Текст книги "Потаённый уголок 2 акт 1 (СИ)"

Автор книги: Даниил Данковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Хех, интересные вы, – посмеявшись, сказал лежавший на соседней кровати мужик, – и странные. Не знаю, почему вы пошли на всё это, ток не накосяч.

– Не влезай, мы сами всё решим, эх, – вздохнул Владимир с какой-то усталостью, будто каждый день испытывал на себе тяжесть от этого мужика. – Ладно, я понял о чём ты. А ты почему пришел сюда?

– А? – Я удивлённо посмотрел на него, тыкнув на себя пальцем. Потому что его взгляд был нацелен на меня. Пришлось спешно оправдываться, лишь бы не прогнали нас.

– Я... Я тут по просьбе Снежаны, помочь ей как актёр, да и просто помочь, – сбивчиво, подбирая слова, быстро произнёс я, сочиняя на ходу. Правда звучало всё это как-то не очень, и ему, похоже, показалось так же.

– Ясно, просто пришел, – теперь казалось, что после моих его слов, Владимир стал полностью обессилен и сейчас свалится с закрытыми глазами, которыми сложно открыть. – Тогда он может уходить, а Лена и эта девчонка остаются до второго завтрака с вами, и мы всё обсудим.

– Но он же актёр, я об этом вчера говорила тебе, я должна узнать, как мне играть на сцене! – взволновано и громко произнесла Лена. А Снежана только смотрела на меня обеспокоенными глазами, не зная, что делать.

– Я не знаю, что он хочет, мало ли, только всё порушит своим вмешательством.

Но я уже знал, как поступлю дальше, пускай Снежана вольётся в это дело с головой, раз есть шанс. Ей не стоит его упускать.

– Ладно, не спорьте, – спокойно сказал я и посмотрел на главную, вставая. – Я подожду на улице или за столом в столовой, а ты займись своим делом. Только им, а то знаю я тебя.

И спокойно направился к двери.

Наша река выглядела спокойной, тихой, приятой, и, если бы не плавающие туда-сюда лодки, было бы всё великолепно. А ещё хорошо перед выходом я попил воды в столовой, а то глядя на реку, которую запачкали всем чем только можно, от этой воды я бы только убил свой желудок, а если бы остался жив, ещё и почки.

Такая у нас была река.

Но сейчас я стоял возле неё, в окружении покрытых листвой деревьев за спиной, обдуваемый прохладным лёгким речным воздухом, который трепал мои волосы и остужал кожу на рукавах, свободных от рукавов, и смотрел я на противоположный берег, видя там такие же деревья, за которыми виднелись высотные жилые дома. Стандартный для этого места вид, хорошо деревьев много и от дороги далеко, хоть было чем дышать.

– Как же приятен речной воздух, – закрыв глаза и с наслаждением вдохнув освежающий воздух, сказал я, ни к кому не обращаясь, вот только...

– Я, когда год назад сюда поселилась, тоже так думала, – раздался приятный женский голос за моей спиной.

Я сразу сник. Даже если рядом с тобой стоит привлекательная девушка, от этого как-то не очень, словно следят за тобой. Тем более у меня уже есть девушка. Но попрощавшись с настроем на свежесть и природу, я обернулся и поглядел на Лену. Она, хоть её Владимир и просил остаться, пошла вслед за мной, говоря мне, что ей нужен актёр.

– Ты зачем пошла за мной аж до сюда? – зачем-то спросил я.

– Ты актёр, – сразу радостно сказала она, – а я буду играть на сцене, но не знаю, как.

Так и думал, что за блин!

– Только я не особо хороший актёр, чем я могу помочь, если мне самому помощь нужна? – Попытался отвязать её от себя чем мог, хотя и не врал, скорей говорила, что меня ждет нечто нехорошее, хотя делает вид, будто всё в порядке теперь будет.

– Мне нужен актёр, я хочу стать лучше, – продолжала она о своём.

Я понял, что от меня она уже не отстанет, будет ходить за мной, будто привязали, пока не получит положительный ответ. Это точно ничего хорошего мне не несёт. Только сколько не выдумывай чего против неё, от меня она не отвяжется. Я посмотрел на неё, потом в сторону шины, принадлежащей какому-то грузовику, лежащей на земле возле реки, и направился туда, сев. Лена, будто привязанная, подошла ко мне, сперва встала, положив руки за спину, но спустя секунды что-то решила и села рядом со мной, положив руки на колени.

– И что ты хочешь?

– Ты актёр, а я буду играть на сцене. Я прочитала всякие разные книги поэтому, даже поучаствовала кое в чем, но мне нужна помощь реального актёра. Боюсь, книги по актёрскому мастерству лучше меня не сделают.

– А вот я сделаю, да? – со скепсисом посмеялся я. Не знаю, к чему она клонила, но выглядело всё так.

Только с реальностью тут есть проблемы, как мне казалось. Правда с Сашей, если смотреть на результат, вроде получилось.

– А Владимир не против будет? Отпускать от тебя ко мне он не хотел. Да и меня оставлять рядом.

– Не важно. Я не знаю, какой ты актёр, но стоит попробовать. – Эти её слова звучали не как вера в меня, а попытка ухватиться хоть за что-то полезное. Ну да, а чего я ждал? – А вот Владимир тут не имеет права что-то мне говорить. Я сама решила, и я должна хорошо выступить и не провалиться.

Этот человек заведён своим желанием, прям как Настя, только я не знаю причин того, насколько она этого хочет выступить и до куда дойдёт. А её лёгкая одежда тем более не даёт мне шанса сосредоточиться на ней, всё время глаза отвожу! Но у Насти есть причина, заключающая в её родителей, выступающих на сцене, а что тут? Это и стоило выяснить, так просто бросать не хочу, вдруг поможет Снежане. Только куда нас заведёт, блин, я опять ведь лезу, не знаю дороги!

– Тогда почему он это сказал?

– Он... – только начав говорить об этом, её голос словно запутался в словах, и она уже не знала, как продолжить. А вот это уже интересно. Но со стеснением, она ответила: – Тут я уже не могу об это говорить.

– Тогда я не могу помочь, а то начну, а он потребует прекратить и не лезть мне. Скажет, шпион.

– Он так не думает!

– Тогда о чём он думает?

– Он... – Лена хотела что-то сказать, но не смогла, сжала губы, не желая продолжать. Но всё же взяла себя в руки и продолжила, сглотнув комок, застрявший в горле. – Он знает, о чём писать, но не знает, как закончить.

– Почему?

– Потому что он пишет об инвалиде, которому помогает девушка – я. Но инвалид не может ей сказать о своих чувствах.

– Серьёзно. А в чём загвоздка?

– Владимир написал почти весь сюжет, но он не знает, как закончить. Откажет ей герой или нет? Концовка непонятна, а причина в то, что он знает, как это, когда ты инвалид.

Ясно, интересно, в чём-то тяжелая, и непонятно, как продолжить. Что хочет он? Видя Владимира, приятных мыслей о нём не появляется, так что не удивлюсь, что хочет концовку с не лучшим концом. Но так ли?

– А что хочешь ты?

– Я? Я хочу так, как он решит.

– А на самом деле? – спросил я, чувствуя что-то скрытое в её словах, о чём она не может сказать.

– Я не должна ему мешать, это его сюжет, я лишь актриса.

– Но ты, как понимаю, в главной роли. Он сам решит, но что хочешь сыграть ты?

– Я не должна говорить.

– Тогда я помогать не собираюсь, – напыщенно заявил я, отвернувшись. – История не закончена.

– Но... но она почти закончена, просто конец! Зная что он попадает в свой сон или куда-то, где он видит нечто странное, где ему встречаются непонятные существа, которых будут играть актёры театра санатория, для них он уже всё написал и отправил для подготовки. Я герою помогаю, помогаю ездить на коляске, позволяя пройти всю дорогу до конца.

Спешно и сбивчиво выложила она историю сюжета. Значит он уже почти описал ключевые роли без действия, только основу истории, а она сама за семью печатями. И как тут помочь? Для Снежаны это тоже будет загвоздка, а я могу помочь, если узнаю, как ей почь. А ведь точно! Осталось узнать, что хочет он. Тут я хотел продолжить свой допрос, но она продолжила тихим, словно виноватым, голосом:

– Я хочу хорошую концовку.

– Почему? – не сдержавшись, сказал я.

– Потому, – тут она замотала головой, отбрасывая мысли. – Я не могу сказать, это только моё желание.

Своё желание. Если продолжать дальше, то я ещё долго могу натыкаться на эти слова, и, если продолжать, я рано или поздно смогу всё услышать, но может выйти так, что всех позовут на завтрак, а остался час до этого, значит тогда надо напирать. А чем это кончится, боюсь даже подумать. Остаётся только один шанс, а насколько он затянется, это уже моя проблема. Значит решено.

Я сжал кулак и опустил голову, чтобы Лена не видела моё лицо, как я веду борьбу с этой мыслью, а то так хочется отбросить её. Но остаётся только одно, так что я отбросил все мысли и встал на ноги, полный решимости. Эх, мои каникулы идут, а театр преследует меня.

– Ч... что с тобой? – услышал я обеспокоенный и удивлённый голос снизу.

– Ладно, другого выхода у меня нет, давай репетировать.

– Ты согласен? – удивилась она. Чего удивляться после моих отказов, я бы и сам так отреагировал.

– Вставай и давай уже учиться, у нас не так много времени, – попробовал напирать я, сделав вид, что ничего ранее не говорил. – Давай отработаем признание в любви, раз уж об этом может быть в конце. Ладно, я начну признание. Км, тогда я тебе говорю "я люблю тебя".

В ответ на мои слова она просто удивлённо посмотрела на меня, широко раскрыв глаза, удивившись. Пока она не сказала мне, что не так, продолжая сидеть на шине, я просто уставился на неё, ничего не понимая.

– Я ничего не почувствовала, – с удивлением произнесла она.

Не удивительно, я бы и сам не поверил, и, к примеру, будь на месте Насти и услышав только эти слова в таком тоне. Сразу становилось понятно, в чём я накосячил. Приложив правую руку к лицу и закрыв глаза, я выставил левую руку, останавливая на всякий случай её, пока она ничего не сказала мне. И стал думать, что делать дальше, усиленно напрягая мозг.

– Ладно, исправим, свою ошибку я понял. Тогда расскажи, как должен описать этот момент Владимир, как ты хочешь, чтобы писал.

– Но я не знаю.

– Просто вообрази, пока попробуем пофантазировать, а завтра расскажешь, что есть в сюжете такого, что тебе непонятно.

– Э... ясно, – сказала она не особо уверенно. – Мы обсуждали этот момент, и Владимир представлял, что герой сценария сидит в инвалидной коляске и не сильно уверен в себе, он просто говорит, что у него на душе.

– На душе, значит, – задумчиво произнёс я. – Ладно, тогда вставай, а я сяду, буду изображать сидящим будто в инвалидной коляске. А ты отойди от меня на несколько шагов. Ага, сюда. Ну ладно, давай попробуем, я сменю свои слова, подожди.

Я сел на шину и напряг мозги, думая над своими словами, поглаживая пальцем лоб. Значит не уверен в себе и нес всякое, что пришло в голову, хм, это, конечно, можно, всё равно не знаю, что говорить. Через пару минут я вдохнул и посмотрел на Лену, изображая беспокойство, охватившее меня.

– Я не знаю, как правильно это говорить, но молчать не собираюсь, просто выслушай меня, – взволновано сказал я, и тараторя, стал говорить о своих чувствах, что давно знаю девушку из своей реальной жизни, которая помогает мне, как и ты. Я подходил к главному, забывая слова, не решаясь сказать главного, и просто неся то, что приходит в голову. Но надо было уже сказать главное, так что я вздохнул и замолчал, собираясь. – Не буду тянуть дальше, скажу главное: я люблю её, а ты, это она, значит, вот, я люблю тебя.

И я посмотрел на неё глазами, в которых собрал все свои чувства к ней.

– Ох, а ты и правда актёр, – положив руку на сердце, сказала она.

– Ты давай играй, а не говори ерунды.

– Ой, прости. Значит так, значит, я должна отреагировать, как там говорилось в книгах в интернете?

И она начала, вот только...

– Я... я не ждала этого услышать, я удивлена...

– Стой! – услышав жалкую попытку её игры, я тут же остановил её, не желая терзать свои уши. – Ты какие книги вообще читала? Что там писали?

– Но я последний раз выходила на сцену в пятом классе, а там просто надо было говорить выученные слова!

"Ясно, передо мной полный профан, работы тут полно, не на один месяц", – склонил я голову, понимая весь крах моего положения.

– Ладно, давай сперва избавимся от твоих "ой, я не ожидала", и добавим эмоций.

– Каких?

– Честных, какие должны быть. Ты услышала признание, ты удивлена, ты не ожидала этого, но ты их ждала и хотела услышать. Твоя реакция? Тебя начинает постепенно переполнять счастье, но ты понимаешь, ну, что ты лишь привиделась ему в его сне. Что ты хочешь пожелать ему?

– Я... я хотела бы, чтобы он очнулся и сказал всё реальной девушке, признался ей.

– Правильно. Вот теперь подумай, как бы ты это подала, подумай сейчас какие эмоции должны сопровождать твои слова. Давай.

– Хорошо. Я сейчас.

Она закрыла глаза, вдохнула и замерла. Не знаю, что она там сей думала, куда понеслись её мысли, но я несколько минут ждал её и не знал, что из этого выльется. Хотелось её позвать, прервать затянувшееся молчание, а то неизвестно, на сколько это затянется, захотелось даже вытащить из кармана смартфон и начать следить за временем, а то скоро одиннадцать часов, да и вообще сидеть и непонятно чего ждать, я не хотел. Но вдруг она открыла глаза и моргая, будто сильно была удивлена, посмотрела на меня. И я не знал, чего ждать от неё сейчас, я просто замер.

– Я... ты... это неожиданно, – не знаю, что с ней произошло, но её поведение полностью изменилось, передо мной стояла всё ещё Лена, но уже первые её слова, её эмоции, были не тем, что я видел до этого. – Я давно ждала от тебя этих слов, но... – она замолчала, казалось, что сейчас заплачет, всё скажет, но сдерживалась, стараясь не заплакать. Она менялась на глазах, я уже не мог узнать её. – Я не могу принять твоих слов. Не я, я лишь часть твоего сна, не настоящая, тебе надо очнуться и сказать эти слова ей, настоящей!

Последние её слова прозвучали громче, отчаяннее, полные чувств и страдания, будто она отчаянно хотела принять слова, но не могла, почему-то я верил, что, приняв их, он только попрощается с жизнью, оставшись с ней во сне. Не знаю, почему я об этом подумал, но именно такая мысль зародилась в моих мозгах.

– Ты должен очнуться, оказаться возле неё, иначе всё. Пожалуйста, живи!

Эти слова были, похоже, последними, её искренний поток мыслей прервался, она посмотрела на меня, чего-то ожидая, но я просто смотрел на неё, не зная, что сказать. Я совсем такого не ожидал.

– Как тебе? – спросила она, испуганно глядя на меня.

– Я... – слова зацепились за язык и я не мог их сказать, я просто был удивлён. Но взяв себя в руки, я постучал ладонями по щекам, отгоняя не нужные мысли, и наконец нашел, что сказать. – Как у тебя это вышло?

– Это?

– Так сыграть! Только что казалось, что тебя учить и учить, но вдруг ты сыграла великолепно. Как у тебя получилось? Великолепно.

– Великолепно? – не веря в такие слова, удивлённо произнесла она. – Я просто вспомнила, что говорили в книгах об этом, вспомнила фильмы, эмоции актёров и применила их, придумав слова, как ты и рекомендовал. Я правда хорошо сыграла?

– Да, великолепно! – вскочив на ноги, чуть ли с восхищением выкрикнул я. Это и правда были мои искренние мысли. – Ты должна завтра принести то, что написал Владимир, мы должны понять, как сыграть героиню, придуманную им, понять, какие эмоции скрывает она, мы должны знать их, а ты сыграть.

– Значит я могу?

– Если ты сможешь, как сейчас, то сто процентов. Просто достань сегодня сценарий и отдай мне. Так мы сможем помочь с концовкой и с твоим выступлением.

– Я постараюсь, – искренне ответила она. – Ох, совсем забыла!

Неожиданно ахнула она и завертелась на месте, глядя по сторонам, потом вдруг воскликнула "вот она!", и отошла шагов на пять, взяв с земли палку, оторванную от дерева, тут же вернулась ко мне и отошла ещё на несколько шагов, к торчащему из земли тонкому деревцу, росшему всего на метр, села на корточки и воткнула палку в землю, став ею копать.

Мне хотелось сказать ей что-нибудь ещё, поддержать, ведь мои слова были искренней правдой, я совсем не ожидал услышать от неё настоящей актёрской игры, искренней, пускай и не такой богатой на эмоции, но правдивой. И я бы сказал, лишь бы поддержать Лену, лишь бы не сдавалась, а смогла ещё лучше... только вот не понял, что тут сейчас творится.

Я подошел к ней и тоже сел, видя, как образуется дыра.

– Что ты делаешь?

– Копаю, – не отрываясь от своего дела, ответила она.

– Это я понял... только не особо.

– Даже если бы ты сам не пришёл сюда и отказал мне помочь, я бы всё равно пришла сюда ради этого места, но забыла, заговорив с тобой. Оно очень важно для меня и как оказалось для нас, это неожиданно, но каждый делал в разные годы одно дело тут, а потом мы все встретились в этом доме.

Она замолчала, её слова прозвучали пафосно и совсем не внесли ясности. Я бы так и продолжил сидеть, ничего не понимая, если бы Лена вдруг не достала из земли пожелтевшую маленькую коробочку, завёрнутую в пакет. А затем вторую, третью и после смую большую по длине, но тонкую и тоже сложенную в прозрачный пакет. Она сложила их рядом с собой и замерла, глядя на них как на сокровище.

– И что это значит?

– Это... – она замолчала, подбирая слова. – Эти коробки из нашего прошлого.

Стоило расспросить её об этом и понять, я бы так и сделал, только вот не успел, сюрпризы ещё не кончились, мне ничего не дал сказать полный ехидства голос парня.

– Хех, школьник, не ожидал. Школа совсем распустила учеников, видать, его привлекла твоя открытая одежда.

Я сильно удился, да и Лена тоже, мы повернули голову, и увидели того самого парня, с которым Лена общалась сегодня, когда мы в первый раз встретили её сегодня утром. Накачанный, выглядел старше Лены, но почему-то казалось мне, что младше её на пару лет. И сейчас он лыбился, глядя на нас, будто застал что-то интересное, но неприятное.

Мы оба встали, Лена взяла коробки левой рукой и прижала.

– Я могу легко его уделать, он слабак, пускай и пристаёт к тебе.

– Нет! – вдруг выйдя вперёд, Лена закрыла меня, стеной встав между нами. – Он помогал мне, и я ему благодарна.

– Все они сперва добрые, пока не замечаешь, как с тебя стянули одежду. Лучше отойди от него и дай мне во всём разобраться.

Почему-то мне казалось, если она сейчас отойдёт, то я не встану с земли без помощи врачей. И его слова об одежде, казались мне правдой, пускай я и не собирался ничего такого делать, н либо он об это всё прекрасно знал, либо останавливал уже подобные случаи, вот только мне это ничего хорошего не сулило, я уже сейчас мог почувствовать на себе всю силу его кулаков.

Вот только Лена не дала этому случиться. Не глядя на меня, она схватила мою правую руку и потянула за собой, сказав парню не поворачиваясь:

– Всё в порядке, мы в дом, скоро завтракать.

– Если что, ты знаешь, где меня искать.

Услышали мы насмешливый голос за своей спиной. Ответа ему не последовало.

– Что это было? Кто он?

Спросил я сразу, как мы вошли в дом. Всё это выглядело как возможность мне почувствовать перелом нескольких рёбер, костей, да и всего остального, и видать, Лена меня только что спасла.

– Я не знаю его, – честно призналась она. – Я его встретила сегодня, когда шла от реки, тогда он мне не показался плохим парнем, шутил, хотел явно подружиться. Я не знаю, что думать теперь, скорей всего он всё не так понял.

– А может даже и не стала пытаться, а его просто понесло. Такие люди бывают, в голове только негатив, который и выплёвывают.

– Я не знаю, он не выглядел таким при первой встрече, не хочется набрасывать всякого, не разобравшись.

– Только вот он не против наброситься на меня был. Ох ты, ух ты, проблема так проблема.

Лена лишь посмотрела на меня с жалостью, что не особо радовало, не хотелось чувствовать себя жалкой жертвой. И чтобы уйти от этого, я пошёл вперёд, к засевшим в комнате сценаристам.

– Ты только им ничего не говори про то, что взялся обучать, пускай это останется нашей тайной.

– Хорошо, – кивнула она. – Только ты не говори Владимиру, что помогал мне. И что я обещала тебе сценарий.

Мне оставалось с ней только согласиться, так будет лучше для нас. Наш путь был не длинный. Оказавшись возле мужской комнаты, я остановился, услышав смех и весёлые голоса, причём общие.

– Что там у них вообще происходит?

Я приблизил ухо к двери и прислушался, стараясь понять хоть что-то. Я услышал голос Снежаны, как она что говорит, и одновременно с этим раздавался смех, причем я слышал и Владимира. Это совсем не вязалось с тем человеком, который меня выгнал.

– Я не знаю, – честно ответила Лена. – С другими он давно так себя не вёл, особенно когда начал сочинять этот сценарий.

– Значит он и таким бывает... Надо зайти.

Сказал это и дотронулся до ручки двери, нажав на неё. Все разговоры и смех тут же прекратились. Они смотрели на меня, непонятно чего ожидая. Снежана сидела на прежнем месте, как и остальные, только атмосфера вокруг них была другой, уже рассеивающейся, но я четко мог уловить веселье.

– Уже пол одиннадцатого, так что мы решили вернуться, – сказал я, чтобы хоть как-то поменять атмосферу.

– Да, уже скоро завтракать, – кивнул Владимир, закрывая ноутбук и кладя его на кровать. Всё, что я слышал, пока не зашел, теперь уже испарилось и стало привычным, холодным. Хотя, когда Владимир увидел Лену, его лицо стало добрее, он перестал хмуриться, особенно глядя на меня.

– Что это ты принесла? – спросил он, глядя на левую руку Лены, которая всё ещё прижимала к себе коробочки.

– Я... я ходила к реке и откопала наши тайники.

– О, ты нашла наши тайные коробочки?! Столько лет прошло! – радостно воскликнул мужик, повернувшись, не вставая, посмотрев на Лену с радостью.

– Ты легко их нашла? – удивлённо спросил Владимир.

– Мы все в одном месте их положили, знаете же, не сложно было, да и Сергей помог.

Чем я там ей помог, даже гадать не буду, но после этих слов она подошла к каждому жившему в этой комнате и протянула коробки: большая досталась лежавшему мужику, а поменьше остальным. Четвертую, самую маленькую, Лена сжала в своих ладонях будто самое дорогую вещь в её жизни, радостно улыбаясь просто от переполняющей радости.

Пока было спокойно и уже забыли о сценарии, я тихо подошел к Снежане и сел рядом с ней, ничего не говоря, всё моё внимание было сосредоточено на коробках, с которых сдирали грязные пакетики, кидая на пол.

– В конце девяностых её закопал, – с весельем говорил мужик, – тут только здание тогда стояло только без санатория, хех. Сколько прошло с тех пор времени.

– В конце девяностых? – удивился я. Мне до этого казалось ему лет сорок сейчас, но тогда сколько ему было тогда?!

– Ну да, мне же пятьдесят четыре, хотя дают меньше, – не очень хорошо работающими руками, пытался он открыть коробку, хотя произнёс он слова про возраст с усмешкой. – Мне тогда двадцать с хвостиком стукнуло, девяносто восьмой год шел, те ещё гадости в стране только начались, а меня из учебного заведения погнали. Хотя денег оплачивать место уже и так не было. Я тогда взял свою тетрадь по самому приятному предмету, где учился, кое чего написал о пожеланиях на будущее на последней странице и запихнул в эту коробку. Я тогда ещё сам ходил, счастливые времена были. И вот всё это вновь у меня!

