Текст книги "Исторические записки. Том 1"

Автор книги: Цянь Сыма

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Когда род Тао-тана пришел в упадок, среди его потомков был [некий] Лю Лэй, который учился приручать драконов в семье смотрителей драконов. [Он] стал служить Кун-цзя. Кун-цзя пожаловал ему фамилию Юй-лун (“Управляющий драконами”) и сделал наследником владений Шивэй. Самка дракона умерла и была отдана в пищу [правителю] Ся-хоу. Когда же [правитель] Ся-хоу послал потребовать [еще мяса], [Лю Лэй] испугался и бежал.

[Когда] скончался Кун-цзя, на престол вступил его сын – император Гао. [Когда] скончался император Гао, на престол вступил его сын – император Фа. [Когда] скончался император Фа, на престол вступил его сын – император Ли-гуй, это и был Цзе [173]173
  По Ши бэнь, Фа и Ли-гуй – братья, сыновья императора Гао (Ши бэнь ба чжун, гл. 1, стр. 24). В Ши цзи – они отец и сын. Шаванн и Карлгрен отмечают ошибку Сыма Цяня в установлении имени императора Цзе. В древних и средневековых сочинениях он назван Ли (МИС, т. 1, стр. 169; Карлгрен, Оn the Authenticity, стр. 338).


[Закрыть].

[Хотя] начиная со времен Кун-цзя большинство владетельных князей бунтовало против Ся, император Цзе в период своего правления не заботился о добродетелях, а, [наоборот], с помощью военной силы вредил байсинам, и байсины больше [165] не могли этого терпеть. [Цзе] призвал Тана и заключил его в Сятай [174]174
  По Со инь, Сятай – название тюрьмы (другое название Цзюнь-тай ***). Хуанфу Ми утверждает, что тюрьма находилась в Янди (современный уезд Юйсянь, близ Кайфына в Хэнани).


[Закрыть], но вскоре освободил. Тан совершенствовал [свои] добродетели, и все князья склонились на сторону Тана. После этого Тан встал во главе войск, чтобы покарать сяского Цзе. Цзе бежал в Минтяо, затем был сослан и умер [175]175
  Цзе, последний правитель дома Ся, изображается в древних сочинениях деспотом, уничтожившим многие роды, гулякой и хвастуном. Такие характеристики даны у Гуань-цзы, Мо-цзы, Чжуан-цзы и др. В Тайпин юй лань рассказываются подробности поражения Цзе, цитируемые по утерянной ныне книге Ди ван ши цзи. Мы узнаем, что в то время, как самоуверенный Цзе пьянствовал без просыпу, Тан напал на его войска в поле у Минтяо, разбил их, поймал Цзе и сослал его в горы Лишань, откуда он с женами бежал морем в горы Наньчао, где и умер (ТПЮЛ, т. 1, гл. 82, стр. 386). Версия Сыма Цяня изложена более кратко.


[Закрыть].

Цзе говорил [до этого] окружающим: “Я раскаиваюсь в том, что не убил Тана в Сятае, вот и довел себя до подобного состояния”.

Вслед за тем Тан вступил на престол Сына Неба и стал управлять Поднебесной вместо [рода] Ся. Тан пожаловал земли потомкам [дома] Ся. При [правлении дома] Чжоу им были пожалованы земли в Ци [176]176
  Ци – название древнего владения, земли которого находились в современном уезде Цисянь провинции Хэнань.
  В чжоуских и ханьских книгах о смерти царей и князей говорилось в строго определенных и неизменных выражениях. Как отмечал еще Иакинф Бичурин в «Преуведомлении» к «Собранию сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена», о кончине единодержавного, находившегося у власти правителя писали пэн *** – «преставился, в бозе почил»; о смерти не сделавшегося еще таким самодержавным правителем – хун *** – «успокоился»; о смерти правителя, утратившего» власть, писали цзу *** – «скончался», а о местных правителях и крамольниках – просто сы *** – «умер» («Собрание сведений…», т. 1 стр. 13 – 14). В данной главе Сыма Цянь везде употребляет слово пэн – «преставился», так как рассматривает, по-видимому, правителей Ся в качестве законных императоров, находившихся у власти.
  Если руководствоваться данными книги более позднего времени, Чжу шу цзи нянь, то правление всех 17 правителей «династии» Ся продолжалось без малого 471 год (по Ди ван ши цзи – 432 года). Естественно, что подобного рода цифры не имеют в применении к легендарному периоду какого-либо реального значения.


[Закрыть].

* * *

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так:

Юй носил фамилию Сы, но его потомкам были пожалованы земли в разных местах, и они названия владений сделали своими [родовыми] фамилиями. Так появились роды Ся-хоу, Ю-ху, Ю-нань, Чжэнь-сюнь, Тун-чэн, Бао-ши, Фэй-ши, Ци-ши, Цзэн-ши, Синь-ши, Мин-ши, Чжэнь-ши и Гэ-ши [177]177
  Сыма Цянь, базируясь на дошедших до него мифах, легендах: и преданиях, подметил, что родовые фамилии сясцев (как позднее и иньцев) были тесно связаны с названиями родовых территорий («владений»). Отпочкование от большого рода (племени) Сы нескольких родственных родов или племен (историк называет цифру 13), вызванное увеличением населения и поисками средств к существованию, неизбежно приводило к расширению власти главенствующего рода, к постепенному росту производительных сил в Ся, где, судя по известным легендам, существовал общинно-родовой строй.
  Историк Юй Син-у прослеживает также связи родовых фамилий эпохи Ся с тотемами рода. На основе легенды о том, что Юй родился после того, как его мать проглотила траву и-и ***, а мать Ци превратилась в камень, высказывает предположение, что трава и-и и камень были тотемами рода Сы (см. его статью «Об истоках тотемизма и религии и о тотемах Ся и Шан», стр. 63 – 64).
  Как обычно, встречаются в разных списках и источниках разночтения в названиях сяских родов. Укажем на некоторые из них: а) Сюй Гуан считал два иероглифа Чжэнь и Сюнь названием двух родов, но переводчики, придерживаясь современного членения фразы и пунктуации, оставили один род – Чжэнь-сюнь; б) в Ши бэнь в названии рода Ю-нань пишется знак *** – «юг» (вместо *** нань – «мужчина»); в) род Фэй-ши *** пишется Фо-ши *** и т. д.


[Закрыть]. Конфуций выправил [исчисление] сезонов Ся, а большинство ученых истолковывали календарь “Ся сяочжэн” [178]178
  Исследованиями календаря Ся сяо чжэн, самого раннего из уцелевших календарей, занимались многие китайские и западные ученые. Текст его был помещен в гл. 2 книги Да дай ли цзи. Как отметил Чатли в своем исследовании о датировке Ся сяо чжэн, астрономические даты, данные в календаре, согласуются с условиями примерно 350 г. до н. э. (H. Chatley, The date of the Hsia Calendar Hsia Hsiao Cheng, стр. 529).
  Нидэм в своем фундаментальном труде по истории науки и техники Китая (J. Needham, Science and Civilisation in China) также рассматривает вопрос о Ся сяо чжэн. Отметив, что календарь не имеет никакого отношения к эпохе Ся, Нидэм далее ссылается на исследование Чатли и высказывает свое суждение о датировке Ся сяо чжэн. Он пишет: «При тщательном исследовании его астрономического содержания Чатли пришел к заключению, что наиболее вероятной датой составления календаря будет время около 350 года до нашей эры, т. е. время, как мы далее увидим, большой астрономической активности. Однако краткость данных в нем деталей могла бы позволить отнести его датировку назад, например к VII в. до н. э., хотя это и маловероятно. Беспристрастная оценка будет, вероятно, – V в. до н. э.».
  Для нас несомненно одно – к эпохе Сыма Цяня календарь Ся сяо чжэн существовал, как об этом пишет историк, не одно поколение.


[Закрыть]. Со времен Юй и Ся (Шуня и великого Юя) подношения и подати были упорядочены. Некоторые говорят, что Юй встретился с владетельными князьями к югу от реки [Янцзы] и во время подсчета их заслуг скончался. Его похоронили там, назвав [это место] Гуйцзи. [Иероглифы] гуйцзи означают [то же, что] ку-айцзи (“подсчет”).

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ИНЬ БЭНЬ ЦЗИ – ОСНОВНЫЕ ЗАПИСИ [О ДЕЯНИЯХ ДОМА] ИНЬ [1]Глава 3
1
  Не сохранилось древних трудов, связно и полно излагающих историю Иньской эпохи. В книгах чжоуского времени можно найти лишь отдельные упоминания о правителях Инь, посвященные им гимны, описание некоторых обычаев иньцев и институтов иньского общества. На протяжении 2 тысяч лет единственным систематизированным источником сведений об Инь с перечнем всех правителей была гл. 3 Ши цзи. Можно было предполагать, что историк описал в ней столь же легендарный период, как и в первых двух главах. Однако в начале XX в. раскопки иньского городища в Хэнани и последующее открытие архива иньского оракула с гадательными надписями на костях полностью подтвердили историческую достоверность большинства записей Сыма Цяня. Таким образом, период Инь – уже вполне историческая эпоха.


[Закрыть]

Мать иньского Се [2]2
  Се получил владение в Шан, считается, что только с периода Пань-гэна его потомки переселились в Инь (в Бо). Несмотря на это, Сыма Цянь называет его иньским, а не шанским, поскольку Се считается, по преданиям, предком дома Инь. Названия Шан и Инь в древних книгах встречаются вместе и нередко заменяют друг друга. На иньских гадательных костях встречается только знак Шан, ибо таково было самоназвание иньцев.


[Закрыть] – женщину из рода Ю-сун – звали Цзянь-ди, она была второй женой императора Ку. [Как-то] три женщины отправились купаться и увидели, как пролетавшая ласточка уронила яйцо. Цзянь-ди взяла его и проглотила, вслед за чем понесла и родила Се [3]3
  О женах и сыновьях Ку см. гл. 1, прим. 47.
  Легенда о появлении дома Инь-Шан заимствована историком, как он сообщает в послесловии, из Ши-цзина. Там говорится:
Ласточка, волей небес опустившись с высот,Шанских царей порождает прославленный род. (Шицзин, стр. 461).   Ян Юн-го считает, что иньцы поклонялись ласточке, она была их тотемом (Ян Юн-го, История древнекитайской идеологии, стр. 22).


[Закрыть]. Когда Се вырос, он помогал Юю в покорении вод и добился в этом успехов [4]4
  Упоминания об участии Се в обуздании вод потопа в легендах отсутствуют. Лян Юй-шэн (ЛЮШ, кн. 1, гл. 2, стр. 19) и Накаи Секитоку (ХЧКЧ, т. 1, гл. 3, стр. 2–3) считают это ошибкой Сыма Цяня. Однако данный эпизод скорее всего связан с легендой об уступке Юем своей должности Се.


[Закрыть]. Император Шунь тогда приказал Се:

“Среди байсинов нет согласия, [они] не наставляются в пяти отношениях, ты будешь блюстителем нравов, почтительно распространяй пять правил поведения, [помни, что] пять правил поведения основываются на снисходительности” [5]5
  Историк воспроизвел слова, приведенные уже в 1 гл. Судя по другим изданиям (Тайпин юйлань, т. 1, гл. 83, стр. 388; Цефу юаньгуй, т. 1, гл. 1, стр. 1; далее – ЦФЮГ), здесь произошла случайная повторная вставка сочетания у цзяо – «пять правил поведения».


[Закрыть]. [После чего] пожаловал ему владение в Шан и даровал родовую фамилию Цзы [6]6
  Составитель Ди-ван шицзи Хуанфу Ми (215–282 гг.) отождествляет Шан с Шанло (в современной провинции Шаньси). Иероглиф цзы *** имеет первоначальное значение «яйцо», что связывается комментаторами с обстоятельствами чудесного зачатия и рождения Се из яйца ласточки.


[Закрыть].

Се возвысился в период [правления] Тана, Юя и великого Юя, своими заслугами и деяниями прославился среди байсинов, и благодаря этому среди них установилось спокойствие. После смерти Се на престол вступил его сын Чжао-мин. После смерти Чжао-мина на престол вступил его сын Сян-ту [7]7
  В надписях на иньских гадательных костях целая группа имен первых ванов раннего периода отсутствует, так как архив иньского оракула относится ко второй половине эпохи Инь. В надписях на костях имеются отдельные упоминания почитаемых предков иньцев, не всегда совпадающие с генеалогией у Сыма Цяня. Ученые Китая исследовали эти проблемы (Ван Го-вэй, Гуаньтан цзилинь, т. 2, стр. 413–414; У Ци-чан, Гушибянь, т. 7, ч. 3, стр. 33-360, и др.).
  Авторы указанных работ отмечают, что имя Сян-ту встречается в Ши цзине (ШСЦ, т. 10, Мао-ши чжэн и, кн. 6, стр. 1934-35), в Ши бэнь (Ши бэнь в редакции Ван Мо, стр. 7), в Цзо чжуань (под 9-м годом правления Сян-гуна) и в других памятниках. Однако на гадательных костях имени Сян-ту пока не обнаружено. Имеется лишь упоминание о мольбах и гаданиях, связанных с Ту. У Ци-чан приводит 16 надписей со знаком Ту, который вырезался в виде ***. Ван Го-Вэй пришел к выводу, что этот знак и означает имя Сян-ту (Гуаньтан цзилинь, стр. 414). Чэнь Мэн-цзя отвергает выводы Ван Го-вэя на следующих основаниях: во-первых, если Сян-ту – имя человека, то сокращением может быть только Сян, а не Ту; во-вторых, на костях есть знаки Боту *** или Бошэ ***, откуда ясно, что ту означает «алтарь, жертвенник» (Инь-сюй буцы цзуншу, стр. 340). Го Мо-жо также не соглашается с выводом Ван Го-вэя (Го Мо-жо, Инь ци цуй-бянь). Таким образом, вопрос о происхождении имени Сян-ту еще не решен.


