Текст книги "Принцесса и призраки (СИ)"
Автор книги: Даниэль Брэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Крис упомянул про легенду, которой тысячи лет. Не тысячи, но не намного меньше. Лет пятьсот есть, тут он прав. Разлом спровоцирован сдвигом коры, а в те времена на разломах строили церкви.
Я кивнула. Так и есть, на разлом клали бревна, скрепленные печатями, на бревнах ставили церковь. Все потому, что священники – экзорцисты – были всегда на посту.
– Землетрясений такой силы больше не было, так, в архивах пишут про какую-то мелочь, даже дома устояли, но разлом все равно прорывался с периодичностью раз лет в пятьдесят. Священники загоняли сущность, ставили печати, и считают, ну уж как верить легендам, что эта тварь набиралась силы с каждым разом и каждый раз загнать ее обратно было все сложней и сложней.
Я прикусила язык, чтобы себя не выдать. До тех пор, пока наука не сделала верные выводы и не поняла, как устранять сущности, иных вариантов и не было. Сейчас хватило бы и того, что у меня было с собой.
– И так как сущности давно не было, последнее упоминание лет сто назад, может быть, тогда жива была прапрабабушка Ланарта, я могу только предположить, что сущность из себя представляет сегодня.
Все та же сущность, но более агрессивная, подумала я. Ей что-то не нравится и она нападает. Сущность, отвязавшаяся от места своего появления. Если принимать за истину то, что Джастин заблуждается, а Кристиан прав. У меня появились сомнения, обоснованные, что запутывало все сильнее.
– Кто-то из Ланартов после очередного бунта решил показать себя хозяином этих мест. Так возник этот замок на месте разлома. Не слишком ему везло – пожары один за другим, Ланарты мерли, но это мелочи, кто не мер в те дикие века.
А здесь я была с Джастином солидарна. Я никогда не понимала тоску по былым прекрасным временам без качественной медицины, быстрого транспорта, крепкой социальной поддержки. Красивые платья и рыцари в нелепых доспехах – такая утрата, пожалуй, лишь дополнительно огромный плюс ко всему, что человечество получило вместе с прогрессом. Эпохами можно любоваться в старых нетронутых городах, таких, как Кэр Керриг, но беспощадные войны и сотни тысяч жертв эпидемий лучше оставить историкам.
– Проклятая семья, – Джастин задрал голову вверх. Прямо над нами летела чайка с добычей – крупной рыбиной. Я позавидовала ей – мне бы так, но мне вряд ли удастся. – Даже те, кто изначально не Ланарт. Достоверно я знаю только про мать Криса. Какая-то… нет, не певичка из ресторана, но наследственность там лучше не изучать, здоровее сам будешь. Онкология, но… – он проводил взглядом чайку и повернулся ко мне. – Ланарты полагают – истина похоронена, но все знают, что ее светлость впала в алкогольную кому и из нее уже больше не вышла. Дорвалась до бутылки. Вся семья княгини Ланарт, каждая женщина, даст фору десятку сельских пьяниц.
«Ее смерть все полощут», – как наяву услышала я. Еще одна неувязка в рассказе Кристиана. Для человека, который нуждался в помощи, он очень много успел солгать, но зачем?
– Я слышала, что о ее смерти ходят слухи, – бросила я наживку. – То, что ты говоришь, уже не слух.
И никому не интересно в стриме слушать то, о чем и без того известно всему Керригу. Просмотры – максимум, что можно из этого извлечь.
– То, что я говорю – да. Слухи: князь сам спихнул жену с лестницы – это первая версия, вторая – что он ее отравил, третья – что огрел по голове бутылкой. Слухи не о самой княгине Ланарт, сколько о ее непостижимом супруге. Княгиня мало кому важна… Князь вывернул все карманы и пожертвовал на больницу, как ты понимаешь: это молчок. То есть: не говорим об этом при князе и при его сынке тоже помалкиваем. Так что? Реклама на тысячу паундов, – Джастин увеличил ставку. – У тебя хорошая камера наверняка, даже если ты имитируешь сэлфи. Ты мне фото, если получится, тут я не настаиваю, я понимаю, сущность не фотомодель. Я тебе – рекламу. Договорились? Мне и пытаться не стоит пролезть в замок Ланарт.
