Текст книги "Твой ход (СИ)"
Автор книги: Дания Аувэст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
19
Музыка невидимыми нотками распространялась по комнате, больше напоминающей огромный зал.
Длинные пальцы мужчины с интересной внешностью перебирали клавиши фортепиано, рождая прекрасные звуки, которые превращались в безумно красивую музыку.
Блики света, проникающие в комнату сквозь высокие окна, словно шаловливые дети, играли с его белоснежными волосами, в беспорядке лежавшими на голове и прикрывающими уши.
В какой-то момент полностью сосредоточенный на своем занятии мужчина как будто бы отвлекся на что-то, мотнул головой, прислушиваясь, и начал играть более грубую композицию, которая с каждой секундой становилась все напряженней.
У ног мужчины сидел небольшой коричневый пес, который до этого лежал и слушал музыку с открытыми глазами, но в момент смены композиции заметно занервничал и весь подобрался.
Мелодия смолкла, серебряноволосый убрал пальцы от клавиш фортепиано, с истинной нежностью закрыл его и услышал чьи-то хлопки за спиной.
– Твоя музыка способна вернуть человеку желание жить. – Разнеся по комнате бархатный голос новоприбывшего. Человек стоял недалеко, облокотившись спиной на косяк около входа. Тихие хлопки постороннего звенели в тишине и создавали зловещее эхо.
Тявкнул пес, следом повернулся, не вставая с сидушки, на которой располагался, музыкант.
– Неужели твою голову посещают такие ужасные мысли? – Удивился он, складывая руки на коленях в замок.
– Боже упаси!.. – Рассмеялся блондин, но с другим оттенком волос. – Я слишком люблю жизнь, чтобы отнимать её, да ещё и у себя.
– Удивительно, как тогда вышло, что в любовниках у тебя ходит человек, совершивший столько грехов? – Как бы спрашивая, но на самом деле зная и ответ на вопрос и не ожидая какого-либо ответа от собеседника.
– Он не любовник, он возлюбленный. – Уверенно сказал мужчина, с утончёнными чертами лица и высоким ростом.
– Джин, тому, кого любишь, не изменяют. – Пожурил мужчина. Около его ног лежала собака, которую он иногда гладил.
– Это слишком сложно. – Вздохнул Джин и, наконец отлепившись от косяка, медленно двинулся к музыканту.
– Сложно, но в этом вся суть: быть едиными не только телами, но и душой. Хранить верность и быть готовым отпустить, если он или она того просят.
– Как можно отпустить того, кого любишь? – Искренне не понимал мужчина, что действительно держал рядом с собой всеми возможными способами человека, которого множество раз и придавал. Он и сам не мог понять, что такого привязало его к мужчине, но знал точно, если придётся, он его и в подвал битой загонит и вымолит потом у него прощение, и заставит себя любить, как любят все остальные.
– Когда по-настоящему полюбишь, поймёшь. – Загадочно изрек мужчина, не смотря никуда и в тоже время словно бы видя сквозь время и пространство. Черные глаза, в которых клубилась сама тьма, были наполнены какими-то воспоминаниями, картинками отражаясь в радужке.
– Но… – Хотел было продолжить дискуссию Джин, но его прервал как будто струящийся, обволакивающий, спокойный голос собеседника.
– Зачем ты пришёл ко мне?
Джин, до этого находившийся на почтительном расстоянии, подошёл к мужчине, который был его ровесником, и с высоты своего роста изрек:
– Тебе пора закончить свое вынужденное изгнание.
Тёмные глаза смотрели в голубые, не моргая.
– Я сам выбрал этот путь, не вижу причины менять как-то свою жизнь.
– До вчерашнего дня их и не было, но пора тебе вернуться в реальный мир и убить того, кого ты сам и породил. – Джин буквально расточал вокруг уверенность.
– Я не смогу это сделать. – Спокойно ответил мужчина.
