Текст книги "Зимняя любовь (СИ)"
Автор книги: Дана Канра
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 4. Добрая весть
Впечатлений мне хватит надолго!
Мало того, что я увидела призрачную бабушку, так еще и роза, преследующая меня, куда бы я не направилась! Кто он такой – этот дерзкий Л.О.? Знаю ли я его вообще или он не собирается представляться и его намерение – только водить меня по замкнутому кругу? Что будет следующим после розы, неужели яд или нечто хуже?
Но это все, конечно, глупости.
Не стоит так себя волновать, особенно перед самым сном. В тот вечер, после ужина и поздней молитвы, я пожелала доброй ночи Ирэне, потом вернулась в спальню и отослала служанку Лауру восвояси.
– Госпожа, разве вам не нужна помощь в снятии платья? – удивилась женщина.
– Нет, это платье без корсета. Ступай.
Кажется, она осталась довольна тем, что не заставят работать допоздна.
Мою личную служанку зовут Анна, и она – молодая девушка, примерно одних со мной лет. Но незадолго до моего возвращения она заболела и сейчас тоже не оправилась. А Лаура все-таки уже стареет, она грубовата и не умеет деликатно разговаривать с госпожами. Ее дело – уборка комнат и командование младшими служанками.
Поэтому я решила сделать все сама.
После того, как переоделась в теплую ночную сорочку и, дрожа, улеглась в постель, я глубоко задумалась. Что стоит за происходящим? Найдут ли стражники неизвестного лазутчика? И как отреагирует Ирэна, познакомившись с бабушкой?
Хотелось бы верить, что все будет хорошо, но следовало учитывать и пугливый нрав сестренки.
Ой! Я же забыла задуть свечу!
Закутавшись в одеяло, я встала на меховой ковер озябшими ногами, и дотянулась до прикроватного столика, на котором стоял маленький подсвечник. Но, прежде чем я задула свечу, в воздухе появился призрак бабушки и затушил мерцающий огонек голубыми пальцами.
– Бабушка Агата?..
– Да, милая, это я, – негромко ответил старый дух. – Я рада, что ты еще не спишь.
– Почему?
– Боюсь, у меня будет к тебе тревожный разговор.
– Ах, бабушка, – я прикоснулась холодными пальцами к вискам, – давай отложим до утра? Сегодня и так много событий…
Если она и хотела что-то ответить, то не стала. Кивнула, молча улыбнулась и медленно растаяла в прохладном воздухе. А я поспешила нырнуть обратно под одеяло и закрыть глаза. Зимой на Севере спится очень крепко и сладко.
Мне снилась алая роза, которую протягивал безликий силуэт. Это и был мой неизвестный поклонник, которого я могла видеть, но пока еще не узнавала. А слова его, сказанные знакомым голосом, быстро забылись, когда я проснулась, и смысл их улетучился.
Пробуждение наступило резко, хотя в комнате все еще царила полутьма, несмотря на раннее утро. Я кое-как открыла глаза и собиралась, было, уже встать, как в комнату осторожно вошла Анна. Она раздвинула плотные занавески, спальня наполнилась тусклым, зимним, дневным светом.
– Госпожа, вы проснулись?
– Да… А ты…
– Я выздоровела и теперь могу приступить к своим обязанностям.
Надеюсь, что это правда, хотя выглядела бедняжка худой, бледной и грустной. Но это уже не моя забота, а лекаря и ее, Анны, родителей: кухарки и конюха. А все ее братья уехали служить простыми солдатами в северный гарнизон, насколько я знаю. Хорошая семья потомственных слуг.
И я быстро кивнула.
– Тогда помоги мне надеть шерстяное платье. На улице сильный мороз?
– Очень, – призналась бедняжка, и принялась дышать на свои ладони.
Это хорошо. Значит, сбежать из замка у лазутчика с розой не получится – вряд ли ему помогают и увезут в карете домой. Даже думать об этом смешно. Я очень быстро скинула с себя одну сорочку, натянула вторую, и указала рукой на синее теплое платье. Когда мама жила в замке, то говорила, что мне очень хорошо в нем, особенно зимой, я похожа на сказочную принцессу.