– Он ведь не охраняется, – вздохнула я и уставилась на серую бесконечную гладь.
Не охраняется замок, где столько ценных картин. Которые пропадают, однако, непостижимым образом за одну ночь.
И как хорошо, что в поселке нет отравляющего запаха океана, покачала я головой, здесь выпечка, свежеструганные доски, краска, которой жители подновляют дома, цветы, что угодно – уютное и домашнее. Мирный быт убивает яд иллюзий свободы.
– Я не такой отвязный как ты, – усмехнулся Джастин. – Вот ты узнала, что с тобой может быть, что ты чувствуешь?
«Досаду на то, что вы все либо врете, либо молчите», – мысленно ответила я.
– Не знаю. Мне сложно бояться того, чего я не представляю. Иначе можно просто не жить.
– Тоже верный подход. – Джастин помахал рукой кому-то на проплывающей лодке. – Пока ты не делишь постель с кем-то из Ланартов, тебе однозначно ничего не грозит. Джейкоб же выжил…
Мы расстались не то что друзьями – партнерами. Я не собиралась предоставлять Джастину информацию, которую он от меня теперь ждал, как он понимал, с полным правом, и не испытывала никаких моральных терзаний. Тайна следствия, и кто виноват, что я вынуждена притворяться. Люди – и только они.
Я шла по пустынному пляжу. Летом здесь выставляли лежаки, разгуливали туристы и местные жители делали выручку на год вперед за какую-то пару месяцев. Аттракционы, анимация, фотографы – и Джастин определенно был тут как тут, но, может, и нет. Кому он продает информацию про финансы Ланартов?.. Экскурсоводы таскали туристов на скалы, пересчитывая их постоянно и сравнивая, сколько кошельков набрал конкурент. Машины травили выхлопами воздух, кемпинги разваливались на части от наплыва людей и чашка кофе в дерьмовой забегаловке стоила три паунда.
Я нашла огромный валун у самой кромки воды. Океан облизал сапоги, оставив на них следы соли – вода высохнет, белая полоса будет напоминать, что я была на краю света. Наверное, я не стану ее смывать, пусть живет как добрая память. Я влезла на валун и смотрела, как океан пытается дотянуться до моих ног.
Замок Ланарт, Скрепляющий Тьму. Так называли такие строения раньше, и у многих была незавидная судьба. Интересно, подумала я, был ли сначала титул, а потом безрассудный поступок, или же наоборот. История знала разные случаи и трон нередко доставался не самому знатному, а самому отчаянному.
Кристиан. Я хотела отвлечься, и рыбешка, вьющаяся у камня, захватила мое внимание. Кто больше похож на нее – Кристиан или я? Тычется, словно не зная зачем, в несъедобный валун, настойчиво и однообразно. А может быть, это князь – делает вид, что кусает камень, вот только для чего, какая у него может быть цель?
Я вытащила телефон и сделала несколько фото. Красиво, серо, но безумно красиво, и именно что – безумно, никак иначе. Лишиться рассудка здесь легче легкого, мне ли это не понимать после того, что я ощутила в замке. Нет, не разлом тому причина, а что-то еще.
Я набрала номер. Тут было самое удачное место для подобного разговора.
– В Керриге можно снимать фильм ужасов или триллер.
Коротко, как приучили, я пересказала все, что смогла узнать. Полковник Линн Амирайо смотрела на меня озабоченно, и мне передавалось ее беспокойство. Начиналось все с призрака – как было легко.
– Что, по-вашему, здесь может быть?
– Не знаю, – полковник поднялась и неспешно прошла по кабинету. Я с завистью смотрела через камеру на ее великолепную для ее возраста фигуру и то, как эффектно оттеняет смуглую кожу белоснежная форма. Из всего управления полковник была единственной, кто эту форму носил, но сегодня мне что-то подсказывало – она ждет вызов в министерство. – Если экзорцист уверяет, что разлом закрыт, так и есть, разве что он сам занят тем, что на досуге вызывает из тьмы разных демонов.
