Текст книги "Немой крик (СИ)"
Автор книги: Дана Стар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Девять человек согласились с его фальшью.
Те девушки, которые подняли руки, больше не плакали. Их лица заметно преобразились, слёзы высохли, а в глазах появилась наивная надежда.
– Отлично. – Довольно хлопнул в ладоши.
Он врал! Я это каждой клеточкой своего парализованного ужасом тела чувствовала. Сейчас мужчина был без своих стильных очков, поэтому я видела каждую его лживую эмоцию. У сутенёра подёргивался левый глаз, да и нос постоянно чесался.
Наивные, глупые дурочки!
Никто не подхватит вас на руки и не унесёт в красивую жизнь!
Так не бывает. Только не в нашем беспощадном мире, где власть принадлежит деньгами и таким вот бессердечным уродам, вроде Григория.
Это всё ложь!
Грязная, жестокая ложь!
За ширмой послышалась возня. Та бедняжка, которую привязали к креслу, снова застонала. Захрипели и охранники, переговариваясь между собой на повышенных тонах. Там, за тканевой завесой, проходила мини-операция. Бедную девушку вновь превращали в девочку.
Мне стало мерзко до дурноты!
Я попыталась отвлечься и подумать о чём-то другом, о чём-то хорошем. Например, о том, как я сбегаю. Выпрыгиваю из окна и со всех ног несусь в полицию. А их, этих ублюдков, прилюдно сжигают и их жалобные вопли, как тёплый бальзам, согревают мою измученную душу.
Глава 5
Осмотр я выдержала. Слава богу, прошёл он быстро.
Диагноз – абсолютно здорова.
– Венерической сыпи на теле не обнаружено и вшей, к счастью, тоже! – радостно перевёл мне с тайского Григорий.
Уроды! Ублюдки!!!
Как же сильно я вас ненавижу…
Я не собака! Я человек. Я личность!
У которой в груди бьётся сердце. Оно болит. Оно чувствует. Оно рвётся на части… Но вам это не понять. Вы все давно уже сгнили изнутри, одержимые насилием и деньгами.
После осмотра нас ожидало знакомство с теми, кто заявил на нас свои права.
С неким господином Башкировым – хозяином притона, владельцем невольничьего бизнеса.
Нас завели в очередную комнату, выстроив по росту в единую шеренгу.
В этой комнате было невыносимо душно, накурено и неуютно. Впрочем, как и во всём этом скотском доме. Для меня до сих пор оставалось загадкой в какой именно стране мы находимся. Либо Китай, либо Таиланд.
Интерьер в накуренном зале заметно отличался своей роскошью. Я даже рот приоткрыла от такого необычного, царского стиля. Дорогая винтажная мебель, интерьер преимущественно в тёмных тонах, под моими босыми ногами – идеально чистый ковёр с диковинным узором, над головой – большая хрустальная люстра.
Я таких апартаментов никогда не видела!
Всё было бы идеально, если бы не ОНИ. Трио незнакомых мужчин. Больше похожих на жирных кабанов, нежели на людей, на чьи мясистые тушки напялили смокинги от «Армани».
– Почему так долго? У нас теперь большая задержка по времени! – захрипел один из «кабанов». Самый жирный и самый страшный. С тройным подбородком, свиную шею которого перетягивала золотая цепочка весом в полтонны.
– Прошу прощения, Господин Башкиров. Машина в дороге слегка поломалась, – Григорий преданно поклонился, невольно заикнувшись.
Видать боится, пёс трусливый!
Врал он очень убедительно. Впрочем, ему не привыкать.
Эти «Господины», деловито расположившись за огромным столом из красного дерева, беззаботно играли в карты, распивали спиртное и покуривали тяжёлые, импортные сигары.
– Время деньги, ты же знаешь.
– Понял, понял, дорогой! Как скажешь…
– Вот и поговорили, – хмыкнул главный свин, – Вместо обещанной суммы, ты получишь лишь пятьдесят процентов.
– Как скажете. – С хрустом сжал кулак.
Мне показалось, что Григорий сейчас разрыдается от отчаяния, а затем от злости кого-нибудь застрелит.
Так ему и надо, выродку!
– Ну давай, чего встал как истукан! Показывай свой холёный товар.