[Закрыть]. После смерти Сян-ту на престол вступил его сын Чан-жо. После смерти Чан-жо на престол вступил его сын Цао-юй. После смерти Цао-юя на престол вступил его сын Мин [8]8
  Из перечисленных выше имен иньских правителей до сих пор не встретились в надписях на костях также имена Чжао-мина, Чан-жо и Мина. В то же время в надписях о предках иньцев мы находим отсутствующие в Ши цзи имена Цзи ***, Хая ***, или Ван-хая *** (последние упоминаются в «Вопросах небу» Цюй Юаня). Ван Го-вэй выдвинул предположение, что Цзи – отец Ван-хая и что он должен быть отождествлен с Мином в генеалогии Сыма Цяня (Гуань-тан цзилинь, стр. 415).
  Правитель по имени Цао-юй – отец Мина – в тексте Ши бэнь именуется Цзао-юем (версия Ван Мо, стр. 7) или Лян-юем. В комментариях к гл. Лу юй в Го юй упоминается Гэн-юй, названный отцом Мина (Го юй, кн. I, стр. 56). Казалось бы, можно заключить, что Цао-юй, Лян-юй, Гэн-юй – варианты имени одного и того же лица. Но в Ши бэнь Мин называется сыном Гэн-го и внуком Цао (Цзао) – юя, т. е. появляется еще одно поколение, отсутствующее в тексте Сыма Цяня. Это усложняет проблему отождествления имен.


[Закрыть]. После смерти Мина на престол вступил его сын Чжэнь. После смерти Чжэня на престол вступил его сын Вэй [9]9
  Вэй – он же Шан-цзя Вэй. В Го юй упоминается иньский правитель Шан-цзя Вэй, которого Вэй Чжао относит к потомкам Се в восьмом поколении (ГЮ, Лу юй, кн. 1, стр. 57). В «Вопросах небу» он назван Хунь Вэем. По мнению Ван Го-вэя, имени Вэй соответствует на гадательных костях знак *** или ***, так как он следует сразу за иероглифами Шан-цзя. Вэй был одним из почитаемых предков иньцев, получавшим особые жертвоприношения, с него ведется более точная генеалогия Инь.
  Важно отметить также то обстоятельство, что, начиная с правления Шан-цзя Вэй и до конца Инь, в именах иньских ванов обязательно употребляются знаки десятиричного цикла *** др. (Чэнь Мэн-цзя, Исследование храмовых имен…).


[Закрыть]. После смерти Вэя на престол вступил его сын Бао-дин. После смерти Бао-дина на престол вступил его сын Бао-и. После смерти Бао-и на престол вступил его сын Бао-бин [10]10
  В Ши цзи в именах правивших друг за другом Бао-дина, Бао-и и Бао-бина нарушен обычный порядок циклических знаков: четвертый, второй, третий. Приводя знаки, которыми передаются имена указанных императоров, Ван Го-вэй утверждает, что в гадательных надписях последовательность соблюдена, значит, в III главе нарушена истинная генеалогия.


[Закрыть]. [167] После смерти Бао-бина на престол вступил его сын Чжу-жэнь. После смерти Чжу-жэня на престол вступил его сын Чжу-гуй [11]11
  На гадательных костях вместо Чжу-жэня и Чжу-гуя встречаются Ши-жэнь и Ши-гуй. Исследователи надписей Ло Чжэнь-юй, Ван Го-вэй и другие считают, что эти имена идентичны.


[Закрыть]. После смерти Чжу-гуя на престол вступил его сын Тянь-и, это и был Чэн-тан [12]12
  Чэн-тан, он же Да-и или Тянь-и. В надписях на гадательных костях встречается Да-и и Тан; в надписях на некоторых раннечжоуских сосудах и изделиях – Тянь-и и Чэн-тан (последнее имя, в частности, высечено на копье Шу-ши цзунь***.)
  Правление Чэн-тана в представлении автора «Исторических записок» было переломным, это отражается и в стиле изложения. К именам первых тринадцати иньских правителей не прибавляется слово ди – «император», но после Чэн-тана оно неизменно присутствует. Говоря о смерти 13 правителей, Сыма Цянь употребляет слово цзу *** («кончиться, помереть»), по ритуалу применимое к человеку любого сословия, а в дальнейшем использует слово пэн *** – «преставился, почил», полагавшееся только императорам.


[Закрыть].

[Ко времени] Чэн-тана [13]13
  Как отмечают японские комментаторы Такигава Каметаро (ХЧКЧ, т. 1, гл. 3, стр. 4) и Мидзусава Тоситада (КЧЦБ, гл. 3, стр. 10), в ряде ранних ксилографов в начале фразы нет первых двух знаков с именем Чэн-тана. Лян Юй-шэн справедливо, на наш взгляд, полагает, что эти два иероглифа ошибочно добавлены позднее (ЛЮШ, кн. 2, цз. 2, стр. 20).


[Закрыть] от Се и до Тана переезжали восемь раз [14]14
  Неоднократные перемены столиц или ставок правителей Шан отражают полукочевой образ жизни шанцев. Сопоставляя различные источники, Ван Го-вэй пытается проследить эти перемещения: 1) Се жил с отцом, императором Ку в Бо. Между тем в Ши бэнь утверждается, что Се жил в Фань (современный уезд Тэнсянь, провинции Шаньдун). Поэтому переезд Се из Бо в Фань можно считать первым перемещением; 2) по Ши бэнь, Чжао-мин жил в Диши (провинция Хэбэй); значит переезд правителей Инь из Фань в Диши был вторым перемещением; 3) в Сюнь-цзы сказано, что в дальнейшем Чжао-мин переехал в Шань (провинция Хэнань) – третье перемещение; 4–5) согласно Ши бэнь, Сян-гу переселился в Шанцю (провинция Хэнань). С этим совпадают и данные Цзо чжуань, где упоминается восточная столица (Дунду), пожалованная Кан-шу. По мнению Ван Го-вэя, Дунду находилась у гор Тайшань, и Сян-ту вначале отправился туда, а затем возвратился на запад, в Шанцю, что и считается четвертым и пятым перемещениями; 6) В Чжу шу цзи нянь под 33 годом правления Ди-мана упоминается о переезде шанского правителя в Инь (уезд Аньян в Хэнани) – шестое перемещение; 7) в том же источнике под 9-м годом правления Кун-цзя сообщается, что правитель вновь вернулся в Шанцю – седьмое перемещение; 8) когда же пришел к власти Чэн-тан, он снова переселился в Бо – восьмое перемещение.
  Все эти доказательства, взятые из разнородных по времени и содержанию источников, носят весьма условный характер. Вообще система, аргументации Ван Го-вэя и других ученых, строящаяся на идее размещения шанских центров на востоке (в Шаньдуне) и постепенного передвижения шанцев на запад, не подкрепляется накопленными археологическими данными. Наоборот, вырисовывается картина движения этой культуры с запада на восток, ибо следы цивилизации обнаружены в Аньяне, Чжэнчжоу, Шэньси.


[Закрыть]. [Чэн]-тан первым поселился в Бо [15]15
  О местонахождении Бо существуют различные мнения. В Шан шу упоминаются три города Бо в качестве прежних столиц времени Чэн-тана. Ван Го-вэй считает, что Бо, в которое переехал Чэн-тан из Шанцю, находилось в районе современного уезда Цаосянь провинции Шаньдун (Гуаньтан цзилинь, т. 2, стр. 518). Чэнь Мэн-цзя указывает, что на иньских надписях встречаются географические названия Бошэ и просто Бо, связанные с походами Ди-и и Ди-синя на племена жэньфан ***. Изучая историю этих походов, ученый нашел, что Бо должно было находиться к югу от Шанцю, т. е. к юго-западу от нынешнего пункта Гушуцзи, в Хэнани (Чэнь Мэн-цзя…, стр. 259).


[Закрыть], следуя в этом прежним правителям, и составил там “Доклад императора” [16]16
  Ди гао – глава Шан шу, числящаяся в перечне утерянных. По мнению Кун Ань-го, содержание этой главы сводилось к тому, что Чэн-тан, вернувшись в Бо, где ранее жил император Ку, доложил его духу о своем прибытии и своей деятельности.


[Закрыть].

Тан карал [непокорных] князей. Гэ-бо не приносил [положенных] жертв, и Тан прежде всего покарал его [17]17
  Подробно повествует об этой истории Мэн-цзы. В соседнем с Бо владении правитель Гэ-бо не приносил жертв. Гонцам Тана он ответил, что у него нет жертвенного скота, а когда скот был прислан, забил его. Следующим посланным он пожаловался на отсутствие зерна, нужного для жертв. Тогда Тан отправил людей обработать для него поля, снабдив работающих продовольствием. Но Гэ-бо со своими людьми отбирал у босцев пропитание, а тех, кто сопротивлялся, убивал. Он даже убил мальчишку и отобрал принесенные им продукты. Это якобы и послужило причиной выступления Тана в поход (ШСЦ, т. 39, стр. 268–269). Можно предполагать, что Сыма Цянь воспользовался версией Мэн-цзы.


[Закрыть].

Тан сказал: “У меня есть такая поговорка: когда смотрят в воду, то видят свое изображение; когда смотрят на народ, то узнают, как он управляется”. И-инь сказал: “Сколь мудро! Если уметь слушать слова [народа], то путь [правления] бывает успешным. [Если] при управлении государством относиться к народу по-отечески, то все творящие добро будут в числе чиновников вана. Старайтесь же, старайтесь!” Тан сказал: “Кто из вас не сможет почитать [мои] приказы, того я накажу сурово и казню без всякой пощады”,– и составил “Походы Тана” [18]18
  Глава Тан чжэн («Походы Тана») в Шан шу считается утерянной. Существует реконструкция главы, созданная цинским ученым Цзян Шэном (1733–1810).


[Закрыть].

И-иня звали А-хэн [19]19
  В военном трактате Сунь-цзы И-инь упоминается под именем И-чжи, пробравшегося в качестве лазутчика в Ся (Сунь-цзы цзи цзяо, стр. 80).
  Историческую достоверность личности И-иня подтверждают, как показывает Чэнь Мэн-цзя, надписи на костях. Самая ранняя надпись о нем относится к периоду правления У-дина. В ней его имя стоит вместе с Да-и (Чэн-таном); в других надписях И-инь упоминается в списке почитаемых сановников, которым приносятся жертвы. В гадательных надписях это имя встречается в следующих вариациях: И-инь, И-мо, И-ши (Иньсюй буцы цзун-шу, стр. 366). Чэнь Мэн-цзя отрицает принадлежность И-иню имени А-хэн, считая это ошибкой Сыма Цяня.


[Закрыть]. А-хэн хотел служить Тану, но не знал, как [устроиться к нему], тогда он сделался слугой у девушки из рода Ю-синь и стал носить на себе сосуды дин и кухонные доски цзу. [Начав] толковать с Таном о вкусе [пищи], он дошел [до бесед] о путях правителя [20]20
  Инчэнь *** – слуга, сопровождающий невесту в дом будущего мужа. Этот эпизод изложен в Мо-цзы (гл. Шан сянь, – ЧЦЦЧ, т. 4, стр. 34); в Люй-ши чунь-цю (гл. Сяо син лань, – ЧЦЦЧ, т. 6, стр. 139) и в «Вопросах к небу» Цюй Юаня (Чу цы цзи чжу, кн. 2, стр. 16).
  Таким путем И-инь сумел попасть в дом Чэн-тана, женой которого стала девушка из рода Ю-синь. Выражение «носил на себе сосуды и кухонные доски» означает, что И-инь фактически выполнял в доме Чэн-тана обязанности повара, о чем прямо говорится в тексте Мо-цзы {ЧЦЦЧ, т. 4, Мо-сянь чу, стр. 35).


[Закрыть]. Другие говорят, что И-инь был достойным человеком, не состоявшим на службе [у князя], и Тан послал людей пригласить и встретить его. Только приглашенный в пятый раз, [И-инь] согласился прибыть и служить Тану [21]21
  Термин чуши *** означал в применении к чжоускому периоду достойного ученого человека, живущего уединенно и не состоящего на службе у князя. Характеристику подобных мужей дал философ Сюнь-цзы: «Те, кого в древности называли чуши, обладали добродетелями, в состоянии были проявлять невозмутимость, совершенствоваться в правде, понимать волю [Неба] и быть постоянными и твердыми» (Сюнь-цзы цзянь ши, стр. 67).
  Мэн-цзы отвергает версию о проникновении И-иня к Чэн-тану в качестве слуги или повара. По его чисто конфуцианской трактовке, И-инь обрабатывал земли во владении рода Ю-синь, отличался необычайными добродетелями, и поэтому Чэн-тан многократно призывал его к себе, пока наконец И-инь не согласился (ЧЦЦЧ, т. 1, Мэн-цзы чжэн и, стр. 365–387). Вполне возможно, что, употребив выражение хо юэ *** – «некоторые [другие] говорят», историк имел в виду версию Мэн-цзы.