Анна помогла мне его надеть, одернула складки и завязала тесьму мелкими бантами. Я довольно улыбнулась, чувствуя себя в нем и свободно, и женственно. А служанка немного смутилась, словно желая мне что-то сказать.
– В чем дело? – как бы невзначай поинтересовалась я.
– Ранним утром гонец привез письмо. Для вас, госпожа…
– Надеюсь, не из академии? – нахмурилась я сразу же.
– Нет, от неано Винтера.
Отец написал мне! Ура! Я была бы просто счастлива, если бы не испытала на тот момент странное подозрение, что все не так гладко, как кажется. Служанка, чуть помедлив, достала из передника помятый конверт – видимо, носила его с собой все время, чтобы не потерять – и передала мне в руки. У меня тут же назрел важный вопрос:
– Сколько сейчас времени?
– Десять часов утра, госпожа.
– Неанита Ирэна еще не проснулась?
– Госпожа Ирэна перенесла завтрак, поскольку желает разделить его с вами, – сообщила Анна. – Ждала, когда вы проснетесь.
– Хорошо…
Я дождалась, пока она уберет мои непослушные волосы в более-менее сносную прическу, и торопливо вышла из спальни, спустилась по лестнице.
Ожидала увидеть в холле сестру, но вместо нее встретила старшего офицера Элмонта Брауна, приехавшего служить к нам из западных краев Фиалама. Он командовал всеми солдатами в замке и знал тайные пути к гарнизону. Наверное, отец нарочно оставил этого человека, зная, что я могу ему доверять полностью.
Но его появление было поводом для беспокойства. Если он вышел из воинской башни, чтобы прийти к нам, значит, дело плохо.
– Сударь, что произошло? – спросила я чуть встревоженно.
– Мы арестовали лазутчика, неанита.
У меня слегка отлегло от сердца.
– Кто он?
– Боюсь, я недавно в северных краях и доселе не встречал этого человека. Но он заверил, что вы его знаете, и что он просто делал вам праздничный подарок.
Я вздохнула. Странные Творцовы дела!
– Где его поймали?
– Возле выезда из замка. Злоумышленник попытался сбежать, но мы обнаружили его, заставили сдаться. Назвать свое имя он отказался – сообщил, что произнесет его только перед вами.
– Ну что же… – я тяжело выдохнула, чувствуя, как все немеет внутри от напряжения и тревоги. – Приведите его сюда.
Надеюсь, его не били. И надеюсь, это не тот человек, арест которого прямо перед Новозимьем будет иметь для нашей семьи опасные последствия. Полная противоречивых чувств, я подняла голову, ожидая поскорее встретиться со своим неожиданным поклонником, которого уже вели по коридору в просторный, холодный холл.
И когда минуту спустя я увидела его, у меня от неожиданности перехватило дыхание.
Глава 5. Яблоко в сахаре
Семья Ольсен жила с нами по соседству.
Иногда мы встречались с ними на приемах у нашего общего сюзерена, герцога Дальгора, но чаще все-таки виделись с другими северными вассалами. А Ольсены жили довольно замкнуто и закрыто, не впуская почти никого в свой тесный семейный круг – кроме тех семей, с которыми были связаны родством.
Если Винтеры и были породнены с Ольсенами, то это было очень и очень давно, возможно, лет двести назад. А потом что-то случилось. Междоусобица, ссора двух родов, или еще какая-нибудь неурядица, приведшая к неизбежной войне. Подробностей уже никто не помнил, а может, они оказались слишком неудобными, чтобы о них знать. В летописях сказано об этом очень скупо.
Но известно лишь то, что виновными были признаны Ольсены. Старая память жива – они до сих пор боялись большого влияния и могущества. Боялись нынешнего герцога. А вот Лотар Ольсен, которого привели наши воины, едва ли чего-то боялся. Весь его вид не то что говорил, а кричал об этом.
Он шагнул ко мне навстречу, улыбнулся по-доброму, но с явной насмешкой в ярко-зеленых глазах.
