Текст книги "Потаённый уголок 2 акт 1 (СИ)"

Автор книги: Даниил Данковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Хотел бы я с тобой сходить, – с сожалением произнёс он.

– Успеешь поплавать.

– Но с тобой, – категорично и уныло сказал он, будто о неисполнимой мечте, в которой она была главной целью.

– Тут... – как-то грустно начала она. – Посмотрим. Как сюжет?

Вообще стоило об этом послушать, за этим мы, собственно, и пришли, но пора было прерывать это игнорирование и перевести их внимание на нас.

– Простите. – Постарался привлечь их взгляды к нам своим голосом более твёрдым и напористым, вложив в него силы и твёрдости. И, похоже, вышло, они замолчали и обернулись с удивлением в нашу сторону.

В их глазах читалось удивление при виде незнакомых людей рядом с ними. Наконец заметили.

– Кто вы? – Первая с вопросом была девушка.

– Я уже говорила, – снова начала Снежана своим не шибко эмоциональным голосом. Оно сейчас и лучше, эмоций тут не надо. Наверное. – Я Снежана, а это мой помощник Сергей, – махнув в мою сторону рукой, добавила она. – Нашего директора по просьбе из театра в санатории попросили меня прийти к тебе, Владимир, и помочь с написанием сценария, который скоро уже должен быть готов.

– Чего? – не шибко радостно удивился парень.

– Я не знаю кто у вас попросил этого, но махнуть на эту просьбу я не могла. Какая нужна помощь?

Просто и без лишних слов спросила она, больше ни о чём не думая, раз уж добилась ответа. Это стоило назвать успехом, главное было озвучено, теперь только получить ответ... Хотелось бы этого, хотя ответ мы получили сразу же, вот только не тот.

Он сперва посмотрел на девушку непонятно чего от неё ожидая, и с таким лицом, будто сейчас получит несварение, которое закусает его изнутри. Но наконец он медленно моргнул и повернулся голову к Снежане, прямо сказав:

– Нет.

Сразу, без какой-либо мысли. Прямо.

Тишь да гладь.

Так можно было сказать о нашем сиденье за столом у выхода в столовую. Хотелось бы сейчас какого-нибудь напитка, чаю там, или воды, но это не магазин, а работу на это время столовая явно закончила, так что мы просто сидели и только и мечтали о стаканах, в то время как наш Владимир с девушкой остались на месте, только та подтащила стул. Но иногда она поглядывала в нашу сторону, и казалось, что хотела что-то сказать, но всякий раз останавливала себя. Так что время просто проходило в тишине. Можно было пойти по домам ничего не ожидая, но Снежана только села спиной к нему, выпрямила спину, сложив руки на стол, и внимательно смотрела куда в стену за моей спиной. Что она там искала, я не знаю, но тревожить и привлекать к себе внимание я не стал.

Пускай думает.

Хотя хотелось подойти к нему и прикрыть его ноут, привлечь внимание к нам, нормально поговорить. Но замечал он только девушку в топике, внимательно смотрел ей в лицо, для него была только она. Прогнать бы, зачем она тут?

Но я лишь откинулся на спинку и посмотрел вверх, полностью расслабившись, не думая и не отвлекая. От меня тут мало пользы. Голова сейчас была пуста, идей ноль, и зачем тогда я тут? Возможно Снежана от меня что-то ждала, а может и забыла уже, тут я мог только гадать.

Мог, но посмотрев на главную, меня кое-что отвлекло, чего я совсем не ждал: она теперь со взглядом, в котором читался вопрос, смотрела левее, где должен был быть выход из столовой.

– Ты чего?

– Тот парень что-то хочет от нас.

Я не понял, о ком она, но быстро обернулся и к своему удивлению увидел того самого плохо ходящего парня с тростью, которого мы увидели, когда только пришли сюда. И сейчас он, держась левой рукой явно за поручень, а правой, в которой сейчас не было трости, подзывал нас.

– Извините, можете помочь подойти к столу, а то ноги устали, – натянуто улыбнувшись, попросил он.

