Текст книги "Джентльмены не любят блондинок"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я не знаю, – развел руками Герберт. – Честное слово, не знаю. Я просто получил письмо от Клауса. Такое же, как и остальные.

– Но чем занимался Клаус? – спросила у него Аня. – Что такого он мог спереть, что теперь за ним гоняются арабы, бандиты и еще какой-то хмырь, который убивает всех, получивших послания от Клауса.

– Всех? – насторожилась Элиза. – Кого всех?

– Кристина раз, – принялась считать Аня. – Ханс два. Мы живы до сих пор только потому, что все время перемещаемся. Ну и еще наша невероятная везучесть нам помогает.

– Не сглазь, – сказала Мариша.

– Чем в последнее время занимался Клаус, я не знаю, – сказал Герберт. – Он работал в какой-то химической лаборатории. А чем он там занимался, мне неведомо. Об этом лучше спросить у невесты Клауса. Элизабет, ты знаешь, чем мог насолить Клаус этим арабам?

– Нет, – покачала головой девушка. – Клаус не был со мной откровенен. А про свою работу и вовсе ничего не рассказывал.

– Да, в этом весь Клаус, – кивнул Герберт. – Ни словечка из него невозможно было вытянуть про его работу. Словно устрица, в панцирь прятался.

– А кто он по образованию?

– Химик, – ответил Герберт. – Вообще-то, не совсем химик, но что-то вроде того. Честное слово, я ничего толком не знаю. Еще раз повторяю: Элиза права, Клаус был очень скрытным человеком. Я даже не знаю, где именно находится лаборатория, где он работал. Он всегда умудрялся обходить молчанием любой вопрос о своей персоне.

– Как же вы общались? – удивилась Мариша. – Если совсем ничего о нем не знали?

– Вот так и общались, – пожал плечами Герберт. – Хотите верьте, а хотите нет, но Клаус был очень интересным собеседником. Может быть, тем более интересным, что никогда не заставлял слушать рассказы о себе, о проблемах на работе, о мерзавце-начальнике и так далее. Он не затевал разговоров на профессиональные темы. Обо всем остальном, что делается в мире, у Клауса было свое и, подчас весьма оригинальное, мнение.

– Мы беседовали о тех местах, где побывали вместе. О тех краях, куда еще только стоило бы отправиться, – подала голос Элиза. – Он обладал хорошим чувством юмора.

– Клаус? – казалось, удивился Герберт. – Вот уж не замечал.

– Поверь мне, оно у него было, – холодно возразила Элиза. – Вот взять, к примеру, хотя бы эту его историю с письмом. Отправил непонятно что, а мы бегаем и ломаем головы над тем, что бы это такое могло быть.

– Ну, если ты в этом смысле, – пробормотал Герберт. – Девочки, а не пора ли нам решить, что делать с трупом?

– Труп отдадим полиции, – сказала Аня. – Не прятать же нам его. К тому же тут столько кровищи, что вовек не отмоешь. Все равно слухи просочатся. Но сначала отдай Элизе свой фрагмент письма. Пусть она его расшифрует.

– О! – всплеснул руками Герберт. – Как же я про него забыл! Надеюсь, оно еще на месте.

И он ринулся куда-то вниз. Должно быть, в спальню, которую так старательно перевернула вверх дном Аня. Но обратно Герберт вернулся очень быстро. Так что Аня не успела, проследовав за ним, подсмотреть, где же у ее любимого находится столь надежный тайник. Пришлось отложить это дело до более благоприятного момента.

– Вот мой фрагмент письма! – гордый собой, сообщил Герберт.

Элиза немедленно отправилась на кухню расшифровывать этот клочок бумаги. Остальные почтительно столпились позади нее, внимательно следя за ее действиями.

– Готово! – сказала Элиза. – Но все равно это полная бессмыслица. Клаус знал, что делает, когда рвал это письмо. По отдельности эти куски плана практически бесполезны. Даже по трем полноценным частям мы не сможем найти то место, где Клаус устроил свой тайник.

– Но мы ведь знаем, что он должен находиться где-то возле Грейна, – сказала Мариша. – Ведь там он явился на почту.

