355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Чингиз Абдуллаев » Мистерия эпохи заката » Текст книги (страница 1)
Мистерия эпохи заката
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 00:16

Текст книги "Мистерия эпохи заката"


Автор книги: Чингиз Абдуллаев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Чингиз Абдуллаев
Мистерия эпохи заката

«Сообщение от группы Рэма Желтухина. Он пока вообще никого не встречал. Он в восторге от своей свалки и клянется в ближайшее время определить индекс здешней цивилизации с точностью до второго знака. Я пытаюсь представить себе эту свалку – гигантскую, без начала и без конца, завалившую полмира. У меня портится настроение, и я перестаю об этом думать».

А. Стругацкий, Б. Стругацкий «Жук в муравейнике»


«Чтобы быть абсолютно счастливым человеком, нужно иметь хороший желудок, злое сердце и совсем не иметь совести»!

Дени Дидро


Вместо эпилога

Я не знал, как мне быть. Ситуация абсолютно невозможная и оттого еще более непредсказуемая. Можете себе представить, как я нервничаю? Просто схожу с ума. Этот безумный день уже почти заканчивается, и я должен принять какое-то решение. Должен наконец решиться на последний шаг. Как это сложно! И какой невероятный день я прожил! Один день – как вся моя предыдущая жизнь. Как все эти годы, проведенные под постоянным стрессом возможного разоблачения. Иногда это было неприятно, иногда опасно, в некоторых случаях – чуть ли не смертельно опасно.

Мне удалось не только выстоять, но и прожить достаточно интересную жизнь. Иной раз я чувствую себя почти Штирлицем – помните такого разведчика из знаменитого фильма? А подчас мне становится невыносимо грустно, и тогда подступающая депрессия превращает меня в меланхолика. Я начинаю думать, что мог бы стать известным журналистом или писателем, знаменитым ученым или политиком.

Но я доволен. Все же моя жизнь была не столь опасной, как у Штирлица, зато и не такой пресной, как у большинства людей. К тому же я успел привыкнуть к этой двойной жизни и даже испытывал некоторое удовольствие от самого факта существования моей тайной работы, о которой так никто и не узнал. Я не думал, что, сегодняшний день, начавшийся рано утром, закончится столь неожиданным образом. Я вообще не был готов к тем событиям, которые произошли. Но они в конечном итоге перевернули мою и без того не очень спокойную жизнь.

Я все еще раздумываю, не зная, как мне поступить. Но я не сомневаюсь, что приму верное решение. Теперь, когда все закончилось, мне кажется, что я готовился к этому дню всю свою жизнь. И шел к этому дню все последние годы. Почти двадцать лет. Я знаю, что книгу нельзя начинать с эпилога. Глупо как-то и вообще неправильно. Но мне нужно успокоиться и решить, как дальше жить. А заодно и рассказать вам обо всем, что со мной произошло.

Я все еще колеблюсь, хотя мне нужно позвонить. Позвонить и высказать свое предложение, которое будет последним. После этого звонка у меня не останется другого выбора: либо меня убьют, либо я в одночасье стану миллионером. По большому счету мне совсем не хочется звонить. Как не хочется и становиться миллионером. И уж тем более мне не хочется, чтобы меня убили. Но я знаю, что сейчас достану телефон и позвоню. Я уже не раздумываю. И, достав аппарат, набираю номер. Долго жду ответа. Очень долго. Я начинаю нервничать. И наконец слышу знакомый голос:

– Считай себя покойником.

Ничего другого я и не ожидал.

Но теперь начну рассказывать по порядку. О своей жизни и об этом сумасшедшем дне, о той мистерии, в которой все мы жили последние двадцать лет, и о той истории, которая произошла со мной.


Вместо вступления

Я обычный человек. Во всяком случае, всегда так считал. Наверное, вы сейчас закроете книгу, чтобы ее не читать. И правильно сделаете. В наше время никому не интересны приключения обычного среднего человека. Всем интересно, как живут олигархи, на что они тратят деньги, каких актрис и топ-моделей содержат, а еще с кем спят или не спят наши доморощенные звезды. Есть еще немного интереса к политикам и бандитам. И это все. Больше никакие темы никого не волнуют. И никакие персонажи. Богатые люди, очень известные государственные деятели, менее известные, но хорошо узнаваемые проститутки и содержанки, известные бандиты и нувориши. Кажется, что весь мир состоит исключительно из них. Как только открываешь любую книгу, так сразу понимаешь, что в ней показаны гламур, глянец, грязь и гадость. Еще немного дерьма, но это слово тоже можно писать с буквы «г».

Еще не закрыли книгу? Правильно сделали. В моей жизни тоже хватало всего этого «добра». Но самое обидное, что героями книг советских писателей были люди труда – шахтеры, монтажники, строители, врачи, инженеры, учителя, служащие. В общем те, кто нормально работает, женится, как правило, только один раз, воспитывает детей и внуков и создает ту самую прибавочную стоимость, которую потом воруют и отбирают у них наши олигархи. Из ничего не может появиться нечто. Сначала работают миллионы людей, которые создают конкретный продукт. Потом несколько тысяч из этого миллиона этот продукт присваивают себе, а еще несколько человек из этих тысяч определяют его цену, присваивая себе вею прибавочную стоимость. И зарабатывая миллиарды. Все прямо по Марксу. Хотя старик многое напутал, все же кое-что он написал правильно. Но не буду о нем вспоминать, чтобы не запугать вас окончательно.