Я окинула его внимательным и цепким взглядом.
На вид лазутчику было не больше двадцати лет. Высокий рост, широкие плечи, рыжие волосы и поразительно белая кожа. Этим отличались все северяне, потому что солнце здесь светило очень редко. Загорать, в отличие от южан, талнорцам не приходилось. Но людей с волосами цвета огня я не встречала даже в академии.
– Здравствуйте, неано Ольсен, – я нарушила повисшую тишину первой, чтобы быть хозяйкой положения.
– Здравствуйте, неанита Винтер, – он совсем не растерялся.
– Вам есть, что сказать в свое оправдание?
– О чем вы?
И беспечно делает вид, что ни в чем не виновен. Каков наглец!
А собственно… в чем его обвинять? Если только в проникновении… Постарался же, чтобы к его поступкам невозможно было придраться!
– Лотар Ольсен, не стройте из себя святую невинность. Вы пробрались на чужие владения с непонятными целями. Оставили в замке цветы и попытались сбежать. Будете отрицать это?
– Не буду, – сообщил он с лучезарной улыбкой.
Я вздохнула. Все стало еще более запутанным и странным. Не бросать же его в темницу за полторы седмицы до Новозимья! Да и привести его за шиворот к герцогу Дальгору, чтобы он воздал негоднику по заслугам тоже будет неправильно и смешно. Сейчас я – хозяйка в этом замке, пока другие отсутствуют, а это значит, что могу сама решать, как с ним поступить.
И я решила, хоть и через минуту размышлений.
– Мне неизвестно, что вы задумали, – звонко сказала я. – До возвращения моего отца или до окончания праздников вы останетесь здесь под домашним арестом. Или в плену, как вам будет удобнее это воспринимать. За каждым вашим шагом будут наблюдать стражники, и доносить мне.
Мужчина приложил руку к груди и склонил голову – с самым серьезным видом и хитрыми огнями в веселых, сощуренных глазах.
– Для меня будет честью провести новозимние празднества с очаровательной дамой.
Мои щеки вспыхнули – то ли от гнева, то ли от смущения. Так! Не поддаваться на провокации! А он будет провоцировать, и насмехаться, я уже это поняла.
– В таком случае, располагайтесь, – я ухмыльнулась и подала знак стражникам, чтобы они уходили.
Остался только Элмонт Браун – он должен был проводить пленника в его покои и проследить, чтобы тот не натворил глупостей. А еще задержались два солдата – им было поручено охранять комнату Лотара. Нельзя верить его улыбке, какой бы доброй и ласковой она не была и какие бы мурашки по телу не вызывала.
Не хочу считать Ольсена своим врагом, но пока его поступки странны и граничат с легким безумием, приходится прибегать к некоторым мерам.
Слегка раздосадованная я зашла в комнату за шалью и оттуда направилась в обеденный зал. После встречи с тайным воздыхателем меня одолело чувство голода, да и Ирэна уже, наверное, заждалась. Идти до него пришлось долго, и каким же огромным было мое удивление, когда я застала своего то ли гостя, то ли пленника, сидевшего за длинным обеденным столом!
Я замерла.
Злиться? Негодовать? Отнестись к этому спокойно?
Я посмотрела на Ирэну, сидевшую напротив двери – девочка светилась от счастья. Маленькая сводница! Или она просто рада, что наконец-то можно будет поесть?
– Мия, мы тебя ждали! – воскликнула она полным радости и надежды голосом.
– Мы? – уточнила я, садясь за стол.
– Я и неано Ольсен! Он такой замечательный! Если ты не примешь его ухаживания, я вырасту и выйду за него замуж сама! – заявила эта маленькая самоуверенная девочка, и пододвинула к слуге тарелку.
Мне только и оставалось, как закрыть лицо руками, чтобы скрыть нахлынувшее смущение. Слава Творцу, что сам Лотар никак не комментировал слова сестры. Или не слышал их. Находясь в состоянии радостного возбуждения, Ирэна могла говорить настолько неразборчиво и быстро, что понимали ее только родственники. Надеюсь, она это перерастет.