– Мы уже успели немного оценить, там, во время мойки. Ничего такие дырочки. Но не идеал! Бывали и лучше. – Отчеканил другой мужчина, делая глубокую затяжку.
Сволочи!!!
Не дырочки, а девушки!
Мы личности, мы люди! А не проститутки бездушные…
Теперь понятно, для чего тут это тонированное стекло, как в тюрьме.
Чтобы глазеть на моющихся рабынь.
Извращенцы!!! Свиньи и уроды!
– Эти тоже хороши! Вот, зацените! – Григорий демонстративно схватил одну из рабынь и с силой рванул на ней халат.
– Ну, Господа, айда оценивать! – Башкиров радостно потёр свои сальные ладони друг от друга.
Мужчины в роскошных костюмах сначала принялись пристально рассматривать голое тело невольницы, перешептываясь между собой, а затем каждый по очереди стал трогать её за грудь, пощипывать за соски, просовывать руки между ног, лапать ягодницы. Девушка, стиснув зубы, крепко зажмурив глаза, послушно терпела их надругательства, вероятно, прокручивая в уме лживые слова Григория о «роскошной жизни».
– Ни чё такая цацка! Пойдёт! Этой надень браслет на «десятку». Она ещё целая?
– Целая, целая! И послушная! – Григорий кивнул и быстро нацепил рабыне на запястье красную ленту, с «номером 10». Позже я узнала, что это значит – стартовая цена. Десять тысяч долларов. Высший сорт.
– Отлично! Увести, приодеть и выставить через час на торги! – приказал Господин «жирная-свинья-Башкиров».
Девушка облегчённо выдохнула, когда один из охранников быстро вывел её прочь из комнаты.
– Следующая!
А дальше они раздевали всех девушек по очереди. Щупали, трогали, заглядывали в рот, нюхали волосы, наклоняли как кукол неваляшек вперёд-назад, влево-вправо, ставили раком, укладывали на стол, широко разводили ноги, проверяя на наличие гибкости. Это был сущий Ад! Нас не воспринимали как людей. Нас принимали за животных. За скот. Или за вещи. У которых не было ни чувств, ни сердца, ни души.
Они осматривали их по очереди. Одну за другой, одну за другой. Награждая бирками, словно ценниками, как товар на рынке, пока в помещении не осталось три девушки, включая меня. Один уродец всё же не сдержался. Схватил за волосы молодую блондинку и разложил на столе, принявшись одичало расстёгивать ширинку на своих брендовых шароварах, выкроенных как на слона.
– Эй, Каминский! Ты что задумал?? – рыкнул главный мафиози.
– Не кипятись, брат! Не целка ведь! Грех не воспользоваться. Черт как же я люблю свою работу!
Ублюдок изнасиловал девушку в нашем присутствии. Просто забросил её тощие ноги к себе на плечи и жёстко отымел, никого не стесняясь. Вероятно, был пьян. Или под действием наркотиков. Это был предел. Предел моего терпения, предел целостности моей психики. Я просто отвернулась и закрыла уши руками, чтобы не слышать её плача, не видеть её слёз и не слышать стонов этого невменяемого монстра.
Когда всё закончилось, они разложили и меня на том грёбанном столе, запачканном белым порошком, пеплом от сигарет и липкой спермой.
Жирные, уродливые с больным, наполненным бешенством взглядом, уставились на меня как голодные шакалы на кусок нежного мяса. От них несло алкоголем и сигаретами, а их чёрные зрачки, в которых не было ни капли жалости, были расширены до предела и почти полностью занимали цветную радужку.
Тогда я не выдержала. Перестала себя контролировать. Просто психанула. Просто сорвалась. Просто вцепилась одному ублюдку ногтями в рожу, намереваясь выцарапать глаза этой мерзкой скотине, но его друг вовремя успел дёрнуть меня за волосы.
– Сука! Это что ещё за гребанная кошка??? Я думал мы договорились, что вы доставите нам покладистых шлюх! Покорных! А в этой что? Вагина что ли золотая??
– Она немая! – Григорий попытался оправдаться, чтобы сохранить свою паршивую задницу в целостности и сохранности.
– Ну ясно. Ладно, оставляем. Богатенькие извращенцы любят неполноценных! Их это заводит. А значит…
– Значит спрос на её письку утроится! – глотнул один из товарищей.