Уверенность Джина начала трескаться, обнажая боль. Ту боль, что испытали он, Джей, ещё один мужчина хакер и тот, с кем он сейчас разговаривал. Их ошибка, их наказание и проклятие. Однажды совершив ее, она пожизненно стала их бременем, пока кто-то из них не устранит её, убив раз и навсегда.
– Ты был тем, кто обучил его всему! – Воскликнул Джин, сжимая руки в кулаки.
– Да, но и вы принимали в этом участие. Я не отказываюсь от вины, которую буду нести бременем до последнего вздоха. Но почему ты сам не попытаешься убить его, ответь. Сможешь отнять жизнь у того, кого совсем недавно считал братом не по крови? – Продолжал вещать мужчина вроде все так же спокойно, но на самом деле в нем бурлили прямо противоположные эмоции.
Джин молчал, долго молчал, обдумывая, решая что-то в голове, и в итоге пришёл к единственному правильному выводу:
– Только тебе под силу справиться с ним, Виктор.
– Почему сейчас? – Со вздохом спросил мужчина.
– В последнее время резко оживились большинство преступных организаций, наследник синдиката Па и вовсе совсем с ума сошёл, убивает всех направо и налево, только вчера было найдено три изувеченных трупа, и где? Да они висели чуть ли не на главной площади, и ладно бы весели, так он из них чуть ли не Франкенштейна сделал, поделив каждого из них на восемь частей. Та ещё картина.
– Я видел. – Коротко сказал парень. – Какое это отношение имеет к Миру?
– Значит, не настолько ты затворник, как пытаешься казаться. – Покачал головой Джин, присаживаясь с Виктором и лаская оживившуюся собаку. Этого мужчину действительно любили все, даже природа благоволила ему.
– Думаю, ты и про убийство конгрессмена слышал, так вот, это наш бывший друг постарался. Но тут дело даже не в смерти этого прогнившего чиновника, сейчас, раскопав некоторые документы, всплыли имена десятка детей, опять детей, Вик! Большинство девочек, но есть и мальчики, кто-то числится как пропавший. Только вот половина из этих малышей были найдены мертвыми и убиты они как в тот раз. Он опять взялся за старое, только теперь масштабы игры намного больше.
Джин замолчал, мужчина же не спешил как-либо отвечать. Долго тянулось тягостное молчание. И среди него слышны были только жалобные поскуливания пса, да дыхание двоих молодых людей.
– Тогда мы его упустили и, честно говоря, простили ему совершенное, жертв ведь было не так много, но все началось опять. – Тяжело бухнул камнем слова Джин. – Его нужно остановить.
– Я не смогу убить его. – Виктор разглядывал длинные пальцы и тонкий шрам на правой руке на указательном пальце.
– Если не убить, то хотя бы поймать. – Предложил Джин.
Резко Виктор повернул голову и вперил взгляд своих мистических глаз в собеседника.
– Тогда, чего бы мне это не стоило, я убью его. Выбирая между заточением и смертью, второе позволит ему не мучиться. При всех его ужасных поступках, Мир не заслуживает столь страшной кары, как клетка и дальнейшие пытки. Одиночество и так было его проклятием.
– Хорошо, будь по-твоему. – Согласился Джин скрипучим голосом. Глотка его горела. Чтобы он не говорил, какие бы слова не срывались с его правдивого языка, только в этом вопросе он мог осквернить рот ядовитой ложью. Момент в их биографии, отпечатавшийся на самом сердце, сломавший и вывернувший на изнанку тело.
Мужчина повернулся лицом к фортепиано, открыл его, более не обращая внимания на Джина, и пробежался по клавишам. Словно инструмент был единственный способен даровать ему спокойствие. Действительно, играя, мужчина забывал о своих ошибках, о самой главной ошибки в его жизни. Как наркоман стремится к наркотикам, так и Виктор буквально жил музыкой, единственной способной простить ему все и подарить дорогие сердцу воспоминания.
Пальцы начали играть грустную и одновременно пронзительную композицию. Ту, которую так любил он сам и не любил его ученик, в голове зазвучали его слова: "В жизни и так хватает грусти и печали, зачем её ещё и омрачать этой трагичной музыкой?".