Мы молча ели горячую кашу, заедая ее сытными пирожками, и никто никому не мешал. Только я не могла смириться с поведением Лотара, и, едва положив ложку в опустевшую тарелку, спросила:
– Неано Ольсен, как вы успели так быстро освоиться, что нашли этот зал без труда?
– О, неанита, это не моя вина, – в голосе мужчины послышалась искренность. – Господин Браун рассказал мне, где он находится.
Понятно, Элмонт всегда отличался добротой к северянам. Ладно, я все поняла, хорошо, что на этот раз дело не в его наглости. Я себя этим утешаю или действительно радуюсь? Задумчиво посмотрела на Лотара, пытаясь понять его намерения, а потом подняла удивленный взгляд на слугу, который внес серебряное блюдо.
Три яблока в сахаре. Мое любимое лакомство.
– Десерт, госпожа.
– Хорошо. Но я не…
– Это я выразил пожелание, – мило сказал Лотар. – Оказывается, в Талноре умеют хранить южные фрукты зимой.
– Замечательно, – я улыбнулась и подвинула к нему блюдо. – Только после вас.
Если он и хочет добиться моего расположения, то должен сначала завоевать доверие. Это в первую очередь, поскольку жизнь в университете научила меня не доверять, кому попало. Особенно человеку из семьи с сомнительной репутацией.
Только почему у меня так сладко замирает сердце, когда я на него смотрю?
Как только Лотар покончил со своим лакомством, я осторожно взяла фрукт и надкусила. Великолепный вкус! Не имею понятия, откуда он узнал, что я люблю алые розы и яблоки в сахаре, но пока не узнаю истинных его намерений и не уверюсь в их чистоте, боюсь, не смогу поверить в его искренность.
Глава 6. Полночный гость
Очередной зимний день прошел в тревогах и хлопотах. Мало того, что мой то ли пленник, то ли гость пытался мне помочь в том, о чем я его не просила, так еще и не успела прочитать письмо. Оно осталось у меня в комнате, забытое и нераспечатанное. Только после ужина, вернувшись к себе, я взяла письмо и пошла в отцовский кабинет. В моей спальне слишком мало света для чтения зимним вечером.
По дороге я никого не встретила, даже бабушка Агата не собиралась мешать моему покою. Какая редкая удача! Ох… я становлюсь все более саркастичной в последнее время. Не знаю, насколько это хорошо и насколько плохо.
Вот и кабинет. Из приоткрытой двери веяло холодом, но, когда я пересилила себя и шагнула внутрь, все стало ясно. Слуги растопили здесь камин, благоразумно полагая, что, став единственным старшим представителем семьи Винтер, я захочу сюда прийти, и в комнате невозможно было замерзнуть. А источником холода была, конечно же, бабушка.
Не то, чтобы я рассчитывала, будто меня оставят в покое и дадут собраться с мыслями на вечер, конечно…
– Проходи, милая, – замогильным голосом произнес дух старой, мудрой и доброй женщины. – Нам есть, о чем поговорить.
– Звучит угрожающе, – я вздохнула, села в кресло и вытянула ноги.
– Я просто хотела побыть с тобой в этот морозный вечер. Тебя ждет большое разочарование.
– Спасибо, бабушка, – я выдохнула, готовая открыть конверт.
Сургуч ломать не хотелось, проще разорвать бумагу. На мое счастье она не слишком толстая – пальцев не пораню. Отложив конверт, я жадно вчиталась в мелкие строчки с многочисленными словами – извинениями, оправданиями, обещаниями, на которые отец и раньше не был скуп. Вся их суть сводилась к тому, что он вынужден был забрать Фридриха и уехать, потому что его заподозрили в связи с иностранными контрабандистами. Какими именно, он не уточнял, но уже из контекста понятно, что отец спутался с нашими врагами.
Уронив бумагу на столик, я закрыла лицо руками.
Хотелось то ли плакать, то ли аристократично лишиться чувств. Просто так, чтобы все видели, что я – живой человек, девушка, которая хочет праздника и радости, а не печали и страха незадолго до Новозимья. Только слабость сейчас очень плохой помощник.