Вынув из коробки всё, что там было, он победно поднял над собой, показывая всем, будто что-то величественное.

– Моя старая тетрадь по русскому, любимому предмету, с пожеланиями всего хорошего моей девушке, на которой я собирался жениться. Хе-хе, она потом от меня ушла к другому, и вовремя, а то вон в кого превратился, – указывая на себя, сказал он. – И всё это я зарыл в землю и воткнул рядом оторванную от дерева ветку, думал так найти потом.

Его слова звучали не хорошо, но грусти в его голосе не было, скорей наоборот, хотя другой бы уже сломался, ощути на себе всё это. Я бы точно не выдержал.

– А своё я в одиннадцатом году закопал, – начал помогший нам заговорить с Леной парень. – Насмотрелся зарубежных фильмов и решил сходить, а то чем я хуже. Я тогда ещё нормально ходил, захотел написать себе в будущее самое лучшее, чтобы хуже не стало. Не вышло. Но увидел растущее у воды деревце, странное такое, и решил рядом закопать. Сильно удивился, когда нашел другую коробку.

Разговоры становились всё печальнее, только на вид они не выглядели плохо, один смех над своим положением.

Но вот в разговор влез Владимир, и я, Снежана с Леной, сразу посмотрели на него. Но он только с улыбкой смотрел на листок бумаги, вынутый из коробки, и совсем не вёл себя как остальные.

– В пятнадцатом году я уже мечтал сочинять, но выходило не очень. Я тогда написал о своём желании, только не знал, что продвижение по нему отберёт у меня ноги. И закопал, оказалось, не один там. Привлекло это деревце.

И сказав это, он смял листок и бросил его на пол, решив, похоже, расстаться со своим желанием, до которого дотянулся, но столько потерял. О своих желаниях рассказала вся мужская часть комнаты, но оставался только один человек, на которого все и посмотрели. Лена открывла в это время свою коробочку, но, когда почувствовала на себе взгляды всех сидевших в комнате, замерла, глядя на нас.

– Я... – неуверенно произнесла она, теребя коробочку. – В девятнадцатом году я пришла сюда, вложив только листок бумаги со своим желанием.

Говоря эти слова, она медленно открыла коробочку и вынула листок. Но не стала его разворачивать, просто посмотрела с какой-то нежностью.

– Я тогда заканчивала школу, – продолжила она, говоря тихо и спокойно. – Голова была забита этим и будущим, но... я не писала про это, я вообще не писала, только нарисовала своё желание. И оно почти сбылось здесь.

Она не стала разворачивать лист, просто сжала его и положила в карман шорт. Раздались возмутительные голоса справа, но злобы в них не было, только задор и выдуманная ей скрытность. И в этот момент в комнате раздался звонок, все прекратили свою суету и болтовню, и мужчина сказал:

– За десять минут до одиннадцати, вам дают время добраться до еды. А я подожду кашу здесь. Расходимся.

* * *

– И как прошло ваше обсуждение сюжета?

Пока мы шли по дорожке к КПП санатория, ненавязчиво поинтересовался я, будто не собирался её этим беспокоить. На самом деле очень хотел, но кто их знает, о чём они там договорились говорить мне, а о чём лучше молчать.

– Я не могу ничего рассказывать тебе, – не глядя на меня, спокойно ответила Снежана, сразу отсекая мои дальнейшие попытки.

Ну да, а чего я ждал?

Остаться с ними и продолжить разбираться с сюжетом мы не могли (а я особенно), нас предупредили, что после завтрака начнутся обычные процедуры по массажу и подобное, а значит свёртываем все дела и идём по домам. Мне только это и оставалось сделать, я единственная лишняя частичка.

Но я надеялся, что с помощью Лены смогу хоть что-то сделать. Вот только в мозгах начала появляться мысль, кто она такая для этого Владимира? Ответа я найти точно не мог, но как я видел, она главное звено в истории, такой не особо болтливый человек, без особых проблем рассказал про сюжет ей, иначе откуда она столько знает, почему?

Думая об этом, мы прошли без проблем КПП, только в этот раз Снежана следила за собой и мне не надо было дёргать её, лишь бы вовремя остановить. Вот только я был занят своим и следить явно стоило за мной.