– Ничего подобного, – возразила Элиза. – Если Клаус был на машине, то мог отъехать от своего тайника на добрую сотню или даже больше километров прежде, чем попасть на почту. И если мы хотим найти тайник Клауса, то нам необходимы последние два куска его письма.

– Они должны быть у Линдтнера, – предположил Герберт. – Ханс был у него в подчинении. Уверен, что профессор присвоил себе его часть письма.

– И что же делать? – спросила Мариша.

– Профессор нам их добром не отдаст, – заявил Герберт. – И вообще я уверен, что это он нанял бандитов, которые приходили ко мне домой. Нанял для того, чтобы они собрали для него недостающие фрагменты. Когда профессору что-то надо, он готов пойти на многое.

– Не исключено, что ваш профессор и убийцу в зеленой куртке нанял, – сказала Аня. – Клаусу следовало тщательнее выбирать себе поверенных. И все же я не понимаю, почему его выбор пал именно на вас пятерых. Ну, Элиза понятно. Она его невеста. Но остальные? По-моему, у тебя, Герберт, с Клаусом не было очень уж близких отношений.

– Может быть, в этом вся соль? Может, Клаус послал письма людям, с которыми его трудно было бы связать? – предположила Мариша.

– Нет, – покачал головой Герберт. – Клаус был не очень общителен. У него было очень мало знакомых, только мы четверо и вот еще Элиза.

– А мне не дает покоя мысль, что же мог свистнуть у арабов Клаус? Почему они гоняются за этим уже столько времени и успокаиваться не желают? – недоумевала Мариша.

– Мы узнаем об этом, когда найдем тайник Клауса, – сказала Элиза. – А пока нужно думать о том, как раздобыть последние два фрагмента письма. Герберт, ты говоришь, что профессор не пойдет на контакт?

– Добровольно ни за что, – подтвердил Герберт.

И все четверо многозначительно переглянулись.

Не подозревающий о нависшей над ним угрозе профессор Линдтнер спокойно сидел у себя в кабинете. Профессор весил добрую четверть тонны, поэтому был тяжел на подъем. Он предпочитал меньше двигаться и больше работать головой. Ногами в их союзе был Ханс. Но о его гибели профессор еще не подозревал. Так что пребывал он в полной уверенности, что все идет как надо. Или почти как надо. Но точно ему на пользу.

Поэтому появление в кабинете перепуганной секретарши, к виску которой было приставлено дуло пистолета, застало профессора врасплох.

– В чем дело? – воскликнул он, сделав попытку поднять из кресла свое грузное тело.

Но быстро вернулся в исходную позицию, увидев, что на него нацелен еще один пистолет. Перед ним стоял его друг Герберт в окружении трех красивых девушек. И улыбался Герберт очень нехорошо. К тому же этот пистолет! Профессор поежился.

– Герберт! – прошептал он, улыбаясь через силу. – Какими судьбами? И кто эти милые молодые девушки? Почему все с оружием?

– Давай сюда бумагу, – скомандовал Герберт. – Благодаря Хансу у нас есть уже четыре фрагмента. Как видишь, ты в меньшинстве.

– Я вам не верю, – заявил профессор. – Ханс не мог меня предать.

Вместо ответа Герберт вытащил четыре обрывка и помахал ими перед носом профессора. Впрочем, в руки он их ему не дал. Профессор и так поверил, что Герберт говорит правду. Подобно многим подлецам, профессор всех мерил на свой аршин. Его лицо стало медленно приобретать малиновый оттенок.

– Эй, он не умрет? – встревожилась Мариша. – Людям с такой внушительной комплекцией нельзя волноваться. Их может инсульт хватить. Речь отнимется.

– Босс, возьми себя в руки, – приказал Герберт.

– Задушу! – внезапно проревел профессор Линдтнер. – Своими руками задушу предателя. Где он?

– Ты имеешь в виду Ханса? – спросил Герберт. – Он в полиции.

Сообщение Герберта подействовало на профессора словно холодный душ. Малиновая окраска лица постепенно поблекла, ее место заняла интересная бледность.

– Что он там делает? – едва слышно произнес профессор.