Я не выдержала и рассмеялась. Всякое может быть, но это к дрянным кино, где образ злодея с большой буквы стал обязательным с тех пор, как массовый зритель разучился делать собственные выводы о сюжете и персонажах.
– Я запрошу информацию. Сразу перешлю тебе, какой бы она ни была.
Полковник нахмурилась, я помрачнела.
– Меган… – она посмотрела на меня так, что я предпочла отвернуться от камеры, только бы не поддерживать разговор.
От него все равно не уйти, почему бы не дать себе пару секунд.
– Керриг… тяжелая территория. Давно ли они отказались от притязаний на независимость?
– С экономикой не поспоришь, – пожала плечами я, стараясь оставаться равнодушной. – Не самый доходный туристический центр. Местные жители, впрочем, довольны, а князь, возможно, что нет.
Я смотрела, как океан слизывает мелкую гальку. По кроме воды прохаживалась толстая чайка, искоса поглядывая на меня.
– В Керриге мало богатых туристов, – полковника наш разговор нервировал. Я подозревала, что инициатива была не ее, но спорить с ней не получится, если я не хочу другую беседу… я не хотела. Все дело в том, что сообщение Кристиана пришло перед началом сезона. Князь Ланарт – его сын – я, к которой будет меньше претензий в силу моего высокого положения – призраки – деньги. Кто чье прикрытие? – Так, низший средний класс, он непритязателен, был бы холодный океан, голый пляж, еда, выпивка и какая-то крыша над головой. Но они же, к сожалению, если что, станут массовыми жертвами. Средний класс и богачи никогда не сунутся рассматривать, что же там появилось, куда ушло море, не станут подбираться ближе к дымящемуся вулкану.
– Дай? – крикнула чайка, глядя на меня.
И ей от меня что-то надо.
– Ланарты обессилены, чтобы влиять на что-то. Подумай об этом. Деньги, Меган, чаще всего все случается именно из-за них.
Полковник выглядела виновато, и как же это подняло во мне волну собственного чувства вины. Если все сводилось к деньгам, а не к сущности, я была бесполезна. А у Ланартов нет денег. Так в чем же дело?
– Это решение не мое. Там, – и она указала наверх, что должно было означать – я обо всем догадалась правильно, – полагают, что твое появление если и будет воспринято… негостеприимно, то останется на уровне ворчания. Даже если ты выйдешь на экономику.
Я вздохнула еще раз и сделала две вещи: закинула ногу на ногу и пристроила левую руку себе на правое плечо. Полковник удивленно на меня посмотрела, а затем рассмеялась.
– И что я тогда смогу? Я ксенолог, не экономист, не юрист.
– И тем не менее, ты профессионал, – полковник села за стол, подвинула к себе бумаги, начала их перебирать. Пока она что-то искала, я опять перевела взгляд на берег. Так, как я сейчас, чувствует себя стоматолог, когда перед ним истекает кровью жертва автомобильных политравм. Диплом врача, а толку никакого.
– Дай! – очнулась чайка. Впрочем, орала она, наверное, без остановки, только я не слышала ее крик.
Керриг действительно опасная территория. Одна искра, малейшее недовольство, и ее снова охватит мятеж. Будут жечь машины, устраивать взрывы, похищать людей. Условия зыбкого перемирия. Ксенолог, бесполезный там, где замешаны капиталы. Которых нет.
Джастин, в котором кто-то сильно заинтересован, и в его информации.
– Я сделаю вид, что что-то предприняла, – пробормотала я.
– А? – отозвалась полковник. – Если это связано не с сущностью, у министерства появится повод вмешаться.
Я кивнула. Чайка, поняв, что здесь ей ничего не обломится, полетела выпрашивать подачки в другие места.
Камни, бескрайний океан, холмы, озера и снова камни. Низкие облака и пронзительные ветра. Развалины замков, серпантин, осыпи, протяжные песни на незнакомом мне языке.