Но Виктор все равно регулярно играл это композицию, когда как его ученик отдавал предпочтение Рахманинову и другим мастерам этого дела.
Поначалу спокойная она перерастала в нечто быстрое и даже немного грубое, дергающее за все струны души разом, иногда вырывая с корнями на особо сильных аккорда, но, когда все стихало, приходило и некое успокоение, вновь чуть погодя обращаясь в постоянно нагнетающую мелодию. И так получался порочный круг, созданный Моцартом в своём бессмертном "Реквием по мечте".
Аналогией композиции Виктору представлялась жизнь, в которой за полосой белой неизменно идёт чёрная.
Пока Виктор отдавался музыки, играя её по-своему трагично, Джин покидал комнату в спешке. Скорее. Чтобы никто не видел его слез, навернувшихся на глаза. Кто говорит, что мужчины не плачут?
Нет, Джин не разрыдался, не стал хлюпать носом как кисейная барышня. Лишь несколько слез, говоривших насколько ему сейчас больно. Ведь он сам до сих пор не мог забыть и отпустить того мальчишку, которого они впустили в свои ряды, взяли под крылышко и который оказался предателем. И каждый следующий его поступок отражался на всех них четверых, бил на отмажь. Но вот парадокс, за ненавистью и злостью до сих пор скрывалась капля братской любви. И как выжечь её никому было непонятно.
А Виктор все продолжал играть, и чем ближе был конец, тем яснее он осознавал и свой.
На последних затухающих аккордах мужчина еле слышно прошептал, впервые за вечер дав волю эмоциям:
– Сначала уйдёшь ты, а стразу за тобой следом последую и я, Мир.
Как жаль, что тот, кто во всем мире так сильно дорожил этим парнем, даже не знал его настоящего имени.
20
Проснулась я резко, словно меня вытолкнули пинком под зад из сна, который, впрочем, видела обрывками. Куда-то бежала, но не могла понять за кем. Позже я уже скрывалась от кого-то, прячась то за деревьями, то прямо в них. В какой-то момент, сама не поняла когда, оказалась в каменных джунглях. Огромные дома с пустыми зияющими провалами вместо окон, мёртвые, безжизненные, и среди них мечусь я, потерянная и одновременно преследуемая охотником.
Жертва и ее охотник. Опять!
Тяжело дышала и хлопала глазами. В жизни не просыпалась так: обычно приходилось приложить немало усилий, чтобы продрать глаза.
Кроме столь лёгкого пробуждения, мне кое-кто положил на горло руку, ибо я-то лежала на боку и в габаритах была значительно меньше, доставая только до груди своему вынужденному соседу. Кажись, ещё и сползла во сне, и теперь вот меня душила немаленькая ручка Яра.
Помучившись и вспотев в процессе, все же смогла скинуть с себя конечность и села. Как будто удавку с себя сняла!
Руками протерла лицо и вздохнула. И как так все обернулось? Намерение избегать Яра всеми силами в итоге приняло кардинально другой вид. Если подумать, за какие-то три дня я умудрилась нажить проблем больше, чем за всю мою не очень длинную, конечно, но все же жизнь.
Первое и, пожалуй, самое пугающее: это чувства, которые я испытываю к этому синеглазому парню. Сама не могу в них разобраться, и, блин, я ведь столько раз, смотря сериалы, думала: вот дура главная героиня, как так можно в такой банальной ситуации не понять, какие же эмоции испытываешь к парню, вьющемуся рядом. И вот сейчас оказалась сама на ее месте и осознала две вещи: не суди, судим не будешь, и нужно самой оказаться в похожей ситуации, чтобы понять, что он действительно чувствует.
Почему жизнь такая сложная? Почему нельзя отмотать время назад или хотя бы заглянуть в будущее, ну хотя бы одним глазком? Тогда бы стольких ошибок можно было бы избежать… Но мы вынуждены бороться и барахтаться в реальности, преодолевая очередные извороты судьбы. Что вообще за изверг она такой?