– Точно! Особенно если она ещё плёночная! – остроумно добавил господин Башкиров.
– Она девственница.
Они ещё немного посмеялись, а затем улыбка с лица главной мрази резко испарилась.
– Ладно! Хватит веселиться! Пора заняться бизнесом. Через несколько минут начинаем аукцион. Эту, – ещё раз тряхнул за волосы, – Причесать, накрасить, приодеть. Красивая, сучка, но дерзкая! Впрочем… попробую её Махмуду толкнуть. Он любит синеглазых русских нимфеток. А ещё любит пожестче. Тот ещё извращенец психованный. Ах-ха! – заржал так дико, что слюни в разные стороны полетели, забрызгав мне лицо, – Самым непослушным вколи «похуин». Двойную дозу. Этой только половину. Чтобы на сцене выглядела естественной. Всё, Григорий! Вали давай! Не опаздывайте.
Меня дико трусило, мутило, выворачивало внутренностями наизнанку. От боли, от этой чёртовой безысходности и от синяков на теле. Я до сих пор кожей чувствовала их мерзкие прикосновения, как они халат с меня сорвали, как за соски по очереди щипали, как волосы на кулак наматывали… Никогда это не забуду. Никогда! Если выживу.
Григорий, набросив халат на моё бледное тело, быстро повёл меня прочь из комнаты, послушно исполняя приказ главных выродков.
***
Первым делом он вколол мне в шею какой-то жгучий препарат, от которого сначала было больно, а затем вдруг стало так прикольно! Хорошо, легко, и на все похер!
Мне казалось, что у меня выросли крылья и я превратилась в бабочку, а окружающий мир превратился в сказку. Меня нарядили в уродливо полупрозрачное платье с блёстками словно рождественскую ёлку, красиво уложили волосы, превратив пряди в пышные волны, накрутив локоны на плойку. В ноги швырнули туфли с тонкой шпилькой, на которых можно было с лёгкостью убиться, переломав себе к чёртовой матери ноги. Заставили надеть. Но размер не подошёл. А других ходуль не нашлось. Тогда эти толстокожие скоты просто вышвырнули меня на сцену босой.
Макияж лёгкий, ненавязчивый… Кроме ресниц. Их мне нарастили, сделав из меня живую куклу. В это момент я была послушной куклой. Плавала где-то далеко-далеко, в другом измерении. Улыбалась. Ловила разноцветных бабочек и смеялась.
Как странно…
Возможно меня скоро изнасилуют или того хуже – укокошат, а мне так кайфово! Так радостно от этих дебильных мыслей… Ну просто писец!
Надо же!
А материться, оказывается, прикольно!
Пять минут и вот я уже стою перед огромными портьерами, с предвкушением выйти на «большую сцену». Как будто я звезда, которая готовится к первому в жизни дебюту – моё отравленное наркотическим ядом воображение сходило с ума.
Там, за кулисами, полным ходом шло веселье: бренчала громкая музыка, смешанная с возбуждённым хохотом, хриплые голоса, звучащие на абсолютно разных языках, восторженные овации и глумливый свист. И под весь этот гадливый баритон девушек-невольниц шустро выводили на сцену в порядке очереди, небольшими партиями.
А когда настала моя очередь – я вдруг моментально протрезвела.
Меня выволокли на сцену в последней партии, состоящей из пяти рабынь. Все девушки были по-своему уникальны. Стройные, нарядно одетые, с яркой, интересной внешностью. Косметика и вульгарная одежда творила чудеса. Невольниц быстро разбирали. Как ёлочную мишуру перед Новым годом.
Когда я вышла на трибуну – у меня тут же ноги от страха подкосились, голова панически закружилась, а дышать стало невыносимо трудно. Там было очень много людей. Разной национальности, разного пола, веса, цвета кожи, ориентации. Это меня насторожило. Потому что выглядели они до рвоты отвратительно. Потому что постоянно что-то кричали, аплодировали и вели себя некультурно, как для сливок общества. Кто-то свистел, кто-то матерился, а кто-то на радостях почухивал свои набухшие ширинки. Возможно им в шампанское, как и мне, подсыпали наркотическую дрянь.
В зале было темно. Над головой сияли зеркальные шары, мигали софиты, вращались разноцветные прожекторы. Я прищурилась, пытаясь рассмотреть публику получше, как вдруг, увидела ЕГО. Безумно привлекательного мужчину. До дрожи в коленях, до остановки дыхания, до временной амнезии! Один взгляд на незнакомца – и я таю, будто сахар в кипятке.