[Закрыть]. [Он] рассказывал [Тану] о деяниях непорочных ванов и девяти властителей [22]22
  Под су ван *** – «прекрасными, непорочными ванами» комментарий Со инь понимает идеальных правителей прошлого. В главе Вань-чжан у Мэн-цзы говорится, что И-инь следовал по пути Яо и Шуня, которых считали идеальными правителями – су ван.
  Под девятью властителями цзю-чжу *** также подразумеваются выдающиеся правители древности. В Со инь эта цифра расшифровывается так: три владыки, пять императоров, а также сяский Юй.


[Закрыть]. Тогда Чэн-тан выдвинул [И-иня], поручив ему управление делами государства. [Затем] И-инь покинул Тана и направился в Ся [23]23
  Когда Тану стало ясно, сообщается в Люй-ши чунь-цю, что правление Цзе ведет государство к гибели, он послал И-иня ознакомиться с положением в Ся. Опасаясь, что последнему не поверят, «Тан самолично выпустил стрелу в И-иня, и тот [как бы] убежал, спасаясь, в Ся. Прошло три года, и он вернулся с докладом в Бо…» (ЧЦЦЧ, т. 6, Люй-ши чунь-цю, стр. 159). Кун Ин-да дает иное, конфуцианское толкование аналогичному тексту Шан шу. Он объясняет миссию И-иня желанием Тана помочь Цзе в управлении с помощью советов мудрого сановника. Только когда это не помогло, Тан предпринял военные меры (ШСЦ, т. 3, Шан шу чжэн и, стр. 253).
  Текст Сыма Цяня не расшифровывает целей и причин поездки И-иня.


[Закрыть], но возненавидел правителя Ся и вновь вернулся в Бо [24]24
  В Люй-ши чунь-цю пересказывается сообщение И-иня о положении в Ся, о бесчинствах Цзе и тяжелых страданиях населения, об увлечении правителя Ся красавицей Мо-си (ЧЦЦЧ, т. 6, стр. 160).


[Закрыть]. Войдя через северные ворота, [И-инь] встретил Жу-цзю и Жу-фана и составил Жу-цзю и Жу-фан [25]25
  Кун Ань-го полагает, что Цзю и Фан – имена двух мудрых советников Тана. По его мнению, в двух ныне утерянных главах Шан шу рассказывалось о недовольстве И-иня положением в Ся и о его возвращении.


[Закрыть].

[Однажды] Тан выехал [из столицы] и в поле увидел раскинутые с четырех сторон сети-силки [и человека, который] [168] произносил заклинания, говоря: “Со всех четырех сторон Поднебесной входите же все в мои сети”. Чэн-тан сказал: “О! Так все [твари] будут переловлены!” И, убрав сети с трех сторон, [произнес такое] заклинание:

“Кто хочет налево, пусть [идет] налево, кто хочет направо, пусть [идет] направо. [Только тот, кто] не исполняет приказов, пусть входит в мои сети” [26]26
  Возможно второе толкование выражения бу юн мин, связываемое со словом мин *** – «жизнь». Перевод может быть таким: «…только тот, кто не дорожит жизнью, пусть входит в мои сети». Этот вариант принят Шаванном (МИС, т. 1, стр. 180).


[Закрыть].

Владетельные князья, услышав об этом, сказали: “Добродетели Тана [действительно] совершенны и простираются даже на птиц и зверей [27]27
  История с сетями и заклинаниями детально изложена в Люй-ши чунь-цю, где ей придан иносказательный смысл. Под охотником, стремящимся поймать и истребить все живое, имеется в виду правитель Цзе. Автор трактата, сравнивая действия Цзе и Тана, указывает, что умелая политика Тана привела к присоединению 40 владений, между тем как Цзе, расставивший всюду свои силки, ничего не добился (ЧЦЦЧ, ч. 6, стр. 102–103).


[Закрыть]”.

В это время сяский Цзе правил с большой жестокостью, погрязнув в распутстве, а среди князей поднял мятеж род Куньу [28]28
  По генеалогии дома Чу, приведенной в 40 гл. Ши цзи, Кунь-у – один из сыновей вождя У-хуя – был покорен Таном (ШЦ, т. 4, стр. 1600).


[Закрыть]. Тогда [Чэн-]тан поднял войска, став во главе князей. И-инь последовал за Таном. Тан, взяв в руки секиру, сам покарал род Куньу, после чего напал на Цзе [29]29
  В Ши цзине, в гимне Чанфа дади, упоминается сначала покорение Таном родов Вэй и Гу и лишь затем – Куньу и сяского Цзе (ШСЦ, т. 10, Мао ши чжэн и, кн. 6, стр. 1938). Следовательно, мятежных родов было больше.


[Закрыть].

Тан сказал: “Приблизьтесь ко мне все [30]30
  Слово *** гэ означает «приближаться». В существующем тексте Ши цзи к тексту Шан шу добавлено слово лай *** – «приходить». Существует мнение комментатора Ли Ли (приводимое Такигава) о том, что в первоначальном тексте «Исторических записок» был только знак лай, но в последующем, основываясь на Шан шу, ошибочно дописали иероглиф гэ (ХЧКХ, т. 1, стр. 9, гл. 3).


[Закрыть], выслушайте мои слова. Не я, недостойный [31]31
  Перевод Э. Шаванна petit enfant и Б. Карлгрена для аналогичного абзаца из Шан шу small child представляется малоудачным. Нами взято иное значение сяо-цзы ***, встречающееся в И цзине и других памятниках и объясняемое через сяо-жэнь, *** – «маленький человек, недостойный» (в уничижительном смысле).


[Закрыть], осмеливаюсь поднимать вас на мятеж, а правитель Ся совершает множество преступлений. Я слышал, что вы все говорите о том, что дом Ся творит зло. Боясь [гнева] Верховного владыки, я не смею не приступить к исправлению [зла].

Дом Ся совершает ныне множество преступлений, и Небо повелевает казнить его [правителя]. Сейчас вас множество, и вы говорите: “Наш правитель не жалеет своего народа, он забросил дела земледелия и обирает нас” [32]32
  Все это обращение заимствовано историком из Шан шу. Слово *** сэ, приравниваемое к *** сэ в тексте Шан шу, означает «хлебопашество, жатва, земледелие». Кун Ань-го трактует выражение гэчжэн *** как «захват плодов земледельческого труда», что близко к русскому «обирает нас».
  В Шан шу (ШСЦ, т. 3, стр. 260) и в нескольких древних списках Ши цзи, относящихся к южносунскому и юаньскому периодам, после слова чжэн поставлено *** – ся, что смысла не меняет (КЧЦБ, гл. 3, стр. 14). Цзян Шэн, полагаясь на существующий текст Сыма Цяня, считает, что слово ся в данном случае интерполировано в Ши цзи (Хуан цин цзин цзе, гл. 393, стр. 3).


[Закрыть]. Вы говорите о нем также:,[Цзе] преступен, что же делать с ним”?” [Но в то время, как] правитель Ся стоит во главе тех, кто истощает силы народа, кто грабит владения Ся, среди вас царят нерадивость и несогласие. Вы [только] восклицаете: “Когда же исчезнет это солнце! Пусть и я и ты погибнем вместе [с ним]!” [33]33
  В Цзи цзе приводится ссылка на ханьскую книгу Шан шу да чжуань (утерянную и только частично восстановленную Лян Гун-фу и другими учеными в эпоху Цин), где эти слова приписываются Цзе. Как у неба есть солнце, якобы говорил Цзе, так у него есть народ, и он погибнет только тогда, когда исчезнет народ – солнце. В комментарии к Шан шу высказана, на наш взгляд, более правильная мысль о том, что эти слова принадлежат людям из народа, которые готовы были погибнуть сами, чтобы только ускорить гибель Цзе (ШСЦ, т. 3, стр. 260). Цинский ученый Юй Юэ (1821–1906), мнение которого приводит Такигава, считает, что эти две строчки рифмуются и, возможно, были словами народной песенки эпохи Ся. Под солнцем в ней понимался Цзе, имя которого не осмеливались упоминать (ХЧКЧ, гл. 3, стр. 10).


[Закрыть].

“Раз мораль дома Ся дошла до этого, я должен ныне выступить. Вы помогите мне, вашему владыке [34]34
  Словосочетание юй-и-жэнь *** (или сокращенно и-жэнь – *** – «я, я – единственный») – древнего происхождения. Как подметил Ху Хоу-сюань, подобное словосочетание встречается в гадательных надписях как самоназвание иньского вана. Это же выражение употреблялось в надписях на бронзе и в письменных памятниках чжоуского периода в применении к чжоускому Сыну Неба. В главе Пань-гэн книги Шан шу оно встречается шесть раз. Таким образом, либо окружающие величали иньских и чжоуских ванов юй-и-жэнь – «единственный (владыка наш)», либо они сами так себя называли, чтобы подчеркнуть свою исключительность (Ху Хоу-сюань, Юй-и-жэнь, стр. 75–78).


[Закрыть], исполнить наказание, [определенное] Небом, и я справедливо отнесусь к вам [35]35
  Когда Чэн-тан говорит о боязни [гнева] верховного владыки, высшего духа, «бога», в тексте употребляется слово шан ди ***, которое, как и ди ***, зафиксировано в данном значении на иньских костях и, следовательно, отвечает языку той эпохи. В дальнейшем Сыма Цянь, как в речи самого Чэн-тана, так и в изложении событий иньского государства, заменяет слово шанди более поздним термином тянь *** – «небо, «верховное существо», который в подобном значении мог появиться, как считают ученые, только на стыке эпох Инь и Чжоу или позднее (Го Мо-жо, Бронзовый век, стр. 21; Ян Юн-го, История древнекитайской идеологии, стр. 25; Чэнь Мэн-цзя, Сводное исследование…, стр. 562 и др.). На гадательных надписях периода Инь иероглиф тянь выступает лишь в значении *** «большой, великий».
  Дали *** в глагольной функции означает «разобраться, вникнуть, справедливо отнестись». В Шан шу употреблено словосочетание далай *** – «щедро одарять», что несколько меняет смысл.


[Закрыть]. Вы должны верить мне, я не нарушу слова. [Но если] вы не выполните этой клятвы, я обращу вас в рабов или казню без снисхождения”. [169]

Чтобы сказанное им передать войскам, Тан составил “Клятву Тана”. После этого он сказал [о себе]: “Я очень воинственный”,– за что его прозвали У-ван (“Воинственный”) [36]36
  Мы вслед за Гу Цзе-ганом последнюю часть предложения исключаем из прямой речи Тана и относим ее к окружающим, прозвавшим своего храброго правителя, как в Ши цзине: «Царь наш воинственный…» (Ши цзин, стр. 463). Шаванн приписывает эти слова самому Тану: «…мое прозвище будет воинственный ван» (МИС, т. 1, стр. 184).


[Закрыть].

Цзе был разбит у поселения рода Ю-сун и бежал в Минтяо [37]37
  Считается, что Минтяо находилось в современном уезде Аньи провинции Шаньси.


[Закрыть], а войска Ся были разгромлены. Затем Тан пошел походом на Саньцзун [38]38
  Комментарий к Шан шу считает Саньцзун названием царства. Цзе бежал туда после поражения. По Ко ди чжи, Саньцзун находился в уезде Цзиинь округа Цаочжоу, в современном делении – на северо-западе уезда Цаосянь провинции Шаньдун.


[Закрыть] и захватил там драгоценную яшму Цзе, [по поводу чего] И-бо и Чжун-бо составили “Вечную драгоценность” [39]39
  По толкованию Кун Ин-да, Цзе захватил с собой драгоценную яшму, которая, по повериям того времени, спасала от стихийных бедствий. Оставленная в Саньцзуне, она досталась Тану. И-бо и Чжун-бо считаются чиновниками, близкими к Тану, и авторами главы Дянь бао, которая числится в перечне утраченных глав Шан шу.


[Закрыть]. [Чэн-]тан, одержав победу над домом Ся, хотел перенести их жертвенник [духам земли], но сделать это было невозможно, он тогда составил “Жертвенник – дома Ся” [40]40
  В Ся поклонялись духу земли Гоу-луну, сыну Гун-гуна. Тан хотел заменить его кем-либо из своих предков, но не нашел достойных и поэтому не смог перенести в свою ставку жертвенник духам земли. Подробнее о духах земли рассказывается в 53 гл. Цзо чжуань (ШСЦ, т. 32, Чунь-цю Цзо чжуань чжэн и, кн. 6, стр. 2153-54). Из чжоуских источников известно, что жертвы духам – покровителям земледелия приносились дважды в год, в период весеннего и осеннего равноденствия.
  Глава «Жертвенник дома Ся» упоминается в числе утраченных глав Шан шу.