– Видишь ли, у него не было другого выхода, – сказал Герберт. – Кто-то расправился с ним прямо у меня в доме. Его нашла моя домработница, которая пришла делать уборку. И бедная женщина едва смогла доплестись до лестницы, настолько нехорошо ей стало. Кто-то основательно потрудился над нашим бедным Хансом.

– О чем ты говоришь? – не понял профессор.

– Я говорю, что в наше отсутствие к нам в гости наведался Ханс. И кто-то встретил его там. Так что когда мы вернулись с прогулки, Ханс был уже мертв.

– Мертв?

– Мертвее не бывает, – заверил его Герберт. – А теперь давай два последних куска письма Клауса, толстая обезьяна.

– Не дам, – заартачился профессор.

– Отдашь, – спокойно сказал Герберт. – И учти, я прекрасно знаю, что тут у тебя висят подлинники, а вовсе не копии, как ты всем втираешь.

Он щелкнул зажигалкой и поднес огонек к одному из полотен на стене кабинета профессора...

– Что ты себе позволяешь? – тоненьким голоском взвизгнул профессор. – Это же Моне! Вандал! Убери немедленно огонь от картины. Для этих красок даже яркий солнечный свет губителен. Убери огонь, тебе говорят!

– Письмо! – повторил Герберт. – Бумагу, или...

Нервы профессора не выдержали.

– На! – взвизгнул он, вытаскивая из своего стола два обрывка бумаги. – Подавись!

Герберт быстро схватил бумагу и передал ее Элизе.

– А теперь уходим, – сказал он.

– Счастливо всем вам провалиться к черту, – буркнул профессор им вслед.

Как только счастливая компания вывалилась из его кабинета, Босс нажал на селекторе кнопку и сказал:

– Сейчас из здания выйдет мужчина в обществе трех девушек. Нужно проследить, куда они поедут. Мужчину ты знаешь. Это Фишер.

– И только-то? – лениво протянул мужской голос. – Сделаем.

– Да ты сделай! – перешел на крик профессор. – Ты глаз с них не спускай! Если даже на другой конец света попрутся, чтобы ты у них висел на хвосте неотлучно. И еще ребят возьми. Вдруг эта четверка задумает разбежаться в разные стороны.

– Понял, – сказал тот же голос.

Профессор с облегчением вытер пот со лба и откинулся в кресле. В конечном результате обстоятельства снова сложились для профессора в высшей степени удачно. Теперь эти четверо найдут тайник Клауса, приведут туда Кастета и его ребят. Профессору же останется только получить из рук Кастета добытое другими. Профессор счастливо засмеялся и потянулся к банке с мятными пастилками.

– София! – освежив дыхание, крикнул он своей секретарше, расстегивая ширинку на своих необъятных брюках. – Зайди ко мне, кошечка. У меня для тебя тут кое-что припасено.

А удачливая четверка, не подозревая о гнусных кознях профессора, устроилась в машине и ехала обратно домой к Герберту. Элиза, не отрываясь, расшифровывала окончательную версию письма своего возлюбленного. Герберт сменил ее за рулем машины, чтобы она могла спокойно заниматься записями.

Насколько могли видеть подруги, пять кусков сложились в картинку, изображавшую странный знак с какой-то надписью. От него шла дорога в деревню. Возле деревни располагалось кладбище. Потом снова дорога, речка или ручей с мостом и нечто вроде мельницы. Весь рисунок был испещрен готическими буквами вперемешку с цифрами, точками и запятыми. Без Элизы они и в самом деле ни за что не разобрались бы в написанном.

– Ну как? – поминутно приставали к ней Аня с Маришей. – Уже готово?

– Нет еще, – отмахивалась Элиза. – Тут две части. В одной он пишет, где спрятал коробку, а во второй описывает то ли ее содержимое, то ли способ получения.

– И ты уже расшифровала? Что он там пишет?

– Я не специалист, – огрызнулась Элиза. – А вся вторая часть состоит исключительно из одних формул и кратких пояснений. Например, «Добавить катализатор в одновалентный раствор».

– Не много нам это дает, – согласилась Мариша. – Ну а насчет формул? Ты можешь сказать хотя бы приблизительно, из какой они области?

– Я не понимаю этих формул, – покачала головой Элиза. – Для меня они – темный лес.