Божеее!!!
Кто он? Как его имя? Из какой страны???
Вероятно, русский.
Тысяча вопросов мигом вскружило голову. Но как оказалось, этот красивый мужчина славянской внешности был один в зале. Остальные, отрастившие пузо и третьи подбородки «клиенты», являлись типичными иностранцами.
Я смотрела на него с жалостью, с мольбой, как на последний глоток воздуха в открытом космосе, как на последнюю каплю воды в засушливой пустыне, как на единственную надежду на спасение.
А по моим щекам крупными бусинами скользили слёзы.
Одними губами прошептала:
«Спа-си… Про-шу…»
И всё время смотрела на него. Не моргая, задержав дыхание. Смотрела и молилась. Молилась Богу, Дьяволу, Ангелу-хранителю, Будде и ещё чёрт знает кому! Потому что боялась. До смерти боялась стать чей-то безвольной куклой, бездушной игрушкой, грушей для битья, шлюхой, или просто куском разделочного мяса.
Смотрела на него. Он – на меня.
Ни единой эмоции. Пустой и холодный взгляд. Абсолютное безразличие.
Ни одна жилка не дрогнула на его холёном лице.
Мужчина сидел в первом ряду, в местах для ВИП клиентов, широко расставив ноги в окружении полуголых азиаток, которые массировали ему плечи, подавали напитки и даже одна из них, стоя на коленях, натирала ему обувь голыми руками. ГОЛЫМИ РУКАМИ!
Незнакомец поднял на меня свои большие, выразительные глаза, слегка нахмурил лоб, подпёр подбородок ладонью, призадумался.
Интересно, о чём он думает?
Может все-таки купит?
Пускай!
Пускай это будет он!
Боже, пожалуйста!!! Умоляю!
К нему хочу! К нему…
Ещё раз прошептала одними губами:
«Спа-си… ме-ня…»
Но он никак не реагировал.
Голос ведущего снова вернул меня в жестокую реальность.
Потому что всех девушек из моей партии уже продали.
Осталась только я.
Последняя.
***
– Итак, дамы и господа! Последний лот! Обворожительная, восхитительная, синеглазая конфетка, наша юная девственница Алина! Или можно просто Лина. Стартовая цена десять тысяч зелененьких!
Начинаем! Кто же даст больше??
– Пятнадцать!
– Двадцать!
– Двадцать пять!
– Тридцать!
Посыпалось со всех сторон.
С ума сойти!
Меня правда продают как вещь. Как животное. Как плюшевую игрушку.
– Ну же! Кто даст больше?? У этой крошки есть две изюминки! Первая – она всё ещё непорченная, свежая куколка, а вторая – малышка немая!
Представляете?? Какая удача! Послушная, молчаливая девственница!
Кто даст больше пятидесяти?? – разогревал публику разряженный клоун в белом смокинге.
Он говорил на английском. Поэтому я понимала его с трудом.
– Шестьдесят!
– Семьдесят!
– Ооо, вот это азарт!!! Торопитесь! И уже совсем скоро сможете опробовать эту вкусную конфетку!
Ведущий вращал меня вокруг своей оси, как юлу, задирал юбку до самого подбородка, наклонял взад-вперёд как пластилиновую фигурку, пытаясь завести публику, раскрутить богатеньких олигархов на денежки. В конце концов сумма дошла до такого баснословного порога, что сердце в моей груди на несколько секунд превратилось в кусок гранита и перестало биться.
– Восемьдесят!
– Девяносто!
В игре осталось два мужика. Один – темнокожий мавр в красных шелках, а другой – самоуверенный араб в белой дишдаше.
Ну а тот красивый мужчина славянской внешности по-прежнему молчал. Просто смотрел и просто молчал, взирая на меня как на цирковую зверушку. Собачонку в блестящей юбчонке, которую вывели развлекать своими плясками богатеньких детишек.
В конце концов сумма достигла такого баснословного порога, что у меня практически случился инсульт. В тандеме с инфарктом.
Бездушные животные… они ещё очень долго сражались за правом распоряжаться моей жизнью, с озверелым азартом, поднимая цену всё выше и выше, демонстрируя кто из них круче, у кого больше власти и денег.