Вторая проблема, тоже капец какая важная, как теперь мне исполнять обещание, данное Владу? Яр ввязался куда-то, Влад, кажись, собрался следом за ним погрузиться непонятно куда, и меня с собой в мешочке прихватить. Хотя, честно говоря, мне и самой с каждым часом становится интересно, какие такие игры ведутся в семье Аниковых. Ведь, действительно, когда-то счастливое семейство переживает не самые лучшие свои времена. Яр за что-то взъелся на свою мать, мать же мне своим поведением напоминает легкомысленную дурочку у которой что-то свое на уме. Влад, скрывающий что-то и за это готовый глотку кому угодно перегрызть, заделался местным Шерлоком и заодно Матерью Терезой с карающей дланью наперевес и пытается спасти (или все же добить) своего брата. Андрей же выглядит на фоне всего этого клубка змей полным лохом. Простите, но иначе и не скажешь. Он проявляет удивительную слепоту, изредка погавкивая на своих детей.
И третья проблема, о которой я успела подумать до того, как мне приспичило в туалет по-маленькому, природа призвала (чтоб её!): почему Влад винит меня в каких-то глобальных проблемах их семьи? И то, что он это типа с дуру ляпнул, ничего не значит. Я тоже умею видеть, когда мне врут, по крайней мере иногда. У меня до сих пор в голове звучат те слова, что он сказала в запале, но их смысл не понятен мне, как бы не прокручивала я их в голове. Слишком уж туманно он изъяснялся.
Но ничего, придумаю чего-нибудь и выведу его на откровенный диалог, к сожалению, подобраться к Яру так и не смогла. Глаза его скрывают много секретов, и я попробую их узнать, но для этого ещё придётся попотеть.
Влад же чем-то похож на меня, не внешностью, характером. Разве что я более эмоциональная, а он любопытный.
Природа призывала меня все сильнее, и я, помявшись, все же решила вылезти из палатки и найти ближайшие кустики.
Стоило распахнуть брезент и высунуть голову на улицу, в лицо мне сразу же метнулся холодный воздух, вызывая мурашки.
Увидев туман, в рассветных сумерках стелящийся по полянки, нервно сглотнула. Уже была не ночь, но пока ещё и не день, солнце скрывалось где-то на половину за горизонтом, мало того ещё и тучки отнимали те немногие лучики, что успели проникнуть из-за горизонта.
Такая погода вызывала у меня какое-то липкое, неприятное ощущение. Птицы почему-то не пели, лишь ветер завывал где-то вдалеке – все это добавляло грусти общей картине. Оглядев ещё раз полянку, наполовину высунувшись из неё, попятилась назад, закрываясь обратно.
Одна я туда точно не сунусь. Вариант только один, не родителей же мне будить, чтобы они сопроводили меня в туалет. А вот у Яра уже есть опыт, опозориться перед ним я уже не раз умудрилась.
Посмотрела на спящего парня или уже не спящего? Наученная опытом, подползла к парню и наклонилась над его лицом, дабы послушать его дыхание.
– Что ты делаешь? – Спросил парень хриплым, низким голосом.
Браво мне, я никак не показала своего удивления. Второй раз меня не подловить.
– Жду.
– Чего? – Все еще не открывал своих красивых глаз парень. А я все ещё нависала над ним.
– Ну до этого ждала, когда ты перестанешь притворятся спящим, а сейчас вот, когда откроешь глаза. – Пояснила я.
– Как поняла, что я уже не сплю?
– Ну, ты чутко спишь и… – Умолчала я кое о чем.
Почему он все ещё пренебрегает моим вниманием и не открывает глаза? Проснулся ведь, даже голос свой нормализовал.
– Что же? – Ой, а кому-то интересно, вон даже не говорит со своей обычной насмешкой и ленцой в голосе. Ещё бы зенки свои распахнул.
Не удержавшись, провела рукой над его лицом, пока отвечала.
– Ты маньяк, Яр, мой, к сожалению. Контролируешь каждый мой шаг, кроме, конечно, моментов, когда сбегаешь с кем-то поговорить. С кем ты, кстати, так часто разговариваешь?
