Текст книги "Потаённый уголок 2 акт 1 (СИ)"

Автор книги: Даниил Данковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Annotation

Завершенный первый акт второй книги. Сергей на каникулах, но вместо отдыха, когда все отдыхают, он отправляется со Снежаной в домик для инвалидок, чтобы помочь закончить сценарий.

Данковский Даниил

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Данковский Даниил

Потаённый уголок 2 акт 1

Акт первый

Глава 1

Лето, длинные каникулы, это всё замечательно, это круто, теперь никакой школы, теперь только отдых. И это отлично, ведь в школу идти не надо!

Я посмотрел на грабли в своих руках, и грустно вздохнул. Это было круто, да только в моих мыслях.

На летних каникулах пришлось идти в школу, и ноги моей здесь не было бы, если бы директор под конец учебного года не сказал нам, что с этими выступлениями мы иногда пропускали школу, а оценки стали ниже, и в сдаче контрольных перед окончанием учебы мы не блистали, потому должны отработать, сгладить наше отношение, тогда директор закроет на наши прегрешения глаза и позволит выступать дальше. И теперь второй день мы проводили утро у футбольного поля за школой, орудуя граблями, убирая опавшую весной листву.

Рядом со мной были все из драмкружка, точнее, все, кто был в нём в прошлом году, Саше и её подругам разрешили не приходить из-за хороших оценок, так что тут были только я, Настя, Снежана, Ксения, Вика, Влад (хотя этот и так ходил всегда на отработки), Стас, орудовали своими граблями, одев спортивную одежду. Хотя Настя веселилась, наверное, единственная, её эта работа не смущала, не злила, она просто была рада, что проводит время с нами и особенно со мной. Остальные не особо выглядели счастливыми, частенько чертыхались и проклинали это их наказание, хотели домой, а Снежана просто нахмурила брови и молчала, собирая листву, растеряла всю свою сонную атмосферу вокруг себя, больше концентрируя усталость. Нам было не до веселья.

Снежана сейчас была одета в черные спортивные штаны и такого же цвета футболку, сказав нам вчера, что от этого цвета солнечные лучи лучше попадают в её тело, не замёрзнет. Летом. Мы не удивились. Настя же наоборот, была одета в белую футболку и красные штаны, ей пережариваться летом не хотелось. Остальные тоже напялили на себя светлую спортивную одежду, словно вышли на тренировку. И вот так проходили наши каникулы.

– Ты в порядке? – услышал я голос рядом с собой, и сразу очнулся, отбросив свои мысли, в которые зарылся и из-за которых встал как столб, уперевшись о черенок и забыв об уборке. Я глянул в левую сторону, увидев рядом с собой Настю, глядевшую на меня обеспокоенными глазами. – Я тебя звала, а ты не отвечал.

– А, э... Извиняюсь, задумался. Ты что-то хотела?

Но вместо неё ответила Снежана своим угрюмым голосом:

– Лучше бы работали, а не скидывали всё на нас, голубки, – сказала она, продолжая собирать листву, даже не глядя в нашу сторону, уцепившись взглядом за грабли.

Ох как это было похоже сейчас на ту нашу главную после написания сценария для новогоднего выступления и появления Ксении, главное, чтобы не накинулась на нас. Ещё и ехидничает теперь иногда про мои с Настей отношения.

– Что-то ты совсем не довольна, – вместо меня сказала Ксения, работавшая словно заведённая. – Я с мамой каждую весну убираю огород у дома, ещё и сажаем потом всякое, а это какая-то легкотня. Просто расслабься и работай, станет легче. Тем более это тебе в опыт, если надо будет что-то такое описывать.

– Я лучше бы в интернете поискала какое-нибудь видео, – угрюмо ответила Снежана.

И так уже второй день.

Нет бы нам погулять в городе, заглянуть в магазины, в кино, но нет, мы должен убрать школьный двор, и не возникать, потому что сами виноваты, залези туда, откуда с чистыми ногами не вылезешь. Настя вчера рассказывала, что и её родителей так же мотались, хоть они и жили в разных частях города, и учились в других школах, только вот увлечение у них были одно, которое им и дало инструменты для уборки. Забавно было слышать, что её отец во время уборки устраивал свои мини представления вокруг маленькой толпы, которая тоже потом присоединялась к нему. Стало понятно, от кого у наших родственничков такие замашки. Которые и вчера из них чуть не выскочили, хорошо успели остановить.