Когда мы услышали его просьбу, я посмотрел на Снежану, а она на меня, а потом посмотрела на стоящий рядом со мной свободный стул, говоря этим, что хочет. Я сразу встал и подошёл к парню, не зная, правда, как помочь, но он сам попросил меня взять его слева, и правой рукой схватился за трость, прислонённой к сиене. Держа его за руку, я довёл этого парня до стола, и он сам сел на стул рядом со мной.

– Ну, до раздачи обеда ещё несколько часов, так что просто посижу с вами, пускай ноги отдохнут.

– Нас это не беспокоит, – сказала Снежана, уже отбросив свои мысли о неудаче с помощью.

– Но я, если честно сказать, слышал ваш разговор с Владимиром, был тут, когда шел в комнату. – Сжав пальцы и положив локти на стол, он внимательно посмотрел на Снежану, явно что-то скрывая, но желая об этом сказать. – И могу кое-что вам подсказать.

– Что? – В словах главной хоть и не чувствовалось никаких эмоций, но её тон сразу изменился, стал заинтересован.

– Тут всё просто. Вам не с ним стоит начать об этом всём говорить, – и он кивнул на сидевшую за соседним столиком легко одетую девушку, – а с ней...

Его предложение звучало интересно. После тех слов мы внимательно прислушались к нему и вот что узнали: эта Лена и правда жила уже почти год тут, и была для Владимира его вдохновением, сюжет, который он писал, он делал в том числе и для неё, ведь он и она собирались сыграть на сцене санатория вместе. И, как сказал парень, этот Владимир, похоже, был заинтересован ей, но сказать, по какой-то причине, не мог об этом, на что тот лишь грустно покачал головой, а мы ничего не поняли, что это значит.

Только вот его предложение было интересным, и судя по иногда оборачивающейся Снежане, её это заинтересовало. На мой вопрос, почему он нам об этом говорит, парень только махнул рукой, произнеся "ай", словно "ну его", и только сказал, что тот сидит и сидит без дела за ноутбуком который день и не ничего не может сочинить, а им скоро выступать. Надо бы помочь, мы тут равны.

Не знаю, правду он говорил или что-то мудрил с причиной, только попробовать стоило, а то тогда зачем мы тут? Мы решили попробовать.

Когда парень сказал, что пойдёт в свою комнату, встал и стукая тростью вышел, мы были готовы к действиям, это было написано на лице Снежаны. Она стукнула легонько ладошкой по столу и повернулась в сторону болтавших за соседним столом. Быстро её мотор сработал.

– Извините, – сказала она спокойно, привлекая их внимание.

– Я уже сказал, что нет, – строго ответил парень, отреагировав на её слова.

– Я хотела поговорить с девушкой. Можно вас попросить подойти?

– Я? – удивилась она, указав на себя пальцем. – Зачем?

Мы кивнули, что да, её. Снежана добавила, что очень надо, надоедать не будет. Немного озадачено посмотрев на Владимира, она кивнула и встала. Теперь я мог хорошо разглядеть её молодую и стройную фигуру, которую скрывал только топик и короткие шорты, и даже засмотрелся слегка на её загорелую кожу (хотя, когда успела, лето только началось?!), и понял, что пялюсь, не сразу, а когда дошло, повернул шею. Но она уже подошла к нам и села рядом с нашей главной.

– Зачем я вам?

– Я хочу узнать, какая помощь нужна тому парню, – стараясь говорить не громко, произнесла главная. – Я сценарист, и могу попробовать помочь.

– Но он же отказался! – взволновано, но не громко, произнесла она.

– Нам бы сперва только узнать.

– Послушай... те, – влез я, кое-что придумав. – Она сценарист, и весной мы получили приз за первое место на сцене, её сценарий был лучшим, даже обошли тех, кто реально мог победить. Она смогла.

Сказав об этом, я указал на Снежану, словно на кого-то великого. И какие-то мои слова подействовали: девчонка аж широко и удивлённо посмотрела сперва на меня, а потом на главную, увидев в ней кого-то необычного. А затем на парня с тревогой и желанием что-то совершить, но пока не решаясь. Но наконец она произнесла:

– Расскажите.