– Прости, что это оказалась ты, Меган.
Это сужало мои полномочия – но я вдруг четко увидела дальнейший план действий.
– Ничего страшного, я смогу извлечь выгоду.
Полковник рассмеялась, я тоже. Где-то мы с ней понимали друг друга, потому что по сути были похожи. Если бы на ее родине не началась революция и ее мать, супруга одного из принцев маленьких княжеств, не бежала беременная и с двумя детьми, полковник была бы не просто Линн Амирайо. Перед ее именем шли бы несколько титулов, пусть не столь значимых, как мои.
Но на ее родине давно была республика, а сама полковник даже не получила гражданства. Она родилась уже здесь и никогда не была в стране, где никогда не выпадают снега, а на улицах стоит быть осторожным и не подпускать к себе юрких очаровательных обезьян.
Я смотрела на тонкую папку, в которую полковник складывала материалы. Какие есть у меня варианты? С меня не снимают никаких полномочий, мой приезд не объявляют официально. Я усмехнулась: с таким же успехом я могла бы явиться в любую из стран третьего мира на курорт, где лежат на пляже местные граждане потому, что у них нет возможности выехать в другую страну третьего мира. «Вы так похожи на…» – тут мне оставалось бы только кивнуть.
– Я буду ждать информации по разлому, – сказала я и оборвала разговор.
Глава четырнадцатая
– Если кто и скажет, что творилось в этом проклятом месте, то это я.
Руди был весельчаком, и первое, что я узнала – он сводный брат болтушки Энни. Разница в возрасте между ними была лет пятнадцать, и он был так же словоохотлив, как и она.
– Опасаться ли тебе сейчас, что снова все полыхнет? Ха! Спроси меня, я скажу – как оно до сих пор не полыхнуло.
– Вот пугай ее, еще больше пугай, – Энни с демонстративной суровостью насупилась и хлопнула Руди по голове полотенцем, на что тот шутя схватился за лысину и заохал. – Не обращай на него внимания, Мегги, девочка, но слушай. Слава Создателю, что спустя пару лет он одумался и решил заняться вот этим вот пабом.
– Это она про мою работу пожарным, – вздохнул Руди. – Пожаров тут не так и много. Но замок тогда знатно горел. Приехали машины из Кэра и Адерина. Никто не пострадал, только начальник из Кэра сказал, чтобы снесли уже эти развалины. Кто бы это сделал, когда замок стоит на самом разломе, но спроси меня – я бы точно сравнял это все с землей.
– А почему произошел пожар? – спросила я. Говорить мне не особенно хотелось – я растягивала удовольствие, но ростбиф был не бесконечен.
– Да что же тебе натрепали уже, – ужаснулась Энни и села на стул напротив меня. Паб был простенький, уютный, здесь хотелось смеяться от души и пить с друзьями имбирное пиво. – И Руди не слушай, – она противоречила сама себе, – простоял замок и еще простоит, а вот разлом…
– Дался он тебе, – проворчал Руди. – Там сгорело все, конечно, но отец Питер сказал, что никто оттуда не вылез. Может, эти твари и сами бегут от огня, кто же знает.
– А почему загорелось? – я с сожалением проглотила последний кусок, и мое выражение лица заметила Энни. Она поднялась и убежала в сторону кухни, причитая, что нищие аристократы горазды морить голодом всех, кому не посчастливится на них работать.
– Кэп сказал, проводка. Неудивительно, ее провели поверх старого дерева. Кто бы пропитывал его. Да и проводка старая, нагрузки-то стало больше, вот и результат. То ли машинка стиральная, то ли еще что. Одна искра, вот и дело.
Я протянула руку к чашке кофе, и в этот момент появилась Энни с огромным куском вишневого торта.
– Ничего, гости твои обойдутся, – отмахнулась она на возмущение Руди. – Смотри, девочка второй день, а бледненькая, как принцесса из драконьей башни.
Мне охотно рассказали про Джейкоба. Кристиан полагал, что тот в отпуске, а местные жители уверяли, что он собирается увольняться, и я кивала с осторожностью, чтобы не выдать ни себя, ни его. Я допускала, что разговоры об увольнении были бравадой, но равнозначно Джейкоб мог пока об этом официально никому не сказать.