Я опустил свои грабли на землю, собрав горстку листьев и мусора, отправив их в общую кучу. Я прекрасно их понимал, и сам бы сейчас в чём-нибудь поучаствовал. Но пускай уж так.

– Снежана, – услышал я тихий, но очень уж желающий что-то сказать голос Насти, – а у тебя есть хоть какие-нибудь планы, что мы будем всем нашим "Уголком" делать?

– Убирать, – не посмотрев на неё, ответила наша главная, как-то зло опустив грабли.

– Сестра хочет знать, – отвлёкся от своей работы Стас, – будем ли мы на летних каникулах выступать?

Она эти слова явно и услышала, но вместо ответа Снежана опустила грабли, воткнув зубья в землю, и замерла, согнув спину, безотрывно смотря на землю, будто что-то там увидела, полностью на этом сосредоточившись. Она ничего не говорила нам, не двигаясь, словно её заморозил, или вообще уснула. Мы все тоже прекратили уборку, посмотрев на неё, не понимая, что это значит. Но наконец она вынула из земли грабли и повернулась, глянув устало на Стаса, спокойно произнеся:

– Я не знаю.

– Что это значит?

Снежана опять замолчала, подбирая нужный ответ, наверное, думала, что именно стоит сказать, а что оставить на потом. Хотя кто её знает, может просто не знает, что нам сказать.

– Я думаю об этом, сочиняю одну историю, но сейчас лето, школа закрыта на каникулы, нас в нашу комнату не пустят, и посмотреть на нас никто не придёт.

– Да и я отдохнуть хочу, а не что-то мастерить летом, – вставил своё слово Влад.

– Успеешь в свои игры наиграться, – вклинился я, направив в его сторону деревянную ручку, шуточно ткнув в него. Он шустро отскочил в сторону, и словно направив на меня меч, занял стойку будто бы для боя.

И я прекрасно понимал, что нас могут заметить из окна школы, и мы получим нагоняй, а потом нас погонят на ещё какие-нибудь работы, раз мы тут бездельничаем, но мне так наскучило тут всё, так хотелось сменить обстановку, так что и я схватил двумя руками ручку лопаты, направив её на Влада, сказав "защищайся!". Так что мы и стали фехтовать, как могли, представляя, будто мы на дуэле. И мы услыщали радостные голоса Насти и Стаса, поддерживавших нас, Настя так вообще приняла роль влюблённой в меня и похищенной моим противником принцессы. А её брат иногда критиковал нас, что мы какие-то никакие фехтовальщики.

– Ха, ты не сможешь победить меня, ведь я злобный Царь Горы, я украду твою принцессу и спрячу в своё подземелье! – засмеялся злобно Влад.

– Ты даже отсюда принцессу утащить не сможешь.

– О мой рыцарь, спаси меня! – чуть ли не встав на колени, и протянув руки в мою сторону, умоляюще попросила Настя.

– Я спасу тебя, о моя любимая принцесса! – нанося очередной удар, радостно и гордо выкрикнул я.

Громко засмеялся Стас, каким-то чудом не катаясь по земле возле сестры, настолько его развеселило происходящее, а Ксения только тихо сказала "балбесы", но дальше грести листву не стала, забив на уборку и сосредоточившись на нас. А вот Вика, смеясь и тыкая в нас пальцем, ничего нам не говорила, её сильно обуял юмор.

Всё это было забавным, мы просто занимались ерундой ни о чём не думая. Хотя вот Снежана на нас не смотрела, она зарылась в своих мыслях, смотря куда-то вниз, или вообще искала там свои мысли, которые витали вокруг неё, остальное её не интересовало. Но я это только заметил, только вот дальше сосредоточился на Владе, увернулся от тычка палкой и постарался нанести критический удар в бок. Но бойцом он был не ахти каким, я легко отскакивал, попав, правда, в кучу собранной листвы, раскидав её, но не обратил на это внимания, а снова отбил палкой удар Влада, изобразив непобедимого рыцаря, показушно подняв вверх грабли.