Снежана, похоже, услышала, что хотел, и начал: сперва кратко, как открылись (хорошо не рассказала всего! Особенно как обманули директора), и обо мне рассказала, как актёре, отчего эти девчонка аж загорелась, попросив рассказать ей про моё мастерство потом (мастерство, блин), а затем Снежана перешла к главному и поделилась про наш успех на сцене. Девушка слушала внимательно, не упуская ни единого слова. Когда главная закончила, девчонка ещё какое-то время молчала, серьёзно всё обдумывая.

– Значит ты актёр в вашем школьном театре, а ты сценарист с опытом?

– Как-то так, – согласилась главная.

– И это значит... – вдохнув, она словно бы с замеревшим сердцем посмотрела на сидящую перед ней, а затем перевела взгляд на меня, желая сейчас что-то высказать, но не находя слов. Но вскоре оцепенение прошло, и она наконец сказала: – Вы сможете нам помочь?

Маршруткой мы решили не пользоваться в этот раз, а то мало ли куда сядем. Но автобус был заполнен, по крайней мере все места были заняты, так что я и Снежана стояли в центре и просто ехали домой – точнее Снежана решила добраться до нужной ей остановки и пересесть, а я просто её провожу. А вот потом домой, на сегодня хватит.

Разговор в доме для инвалидов закончился тем, что нас попросили прийти завтра утром, в остальном эта девушка Лена сказала нам, что она очень хочет сыграть на одной сцене с Владимиром, пока может. Что она имела ввиду, я не знаю, но хоть она и не выступала никогда, но ей очень-очень этого хочет, это её мечта, но сейчас она застряла и не знает, как помочь Владимиру закончить его историю. Но мы для неё сейчас выглядели как костёр в полной темноте, и она попросила нас помочь, прийти завтра.

Снежана на эти её почти умаляющие слова только кивнула.

Так мы решили прийти завтра утром, а она попросит Владимира выслушать их и всё рассказать. Если получится, то может мы и справимся. Надеюсь.

А вот я, как оказалось, не просто приду туда побыть с главной, эта Лена попросила помочь ей стать актрисой получше, так что и меня запрягли. Зараза!

Я опустил взгляд и глянул на Снежану, стоявшую у стекла, как она смотрела на родной город, где носились машины и шли по своим делам прохожие, и не знаю, о чём она сейчас думает, но взгляд её был словно где-то далеко. Я не собирался из неё ничего выдирать, вот только кое о чём главном Лене не сказала, и я захотел об этом узнать.

– Послушай, – сказал я, но она меня, похоже, не услышала, пришлось потрясти её за плечо, привлекая. Она отреагировала не сразу, но вдруг вздрогнула и посмотрела на меня.

– Да?

– Я просто так и не понял, ты им хочешь помочь?

– Я... – Сказала и замерла, задумавшись. Похоже, мои слова ударили по ней, только я надеюсь, они не вышибли ей мозги. Она так простояла меньше минуту, но, похоже, собрала все мысли в мозгах и наконец продолжила: – Знаешь, мне кажется, я должна им помочь.

"Ясно, значит завтра туда".

Глава 3

– Блин! Ты как обычно, – в третий раз за час сказал я, не выдержав, когда понял, что Снежана опять закопалась в своих мыслях и отвечать не собиралась.

Она просто шла рядом со мной в санаторий, и не знаю, смотрела ли она себе под ноги, хотя не удивлюсь, если впереди будет дыра, и она без проблем в неё загремит. Странно, что до сих пор ноги целы, но за ней явно нужно следить и направлять. О чём она со вчерашнего дня так усиленно думает, я даже не представлял, а она не говорила, она и меня не замечала, странно, что вообще со мной пошла, а не одна или за кого-то не зацепилась.

Эх, но как-то это уже у неё входит в привычку, надо как-то менять этот бардак. Я ещё вчера, после поездки в санаторий, решил хоть как-то наладить с ней контакт, не дать ей уйти в себя, чтобы чего не случилось и не терять с ней связи, только вот думал-думал, но всякий раз отвлекался на что-то, а потом и вообще забыл. В итоге ничего так и не придумал, так что сейчас я шел с пустой головой.

