Текст книги "Мудрость палача"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

День третий. Москва. Пятница. 15 июня.

Он нетерпеливо шарил по своему столу в поисках записной книжки. Уже собираясь позвать секретаря, он вовремя вспомнил, что убрал записную книжку в сейф. Поднявшись с кресла, он прошел в угол, где стоял массивный железный шкаф, открыл дверцы и вытащил свою записную книжку со множеством телефонов. Нужный ему номер был записан на последней странице его личным, только ему одному известным шифром. Он зашифровал номер телефона кодовым словом, написав его перед этим задом наперед. Но все равно он боялся и поэтому хранил записную книжку в сейфе.

Он взглянул на номер, положил записную книжку обратно и вернулся к своему креслу. Я генерала сегодня было плохое настроение. Все время болела голова. Усевшись за стол, он взглянул на телефонные аппараты, выстроившиеся в ряд с левой стороны, и, недовольно отвернувшись, достал мобильный телефон. Он набрал нужный номер.

– Я вас слушаю, – раздался знакомый голос. Очевидно, у собеседника был аппарат с определителем номера, так что он понял, кто ему звонит.

– Где ты сейчас? – спросил позвонивший.

– В городе.

– Можешь приехать ко мне?

– Когда?

– Прямо сейчас.

– К вам в кабинет?

– Нет. Сядешь ко мне в машину. Я буду ждать тебя на проспекте через пятнадцать минут.

– Хорошо.

Генерал убрал телефон, нажал кнопку селектора.

– Срочно мою машину, – приказал он, – я уезжаю. Если будут меня спрашивать, буду через два часа.

Ровно через пятнадцать минут его автомобиль остановился в условленном месте. Дверца открылась, и на заднее сиденье сел человек. Он поздоровался, генерал кивнул ему в ответ. Вышколенный водитель, уже знал, куда везти хозяина. Машина, набирая скорость, помчалась на Рублевское шоссе. За все время пути не было произнесено ни слова. Автомобиль подъехал к дачному поселку, окруженному высоким зеленым забором.

– Въезжать? – спросил водитель чуть поворачивая голову.

– Нет, – ответил генерал, – давай по дороге до конца. Мы немного погуляем.

Автомобиль проехал мимо контрольно-пропускного пункта и помчался вдоль забора. Минут через пять он остановился, и генерал, подав знак второму пассажиру, первым вышел из автомобиля. Его гость вышел следом и осторожно закрыл дверцу. Водитель предусмотрительно отъехал метров на сто. Генерал, хотя и был в штатском, все равно огляделся по сторонам и лишь после этого пошел в глубь леса. Его гость поспешил вслед за ним. Он был среднего роста, светловолосый, большелобый, уголки губ были немного опущены вниз, глаза голубоватого цвета, на подбородке у него была большая родинка.

– Ну что у тебя? – спросил генерал, когда они отошли достаточно далеко от забора.

– Нашел четверых, – сообщил его собеседник, – все надежные люди. Правда, один живет в Москве. Он раньше работал в КГБ, сейчас сотрудник налоговой полиции, но вы говорили...

– Отпадает, – прервал его генерал, – я же тебе объяснял, никаких официальных структур. Москвичи нам тоже не подходят.

– Остальные трое живут не в Москве. Один – в Санкт-Петербурге, второй – в Твери, а третий – в Штутгарте.

– Где? – не поверил генерал. – Где, ты сказал, живет третий?

– В Штутгарте, в Германии.

– Ты совсем с ума сошел, – зло сказал генерал, – как это в Штутгарте? Я тебе дал серьезное задание, а ты цирк устраиваешь. Может ты еще американца позовешь? Или француза?

– Он наш бывший гражданин. Сам русский, а жена у него еврейка, вот они и уехали в Германию по «еврейской» визе. Ему пятьдесят два года. Очень толковый специалист, работал во внешней контрразведке, был руководителем группы проверки, лично устранил двух свидетелей в Испании и Нигерии. Проработал в Первом главном управлении КГБ СССР восемнадцать лет.

– Я тебе, Саша, поручил особо важное дело, а ты мне немца подсовываешь. Русского немца, да еще женатого на еврейке. Ты бы сразу пригласил немецкую и израильскую разведки.

– Он очень надежный исполнитель, – возразил Саша.

– Был! – крикнул генерал. И уже тише сказал: – Ладно, оставишь его как резервный вариант. Кто остальные двое? Такие же субъекты, или лучше?

– Тот, который живет в Санкт-Петербурге, сотрудник охранной фирмы. Сорок шесть лет. Прошел Афганистан. Сотрудник военной разведки. Возглавлял специальные диверсионные группы. Был тяжело ранен. Комиссовался. Сейчас чувствует себя нормально.

– Где был ранен?

– В Чечне, в девяносто пятом.

– Во время боевой операции?

– Да.

– Не подходит. Если он был ранен во время боевой операции, значит, получил психологическую травму. Кто третий?

– Живет в Твери. Бывший «ликвидатор». Его личное дело до сих пор засекречено. Удалось выяснить клички, под которыми он работал. Старик и Посол.

– Не может быть, – пробормотал генерал, – как это «Посол»? Ты знаешь, сколько ему лет? Это невозможно, он давно умер.

– Ему пятьдесят семь лет, – сообщил Саша, – я все проверил. Он работает заместителем директора спорткомплекса. Характеризуется положительно...

– Как его фамилия? – разозлился генерал. – Я него есть фамилия?

– Рашников. Игорь Рашников.

– Господи, – прошептал генерал, – это он. Рашников. Так сколько же ему сейчас лет? – снова спросил он.

– Пятьдесят семь, – сообщил Саша, – я все проверил.

– Он работал двадцать пять лет назад в Латинской Америке, – пробормотал генерал. – Я слышал о его операциях, когда пришел в КГБ. Да, он отличился еще тогда, в начале семидесятых. Значит, в то время ему было лет тридцать. Черт побери, я думал он давно умер.

– Живой, – удовлетворенно кивнул собеседник генерала, – может быть, он подойдет?

– Может быть, – задумчиво сказал генерал. – Значит, так. Сотрудника налоговой полиции не считай, он не подходит. Остаются трое. Нет, «немца» ты все-таки тоже исключи. Оставь двоих. Рашникова и этого военного разведчика. Постарайся найти о них все, что сможешь. Поезжай в Тверь и в Санкт-Петербург. Мне нужны исчерпывающие данные на обоих. Только очень осторожно. Ты меня понимаешь, Саша? Чтобы комар носа не подточил. Они оба специалисты высокого класса. Очень высокого. Будь осторожен, но собери мне всю информацию. И как можно быстрее. Я тебя в запасе только одна неделя. Сегодня пятница. Встретимся с тобой в следующую субботу. К этому времени собери все данные. Ты меня понял, Саша?

– Я поеду, – кивнул тот.

– Пошли, – разрешил генерал, завершая беседу. Он первым двинулся к автомобилю. Саша пошел следом. Они прошли несколько метров, когда генерал оглянулся и заметил, как его собеседник достает из кармана небольшой прибор.

– Что это такое? – гневно спросил он. – Магнитофон?

– Нет, – ответил Саша, – это скеллер. Чтобы нас не могли подслушать. Всегда лучше подстраховаться.

– Умный ты парень, Собников, – задумчиво сказал генерал. – До трассы, майор, доберешься пешком. Здесь недалеко. И запомни, у тебя в запасе только одна неделя. В следующую субботу ты мне расскажешь о каждом из них. И во всех подробностях.

Он прошел к своему автомобилю, сел в салон и сильно хлопнул дверцей. Машина сразу тронулась с места. Саша, оставшийся стоять на дороге, так и не понял, чем был вызван внезапный гнев генерала.

День четвертый. Тверь. Воскресенье. 24 июня.

Вокруг никого не было. Он оглянулся. Пустая улица, ни одного прохожего, ни одной машины. Был уже одиннадцатый час вечера, и случайных прохожих в это время здесь обычно не бывало. Дело в том, что переулок, в котором он жил, облюбовали молодые длинноволосые юнцы. По вечерам они собирались компанией, бренчали на гитарах, пили вино и, похоже, курили наркотики.

Дом, в котором он жил, находился в тупике, в конце переулка. Лохматые гитаристы жили по соседству. Поначалу их тусовки здорово раздражали его. Но потом он сообразил, что шумная уличная компания, которая отпугивает всех чужаков, служит на самом деле прекрасной охраной и под их «прикрытием» он может чувствовать себя в относительной безопасности. Он успокоился.

Но сейчас, возвращаясь к себе домой, он чувствовал на себе чужой взгляд. Он не мог ничего перепутать, он физически ощущал любой чужой взгляд, даже направленный в его спину, он чувствовал энергетику чужого взгляда, словно бьющего под лопатку. Это было врожденное чувство опасности, помноженное на интуицию и развитое годами тяжелых тренировок.

Именно поэтому он внезапно споткнулся и выронил газету, которую нес в руках. Все получилось словно случайно. Он наклонился и, поднимая газету, незаметно оглянулся. Улица по-прежнему была безлюдна, но он был уверен, что за ним наблюдают. Он медленно выпрямился, фиксируя на себе чужой взгляд, который обжигал его, словно попавший на лицо солнечный луч. Чуть повернул голову. За ним следили откуда-то спереди. Кажется, он понял. Следят из белой «Волги», которая припаркована недалеко от въезда в его переулок. Оттуда просматривается вся улица. Лучшее место для наблюдения трудно придумать. Никто не пройдет в переулок незамеченным.

Раньше узкий переулок был сквозным, но затем сосед построил сарай и перегородил его, превратив в тупик. Однако все в городе по-прежнему называли новый тупик переулком. Он взглянул в сторону машины. Белая «Волга», кажется, местная, но раньше на этой улице она не появлялась. Одна секунда. Настоящий профессионал смотрит ровно одну секунду, может, даже чуть меньше. Он бросает молниеносный взгляд, а уже затем его мозг обрабатывает поступившую информацию, отбрасывая ненужное и выделяя главные детали. В автомобиле сидел человек. Чтобы разглядеть его, нужно было чуть повернуть голову или скосить глаза. Он так и делал, время от времени, словно в такт своим шагам, ненароком чуть поворачивал голову.

Лицо чужого. Поступающая информация продолжала обрабатываться. Нет, он его никогда не видел. Этого молодого человека он явно не знает. Неужели кто-то сумел его вычислить? Неужели они смогли его найти?

Он медленно приближался к машине. Нужно спокойно подойти к переулку, повернуть за дом. Подойти таким образом, чтобы не стать удобной мишенью для молодого человека, сидевшего за рулем. Если тот должен убрать его, то напрасно согласился сесть на место водителя. Из «Волги» невозможно выбраться за одну секунду. Для этого нужны две-три секунды. А если он не справится за секунду, то второй секунды у него может не быть. Точнее, второй секунды у него наверняка не будет.

Рашников, повернув голову, посмотрел на соседний дом. Если бы он планировал операцию, он посадил бы снайпера туда: водитель открывает дверцу машины, отвлекая внимание жертвы, а снайпер тем временем спокойно довершает дело. Но, похоже, снайпера там не было. Рашников медленно приближался к своему переулку и к стоявшей машине. Если незнакомец решится выйти из автомобиля, то он не успеет выстрелить. Рашников знает, как нужно действовать в таких случаях. Я него нет с собой оружия, он уже давно не носит пистолета. Но ему не нужен пистолет, чтобы убить человека. Он знает множество других способов. Ему не раз приходилось прибегать к ним, спасая свою жизнь. До сих пор профессионализм его не подводил.

Кажется, молодой человек собирается выйти из автомобиля. Я него большая родинка на подбородке. Отсюда хорошо видна его родинка. Нет, они абсолютно точно никогда раньше не встречались. Рашников свернул газету поплотнее. Профессионалу такого класса, как он, достаточно одной газеты. Сначала удар по глазам, а затем в сонную артерию. Человек отключается быстро и без проблем. Но для этого нужно подойти близко, почти вплотную к противнику. Если подойти нельзя, нужно избежать контакта с ним. До переулка остается несколько метров. Если он дойдет до поворота, незнакомец уже не успеет выстрелить, даже если попытается быстро выскочить из машины. Пять метров, четыре, три...

Рашников почти подошел к переулку, собираясь заворачивать, когда молодой человек сделал характерное движение плечом, открывая левую дверцу. Если он собирается стрелять, то явно не успеет этого сделать, подумал Рашников. Разве можно ждать жертву, сидя за рулем? Как это глупо. Нет, этот тип явно не убийца. И в руках у него ничего нет. Похоже, молодой человек собирается с ним заговорить.

Последний шаг. Рашников собирался уже заворачивать за угол, когда молодой человек вылез из автомобиля, шагнул ему навстречу.

– Игорь Викторович? – спросил молодой человек, когда Рашников оказался около него на расстоянии нескольких метров.

– Я вас не знаю. – Рашников остановился. Поворот в переулок рядом, если незнакомец начнет стрелять, он может прыгнуть в сторону.

Но молодой человек явно не собирался стрелять. И вообще, с близкого расстояния выглядел не очень молодым. Когда он сидел в автомобиле, казалось, что ему лет двадцать пять. А сейчас было видно, что все тридцать, а может, и тридцать пять.

– Игорь Викторович, – снова обратился к нему незнакомец, – с вами хотят поговорить.

– Вы ошиблись, – упрямо проговорил Рашников, – я вас никогда раньше не видел. Мы не знакомы...

– Майор Собников, – сообщил очень тихо молодой человек, – я из Федеральной службы безопасности.

– Это я уже понял, – кивнул Рашников. – Что вам нужно?

– С вами хочет встретиться один человек.

– Пусть приходит ко мне на работу, – проговорил Рашников, собираясь повернуть в переулок. – Пусть завтра придет ко мне в спорткомплекс, – уточнил он на прощание. Ему безразлично, что его ищут сотрудники ФСБ, он всем своим видом демонстрирует незаинтересованность. Но в этот момент из глубины переулка, откуда-то из темноты доносится голос:

– Добрый вечер, Игорь Викторович. Поздно вы приходите домой.

Рашников повернул голову, вглядываясь во тьму переулка. Все сделано очень аккуратно и профессионально. Водитель отвлекал его внимание, а неизвестный все это время ждал в переулке. Если бы Рашников побежал, ему преградил бы дорогу второй незнакомец. Тот все еще не выходил из темноты, Рашников слышал только его голос и смутно мог разглядеть расплывающиеся черты. Понятно было только, что это высокий мужчина, гораздо старше своего молодого напарника.

– Кто вы такой? – спросил Рашников, делая несколько шагов вперед. Он уже понял, что ни убивать, ни арестовывать его ночные незнакомцы не собираются. Им, видно, действительно нужно о чем-то с ним поговорить.

– Мы вас долго искали, – признался высокий мужчина, – мы могли бы пройти к вам в дом?

– Я живу не один. Я меня хозяйка, – предупредил Рашников.

– Нет, – улыбнулся тот, что повыше, – вашей хозяйки нет дома. Она уехала вчера в деревню к своей сестре, вернется только завтра.

Значит, они знают о нем гораздо больше, чем он предполагал. Значит, они за ним следили. И не просто следили. Вчера утром позвонили из деревни и попросили его хозяйку срочно приехать. Получается, что они подстроили и этот неожиданный звонок, и отъезд старой женщины. Рашников помрачнел. Если они за ним следили достаточно долго, он обязан был это почувствовать. А может, они собирали о нем информацию, не прибегая к наружному наблюдению? Выходит, они провели серьезную подготовку, чтобы высокий незнакомец мог с ним поговорить. Раз так, расспрашивать больше не о чем. Они сами объяснят, чего хотят от него.

– Раз так, то идемте ко мне, – сказал Рашников и, уже не оглядываясь на молодого напарника, пошел к своему дому. Достал ключи. В их двухэтажном доме кроме него и хозяйки живут еще два кота. Он бы давно завел собаку, но семидесятилетняя старуха не разрешает, она собак боится. Делать нечего, приходится довольствоваться кошками.

Он открыл дверь, впуская внутрь высокого незнакомца. Его молодой напарник остался на улице. Рашников указал на вешалку, куда можно повесить плащ. И, наконец, разглядел своего непрошеного гостя, уже включив яркий свет. Высокого роста, в хорошем костюме, в белой свежей рубашке. Он явно не из местных, а раз рубашка свежая, значит, успел – переодеться. На «Волге» местные номера, выходит, что у них есть связи в Твери, и связи хорошие. Молодой человек, сидевший за рулем, сказал, что он майор. Получается, что этот тип либо полковник, либо генерал. Скорее, генерал, уж слишком независимый и слишком гордый у него вид.

– Поднимемся на второй этаж, – предложил Рашников, наливая молоко мяукающим котам, которые вышли его встречать. Он неожиданно легко присел на корточки и поставил тарелки перед кошачьими физиономиями. – Моя комната там. Тот непроизвольно отметил мягкость и бесшумность движений хозяина дома. Когда тот присел на корточки, его кости не издали ни малейшего хруста, что в его возрасте было бы вполне естественным.

Они поднялись по скрипящей деревянной лестнице наверх, в большую комнату Рашникова. Незнакомец огляделся по сторонам. Он был явно удивлен. В углу висит икона, повсюду старая обшарпанная мебель, стол накрыт выцветшей скатертью. На кровати целая гора подушек, от самой большой до самой маленькой. Ощущение, что ты попал в деревенскую избу, где живет глубокий старик. Рашников знал, какое впечатление производит эта комната, поэтому он просто показал на лавку у стола:

– Садитесь, я сейчас приду.

Он прошел во вторую комнату, куда не пускал никого из посторонних, и через некоторое время вернулся к гостю, который все еще недоуменно озирался по сторонам.

– Вы здесь живете? – не выдержал генерал. – Это ваша комната?

– Да, – ответил Рашников, пряча улыбку, – это мой дом вот уже шесть лет. Мне нравится здесь жить. А вам здесь не нравится?

– Нравится, – немного растерянно сказал гость.

Он явно был изумлен, и Рашников не мог этого не заметить. Здесь, в этой «крестьянской избе», его короткая бородка и усы смотрелись совсем по-другому. Он выглядел этаким деревенским дедом, а вся окружающая обстановка заставляла предположить, что в доме принят патриархальный уклад. На старом комоде лежали вырезанные из дерева поделки, стоял поднос с кувшином кваса.

– Вы Игорь Викторович Рашников? – уточнил гость.

– А вы сомневаетесь? – спросил Рашников. – Тогда зачем вы сюда приехали? Посмотреть, как я живу?

– Нет, – гость снова огляделся по сторонам. Он явно был недоволен. Особенно его смущала икона с лампадкой в углу.

– Вы были «ликвидатором», – гость не спрашивал, он утверждал.

Рашников пригладил свою бородку.

– Был когда-то, – с ухмылкой ответил он.

– Каким образом вы уцелели? – спросил генерал. – Ведь из вашей группы никого не осталось в живых?

– Поэтому и уцелел, что живу здесь, – усмехнулся Рашников, – я давно понял, что все эти разборки добром не кончатся. И переехал сюда осенью девяносто третьего. С тех пор здесь и живу.

– Все это время? – спросил гость.

– Все это время, – он уловил едва заметную иронию в голосе незнакомца. Неужели им известно больше, чем он предполагал? – Как вас зовут? – спросил он незнакомца. – Назовите какое-нибудь имя, как к вам можно обращаться.

– Кирилл Сергеевич, – представился незнакомец, – это мое настоящее имя.

– Очень приятно. Про меня вам, очевидно, все известно. Поэтому я не буду больше ни о чем вас расспрашивать. Раз вы приехали сюда, в Тверь, значит, у вас ко мне дело. И дело важное, судя по тому, как вы продумали и устроили эту встречу.

– Да, – подтвердил гость, – дело очень важное. Но сначала я хочу уточнить кое-что. Мы проверили, чем вы занимались это время. Все последние шесть лет вы работали заместителем директора спорткомплекса.

– Я этого не скрывал, – кивнул Рашников.

– Есть, правда, одна любопытная деталь, – заметил гость, – дважды вы брали отпуск. За все шесть лет только два раза вы отсутствовали более месяца. Уезжали из города. И вот что интересно. Именно в это время в Москве было совершено два громких убийства. Был убит один известный банкир, а потом не менее известный журналист. Удивительные совпадения! Вам не кажется?

Рашников провел рукой по бородке. Он никак не выглядел смущенным.

– Не кажется, – усмехнулся он, – бывают какие угодно совпадения. Однако сомневаюсь, что вы приехали для того, чтобы выяснять, куда это я ездил отдыхать во время своих отпусков. Кстати, если вам все-таки интересно, я в это время лечился в санаториях. И все подтверждающие документы на этот счет у меня, между прочим, сохранились.

– Не сомневаюсь, – сказал гость, – тем более что санатории мы проверили. Вы действительно там бывали. Правда, оба раза уезжали, не долечившись, раньше окончания срока путевки.

Рашников улыбнулся. Они неплохо поработали. Гость, кажется, прав. Он допустил оплошность, нужно было взять еще один отпуск и на самом деле провести его целиком в санатории. Но он так не любил эти санатории.

– Приходится лечиться, – прохрипел он, – я старый человек. Мне нужно думать о своем здоровье. И о своем будущем, – последнюю фразу он добавил, сверкнув глазами в сторону гостя.

Тот правильно понял намек. И усмехнулся.

– Надеюсь, здесь никто нас не услышит? – спросил гость.

– Никто, – подтвердил Рашников, – здесь глухое место, Кирилл Сергеевич. А работающий у вас в кармане скеллер исключает всякую возможность прослушивания.

– Откуда вы знаете? – нахмурился Кирилл Сергеевич.

– Догадался, – спокойно парировал Рашников. – Так о чем вы хотели поговорить?

– Нам нужна ваша помощь, – пояснил гость.

Рашников смотрел на него, ожидая дальнейшего развития беседы.

– Мы хотим использовать ваш опыт, – продолжал гость, – ваш опыт в решении некоторых наших проблем. Вернее, одной проблемы, которую вы могли бы помочь нам разрешить.

– Понятно, – кивнул Рашников, – серьезная проблема?

– Сначала мы должны договориться.

– Сначала я должен знать, о чем идет речь, – возразил Рашников.

Гость молча постучал костяшками пальцев по столу, словно проверяя акустику в комнате. Они оба прекрасно понимали друг друга, и оба друг другу не доверяли.

– Мы предлагаем вам следующие условия, – осторожно начал Кирилл Сергеевич, – платим ваш гонорар и просим решить нашу проблему. Вот собственно, и все.

– Я вас не знаю, – улыбнулся Рашников. В этот момент он был похож на сельского священника, излучающего умиротворение и спокойствие.

– На самом деле мы с вами знакомы, – ответил гость, – мы проводили одну совместную операцию девятнадцать лет назад. В Латинской Америке. Мы искали с вами в Аргентине одного бывшего сотрудника польской разведки. Я входил в группу, которой было поручено его найти. А вы… ну, собственно, вы уже тогда занимались своим делом. Когда мы нашли этого агента, я сообщил вам его координаты, и мы улетели. Потом мы узнали, что поляк случайно разбился в автомобильной катастрофе. Вы меня забыли, Игорь Викторович.

– Теперь вспомнил, – спокойно ответил Рашников. – Ты изменился. Кажется, уже генералом стал?

– Стал, – кивнул его гость, – поэтому и пришел к вам. Мне нужна ваша помощь.

– Поэтому ты и назвался своим настоящим именем, Кирюша. Я ведь почувствовал, что где-то тебя видел. Все хотел уточнить, где именно. Ясно. Я все понял, – вздохнул Рашников. Он тяжело поднялся, прошел к старому комоду и вытащил оттуда бутылку коньяка. Это был дорогой французский коньяк «Хеннесси». Генерал удивленно приподнял бровь. Французский коньяк нелепо смотрелся на фоне деревенского жилища в руках пожилого хозяина, медленно передвигающегося по дому.

– Это моя слабость, – усмехнулся Рашников, – люблю хороший французский коньяк.

Он достал два небольших стакана, разлил коньяк. Поставил бутылку на стол и поднял свой стакан.

– За успех нашего дела, – пробормотал он и, не чокаясь, поднес стакан ко рту. Он пил медленно, маленькими глотками, наслаждаясь тонким ароматом. Генерал тоже выпил. Коньяк действительно был превосходным. Это привело гостя в хорошее настроение.

– Так вы согласны? – спросил он.

Рашников взял лист бумаги, достал ручку и написал одно слово – «кто». После чего поставил большой вопросительный знак и сел на лавку, протянув лист бумаги своему гостю. Генерал посмотрел на надпись и нахмурился. Потом осторожно переспросил:

– Значит, вы согласны?

Рашников постучал костяшками пальцев по столу, показывая на лист бумаги. Он не сказал ни слова, испытующе глядя на генерала. Тот понял, что дальше медлить не стоит. Он достал из внутреннего кармана пиджака газету. На первой странице была помещена большая фотография. На ней Премьер-министр пожимал руку очередному зарубежному лидеру. Рашников посмотрел на фотографию. За спиной у Премьер-министра стоял мэр столицы. «Ликвидатор» смотрел на обоих. Его лицо не выражало никаких эмоций. Ни удивления, ни возмущения, ни гнева. Он просто смотрел на фотографию. Генерал напряженно ждал. Он всматривался в лицо Рашникова, пытаясь угадать его реакцию. Но тот так же равнодушно вернул газету генералу.

– Их там двое, – напомнил он.

– Тот, который слева, – ответил генерал.

Реакции не последовало. Рашников только кивнул.

– Понятно, – сказал он, – я примерно так и думал. Иначе вы не стали бы меня искать. Наверное, у тебя самого тоже есть неплохие специалисты.

– Есть, – подтвердил генерал. – Но сейчас нет таких надежных агентов, таких профессионалов, как раньше. Мельчает время, мельчают люди. А твоя квалификация мне известна.

– Может быть, – задумчиво произнес Рашников, – может быть. Значит, у тебя такое поручение. Понятно. Дорого будет стоить, генерал. Очень дорого.

– Ничего. Мой бюджет выдержит, – генерал не сводил с него глаз, ожидая решения.

– Рисковый ты мужик – пробормотал Рашников, – очень рисковый. В такую даль поехал со своим делом. Значит, долго меня искал?

– Долго, – подтвердил генерал, – мне нужен был специалист высокого класса.

– Один, – поднял указательный палец Рашников.

– Что один? – не понял генерал.

– Стоимость твоего заказа, – улыбнулся Рашников.

Генерал посмотрел на вытянутый длинный крепкий палец. Он не дрожал.

– Тысячу? – изумленно спросил гость, но, увидев презрительное выражение Рашникова, поправился: – Десять? – На лице хозяина дома было то же выражение. – Сто? – спросил генерал уже несколько другим голосом. Палец по-прежнему не дрожал. Генерал ошеломленно покачал головой: – Один миллион? – он сам не верил своим словам.

Палец наконец согнулся. Рашников убрал руку и потянулся за бутылкой коньяка.

– Ты с ума сошел? – разозлился генерал. – Таких гонораров не бывает. Ты мог бы с таким же успехом назвать и миллиард. Или сто миллионов. Не сходи с ума, не нужно наглеть! Сидишь тут в глуши, совсем чувство реальности потерял.

– Смешно, – прохрипел Рашников. Он кряхтя поднялся, прошел по комнате, затем внезапно обернулся. Его глаза блеснули. – А может, это ты, генерал, чувство реальности потерял? Ты знаешь, сколько я беру за заказ? Сто тысяч. За обычных хлюпиков, которые ходят без охраны и которых можно пальцем удавить. А ты приехал ко мне с таким делом. Подумай, генерал, я не прошу слишком много.

– Таких цен не бывает – багровея, выдавил генерал, – ты ненормальный!

– Значит, не договорились, – спокойно ответил Рашников, – иди, генерал. Тебя твой мальчик на улице заждался.