И, наверное, эта ерундень продлилась бы ещё несколько минут с весёлым смехом вокруг нас и полнейшем отсутствии настроя на работу, если бы мы не услышали знакомый женский голос недалеко от нас, в котором чувствовалась нарастающая буря. Мы все моментально закончили баловство, и я хотел инстинктивно сделать отсюда ноги, но замер, глянув вперёд.

За спинами друзей стояла Виктория Андреевна, смотревшая на нас с укором, сжав пальцы, и ничего хорошего я в этом не видел.

– Я понимаю, что сейчас каникулы и хочется умыкнуть подальше отсюда, и занять чем-то своим и весёлым, а вы тут находитесь, но это уже перегиб всех школьных правил. – Он сдерживала в себе слова, которые можно было свалить на нас в наказание, но она сдерживалась. – Я могу вас понять, учителей в школе сейчас мало, но директор здесь. Так что, пожалуйста, заканчивайте.

– Мы уже всё, продолжим сейчас же свою работу, – со сладкими словами в голосе, со сквозившей чересчур добротой, сказал ей Стас, поклонившись и положив руку на грудь.

– Вам повезло, можете идти домой, директор отменил вашу отработку сегодня. И завтра можете не приходить.

– Отменил? – Влад, услышав её слова, раскрыл рот от удивления, будто не веря. – Почему? То есть круто!

– Почему, я не знаю, директор не сказал, но, – тут она внимательно посмотрела на Снежану, которая всё была завалена своими мыслями и даже не смотрела на учительницу. Наверное, она даже не заметила её прихода. – Но, если я завтра вам не позвоню, значит, можете отдыхать всё лето и не вспоминать о школе. А вот Снежану хочет видеть директор. Ты меня слышала?

Она не слышала, её сознание вообще непонятно где сейчас было. Передав свои грабли брату, Настя подошла к ней, положила руку на плечо, и подёргав её, позвала. Та несколько секунд не откликалась, полностью игнорируя Настю, но тут вдруг заморгала и с удивлением посмотрела на нашу главную актрису. Та ей улыбнулась и показала пальцем в сторону учительницы.

– Добрый день, Снежана, – ласково улыбнулась учительница. – Отдай кому-нибудь свои грабли и пойдём со мной к директору, он хочет с тобой поговорить. А вы можете идти домой.

И что-то ей рассказывая, они вместе пошли по дороге от нас, и что это значило, можно было только гадать.

* * *

Интересно, и что значит сообщение Снежаны, что приходить на отработку больше не надо? Я был этому очень рад, только вот она ходила к директору и после этого написала такое сообщение всем. И что директор ей сказал?

За окном уже ночь, пора было спать и с завтрашнего утра отдыхать, никуда идти не надо было, но вместо сна, я лежал на кровати и смотрел на свой мобильный, на выключенный экран, на котором должно было быть сообщение Снежаны, на которое я так и не написал ответ. Но я думал над ним, и над тем, что оно может означать, но ничего в голову не лезло. Лампа на столе не была выключена и освещала мягким светом мою комнату, окон тут не было, воздух тоже не залетал, только если дверь открыть, так что она теперь постоянно была распахнута – эх, пора уже потребовать купить и поставить в комнату кондиционер; сестрёнка, вечно теперь забегавшая в мою комнату, спала, ей больше не надо идти в детский сад, он ушел на свои каникулы. Родители тоже спали, им хорошо, у них открытое окно, завешанное специальной сеткой, воздуха хватало, а до меня шел из открытых дверей балкона, просачивающийся сквозь дверь с сеткой, свежий воздух, было свежо, да и что можно не закрываться одеялом, и так тепло. Но об этом я не думал, сейчас больше сосредоточившись на сообщении нашей главной.

Интересно, и что ей написать? Хотя уже поздно, скорей всего спит (если не сочиняет чего), так что беспокоить не стоит. Но её сообщение скорей больше беспокоило меня, она ведь не понимала, что этот короткий текст мог значить и к чему приведёт. Почему-то ничего хорошего я не ждал. Но и ничего такого тоже, только вот как теперь быть, что делать? Сходить завтра к директору и спросить, развеять свои не лучшие мысли? Хотя теперь и он может отдыхать или неизвестно, когда приходить в школу, но это я у Дредда могу спросить... если он сам не отдыхает.

Короче, как всегда есть где-то своя стена, а вот где дверь, я не знал, так что пройду ли... Но не буду думать о плохом. И вообще, зачем я об этом, блин, думаю? У меня же каникулы! Но такой уж я есть, каждый раз думаю о том, о чём не надо, а потом влезаю, сколько раз хотел уже поступать, как многие другие, забивая на других и делать своё. Но всё время ведь забиваю на это.

Я посмотрел на время и положил телефон на стол. Ничего я не придумаю, пора ложиться спать и завтра отдыхать, надо прекращать тратить своё личное время на всякое.

Но вместо этого я сел и одел тапочки, решив сходить тихонько на балкон и постоять в ночной летней прохладе перед сном, насладиться приятным воздухом, ведь лучше, чем лежать в тёплой комнате летом без окна. Встав, я тихо вышел из комнаты, и стараясь быть тихим, прошёл по тёмному ночному залу к дверям с сеткой на балкон, почувствовав сразу летний ночной ветерок, который так и хотелось мигов вдохнуть и насладиться. Я вышел на балкон и положил руки на перила, будто на самое дорогое что было в этом мире, и глубоко и с наслаждением вдохнул воздух, закрыв глаза. Стало потрясающе легко.

Было тихо, и спасибо, машин не было слышно, они не гоняли, хотя окна выходили во двор, а не на дорогу, можно было не волноваться о шуме, ведь их летом и тут было слышно. Так что я стоял в полной тишине и спокойствии, один.

Ну, так я думал.

Распахнув глаза, я посмотрел на лево и увидел свет на перилах, льющихся из окна. Не знаю, кто там не спит в соседней квартире, я на всякий случай тихо назвал имя, которое давно называю.

– Настя. Ты на балконе сидишь?

Время было позднее, она уже явно спала (или чем там занималась?), но если кто и был сейчас на балконе, то только она. И вдруг я услышал за деревянной доской, заграждавшей два балкона, как там кто-то встаёт со стула, прижатого к железным боковым перилам, которы закрывал пластик. И тут же выглянула Настя, согнувшись и посмотрев удивлённо на меня.

– Уже так поздно, а ты не спишь, – с удивлением в голосе произнесла она.

– Это скорей мои слова. Ты чего не спишь?

– Я... Мне просто не хочется, – как-то тихо произнесла она, будто не сильно уверенная в себе.

– Говори, что произошло.

Некоторое время она молчала, но я видел по обеспокоенному лицу, что её что-то беспокоит. Наконец она решилась и произнесла.

– Я не хочу бросать на месяц "Уголок", покидать его, я хочу участвовать в его жизни.

– Мы на каникулах, драмкружок на отдыхе, так что не думай об этом. – Хотя она и так это знала, и что значит на месяц? – Что случилось, чего такая грустная?

– Как сказать... ничего плохого, просто родители поздно с работы пришли и сказали, что послезавтра мы улетаем отдыхать на курорт.

– Ничего плохого не вижу, чего унывать? – вздохнул я. – Езжай и отдыхай.

– Я не хочу покидать "Уголок", Снежана недавно рассказывала, что осенью в столице будет новый конкурс, она хочет попасть туда. А ещё не хочу покидать тебя.

Услышав её последние слова, я только раскрыл рот, не зная, что ей ответить. Я просто был удивлён, не понимая, как с её отдыхом связан я. Хотя нет, понимал, но мешать ей не хотел.

– Послушай, – строго сказал я, – ты езжай и отдыхай, и не думай о всяком, "Уголок" никуда не денется, а если хочешь, напиши Снежане, она сегодня и тебе должна была написать, вот и спроси о всём. И я никуда не исчезну, буду ждать тебя отдохнувшей и полной сил.

– Но...

– И не думай о всякой ерунде, просто иди спать, отдохни. Как и я пойду.

Я лишь махнул ей рукой, решив, что сказал, что надо, и зашел в зал. Но дальше не пошел, облокотился на подоконник и только замер, совсем не ожидая таких слов от неё.

* * *

Настя уехала ближе к утру и сейчас готовится сесть на самолёт, судя по множеству сообщений в приложении от неё. Я попрощался с ней перед сном, пожелав хорошего отдыха, а она взяла и обняла меня, чуть ли не заплакав. Пришлось успокаивать её, говорить, что буду ждать, всё будет хорошо, пускай отдыхает. Она уняла свои чувства и успокоилась, улыбнувшись мне, поблагодарив. Не хотела уж очень сильно уезжать, и теперь говорила только обо мне, что не хочет расставаться. На этом мы и попрощались.

Теперь она писала мне о том, что у неё творится, хотя большей частью она просто сидела со своими, ожидая времени на посадку в самолёт, ничего более, скучно и устало проходящее время. Я как мог, поддерживал её, говоря всякое приятное, лишь бы поддержать, и вроде по её реакции вполне себе выходило, она даже перестала говорить о грустном, поговорила с какой-то бабушкой, ждущей рейса, о чём потом поделилась во всех подробностях со мной.

Наконец часов вв девять она попрощалась со мной, на всякий случай выключила телефон, и на этом оставалось ждать несколько часов, когда она прилетит и устроится в гостинице. Так что я подключил телефон к розетке и отложил в сторону, можно было занятьмя своим. Первым делом я позавтракал и поговорил с родителями, которые собирались пойти с сестрёнкой на улицу, затем посмотрел в интернет на лето, но вскоре отложил его, решив заняться эти как-нибудь потом. Так что оставалось отдохнуть.

Когда ушли родители, я включил компьютер, музыку, и уселся на свою кровать, думая, чем бы заняться, но не успел я даже расслабиться, когда в дверь громко постучались. Я лишь удивлённо посмотрел в сторону, стараясь понять, чего проигнорировали звонок, и раз не звонили ранее в домофон, думал над тем, кого это принесло из нашего подъезда. Но гадать было бессмысленно, так что я взял и подошёл к двери, глянув в глазок. И там я увидел только макушку и как кто-то помахал рукой. Не понимая, что происходит, я открыл дверь.

– Привет, – сказал мне знакомый спокойный девичий голос без каких-либо эмоций.

Я удивлённо опустил взгляд и увидел знакомое лицо девчонки, с короткими волосами и яркими зелёными глазами, которая внимательно смотрела на меня. Одетая в лёгкую черную одежду, возле меня стояла Снежана, по спокойному лицу которой я ничего не мог понять. А я только с удивлением уставился на неё, совсем уж у себя не ожидая увидеть.

– Эм... ты что тут делаешь? – только и смог удивлённо произнести я.

– Мне написала Снежана, позвонила потом, рассказала, что уезжает на отдых, и сказала, что это ты сказал всё у меня узнать, – делая вид, что поправляет с важным голосом несуществующие очки, с серьёзным и важным видом произнесла она. – Но сам ты мне не написал.

– Э, я... – только и смог я произнести. Ну да, тогда я свалил явно всё на Настю, а сам забил. Только что она тут делает? – Только я ничего не понимаю.

"Что это на меня сейчас свалится?!"

– Я помню после посещения квартиры Насти, где ты живёшь, а внизу меня пустили, так что я не могла упустить такую возможность.

– Но что это значит?

– Это значит, что мне нужна твоя помощь. Скоро.

Вот на меня и свалилось не пойми что, и мне оставалось только раскрыть рот, не зная, как ответить на эти её слова. Я просто уставился на неё. Но чтобы хоть как-то сдвинуть всё это сейчас с мёртвой точки, я спросил, хочет ли она чая и пригласил войти. Что она и сделала, поблагодарив, кивнув мне, и зашла в квартиру.

Вот так она в первый раз и оказалась у меня дома.