[Закрыть]. И-инь объявил об одержанной победе, вслед за чем владетельные князья все покорились [Чэн-тану]. Тан занял престол Сына, Неба и умиротворил всех в пределах [четырех] морей [41]41
  Такигава Каметаро упоминает о спорах средневековых ученых о том, насколько благородны действия Чэн-тана, и о том, соответствует ли «воле Неба» свержение «законного» государя (Као чжэн, т. 1, гл. 3, стр. 11–12). Конфуцианцы эпох Чжоу и Хань оценивали победу над Ся как необходимую меру искоренения зла, освященную «волей Неба», но уже сунские конфуцианцы, высказывали сомнения в мудрости Чэн-тана, в «законности» принятых мер. Сыма Цянь исходил из известных в его время источников, а в них (Ши цзин, Шан шу, толкования гексаграмм И цзина – Туань цы и др.) сохранялось апологетическое отношение к Чэн-тану – легендарному основателю Шанской династии.


[Закрыть].

Когда, возвращаясь обратно, Тан достиг Тайцзюань (тао) [42]42
  В Шан шу этот пункт назван Да (Тай) цзюн, а не Тайцзюань. Цзоу Дань, ученый периода Наньбэйчао, отождествил Тайцзюань и Тайцзюн. По его мнению, позднее этот пункт именовался Динтао, о чем делалась пометка в тексте в виде надписи сбоку. Потом переписчики по ошибке внесли один из иероглифов (тао) в основной текст. Соглашаясь с таким объяснением, мы поставили знак тао в скобки.


[Закрыть], Чжун-лэй составил обращение [43]43
  Чжун-лэй – по-видимому, один из помощников вождя шанцев Тана. В Шан шу его называют Чжун-хуй. Считается, что, сопровождая Чэн-тана, Чжун-лэй должен был записывать (или запоминать) речи вождя. Затем эти записи оформлялись в виде обращения к сородичам,


[Закрыть]. Коль скоро судьба дома Ся была решена, [Тан] вернулся в Бо и составил “Обращение Тана”, [в котором говорилось]: “В третьей луне я, ван, лично прибыл в восточный пригород [44]44
  Придерживаясь сохранившегося текста Ши цзи, мы приняли для слова цзы *** перевод «лично» (так же перевел Шаванн – МИС, т. 1, стр. 186). Однако такая интерпретация не совсем обычна, тем более что в аналогичном абзаце Шан шу слово цзы выступает в роли предлога («Я, ван, вернувшись с покорения Ся, прибыл в Бо»). В такой же позиции это слово стоит и в тексте Цефу юаньгуй (ЦФЮГ, т. 1, гл. 62, стр. 689). Можно предположить, что в Ши цзи пропущены несколько иероглифов после цзы; восстановление текста изменило бы перевод.


[Закрыть]. Объявляю владетельным князьям и всем хоу: нельзя не иметь заслуг, перед народом, будьте же усердны в ваших делах, [иначе] [45]45
  Такигава верно заметил, что перед второй частью фразы скорее всего имеется пропуск, ибо за усердие не наказывают. Нами вставлено слово «иначе», которое восстанавливает логическую связь в предложении.


[Закрыть] я строго накажу или казню вас, и не ропщите тогда на меня [46]46
  В словах Чэн-тана отразилась господствовавшая в период раннего Чжоу (а не Инь) идеология правящих классов, которая выражалась в формуле «почитать Небо и заботиться о народе». По этим представлениям, Небо (высшие силы) действовало через народ. Поэтому и полагалось о нем заботиться, чтобы сохранить расположение и милости Неба.


[Закрыть]”.

[Далее] говорилось: “В древности Юй и Гао-яо долгое время трудились в дальних местах. У них были заслуги перед народом, и народ обрел [при них] спокойствие. Когда четыре реки: Янцзыцзян на востоке, Цзишуй на севере, Хуанхэ на западе и Хуайхэ на юге [47]47
  Чэнь Жэнь-си (эпоха Мин) считал, что в тексте главы допущена ошибка, правильнее было бы написать: «На востоке река Хуайхэ, на юге река Янцзыцзян…» Лян Юй-шэн цитирует Чу сюэ цзи (составленную Цянь Лянь-и в конце Мин), где сказано, что Хуанхэ на севере, а Цзи – на западе (ЛЮШ, гл. 2, стр. 24). Разница в ориентировке, по-видимому, объясняется различным расположением исходных пунктов.


[Закрыть] – были полностью устроены, весь народ получил места для расселения. Хоу-цзи научил людей сеять, и земледельцы стали выращивать все злаки. Каждый из трех гунов имел заслуги перед народом [48]48
  Имеются в виду Юй, Гао-яо и Цзи.


[Закрыть], поэтому их потомки занимали [высокое] положение.

Когда же в древние времена Чи-ю со своими сановниками поднял смуту среди байсинов, верховный владыка [49]49
  По комментарию Со инь, под ди следует понимать Небо, которое отказало в поддержке Чи-ю. Такова трактовка конфуцианской историографии. На наш взгляд, текст Сыма Цяня позволяет под ди понимать непосредственно Хуан-ди, о борьбе которого с Чи-ю рассказывалось в 1 гл.


[Закрыть] отказал ему [в поддержке] и [его преступления] стали ясны. Поэтому [то, что] завещали прежние ваны, нужно стараться выполнять” [50]50
  Шаванн несколько меняет пунктуацию и считает последние слова прямой речью прежних правителей, т. е. древние правители наказывали: «Всеми силами старайтесь это выполнить!» (МИС, т. 1, стр. 187).


[Закрыть]. [170]

[Еще] говорилось: “Кто не будет этому следовать, тому не быть в [нашем] государстве, и не ропщите [тогда] на меня”. Такой приказ [Чэн-тан] отдал владетельным князьям. И-инь сочинил “Для всех одна добродетель”, а Гао-шань составил “Разъяснение о жительстве” [51]51
  «Доклад Тана», фрагменты которого цитирует Сыма Цянь, текстуально не совпадает с известным ныне «Докладом Тана» в Шаншу. Как указывал Янь Жо-цзюй (1636–1704), Сыма Цянь основывался на так называемом старом тексте Шан шу, найденном якобы в стене дома Конфуция.
  В сочинении И-иня «Для всех одна добродетель» излагались единые моральные нормы для правителей и подданных. В Шан шу составление этой главы отнесено к периоду правления Тай-цзя, а не Тана (ШСЦ, т. 3, стр. 285). Гао-шань, по мнению Ма Юна (79-166), был у Тана начальником земляных работ.
  Считается, что гл. Мин цзюй, ныне утерянная, разъясняла правила поселения и жительства людей, что и нашло свое отражение в названии главы. Такое толкование можно связать со словами Тана: «Кто не будет [этому] следовать, тому не быть в государстве.


[Закрыть].

Вслед за тем Тан изменил счет начала года [52]52
  По преданиям, при Ся год начинался с 13-й луны, но шанские правители изменили этот счет и начинали год с 12-й луны.


[Закрыть], сменил цвета [придворных] одежд, [причем] выше всего поставил белый цвет. Приемы во дворце стали устраивать днем.

[Когда] Тан скончался, а его наследник Тай-дин умер, не успев прийти к власти, на престол был возведен младший брат Тай-дина Вай-бин, это и был император Вай-бин [53]53
  [Чэн-] Тан, как указывается в Цефу юаньгуй (т. 1, стр. 4), царствовал 13 лет.
  Имя Вай-бина встречается на гадательных костях в начертании Бу-бин ***. Согласно Мэн цзы и Чжу шу цзи нянь, Вай-бин правил всего два года.


[Закрыть]. Император Вай-бин, процарствовав три года, скончался, и на престол возвели младшего брата Вай-бина Чжун-жэня, это и был император Чжун-жэнь [54]54
  Имени Чжун-жэня на гадательных костях пока не найдена.


[Закрыть]. Император Чжун-жэнь, процарствовав четыре года, скончался, и тогда И-инь возвел на престол сына Тай-дина Тай-цзя. Тай-цзя был старшим прямым внуком Чэн-тана, он и стал императором Тай-цзя [55]55
  В возвращении власти к сыну Тай-дина можно усмотреть восстановление системы наследования от отца к сыну, а не к братьям и их детям (подробнее см. прим. 75).


[Закрыть]. В первый год правления императора Тай-цзя И-инь составил “Поучения И-иня”, “Изложение повелений” и “Ушедшие правители” [56]56
  «Поучения И-иня» – глава книги Шан шу. В ней излагаютсясоветы И-иня молодому правителю Тай-цзя. В главе Шан шу «Изложение повелений», ныне утерянной, объяснялись предначертания Неба. В главе «Ушедшие правители», тоже утраченной; рассказывалось о деяниях прежних мудрых государей. Существуют сомнения в аутентичности первой из указанных глав. Шаванн полагает, что эта глава реконструирована Цзян Шэном (МИС, т. 1, стр. 188).


[Закрыть].

Император Тай-цзя процарствовал три года. [Он был] неумным, жестоким и бесчеловечным, не следовал примеру [Чэн-]тана, нарушал добродетели, вот почему И-инь сослал его в Тунгун [57]57
  Тунгун, по мнению Кун Ань-го, – место погребения Чэн-тана, а по мнению Чжэн Сюаня – название летнего увеселительного дворца вана.


[Закрыть]. Три года И-инь управлял вместо него государством и принимал на аудиенциях владетельных князей. Император Тай-цзя, прожив в Тунгуне три года, раскаялся в ошибках, осудил себя за них и обратился к добру, тогда И-инь встретил императора Тай-цзя и вручил ему [вновь] управление. Император Тай-цзя совершенствовал добродетели, и князья все вернулись [под власть] Инь, а в народе благодаря этому [установилось] спокойствие. И-инь восхвалял Тай-цэя и написал сочинение “Поучения Тай-цзя” в трех частях, в которых превозносил императора Тай-цзя и называл его Тай-цзуном – “Великим родоначальником” [58]58
  Мэн-цзы дважды рассказывает о добродетельном министре И-ине, выславшем жестокого монарха и правившем за него (ШСЦ, т. 40, Мэн-цзы чжу шу, кн. 2, стр. 406, 575). Такая версия соответствует канонам древнего конфуцианства. Существует и другая версия, изложенная, в частности, в Чжу шу цзи нянь. Там сказано: «В летописи, кроме того говорится, что иньский Чжун-жэнь, вступив на престол, жил в Бо, назначив высшим сановником И-иня. Когда Чжун-жэнь скончался, И-инь сослал Тай-цзя в Тун, а сам встал у власти. И-инь занимал престол уже семь лет, когда Тай-цзя тайком бежал из Туна, убил И-иня и после этого поставил его сыновей И-чжи и И-фэна [на должности], повелев вернуть им поместья отца…» (ТПЮЛ, гл. 83; ЧШЦН, гл. 5). В этом варианте И-инь представлен как узурпатор.


[Закрыть].

[Когда] скончался Тай-цзун, на престол вступил его сын Во-дин. При императоре Во-дине И-инь умер. После того как И-инь был похоронен в Бо, Гао-шань стал наставлять [людей [171] на примере] деяний И-иня и составил Во-дин [59]59
  Имени Во-дина в надписях на гадательных костях до сих пор не обнаружено. Глава Во-дин в Шан шу числится среди утерянных, но имя его упоминается. В Ди ван ши цзи сообщается, что Во-дин похоронил И-иня с почестями (ТПЮЛ, т. 1, стр. 390).


[Закрыть]. [Когда] скончался Во-дин, на престол вступил его младший брат Тай-гэн, это и был император Тай-гэн. [Когда] скончался император Тай-гэн, на престол вступил его сын – император Сяо-цзя [60]60
  Сяо-цзя царствовал 17 лет. В 13 гл. Сяо-цзя назван не сыном Тай-гэна, а его младшим братом (см. ШЦ, т. 2, стр. 496). Это – прямая ошибка, как свидетельствуют надписи на костях.


[Закрыть]. [Когда] скончался император Сяо-цзя, на престол вступил его младший брат Юн-цзи, это и был император Юн-цзи [61]61
  Имя Юн-цзи на костях обозначается знаком ***. Утверждение Ван Го-вэя (Гуаньтань цзилинь, т. 2, стр. 429) о том, что имя Юн-цзи не встречается в надписях, сейчас устарело. Однако надписи на костях дают несколько иную последовательность правителей Иньского государства для рассматриваемого отрезка времени Сяо-цзя, Тай-у, Юн-цзи, Чжун-дин (Чэнь Мэн-цзя, стр. 377–378).


[Закрыть]. [При нем] добродетели Инь ослабли, и некоторые из владетельных князей не являлись [ко двору].

[Когда] скончался император Юн-цзи, на престол вступил его младший брат Тай-у, это и был император Тай-у. Вступив на престол, Тай-у сделал И-чжи первым советником [62]62
  По мнению Кун Ань-го (Комментарий Цзи-цзе), И-чжи был сыном И-иня. Однако, Такигава, отмечая тот факт, что со времени Чэн-тана, которому служил И-инь, сменилось семь правителей, считает, что И-чжи мог быть лишь внуком либо правнуком И-иня, но не сыном (ХЧКЧ, т. 1, гл. 3, стр. 17). К такому мнению следует присоединиться.


[Закрыть]. [В это время] в Бо явилось [необычное] знамение: при дворе выросли вместе два дерева шелковицы [63]63
  В 3 гл. после знака сан *** – «тутовое дерево» стоит гу *** – «злаки». Такое сочетание порождает неясность. Очевидно, в тексте описка. Подтверждает такое предположение 28 гл. Ши цзи, где в аналогичном контексте имеется иероглиф гу ***, объясняемый как разновидность тута (ШЦ, т. 3, стр. 1356).