– Меньше знаешь, спокойнее спишь. Советую прислушаться, а то ведь во сне всего испинала меня, буйная ты моя. Перевозбудилась, признавайся?
Яр внезапно открыл глаза, взирая на меня множеством звезд, тонувших в глубине морской. Руку свою я так и продолжала держать перед его лицом.
Я бы, наверно, смутилась, если бы не слова, которые он бросил мне.
Ушёл паразит от ответа, да так изящно. Ну да ладно, ещё не вечер.
– Да ну тебя. – Буркнула я, опустив руку Яру прямо на лицо плашмя, отталкивая, и поспешила смыться.
Диверсия удалась, слиняла успешно, никто не пытался удержать, хотя я ожидала от Яра чего-нибудь этакого.
Вылезла из палатки и поморщилась от ветра, обхватила себя руками, желая таким образом хоть чуть-чуть согреться.
Холодно, голодно и в туалет хочется. А ещё тяжко. Очень тяжко, потому что сообразила, что мне все же придётся возвращаться к Яру.
– Эх… – Вздохнула я и опустилась на корточки у палатки, наблюдая скрюченного парня, который пожирал меня любопытным взглядом.
– Яр, будь хорошим маньяком, проводи, пожалуйста, меня в туалет. – Попросила я, краснея и белея одновременно. И не спрашивайте меня, как, блин, у меня это получилось.
– Тут нет туалета, кукла.
– В кусты! – Рявкнула я. А то он не понял, куда мне надо. И, между прочим, очень даже срочно.
– Что мне за это будет? – Хитро спорил парень.
– Пинок под зад. – Буркнула я. Меня передернуло от холодно ветра, который усиленно пытался меня сдут.
Не знаю, скорее всего Яр заметил мои плохо скрытые конвульсии и поэтому сжалился надо мной. Парень пошарился по палатке, прихватил что-то. Увы, я уже встала и не могла рассмотреть манипуляций.
Поскорее бы уже обратно, на улице действительно было как-то гадко, что ли. Лето явно не желало вступать в свои права в этом лесу.
Пока я приглядывала себе презентабельные и комфортабельные кустики, Яр тихо вылез из палатки, так тихо, что я даже не слышала, как парень подошёл ко мне и накинул кофту мне на плечи.
Озадаченно взглянула на парня, который стоял рядом в черной майке, обтягивающей его хорошо сложенное тело и потягивался. Вся эта картина почему-то мне напомнила кота, такого наглого, сонного, но довольного.
Парень накинул на мои плечи именно свою кофту, не мою, это я поняла по запаху, исходившему от предмета одежды. Хвоя с ноткой горчинки.
Устраивать очередные пикировки не было ни смыла, ни желания. Ярослав ведь, наоборот, помочь мне хотел. Может, в нем и есть что-то хорошее.
– Спасибо. – Поблагодарила я и пошла в сторону леса.
– Не за что, – было мне лаконичным спокойным ответом.
В тишине мы дошли до выбранного мной места, не так далеко от лагеря расположенного. Потом даже не пришлось как-либо просить его покинуть меня. Он сам, развернувшись, скрылся за деревьями.
Быстро управившись, побежала ту сторону, куда ушёл Яр. Так сказать, по горячим следам.
Долго искать его не пришлось, он оказался совсем рядом, стоял и разглядывал что-то на стволе дерева.
Подкравшись к нему, максимально старалась походить на шпионку и закрыла глаза парню.
Во мне по непонятным причинам проснулась игривость, и раз уж мы зашли так далеко с этим парнем, можно и пошалить.
– Что ты делаешь? – Спросил Ярослав, даже не вздрогнув.
– Спрашивать, кто именно сейчас стоит за твоей спиной, бесполезно? – Обиженно прошептала я парню на ушко, пользуясь его же приемом. Я же говорила, что я хорошая ученица.