– Замок не выглядит старым, – предприняла я новую попытку. – Он потрепанный временем, но я видела по-настоящему средневековые замки.
– Ланарты, – кивнула Энни, усаживаясь рядом со мной. – Чтобы ты понимала: когда-то тут камни летели в детей соседей и пылало все до самых небес. Нищета, девочка, доводит людей до отчаяния. Потом еще этот разлом. Хвала Создателю, что наделил разумом слуг своих, – она неопределенно указала куда-то рукой, я так поняла, что в сторону церкви. – После очередного такого бунта мелкий дворянчик решил, что с него хватит. Почему бы не цапнуть власть, когда она сама лезет в руки, а люди вымотаны, чтобы ему возражать? Кто им дал княжеский титул – кажется, и не сразу, но вон они, сидят в своих стенах…
– А пятые точки у них горят, – проходя мимо, заявил Руди. – Ой, горят. – Он собирался куда-то пойти, но передумал и уселся за стол. – Смотри-ка, возьми жену самого князя…
Да, Кристиан не зря морщился по этому поводу.
– Алкоголичка. Князь ее лечил. По-хорошему надо было вышвырнуть ее сразу же, так нет, почему-то он это не сделал.
– Любил, может быть, – романтично закатила глаза Энни.
– Да что та любовь… Говорят, хотя это могут быть слухи, что дочка первая у них умерла от какой-то страшной болезни. Мальчишка родился хорошенький, тут не поспоришь. Учился долго в чужих краях, ну так это понятно. А мать Ланарта? Тоже была хороша.
Еще одна «ваша светлость», – подумала я и приготовилась выслушать новую порцию сплетен. Или – фактов.
– Когда был тот пожар, – продолжал Руди, – князь не терял времени даром. Лет семнадцать ему было, может, чуть больше, он успел вызвать нас, начал сам тушить пламя. Княгиня носилась по дому, мешала нам, не пускала нас никуда. Кэп приказал ее вывести, так она укусила пожарного. Крыша так конкретно у нее текла.
– Она и кончила очень плохо, – согласилась Энни. – Видела, какой там обрыв? Вот она в туман и свалилась. Грохоту было, даже мы здесь услышали. И ведь была жива, скончалась уже в больнице.
– «Он гнался за мной», – нахмурился Руди. – Не смотри на меня так, – обратился он к сестре, – я же сам вынимал ее из этой машины.
– Призрак? – прикинулась я напуганной секретаршей.
– Наверное. Говорим же, бросай ты эту работу, пока жива.
– А когда она умерла? – вырвалось у меня, и тут же я поторопилась исправиться: – Может, прошло много времени, та сущность уже… – Сейчас скажу безобразную недопустимую чушь. – …Вернулась к себе?
– Да пару месяцев спустя после пожара. Княгиня и до того была не в ладах с головой.
В последующие полчаса я выслушала немало. Пришел приятель Руди, присоединился к нам, посоветовал мне немедленно уезжать и предложил завезти меня за вещами. Потом появилась его жена, отругала Руди за кружку пива, налитую его другу, и повторила сказанное супругом, разве что попросила пять паундов за то, что ее муж меня отвезет. Вспомнили деда князя и то, как он стрелял по крестьянским детям, невзначай помянули, что дед упал со скалы и, переглянувшись, в один голос решили, что это происки сущностей. Когда я уже собралась уходить, пришел старичок, встреченный всеми восторженными криками, оказалось, что это бывший начальник полиции, уже глухой, но в здравом рассудке. От его внимательного взгляда я похолодела, но то ли он не понял, откуда я, то ли не подал вида.
– Больше слушай, – прошамкал он громко, и совет был из разряда «не трать ты время». – Ланарты такие поганцы, что и сущности их не выносят. Мрут от собственной дури. Но и тебе может достаться.
Моя несчастная голова была перегружена. Я вышла на воздух, борясь с желанием убежать, но я сама явилась получать сведения, и вероятно, я получила их. Понять бы что, на это нужно немало времени.