С каждой новой цифрой свиные глазёнки главного-ведущего сутенёра вылетали из орбит! А когда торги дошли до полмиллиона долларов, мерзавец будто получил эмоциональный оргазм.
– Пятьсот тысяч раз, пятьсот тысяч два, пятьсот тысяч триииии!
Удар молотка. Звон в ушах, тьма в глазах…
– Продано господину Мухаммеду! Поздравляем!
И шумные, восторженные овации.
– Вашу покупку доставят в ваш номер через пять минут! И это новый рекорд, сегодняшнего аукциона, господа! Пятьсот тысяч долларов! Не кисло, правда ведь!
Мне казалось, что я умерла. Душой и телом. Превратившись в безжизненное растение. Мужчина из ВИП зоны просто встал с места и просто ушёл.
Он бросил меня. Ему наплевать. Как и всем остальным здешним обезьянам.
Дальше меня просто схватили под руки и потащили. Сначала со цены, затем по лестнице и засунули в лифт. А я болталась как желе. Безрукое, да безногое желе.
Первым делом, охранники затолкали меня в гримерку, в которой меня расчесали, надушили духами, немного подкрасили. А затем, снова куда-то потащили. Сама я была не в состоянии передвигать ногами.
Боже! Мне просто захотелось выкрасть у кого-то из амбалов пистолет и выстрелить себе в сердце! Потому что тот мужчина араб… его внешность была настолько отвратительной, что я бы лучше переспала с бомжом на теплотрассе, чем с ним. Особенно, отвратительными были его чёрные глаза. В них не было ничего святого. Ядовитыми кобрами в них клубилось сплошное, одержимое безумие! А ещё ненависть и психическая неуравновешенность.
Через несколько секунд меня затолкали в одну из ВИП комнат, расположенную на верхнем этаже здания. Это был гостиничный номер-люкс. Шикарный. Как и всё в этом треклятом музее разрушенных надежд и бесконечной боли.
Охранники посадили меня на стул и, не обращая никакого внимания на безмолвные слёзы, крепко привязали к стулу шелковой лентой. А на голову нацепили бант. Такой, каким обычно украшают упаковки от подарков.
Пригрозив пистолетом, выродки быстро удалились.
Осмотревшись, в противоположном углу я увидела ещё одну девушку. С белыми, как снег волосами. Также связанную по рукам и ногам, с красным бантом в волосах. Она сидела молча, будто не живая статуя, и смотрела в одну точку. Наверно, её обкололи дрянью.
Получается, монстр в белоснежной дишдаше купил двоих!
Господи!!!
Что же мне делать…
***
Через несколько минут там, в холле, послышались хриплые голоса, топот и обрывки фраз, сказанных на арабском языке. Парадная дверь беззвучно отворилась и на пороге появилось ОНО. Это бездушное, отвратительное создание с одержимым оскалом на губах.
Моё сердце стучало настолько резко, настолько мощно… будто меня жестоко резали изнутри! Резали и кромсали. Каждый орган, каждую венку, каждую клеточку несчастной души. Это невозможно описать словами! Я чувствовала себя настолько ужасно, что жизнь для меня превратилась в безумный Ад. И она, кажется, навсегда закончилась.
Дверь за арабом захлопнулась.
Мы остались наедине.
Смерть пришла за мной.
Глава 6
– Вах, вах!!! Какие конфэтка! – Захрипел на ломаном русском и, первым делом, подошёл к той девушке с белыми волосами, пощупал, потрогал, сорвал бант. А затем подошёл и ко мне. – Красоткэ! Меня звать Хозяин. Вы слушаться и делать то, что приказать! Иначе будет очень больно!
Я сжалась в судорожный комочек, когда его шершавые руки коснулись моего лица. А затем он резко схватил меня за скулы, больно надавив указательным и средним пальцем на ямочки на щеках.
– Идеальная игрушка! Сегодня Махмуд ибн Рашит сделать тебя женщиной! Отыметь на славу!
Ублюдок!
Небеса тебя покарают!