– Милая… – бабушка протянула ко мне руку. – Я бы погладила тебя по плечу, но ты испугаешься.
– Нет, – я отодвинулась. – Замерзну. Здесь и так не Эн-Мерид.
– Твоя правда.
– Ладно. О чем ты хотела поговорить? – глухо спросила я.
А потом выпрямилась и расправила плечи, отгоняя минутную слабость. Надо оставаться сильной и смелой, если хочу справиться со всеми невзгодами самостоятельно. Северянки обычно сильно отличаются от столичных барышень, нежных и хрупких, готовых в любой момент свалиться в обморок из-за сильно сжатого корсета. Обычно это восточницы, но встречаются и южанки. А нам приходится управлять землями и вести дела, когда мужья и отцы воюют или… сбегают.
– Ваш отец всегда был проходимцем, Мия, – сообщила бабушка. – Иногда мне казалось, что твоя мать, урожденная Раттен, имеет больше крови Винтеров, чем он.
Я слегка улыбнулась.
– В каждом из северной знати есть что-то от другой северной знати. Было время, когда жениться было просто не на ком. Приходилось принимать в род простолюдинок и купчих.
– Было, – сухо подтвердила бабушка, – и эти странные браки породили твоего отца. Странно, что он – кровь от моей крови, и даже обидно. Бросить дочерей и похитить сына… Насколько же трусливым мерзавцем надо быть…
– Это не трусость, бабушка, – не то, чтобы я решила вступиться за отца, но вспомнила часть письма. – Он забрал Фридриха, чтобы мальчика не угодил в заложники к королю.
– Все равно мерзавец, – отрезала призрачная старуха, – и не спорь со мной. Когда ты уже познакомишь нас с Ирэной?
– Когда она будет готова. Вчера…
И я рассказала бабушке про выходки Лотара Ольсена, удивляясь, почему она еще не узнала о нем. Дослушав до конца, дух Агаты Винтер улыбнулся и покачал голубоватой головой.
– Славный юноша. Не отвергай его, дорогая.
– Не… что? – я удивилась и возмутилась одновременно. – Он же даже еще не пытался ко мне подступиться…
Но бабушка, не дослушав, растаяла в воздухе. То ли не хотела продолжать разговор, то ли призрачные силы иссякли. А я подняла письмо вместе с конвертом, и медленно побрела обратно в спальню.
Ночью не спалось.
Я бессмысленно переворачивалась с боку на бок, не открывая глаз, но все осталось прежним – я бодрствовала! Захотела позвать служанку, чтобы Анна принесла мне горячего молока с медом, но вспомнила, насколько она медлительна, и как далеко от моей спальни находится кухня. Проще самой сходить и распорядиться, а может и молока себе нагреть. Возможно, даже самые припозднившиеся кухарки ушли спать.
Так я смогла уговорить себя встать, закутаться в шаль, обуть меховые туфли, и побрести навстречу горячему напитку.
Но не прошла я и половины тальмы, как столкнулась с Ирэной. Девочка брела в том же направлении. Услышав мои шаги, она испуганно оглянулась, но детский взгляд сразу стал светлым и радостным.
– Мия, это ты!
– Да, а ты боялась?
– Мне приснился дурной сон, – пожаловалась девочка. – Слуги сказали, будто ты получила письмо от отца. Дашь почитать?
– Дам, – ловко выкрутилась я, – завтра утром. Сейчас уже ничего не прочтешь в темноте. А пока пойдем на кухню, за горячим молоком?
– Да, я тоже туда собиралась.
Зимой на севере пьют молоко с медом, чтобы избавиться от бессонницы, а летом – с порошком из лаванды. Наша матушка, когда жила с нами, научила нас этому. Кто бы мог знать, что мы обе унаследуем ее особенность?
Чтобы попасть в кухню, следовало пересечь холл. И тут мы замерли, не веря своим глазам. Прямо около новозимней елки сидел на полу Лотар и кого-то гладил, приговаривал что-то ласковое. Я смотрела на него во все глаза, тщетно пытаясь понять, какого сюрприза ждать на сей раз. Цверга, что ли, из леса притащил?