– А ты хочешь, чтобы я ответил? – Спросил парень, вступая в мою игру, и словно в подтверждение моих мыслей резко схватил мои руки, убирая от своих глаз, и поцеловал нежно сначала одну ладошку, а потом другую. – Хорошо, куколка, я подыграю тебе.
– Э… – Только и выдала я, никак не ожидая таких кардинальных мер со стороны парня. – Яр, а что ты там рассматривал?
Я и так была прижата к парню всей грудью, расположение рук он немного поменял, сделав так, что я теперь обнимала его, проскальзывая конечностями у него подмышками, поэтому мне не составило труда стать на носочки и заглянуть ему за плечо.
– Ничего интересного, – Явно соврал мне парень. Я пока ещё не слепая и не тупая, слава богу, могу рассмотреть и понять, что непонятная загогулина, выскобленная на коре дерева на уровне груди парня, появилась тут недавно и точно была творением чьих-то рук.
– Но… – Набрала побольше воздуха, собираясь вывести на чистую воду парня, ведь он же не мог наткнуться случайненько на дерево среди целого леса, на котором было непонятное… послание?
Загогулина, кстати, подозрительно походила на русскую "М", только очень уж каллиграфичную, столько витков, что и не поймёшь ничего. И я бы не поняла, если бы сама не была обладательницей каллиграфического подчерка и любительницей вырисовывать каждую букву.
– Но… – Опять попыталась я собраться с мыслями, а то меня как-то разглядывание картинки сбило с толку. Но теперь уже меня прервали, резко присев на корточки и закинув на плечо, как какой-то мешок.
Приехали. Точнее ещё пока нет, но все впереди.
– Ты чего творишь?! – Взвизгнула я. Эхо разнесло мой вопль по всему лесу.
Перед глазами мельтешил торс Яра, прикрытый майкой. Блин, да ему же нельзя перенапрягаться, а тут ещё я тычу ему в живот руками, прямо по ране. – Яр, поставь кукл… тьфу, то есть меня на место. Твоя рана может открыться.
Парень молчал и нес, нес, нес. Меня. Я же старалась лишний раз никак не тревожить Яра действиями, буквально превратившись в мешок. Даже дышала через раз.
– Не молчи, скажи хотя бы что-нибудь. – Жалобно попросила.
– Что, Мирослава? – Внезапно заговорил парень, поставив меня на ноги около нашей палатки. – Что ты ещё хочешь от меня услышать, какие ещё вопросы задашь? Тебе не кажется это лицемерием? Одно дело ублажать желания тела, другое свой неугомонный интерес. Не знаю, почему ты с таким упорством пытаешься вызнать непонятно что у меня. Дерево, серьёзно?! Откуда мне знать? Я по-твоему лесоруб или лесничий, чтобы за каждым пнем следить?
– Но ты ведь стоял именно у этого дерева, это странно… – Промолвила обескураженная я. Кого, кого, а Яра я не ожидала вывести из себя. Он же как удав, вечно спокойный. Конечно, сейчас он не орал и вообще говорил вполне тихо, не экспрессивно, но вот глаза… Они вновь сменили цвет, став ярче, насыщеннее.
– Что тут странного? Эта ты выбрала направление, я шел за тобой, а пока ты отлучилась, гулял по округе, вот и наткнулся. Я, в отличие от тебя, внимательностью не обделен.
– Ты прав. – Согласилась с его аргументом. По его словам, выходило, что во всем виновата я. – Только… Почему лицемерием Яр, разве плохо желать узнать хоть что-то о человеке, с которым я не раз целовалась и даже испытала оргазм?
Надеюсь, все сейчас спят, не хотелось бы мне, чтобы нас кто-то услышал. Это было только между нами. Пусть уж лучше красную как помидор меня видит только Яр.
– Всё твои вопросы, они направлены скорее на ублажение своего больного воображения. Кем ты хочешь, чтобы я оказался: убийцей, киллером, террористом? Что удовлетворит тебя и моего полоумного и не в меру любопытного брата?
Он говорил так уверенно, и чтоб мне провалится, но это было не похоже на вранье. Однако в отличие от меня, этот парень явно добился самого высшего уровня в искусстве вранья.
