Нет, мой дорогой, не просто на деньги, а на очень и очень большие деньги. Огромные! Чудовищные! Никто из вас не хочет потерять их. И кроме того, что страшней даже потери денег – это потеря вашей репутации! О вас станут говорить, что вы состарились, что вы потеряли зубы. Что какие-то мальчишки могут запросто обвести вас вокруг пальца, выманить у вас огромную сумму, а потом сбежать с ней.

– Мои люди их ищут, – угрюмо пообещал Ганнибал. – И они их найдут.

– А если нет?

– Если не найдут, за мальчишек ответят их близкие.

– Собираетесь устроить маленькую вендетту? – усмехнулся второй голос. – Но это может привести к очень серьезным последствиям.

– Зато моя репутация будет восстановлена.

– И когда вы планируете… нанести свой удар?

– Об этом я еще не думал.

– Но вы хотя бы осознаете всю серьезность своего начинания?

– Да.

– Вы помните, кто отец мальчишек?

– Не хуже вас.

– А его дяди? Между прочим, их пятеро.

– Мне плевать!

– И у каждого по несколько сыновей. Это получается уже целая армия. Справитесь?

– Справлюсь! – сердито произнес Ганнибал. – И не таких обламывали. Но если они хотят решить дело миром, я не против переговоров.

– Хорошо, я готов выступить парламентером.

– Сам хотел вас просить о том же.

– Что им передать?

– Так прямо и передайте! Меня устроит денежная компенсация в десятикратном размере понесенного мной ущерба, их личные извинения и клятва, что мальчишки будут наказаны ими.

– Немного же вы хотите.

В голосе собеседника послышалась насмешливая интонация, которая вновь показалась Инге отчего-то знакомой. Но Ганнибал не дал ей сосредоточиться на своих мыслях, потому что громко рявкнул:

– Мне плевать! Если мои условия не будут выполнены, я отомщу им по-своему! А вы меня знаете, я шутить с ними не собираюсь. Пусть даже они мне и родня, но деньги мне роднее!

– Хорошо, я все передам.

Теперь голос второго собеседника звучал совсем глухо, едва можно было разобрать, что он говорит. Затем где-то хлопнула дверь. И на мгновение воцарилась тишина, прерываемая только сердитыми возгласами Ганнибала. Но ругался он на непонятном подругам языке, так что о смысле его высказываний им оставалось только догадываться.

И это был еще далеко не конец. Внезапно раздались шаги, как показалось подругам, совсем рядом. А затем дверь задергалась прямо у них под руками. Распаленный разговором Ганнибал стремился войти внутрь туалетной комнаты, должно быть, чтобы немного охладиться.

– Как быть?

Вместо ответа Алена молча указала рукой на изысканную душевую кабинку. Дверцы ее открывались и закрывались наружу, как у шкафа. А та легкость, с которой они двигались, несмотря на то что были сделаны из довольно тяжелого фаянса, говорила о мастерстве тех людей, которые их изготовили.

Подруги успели спрятаться как раз вовремя. Чертыхаясь, Ганнибал уже входил через вторую дверь, которая вела в это помещение из коридора.

– Тут что, только один туалет? – прошептала Инга едва слышно. – На весь клуб?

– Молчи. Это кабинет для приватных встреч, а при нем туалетная комната.

– Мог бы и в другой туалет пойти.

– А ты могла бы уже и помолчать!

Впрочем, ничего страшного не произошло. Мужчина всего лишь подошел к раковине, открыл воду и долго с наслаждением умывался. Он так плескался и фыркал, что у подруг на одно короткое и страшное мгновение даже закралось опасение: а вдруг Ганнибал и душ захочет принять?

Но нет, обошлось. Ганнибал умылся, вытер лицо полотенцем и вышел прочь.

– Пора и нам отсюда выбираться, – прошептала Алена. – Пошли!

Инга толкнула дверь душевой кабинки и с удивлением констатировала, что та не сдвинулась с места.

– Чего ты возишься? – напирала сзади Алена. – Открывай дверь!

– Не могу.

– Что значит «не могу»?

– То и значит! Я не могу ее открыть.

