Текст книги "Нас больше нет... (СИ)"

Автор книги: Дарина Королева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 26

Глава от лица Лиды

Жизнь постепенно налаживается, но каждый день – это всё ещё борьба. Я смотрю на спящую Соню, её бледное личико, и не знаю, куда себя деть от беспомощности.

Она то болеет, то вроде бы выздоравливает, но этот замкнутый круг кажется бесконечным.

– Мамочка, – шепчет Соня, открывая глаза, – опять горло болит.

Я вздыхаю, присаживаясь на край кровати и гладя её по голове:

– Ничего, сейчас мы выпьем лекарство и всё пройдёт.

Но в глубине души я знаю – это временное решение. Врачи разводят руками, выписывая всё новые и новые препараты. Я чувствую себя белкой в колесе, бесконечно бегущей по кругу без какого-либо прогресса.

На следующий день мы снова у педиатра. Врач, пожилая женщина с добрыми глазами, внимательно осматривает Соню.

– Понимаете, у вашей дочери ослабленный иммунитет. Нужно укреплять организм, возможно, сменить климат...

– А санаторий? – спрашиваю с надеждой. – Может, если отправить её на оздоровление...

Врач кивает:

– Да, это было бы идеально. Но... – она смотрит на меня с сочувствием, – это довольно дорогостоящее мероприятие.

Я киваю, но в груди всё переворачивается.

Денег едва хватает на жизнь, не то что на санаторий.

Выйдя из кабинета, сажусь на скамейку в коридоре, пытаясь собраться с духом. Соня прижимается ко мне, и я обнимаю её, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

– Мам, мы справимся, да? – тихо спрашивает она.

– Конечно, солнышко, – лишь бы мой надломленный голос не выдал меня. – Всегда! Ведь т ыесть у меня, а я есть у тебя.

Вечером, уложив Соню спать, я сижу на кухне, перебирая счета и пытаясь придумать, как выкроить хоть немного на лечение дочери. И вдруг ловлю себя на мысли о Евгении. Я опять его вспоминаю.

Его добрые глаза, уверенные руки врача... Интересно, что бы он посоветовал?

Эти мысли приносят странное утешение, словно где-то там, в этом огромном городе, есть человек, который мог бы понять и помочь.

Звонок в дверь вырывает меня из задумчивости. На пороге – участковый, молодой парень с серьёзным выражением лица.

– Лидия Михайловна? – спрашивает он. – У меня для вас новости по делу о нападении.

Я пропускаю его в квартиру, чувствуя, как сгущается напряжение.

Воспоминания о той страшной ночи всё ещё преследуют меня в кошмарах.

– Мы поймали того мужчину, – говорит участковый. – Он оказался мошенником. Ему дали срок.

– Слава богу, – выдыхаю я.

– Но есть ещё кое-что, – продолжает он, и по его тону я понимаю, что сейчас услышу что-то неприятное. – Он принёс вам извинения и... сказал странную вещь. Утверждает, что во всём виноват ваш муж.

– Что? – пол будто уходит из-под ног. – Дамир? Но как...

– По его словам, ваш муж втянул его в какую-то авантюру. Он взял кредит, заложил квартиру... и всё потерял.

ГЛАВА 27

У меня волосы встают дыбом от таких подробностей. Мысли лихорадочно мечутся в голове, пытаясь найти логическое объяснение.

– Понимаю ваше удивление. Но, к сожалению, у нас нет прямых доказательств. Так что мы не можем утверждать, правда это или нет.

Когда он уходит, я долго сижу в оцепенении.

Проходит неделя, и я узнаю новость, которая словно выбивает почву из-под ног: Дамир уехал за границу. Вместе с отцом, Илоной и Викой. Якобы какой-то новый бизнес. Эта информация приходит ко мне через общих знакомых, и каждое слово словно удар под дых.

– Мам, а когда папа приедет? – спрашивает Соня за ужином. Её голос полон надежды, и это разбивает моё сердце. – Он обещал мне новую куклу.