Я провёл её на кухню и усадил за стол, сам наливая в кружку заваренный черный чай и нажав кнопку для разогрева чайника, сам думая о происходящем, не понимая, куда это всё может завести. Наконец налив ей и себе чай, я сел за стол, ожидая продолжение её слов. Но она какое-то время не молчала, только дула в кружку, остывая напиток, а я ждал. Наконец она отпила, поморщившись и сказав, что ещё горячий, и наконец продолжила.

– Я решила попросить тебя о помощи после разговора с директором, когда он отпустил нас с уборки. Сегодня как раз тот день, когда мне нужна помощь в его просьбе.

– Я не понимаю. Ты об этом не писала.

– Понимаю, – кивнула она. – Тут и я не всё понимаю, но директор попросил меня, как сценариста, прийти сегодня в городской санаторий, где открыт дом для инвалидов.

– Зачем?

– В санатории работает его друг, который попросил помочь в доме для инвалидов помочь их театру, помочь с их сценарием. Не писать, просто подсказать, как закончить. С этим у их сценариста возникли проблемы.

– А причем тут ты? – только и смог выдавить я. – И я.

– Директор считает, что я могу помочь. А ты нужен для поддержки. Сегодня, скоро. Ты мне поможешь?

Что на это ей ответить, я не знал, только отпил чаю и уставился на неё.

Глава 2

Через час мы уже ехали в маршрутке по указанному директором маршруту. Я согласился пойти вместе со Снежаной, пришлось забить на обдумывание планов, где и как провести сегодня эти каникулы, и пойти в этот санаторий, а там уж посмотрим, как дело завертится, может быстро управимся. А может просто погонят, всякое же может быть.

Но какое-то время, пока ехали, мы молчали. Я просто смотрел в экран телефона, поглядывая на сайт санатория, ища информацию о доме для инвалидов, про которой было минимум, просто упоминалось, будто и просто мимо проходил. "Мы помогаем восстанавливать ваше кровообращение, мышцы, помогаем с фигурой... а, ещё у нас есть домик для инвалидов, но кому это надо...", – как-то так, так что нашел я мало чего. Сама Снежана молчала, только открыла блокнот, взяла карандаш и просто сосредоточено смотрела на свои записи. Что там было, я не особо смотрел, это уже её дело, что писать – надо будет, расскажет потом. Так мы всё время и провели.

Желтая маршрутка оказалась не шибко новой, её трясло, а кресла для пассажиров не были новыми, и никто их не чистил, как и занавешенные тканью стёкла, которые давно уже не слышали слово тряпка и чистота. Но ничего не поделаешь, на что директор сказал садиться, туда и уместились. Нам оставалось только выключить мозги, расслабиться и просто ехать, ещё и слушая современную унылую музыку из радио. По крайней мере мне. Прошло около сорока минут с прихода главной, я глянул на карту в телефоне, из которого донёсся звонок о близком месте выхода, и я толкнул Снежану, осторожно задев её плечо. Откникнулась она не сразу.

Но наконец я привлёк её внимание, и она оторвала взгляд от своего блокнота, глянув на меня. Я только пальцем указал на старенькую дверь, после чего она кивнула и спрятала свои вещи в яркую сумку. Спустя минуту мы с двумя другими пассажирами вышли на остановку.

– Лучше в автобусе следующий раз поедем, – проворчал я. – Нам сейчас перейти через дорогу, несколько метров пройти прямо до поворота, потом на право, а там до КПП и стоянки метров сто, – сказал я, убрав телефон в карман.

– Спасибо, – только сказала она тихо, не обратив на мои слова внимания. Она, похоже, была занята своими мыслями.

Больше её не тревожа, я направился к светофору, и повторил пешком весь рассказанный мной недавно маршрут. Дорога не отличалась какой-то растительностью у дороги, словно приближались не к санаторию, а шли куда-то к центральному магазину, где не шибко думали об убранстве для обычного народа, чисто для автомобилистов, – а вот пройдя дома, всё изменилось, только не в лучшую сторону, но мне это было не интересно.

Подойдя к автомобильной стоянке, где возле КПП стояла только одна машина, я кивнул Снежане чтобы она зашла к охраннику первой и обо всём рассказала, не стоять сюда пришла же. И она, немного подумав, прошла мимо шлагбаума и поднялась по нескольким ступенькам и зашла в маленькое помещение, где сидел немолодой мужчина, одетый почему-то в тёплую одежду.