– Дай взглянуть, – попросила Мариша.

Она взяла один из исписанных Элизой листков бумаги. Потом передала его Ане. Подруга даже смотреть не стала. Уроки химии в средней школе она благополучно провела под теплым крылышком Грибковой, которая собиралась поступать в Институт торговли и потому старательно зубрила химию. И у нее в любое время можно было списать нужную формулу.

– Герберт, а ты не хочешь взглянуть? – спросила у мужа Аня.

– Во-первых, я веду машину, – бросил супруг. – А во-вторых, химию я не знаю. Если ты забыла, я инженер-электрик. Вот если бы там были электрические схемы, я бы разобрался. А в химии уж увольте. Да и к чему смотреть? Когда найдем тайник Клауса, тогда и разберемся.

– Думаю, что это формула какого-нибудь нового вида наркотиков, – сказала Элиза. – Грустно признавать, но, похоже, мой Клаус влип в плохую историю. Еще эти арабы. И убийства. У меня нехорошее предчувствие, что нам не дадут так просто найти тайник Клауса.

– Ты не отвлекайся, – сказала ей Аня.

– А я уже закончила. Свой тайник Клаус устроил в пяти километрах к юго-востоку от Грейна. Между Грейном и Ибсом. На самом берегу Дуная. Вот тут план, как добраться туда.

– А как мы найдем тайник? – спросила Аня. – Берег большой.

– Нам нужно найти поворот на свиноводческую ферму и столб с табличкой «Baden ist verboten» – «Купаться запрещено», – подсказала Элиза.

– Понятно, откуда взялось в нашем обрывке это таинственное «Bad...»! – воскликнула Мариша. – А мы ломали голову.

– Дальше мы должны свернуть от этого столба с табличкой на втором повороте. Тут на плане все повороты указаны. Никаких пояснений к ним нет. Проехать надо через маленькую деревню Эрнте. Потом будет местное кладбище, и мы окажемся на пастбище. Клаус пишет, что оно окружено с четырех сторон электрическим пастухом. А за ним сразу же возле дороги – развалины старой мельницы. Вот в них Клаус и устроил тайник.

– Интересно, что его заставило выбрать именно это место, – удивилась Мариша.

– Должно быть, погоню он заметил еще на берегу Дуная, – сказала Аня. – И только возле мельницы сумел оторваться от погони. И остановился, чтобы спрятать свой груз. Он знал, что уже ничем не рискует.

– Похоже, – вздохнула Элиза. – Знать бы, что с ним сейчас. Жив ли он.

Подруги тактично промолчали. Лично они ни на минуту не сомневались, что Клаус давно мертв. А то что пока не нашли его тела, ровным счетом ни о чем не говорит. Мало ли куда убийца мог его запрятать. Но делиться своими соображениями с Элизой и отнимать у нее последнюю надежду было бы слишком жестоко.

– Мы куда сейчас? – спросила Аня у Герберта, чтобы сменить тему. – Домой или прямо к тайнику Клауса?

– Не знаю, успеем ли до темноты добраться до нужного места, – сказал Герберт. – Очень не хочется пугать коров, шныряя в потемках по пастбищу, разыскивая остатки мельницы. Но, с другой стороны, возвращаться домой тоже не хочется. Мне так и чудится, что там все еще лежит Ханс.

– Тьфу на тебя! – возмутилась Аня. – Полиция его на твоих глазах увезла. Ты что забыл?

– Такое не скоро забудешь, – проворчал Герберт.

Он был прав. Вызванная друзьями полиция в лице инспектора Гюнтера проявила удивительную недоверчивость. Инспектор ни за что не желал верить, что никто из четверых подозреваемых не знает, каким образом труп Ханса оказался в квартире инженера Фишера и его жены. Инспектор даже намекнул, что за групповое убийство им всем дадут срок больше, чем если кто-то один возьмет вину на себя.