– Неумеха! Руки – крюки!

– Попробуй сама, коли такая ловкая!

Обычно двум дамам в бальных платьях совершить рокировку в замкнутом пространстве душевой кабины – дело совсем непростое. Но данная кабина сама по себе напоминала маленькую комнатку. Однако двери душевой, даже изнутри обильно украшенные кобальтом и позолотой, не пожелали открыться и для Алены.

– Что за фигня такая? – расстроилась она. – Не могли же они сломаться?

– Мы ничего не трогали. Скорее всего, тут есть какой-то фокус. Надо что-то нажать или сдвинуть, чтобы двери открылись.

– И что нажать?

– Сейчас узнаем.

Инга начала нажимать по очереди на все сенсорные кнопочки. Только они и были тут единственным напоминанием о том, что они находятся не в девятнадцатом, а в двадцать первом веке. Кнопочки реагировали охотно. Сначала заиграла музыка, потом включилась инфракрасная сауна, потом подул прохладный ветерок. И несмотря на то, что двери по-прежнему оставались закрытыми, подруги приятно провели несколько минут, развлекаясь все новыми и новыми примочками, которые неизвестный им создатель запихнул в свое детище.

– Слушай, я тоже хочу!

И Алена не глядя ткнула пальцем в еще одну кнопку. И тут же из тысячи мелких дырочек на подруг хлынула вода.

– Мое платье! – завопила Алена. – Вода его испортит! Оно погибнет!

Ингу судьба ее собственного платья волновала куда меньше. Что же, иной раз и от уродливого наряда может быть польза. Куда больше ее волновало то, что вода, которая лилась на них со всех сторон, была очень холодная, прямо-таки ледяная.

– М-мы тут з-замерзнем! Н-насмерть!

Алена потыкала в кнопочки, снабженные стрелками «больше» и «меньше». Но сначала ничего не произошло, а потом выяснилось, что вода не уходит в сливное отверстие, она копится у подруг под ногами и даже уже закрыла их щиколотки.

– Ты закрыла слив! – ударилась в панику Инга. – Мы тут погибнем! Утонем!

Алена вновь нажала на ту же кнопку – и вода стала уходить. Но теплей им от этого не стало.

– Все, – обреченно заявила Инга, которая от холода так скрючилась и сжалась, что даже стучать зубами больше не могла. – Воспаление легких нам обеспечено.

– Не сгущай краски. Мы молодые и здоровые, максимум, что нам грозит, – это бронхит.

Но Инга не хотела даже бронхита. Она вновь начала нажимать все кнопки подряд. А потом в отчаянии стукнула кулачком по какому-то цветочку, маячащему сбоку от пульта управления. Цветочек слегка сдвинулся. А вода потеплела.

– Ура! – обрадовались подруги.

Доведя воду до приемлемой и даже комфортной температуры, они сначала погрелись под ласковыми струйками, а потом принялись трогать все выступающие детали, до каких могли дотянуться. Двери душевой кабины открылись после прикосновения к фиговому листку, прикрывающему телеса то ли античного бога, то ли мифического персонажа.

Мокрые, словно мыши, подруги выбрались наружу. С них текло так, что ни о каком продолжении вечера не могло быть и речи. И если Инга сравнительно легко отжала свое платье Золушки, то Алене было куда трудней. Тяжелый бархат впитал в себя не меньше тонны воды. Во всяком случае, стоять Алена могла лишь с большим трудом. И текло с нее так, что она сама себе казалась утопленницей.

Как выяснилось, снаружи душевая кабина с полностью закрытыми дверями представляла из себя фигуру прекрасной женщины. И чтобы открыть кабинку снаружи, требовалось дотронуться до груди то ли богини, то ли нимфы.

– Изнутри мужчина-герой, снаружи прекрасная богиня. Интересно, о чем говорит эта аллегория?

Какому ненормальному пришло в голову сделать столь оригинальные замки, об этом подруги рассуждать не брались. Но одно они могли сказать точно: человек, который такие замки приобрел, установил и не предупредил об этом всех окружающих, – этот человек точно большой шутник!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю