Текст книги "Третий вариант"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА 5 За шесть месяцев до событий

Николай Кондаков закончил один из самых престижных вузов бывшего Советского Союза – Московский институт международных отношений. Казалось, судьба уготовила ему прямую дорогу, тем более что его дядя работал начальником одного из самых важных управлений Министерства иностранных дел. Но все сложилось иначе. Уже в третьей своей зарубежной командировке работавший в МИДе Кондаков попался на провозе валюты. Тюрьмы удалось избежать благодаря своим связям, но из МИДа его вышибли навсегда. А заодно и прервали его кандидатский стаж в партию, без которой дорога наверх была закрыта окончательно.

Но грянула перестройка. Членство в партии оказалось не таким обязательным, и вскоре Кондаков уже работал в одном из акционерных обществ, возникавших с началом перестройки, словно грибы после дождя. Акционерное общество занималось отмыванием денег и их обналичиванием – термин, который был совершенно непонятен во многих странах мира, где наличные деньги ценились даже меньше, чем безналичные, лежавшие на счету.

Уже в начале девяностых Кондаков перешел на работу в банк к Мясникову, который вполне оценил его работоспособность и ловкость. Кроме всего прочего, сказывалось и отличное образование Кондакова, окончившего экономический факультет МГИМО.

Высокий, красивый, холеный молодой человек лет тридцати пяти прошел через комнату ВИПа и улетел в Будапешт самолетом венгерской авиакомпании «Малев». В Будапеште он должен был сделать пересадку и вылететь ночным рейсом в Цюрих. Кондаков не подозревал, что этим же самолетом летит еще один человек, у которого, в отличие от него, нет швейцарской визы и который имеет к нему прямой интерес [2]2
  В детективных романах часто встречаются ситуации, при которых герои пересекают границы и путешествуют по разным странам. Однако это находится в вопиющем противоречии с реальным положением дел. Зарубежные визы во многие страны нужно получать минимум за несколько дней до выезда, и невозможно оформить все документы за час до вылета. Даже после введения Шенгенских соглашений одна виза выдается лишь на некоторые страны Западной Европы, куда не входят такие страны, как Англия, Италия, Швейцария и т. п. В Венгрию, куда направлялся Кондаков со служебным паспортом, виза была не нужна. (Прим. автора.)


[Закрыть].

Сидевший в салоне бизнес-класса Кондаков весело шутил со стюардессами, благо он знал два языка – английский и немецкий. Даже позволил себе выпить несколько больше обычного, заказав дополнительно две рюмки мартини. Сидевший в салоне эконом-класса незнакомец, напротив, выпил только одну рюмку водки. Один раз он пошел в салон бизнес-класса, сразу после посадки, чтобы убедиться, что Кондаков находится на своем месте.

Прибывшие в Будапешт транзитные пассажиры спешили в зал для переоформления билетов. Кондаков, у которого не было багажа, не торопился. Он по-прежнему не замечал незнакомца, терпеливо стоявшего у него за спиной. Оформив все необходимые документы и подтвердив, что полетит через пять часов в Цюрих, он решил, что успеет съездить в город. В Москве на непредвиденные расходы ему выдали почти три тысячи долларов.

Кондаков сел в такси и отправился в «Максим», аналог знаменитого парижского ресторана, находящийся в венгерской столице. В годы, когда еще существовал Советский Союз, это был ресторан, который тайно посещали советские туристы, умудрившиеся попасть в Венгрию по профсоюзной путевке и даже сумевшие нелегально вывезти некоторую сумму денег. Как правило, вывозили рубли, ведь за валюту давали очень большой срок, и никто не рисковал притрагиваться к долларам.

Предвкушая сытый ужин и веселое времяпрепровождение, Кондаков не обратил внимания, что незнакомец из его самолета взял второе такси и поехал за ним следом. Но Кондакову не повезло. Ресторан оказался закрыт на ремонт, и он решил поехать в «Геллерт», старейшую будапештскую гостиницу, где ранее останавливался и где был неплохой ресторан.

Такси с преследователем в точности повторяло их маршрут. Отель «Геллерт» находился почти на самом берегу Дуная. Он был открыт около восьмидесяти лет назад. Насчитывающее двести тридцать три номера, это старейшее заведение было известно и своим знаменитым бассейном, напоминавшим римские термы.

Приехав в отель, Кондаков снял номер, принял ванну и заказал столик в ресторане. Поднявшись к себе, он развязал галстук, скинул пиджак, включил телевизор. Подойдя к двери, выходившей на балкон, чуть приоткрыл ее. Затем, подумав немного, набрал по коду Москву. Нужно продемонстрировать Мясникову, как он четко работает и как исправно сообщает обо всем в свой банк. Под это дело можно будет вытянуть из президента банка еще несколько тысяч долларов. На другом конце почти сразу отозвались. У Мясникова был с собой сотовый мобильный телефон.

– Слушаю, – сказал он лениво. Доносились веселые голоса, смех. Очевидно, банкир был на каком-то приеме.

– Я уже в Будапеште, – доложил Кондаков, – через несколько часов отправляюсь в Цюрих.

– Хорошо, – сказал Мясников, – позвони мне из Цюриха, как только переведешь деньги.

– До свидания. – Кондаков не спрашивал, почему деньги не переводили обычным поручением из московского банка. Он понимал, что деликатность операции требует специальной командировки. И никогда не задавал лишних вопросов, хорошо зная, что его молчание будет должным образом оценено.

Он стащил рубашку, собираясь отправиться в ванную комнату, когда в дверь постучали. Он подошел, чтобы открыть ее. И, едва открыв, получил сильный удар в лицо. Это было так неожиданно и так больно, что он едва не заплакал. Упав на пол, он схватился за разбитый нос, почувствовав, как на ладонь стекают тоненькие струйки крови.

В комнату вошел неизвестный человек лет пятидесяти. Осторожно закрыв дверь, он наклонился к Кондакову и почти сочувственно спросил:

– Сильно болит?

После чего, коротко размахнувшись, нанес еще один удар. Кондаков застонал. Он не понимал, почему его бьют, что хочет этот незнакомец.

– Больно? – спросил тот снова.

Кондаков испуганно замер.

– Мне нужны номера счетов и шифры, – ласково пояснил гость.

И только тогда Кондаков понял, кто этот человек. Их банк часто выполнял разного рода деликатные поручения различных организаций, среди которых бывали и откровенно криминальные. Собственно, любой крупный российский банк имел в своем начальном капитале от пятидесяти до семидесяти процентов криминальных денег. Об этом знали многие, но предпочитали не афишировать.

– Каких счетов? – промычал Кондаков.

И сразу получил третий удар, на этот раз не столь болезненный, но все равно ощутимый.

– Ты зачем в Цюрих едешь? – напомнил незнакомец. – Быстро дай мне счета и шифры. И я сразу уйду.

Даже после таких жестоких ударов Кондаков сообразил: если он сейчас назовет номера счетов, незнакомец не уйдет просто так. Он сделает все, чтобы Кондаков не успел позвонить в Москву либо в Цюрих и сообщить об этом нападении. А это значит, что незнакомец решит от него избавиться. Но получать удары больше не хотелось.

– В Цюрихе я должен только проверить счета, – вымолвил Кондаков, отвечая на первый вопрос и словно забывая о втором.

– Это я знаю, – кивнул незнакомец. У него были короткие тяжелые руки борца. Кондаков представил, как легко он задушит его, и ужаснулся.

– Назови мне номера счетов, – требовал незнакомец, – у меня мало времени.

– Они там, в «дипломате», – наконец выдавил Кондаков, чтобы хоть как-то потянуть время.

Незнакомец нахмурился, взял «дипломат».

– Какой код?

– Три семерки, – выдохнул Кондаков. Кажется, он выиграл несколько секунд на обдумывание ситуации.

Незнакомец прокрутил замок, ставя цифры шифра на три семерки, и открыл «дипломат». Там лежали поручения банка, документы, доверенности, письма. Разобраться в этой пачке бумаг неспециалисту было сложно. Убийца, стоявший перед Кондаковым, явно не был специалистом в экономических делах. Он специализировался несколько в другой области.

Пересмотрев бумаги, незнакомец недоверчиво спросил:

– Здесь все в порядке?

– Не все, – ответил Кондаков, – документы выписаны на меня, и нужна моя подпись, иначе они будут признаны недействительными. В случае моей болезни вся документация тоже будет признана недействительной и все операции будут заморожены на две недели.

– На две недели? – переспросил убийца. Видно было, как он мучительно соображает. Ему, конечно, поручили узнать все подробности. Но, возможно, если он удавит этого хлыща, все деньги в банке действительно пропадут или будут заморожены. А этого допустить нельзя. Нужно просто позвонить и узнать, благо сейчас сотовые телефоны есть у всех, в том числе и у него.

Кондаков смотрел на этого громилу почти весело. «Пусть мучается», – думал он облегченно. И вдруг, к своему ужасу, увидел, как убийца достает из кармана пиджака сотовый телефон, собираясь звонить более компетентному человеку. Кондаков понял, что проиграл не просто партию, а свою жизнь.

Убийца набрал чей-то номер. Кондаков ошеломленно оглядывался по сторонам. Сопротивляться невозможно. Этот тип сразу убьет его, просто задушит голыми руками. Оставался последний шанс. Он покосился на балконную дверь.

Незнакомец наконец установил связь.

– Это я, – сказал он хриплым голосом, – звоню из Будапешта. Все документы и счета оформлены на него. Что мне делать?

Видимо, поняв, в чем дело, абонент начал ругать своего посланца и так яростно, что тот метнул на Кондакова взгляд, не обещавший ничего хорошего. И тогда Кондаков принял решение. Он вскочил с пола и, бросив в незнакомца стоявший на столике телефон, рванулся к балконной двери. Она была приоткрыта.

Он вскочил на балкон. Незнакомец уже бежал следом. «Если он затащит меня внутрь, то обязательно убьет», – понял Кондаков и с диким криком рухнул с третьего этажа вниз. Незнакомец успел только проводить его взглядом. Затем, пробормотав сквозь зубы проклятье, схватил «дипломат» и выскочил из номера.

Кондаков не разбился, хотя сломал обе ноги и три ребра. Когда его отвозили в больницу, он был без сознания. Но его потенциальный убийца этого уже не видел. Он ехал в аэропорт, торопясь вернуться в Москву, где его ждали.

ГЛАВА 6
Начало событий

Вечером этого дня меня уже ждут в другом месте. Я позвонил по телефону, который мне дал Глухарь, и они подтвердили, что готовы к встрече. Однако мне нужна была не просто встреча. Я не могу заявляться на свидание со своей «левой», демонстрируя клиентам столь хорошо запоминающееся отличие. Поэтому заранее отказался от встречи в отеле и сам назначил место – в полутемном проходном дворе, где уже назначал подобные свидания.

Устроить там засаду практически невозможно, я знаю это место с детства. Хотя клиент особенно и не возражал, но все же сказал что-то неприятное, однако так быстро, что я не успел ничего толком понять.

Свидание состоялось ровно в семь часов вечера. Я люблю это число – семь. Древние говорили, что оно счастливое, и я не раз убеждался в справедливости такого утверждения. Уже в половине седьмого я был на месте. Дворик очень интересно устроен. Он прекрасно просматривается с двух точек, которые я знаю. Оттуда я, конечно же, наблюдал за прохожими. Ничего похожего на засаду не было, но я все равно внимательно присматривался. В нашем деле очень важно, во-первых, не торопиться, а во-вторых, быть наблюдательным. Иногда даже кошка, пробегающая по двору, может сказать больше, чем все прохожие, вместе взятые. Ведь кошка наверняка шарахнется от незнакомых людей, тем более спрятавшихся в укромном месте.

Без одной минуты семь появляется мой «клиент». Я его сразу узнаю. У него внимательный взгляд профессионала, но он, ни разу не позволив себе обернуться, точно идет к намеченной цели. Но идет медленно, контролируя ситуацию, просматривая пространство вокруг. Это был настоящий мужик. Правда, мне не нравилось его лицо. Слишком жестокое и надменное. Такие тонкие губы не могут принадлежать нормальному человеку. Он немного садист в душе, это чувствуется и по лицу, и даже по его пружинистой походке. А я садистов не люблю. Если я должен кого-то убивать, то это моя вынужденная профессия. Ничего другого я делать просто не умею. Но это не значит, что я от процесса убийства должен еще и получать удовольствие. Это всегда тяжело и грязно. А этот тип, кажется, готов получать удовольствие, и поэтому он мне в напарники никак не подходит.

Через три минуты я отправляюсь к нему в подъезд, но не через двор, а войдя в дом с другой стороны. Он уже стоит у окна, глядя вниз. В подъезде сыро и темновато, но лица друг друга мы видим.

– Добрый вечер, – говорю я, – меня прислал Глухарь.

– Я знаю, – быстро кивает незнакомец. – Мы хотели с вами поговорить.

– Говорите, – пожимаю я плечами.

– Прямо здесь?

– А вы хотите разговаривать, лежа на диване? Можете сесть на подоконник, если устали.

Он усмехается. Неприятно так, гадко. Я еще подумал, что ему в руки лучше не попадаться.

– Хорошо, – он усаживается на подоконник, – раз вам так больше нравится, давайте разговаривать здесь. Он сообщил вам наши условия?

– Миллион долларов, если я найду нужного вам человека. Я все-таки не до конца верю в эту абсурдную цифру, ни один человек в мире не стоит миллион долларов. Таких цен просто не существует.

Тем не менее этот тип кивает:

– Да. Мы готовы заплатить миллион долларов, если вы найдете этого человека.

– Живым или мертвым? – уточняю я на всякий случай.

– Нет-нет, – быстро говорит он, – только живым. О своем ремесле лучше забудьте. Только живым.

– У меня нет никакого ремесла, – говорю я, и мы оба смеемся.

– Я совсем забыл, – признается незнакомец, – и тем не менее постарайтесь найти его только живым. Это все, что мы от вас хотим.

– Вы уже пробовали его искать?

– А как вы думаете?

– Давно ищете?

– Шесть месяцев, – мрачно говорит незнакомец, – но он словно сквозь землю провалился.

– Он действительно инсценировал свои похороны?

– Да. Это нас и ввело в заблуждение. Мы считали его погибшим и только потом догадались, что он нас просто обманул.

– Интересный тип, с большим юмором.

– Да, такой любитель анекдотов, – угрюмо соглашается незнакомец, – которого вы должны найти.

– Теперь расскажите мне по порядку, кто он, где раньше жил, чем занимался и как «умер»? И не забудьте добавить, почему именно вы его ищете.

– Он остался должен нам большие деньги. Только он знает, где они находятся. Снял их со счетов в швейцарских банках и исчез. Мы ничего не подозревали, потом поняли, что кто-то нас обманул. Расследование показало: это мог быть только этот тип.

– Большая сумма? – равнодушно спрашиваю я, уже понимая, что ради пяти или десяти миллионов они бы не платили такой гонорар.

– Очень большая, – подтверждает незнакомец, но ничего больше не добавляет. А я принципиально не уточняю. В конце концов, это их внутреннее дело. – Он исчез вместе с нашими деньгами, – поясняет незнакомец, – судя по всему, обманул всех, инсценировав собственную смерть. И сбежал в Швейцарию. Куда поехал потом, мы выяснить так и не сумели.

– У него были визы других стран?

– У него был дипломатический паспорт, – хмуро подтверждает незнакомец, – он мог полететь куда угодно. Кроме того, у него были многократная виза Шенгенской зоны и годовая многоразовая виза США. Но поиск ни к чему не привел. Словно сквозь землю провалился.

– А его родные, которые остались в Москве?

Незнакомец молчит. Мне всегда не нравится, когда молчат в подобных случаях. Потом нехотя говорит:

– Мы проверяли и этот вариант. Семья искренне считает, что он погиб. Никто и ни о чем не подозревает.

– На какие деньги они живут?

– Он был достаточно состоятельный человек.

Я хочу узнать реакцию собеседника, а заодно проверить свое подозрение. Поэтому я наклоняюсь к нему и тихо спрашиваю:

– А если он действительно погиб?

Мой собеседник холодно смотрит мне в лицо. По его реакции понимаю, что он убежден в обратном. Он молча лезет в карман и достает фотографии. Несколько штук.

– Мы вскрыли его могилу, – говорит он совершенно спокойным голосом, как будто занимается этим делом ежедневно, – там оказался не его труп. Вот акт экспертизы.

– Тогда почему решили, что он погиб?

– Взорвалась машина, в которой он должен был находиться, и мы решили, что он погиб в ней. Слишком поздно поняли, что он нас обманул.

Этот тип даже не подозревает, как много мне рассказал. Теперь я знаю, что мой будущий объект искали не дилетанты или мафия. Этим занимались очень солидные люди, которые могут себе позволить раскопать свежую могилу и даже провести экспертизу трупа. Нужно еще подумать, прежде чем решиться связаться с такими могущественными людьми. Во всяком случае, это не обычные мафиозные разборки, в этом можно не сомневаться.

– Мне нужна его подробная биография, – говорю я, немного подумав, – его привычки, особенности характера, любимые города, где он раньше бывал, где отдыхал. Нужно знать об этом человеке все. И только тогда я могу попытаться его отыскать.

– У нас есть на него подробное досье. С момента рождения, с первого дня. Все его путешествия, все его связи. Если хотите, вам передадут эти документы.

– Обязательно хочу. Семья осталась большая?

– Обычная. Жена, сын, дочь.

– Он любил сына?

– Он больше всего любил деньги, – снова улыбается собеседник, нехорошо улыбается. Похоже, он тоже больше всего на свете любит деньги.

– У вас есть хотя бы примерное предположение, где его можно искать? – спрашиваю я в надежде, что он даст мне хоть небольшой шанс.

– Нет, – отвечает этот тип, – никакой зацепки. Мы и сами проверили все, что могли. Этот мерзавец исчез, словно сквозь землю провалился. Но он жив. И у него наши деньги.

– Понятно, – киваю я заказчику. – На расходы по поиску мне понадобятся деньги. Судя по всему, в России его уже нет. Необходимо, чтобы вы предварительно заплатили мне двадцать пять процентов обещанной суммы.

– Вы можете гарантировать, что найдете его? – спрашивает этот тип.

– Конечно, нет. Но я могу гарантировать, что сделаю все, что в человеческих силах, чтобы его отыскать.

Незнакомец молчит. Долго. Я не тороплю. Пусть подумает. Несомненно, исчезнувший им очень насолил, если ищут его с таким остервенением. Пусть подумают, стоит ли платить мне миллион долларов. Я полагаю, что стоит. Он, может быть, считает иначе. Пусть подумает.

– Куда вам привезти деньги? – наконец спрашивает заказчик. – Мы можем увидеться завтра на этом месте.

– Нет, – улыбаюсь я. У меня есть свои твердые принципы. Никогда не встречаться ни с кем дважды в одном месте. – Сделаем иначе. Вы приготовьте для меня деньги и его досье, а я вам завтра вечером позвоню.

– Почему вечером? – Незнакомец недоволен.

– А вы успеете за ночь приготовить наличными двести пятьдесят тысяч долларов? – спрашиваю я.

– Это наше дело, – он встает с подоконника. – Позвоните нам утром, чтобы не терять времени.

– Договорились. – Меня ничто не может удивить. Я видел в жизни и не такое.

– Остальные получите, как только позвоните нам и сообщите, где его найти, мы привезем оставшиеся деньги наличными. Если вам нужно, можем перевести их, куда захотите.

– Лучше наличными. Какой у меня срок?

– Небольшой. Десять-двенадцать дней. От силы две недели. Мы надеемся, вы сумеете его отыскать. Глухарь сказал нам, что вы самый лучший специалист в такого рода делах.

– Он всегда немного преувеличивает, – возражаю я, глядя на руки этого типа. На правой – большой перстень с темным камнем.

– Надеюсь, не слишком, – говорит он на прощание и, кивнув, спускается по лестнице. Уже когда тип оказывается на последней ступеньке лестничного пролета, он вдруг оборачивается и говорит: – И еще я надеюсь, что вас нам искать не придется. Было бы слишком накладно искать сразу двоих.

И идет дальше. Я остаюсь у подоконника. Меня еще никто в жизни сильнее не унижал. Я убийца, наемный киллер, лучший в своем ремесле. Но я никогда не был мошенником. Взять деньги и сбежать – это из другой оперы. Придется доказывать этому мерзавцу, с кем он имеет дело. Надеюсь, заказ на его убийство тоже попадет мне. Во всяком случае, я его исполню с большим удовольствием.

ГЛАВА 7
За шесть месяцев до событий

Весь следующий день Рашид Касимов ждал сообщений из Цюриха. Он звонил Мясникову каждые полчаса, требовал информации. Тот ничего не знал, так как посланный в Швейцарию Кондаков на место так и не прибыл. Трижды в отель звонили сотрудники Мясникова, и трижды им любезно сообщали, что указанный господин у них не поселился. Наконец, к пяти часам дня, когда рабочий день уже заканчивался, взбешенный Касимов позвонил Мясникову.

– В чем дело, Кирилл Петрович? – спросил он, с трудом сдерживаясь. – Вам не кажется, что курьер несколько халатно относится к своим обязанностям? Почему он до сих пор не дает о себе знать?

– Я сам не понимаю, что происходит, – нервно ответил Мясников. – Он должен был остановиться в «Дольдер Гранд Отеле», где мы заказали для него номер. Но он там не появился.

– Может, он поехал в другой отель?

– Сейчас выясняем. Моя служба безопасности обзванивает все отели Цюриха.

Касимов почувствовал, что уже не может сдерживаться.

– Значит, он все-таки исчез? – прокричал он в трубку.

– Но мы его ищем.

– Плохо ищете!

– Не орите, – огрызнулся Мясников, – я не виноват, что этот идиот куда-то исчез.

– Может, послать в Цюрих еще кого-нибудь?

– Я уже распорядился, – ответил Мясников, – завтра утром вылетят двое моих сотрудников, у них есть швейцарская виза.

– Завтра последний день, – напомнил Касимов. Бросив трубку на рычаг, он посмотрел на стоявшего рядом Семена. – Они нас обманывают, – сказал он задумчиво. – Может, Кондаков уже переводит деньги в другой банк? Позвони Ринату, пусть приедет.

Ринат Хайфулин возглавлял большое частное детективное агентство, состоявшее из бывших сотрудников КГБ и МВД. Он всю жизнь проработал в МВД и, выйдя на пенсию в чине полковника, решил, что пора заниматься собственным делом. Ни для кого не было секретом, что многочисленные детективные агентства и охранные бюро, возникавшие повсюду в городе, на самом деле становились своеобразными официальными организациями рэкетиров и вымогателей. А бывшие профессионалы переключались на охрану тех самых людей, которых они раньше преследовали.

Касимов принял Хайфулина на своей знаменитой даче, о которой ходили легенды. Построенная за несколько месяцев, она обошлась хозяину в полтора миллиона долларов и включала такие достижения техники, как небольшую хлебопекарню и роскошную сауну, отделанную финскими специалистами.

Хайфулин приехал ровно в семь вечера, как и договаривались. К этому времени Мясников, позвонивший снова, подтвердил, что все поиски Кондакова не увенчались успехом и завтра утром в Цюрих вылетят его сотрудники. Касимов, уже не удивлявшийся такому сообщению, молча выслушал банкира и так же молча отключился, решив, что нужно выждать до утра.

Приехав на дачу, Хайфулин прошел вместе с начальником охраны в гостиную, где Касимов обычно принимал гостей. Был он высокого роста, с одутловатым лицом и характерным азиатским разрезом глаз. На подбородке виднелся рваный шрам, делавший его мрачное лицо мужественным и строгим.

– Зачем позвал, Рашид? – спросил бывший полковник, усаживаясь в кресло напротив. Они дружили уже много лет, еще с тех времен, когда капитан милиции Хайфулин прикрывал махинации Касимова в Москве.

– Очень важное дело, Ринат, – угрюмо сказал Касимов. – У нас исчез человек, и я подозреваю, что он нас обманывает. Либо меня обманывает его хозяин.

Хайфулин плеснул виски в стакан. Он любил пить виски неразбавленным, не понимая, почему его нужно смешивать с другими напитками.

– Можно узнать, кто его хозяин?

– Кирилл Петрович Мясников.

– «Эпсилон-банк»? – удивился Хайфулин. – Я думал, вы с ним в приятельских отношениях. Ведь вы партнеры.

– Были партнерами, – усмехнулся Касимов, – но мне не нравится, что они не могут найти своего человека. Ведь не иголка, не мог просто так потеряться. Я этого Кондакова знал. Такой ловкий молодой человек, готовый на любую авантюру. И очень доверенное лицо Кирилла Петровича. Может, его послали, чтобы он там «потерялся». А заодно снял со счета большую сумму денег. Он знает все шифры и коды. Ему выдали все доверенности на проведение операций.

– Впечатляет, – кивнул Хайфулин. – Думаешь, они решили начать свою игру?

– А что им может помешать? Я им слишком доверился. Мне нужны люди, чтобы вылететь в Швейцарию.

– Надо получить визы, – напомнил Хайфулин, – у меня таких людей нет.

– Сам знаю про визы! – заорал Касимов. – Все знаю! Поэтому тебя и позвал. Мне срочно нужны люди, чтобы полететь в Швейцарию. Найди где угодно, хоть из-под земли. Я должен знать, что там происходит.

– Я не смогу найти таких людей до утра. Посольство уже закрыто. А рейс в Цюрих завтра утром. Мы просто не успеем, Рашид.

– Сам знаю, что не успеете, – Касимов отшвырнул от себя стакан, – но мне нужна твоя помощь, очень нужна. Сейчас как раз тот случай, когда нельзя медлить.

– Очень большая сумма? – спросил вдруг Хайфулин.

Заметив характерный жест хозяина, сидевший в стороне Семен встал. Он знал: Рашид Касимов не любит слишком любопытных. Поэтому вышел из гостиной так же бесшумно, как и вошел. Только когда они остались вдвоем, Касимов нехотя произнес:

– Речь идет об очень большой сумме.

– Это я понимаю, – улыбнулся Хайфулин. – О какой именно сумме? Не темни, Рашид, мы с тобой знакомы много лет. Ради миллиона долларов ты бы не стал так нервничать. Я ведь все равно узнаю, какая там сумма.

– Очень большая, – повторил Рашид, – больше ста миллионов долларов.

– А точнее…

– Сто пятьдесят миллионов долларов, – выдавил наконец Рашид. – Они лежат на трех счетах в швейцарских банках. И до завтрашнего дня о них будут знать только два человека. Я и Мясников. Вернее, теперь три.

– Десять процентов мои, – улыбнулся Хайфулин.

– Ты с ума сошел?

– Тогда выпутывайся сам.

Касимов помолчал. Потом заорал на весь дом:

– Элина! Молодая женщина вошла в гостиную почти сразу, словно находилась за дверью.