А на улице была тёплая погода, не жара, да и чувствовалось близость к реке, идти было приятно, даже на этой дороге, где на летнюю растительность можно махнуть рукой, разве что в глаза бросалась трава, пожухлая, словно бы чахлая, но всё это на наступившее лето, о котором так мечтают школьники, можно было не думать. Да тут хоть каких-то, но даже деревьев не было! Будто кто-то вырубил, лишь бы создать пятачок зеленого рая на мертвой земле. Всякое бывает.

Отвлёкшись на какую-то дурь, о которой вчера даже не думал, я решил взять себя в руки и разобраться в проблеме со Снежаной.

– Слушай! – слегка повысив голос, чтобы пробить невидимую стену вокруг неё и привлекая к себе внимание, я толкнул её локтем в бок. – Ты у нас, конечно, девушка себе на уме, но завязывай витать в облаках, а то словно один тут иду.

Хоть я и сказал это с надеждой привлечь к себе внимание, только вышло явно как-то слабо, и она не среагировала. Точнее сразу, ещё какое-то время она шла, будто, не видя ничего перед собой, но вдруг она удивлённо заморгала и посмотрела на меня.

– Что?

"Ну да, ответ ожидаемый, чего я ждал?"

Я лишь вздохнул, чего-то такого и ожидая, типичная Снежана. Я понимал, что надо было менять подход к пробитию этой стены, и не важно, что она обратила на меня внимание, скорей всего она снова с головой нырнёт в свои размышления, и её будет не вытащить. Потому я срочно стал искать способ вытащить её из этой трясины.

– Послушай... – мямлил я, напряженно выдумывая ответ, который мог привлечь её. – Ты, конечно, ну, как бы сказать... Вот смотри, – и первое, что мне в голову пришло, я вывалил. – Эта трава выглядит пожухлой, унылой, будто сейчас помрёт. А всё потому, что никого из своих она не замечала и свалилась в свои мысли. Хм, видать вся трава так поступала.

С каким-то скепсисом сказал я, понимая, что несу ахинею, и так ничего не исправить. Потому быстро добавил:

– Так что давай не уходить в свои мысли и не теряйся там, а то пропадёшь.

Да, закончил я не шибко, не удивлюсь, если она опять зароется в свои мысли. Но она к моему удивлению внимательно, будто что-то обдумывая, глянула по сторонам, разглядывая траву, и не знаю, к чему это приведёт, но вдруг она сказала:

– Мне кажется, эту траву чем-то не тем просто поливали.

Я лишь угрюмо засмеял, поняв весь провал своих слов. Они были тем ещё бредом, сочинённым на скорую руку, вот и получай.

Но к моему удивлению она снова посмотрела на меня, и на её губах была лёгкая, но счастливая улыбка, а зелёные глаза были живыми, яркими. Её глаза уставились на меня, и она сказала обычным свои тоном без эмоций:

– Я поняла тебя. И что перегнула палку со своим поведением тоже.

Ого! Всё-таки подействовало, неужели? Я понадеялся на хороший поворот, что она всё поняла и теперь об этом "уходе в себя" я могу позабыть и она будет более открыта и не перестанет закапываться в себя. Подумал, да вот только...

– Но я не могу перестать думать о вчерашнем.

Спокойно сказала Снежана, и перестала улыбаться, снова набросила на себя серьёзность.

– Всё произошедшее вчера оставило у меня непонятные мысли, – начала она словно бы персонаж из какого-то драматического фильма, только вот актёрской игры не хватало. Очень. – И я не могу выбросить это из головы.

– Тут проще голову выбросить, – тихо со смешком произнёс я.

– Всё это показалось странным, этот Владимир и Лена словно встречаются, и она готова ему помочь, но и выглядит всё так, что они просто друзья. Почему? Он не хочет нам ничего рассказывать о своём сценарии, но при этом встал на месте и больше не пишет. Почему? У меня достаточно вопросов скопилось, но я не могу найти на них ответа. А значит и на его проблему. И это, плюс ещё кое-что, не даёт мне возможности понять, как помочь им и себе.

– Себе?