Снежана не шибко с ним разговаривала, только сказала о своей цели и спросила, куда пройти, чтобы найти дом для инвалидов. На этом наши трудности кончились, нас впустили без проблем.

Санаторий выглядел как вытянутое шестиэтажное здание с двумя крылами – маленьким, куда и стоило заходить, и длинным, где, наверное, всё и располагалось. Советское здание, которое кто-то покрыл пластиковым покрытием, выглядело всё как старушка после пластической операции, вроде как должно радовать глаз, но как-то так. А вот дорога, проложенная от КПП, скажем так, была не очень, скорей такой, когда давно не видела основательного ремонта, без сильных дыр, но с вылезающими из асфальта травинками. Смотря на этот санаторий, я бы сюда отдыхать не поехал, уж лучше потрачу чуть больше денег и куда-нибудь рвануть за город.

Не знаю, была ли со мной согласна Снежана, она просто продолжала молчать, только вот по её кислому лицу сейчас было всё понятно, о чём она думала. Мы не стали проходить к санаторию, а прошли дальше, как нам сказал охранник, нас должно было встретить одноэтажное здание недалеко у реки. Надеюсь там с отоплением зимой всё впорядке, а то река рядом зимой к теплу не располагает, явно. Но времена были нынче тёплыми, так что я не стал об этом думать, и надеюсь мысли о холодке нашу главную не будут мучить.

– Ты не подумала кого-нибудь ещё из наших позвать? – поинтересовался я.

Снежана посмотрела на меня своими ничего не выражающими глазами.

– Я... Я решила не беспокоить Ксению, она сейчас с мамой занята. Вика уехала с родителями и братом куда-то. Сашу не спрашивала. А Настя с братом улетели, ты и сам это знаешь. Остаёшься только ты.

Это да, тут другого и не ожидалось. Так что мы спокойно пошли дальше, пройдя мимо скамеек и цветов, пока ещё растущих из земли. Хотя это не шибко изменит моё мнение о внешнем виде санатория, особенно не нравились балконы на первом этаже, где явно размещали отдохнуть людей, а всё убранство их комнат виднелось невооруженным взглядом. Но эт ладно, я тут останавливаться не собираюсь, даже если цены низкие. А их вот я на сайте не видел.

Пройдя за здание, мы стали спускаться вниз, видя нашу реку и само здание. Даже отсюда было видно, что к нему, белому, тоже советскому, сбоку приделали два корпуса, более лёгких в строении, с несколькими окнами, которые, правда, находились у крыши и в них не взглянешь, и там, похоже, жили. Вдаваться я в подробности не стал, всё равно скоро зайдём и может увидим. Эх, как-то всё затянуто, пора разбавить эту ходьбу чем-то.

Хоть я и подумал об этом, но предложить ничего не успел, мы как раз подошли к железным дверям с небольшими окнами по бокам и разными приспособлениями на стенах для инвалидов, а также пандусом. На этом наше хождение закончилось, и можно было заходить и заняться делом, или попробовать, но мы встали, я заметил, как лицо нашей главной нахмурилось, глаза налились нерешительностью. Я подумал о своём, потому накинул на себя несерьёзный вид и посмеявшись, сказал:

– Ты чего, успокойся, не будем расстраивать инвалидов своими мыслями о их состоянии.

– Ты о чём? – только лишь ответила она, посмотрев на меня с непониманием. – Поняла, их состояние может быть не очень и это не их вина, но меня это не беспокоит и ерунду выдавать не собираюсь. Меня только беспокоит, о чём говорить, что делать, я таким никогда не занималась не для себя. Я просто не знаю, что делать, вот и думаю.

– Ясно, тут, ладно, – лишь сказал я, решив дальше молчать и думать сперва перед болтовнёй.