Я смотрю в её полные ожидания глаза и понимаю, что пидётся врать ребёнку в лицо.

– Папа... папа уехал далеко. Он сейчас очень занят.

Но дни идут, а от Дамира ни слуху ни духу. Алименты не платит, словно просто забыл о нашем существовании. Соня сначала постоянно спрашивала о нём, но потом... просто перестала.

Я сижу за столом, заполняя заявление на Дамира о неуплате алиментов. Ловлю себя на мысли: а поможет ли это?

Если он за границей, как его заставить платить? Но я должна попытаться.

– Мама, – Соня подходит ко мне, прижимая к груди мишку. Её голос тихий, почти шёпот. – А правда, что папа нас просто бросил, потому что у него теперь другие дети?

Я замираю, не зная, что ответить. Слухи о том, что Вика родила мальчиков, дошли и до меня. Но как объяснить это ребёнку? Как сказать, что её отец создал новую семью, забыв о старой?

– Соня, милая, – обнимаю дочь, сдерживая слёзы. – Давай не будем об этом думать, хорошо? У нас с тобой своя жизнь, и мы справимся.

Она кивает, но я вижу тень в её глазах. И мне хочется кричать от несправедливости всего этого.

Как он мог? Как мог оставить нас вот так, без объяснений, без поддержки?

Вечером, когда Соня уже спит, я сижу на балконе, глядя на ночной город. В голове крутятся мысли о Дамире, о его новой семье, о том, как легко он вычеркнул нас из своей жизни.

Огни города мерцают, словно насмехаясь над моими проблемами. Где-то там, среди этих огней, течёт другая жизнь – жизнь, в которой у Дамира новая семья, новые дети, новые мечты.

Я достаю телефон, пальцы зависают над номером Дамира. Может, позвонить? Потребовать объяснений? Но что это даст? Вряд ли он ответит, а если и ответит – что я услышу? Очередную ложь? Очередные обещания? Да нет же! Монотонные гудки или “абонент вне действия сети”.

Вместо этого я набираю номер своей подруги, Даши. Давно мы не общались! Она теперь мотается по всей стране, потому что вышла замуж за военного.

– Привет, извини за поздний звонок. Просто... мне нужно было с кем-то поговорить.

– Лида, что случилось?

И я рассказываю ей всё – о нападении, о странных словах преступника, об отъезде Дамира, о его новой семье. Слова льются потоком, но постепенно становится немного легче.

– Лида, послушай, – говорит Даша, когда я заканчиваю. – Ты умничка! И у тебя всё получится! Только не сдавайся! И знаешь что? Может, это и к лучшему. Ты заслуживаешь большего, чем этот недо мужчина, который может только врать и сбегать. Оставил вас без жилья, без копейки! Была бы я президентом издала бы новый закон – всех кабелей казнить!

Я не выдержала и рассмеялась.

– Спасибо, Даш. Просто... иногда так тяжело.

– Знаю. Но ты не одна. Мы все с тобой. И Соня – она замечательная девочка. Ради неё ты горы свернёшь.

Мы ещё немного разговариваем, и когда я вешаю трубку, на душе становится теплей.

Да, жизнь сейчас нелегка. Да, впереди ещё много трудностей. Но я верю, я всё преодолею!

Возвращаюсь в комнату и смотрю на спящую Сонечку.

Её лицо безмятежно во сне, и я клянусь себе, что сделаю всё, чтобы она была счастлива.

Без Дамира, без его денег, без его лживых обещаний. Мы сможем сами! А он обязательно получит свой бумеранг.

Ложась в постель, я вдруг вспоминаю о Евгении. О его добрых глазах, о том, как он помог мне в ту страшную ночь.

Может быть, думаю я, засыпая, в этом мире ещё есть хорошие люди. И может быть, однажды я снова встречу кого-то, кто будет ценить меня и Соню так, как мы того заслуживаем.