Мерзавец резко сорвал с меня ленту, настолько резко, что острая ткань, как лезвие, насквозь порезало кожу, оставляя уродливы шрамы. Шрамы боли и страданий. На всю жизнь… Схватив за волосы, без капли жалости, монстр, демонстрируя свою власть, со всей силы швырнул меня на кровать. Но я до неё не долетела. Просто упала на пол, приложившись лбом к деревянному бортику и тут же рефлекторно скрутилась в позу эмбриона. Прикусив язык до привкуса крови, беззвучно зарыдала. Навзрыд.
Как же это ужасно чувствовать себя насекомым. Когда ты ничего… абсолютно ничего не можешь сделать! Кроме как терпеть. Стиснув зубы, терпеть до адской боли. Этот ублюдок ещё толком ничего не сделал. А меня там, в душе, будто живьём резали кинжалами, отрезая кусок за куском, кусок за куском!!! Без анестезии. Наживую!
Араб брезгливо пнул меня в бок своим остроносым ботинком, недовольно хмыкнув:
– Какая слабая! Долго не протянуть!
Крутанулся вокруг своей оси и направился ко второй рабыне, проделав тоже самое. Вот только швырнул он её не на кровать, а на пол, решив поиметь прямо там.
– Начать, пожалуй, с тебя, снежинка! Лежать смирно! Сейчас Махмуд будет тебя трахать!
Дальше я начала сходить с ума… Когда эта поганая, бездушная гниль, принялась разрывать одежду на своей беспомощной жертве и вытворять с девушкой разные извращённые, наполненные страшной жестокостью вещи.
Я старалась не смотреть… Отвернулась, забилась под кровать, заткнула уши, попыталась подумать о чём-то добром, светлом, о чуде, которое вот-вот произойдёт. Например, о том, что прямо сейчас, разбив окно, к нам вломится отряд спецназа и все мои ужасы, наконец, закончатся.
Но ничего не происходило.
Пять минут.
Десять.
Двадцать…
Лишь адские стоны невольницы и бешеные крики насильника.
Он брал её сначала на полу, затем на тумбе, на столе, в кресле. В разных позах, с разной силой. Он был болен. Неуравновешенный, жестокий психопат! Теперь я поняла значение слов Башкира. Тогда, во время смотрин.
Девушка протяжно закричала, как будто с неё кожу живьём сдирали, поэтому я на секунду выглянула из «укрытия». Этот бесчеловечный изверг связал её избитое до синяков тело кожаными ремнями и просто подвесил к потолку в позе эмбриона. Араб насиловал девушку в таком извращённом положении, до тех пор, пока бедняжка не замолчала. Выродок просто вбивался в её вялое тело, испытывая при этом мощнейший экстаз! Периодически монстр бил её плетью. По спине, по ягодицам и даже по лицу.
Садист, дьявол и убийца!
Я даже не думала, что такие люди существуют.
Хотя нет… он ведь не человек.
Таких существ принято называть просто… нелюдь.
***
Закончив с блондинкой, Мухаммед переключился на меня.
– Кажется сдохла, мАра! (пер. сучка) Что за дрянь они мне подсунуть! И часа не подержаться!!! – завопил этот ненормальный психопат, схватил плеть и быстро зашагал ко мне.
Я запаниковала, отчаянно зарыдала, готовясь к боли, к смерти, к адским мукам, как вдруг… в дверь постучали. Оказывается, это принесли еду и напитки для Господина в качестве комплимента от «Фирмы». Ещё начальство велело передать клиенту набор игрушек для сексуального развлечения. Эти «игрушки» не выглядели как игрушки, а напоминали инструменты для разделки скота.
Мерзавец лишь успел схватить меня за щиколотки, вытащить из-под кровати, оторвать кусок платья на плече, но его прервали. Набросив халат на потное, обросшее густой растительностью тело, араб недовольно выругался на своём языке и поспешил к двери, пригрозив мне шокером, мол если дёрнусь – в шашлык превратит и поджарит.
Но мне уже было всё равно. Господь дал мне шанс. И если сейчас не воспользуюсь… после будет уже поздно.
Быстро вскочила с пола, схватила рядом стоящую вазу, и также быстро вернулась на прежнее место. Когда ублюдок вернулся, когда он снова приблизился ко мне, я, сделав глубокий выдох, ловко развернулась и со всей мочи ударила изверга вазой. По голове… Керамическая скульптура разбилась, оставляя уродливые раны на его лысой башке. А я, не раздумывая, выскочила за дверь, устремившись прочь.