[Закрыть], за вечер достигнув толщины в один обхват. Император Тай-у испугался и спросил у И-чжи [об этом]. И-чжи сказал: “Я, ваш слуга, слышал, что нечистая сила не в состоянии одолеть добродетель, может быть, в вашем правлении имеются недостатки? Совершенствуйте, император, свои добродетели”. Тай-у последовал этому [совету], и тогда шелковицы, [появившиеся как] знамение, засохли и сгинули [64]64
  Такигава считает, что два знака – эр цюй *** в тексте являются лишними. В изложении этой истории в Тайпин юйлань действительно говорится лишь о гибели деревьев, а не об их исчезновении (ТПЮЛ, т. I, гл. 83, стр. 391). Кроме того, в Люй-ши чунь-цю это знамение отнесено к периоду [Чэн] Тана, а в Хань шу – к периоду У-дина, т. е. источники относят такого рода легенды к разному времени и связывают с неодинаковыми обстоятельствами.


[Закрыть].

И-чжи с одобрением говорил об У-сяне. У-сянь управлял государевыми делами и добился успехов, [поэтому] были составлены: “Управление Сяня” и Тай-у [65]65
  Опираясь на трактовку Кун Ань-го и современную пунктуацию, мы приняли иероглифы у и сянь за имя человека. Однако знак у ***может быть понят и как профессия – «прорицатель, оракул, шаман». В таком случае возможен перевод «оракул Сянь». Так понял это место Шаванн (МИС, т. 1, стр. 191). Это подтверждается и иньскими гадательными надписями. На них встречается одно имя – Сянь. Например: «Гадал, Сянь не поможет вану» (Дун Цзо-бинь, Инь-сюй вэнь цзы ибянь).
  Глава «Управление Сяня» значится в числе потерянных, а глава Тай-у вообще не упоминается в Шан шу.


[Закрыть].

Император Тай-у хвалил И-чжи в храме предков и говорил, что не [считает его] простым чиновником. И-чжи отказывался [от такой чести], тогда [Тай-у] составил “Повторный приказ” [66]66
  Сочинение под таким названием неизвестно. По аналогии с другими главами Шан шу, а именно «Приказ Би-гуну» и «Приказ Цзюну», некоторые комментаторы предложили считать знак юань именем чиновника (ШСЦ, т. 3, стр. 291). В Чжэн и выдвигается иная версия. Поскольку И-чжи отказался от предложенной чести, Тай-у повторил свой приказ, вот и назвали этот документ Юань мин. В этом случае юань *** понимается как цзай *** – «еще, вновь». Мы избрали второе объяснение, так как имя чиновника Юань больше нигде не встречается и выведено комментаторами умозрительно.


[Закрыть]. Дом Инь вновь поднялся, и князья вернулись под его власть, поэтому [Тай-у] прозвали Чжун-цзуном – “Вторым родоначальником”.

[Когда] Чжун-цзун скончался, на престол вступил его сын Чжун-дин. Император Чжун-дин переселился в Ао [67]67
  Ао, по Ко ди чжи, находилось в округе Чжэнчжоу, уезде Синцзэ – одноименный уезд современной провинции Хэнань.


[Закрыть]. Хэ Тань-цзя поселился в Сян [68]68
  Сян находился на юго-востоке уезда Нэйхуан провинции Хэнань.


[Закрыть]. Цзу-и переехал в Син (Гэн) [69]69
  Пункт, обозначаемый знаком Син, комментаторы приравнивают к Гэн, имеющемуся в Шан шу. Гэн находился в уезде Цзисянь провинции Шаньси.


[Закрыть]. [Когда] император Чжун-дин скончался, на престол вступил его младший брат Вай-жэнь, это и был император Вай-жэнь. В записях о Чжун-дине многое утрачено, и они неполны [70]70
  Фраза Сыма Цяня об утрате значительной части записей о Чжун-дине указывает на то, что уже к периоду жизни историка о Чжун-дине сохранилось мало сведений. Однако в надписях на костях это имя, зафиксировано.
  Имя Вай-жэня на костях обозначается Бу-жэнь ***.


[Закрыть].

[Когда] скончался император Вай-жэнь, на престол [172] вступил его младший брат Хэ Тань-цзя, это и был император Хэ Тань-цзя. При Хэ Тань-цзя [дом] Инь вновь пришел в упадок [71]71
  На гадательных костях имени Хэ Тань-цзя не обнаружено. Но после Бу-жэня встречается имя Цзянь-цзя, которого, по-видимому, и следует отождествлять с Хэ Тань-цзя. В Тайпин юйлань приводятся сведения об успешных походах Хэ Тань-цзя против племен ланьи и баньфан (ТПЮЛ, т. 1, стр. 391), что противоречит утверждению Сыма Цяня об упадке в это время власти Инь.


[Закрыть].

[Когда] скончался Хэ Тань-цзя, на престол вступил его сын – император Цзу-и [72]72
  Цзу-и, по градации Сыма Цяня, является сыном Хэ Тань-цзя и племянником Чжун-дина и Вай-жэня. По генеалогии 20 гл. Хань шу, Цзу-и считается младшим братом Хэ Тань-цзя (ХШ БЧ, т. 2, стр. 1402), и, таким образом, все четверо – Чжун-дин, Вай-жэнь, Хэ Тань-цзя и Цзу-и – оказываются братьями.
  Анализируя одну из надписей на иньских костях, Ван Го-вэй приходит к выводу, что Цзу-и должен считаться сыном, а не братом Чжун-дина. Следовательно, в Ши цзи, как и в Хань шу, допущена ошибка (Ван Го-вэй, Гуаньтан цзилинь, т. 2, стр. 446-Ф47). Чэнь Мэн-цзя, составляя генеалогическую таблицу иньских ванов по гадательным надписям, тоже считал Цзу-и сыном Чжун-дина (Чэнь Мэн-цзя, стр. 379).


[Закрыть]. [Когда] император Цзу-и стоял у власти, Инь вновь расцвело. У-сянь был назначен на должность [73]73
  В комментариях к Шан шу сообщается, что У-сянь *** – это сын У-сяня ***, упоминавшегося выше советника Тай-у (ШСЦ, т. 4, стр.588).


[Закрыть]. [Когда] скончался Цзу-и, на престол вступил его сын – император Цзу-синь. [Когда] скончался император Цзу-синь, на престол вступил его младший брат Во-цзя, это и был император Во-цзя [74]74
  Вместо имени Во-цзя, упоминаемого в данной главе, на гадательных костях стоит Цян-цзя, а в Ши бэнь он же выступает под именем Кай-цзя (вариант Чэнь Ци-юна, стр. 25). Идентичность их не вызывает сомнений.


[Закрыть].

[Когда] скончался император Во-цзя, на престол был возведен Цзу-дин – сын Цзу-синя, старшего брата Во-цзя. Это и был император Цзу-дин. [Когда] скончался император Цзу-дин, на престол был возведен Нань-гэн – сын его младшего брата Во-цзя. Это и был император Нань-гэн. [Когда] скончался Нань-гэн, на престол был возведен сын императора Цзу-дина Ян-цзя, это и был император Ян-цзя. При императоре Ян-цзя [дом] Инь [вновь] пришел в упадок.

Со времени Чжун-дина нарушили законное наследование и вместо этого возводили на престол младших братьев и их сыновей [75]75
  Проблема престолонаследия при Инь еще не может считаться решенной. Фань Вэнь-лань («Древняя история Китая», стр. 58), Ли Сюэ-цинь («О системе родства в период Инь») и некоторые другие считают, что при Инь переход власти от отцов к сыновьям уже был правилом, а наследование престола младшими братьями – исключением. Ван Го-вэй (Гуаньтан цзилинь, кн. 2, гл. 10, стр. 454), а позже Ван Юй-чжэ («К вопросу о системе наследования») полагают, что в основном престол наследовали младшие братья, а в редких случаях – сыновья, т. е. сохранялось материнское право. Наконец, некоторые историки считают, что система наследования престола при Инь еще не сложилась. Чэнь Мэн-цзя пишет: «Система престолонаследия в эпоху Шан не имела твердо установленного правила передачи к младшему брату или сыну. Всякий раз, когда престол передавался тому или иному младшему брату или сыну, должны были существовать особые основания и правила, но, к сожалению, мы не имеем возможности о них судить» (Инь-сюй буцы цзун-шу, стр. 371).
  Сыма Цянь пишет, что со времени Чжун-дина прямое, законное престолонаследие– ши *** (равное ди ***) было на время отброшено. Это значит, что историк был убежден в господстве прямого (от отца к сыну) наследования. По-видимому, для него, жившего в развитом классовом обществе, только отцовское право могло иметь «законный» характер.


[Закрыть]. Некоторые младшие братья и их сыновья боролись друг с другом за власть. Дошло до того, что на протяжении девяти поколений [продолжались] смуты [76]76
  Сыма Цянь обобщает здесь положение в стране для девяти поколений, хотя, по его же словам, два вана из девяти – Цзу-и и Цзу-дин – являлись сыновьями правителей и их прямыми наследниками. Кроме того, при Тай-у и Цзу-и отмечены периоды подъема Иньского государства (на эти исключения обратил внимание и Лян Юй-шэн: кн. 1, гл. 2, стр. 30). Таким образом, не все девять поколений царили смуты и нарушалось престолонаследие.


[Закрыть] и владетельные князья перестали являться ко двору [77]77
  Прибытие вождей ко двору означало признание ими власти Иньского вана. Поэтому ван внимательно следил за своевременным появлением при дворе правителей родов, племен и территорий, называемых в главе более поздним термином чжухоу. В записях на щитках встречаются такие вопросы вана: «Действительно ли прибудет [глава] Чжэнь?.. Неужели [правитель] Чжэнь не прибудет?» (цит. по статье М. В. Крюкова, Род и государство…, стр. 14, где этот вопрос подробно освещен).


[Закрыть].

[Когда] скончался император Ян-цзя, на престол вступил его младший брат Пань-гэн, это и был император Пань-гэн. Ко времени императора Пань-гэна столица Инь находилась к северу от Хуанхэ. Пань-гэн переправился на юг от Хуанхэ и вновь обосновался в древнем поселении Чэн-тана. Так [произошло] пять переездов, и не было постоянного местожительства [78]78
  Пять переездов относятся к периоду от Чэн-тана до Пань-гэна. Чжан Шоу-цзе называет следующие пункты: Тан из Наньбо переехал в Сибо; Чжун-дин – в Ао; Хэ Тань-цзя – в Сян; Цзу-и – в Гэн; Пань-гэн перешел через Хуанхэ и поселился снова в Сибо. Существуют и иные варианты. Если основываться на записях в Чжу шу цзи нянь, то получается, что Вай-бин жил в Бо, Чжун-дин переехал в Сяо, Хэ Тань-цзя – в Сян, Цзу-и – в Би, Пань-гэн – в Янь. В этом случае переезд Пань-гэна в Инь не включается в указанное число пяти переездов.
  Некоторые историки рассматривают частые переселения иньцев как признак большой роли скотоводства в жизни общества того времени (Го Мо-жо, Философы древнего Китая, стр. 23).


[Закрыть]. Народ Инь, вздыхая, как один, роптал, не желая переселяться. Тогда Пань-гэн обратился с наставлением к владетельным князьям и сановникам, говоря: “В прошлом наш высокий предок Чэн-тан совместно с вашими предками утвердил Поднебесную, [их] примеру и образцу можно следовать. [Если] отбросить [пример предков] и не стараться [следовать им], то как можно достичь добродетели?” Затем [173] он переехал на юг от Хуанхэ, устроил [столицу] в Бо [79]79
  Под Бо на этом этапе следует понимать известную по археологическим раскопкам столицу иньцев близ современной деревни Сяотунь в уезде Аньян провинции Хэнань. Поскольку в Тан шу говорится о переводе Пань-гэном столицы в Инь (ШСЦ, т. 3, стр. 303), названия Бо и Инь стали отождествляться, хотя некоторые ученые по-прежнему рассматривают их как два разных пункта (Ван Го-вэй, Гуаньтан цзилинь, т. 2, стр. 523).
  Следует заметить, что в надписях на костях для наименования иньских столиц позднего времени чаще всего употребляются описательные термины, включающие слово Шан: «Великий город [поселение] Шан» ***, «Небесный город [поселение] Шан» *** или же просто Шан.


[Закрыть] и стал проводить политику Тана, после чего среди байсйнов установилось спокойствие, а добродетели Инь вновь расцвели. Князья стали являться ко двору, так как он [Пань-гэн] следовал добродетелям Чэн-тана.

[Когда] скончался император Пань-гэн, на престол вступил его младший брат Сяо-синь, это и был император Сяо-синь. [Во время] царствования императора Сяо-синя [дом] Инь вновь пришел в упадок. Байсины вспоминали Пань-гэна, и тогда составили Пань-гэн в трех частях. [Когда] скончался император Сяо-синь, на престол вступил его младший брат Сяо-и, это и был император Сяо-и [80]80
  В хронологии, приведенной в гл. Гу цзинь жэнь бяо в Хань шу, Сяо-синь назван сыном Пань-гэна (ХШБЧ, т. 2, стр. 1404), а не его младшим братом, как считал Сыма Цянь.
  В конце царствования Сяо-и вождь западных племен Гу-гун Даньфу переселился в Ци и назвал свое царство на новом месте Чжоу. Так на границах Инь появился противник, позднее завоевавший иньское царство. Произошло это событие в последней четверти XIV в. до н. э.