Приятель Руди не смутился расчетливостью жены и сторговался на трех паундах. Я решила, что взбираться на скалу проще за деньги и согласилась.
– Вы не очень любите Ланартов, – подытожила я. После упоминания, что княгиня свалилась в пропасть, мне было неприятно смотреть туда. – Мне они показались достойными людьми, пусть со странностями. Но, может быть, все титулованные особы такие?
И все много хуже, чем им всем кажется, злорадно подумала я. Здесь, под скалой, ненависть от души и радушие от души, а там, за облаком и туманом, не разберешь, какая змея ужалит. Мне было нелегко, а я должна бы привыкнуть.
– Да не за что их любить, – отмахнулся Боб – так представился мне мой провожатый, и выпустил на мгновение руль, а я вскрикнула. Боб хмыкнул, сделал правильный вывод и сосредоточился на дороге.
– Спасибо, – сказала я, протягивая пять паундов. – Мне в самом деле нужна эта работа, но если что…
– Возьми вот, – Боб порылся в бардачке и вручил мне замызганную визитку из грязной пачки. Я прочитала: «Поставки мяса и птицы». – Звони, если что. Не хотелось бы, чтобы ты пострадала. И, знаешь, ты очень похожа на…
– Да, знаю, – перебила я с довольной улыбкой, – мне многие говорят.
Я проводила взглядом машину Боба – он без стеснения заехал за ворота к самому замку и развернулся – и медленно пошла к дверям. Я успела посмотреть на смартфон – почти четыре часа меня не было, и облако ушло выше, лизало теперь последний этаж и крышу.
«Надо еще раз пройти с индикатором», – обозначила я себе первоочередную задачу. След, где-то должен остаться след.
Кристиан поднялся мне навстречу. В холле все так же пахло спиртным, перебивая запахи прошлого. Но сам Кристиан был трезв.
– Где вы были? – тихо спросил он, подходя ко мне ближе.
– Что-то произошло? – задала я встречный вопрос. Кристиан казался взволнованным – моим ли отсутствием? – На вас лица нет.
– Нет, ничего. Все тихо, спокойно, как перед бурей. Я попрошу вас об одном-единственном одолжении – не покидайте этот дом без меня.
И это могло быть как беспокойством за меня, так и за себя. К примеру, Кристиан мог сто раз пожалеть, что выпустил меня из поля зрения. Не так уж он был бы при этом неправ.
– Можно, я поцелую вас, Меган?
Глава пятнадцатая
– Конечно же, нет.
Испытывала ли я симпатию к этому парню? Определенно, но не сильнее, чем к хорошо или не очень знакомому мне человеку. Чувствовала ли я хотя бы исподволь, неосознанно, желание большей близости, чем дружеское общение? Нет и еще раз нет.
– Я нахожусь здесь по известным вам обстоятельствам. У нас большая разница в возрасте – десять лет это целое поколение, благополучные исключения есть, но редки. – Я улыбнулась одними губами. – И я не ловлю себя на том, что вы мне интересны как мужчина.
– Из-за первых двух обстоятельств? – по-деловому уточнил Кристиан, и я покачала головой.
– Нет, два первых обстоятельства были перечислены для смягчения удара по вашему самолюбию. Нам надо поговорить, пойдем.
Я не сомневалась, что он не станет артачиться. Он должен был понимать, что за мной нужно приглядывать, особенно после того, как я отправилась вниз в одиночестве. Держать меня за руку Кристиан мог, только если я бы позволила, для этого требовалось восстановить мое пошатнувшееся доверие, и поцелуй был досадной и неудачной попыткой. Поднимаясь по лестнице, я услышала ровный натужный гул. Где-то на втором этаже шла уборка, но я не видела посторонней машины возле замка.
– Приехала сотрудница клининговой компании? – спросила я, чуть обернувшись.
– Ей работать здесь еще несколько дней, – кивнул Кристиан. – Надеюсь, она не помешает.
– На чем она приехала?