– КоссОмак!! Элиф аир аб тизак!
(пер. Бл*ть! Сто ху*ёв тебе в жопу!)
– АнИкак, никОмак!
(пер. Я тебя вы*бу, твою ж мать!)
Господи!
Что же я наделала…
Отсюда ведь невозможно выбраться!
***
Араб упал на ковёр, судорожно закрыл лицо руками, протяжно завопил, поливая меня отборным матом. Но я и десяти метров пробежать не успела, нелюдь меня догнал. Видимо, недостаточно сильно ударила. Монстр оказался бессмертным.
Я бежала по длинному, тёмному коридору, невесть куда! Постоянно спотыкалась, билась ногами об острые углы на поворотах, пока не выбежала на более-менее просторную площадь. На лестницу.
Я звала на помощь, рыдала, махала руками… но разве это возможно?
Я рыдала до такой степени, что не ослепла от слёз и даже упала, не заметив этот дурацкий стол, больно ударившись ногой о его острый край. Араб набросился на меня сверху и первое что он сделал – с маху ударил ногой в живот. Настолько, сильно, что я начала задыхаться, думая, что он просто насквозь пробил мне легкие.
Затем насильник схватил меня за волосы, и ударил по лицу. Несколько раз. Разбивая губы в кровь. Дальше, я видела только размытый туман, а моё тело будто скрутило жгучим огнём, выжигая все внутренние органы дотла. Живьём.
Я горела живьём… Задыхаясь от боли. Душевной и телесной.
Ублюдок с силой швырнул меня на стол, не обращая внимания на хрустальную статуэтку, которая упала на пол и разбилась под моими босыми ногами. Он грубо задрал мне платье практически до шеи и жадно вцепился трусики, крикнув какое-то непонятно слово:
– ЗарбА! Уисха шармута!
(пер. Дерьмо! Грязная шлюха!)
Я больше не сопротивлялась. Просто затолкала в рот собственный кулак и рыдала, корчась от боли, унижения, страха, чувствуя, как его шершавые грабли щупают мои бёдра, шлёпают по ягодицам и уверенно направляются к ещё нетронутой промежности.
– Какая же ты сладкий, девОчка шармута! – Боковым зрением я вижу, как он вырывает из брюк ремень, замахивается, собираясь полоснуть меня по спине металлической пряжкой.
– Меня это заводить! Твой дерзкий характер!
Закрываю глаза, готовясь к очередным болевым спазмам.
Как вдруг…
Слышу противный хруст, глухой удар, словно нечто тяжёлое врезается в стену.
А затем, истерическую ругань араба.
– Вставай. – В шаге от моего распластанного на полу тела звучит незнакомый голос, наполненный холодом, властью и ноткой высокомерия.
У меня от этого голоса сердцебиение в разы ускоряется, а дыхание, наоборот, замедляется.
Распахиваю глаза и сквозь размытую слёзную пелену вижу ЕГО.
Того самого красивого мужчину в шикарном смокинге, цвета горького шоколада.
– Какого Аллаха ты творить??? Ты мне бл*ть руку сломааааать!!!
– Сколько ты хочешь?
– В смысле???
– За девчонку, – холодно чеканит мой спаситель, а у меня ледяные мурашки по спине океанскими волнами накатывают.
– Она не продаваться! – рычит насильник, поднимаясь с пола. Красный как рак и озлобленный до пены на губах, он трусливо дрожит, покрываясь липкой испариной, прижимая к груди правую руку. – Я купить девку как законную собственность!
– Советую хорошо подумать, Мухаммед, прежде чем отказывать. МНЕ отказывать.
Через долю секунды на шум сбегаются люди. Советники шейха.
Они помогли ублюдку подняться и стали перешептываться друг с другом. Как будто уговаривали.
Пять секунд, араб вдруг отвечает:
– Хорошо. Забирать эту дикую суку себе! Бесплатно.
– Это что лесть? – его идеальные брови выгнулись дугой, а в глазах, цвета редкого авантюрина, полыхнули огненные искры.
– Н-нет. – Мерзавец явно нервничал. Но его советники вместе с охраной ещё больше.
– Я не собираюсь быть чьим-то должником. И зад мне лизать не стоит. Даю в два раза больше себестоимости. – Вытаскивает из потайного кармана чековую книжку, чёркает золотой ручкой по бумаге, вырывает лист, небрежно комкает в кулаке и агрессивно швыряет шейху в лицо.