ГЛАВА 28

Яркое майское солнце заливает улицы, а я чувствую себя немного не в своей тарелке в этом пышном платье цвета фуксии.

Корзина с цветами оттягивает руку, но я стараюсь улыбаться каждому прохожему. Нужно продать как можно больше букетов – каждая копейка на счету.

– Купите цветы для любимой! – говорю я, подходя к молодой паре. Они улыбаются и качают головами, проходя мимо.

Вздыхаю и иду дальше. Внезапно в толпе мелькает знакомый силуэт. Я задерживаю дыхание. Неужели...?

– Евгений! – кричу я, не успев подумать.

Он оборачивается, и я замираю.

Это действительно он – тот самый врач, который помог мне в ту страшную ночь.

Но он не один.

Рядом с ним стоит высокая блондинка, её рука небрежно лежит на его локте.

– А это ещё кто? – спрашивает девица, окидывая меня презрительным взглядом. – Стоп, подожди! Не говори ничего! Очередная твоя пациентка...

Краска заливает щёки. Что я наделала? Зачем окликнула его?

– Простите, я... я, наверное, обозналась, – неловко молвлю я, протягивая им букет. – Вот, это вам, подарок...

Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и быстро ухожу.

Сердце колотится как сумасшедшее, а в ушах стоит звон. Только бы не оборачиваться, только бы не смотреть...

Завернув за угол, я прислоняюсь к стене, пытаясь отдышаться. Господи, какой позор! Он, наверное, даже не вспомнил меня.

А эта девушка... Наверняка его жена или невеста. Конечно, такой мужчина не может быть одинок.

– Ты дура, Лида, – шепчу я себе. – О чём ты вообще думала?

Но почему-то образ Евгения не выходит из головы. Его глаза, его улыбка... Нет, нельзя об этом думать. Вся в долгах, вся в проблемах. Вот о чем стоит беспокоиться.

Смотрю на часы – уже почти пять. Нужно спешить, скоро забирать Соню из садика. А я ещё не все букеты продала. Вздыхаю и выхожу обратно на улицу.

– Можно мне цветы? – вдруг слышу знакомый голос.

Оборачиваюсь…

Он стоит в паре шагов от меня, улыбаясь той самой улыбкой, которая снилась мне столько ночей.

Всё-таки подошёл. Сам, причём.

– Какие вам? – растерянно спрашиваю.

Он долго выбирает, разглядывая букеты, а потом говорит:

– Знаете что? Я возьму все. Надо поздравить сотрудниц моей клиники. Поможете донести до машины?

Ах, вот в чём дело…

Я киваю, не в силах произнести ни слова.

Мы идём к его машине – той самой серебристой Ауди. Воспоминание накрывают как ураган!

В ту встречу он был таким смелым, таким мужественным. И добрым.

На переднем сидении я вижу уже знакомую мне блондинку. Она смотрит на меня через стекло, и её взгляд не предвещает ничего хорошего.

– Спасибо за помощь, – говорит Евгений, когда мы складываем цветы в багажник. – Сколько я вам должен?

Я называю сумму, и он протягивает мне деньги. Наши пальцы на секунду соприкасаются, и по телу пробегает электрический разряд.

– Хорошего вам дня, – улыбается, садясь в машину.

Я смотрю, как Ауди отъезжает, и только тогда замечаю, что он дал мне намного больше, чем нужно. А между купюрами что-то есть... Маленький брелок в виде клевера.

Сердце снова начинает набирать ритм. Он купил это для меня? Но когда? И зачем?

Вешаю брелок на свой кошелёк, а губы, тем временем, сами собой растягиваются в улыбке.

Клевер – символ удачи. Может быть, это знак?

По дороге домой я не могу перестать думать о нём. О его глазах, о его улыбке, о том, как он смотрел на меня.

Но потом вспоминаю блондинку и улыбка гаснет. Нет, Лида, не выдумывай. Он просто добрый человек, вот и всё.