Из-за того, что я не смотрела под ноги, я слегка запнулась на ступеньке, но Кристиан не заметил заминки, что меня порадовало. Прежде чем я точно определю его мотивы, я не должна допускать ничего, что отрицательно скажется на моей репутации и моих выводах.
– Ее привозит и увозит машина компании. Разве это имеет значение?
– Все может иметь значение, – уклончиво ответила я и остановилась напротив своей двери.
Я не была сторонницей старого этикета, мне было плевать, снимать ли пальто самой и садиться ли в вагоне метро. Кристиан попытался перейти незримую грань, указать ему на место я могла, напомнив, кто я такая. Передо мной положено открывать двери, и Кристиан вынудил меня к соблюдению церемоний, как немногим раньше его отец вынудил меня бросить ему небрежно-снисходительное «князь».
Я с неприятным удивлением обнаружила, что в моей комнате успели убраться. В вещах не было ничего, что могло бы помочь понять, что я не просто высокородная гостья, но факт меня насторожил. Это лишние траты, как ни крути, потому что клининговая компания включает в счет любую услугу. И в этой не было необходимости – я ночевала здесь одну ночь.
Как в пятизвездочном отеле, подумала я с неприязнью.
– Закройте дверь, Кристиан, и скажите, зачем вы все время стараетесь неуклюже солгать.
Я провоцировала специально. Мне нужен был срыв, он дал бы зацепку, но я учитывала, какое воспитание Кристиан получил – почти такое же, как и я, – и не слишком рассчитывала на нужный эффект.
– В некоторых вещах признаваться неловко, Меган, – Кристиан поджал губы без малейшего смущения. Был готов к такому вопросу, посещал психоаналитика? – Спрашивайте.
– Что конкретно известно в поселке о гибели вашей матери? Вы упомянули, что ее смерть все полощут, но одновременно вы заявили, что правду никто не будет смотреть. Потому что она всем известна?
Я оперлась спиной на стол. Было некомфортно, острая кромка давила, но поза была уж очень удачной. Кристиан остался стоять возле двери, и мне показалось, рука его дернулась, словно он порывался сбежать – открыть дверь и удрать, как уличенный в подделке оценок школьник.
– В больнице знают, что случилось на самом деле, практически все врачи, работающие сейчас, в то время были там резидентами.
– Ваш отец был нетрезв, когда свалился со скалы?
– Кто вам сказал?
Здесь я держала в уме вероятное заблуждение Джастина. И запах спиртного, и поведение, свойственное человеку в состоянии опьянения, еще не означают, что кто-то действительно пьян. И я не ожидала, что Кристиан сорвется в этот момент.
– Не знаю их имен, – я дернула плечом и придала голосу интонацию, подходящую для незначительного уточнения. – И то, что ваш отец мог быть причастен к смерти вашей матери. Не переживайте, они сами признали, что это всего лишь слухи.
– Какие?
Во взгляде Кристиана была нешуточная тревога, он не стремился ее скрывать, и это казалось мне странным. Как бы ни был он далек от того, чем жили люди в поселке возле скалы, он должен был знать, что им известно и о чем они только догадываются.
– Понятия не имею. Вы опять пытаетесь умолчать, Кристиан, – я сменила тон на мягкий, успокаивающий, обманывающий, но я никогда не была мастером допроса и сейчас сожалела об этом особенно остро. – Вы уже намекнули, что в курсе всех местных сплетен, хотя сами жители поселка об этом, похоже, не подозревают.
– Я знаю, что люди считают – причина смерти моей матери, указанная в свидетельстве, подложная, и вы это знаете тоже, – Кристиан наконец сдался. – Но они уверены, что и алкоголизм – не то, что мы хотели бы скрыть. Нет, мой отец не пьет, вообще не пьет, и я думаю, что они обвиняют в гибели матери моего отца.
– И это не так? – прищурилась я. Запах спиртного я не могла перепутать с запахом средств для уборки.
– Их обвинение – не факт.
– Вы были ребенком и вряд ли знаете правду, – возразила я.
– Это вызвало появление призрака?