[Закрыть]. [Когда] скончался император Сяо-и, на престол вступил его сын – император У-дин. Император У-дин, взойдя на престол, задумал возродить Инь, но не мог найти себе [достойных] помощников. [Император] три года не говорил [ни слова] [81]81
  Как явствует из чжоуских сочинений (Шан шу, гл. Юэ мин, ч. 1,-ШСЦ, т. 3, стр. 333–335; Го юй, гл. 17, Чу юй, – ГЮ, кн. 3, стр. 199–200; Мэн-цзы, гл. Гао-цзы; Ди ван шицзи, – ТПЮЛ, т. 1, гл. 83, стр. 391), молчание У-дина объяснялось желанием глубоко обдумать пути управления государством и исполнить траурные церемонии по отцу.
  Го Мо-жо выдвинул свое объяснение трехлетнему молчанию У-дина. По его мнению, оно было вызвано болезнью, именуемой афазией, т. е. немотой («Бронзовый век», стр. 160–166).


[Закрыть], и все дела управления решались его главным министром, так как [император лишь] наблюдал за нравами в государстве.

[Однажды] ночью У-дин во сне увидел мудреца, которого звали Юэ. [Помня] увиденное во сне, [он] осмотрел своих приближенных и чиновников, но никто не был таким, [как Юэ]. Тогда [У-дин] заставил чиновников [82]82
  Байгун или богун *** в комментаторской литературе обычно расшифровываются как бай-гуань или бо-гуань ***, т. е. все чиновники. Более узкое объяснение этому термину дает Фань Вэнь-лань, который считает, что байгуны возглавляли ремесленных рабов, подчинялись чжунцзаю и что они владели специальными навыками, которые передавали из поколения в поколение («Древняя история Китая», стр. 53).


[Закрыть] принять меры и найти мудреца вне города [83]83
  В Ди ван ши цзи рассказывается, что байгунам приказали нарисовать портрет мудреца, которого якобы увидел ван во сне, и по этому описанию повсюду искать похожего человека. Кун Ань-го считает Юэ мудрецом, жившим в уединении и за чашку риса помогавшим преступникам на каторжных работах.


[Закрыть]. Нашли Юэ в Фусяни [84]84
  Чжан Шоу-цзе приводит данные Дили чжи, по которым Фусянь находилась в современном уезде Пинлу провинции Шаньси.


[Закрыть]. В это время Юэ как колодник работал на строительстве в Фусяни [85]85
  Слово сюйми *** означает «связанные вместе преступники, колодники», которых посылали на самые тяжелые работы и повинности.


[Закрыть]. [Когда найденного человека] показали У-дину, У-дин сказал, что это он и есть. Обретя Юэ и поговорив с ним, [У-дин понял], что это действительно мудрый человек, и выдвинул его, сделав своим первым советником. Иньское государство [с тех пор] стало хорошо управляться. Поэтому впоследствии по местности Фусянь ему дали фамилию, прозвав Фу Юэ.

[Однажды] император У-дин принес жертвы [духу] Чэн-тана. На следующий день прилетел фазан, который сел на ушко треножника и закричал, У-дин испугался. Цзу-цзи[86]

[Закрыть]сказал: “Вы, государь, не печальтесь, а прежде всего совершенствуйте дела управления”. И далее, поучая правителя, продолжал: “Ведь Небо следит за тем, как те, кто внизу, соблюдают свой долг, и ниспосылает годы длинные и [174] недлинные. [Следовательно], не Небо губит людей и прерывает ихжизнь [87]87
  В тексте Шан шу (гл. Гао-цзун юн-жи) вместо одного знака ся *** – «внизу; те, кто внизу» стоит более четкое ся-минь *** – «народ внизу (на земле)». Иначе говоря, Небо следит за тем, как народ соблюдает свой долг. Выражение «годы длинные и не длинные» – обещание долгой жизни для послушных и скорой смерти для непокорных.


[Закрыть]. [Когда же] народ не следует добродетелям и не повинуется наказаниям, тогда Небо ниспосылает свою волю, выправляя его поведение, и говорит ему, как поступать [88]88
  Трактовка пяти иероглифов най юэ цинайхэ *** представляет известное затруднение, так как допускает несколько субъектов действия.
  Кун Ань-го в комментариях в Шан шу и Карлгрен в своем переводе относят эти слова конкретно к Цзу-цзи (ШСЦ, т. 3, стр. 344; Карлгрен, Книга документов, стр. 26). Японские переводчики Отаке отнесли их к У-дину (ГГС, стр. 37). В нашем переводе эти слова обращены к народу от имени правителей вообще.


[Закрыть]. О! Государь, наследуя [власть], должен почитать [дела] народа и не отвергать установления Неба [89]89
  Мы придали слову фэй *** глагольный характер – «отвергать», хотя Карлгрен и Шаванн на основании комментария к Шан шу перевели два отрицания как категорическое утверждение «нет никого, кто бы не следовал за Небом».


[Закрыть], должен приносить обычные жертвоприношения и не совершать неположенных обрядов [90]90
  Текст Шан шу представляется более ясным: «Приносите положенные жертвоприношения, но не роскошествуйте в дарах своим предкам». Исследование жертвоприношений иньцев по гадательным надписям привело ученых к выводу, что в Инь существовал сложный порядок жертвоприношений духам предков – от далекого Ди-Ку вплоть до ближайших родичей. Прочно сложившейся системы таких подношений еще не было, они различались по объектам, по периодам. Это показал в своих работах Ван Го-вэй («Об иньских и чжоуских системах [жертвоприношений]», – Гуаньтан цзилин, т. 2, стр. 467 – 468). Поучения Цзу-цзи, помещенные в настоящей главе, отражают чжоускую критику иньских порядков в принесении жертв.


[Закрыть]”.

У-дин усовершенствовал управление, творил добро, и Поднебесная вся радовалась, а добродетели [дома] Инь вновь расцвели.

[Когда] скончался император У-дин, на престол вступил его сын – император Цзу-гэн [91]91
  В Ди ван ши цзи встречается упоминание о том, что У-дин якобы имел другого, более способного сына Сяо-цзи, мать которого рано умерла. По наущению мачехи его сослали, и он погиб, о чем иньцы скорбели (ТПЮЛ, т. 1, стр. 392).


[Закрыть]. Цзу-цзи, восхваляя У-дина за то, что тот, увидев знамение [в виде] фазана, обратился к добродетели, соорудил в его честь храм и назвал [У-дина] Гао-цзуном – “Высоким предком”. После этого составил “День повторной жертвы Гао-цзуну” и “Поучения” [92]92
  Кун Ань-го объясняет слово юн *** как название жертвы второго дня, которую приносили после первого жертвоприношения богу или предку. Гл. Гао-цзун юн жи сохранилась в дошедшем до нас тексте Шан шу, а гл. Сюнь утеряна.


[Закрыть].

[Когда] скончался император Цзу-гэн, на престол вступил его младший брат Цзу-цзя, это и был император Цзя. Император Цзя был распутным и беспорядочным, и [дом] Инь вновь пришел в упадок. [Когда] император Цзя скончался, на престол вступил его сын – император Линь-синь. [Когда] скончался император Линь-синь, на престол вступил его младший брат Гэн-дин, это и был император Гэн-дин. [Когда] скончался император Гэн-дин, на престол вступил его сын – император У-и [93]93
  В надписях на костях из Сяотуня вместо имени Гэн-дина встречается имя Кан-дина, а вместо имени его старшего брата Линь-синя стоит Цзи-синь (в некоторых надписях – Сюн-синь, поскольку гадания записывал его младший брат). В Хань шу (ХШБЧ, т. 2, стр. 1407) Линь-синь именуется Фэн (Пэн) – синем. Налицо фонетическое и иероглифическое модификации одного имени.


[Закрыть]. Дом Инь вновь покинул Бо и переселился к северу от Хуанхэ.

Император У-и был совершенно лишен добродетелей. Он [приказал] сделать фигурку человека и назвал ее “духом Неба”. [Затем он] стал играть с этой фигуркой в азартные игры, заставляя приближенных играть за нее. [Когда же] “дух Неба” проигрывал, император поносил и оскорблял его. [У-и приказал] сделать кожаные торбы, наполнял их кровью и, подвесив, стрелял по ним, называя это “стрельбой по Небу”.

Как-то У-и охотился между реками Хуанхэ и Вэйхэ, разразилась гроза, и У-и был убит громом [94]94
  Смерть У-и от грома в представлении древних являлась наказанием Неба за совершенные им грехи и поношение Верховного владыки.


[Закрыть]. На престол вступил [175] сын [У-и] – император Тай-дин [95]95
  В надписях на гадательных костях имени Тай-дина не встречается, вместо него упоминается Вэнь-У-дин. В Чжу шу цзи нянь стоит просто Вэнь-дин. Имя Тай-дина по генеалогии Ши цзи встречается среди иньских правителей дважды: сначала как преемника Чэн-тана, а вторично – здесь. Можно согласиться с Лян Юй-шэном, что в этом месте Сыма Цянь допустил ошибку.


[Закрыть]. [Когда] скончался император Тай-дин, на престол вступил его сын – император И. При императоре И [дом] Инь пришел в еще больший упадок [96]96
  Утверждение Сыма Цяня о деградации Иньского государства в период правления И некоторыми учеными оспаривается. Об этом писал Лян Юй-шэн, ссылаясь на данные Шан шу: «Ди-и был мудрым правителем, укрепившим Инь. Почему же считается, что с него Инь одряхлело? Эта запись в данной главе и в гл. Сань дай ши бяо ошибочна» (ЛЮШ, кн. 1, гл. 2, стр. 35). Ли Сюэ-цинь пишет: «Ди-и, совершая походы против племен жэньфанов, дошел до среднего течения реки Вэйшуй. Это был период наибольшего расцвета государства Шан» («Краткий очерк географии эпохи Инь», стр. 96). Очевидно, в распоряжении историка были источники, по-иному обрисовывавшие период правления Ди-и.


[Закрыть].

Старшего сына императора И звали Вэй-цзы Ци, [но] мать Ци занимала низкое положение, и [он] не мог стать наследником. Младший сын был Синь. Мать Синя была законной императрицей, и Синь стал наследником. [Когда] скончался император И, на престол вступил его [младший] сын Синь, это и был император Синь, которого в Поднебесной звали Чжоу [97]97
  Из 3 гл. следует, что у Ци и Синя (или Чжоу) были разные матери, причем мать Ци, по-видимому, занимала положение обыкновенной наложницы. В Люй-ши чунь-цю Ци и Чжоу названы сыновьями одной матери. Когда они родились, мать была еще наложницей и лишь к моменту рождения третьего сына, Шоу-дэ (он же Чжоу-синь), стала законной женой правителя. Отец и мать хотели сделать наследником Ци, но этому воспротивился главный астролог, заявивший, что два старших сына рождены от наложницы. Вот почему наследником стал Чжоу (ЧЦЦЧ, т. 6, Люй-ши чунь-цю, стр. 111). Обе версии, по-видимому, имели хождение, и едва ли следует, подобно Хун Лян-цзи (1746–1809), отвергать историю, изложенную в Люй-ши Чунь-цю, как недостоверную.
  Имя Синь было дано по дню рождения и передано, как и у большинства иньских ванов, циклическим знаком. Шоу-дэ – это «имя, данное на счастье» (цзя-мин ***). Чжоу, по-видимому, появилось позднее и в конфуцианской литературе рассматривалось как посмертное имя.


[Закрыть].

Император Чжоу отличался красноречием [98]98
  Иероглиф бянь *** приравнивается здесь к иероглифу ***, что и отражено в переводе.


[Закрыть], живостью и остротой, воспринимая все быстро, а способностями и физической силой превосходил окружающих. [Он мог] голыми руками бороться с дикими зверями [99]99
  Предания о невиданной физической силе Чжоу встречаются и в других сочинениях. В сохранившихся фрагментах Ди ван ши цзи рассказывается, что Чжоу мог перетянуть одной рукой девять быков; пока он поддерживал крышу дома плечом, можно было сменить опорные балки, и т. д. (ТПЮЛ, т. 1, гл. 83, стр. 393).


[Закрыть]. Чжоу знал достаточно, чтобы отвергать увещевания, был достаточно красноречив, чтобы приукрасить неправду. [Он] бахвалился перед подчиненными [своими] способностями, славой вознося себя над Поднебесной, считая всех остальных ниже себя. [Чжоу] любил вино, распутство и развлечения, питая пристрастие к женщинам.

[Чжоу] полюбил Да-цзи и исполнял все, что она говорила [100]100
  Как сообщается в Го юй, Чжоу-синь встретился с Да-цзи во время похода на род Юсу-ши (ГЮ, Цзинь юй, кн. 2, стр. 90).


[Закрыть]. [Он] заставил Ши-цзюаня [101]101
  В Кань Фэй-цзы, в Шуй цзин чжу и других книгах вместо Ши-цзюаня стоит имя Ши-яня. По Хань Фэй-цзи, Ши-цзюань жил позднее и был советником вэйского Лин-гуна. Во время похода на Цзинь он попал к цзиньскому Пин-гуну, где вместе с советником последнего Ши-куаном «рассуждал насчет мелодий и музыки». Отвечая на вопрос Пин-гуна о музыке в Инь, Ши-куан сказал: «Эти [мелодии] созданы Ши-янем, он для Чжоу сложил разнузданную музыку. Когда же У-ван покарал Чжоу-синя, Ши-янь сбежал на восток и на реке Пушуй покончил с собой…» (ЧЦЦЧ, т. 5, стр. 43).
  Таким образом, в тексте III гл. вместо Ши-яня, жившего в Иньскую эпоху, поставлен Чжоуский Ши-цзюань. Лян Юй-шэн считает, что в Инь бэнь цзи, как и в гл. Гу цзинь жэнь бяо в Хань шу (ХШБЧ, стр. 1411), допущена ошибка и следует писать Ши-янь.