– Дай нам чай, – приказал Касимов и, когда Элина скрылась за дверью, мрачно посмотрел на Рината: – А ты не подавишься такой суммой?

– Как-нибудь управлюсь. Зато и тебе помогу. Как я понял, Мясников хочет надуть тебя на всю сумму. А я собираюсь помочь тебе вернуть эти деньги.

– Значит, у тебя есть люди с визой?

– Конечно, нет, – улыбнулся Хайфулин. – Я всегда подозревал, что ты не такой умный, каким хочешь казаться. Я просто собираюсь найти людей Мясникова не там, в Швейцарии, а здесь, в Москве. Ведь уже известно, кто именно полетит в Швейцарию. Стало быть, сегодня им дали все указания. Если деньги прячет твой Кондаков, значит, их посылают, чтобы просто обмануть тебя. Если Кондаков действительно пропал и его не могут найти, значит, документы будут продублированы и выписаны на этих людей. Тебе остается только позвонить и узнать, кто именно завтра утром летит в Цюрих. А остальным займусь я сам.

– Умно, – кивнул Рашид, – очень умно, я, честно говоря, о таком не подумал. Твои милицейские приемы сейчас очень кстати. Звоню Мясникову.

Он поднял трубку, набрал номер личного сотового телефона банкира. Тот ответил не сразу. Очевидно, был занят, и секретарь принес ему телефон для разговора.

– Слушаю, – сказал банкир.

– Это я, – назвался Рашид, – никаких известий нет?

– Ничего нет. Я уже не знаю, что и думать. У него день рождения через неделю, и он сказал жене, что вернется через два дня. Что там случилось, непонятно. Он в Швейцарию не прилетел.

– Ясно, – напряженным голосом подвел итог Касимов. – Завтра последний день. Кого ты хочешь послать в Швейцарию?

– У нас только двое с визой. Начальник планового отдела Мальчиков и сотрудница внешнеэкономического отдела Суркова. Правда, у него туристическая виза, он собирался лететь на отдых в Женеву. А у нее виза истекает через три дня. До этого она несколько раз была в Швейцарии по нашей линии.

– Мальчиков и Суркова, – повторил вслух Касимов, видя, как ему кивает Хайфулин. – Они знают, что нужно делать?

– Сейчас мы оформляем на них документы, – сообщил Мясников. – Но это, конечно, не Кондаков. Они ничего не будут знать. Я просто поручу им экстренную операцию.

– Они вылетают завтра утром?

– Да, – подтвердил Мясников, – я приказал выдать сотовый телефон, чтобы постоянно быть с ними на связи.

– Нужно было дать такой телефон Кондакову, – проворчал на прощание Касимов, и, положив трубку, спросил у Хайфулина: – Мальчиков и Суркова. Надеюсь, адреса ты сам узнаешь? Но они еще сидят в банке.

– Найдем, – Хайфулин поднялся, – за такие деньги я всю ночь спать не буду, сам поеду дежурить у банка. Все сделаем нормально. Ты мне не сказал одного: деньги нужно перевести или оставить на этих счетах?

– Конечно, перевести, – даже испугался Касимов, – ты только не мешай им. Мне главное знать, что они меня не обманывают с этим Кондаковым.

– До свидания, – Хайфулин пошел к выходу. На пороге стояла Элина с подносом в руках. Бывший полковник милиции подмигнул ей на прощание и вышел из гостиной.

Рашид остался на диване один. Элина подошла к столику, осторожно поставила поднос с чайником, стаканами, сладостями. Он внезапно потянул руку, схватил ее, толкнул на диван. Привыкшая к подобным шалостям хозяина, она не удивилась.

– Наверное, соскучилась? – самонадеянно спросил Касимов. И в этот момент зазвонил телефон. Он недовольно поморщился. Стоявший перед ним аппарат был его личным, «засекреченным» номером, о котором почти никто не знал. Он отстранил молодую женщину, поднял трубку.