В садике меня встречает Соня. Она бросается мне на шею, и я крепко обнимаю её, а потом расцеловываю родные щёчки.

– Мамочка, ты так хорошо пахнешь! Как цветочек!

Я смеюсь:

– Ну конечно, малышка. Я же целый день продавала цветы.

– А ты мне принесла цветочек? – спрашивает Соня с надеждой.

Я замираю. Чёрт, как я могла забыть? Но тут вспоминаю про брелок.

– Знаешь что? – говорю я, доставая кошелёк. – Смотри, какой у меня теперь есть волшебный клевер. Он приносит удачу. Хочешь, будем носить его по очереди?

Глаза Сони загораются:

– Правда? И мне тоже можно будет его носить?

– Конечно! Мы же с тобой команда, верно?

Соня радостно кивает и бежит мыть руки перед ужином. А я стою на кухне, глядя на маленький брелок.

Может быть, думаю я, удача действительно начала поворачиваться к нам лицом? Может быть, эта случайная встреча с Евгением – начало чего-то нового?

Засыпая вечером, я не могу не улыбнуться, вспоминая его глаза и наше случайное прикосновение.

Кто знает, может быть, судьба ещё преподнесёт нам счастливый сюрприз?

В конце концов, четырёхлистник на моём кошельке обещает удачу. А я готова хоть немного поверить в волшебство!

ГЛАВА 29

Звонок раздался, когда я укладывала Соню спать. Номер незнакомый, но что-то заставило меня ответить.

– Алло… – сказала я тихо, выходя из детской.

– Лида? Это Камилла Захаровна.

Я чуть не выронила телефон.

Свекровь? После стольких месяцев молчания?

– Здравствуйте, – рассеянно поздоровалась я.

– Лида, нам нужно встретиться, – в её тоне слышалась какая-то странная настойчивость. – Давно не виделись. Очень хочется увидеться. Есть разговор…

Я замялась. Наши отношения со свекровью никогда не были тёплыми. Она всегда смотрела на меня свысока, считая недостойной её сына. И виделись мы очень редко. Только на праздники.

Она всегда твердила, что очень занята, что далеко живёт. И поэтому с Соней не помогала.

Но это были просто оговорки. Я точно знала – она хотела видеть другую жену рядом со своим единственным сыном.

– Не знаю, Камилла Захаровна... У меня много работы, и Соня...

– Пожалуйста, Лида, – её голос вдруг стал почти умоляющим. – Это важно.

Что-то в её тоне заставило меня согласиться.

– Хорошо. Давайте встретимся в кафе на Пушкинской завтра в три.

На следующий день я, волнуясь, собиралась на встречу.

Что могло понадобиться от меня свекрови? Почему она вдруг так резко вспомнила, что у нее есть невестка и внучка! Не связано ли это как-то с Дамиром?

Камилла Захаровна уже ждала меня в кафе. Я едва узнала её – всегда ухоженная и элегантная, сейчас она выглядела бледной и измученной. Может заболела?

– Лида, спасибо, что пришла, – поблагодарила она, когда я села за столик.

– Что случилось, Камилла Захаровна? – задала вопрос прямо.

Она глубоко вздохнула, словно собираясь с силами.

– Я развелась с Ильдаром…

Я застыла с открытым ртом. Этого я точно не ожидала.

– Но... почему? – только и смогла выдавить.

– Потому что он мерзавец! – в её голосе прорвалась ярость. – Все эти годы он содержал любовниц. А я-то думала... – она махнула рукой. – Неважно. Главное, что теперь я знаю правду.

Я молчала, не зная, что сказать. Камилла Захаровна вдруг посмотрела на меня с какой-то отчаянной надеждой.

– Лида, как Сонечка? Вы... вы не могли бы прийти в гости?

Я опешила. Это было так не похоже на прежнюю Камиллу Захаровну.

– Я знаю, я плохо к тебе относилась. Прости меня. Я ошибалась. Враг оказался куда ближе! Муж и сын сговорились за моей спиной. Ты представляешь?!