Хотя до леса бы он не дошел. Вернули бы обратно, едва попытался бы миновать ворота. Все стражники в замке предупреждены.
– Неано Лотар Ольсен, – мой голос был полон звонкого и хищного веселья, – извольте встать и рассказать, кого привели в замок!
Мужчина не испугался. Встал, улыбнулся мне, и шагнул в сторону, открывая моему взору потрясающий обзор. Прямо посреди холла сидел крупный котенок с подозрительно острыми ушами и жадно лакал молоко из миски.
Мое сердце замерло от восторга.
– Лотар, вы…
– Да, неанита?
– Откуда вы знаете, что я люблю кошек?
– Я и сам их люблю. Думал, и вы будете в восторге.
– Это рысь! – сообщила тем временем Ирэна, с опаской поглядывая на животное, и не очень-то стремясь разделить нашу радость.
Здорово. Чудесно. Потрясающе.
Между тем котик отвлекся от еды, подбежал ко мне и потерся пушистым боком об мою ногу. Я вздохнула, боясь пошевелиться и спугнуть его, а потом почувствовала, как малыш дрожит и окутала его золотистым облачком согревающей магии.
И не упустила того, что все это время Лотар наблюдал за мной с теплой радостью в зеленых глазах. Мое сердце тоже начало отогреваться.
Глава 7. Первые чувства
– Где молоко?
– А где посуда?
– Может лучше разбудить кухарку?
– Не стоит! Сами найдем!
Мы с сестренкой и Лотаром старательно искали в кухне молоко и запасную миску. Котенок не наелся, а Лотар не мог вспомнить имя торговки в таверне, которая обеспечила его молоком. Я пыталась поверить в то, что замковая стража так безнадежна, но мне пока это не удавалось. Может и не заметили его в потемках, когда сменялся караул, но как он сумел пробраться наружу?
Безымянный пока котенок сидел на каменном полу и громко мурлыкал, пока перед ним не поставили миску с подогретым на еще не остывших углях молоком. На наше счастье кухарки и поварята поужинали сами, прежде чем уйти спать, поэтому сохранилась возможность накормить замерзшее и голодное животное.
Пока он ел, Ирэна присела на корточки и вытянула осторожно руку, собираясь его погладить. Я ее остановила:
– Подожди, не спеши. Он может укусить.
– Он? – недоверчиво уточнила девочка. – Но он ведь такой милый!
– Соглашусь, – задумчиво кивнула я. – Это не делает его менее диким.
Между тем Лотар неспешно направился к двери. Я вскочила, кинулась за ним.
– Куда это вы собрались?
– Спать, – отозвался он с искренним недоумением. – Время уже за полночь.
Я вздохнула, посмотрела на котенка. Тот довольно облизнулся, а потом потерся об мою ногу с громким мурлыканьем. И опять Ирэна решила его погладить, но он ловко увернулся, при этом не выказывая своего неудовольствия. Какой добрый кот! Может, не такой уж и дикий? Сможет жить при кухне и ловить мышей…
Но идея провальная с самого начала. Так он будет распугивать неопытных поварят и путаться под ногами у поваров. Со временем-то зверь крупный вырастет. Может, лучше выпустить его бегать возле замковых стен? У многих северных дворян есть боевые дикие кошки, это как у западников – боевые собаки, а я стану первой женщиной, у которой есть такой славный кот.
Или Лотар взял его для себя?
Надо бы спросить, но мужчина уже ушел, а бегать за ним неприлично ради такой малости. Поэтому задам этот вопрос утром.
***
Выслушав мой вопрос за завтраком, Лотар только улыбнулся и дружелюбно кивнул.
– Конечно, если котенок выбрал вас, то я ничего не имею против, – сказал он бодрым голосом, но мне показалось, что в глазах мужчины мелькнула печаль. – Надеюсь, это станет достаточным основанием, чтобы не отправлять меня в тюрьму.