[Закрыть] создать новые непристойные мелодии, танцы, [принятые в] северных селениях [102]102
  Слово бэй-ли *** в тексте главы может быть переведено либо общим понятием «северные земли», либо названием конкретного места. В Хуайнань-цзы встречаем изложение этой же истории со словом бэй-би ***: «Уши слышали непристойную музыку из Чжаогэ и северных окраин» (ЧЦЦЧ, т. 7, Хуайнань-цзы, гл. 1, стр. 14). Слова бэйли и бэйби употреблены в одном значении. Это доказывает, что нельзя говорить о названии определенного пункта, а следует передавать по смыслу – «северные, окраинные селения». В 28 гл. Ши цзи упоминается о продуктах, доставляемых для жертвоприношений из северных селений, что подтверждает избранный вариант.


[Закрыть], и разнузданную музыку. [Он] умножил подати и обложения, чтобы наполнить деньгами [подвалы в] Лутай [103]103
  Терраса или возвышенность Лутай, по Цзи цзе, была шириной в три ли, высотой в тысячу чи и находилась в самой столице Чжаогэ – в современном уезде Цзисянь в Хэнани. По всей вероятности, так называлось хранилище царской казны.


[Закрыть] и заполнить зерном [склады в] Цзюйцяо, усердно собирал собак, лошадей и необыкновенных животных, заполнив ими все дворцовые помещения. [Чжоу] еще более расширил парки и башни в Шацю [104]104
  Шацю относят к северным по отношению к столице землям, где ван охотился и веселился. В современном делении связывается с юго-востоком уезда Цзюйлу в провинции Хэбэй.


[Закрыть], в большом числе набрал диких зверей и птиц, поместив их туда.

[Чжоу] пренебрежительно относился к духам людей и небесным духам. [Он] собирал большие увеселительные сборища в Шацю, вином наполнял пруды, развешивал мясо, [из туш как бы] устраивая лес, заставлял мужчин и женщин нагими гоняться друг за другом [между прудов и деревьев] и устраивал оргии на всю ночь.

Байсины роптали, [обманутые в своих] ожиданиях, а [176] некоторые из князей восстали, поэтому Чжоу усилил наказания и казни, введя пытку огнем [105]105
  Пытка огнем, по-китайски паогэ *** или паоло ***. В Ле нюй чжуань рассказывается, что расположенный горизонтально медный столб намазывали жиром, а под ним разводили огонь, затем обвиненного в преступлении заставляли пройти по столбу, поскользнувшись, он падал на раскаленные угли.


[Закрыть]. Си-бо Чана, Цзю-хоу и Э-хоу он сделал тремя Гунами [106]106
  Сань гун – три высших сановника. При династии Чжоу это были: тайши ***, тайфу *** и тайбао ***; при Ханьской династии: дасыма ***, дасыту *** и дасыкун ***, ведавшие важнейшими областями деятельности: армией, общественными работами и наблюдением за согражданами. На костях слово гун употреблялось по отношению к первым правителям Инь, термин сань гун не найден.


[Закрыть]. Цзю-хоу [107]107
  Цзю-хоу в ряде сочинений (Люй-ши чунь-цю и др.) назван Гуй-хоу, что, по-видимому, объясняется фонетической близостью знаков *** и *** (см. ссылку на Сюй Гуана в Цзи цзе и у Лян Юй-шэна).


[Закрыть] имел красавицу дочь, которую он ввел [во дворец] Чжоу[-синя]. Но дочь Цзю-хоу не любила распутства, и Чжоу, разгневавшись, убил ее, а затем разрубил Цзю-хоу на куски [108]108
  Этот эпизод упоминается и в гл. 83. (Ши цзи, т. 5, стр. 2463).


[Закрыть]. Э-хоу соперничал с Чжоу в силе, в спорах был острее, [Чжоу убил его] и завялил [тело] Э-хоу [109]109
  В Хань шу нет Э-хоу, он заменен Син-хоу (стр. 1412). В сунской книге Лу ши, составленной Ло Цинем, он назван одним из трех гунов, убитых Чжоу-синем. Это дало основание Лян Юй-шэну отождествить Э с Син. Если вспомнить, что в Люй-ши чунь-цю и Хуайнань-цзы появляется еще новый персонаж – Мэй-бо, которого постигает та же участь (Люй-ши чунь-цю, – ЧЦЦЧ, т. 6, стр. 276; Хуайнань-цзы – ЧЦЦЧ, т. 7, стр. 32), то станет ясно, что легенды донесли до периода Чжаньго несколько различных описаний этих событий.


[Закрыть]. Си-бо Чан, услышав об этом, тайком стал вздыхать. Чун-хоу Ху узнал про это и донес Чжоу[-синю]. Чжоу заточил Си-бо в Юли [110]110
  Юли *** пишется также *** (см. текст 83 гл. Ши цзи, стр. 2463). Описание заточения Си-бо встречается с некоторыми вариациями в Чжаньго цэ, Люй-ши чунь-цю и других трактатах. В книге Хуайнань-цзы. подробно описываются добродетели и слава Вэнь-вана и озабоченность Чжоу-синя своей растущей изоляцией. Приводится большая речь Чун-хоу Ху, в которой трезво оцениваются способности Си-бо Чана и наследников и предлагается план его устранения (ЧЦЦЧ, т. 7, Хуайнань-цзы, стр. 201–202).


[Закрыть].

Хун-яо и другие слуги Си-бо нашли красивую девушку, редкостные изделия и добрых коней и поднесли Чжоу[-синю], тогда Чжоу помиловал Си-бо.

Си-бо, выйдя [из заключения], поднес [Чжоу] земли к западу от реки Ло и за это просил отменить пытку огнем [111]111
  История с арестом Си-бо и его освобождением также имеет ряд противоречивых версий. Называются разные сроки его заключения: в одном случае сто дней (ШЦ, гл. 83, стр. 2463), в другом – семь лет (ШСЦ, т. 30, Чунь-цю Цзо-чжуань чжэн и, стр. 1613).
  Сомнительно сообщение о том, что Си-бо после освобождения поднес свои земли Чжоу-синю. В Люй-ши чунь-цю эта история излагается иначе: «Чжоу, довольный службой Чана, приказал будущего Вэнь-вана именовать Си-бо и подарил ему земли в тысячу ли…» (ЧЦЦЧ, т. 6, стр. 87, гл. Шунь минь). Лян Юй-шэн справедливо замечает, что «к западу от реки Ло лежали коренные земли Чжоу-синя, так почему же Вэнь-ван (Си-бо) дарил их?» (ЛЮШ, кн. 1, стр. 39). Следовательно, в тексте Ши цзи здесь какая-то ошибка.


[Закрыть]. Чжоу дал согласие на это и пожаловал [Чану] лук, стрелы, боевой топор и секиру, предоставив ему право проводить карательные походы и присвоив [ему титул] Си-бо – “Предводитель Запада”.

После этого [Чжоу] привлек Фэй-чжуна к управлению. Фэй-чжун был искусным льстецом, корыстолюбцем, [поэтому] иньцы не любили его. Чжоу[-синь], кроме того, привлек Э-лая [112]112
  Э-лай – один из предков правителей Цинь. Он вместе с отцом служил иньскому Чжоу и был убит Вэнь-ваном, как рассказывается далее в 5 гл. (ШЦ, т. 1, стр. 174).


[Закрыть]. Э-лай умело прибегал к наговорам и клевете, по этой причине владетельные князья еще более отдалились [от Чжоу-синя].

Си-бо вернулся [к себе] и стал скрыто совершенствовать [свои] добродетели и творить добро. Многие князья восставали против Чжоу-синя и переходили к Си-бо. [Сила] Си-бо разрасталась и увеличивалась, а Чжоу[-синь] из-за этого мало-помалу терял свою власть и влияние. Сын вана Би-гань[113]

[Закрыть]увещевал [Чжоу-синя], но тот не слушал [советов]. Шан-жун был мудр и любим байсинами, но Чжоу[-синь] отстранил его. [В это время] Си-бо пошел походом на царство Цзи и уничтожил его [114]114
  Царство (или владение) Цзи в дальнейших главах Ши цзи названо царством Ши (т. 1, гл. 4, стр. 118) и Ди (т. 4 и 38, стр. 1607). В аналогичном тексте Шан шу говорится о походе на царство Ли. Отождествлять все названные царства, очевидно, нельзя, ибо в надписях на иньских костях встречаются и Ци и Ли.


[Закрыть]. Чиновник Чжоу[-синя] Цзу-и, услышав об этом, возненавидел [правителя владения] Чжоу и, испугавшись, поспешил доложить Чжоу-синю, сказав:

“Небо уже установило предел жизни нашего Инь, мудрые [177] люди и большие черепахи [115]115
  Известную неясность вызывает употребление историком слова цзяжэнь ***. По словарю Кан-си цзыдянь (стр. 38) может подойти лишь значение да – *** «великий» и отсюда – «мудрый». В тексте гл. «Си-бо усмиряет Ли» в Шан шу употреблено слово гэжэнь ***, длякоторого также могут быть взяты значения чжи чжи *** или чжэн *** «мудрый, правильный». Мы исходили также из сочинения Ван Чуна Лунь-хэн, в котором сообщается: «…Цзу-и сказал: ”Мудрые люди и большая черепаха не осмеливаются давать нам счастливые предзнаменования. Мудрецы не выдвигались, большая черепаха не предсказывала…”» (ЧЦЦЧ, т. 7, Лунь-хэн, стр. 236).


[Закрыть] не осмеливаются давать счастливые предсказания [и не потому, что] наши предки, ваны, не помогают нам, их потомкам, а потому, что вы, ван, распутничая и тиранствуя, губите себя. Вот почему Небо покинуло нас и [народ] не имеет возможности спокойно существовать. [Вы] не заботитесь о том, чтобы узнать волю Неба [116]116
  Выражение бу ю ань ши *** буквально означает «не иметь возможности спокойно питаться». Чжэн Сюань (Цзи цзе) относит эту фразу к народу. Так же переводит Шаванн (МИС, т. 1, стр. 205). Этот вариант принят нами. В то же время существует объяснение Кун Ин-да, который относит это выражение к «кормлению духов предков» (ШСЦ, т. 3, Шан шу чжэн и, стр. 346),


[Закрыть], не руководствуетесь постоянными правилами. Ныне среди народа нет никого, кто не желал бы [вашей] гибели. [Люди] говорят: ”Почему Небо не проявляет величия, почему не осуществляется его великая воля?” Ныне, государь, как же быть?” Чжоу[-синь] воскликнул: “Разве моя жизнь не определяется повелением Неба?” Цзу-и, вернувшись [от вана], сказал: “Чжоу[-синя] невозможно предостеречь!”

Когда Си-бо умер, чжоуский У-ван выступил в поход на восток, достиг Мэнцзиня [117]117
  О Мэнцзинь см. прим. 118 к гл. 2.


[Закрыть], где [собралось] восемьсот князей, которые восстали против Инь и соединились с Чжоу. Владетельные князья единодушно говорили: “Чжоу-синя можно покарать!” [Но] У-ван сказал: “Вы еще не знаете воли Неба”,– и возвратился обратно [118]118
  В гл. 4, 16, 32 Ши цзи, в Чжу-шу цзи нянь и в Хань шу говорится о двухлетней паузе перед походом на Чжоу-синя, но в сунской литературе утверждалось, что такой большой передышки не было (ЛЮШ, кн. 1, гл. 2, стр. 41).


[Закрыть].

Чжоу[-синь] распутствовал и безобразничал, не зная удержу. Вэй-цзы много раз увещевал [его], но [Чжоу] не слушал, тогда он сговорился с тайши и шаоши покинуть Инь [119]119
  В 4 гл. названы эти чиновники: тайши по имени Цы, шаоши по имени Цзян (т. 1, стр. 121). Должностей тайши и шаоши в надписях на костях пока не обнаружено (см. 15 гл. труда Чэнь Мэнь-цзя, стр. 503 – 522). Согласно классификации Чжоу ли, тайши и сяоши (вероятно, сходно с шаоши) руководили музыкой при жертвоприношениях (см. ШСЦ, т. 13, Чжоу ли чжу шу, кн. 3, стр. 839 – 848), т. е. подобные должности относятся к эпохе Чжоу.


[Закрыть]. Би-гань сказал: “Тот, кто является слугой правителя, должен [бороться], не боясь смерти”,– и стал настойчиво увещевать Чжоу. Разгневавшись, Чжоу[-синь] сказал: “Я слышал, что сердце мудреца имеет семь отверстий”. [Он] разрезал [грудь] Би-ганя, чтобы посмотреть его сердце. Ци-цзы напугался, прикинулся сумасшедшим и стал изображать раба, но Чжоу все же посадил его [в тюрьму]. Тогда иньские тайши и шаоши, захватив с собой музыкальные инструменты, [употребляемые при] жертвоприношениях, бежали в Чжоу.