С другой стороны, слишком мало информации, сплошные предположения, все так зыбко и двояко. На все случившееся можно найти и друге объяснение, только вот он не объясняет. Яр упорно уходит от ответа, либо посылает прямым текстом.
Мне просто нужно время, чтобы со всем разобраться. И нужно действовать более изящно, благо, учитель от меня не отлипает. И не давать больше этому паразиту подслушивать разговоры. Сейчас же нужно идти на мировую.
– Ярослав, прости, я действительно перестаралась. – Улыбнулась я. Надеюсь, получилось не очень фальшиво. – Но и ты виноват. Не отрицай! – Вскрикнула я, видя, как парень уже рот распахнул, собираясь возразить, скорее всего. – Давай пойдём на мировую, я не буду больше докучать тебе вопросами, только изредка, – оставила себе лазейку, – а ты не будешь нарушать моего личного пространства против моей воли. Согласен?
Удивительно, но парень кивнул, тряхнув своей тёмной шевелюрой.
– Тогда, в качестве скрепления договора, я позволю тебе поцеловать меня, а ты ответишь на один мой вопрос. – И видя скептический взгляд парня, добавила, – Не о дереве!
– Тебе не кажется, что это неравноценный обмен. Поцелуй скорее для меня будет приятным бонусом, ты же получаешь вдвойне больше. – Снова вернулся тот поганец-хитрец Яр, поблескивая своими лукавыми глазками и криво улыбаясь, показывая свою ямочку.
Б – это когда бесит, меня же сейчас бомбить начнёт. Ладно, Мира, терпи, стой и не бойся.
– Что ты хочешь? – Спросила я, заранее ожидая подвох.
– Пусть это останется для тебя тайной. Я оставлю за собой право стребовать с тебя одно желание, но позже.
– Ладно. – Буркнула недовольная я. Чувство такое, словно меня обыграли в моей же игре.
Мы стояли на все той же полянке, около треклятой палатки. Начинаю подозревать, что все беды именно из-за нее.
Я, погрузившаяся в свои мысли, не заметила, как Яр дернул меня за косичку.
Озадаченно уставилась на значительно приблизившегося ко мне Яра. "Что надо?" – Подумала я.
– Вопрос, куколка. – Понял меня Яр.
Ёлки-палки, а я уже и забыла.
Ладно, соберись, попытка не пытка. Да и вообще, у нас сделка тут.
– Почему ты так плохо относишься к своей матери? – Спросила я и закусила губу.
– Потому что заслужила. – Коротко ответил Яр, как-то весь подобравшись.
– Э, нет, так не пойдёт, хочу развернутый ответ. – Требовала я своего.
– Больше всего я ненавижу в людях фальшь, а она насквозь фальшивая. Такой ответ тебя устроит?
– Но ведь она твоя мать! – Не понимала я. Как по мне, тёте Катя очень даже честный человек.
Выражает все свои эмоции поступками.
– Дьявол живёт в мелочах, кукла. Приглядись к ней получше, увидишь её истинную личину и желания. – Хмыкнул Яр и, как маленькую девочку, потрепал меня по волосам.
– Но семья – это единственные, кто подержит тебя в трудную минуту, а мама так вообще за своего ребёнка жизнь готова отдать. Тётя Катя тоже…
– Наивный ребёнок, не все в нашем мире так радужно, как ты говоришь. Брат может убить брата за наследство, мать выкинуть своего ребёнка в помойку, а отец в порыве злости забить дочь насмерть. Сними розовые очки и тогда увидишь много чего неожиданного.
– Всё, что ты говоришь, это дело случая и обстоятельств. – Не сдавалась я. – И я не ребёнок. Я школу закончила уже.
Яр так искренне улыбнулся на мои последние слова.
– Возможно и так, а может быть это судьба. Впрочем, не важно, думай как хочешь, уже не школьница, я ответил на твой вопрос.
И Ярослав ушёл; забрался обратно в палатку.