Кто-то взял и упустил лидирующую позицию, и это была я. Кристиан полагал, что я отвечу ему на автомате, но у меня больше не было оснований утаивать от него то, в чем был уверен его отец.
– Нет. Это все равно, что считать, что Большой потоп вызван вмешательством высших сил. Как играть словами, конечно, но высшая сила всего лишь природа. «Ожидаемо, но предсказуемо, это знак...» и далее, я об этом. Ваш отец, возможно, считает, что сущность явилась сюда в наказание, но так не бывает. Сущность может невзлюбить… тоже не самое подходящее слово, – я пощелкала пальцами, собираясь с мыслями, – она может не поладить с каким-то конкретным человеком, но она не определяет его… прошлое, его поведение когда-то давно, вся ее агрессия направлена только на то, как человек ведет себя в настоящем – с самой сущностью или нет. Проще говоря, призраки не преследуют людей, как это делает полиция. Так понятно?
Кристиан кивнул, но во взгляде его я видела недоверие. Мои слова шли вразрез с тем, что он мог прочитать, и весьма может быть, в библиотеке имелась такая книга. То, что она не попалась мне на глаза, не означало, что ее нет вовсе.
– Ваш отец, – продолжала я, – боится, скорее всего, обоснованно, – а у меня сейчас нет никаких доказательств, что это не так, но это я не произнесла вслух, – и вы обеспокоены, имея для этого повод. Но абсолютно точно, это давно установлено, подтверждено, считается доказанным: сущности не способны на такие умозаключения. Если бы у них была нервная система, я сказала бы, что они живут больше инстинктами, но ближе всего это к стремлению хищника устранить конкурента со своей территории. Или к вашему желанию прибить газетой муху. Не по биологической природе – люди, животные и сущности различны чуть более чем полностью, а по схожести поведения.
Я подумала, что если я отвернусь и займусь каким-нибудь незначащим делом, Кристиану станет проще со мной откровенничать. Все же у меня был тяжелый взгляд, о чем мне часто напоминали. В окно мне не хотелось смотреть, ходить по комнате было странно, книга была неуместна, завтрак давно унесли, и поэтому я сняла куртку и небрежно кинула ее на кровать. К моему удивлению, Кристиан снял свой легкий пиджак. Как сказал бы Дин, присутствуй он при этой сцене, «атмосфера внезапно стала менее накаленной и гораздо более интимной, а потом они не заметили, как оказались в одной постели». Кристиан повесил пиджак на спинку стула, не смутившись своим поведением, но несмотря на то, что я в его доме, он находился в моей комнате.
– Здесь катастрофически жарко.
Я кивнула. Реакция на стресс у людей была разной.
– Мне стоило спросить у вас разрешения?
– Я сама просила вас забыть о различиях, так что нет. Там, на скале, когда появился Джастин, вы сделали хорошо знакомый мне жест. Другой человек не обратил бы на него никакого внимания, но я полицейский. У вас есть оружие?
Я хотела узнать, почему Кристиан отзеркалил мое поведение. Может быть, неосознанно, таким образом давая понять, что он мне готов подчиняться, но мог быть и умысел, но какой? Я усмехнулась, опять вспомнив Дина с его едкими комментариями, Кристиан истолковал мою усмешку по-своему.
– Думаете, я боялся жить здесь? Да, так… После Стеклянного Каньона было не по себе. Я просыпался и видел, как облака растекаются по стеклу, превращаясь в капли, и по ночам летом меня будила воплями какая-то птица… Случись что, и как добежать…
Я подобралась.
– Раньше в замке была стационарная связь? Телефон?
– Его отключили за неуплату, еще когда я был ребенком. Лет пять назад перерубили и кабель, когда прокладывали новые коммуникации. Почему вы спросили об этом?
– Мне рассказали, что был пожар. Ваш отец тогда проявил себя как герой, а ваша бабушка, к сожалению, нет, а вскоре после этого она умерла. Погибла, сорвавшись со скалы. Надо сказать, приятного мало, даже когда идешь по серпантину пешком. Так что произошло с вашим оружием?