– Если вы ничего не совершите, то разумеется, – ровно ответила я.
Ирэна уже позавтракала и ушла с моего разрешения. Мы остались одни, а в чашках остывал черный бодрящий напиток. Напряжение между нами нарастало, сердце билось учащенно, потому что наши плечи и руки были совсем близко. Отодвигаться не хотелось ни мне, ни, очевидно, Лотару.
Чтобы сгладить обстановку, я задала вопрос:
– А вы учились в университете?
– На некромага? Да, я окончил два года, потом серьезно захворал отец, и мне пришлось вернуться обратно.
– Мне тоже придется оставить учебу, если кто-нибудь предложит замужество, – сказала я с легкой досадой.
А потом быстро выпила бодрящий напиток и встала.
– Я надеюсь, что ваш будущий жених не будет препятствовать завершению вашего образования, – серьезно сказал Лотар, и тоже встал.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, находясь до неприличия близко, а потом он поцеловал меня. Нежно, осторожно, впервые… Это было волшебно. Подавшись вперед, я смело обняла его за шею и прильнула всем телом к мужчине. Хоть это и был мой первый поцелуй, скромницей я не являлась.
– Мия… – прошептал он, отстранившись. – Мия… Моя…
Я усмехнулась и щелкнула его по носу. Прямо вот так, без особых стеснений.
– Пока еще не ваша, – усмехнувшись, поддела его. – Сдерживайте свою самоуверенность, граф.
Только мы успели отстраниться друг от друга, как в зал вошли слуги, чтобы забрать посуду. Я испытывала неловкость и странное ощущение первой любви. Он тоже молчал, а потом, будто нашелся – подхватил крутящегося под ногами котенка и торопливо сказал:
– Прошу прощения. Нужно его выгулять.
– Это кот, а не собака.
– Лесной кот. Ему тяжело будет в четырех стенах.
Я махнула рукой и отдала приказ появившемуся стражнику, чтобы тот сопроводил графа Лотара на улицу, и чтобы никто не препятствовал его свободному, в рамках разумного, передвижению. А мне бы не помешало заняться делами и начать готовиться к новозимней ночи. Сомневаюсь, что кто-нибудь приедет, поэтому нас будет только трое за праздничным столом.
У слуг обычно тоже бывает праздник, про них я не забуду. И послать письма родителям, брату…
Поднявшись на второй этаж, я наткнулась на Ирэну. Девочка заходила в библиотеку и никак не ожидала встретиться со мной.
– Мия, все хорошо?
– Да, милая. Ты сможешь написать письма родителям и Фридриху? – с надеждой спросила я. – Осталось несколько дней до праздника, а забывать не хочется.
– Да, конечно, я сделаю это. Вот только… – сестра слегка замялась. – Я уже получила письмо от мамы.
– Когда это?
– Еще до завтрака, – Ирэна опустила голову. – Прости, что не передала сразу. Я не хотела при господине графе делиться нашими семейными проблемами.
– Пустое, я все понимаю, – погладила я ее по светлым густым волосам. – Ты прочитала?
– Да… то есть…
– Ирэна?
– Это письмо для тебя, – объяснила сестра, совсем приуныв. – Прочитай и все поймешь.
Тем временем повеяло потусторонним холодом – бабушка Агата появилась здесь, чтобы познакомиться с внучкой. А я занялась письмом и осталась в библиотеке, чтобы в случае чего пугливая Ирэна не упала в обморок.
Вздохнув, открыла конверт и извлекла письмо.
Всего один лист, на котором написаны волнующие, пугающие, жестокие слова. От мамы.
Матушка писала, что ввиду нашего сложного семейного положения мне придется выйти замуж за одного из северных графов. Или устроить отбор женихов. И то, и другое будет непросто, но в любом случае выбор за мной.
Да уж, непросто. Предстоит та еще работенка… Я посмотрела на призрачную бабушку Агату, которая негромко разговаривала с напряженной младшей внучкой, убедилась, что последняя восприняла прародительницу весьма достойно, и потихоньку покинула библиотеку.
Предстояло все хорошенько обдумать.