– Не об этом, – отмела она моментально.

Пришлось вернуться.

– Ну да, ты совсем потерялась. Мы ещё ничего не знаем о его сюжете, о чём ты думала эти два дня?

– Больше о другом. Но да, и это тоже вызывает массу проблем. И вот я в тупике и не знаю, как быть дальше. Я... – Голос стал тише, она замолкла, будто потерялась в своих мыслях и не знала теперь, что сказать.

– Что ты?

В ответ она только посмотрела на меня, ничего не сказав. В её недавно весёлых глазах читалась только неуверенность в ответе на мой вопрос, даже больше, ответа явно не существовало, она сейчас просто расстроена.

– Ясно, можешь не думать дальше, я всё вижу, – остановил я её, пока не сломалась.

– Я просто этих двоих не понимаю, особенно что их связывает, почему они вместе и собираются ставить на сцене свою историю, почему этот Владимир послушает её пригласить нас, хотя до этого погнал? Я может и перегибаю палку, не о том думаю, но я хочу знать причину, возможно это поможет нам правильно решить проблему со сценарием. И мне кое-что решить. Это как с концовкой для сюжета сестры и историей с Дашей и её мамой – если бы мы тогда не поняли, как решить их проблему, я бы не придумала такого конца.

– Эх, – только вздохнул я, понимая и не понимая о чём она говорит. Всё это казалось какой-то трясиной, в которой она повязла, но какой-то ответ надо было найти. – Ты балбесина.

– Что? – удивлённо спросила она.

– А то, что ты думаешь непонятно о чём. Не, я могу тебя понять, только есть проблема – чтобы ответить на свои вопросы и найти решение, ты должна о них хоть что-то знать. А тебя понесло куда-то, даже ничего не узнав.

– Ты прав, – задумчиво ответила она.

– Вот и оставь эту фигню до разговора с ними. Хотя нет, – замахал я перед ней руками, догадываясь, к чему это может привести, – только не лезь к ним с расспросами о их личной жизни.

– Тогда как? – По её лицу было видно, что этим бы всё и кончилось, и даже не хочу думать, к какой бы это катастрофе привело.

– Давай сперва познакомимся с ними, станем ближе, чтобы нас не выпнули, что лезем в личную жизнь. Давай сперва познакомимся с ними. Вот, мы уже у КПП, так что не лезь с такими вопросами к ним. Хоть какое-то время, сперва его история.

Не знаю, насколько она серьёзно воспримет мои слова, но после первого посещения школьного кружка шитья, где Снежана выдала не пойми, что, и когда в порыве чувств сказанула всякого Ксении, она зажмёт свой рот при них.

Мы опять зашли в КПП, встретив там другого охранника, который сперва не хотел нас пропускать, но после упоминания Снежаной какого-то мужика из театра санатория и звонку ему, нас сразу пропустили, и мы пошли своей дорогой.

На территории санатория, даже если забыть про убитую дорогу, благодаря зелёной растительности и аккуратно подстриженным деревьям, была уютнее, чем за забором. Хотя о чём я, там, мягко скажем, почти как в фильмах про апокалипсис, или близко к этому. Но какой-то радости этот санаторий всё равно не внушал.

Дорога здесь была с уклоном вниз, что намекало на близость реки и какой она была раньше, так что мы спустились по лесенке и пошли по дороге между санаторием и елями со скамейками, где сидело несколько человек. Возле пластиковых дверей в санаторий, возле которых стояла пара машин, мы свернули налево и продолжили свой путь по уже широкой дороге, где в середине стояли камни, образовавшие круг и заполненные землёй, в которой росли желтые цветы и распространяли свежий и приятный запах. Дальше мы должны были свернуть и зайти за санаторий, где росли дубы и текла река, и где стоял дом для инвалидов – наша цель, но вместо поворота туда, я остановился, не зная, что дальше делать, захотелось даже нырнуть в какие-нибудь кусты, лишь бы не заметили, но увидев, что Снежана пошла дальше, схватил её за плечо и остановил, притянув к себе.

– Я не твоя девушка. Да и с Настей так поступать не советую, – недовольно сказала она.