– Отсидите несколько лет. У нас в тюрьмах отличные условия. Камеры с телевизором и спутниковой антенной. Компьютер по желанию. Любые книги из любой библиотеки. Есть возможность обучения или переобучения. Приятно и с пользой проведете эти годы. Если будете примерно себя вести, получите отпуск. Или пропуск на уик-энд. А через несколько лет ваше дело пересмотрят и окончательно оправдают. У нас желающих посидеть в тюрьме много. На всех камер не хватает. А я, со своей стороны, обещаю представить дело таким образом, будто бы убийство Ханса совершено в состоянии аффекта.

Но даже после такого соблазнительного предложения инспектора никто из четверых подозреваемых не захотел признаться в убийстве Ханса.

– И не забывайте, что убийство Кристины тоже еще не раскрыто, – приступил к осуществлению политики кнута инспектор, не сводя глаз с Ани. – А тогда труп тоже вы обнаружили, госпожа Фишер.

– В этот раз его нашла моя домработница, – запротестовала Аня.

Инспектор пренебрежительно фыркнул. Он ей явно не верил и подозревал, что Анька заставила бедную Ладу солгать полиции.

– А как же тот человек в зеленой куртке, которого видели оба раза на месте преступления? – спросила у инспектора Аня. – Почему вы его не подозреваете?

– Подозреваем, – кивнул инспектор, – но я не могу поверить, что никто из вас не знает этого человека. По-вашему, кто он? Это явно кто-то из вашего круга знакомых.

Девушки как по команде повернули головы в сторону Герберта.

– Что вы на меня уставились? – возмутился он. – Я же ясно сказал, что я его не знаю. Мои друзья все приличные люди.

– Но тем не менее убиты именно ваши друзья, – напомнил инспектор. – Неужели у вас нет ни малейшего подозрения, как и по какой причине это могло случиться?

– Нет, – покачал головой Герберт.

– Если этот человек принялся планомерно убивать ваших знакомых, то не исключено, что следующей жертвой будете вы, – сказал проницательный инспектор.

– И все равно мне нечего вам сказать, – упрямо стоял на своем Герберт.

В результате инспектор был вынужден отпустить их. До проверки их алиби. Но этот страж порядка уже заранее был уверен, что алиби у них действительно есть. Одновременно инспектор не сомневался, что эти четверо явно что-то скрывают. А что именно они скрывают, ему представлялось необходимым выяснить любым путем. Поэтому он принял воистину мудрое решение.

– Проследите за ними, – отпустив подозреваемых, приказал он другому полицейскому. – Дай знать своим ребятам. Пусть следят за этой четверкой днем и ночью. Я хочу знать о каждом их шаге.

Профессор Линдтнер отдыхал в кабинете после общения со своей секретаршей. Вид у него был довольный, как у кота, до отвала наевшегося свежих сливок. Внезапно раздался телефонный звонок. Профессор лениво протянул руку и взял трубку.

– Да, – сказал он. – Профессор Линдтнер слушает.

– Босс, это я, Кастет, – пробасили в трубку. – Боюсь, у меня для вас плохие новости.

– В чем дело? Ты их упустил?

– Нет, нет, – заторопился Кастет. – Но за ними следит еще кое-кто.

– Кто этот «кое-кто»? – всерьез разозлился профессор. – Полиция?

– Нет, на полицию не похоже, – с сомнением сказал Кастет. – Какие-то черные. Арабы, что ли? Тачка у них классная. «Мерседес». Но держатся эти типы осторожно. Они следят за Фишером с момента, как он вышел от вас. Что нам делать, если они попытаются вмешаться?

– Слушай меня внимательно, – с нажимом произнес профессор. – Делай что хочешь. Но чтобы у меня постоянно была полная информация о том, что делает Фишер и его бабы. И запомни: если возникают проблемы, то они возникают у тебя, а не у меня. Решай их сам.

– Ясно, – сказал Кастет, которому ровным счетом ничего не было ясно из слов Босса. Единственное, что он понял: Босс злится. – Значит, если арабы попытаются вмешаться, я могу тоже действовать?

– Да, – стиснув зубы, чтобы не выругаться от такой тупости, сказал профессор. – Можешь их всех в капусту порубить. За это тебе деньги и платят.

– Ясно! – повторил Кастет уже значительно более бодрым голосом.

Теперь ему и в самом деле было все предельно ясно.

– Куда вы направляетесь? – спросил профессор.