Тот морщится, кривится, но не нападает.
Не нападают и его преданные шакалы.
Вот это да!
Да кто он чёрт возьми такой?? Этот стройный, бесстрашный мужчина с изумительными глазами, цвета мерцающего авантюрина?
Почему его все боятся?
Сам шейх! В кампании тучных мужланов, вооружённых до самых яиц, которые дрожат словно бездомные, напуганные до разрыва сердца щенки от одного лишь мимолётного взгляда загадочного незнакомца.
Несколько секунд Мухаммед тупо молчит, топчется на месте, а затем, отвечает.
Неуверенно, с ноткой боязни:
– Д-договорились.
После чего, вместе со свитой, отправляется обратно в покои.
***
Когда мерзавцы скрылись из вида, мужчина обернулся ко мне лицом, подошел ближе и присел рядом на корточки. До этого он будто закрывал меня собой. Своей широкой, массивной спиной-стеной. Закрывал от этого одержимого монстра. От всех бед, от бездушных унижений, от бесконечной боли! Когда я его увидела, у меня чуть было душа не разорвалась на куски от радости, а сердце… ещё минута, и сердце бы утонуло в собственной крови!
Это был как глоток свежего воздуха в холодном океане, когда я тонула в подводной лодке, а кислорода там оставалось на долю секунды. Когда думаешь, что это всё. Это конец… Жизнь закончилась. А смерть уже тянет к тебе своим тощие, костлявые клешни, утаскивая за собой в мир тьмы и хаоса.
Настоящее чудо…
Небеса все-таки услышали мои скудные молитвы.
Незнакомец одним ловким движением снял свой пиджак и быстро набросил на моё тощее тело, недовольно глянув на разбитую губу, с которой тонким ручейком стекала кровь и разбухший синяк на скуле.
Поморщился. Но ничего не сказал. Хотя по глазам было видно, что он находится на грани бешенства. Сдерживается.
Господин властно схватил меня за руку, рванул на себя, увлекая в неизвестность.
***
Когда мы спускались по лестнице, я вспоминала, как свита шейха ещё очень долго о чём-то спорила, метая в наши спины острые взгляды ненависти. Потом уже я поняла, что они просто не хотели переходить дорогу этому опасному человеку. Потому что он мог за одну лишь минуту превратить их бизнес, их Империю, их имущество… в ничтожную пыль.
Босая, жалкая я бежала за ним как брошенная собачонка, одной рукой – ухватившись за край его модельного пиджака, другой – придерживая пульсирующую огнём рану на животе. Этот ублюдок, похоже, сломал мне ребро. Неплохо так ботинком приложился! Ощущения такие будто он бензопилой прошёлся моему по животу, превращая все внутренние органы в мелкий фарш.
Миновав лестницу, мы оказались в коридоре, по которому вышли в новое крыло. Интерьер там был ещё более роскошным, чем то, что я видела раньше.
Неожиданно мужчина резко остановился. А я… я блин неуклюже впечаталась лбом в его твёрдую спину. Коснувшись безупречного тела, мгновенно получила сумасшедший разряд в тысячу вольт!
Запах дорогостоящего парфюма безжалостно травил мои лёгкие. До эйфории.
Новый выброс адреналина… и меня ведёт как проклятую наркоманку, которая только что понюхала.
Он резко развернулся, а я также резко отскочила назад, затылком вписавшись в бетонную стену. Места в проходе было предостаточно для слона, но в этот напряжённый миг, меня будто засунули в тесную коробку. А он… он буквально поглотил собой всё имеющееся пространство, включая кислород.
Упёрся руками в стену по обе стороны от моей головы (точнее не упёрся, а стукнул кулаками), склонившись на опасно близкое расстояние.
– Откуда ты? – немедленно потребовал.
Но я застыла будто парализованная. Не моргала, не дышала.
От его исключительного и такого приятного запаха в голове всё закружилось диким вихрем. Этот мужчина был очень красивым. Безумно красивым! От его модельного, невероятно роскошного смокинга разило ароматом богатства. Я никогда даже не думала, что подобные мужчины существуют в нашем мире. Он стал для меня кем-то из мира фантазий… Богом… Красоты, власти, величия.