Вот тогда чжоуский У-ван встал во главе князей, чтобы покарать Чжоу[-синя]. Чжоу[-синь] также двинул войска, чтобы дать отпор У-вану в Муе [120]120
  Муе по современному делению находилось в уезде Цзисянь в провинции Хэнань.


[Закрыть].

В день цзя-цзы армия Чжоу[-синя] была разбита. Чжоу бежал и, вступив [в столицу], поднялся на террасу Лутай, оделся в украшенные драгоценной яшмой одежды, бросился [178] в огонь и погиб [121]121
  Столица позднего Инь располагалась, как показали раскопки, в Хэнани, на берегах реки Хуаньхэ. На южном берегу находился дворец иньского вана, вокруг которого помещались жилища иньцев и мастерские; на северном берегу, в районе Угуаньцунь и Хоуцзячжуан, помещались захоронения ванов, знати, сотен убитых и захороненных с ними рабов. Общая площадь столицы с прилегающими к ней селениями составляла, по данным археологов, до 24 кв. км. («Отчет о раскопках иньской столицы в 1958-59 гг.», – «Каогу», 1961, № 2).
  Чжоу-синь в «Исторических записках» охарактеризован в целом отрицательно. Историк последовал за чжоускими источниками, которые, вероятно, во имя возвеличивания чжоуских Вэн-вана и У-вана поносили последнего царя Инь. В 60-х годах нашего века в китайской литературе появились работы (Го Мо-жо, Чжу Жэнь-гуй), в которых ставится вопрос о пересмотре исторической роли Чжоу-синя, отмечаются его заслуги в освоении юга Китая и распространении иньской культуры. Но имеются и серьезные возражения ряда историков (Тан Лань, Гу-мин), которые напоминают о разорительных завоевательных войнах и отрицательных личных качествах Чжоу-синя, отраженных в древних книгах и преданиях.


[Закрыть]. Чжоуский У-ван после этого отрубил голову Чжоу[-синя] и подвесил ее к [большому] белому знамени [122]122
  В части списков Ши цзи перед словами «белое знамя» поставлено слово да *** – «большой» (Мидзусава Тоситада указывает на самые старые издания Гаошаньсы цан, Инфан Ши цзи чао, 1347 г.; Наньхуабэнь, 1200 г. и другие, – КЧ ЦБ, т. 1, гл. 3, стр. 34). В следующей, гл. 4 в аналогичном контексте также имеется знак да. В новом издании Ши цзи этот иероглиф внесен в текст, но заключен в скобки, что и отражено в нашем переводе.
  Характеристику жестокого Чжоу-синя и добродетельного У-вана мы встречаем в Чжу-шу цзи нянь, у Мо-цзы, Сюнь-цзы и в других книгах. Однако имеются характеристики У-вана, контрастирующие с традиционными. Такигава приводит отрывок из сочинений Ши-цзы, философа эпохи Чжоу, в котором У-ван изображается жестоким и злобным: «У-ван лично выстрелил в рот Э-лаю, – пишет Ши-цзы, – собственноручно размозжил шейные позвонки у иньского Чжоу и с руками, запачканными в крови, не отмывая их, стал кушать» (ХЧКЧ, т. 1, гл. 3, стр. 33). Конечно, для нравов диких племен в конце II тысячелетия до н. э. такая картина может быть вполне реальной, но для классических конфуцианских книг, рисующих лишь добродетели своих первых правителей, подобные описания были необычны.


[Закрыть]; убил [его наложницу] Да-цзи; освободил из заключения Ци-цзы; насыпал холм над могилой Би-ганя и написал о заслугах Шан-жуна на воротах [его деревни]. [У-ван] пожаловал земли сыну Чжоу[-синя] У-гэну по имени Лу-фу [123]123
  Лу-фу – имя сына Чжоу-синя. У-гэн, по всей вероятности, официальное имя, под которым он должен был править. В новом издании Ши цзи между иероглифами У-гэн и Лу-фу поставлена запятая, что заставляет рассматривать эти имена как относящиеся к двум лицам. Однако об этом нет каких-либо сведений в комментаторской литературе.


[Закрыть], чтобы [тот] продолжал приносить жертвы [предкам] Инь, повелел совершенствовать управление на примере Пань-гэна. Народ Инь сильно радовался [124]124
  Почему У-ван заботится о возвращении к принципам управления, применявшимся Пань-гэном, а не канонизированным предком иньцев Чэн-таном? Лян Юй-шэн советует искать ответа на этот вопрос в Люй-ши чунь-цю, где действительно имеется интересное описание обстановки тех веков, основанное, вероятно, на очень отдаленных преданиях. Сообщается, что У-ван решил спросить иньских старейшин о причинах гибели Инь: что говорит народ, чего народ хочет? Иньские старейшины на это ответили: «”Народ хочет, чтобы вернулось правление Цань-гэна”. И тогда У-ван вновь установил порядок, как при Пань-гэне…» (ЧЦЦЧ, т. 6, Люй-ши чунь-цю, гл. Шэнь да лань, стр. 160–161).
  Этот рассказ может рассматриваться как свидетельство сохранившейся в конце II тысячелетия до н. э. роли старейшин племен, пережитков демократических институтов периода родового строя.


[Закрыть].

Затем чжоуский У-ван стал Сыном Неба [125]125
  Гибель Чжоу-синя, последнего правителя Инь, знаменовала конец так называемой эпохи Шан-Инь и начало эпохи Чжоу.
  Хронологические рамки эпохи Шан-Инь до сих пор точно не установлены. Начальный рубеж этой эпохи определяется условно XVIII–XVII вв. до н. э. О конечной же дате правления иньских ванов существуют различные выкладки. Сыма Цянь, как известно, свои хронологические таблицы начинает лишь с IX в. до н. э. Ханьский ученый Лю Синь (46 г. до н. э.-23 г. н. э.), опираясь на календарь Сань-тун-ли и другие источники, определил дату покорения Инь чжоусцами, которая соответствует 1122 г. до н. э. Эта дата вошла в большинство традиционных сочинений (в XX в. ее поддержал Дун Цзо-бинь в исследовании иньского календаря Инь-ли пу). Обнаруженные в 281 г. н. э. «Бамбуковые анналы» – Чжу-шу цзи нянь (споры об их аутентичности продолжаются) дали хронологию более ранних периодов, по которой начало эпохи Чжоу соответствует 1050 г. до н. э. И-син (Чжан Суй), ученый эпохи Тан, базируясь на составленном им календаре Да-янь ли, поправил Лю Синя и вывел дату, соответствующую 1111 г. до н. э. Современный японский исследователь Ниики Синдзо (в труде Сю-сёо нэндай), вновь изучив все данные, остановился на дате 1066 г. до н. э. Разница определяется главным образом из различного расчета положения звезд пояса зодиака с учетом прецессии. При этом ученые руководствуются записью в Го юй: «У-ван нанес поражение Инь в то время, когда Юпитер находился в созвездии Шуньхо» (созвездие Шуньхо соответствует созвездию Гидры).
  Современный западный синолог Г. Дабс, составив полный каталог лунных затмений района Аньяна на период 1400–1000 гг. до н. э. и исследовав затем иньские надписи с упоминанием подобных затмений, установил хронологическую границу Инь-Чжоу в 1027 г. до н. э. (H. Dubs, The date of the Shang period…).
  Хронология, предложенная Дабсом, совпадает в основном и с эмпирическим подсчетом, который можно произвести по древним книгам Цзо чжуань, Мэн-цзы и по более поздней Чжу шу цзи нянь, так как в них упоминается период в 700 лет, предшествующий событиям Чжаньго. Часть ученых в настоящее время придерживается даты – 1027 г. до н. э.
  По затронутому вопросу появились работы Чэнь Мэн-цзя, Чжан Хун-чжао, Чатли, Бишопа, Карлгрена и др. В советской литературе сводка различных мнений и расчетов приводится в книге Л. С. Васильева «Аграрные отношения и община в Древнем Китае» (стр. 221–280).


[Закрыть]. Его потомки, порицая титул ди (“император”), назвали себя ванами [126]126
  Как отмечалось в примечаниях к гл. I, автор Ши цзи стремится применить титул «император» ко всем правителям древности, включая и легендарный период. Все иньские правители после Чэн-тана тоже именуются ди. Однако известно, что в чжоуских книгах титул ди почти не употреблялся. В Шан шу и Ли цзи для ранних периодов применяется титул ван, а в Ши цзине шанские правители называются хоу ***. О прежних правителях обычно говорится: сяньван ***, сянь-гун ***, сянь-хоу ***.
  Это подтверждается и надписями на гадательных костях, где гадание ведется только от имени вана. Иероглиф, расшифровываемый как ди *** и имеющий начертание ***, выступает в значении «верховный владыка, божество» или «жертвы верховному владыке», что убедительно показано в работах Ху Хоу-сюаня «О жертвах четырем странам света», японского ученого Сима Кунио «Изучение гадательных терминов, связанных с жертвоприношениями» и Чэнь Мэн-цзя «Сводное исследование». С «верховным владыкой, высшим духом» иньцы связывали все хорошие и дурные явления. Ди повелевал и властвовал, персонифицируясь обычно в образе древнейшего предка иньского племени (Ди-цзюнь, Ди-куй).
  Профессор Хоу Вай-лу считает, что: «Ди в религиозных представлениях иньской эпохи означал дух родоначальника племени» («Общая история китайской мысли», стр. 83).
  Таким образом, употребление титула «император» для иньского и более ранних периодов – позднейшая традиция. На несоответствие этой фразы в Ши цзи истинному положению дел обратил внимание еще Сыма Гуан (1019–1086), который в книге Цзи гу лу писал: «Коль скоро правителей не величали ди, каким образом можно порицать этот титул? На каком основании историк так написал?» (цит. по: ЛЮШ, кн. I, стр. 43).
  Представляется, что Сыма Цянь, копируя строй циньского и ханьского периодов, стал именовать «императорами» всех древних правителей, но, дойдя до чжоуского периода, о котором имелись уже неопровержимые источники с именами всех правителей, титулуемых только ванами, был вынужден вставить фразу о порицании императорского титула ди.


[Закрыть]. А потомкам дома Инь были пожалованы звания князей, и [они] подчинялись дому Чжоу. [Когда] скончался чжоуский У-ван, У-гэн совместно с Гуань-шу и Цай-шу [127]127
  Гуань-шу по имени Сянь и Цай-шу по имени Ду – младшие братья У-вана. Старший брат поставил их, как сообщает историк в 4 гл., помогать Лу-фу управлять иньцами, а фактически контролировать действия сына Чжоу-синя и «упрямых» иньцев. Не случайно в Цзо чжуань встречается термин сань-цзянь *** – «три надзирателя», примененный к трем младшим братьям У-вана (третьим был Хо-шу по имени Чу).


[Закрыть] поднял бунт. Чэн-ван приказал Чжоу-гуну казнить их и поставил Вэй-цзы на владение [землями] Сун, чтобы он продолжал [дела] потомков Инь.

* * *

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так:

Основываясь на “Гимнах” [128]128
  «Гимны» – сун *** составляют четвертый раздел книги песен и гимнов Ши цзин. Это торжественные и хвалебные песнопения в честь духов предков и правителей древности. Из 40 гимнов дому Шан посвящено пять.


[Закрыть], я по порядку изложил деяния Се, а [сведения] о том, что произошло со времени Чэн-тана, отобрал в Шу цзине и Ши цзине. Се носил фамилию Цзы, его потомкам были пожалованы земли в разных местах, и названия владений они сделали фамилиями. [Так] появились роды: Инь-ши, Лай-ши, Сун-ши, Кунтун-ши, Чжи-ши, Бэйинь-ши, Муи-ши [129]129
  Как и в гл. 2 (стр. 89), Сыма Цянь вновь подчеркивает здесь мысль о том, что потомки первых иньцев взяли названия своих владений в качестве фамильных источников. Такое совпадение родовых имен с географическими названиями известно для многих древних обществ и является одним из характерных признаков родо-племенных коллективов. Связь собственных имен и географических названий прослеживается отчетливо и в иньских надписях разных периодов (см. труды Го Мо-жо, Дин Шаня, Юй Син-у и других китайских ученых).
  Число иньских родов не ограничивается теми семью названиями, которые приведены в эпилоге главы. Гадательные надписи многократно увеличивают их число. По выкладкам Ли Я-нуна, границы растущего Иньского государства простирались (в современном делении) на востоке до реки Цзишуй в Шаньдуне, на западе – до провинции Шэньси, на севере – до Ичжоу в провинции Хэбэй и на юге – до Тунчэна в провинции Аньхуй, т. е. примерно на 500 км по горизонтали и вертикали (Ли Я-нун, Жизнь иньского общества, стр. 5).


[Закрыть]. Конфуций говорил, что иньские экипажи были превосходными, а из цветов превыше всего [ставился] белый цвет [130]130
  В Лунь юе на вопрос, как управлять страной, Конфуций ответил: нужно пользоваться сяским календарем и ездить на иньских повозках (ЧЦЦЧ, т. 1, стр. 337–338). В Ли цзи говорится, что иньцы ставили на первое место белый цвет. Таким образом в последней фразе, как отмечают комментаторы, Сыма Цянь соединил две реминисценции из разных конфуцианских канонов.


[Закрыть].