– Фишер и его бабы вроде бы сначала ехали к Фишеру домой. Потом передумали и свернули. Сейчас они выезжают из Вены. Мы следуем за ними. Арабы перед нами делают вид, что они тут ни при чем.

– Смотри там в оба, – велел ему профессор. – Как только Фишер и его бабы остановятся и начнут что-то искать, будь начеку. Если заметишь, что они что-то нашли, немедля вперед. Сразу же начинай действовать. Мне нужно то, что они найдут.

– А что это будет?

– Не твоего ума дело.

– Но хотя бы какого размера?

– Что бы там ни было, мне нужно все, – сказал ему профессор.

Кастет больше не стал задавать вопросов, почуяв, что Босс снова начал закипать.

– Отбой, – сказал он. – До связи.

Герберт проскочил Ибс и теперь ехал вдоль русла Дуная. Вырулив на берег реки, он снизил скорость и велел девушкам внимательно смотреть по сторонам, чтобы не пропустить нужный столб с предупреждающей табличкой «Baden ist verboten». Сложность была в том, что подруги не знали, в каком месте она может находиться, и боялись ее пропустить. Знали они только, что столбик с табличкой должен стоять возле поворота на свиноводческую ферму. Во всяком случае, так гласило послание Клауса.

Девушки не представляли себе, чем отличается поворот на свиноводческую ферму от всех других поворотов. Поэтому они разделили обязанности между собой. Аня с Элизой высматривали столбик с нужной надписью, а Мариша заблаговременно предупреждала их обо всех намечающихся поворотах. И тогда Аня с Элизой удваивали свое внимание, а Герберт снижал скорость.

– Вижу! – наконец закричала Аня. – Вот он!

– Да, я тоже вижу. И тут в самом деле имеется какой-то поворот, – согласилась Элиза. – Похоже, мы прибыли. Теперь внимание! Не пропустить дорогу в деревню.

Герберт двинулся дальше. Как и было указано в послании Клауса, он свернул на втором повороте от Дуная и поехал по чистенькой ровной дороге. Вскоре они оказались в миленьком поселке с аккуратненькими домиками и маленькими садиками. В них все цвело и благоухало. Вообще вокруг была такая чистота и благодать, какие Марише раньше видеть не доводилось. Вернее, доводилось, но только на лубочных картинках. Она и помыслить не могла, что такое существует на самом деле в нашем грешном мире.

Возле небольшого магазинчика, который по совместительству являлся гостиницей, рестораном и пивным баром, путешественники узнали, что они приехали правильно. Это была деревня Эрнте. Оставалось найти кладбище и пастбище за ним. И то, и другое нашлось, но, к сожалению, солнце к этому времени уже село окончательно и бесповоротно.

– Я вижу какие-то развалины, – заметила Мариша, оглядев пастбище. – Пошли посмотрим.

– Зачем? – запротестовал Герберт. – Уже совсем стемнело. Мы все равно ничего не сумеем найти.

– Герберт прав, – поддержала его Аня. – Приедем сюда завтра рано утром. А ночь проведем в деревне.

– Но мы могли бы хоть посмотреть, – настаивала Мариша.

И не оглядываясь на остальных, она резво помчалась к старой мельнице.

– Ну, что делать?! – всплеснула руками Аня. – Не бросать же ее тут одну.

– А я бы бросил, – злобно буркнул Герберт. – Ничего с ней не случится.

– Нет, когда кругом столько трупов, я подругу одну не оставлю, – возразила Аня и отправилась следом за Маришей.

– Куда вы? – закричал им вслед Герберт. – Чокнутые! Зачем идти пешком? Можно ведь подъехать на машине.

Итак, благодаря усилиям Мариши, вся компания оказалась возле мельницы. Правда, к этому времени уже окончательно стемнело. И вдобавок небо заволокло тучами, так что на свет луны и звезд рассчитывать было нечего. Но это Маришу ничуть не смутило. Она прогулялась вокруг и очень довольная заявила, что увидела достаточно, чтобы вернуться сюда завтра рано утром.

Злой и голодный Герберт отвез всю компанию обратно в деревеньку. Хозяин бара накормил путников вкусным ужином. К жареной колбасе с отварной цветной капустой под соусом он подал светлое, удивительно приятное пиво с легким горьковатым привкусом. К тушенному же с пряностями мясу полагалось пиво потемней.