– Я и не собирался. – Хотелось ответить на первые слова, но решил недовольно буркнуть на всё. – Вперёд лучше посмотри.

По направлению моего указательного пальца, она посмотрела в сторону дороги без асфальта, спускавшейся к реке, сосредоточив свой взгляд на двух фигурах, одна из которых была одета в топик уже белого цвета и в светлые джинсовые шорты, мило улыбаясь и поглаживая словно бы застенчиво свои светлые волосы. Лена опять светила своим пупком, и это её вроде как не смущало, но она просто молчала, иногда посмеиваясь, и поглядывая на стоящего рядом с ней человека. Это был парень, по фигуре, скрытой синим тренажерным костюмом, явно был мускулистым, с черными короткими волосами, видными за тёмной кепкой. Он весело что-то рассказывал Лене, жестикулируя. Стоял он к нам спиной, лица я не видел, но на инвалида он не был похож, явно не отсюда. Её парень? Хотя кто знает, сама Лена не выглядела инвалидом, но жила тут. Наверное.

– Я его вчера не видела. Интересно, кто он?

– Не видел его, – сразу ответил я. – Но он нам не нужен, а вот рядом с ним та самая Лена, только надо нам перед ней светиться?

– Думаю, – задумчиво произнесла Снежана, – хоть мне и нужен Владимир, её помощь нам тоже пригодится. Но тут стоя, мы тратим только время, нам сказали прийти до второго завтрака, он в одиннадцать, а уже полдесятого. Пойдём.

И не дожидаясь меня, она не таясь пошла вперёд, я только махнул рукой, решив не останавливать. Но когда мы прошли помойку и собирались свернуть к близко стоящему к нам дому, мы услышали женский голос, зовущий нас. К нам, радостно махая рукой, спешила Лена.

– Вы и правда пришли. – Её радостный голос был искренен, спеша к нам, она была действительно рада.

– Ты нас увидела, – с лёгкой неловкостью сказал я. – Отвлекли от разговора.

– А, ты о том парне, – подойдя к нам, она встала возле нас с милой улыбкой, а на мои слова она лишь махнула рукой. – Я его первый раз встретила. Ходила посидеть у реки, а когда возвращалась, он появился. Вчера поселился в санатории.

– Ясно, значит не с вами живёт, – сказала Снежана, сразу выбросив его из головы.

– Но я рада вас видеть, очень. Я вчера поговорила с Владимиром, так что он вам обязательно всё расскажет. Он сейчас у себя в комнате, ждёт вас.

– Тогда пойдёмте, – ответила ей Снежана, повернулась и пошла к дверям.

Стоять на месте мы не стали.

В перёд вышла Лена сразу, как вошли, правда вместо того, чтобы идти дальше, она развернулась

– Сперва хотела бы передать слова Владимира, пока не попали к нему, он просил.

"Что-то мне кажется, он не просил, а приказывал", – промелькнуло мысль в моей голове.

– Он не хочет, чтобы ему говорили, что добавить, как писать, и не менять ничего, что уже написал. Просто помочь сдвинуться и закончить.

– Хорошо, я и не собиралась вмешиваться, – согласилась Снежана.

– Тут, думаю, сами решите. И, да... – добавила она, но неуверенно замолчала, ища нужные слова. – Он хороший человек, может я его не так хорошо знаю, но он ничего плохого вам не хочет. Если он резок, то просто хочет сюжет написать так, как он хочет. Вчера он по этой причине отказал, но ваша помощь ему нужна.

Эти слова звучали как оправдание, мол, всё будет хорошо, вы просто не обращайте внимания на некоторое. Хотя сомневаюсь, что не влепит нам с разворота, как бы глупо это не звучало. Только после вчерашнего были у меня сомнения, но я глянул на Снежану и никаких эмоций на её лице не заметил, только хмурость, но эта эмоция на её лице была ещё перед КПП.

– Хорошо, – согласилась она.

– Здорово, тогда пойдёмте, он вас уже ждёт.