Генерал решительно поднялся, взглянул на сидевшего перед ним пожилого человека. Нечесаные волосы, бородка, усы... Может, он давно потерял квалификацию, мелькнуло у него в голове. Все эти иконы, лампадки, подушки, салфетки. Может, Рашников на самом деле уже утратил чувство реальности? И те два убийства в Москве всего лишь случайно совпали с его отпусками? Хотя, с другой стороны, репутация Рашникова была ему хорошо известна. Он был одним из самых лучших профессионалов в бывшем КГБ СССР. Такой человек не мог полностью утратить свои навыки.

– Половину, – предложил генерал.

– Здесь не базар, – строго заметил Рашников, – я не торгуюсь.

– Не сходи с ума, – нервно сказал генерал, – зачем тебе столько денег? Ты вообще представляешь, что это за сумма?

– Чувство реальности, говоришь, – усмехнулся Рашников. Он вдруг поднялся и кивнул своему гостю. – Идем за мной.

Он прошел через всю комнату и открыл дверь во вторую. Генерал нерешительно подошел к двери и замер на пороге. Вторая комната была полной противоположностью первой. Здесь были книги на нескольких языках, аккуратно расставленные по полкам, высившимся до потолка. На специально оборудованном столе стоял компьютер, подключенный к лазерному принтеру, ноутбук, телефон, совмещенный с факсом. Рядом лежал мобильный телефон спутниковой связи. Стояли микроволновые генераторы шумов, исключавшие возможность прослушивания комнаты. Комната напоминала небольшой операторский пункт связи. Разница между первой и второй комнатой была настолько поразительной, что генерал невольно оглянулся. Было такое ощущение, что в двух комнатах жили два абсолютно разных человека. Или что между комнатами существовал некий барьер времени. Он изумленно посмотрел на Рашникова.

– Потерял чувство реальности? – спросил Рашников с явной издевкой. – Так ты сказал?

– Нет, – запинаясь, ответил генерал. Его трудно было чем-либо поразить, но Рашникову это удалось. – Нет, – повторил он – не потерял. Ладно, я согласен на все твои условия. Пусть будет так, как ты сказал. Один миллион, я согласен.

– Плюс двадцать процентов на текущие расходы.

– Хорошо, – он не хотел больше спорить.

– Когда нужно выполнить заказ? – удовлетворенным голосом спросил Рашников.

– Я тебя есть два месяца. Не больше. Это максимальный срок.

– Ясно. Теперь давай вернемся к столу, и ты мне расскажешь, кто еще кроме тебя знает о нашей встрече.

Они вернулись к столу и снова расселись по лавкам. Рашников вопросительно посмотрел на генерала.

– Никто, – решительно ответил генерал, – ни один человек не знает. Я не идиот, чтобы кому-нибудь рассказывать о таких вещах. Ты не забывай, что мы работали вместе. Хотя тогда я был совсем желторотым юнцом. Но многому научился.

– Научился, – прохрипел хозяин дома, – да, видимо, не всему. Давай по порядку: кто знает о твоей поездке ко мне?

– Я же сказал… – нервно заметил Кирилл Сергеевич.

– Так не бывает, – усмехнулся Рашников. – Я кого вы взяли машину с местными номерами?

– Я позвонил одному из местных сотрудников ФСБ. Заместитель начальника областного управления. Мой старый знакомый. Он дал мне машину, ни о чем не спрашивая. Приказал одному из своих сотрудников встретить меня на вокзале и передать мне машину.

– Значит, этот знает, – кивнул Рашников с мрачным выражением лица, не обещавшим местному сотруднику ФСБ ничего хорошего. – Кто еще?

– Я него семья, – встревоженно сказал генерал, – у него двое детей.

От взгляда Рашникова ему стало не по себе, по спине пробежал неприятный холодок.

– Я него двое детей, – ошеломленно повторил генерал.

– Он знает, что ты приехал в город, – напомнил Рашников, – значит, сумеет вычислить к кому, если понадобится. Не спорь, генерал. Я ведь не прошу лишних денег. Это входит в одну сумму. Место перед операцией должно быть чистым. И тот сотрудник, который тебя встречал, тоже может догадаться. Значит, и он лишнее в этой цепи звено.

– Похоже, ты все-таки потерял чувство реальности, – пробормотал генерал, – ты не бульдозер, чтобы укатывать площадку перед операцией. Не сходи с ума!