– Вам повезло, что у меня еще осталась одна комната, – сказал им хозяин, когда они после ужина завели разговор о ночлеге. – Сегодня просто удивительный приток туристов. Еще бы немного, и я отдал последнюю свободную в моем доме комнату другим постояльцам. Но ничего, они мужчины, смогут потесниться. Не выгонять же мне таких прелестных девушек на улицу.

Каждая из девушек выпила по паре бокалов разных сортов пива. И в конце ужина им хотелось лишь спать. А перед этим в туалет. Оба вожделенных удобства находились, как объяснил хозяин, на втором этаже в конце коридора. Девушки с трудом поднялись по лестнице и прошлепали по коридору.

– Где, хозяин сказал, у него туалет? – спросила Мариша слегка заплетающимся языком.

Пиво у хозяина оказалась на редкость крепким. Должно быть, сказывалось европейское качество солода. Или хозяин просто знал какой-то из старинных рецептов.

– Не помню, – ответила Элиза, толкая все двери подряд.

Аня с Маришей последовали ее примеру.

– Ой, пардон, – почему-то по-французски извинилась Мариша, ввалившись в комнату, где сидели три здоровенных мужика.

При виде Мариши они испуганно попрыгали со своих стульев и сгрудились в углу. Но Марише некогда было ломать голову над странным поведением мужиков. Она уже рвалась в соседнюю комнату, лишь мельком подумав, что вид у мужиков на редкость отпетый. Настоящие бандиты.

– И пускают же таких в приличные места, – пробормотала Мариша себе под нос.

Мариша была очень озабочена поисками туалета, поэтому не смогла остановиться и послушать, как отреагировали бандитского вида мужики на ее к ним вторжение. А жаль. Она бы услышала много для себя важного.

– Уф! – отдувался один из мужиков, вытирая пудовыми кулаками пот с крутого лба. – Откуда она тут взялась? Это ведь одна из девчонок, за кем мы сегодня весь вечер мотаемся? Я ведь не ошибся?

– Она, – утвердительно кивнул второй мужчина.

– Как же теперь быть? Она наверняка поднимет шухер среди своих. И тогда они свалят отсюда.

– Заткнись, – посоветовал ему второй мужчина, судя по манере держаться, главный. – Она не может нас знать! Ясно тебе? Твою рожу она никогда раньше не видела. Ты же не Кастет, чтобы от нее прятаться. Вот его рожу она уже видела. Так что хай ей поднимать не из-за чего. Просто девка ошиблась дверью.

– Ну да, – недоверчиво хмыкнул первый. – Тебе видней. Только если девчонки с их парнем сбегут, то отвечать придется тебе. Давай позвоним и спросим Кастета, как нам быть?

– Не суетись, отвечу, – сказал второй.

Успокоившись, парни с удовольствием и со знанием дела обсудили, как Фишер собирается один обслужить трех девок. И тут бы Марише тоже было чему поучиться. Но она в это время уже вовсю ломилась в последнюю дверь.

– Если и эта дверь не ведет в туалет, я пропала! – простонала девушка.

Элиза, которая рвалась в дверь напротив, сочувственно простонала в ответ. Наконец дверь Элизы подалась. Трое подруг рванули туда. И почти сбили с ног какого-то не очень сообразительного паренька, который в этот момент как раз выходил из желанного заведения. Отпихнув бедного парня в сторону, подруги ринулись внутрь туалетной комнаты и заперли за собой дверь.

О, блаженство! Просто удивительно, как легко, оказывается, в этом мире стать счастливой. Закончив свои дела, Мариша задумчиво сказала подругам:

– Вам парень, с которым мы столкнулись, никого не напоминает?

– Нет, – дружно пожали плечами Аня с Элизой, приводя себя в порядок перед зеркалом. – А что?

– Мне кажется, я его где-то видела. И совсем недавно, – проговорила Мариша.

– На араба, во всяком случае, он не похож, – констатировала Аня. – И за это спасибо.