Дорога у нас была не долгая, мы прошли мимо входа в столовую, сделали ещё несколько шагов и остановились между двумя закрытыми дверьми, возле которых висели поручни, протянутые сверху-вниз, за которые можно было ухватиться проходящим. Также тут висела табличка, где на бумаге было написано несколько имен – три в комнате с буквой М и два с Ж. Два имени в обеих комнатах нам были знакомы.

– Вот, – с довольной улыбкой на лице, повернувшись к нам, сказала Лена. – Комнаты небольшие, на кучу народа это здание не пригодно, его сделали по просьбе правительства года два назад, лишь бы где-то больным можно было лежать, так что с нехорошими мыслями в голове ждём новостей, что санаторий нас может прикрыть, если надоем главным. Ну а пока наслаждаемся, что имеем. Комнаты не особо большие и не шибко уютные, так что немного потеснимся.

Сказав эти слова, она развернулась и подошла к левой двери и громко постучалась, раздались удары о дерево, после чего она шагнула назад. Несколько секунд мы стояли в полной тишине, пока из-за двери не раздался голос.

– Кто там? – кому он принадлежал, я не знаю, но казалось, что человек лет тридцати.

– Это ко мне, – а вот этот был уже знаком, нас и правда ждали.

– Наверно опять Ленка к тебе пришла, опять долго болтать будете, мяться, но держать всё в себе.

– Опять он своё несёт, недовольно пробурчала Лена.

Я глянул на её недовольное лицо, но ничего не сказал – всё равно не понимал о чём они. Но вот раздался звук, будто что-то везли, и дверь через некоторое время открылась в нашу сторону, и мы увидели Владимира с серьёзным лицом, сидевшего в инвалидной коляске. Он глянул сперва на Лену, улыбнулся ей, а затем перевёл свой взгляд на нас, и всё удовольствие куда-то улетучилось, теперь в его глазах легко можно было разглядеть хмурость. Нас тут не особо были рады видеть.

– Заходите, – только и сказал он, развернувшись и направив коляску в конец комнаты. Лена возможно не заметила или не обратила никакого внимания на его тон, она только со счастливой улыбкой махнула нам и направилась в комнату.

А за ней без вопроса пошла Снежана, ну и чтобы не устраивать какого-то демарша, зашел и я, закрыв за собой дверь.

Комната была небольшой, всего четыре койки, и тут возникал вопрос, чего так мало людей тут могут поселить? Для кого этот пятачок вообще создан, инвалидом у нас не так и мало, восьми коек не хватит. И конечно, хорошо хоть что-то есть такого. Хотя одна заправленная койка, которая стояла напротив Владимира, была свободна, и на неё сразу села Лена. В остальном эта небольшая комната с окнами, которые были расположены ближе к потолку, явно чтобы в них не подглядывали (а то вот рядом с койкой неизвестного нам человека стоял переносной туалет, а на тумбочке была утка), а возле дверей стоял старый телевизор, и это место было не особо пригодно для долгой жизни, словно палата в больнице, как показывали в наших фильмах для нескольких людей. И не знаю, как они чувствовали себя тут, но как я понял, не жаловались.

Владимир судя по книге, лежавшей рядом с ним, занимался полезным для себя времяпрепровождением; парень, который вчера подсказал нам про Лену, лежал напротив пустой койки, вынув наушники из ушей, отложив планшет в сторону. А парень (хотя нет, судя по не бритому лицу, это уже мужчина) напротив койки Владимира, лежал на своей подушке затылком к двери и смотрел с весельем на нас, будто рад был нас видеть. Его взгляд вызывал во мне странные чувства, было непонятно, что ему от нас надо.

– Привет, – весело сказал он, махнув нам рукой. – Рад видеть тут новых людей.

– Э, приветствую, – непонятно что думать, ответ я, а Снежана только махнула ему рукой, ничего не сказав и не поменявшись даже в лице. Её этот мужик явно не беспокоил. Значит и мне стоит отбросить дурацкие мысли, тем более, он нам явно ничего не сделает.

– Можешь своё добродушие и улыбку оставить при себе, у нас дело, – включая ноутбук, держа его на ногах, даже не посмотрев на нас, сказал Владимир.

– Ой да ладно, я тут всё равно просто лежу и никого не трогаю, да и она школьница, а к маденьким я не пристаю.