Она помолчала, а потом добавила с какой-то мрачной гордостью:

– Знаешь, что я сделала? Я подала в суд. Отобрала у Ильдара квартиру, которую он хотел отдать Дамиру.

Я слушала её, не веря своим ушам.

Это была совсем другая женщина, не та надменная свекровь, которую я знала раньше.

Ну конечно, у Дамира было собственное жильё! Просто оформлено оно было на отца. Специально? Чтобы не делить ничего во время развода.

Сукин он сын!

– Лида, пожалуйста, приходите в гости, – снова попросила она. – Я хочу увидеть Сонечку. И... я хочу вам помогать. У меня больше никого не осталось… Я поняла, что была не права! Жалею о своем отношении. Хочу исправить ситуацию!

Я смотрела на неё, не зная, что сказать.

Камилла Захаровна всегда вела скрытый образ жизни, хотела, чтобы Дамир женился на мусульманке. Она затаила на меня обиду, общалась редко и даже сказала когда-то, что не будет помогать с Соней.

– Я... я подумаю.

Камилла Захаровна кивнула, в её глазах мелькнуло разочарование.

– Я понимаю, – сказала она тихо. – После всего, что было... Но я правда хочу всё исправить, Лидочка. Я прошу вас! Прости меня… Мне вас не хватает. Я соскучилась по Соне и хочу вам помогать! Позволь мне загладить вину!

Всё это было так неожиданно, что казалось неправдоподобным.

Мы попрощались, и я вышла из кафе в замешательстве.

Часть меня хотела поверить свекрови, дать ей шанс. Но другая часть настойчиво твердила: будь осторожна.

Что, если это какая-то ловушка? Что, если Дамир что-то задумал?

И решил действовать через неё.

ГЛАВА 30

Открываю дверь нашей комнаты в коммуналке, и меня тут же встречает затхлый запах плесени.

а стеной громкие голоса – соседи опять пьянствуют. Соня морщит носик:

– Мамочка, здесь опять плохо пахнет...

Я вздыхаю, гладя её по голове:

– Ничего, солнышко. Скоро мы помоемся и ляжем спать.

Но я знаю, что это не решение. Соне с её слабым здоровьем нельзя жить в таких условиях. Плесень на потолке, сырость, шумные соседи – всё это может только ухудшить её состояние.

Мы идём в общую ванную. Пока я мою Соню, дверь то и дело открывается – соседи заходят, чтобы почистить зубы или помыть руки. Я чувствую на себе их взгляды и мне становится не по себе.

– Мам, а почему дядя Петя так на нас смотрел? – спрашивает Соня, когда мы возвращаемся в комнату.

Я сжимаю зубы. "Дядя Петя" – наш сосед, который, кажется, никогда не бывает трезвым.

– Не обращай внимания, солнышко. Давай лучше почитаем сказку перед сном?

Читая дочке “Русалочку”, я всё думаю о предложении бывшей свекрови. Так заманчиво переехать в собственную квартиру, где много света и тишина, где безопасно и спокойно. Может рискнуть? По сути, рядом никого не осталось кроме неё. Надо всё-таки к ней поехать и выяснить – притворяется или предлагает от души.

На следующий день, забирая Соню из садика, я говорю ей:

– У меня для тебя сюрприз. Мы идём в гости к бабушке!

Глаза Сони загораются:

– К бабушке Камилле? Правда?

Я киваю, чувствуя смесь тревоги и надежды.

– Но сначала давай купим что-нибудь к чаю.

Мы заходим в магазин, покупаем торт. Соня выбирает самый красивый, с розочками из крема.

Камилла Захаровна встречает нас у дверей. Её лицо светится, когда она видит Соню:

– Сонечка! Как же ты выросла!

Она обнимает внучку, а потом поворачивается ко мне:

– Лида, спасибо, что пришли. Проходите, я чай поставила.

Мы сидим на кухне, пьём чай с тортом. Камилла Захаровна не сводит глаз с Сони.