Подруги согласились с ней. Затем они принялись разыскивать комнату, которую хозяин отвел им на ночлег. У подруг был ключ от этой комнаты. Поэтому они просто пробовали открывать все комнаты подряд. Вдруг какая-нибудь да и отворится.

– Хозяин сказал, третья от конца, – подсказала Мариша.

– Нет, от начала, – возразила ей Аня. – Ты пьяна и вообще в таком состоянии немецкого не знаешь.

– Это я не знаю? – вознегодовала Мариша. – Да я его лучше тебя знаю. Вот как хочешь, а наша комната эта.

– А ключ не подходит!

– Хозяин перепутал, – стояла на своем Мариша.

Чтобы не ссориться, подруги решили на всякий случай попробовать применить ключ и к соседней двери. К торжеству Ани, ключ легко повернулся в замке. Подруги оказались в темной комнате и стали разыскивать выключатель. Такового не нашлось. Поразмыслив, подруги поняли, что выключатель хотя и имеется, но им его сейчас не найти. Поэтому они решили лечь спать в темноте. А утром, уже при свете дня, попытаться найти зловредный выключатель.

На ощупь отыскав кровати, подруги попадали в них и немедленно заснули. Вскоре послышались шаги, тихо открылась дверь, и в комнату упал узкий луч света из коридора.

«Должно быть, Герберт явился, – в полусне подумала Мариша. – Интересно, найдет он в темноте Аньку?»

Однако дверь снова скрипнула. Герберт куда-то вышел. Потом дверь скрипнула еще. Вернулся. Мариша уже хотела было рассердиться, что он бродит всю ночь и спать мешает. Но не успела и рта открыть, как вдруг в ее кровать плюхнулось чье-то тело. Судя по запаху, мужское. Мариша моментально протрезвела и стала сосредоточенно соображать, как же ей быть.

Дело сводилось к двух вопросам. Спихнуть Герберта со скандалом или спихнуть тихо? А вдруг он начнет ругаться? Анька проснется. Увидит, что ее муж сидит на полу возле кровати ее подруги. И конечно, вообразит себе невесть что. Анька ведь ревнивая собственница. Шуму потом не оберешься. До старости будет вспоминать, как Мариша пыталась увести у нее мужа. Да какое там до старости! До самой могилы. И на своем смертном одре, лет этак через пятьдесят, припомнит подруге этот случай.

Поэтому Мариша приняла решение лежать тихо и скандала не устраивать. Тем более что Герберт тоже лежал спокойно. И попыток приставать к ней с грязными намерениями не делал. Просто лежал и о чем-то думал. Потом он повернулся на бок, спиной к Марише, и задышал ровнее. Должно быть, заснул. Прислушиваясь к его ровному дыханию, Мариша тоже поневоле провалилась в сон.

Во сне ей виделось всякое, и все какое-то бестолковое. Сосредоточенные люди в строгих костюмах ходили вокруг нее с деловым видом и обматывали ее проволокой. Устраивали прослушку ее системы пищеварения. Мариша считала такое вмешательство в ее организм просто невежливым. И пыталась убедить в этом людей в костюмах. Но они ее не слушали, а знай себе твердили про то, как бы им лучше подключить систему к машине.

«При чем тут машина?» – хотела спросить Мариша, но внезапно проснулась.

В комнате загорелся свет. А в дверь раздавался стук. И самое странное, что к этому стуку примешивался голос Герберта. Он очень извинялся, но хотел знать, нет ли в комнате его жены и двух ее подруг. Он с ног сбился, разыскивая их по всему дому.

«Что это он? – удивилась Мариша. – Что делает за дверью? Он ведь должен был спать в моей кровати?»

Девушка открыла глаза, обвела взглядом комнату и от удивления села. В комнате, кроме нее и Элизы с Аней, было еще четверо мужчин. Все они были в одинаковых белых майках и разноцветных трусах. У кого в полоску, у кого в ромбик, а у одного даже с вышитым именем любимой на деликатном месте. Мариша постеснялась особо разглядывать, что там написано. Побоялась, что ее интерес будет неверно истолкован.

– Вы кто такие? – сердито спросила Мариша у мужчин. – Что вы делаете в нашей комнате?

Мужчины явно были шокированы ее заявлением.