Она перестала закапываться в свои мысли и дотронулась до ручки, нажав на неё. Дверь открылась легко, мы увидели белый коридор, не броский, ровный, без украшений, с несколькими картинами и поручнями. Ну, жить вполне себе можно, к такому выводу я пришёл, когда зашел, да и идущий по коридору в нашу сторону парень лет, наверное, тридцати, худой, в зеленой футболке и с короткой прической, хватаясь одной рукой за поручень, а в другой держа трость, и плохо передвигая ногами, вполне себе намекал, что попали мы куда надо.

Увидев нас, он не удивился, только остановился и поглядел в нашу сторону, о чём-то своём думая, хотя чего думать, наверное, старался понять, чего тут делают два школьника. Я бы так сделал, ведь это место явно не для гуляющих школьников. Но Снежана не стала долго думать и гадать, что делать даль дальше, пошла к нему, как и он к нам.

– Добрый день, – вежливо сказала она, хотя как обычно в своём стиле. – Пожалуйста, скажите, как найти сценариста вашего театра, нам сказали искать его здесь.

– А, Владимира ищите! – с накатившим пониманием, что и почему, ответил он, наконец. – Проводить я вас не смогу, уж извините, сами видите, но сказать без проблем. Вам прямо и вон в ту дверь налево, он сейчас в столовой, скорей всего, опять пишет. Будет ли разговорчив, тут не знаю, но попробуйте отвлечь.

Ответил он голосом, которому будто что-то мешало говорить нормально, но спрашивать об этом не стал – мало ли что затрону болезненное. Дальше Снежана разговаривать мы не стала, сказала спасибо поблагодарила, и пошли куда нам сказали. Парень ещё немного наблюдал за нами, а потом направился к дверям. Мы провожать взглядом его уже не стали.

Надеюсь теперь, проблем у нас не будет.

Двери в столовую были распахнуты, столов всего четыре, и два из них стояли без стульев, почему, становилось сразу понятно, когда увидели молодого парня в двухцветной рубахе, сидевшего в инвалидной коляске. Нас он не замечал, сидел за открытым ноутбуком и постукивал пальце по нему, что-то обдумывая. Мне сразу вспомнилась одна девчонка из нашего "Уголка", которая стучала ногой о пол, когда зарывалась в свои мысли. Было похоже. Ладно, тут мы как-нибудь справимся.

Не думая и не гадая, Снежана пошла к нему с явным желанием обо всём поговорить прямо сейчас. Она встала за его спиной, выпрямив руки и строго посмотрев на парня, а вот я встал за её спиной, ожидая её слов. Хотя ничего особого ждать явно не стоило, но, надеялся, пройдёт без перегибов.

– Добрый день, меня зовут Снежана, я из школьного театра.

– Тебе лучше к главному переходить, – сказал я ей через некоторое время, когда на нас даже не обратили внимание.

– Думаешь?

– Вижу, – кивнул я. Хотя кто знает, ответит ли он.

– Хорошо. Так, нас попросил зайти к тебе директор нашей школы, потому что его кто-то попросил из театра в санатории. Помочь со сценарием.

Сказав это, она встала, дожидаясь ответа, только было видно, что нас или не услышали, или проигнорировали, уйдя в свои мысли. Вот так наше дело явно и оборачивалось сейчас провалом. Грандиозным. Захотелось вмешаться и всё исправить, что я и собирался проделать, не желая тратить время. Так бы и сделал, если бы мы не услышали шаги со стороны входа, и радостный женский голос:

– Володя, а вот и я! – радостно сказала девушка, махнув рукой.

Как это не странно, ответ нашего сценариста был мгновенным.

– О, Ленка, рад тебя видеть! Где была? – отреагировал он, посмотрев на неё с улыбкой.

– Я была в санатории, плавала часок в бассейне, раз уж родители оплатили не спросив. Теперь вот вернулась.

Подойдя, она встала возле нас, облокотившись руками о стол и посмотрев в экран ноутбука. Нас она тоже не заметила, возможно для них это было нормальным делом. Но я заметил, что молодая девушка со светлыми и сейчас мокрыми волосами, которые чуть ниже плеч, и в розовом топике и такого же цвета коротких шортах, совсем не выглядела инвалидом. Я и выдумывать не собирался, живёт она тут или только приходит, но выглядела она совсем здоровой, и судя по загорелой коже, активной.