– Настя не поймёт твоей интрижки с Леной, – сказали мне сбоку.

– Не проблема, – не особо думая, отмахнулся я, а потом... – Чего?!

– Вы куда-то ушли, вас долго не было, и вместе пришли. А теперь ты о чём-то думаешь.

– Эй, придержи коней! Мы у реки были, а там я разузнавал про сюжет, – и чуть тише и угрюмее добавил, – а потом нам помешали.

– И что она сказала? – спросила Снежана, подняв от любопытства голову.

– Вот тебе всё расскажи, а у самой рот на замке.

– Меня попросили, – пробурчала она.

Такая смена её без эмоционального стиля на недовольство, меня сильно удивило, даже посмотрел на её не угрюмое лицо. На меня она сейчас не смотрела, только поджала недовольно губы, будто обиженная младшекласница, и шла вперёд не хуже солдата – вперёд и только вперёд. Мне сразу стало понятно, что это за её "не могу рассказать", простая возможность уйти от ответа, ведь она сама ничего не знает.

– Э, ладно, – сменил я решение, а то мало ли, но добавил: – Только расскажешь, над чем вы смеялись.

– Тут ничего секретного нет, он рассказывал о сюжете, а я решила попробовать добавить юмора. Вроде вышло.

Это её "вроде" звучало не особо уверенно, толь – вот их смех говорил об обратном. Но тут и правда особо нечего скрывать. А мне рассказывать, так что я честно признался, что эта Лена много знает про сюжет и вообще очень активна. Этими словами я ввёл её в размышления, отчего до остановки мы прошли в тишине, да и простояли тут так некоторое время, пока она не сказала мне:

– Мой автобус подходит.

– Эй! Ты же не над этим всё это время думала?! – После столь долго молчания, моему возмущению не было пределу. Но сделав несколько шагов, она повернулась, сказав:

– Я ничего не знаю. Но попробую узнать.

На этом разговор был окончен.

Глава 4

Сидеть летом у реки одно удовольствие, даже если её загадили. А с последним есть проблема. Но когда дует хороший, теплый, но при этом прохладный ветер, сидеть тут и чувствовать на себе свежесть одно удовольствие. Словно в раю! Вроде того.

Но сидя на колесе, среди травы, деревьев и песка, я мог наслаждаться спокойствием, которого так не хватало в городе. Хе-хе, словно старик какой-то, но эти мысли чистая правда, только в таких местах можно это ощутить и принять в своём возрасте, когда хочется действия, только тогда ты думаешь об этом. И сейчас это всё в моих руках.

Почти.

Надо в следующий раз, как в западных фильмах, прихватить с собой корзинку с бутербродами, чаю в термосе, простыню, которую расстелю на земле, и сев, полностью погруженный в свои мысли, буду наслаждаться тишиной и спокойствием, один. Хотя с тишиной эт я фантазировал, в этот момент моих ушей достиг звук мотора приближающего откуда-то речного катера. Не всё так хорошо в тихом царстве.

Я глянул на торчащее из земли деревце, которое было когда-то бывшей веткой какого-то растущего тут дерева, и которую вкопали в землю, а ветка взяла и проросла и теперь выглядело как маленькое деревце, может быть неказистое, но оно боролось за себя. Это казалось фантазией, выдумкой, но оно давало мне стимул делать своё дело тут дальше, ведь оно не погибло в трудную минуту, а значит даже в плохое для тебя время можно прорваться и чего-то добиться. Это была только моя фантазия, но я ей был рад.

Хотя землю вчера Лена зарывать не стала, тут не очень вышло.

Но это деревце мне сейчас напоминало Лену и Владимира: первая как ветка, не знала, куда воткнуться и прорости, а Владимир, ну, тут зависело от Снежаны, я ничего о нём не знал, но и он сейчас искал своё место. И я надеялся, ему помогут, а значит и Лене.

Вот только её тут не было. Эта мысль для меня подействовала не очень, я кисло посмотрел в смартфон, на время, и понял, что такими темпами скоро будет уже второй завтрак, а мы всё ещё ничего не решили, как будем действовать. Хорошо бы вчерашний парень не появился.