– Закрыл бы ты свой дурацкий юмор на замок, пускай болтают о своём, – сказал помогший нам вчера парень.

– Хе-хе, хорошо, уговорили, – задорно посмеялся мужик.

– Садитесь, – указав рукой в сторону Лены, сказал Владимир.

Снежана опять промолчала, просто зашагала вперёд без вопросов и села рядом с Леной, положив на колени свою сумку и выпрямив спину. Я не стал ждать приглашения и пошел к ней. Кровать была обычная, пружины и железо, будто с советских времён, не знаю из каких глубин вынули их, но санаторий не особо думал о комфорте для инвалидов, просто вывалили старое, себе, наверное, оставив получше. А вот простыня, закрывавшая кровать, хоть и выглядела помятой кем-то, и её явно давно не снимали, но бело-синяя ткань была мягкой и приятной на ощупь, тут владельцы постарались хотя бы с этим. Но вся эта комната была не шибко радужным местом для обитания, и надеюсь, не повлияла на её обитателей.

– Вот, они пришли, как и обещали, – с улыбкой и счастьем переполнявших Лену, сказала она, глядя на Владимира, и указала на нас рукой.

Его реакция была проста, он перестал водить пальцем по тачскрину, закрыл ноутбук, и повернул голову, глянув с добротой на Лену.

– Я знаю, спасибо тебе.

И тут же на нас, только холодок в его глазах казался настоящим, прохладным, эмоций в них можно искать годами, но фиг там что увидишь. Он что, в нас вообще ничего не видит, мы просто воздух? Надо было с этим что-то делать, менять его отношение к нам. Только как?

– Я пришла сюда узнать о сюжете, – начала Снежана. – прочитать сценарий, понять, в чём загвоздка и почему не удаётся его дописать, и помочь его закончить.

Вывалила она всё (или может быть только половину), что её беспокоило во всём этом деле, как обычно, не выразив никаких эмоций. Может это и к лучшему, он не видел никаких лишних эмоций, это были простые слова, за которыми ничего не крылось, что могло бы вызвать негатив. Он просто заострил на ней взгляд.

– Затем тебе это?

– Володя, пускай они прочитаю, вдруг помогут, у нас же выступление в июле, – умоляющим голосом попросила Лена.

– Эта история для меня важна. Для нас обоих. Какой бы она ни была для сцены, пускай и небольшой, но я должен её закончить, это важно. И я не хочу, чтобы не пойми кто влезал в неё и пытался внести исправления. Я...

– Я готова выслушать, о чём она, – перебила его Снежана. – Тогда и решим.

Все после этих слов посмотрели на неё, и удивительно, никто не бросался на Снежану с резкими словами, они просто молчали. Слава Богу, что так, она не выдавала ничего, за что её хотелось бы погнать, похоже она прислушалась к словам Лены, и всё пока шло хорошо, вмешиваться мне смысла не имело. Так что я просто продолжал сидеть молча.

– Сперва скажи, почему ты пришла сюда?

– Тогда ты расскажешь нам всё?

Он некоторое время молчал, обдумывая ответ.

– Всё зависит от причины.

– Хорошо, я повторю, что сказала вчера. Директора моей школы попросил человек из театра санатория помочь тебе с сюжетом. Не знаю, как он о нас узнал, но думается, директор рассказал ему о нашем выступлении на сцене городского театра, – о том, что это был конкурс и какая там была сцена, Снежана вежливо промолчала, что возвышало нас. – Возможно директор рассказал, что я закончила сценарий сестры, который она не смогла завершить и который загубил её театр.

– Загубил? – удивлённо спросил Владимир. – Что это за сценарий такой был.

– С ним было всё в порядке, но моя сестра у...

И в этот момент, догадавшись, какое слово она сейчас произнесёт, решил не доводить до этого грустного момента, и ткнул её локтем в бок, остановив. Точно не в таком доме говорить о смерти.

– История замечательная, и внесённые Снежаной конец только улучшил всё, но театр её сестры закончил на свой лад, раз она не смогла, и не очень, – натянуто улыбаясь, сказал я.