– Я так виновата перед вами, – говорит она вдруг. – Столько времени потеряно... А теперь я совсем одна осталась. Ещё и муж-кобель удружил!

Я думаю про себя: "Значит, у них это семейное – бегать налево к подзаборным подстилкам". Но вслух говорю только: – Всякое в жизни бывает, Камилла Захаровна.

– Расскажи мне, Лида, как вы? – просит она. – Как справляетесь? Как вообще дела?

Я вздыхаю: – Бывает непросто. Соня часто болеет. Дамир алименты не платит, не общается...

Камилла Захаровна качает головой: – Я знаю. Но я кое-что сделала, Лида. Я вытрясла из них алименты, отсудила квартиру, которую Дамир от тебя скрывал...

Она встаёт, подходит к комоду и достаёт оттуда связку ключей. Кладёт их передо мной.

– Я хочу, чтобы вы жили там.

Я смотрю на неё в шоке: – Но... Камилла Захаровна, я не могу...

– Можешь, Лида, – она берёт меня за руку. – Я хочу вам помочь. Это меньшее, что я могу сделать после всего, что было.

Я колеблюсь. С одной стороны, это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. С другой – я думаю о той коммуналке, о плесени на потолке, о пьяных соседях...

– Хорошо, – говорю я наконец. – Спасибо вам.

Через неделю мы с Соней переезжаем. Квартира небольшая, но чистая и светлая. Соня в восторге от своей новой комнаты.

– Мамочка, смотри! У меня есть свой шкаф для игрушек!

Я улыбаюсь, глядя на её радостное лицо. Может быть, всё действительно начинает налаживаться.

Камилла Захаровна часто нас навещает. Она покупает Соне платья и игрушки, помогает деньгами. Я вижу, как она старается наверстать упущенное время.

Однажды вечером, когда Соня уже спит, я решаюсь позвонить своей матери. Трубку она берёт не сразу.

– Кто здесь? – её голос хриплый, я слышу шум на заднем плане.

– Мама? Это Лида. Я хотела...

– Чего тебе? – перебивает она. – Денег дать? Так у меня нет.

Я сглатываю комок в горле:

– Нет, мама. Я просто хотела узнать, как ты. Может, ты хочешь увидеться? Соня скучает...

– Слушай, – её голос становится резким. – Оставь меня в покое, ладно? Мне и так хорошо. А если хочешь помочь – пришли денег на водку.

Она бросает трубку, а я стою, сжимая телефон в руке. Обидно и досадно до слёз!

В этот момент звонит дверной звонок. Я вытираю глаза и иду открывать. На пороге стоит Камилла Захаровна с пакетом продуктов.

– Лидочка, я тут подумала... – она замолкает, увидев моё лицо. – Что случилось?

И вдруг я не выдерживаю. Рассказываю ей всё – о матери, о том, как тяжело быть одной, о своих страхах и надеждах.

Камилла Захаровна слушает, а потом крепко обнимает меня:

– Ты не одна, Лида. Теперь у тебя есть я. Можешь на меня положиться!

Я киваю, чувствуя, как тяжесть на сердце немного отпускает. Может быть, думаю я, жизнь действительно даёт второй шанс. И нам с Соней, и Камилле Захаровне.

Мы сидим на кухне, пьём чай, и я рассказываю ей о своих планах – найти лучшую работу, может быть, даже пойти учиться. Она слушает, кивает, даёт советы.

– У меня есть знакомые в одном неплохом ВУЗе, я попробую, как-то это решить этот вопрос.

– Правда?

– Конечно!

И впервые за долгое время я чувствую, что у нас есть будущее. Что всё может быть хорошо.

Когда Камилла Захаровна уходит, я захожу в комнату Сони. Она спит, обнимая нового плюшевого мишку – подарок бабушки. Я сажусь на край кровати, глажу её по голове.

– Всё будет замечательно, зайка! У нас теперь есть семья. Настоящая семья.