Интересно другое, а именно как изменились приоритеты общества. Почему теперь считается, что воровать, обманывать, подличать, ходить по чужим головам, спекулировать, презирать собственный народ – это правильно и престижно. А честно работать и любить свою Родину – это дурной тон. Самое обидное, что пропаганда «успеха любой ценой» иногда вступает в противоречие даже со здравым смыслом. Но похоже, это никого не волнует. Недавно я смотрел старый фильм, снятый в годы моего детства, – «Республика ШКИД». Как мы тогда радовались за ребят, как переживали за них, как мы ненавидели Савушку, который давал маленьким детям хлеб в долг и брал с них в два раза больше. Как несправедливо и горько было за ребят, которых так обирали. А что сегодня? Выяснилось, что Савушка и есть «хозяин жизни». Что спекулировать, обирать ближних и слабых, обманывать остальных, воровать чужой хлеб – это правильно и заслуживает всяческого поощрения. А вот быть таким честным, как Янкель (помните такого?), глупо и недальновидно. Вот к чему мы пришли. Интересно, правда? Откуда ушли и куда пришли.

И так возьмите любой наш старый фильм. Вспомним другую картину – «Доживем до понедельника». Как мы любили тогда учителя истории, которого так здорово сыграл в фильме Тихонов! Я и на исторический-то решил поступать после того, как раз десять посмотрел эту картину. А что в конечном итоге? Выяснилось, что лейтенант Шмидт был просто наивным дурачком, подставившим своих матросов. А этот парень, который сжег «счастье» своего класса, – законченный идиот. Нашли из-за кого переживать! А какие глупости проповедовал своим ученикам историк в исполнении Тихонова? Единственный приличный человек в этой киноленте – мальчик, которого сыграл Игорь Старыгин. По современным меркам он пошел бы далеко, если бы сумел выжить в бандитские девяностые годы. Хотя лично я сомневаюсь, что он выжил бы. Все-таки у него были зачатки совести, и такой педагог, как тот историк, наверное, не выжил бы. Не сумел бы пройти по головам своих товарищей, чтобы стать успешным.

Недавно я с интересом ознакомился с биографиями современных российских олигархов. Да это же просто талантливые люди! Самородки. Большинство из них спекулировали уже в студенческие годы, продавали и перепродавали, фарцевали, занимались валютными операциями, частным извозом, маклерством, в общем, всем, что приносит доход. И преуспели. Не все, конечно. Некоторые воспользовались ситуацией и просто завладели заводами, фабриками, нефтяными скважинами, компаниями, землями, принадлежащими народу. Ну, на народ им было просто наплевать. И правильно. Почему они должны думать о других? Бог любит удачливых, так, кажется, высказался один из олигархов.

Сейчас мне сорок два года. А все началось тогда, когда я мальчиком решил поступать на исторический факультет. Я вырос в Баку, в восемьдесят первом закончил школу и твердо решил стать студентом исторического факультета Московского государственного университета. Вы помните, какое тогда было время? Самый расцвет застоя. Брежнев казался вечным, советский строй – абсолютно незыблемым. Все было расписано по пятилеткам на многие сотни лет вперед. Мы вступили в стадию развитого социализма, и чтобы успешно сдать экзамены, я должен был выучить решения двадцать шестого съезда КПСС, которые весь советский народ успешно претворял в жизнь.

На весь Баку дали одно целевое место в МГУ, и оно стало моим после того, как я сдал все экзамены на «отлично». Тогда центр предоставляя такие вот привилегии национальным республикам, разрешая им посылать своих представителей в высшие учебные заведения Москвы. Заодно таким образом готовились проверенные кадры для союзных республик. Возвращаясь обратно на родину по окончании столичных вузов, их выпускники занимали гораздо лучшие рабочие должности, чем их местные сверстники. Априори считалось, что образование, полученное в Москве, более серьезное и более надежное.

Об учебе я говорить не буду. Это были лучшие годы моей жизни. Пять лет пролетели как одно мгновение. Если я начну описывать эти времена, то получится три толстых тома похождений московского студента начала восьмидесятых. И хотя при Андропове нас стали немного проверять и пытались притеснять, в общем, все эти годы я вспоминаю как самые радостные. Прекрасные товарищи, красивые девушки, масса свободного времени, умные педагоги, веселые перелеты в Баку и обратно… Пять замечательных лет. На последнем курсе меня вызвали в организацию, которая называлась «Контора Глубокого Бурения». Нет, это, конечно, шутка. Так в узком кругу друзей мы называли Комитет государственной безопасности, три заглавные буквы которого наводили страх и ужас на весь мир. Но только не дна меня. У меня дядя был большим чином в этой организации, генералом и одним из руководителей местного Комитета в нашей республике. Может, поэтому меня и вызвали? Я подозреваю, что мой дядя составил мне протекцию. Как бы там ни было, но меня пригласили в эту организацию и объяснили, что хотят предложить мне работу.

Я недолго думал. Ведь это же была сплошная романтика, хорошо нам всем известная по фильмам и книгам. Все тогда были влюблены в Штарлица-Тихонова и обожали Абеля-Баниониса из «Мертвого сезона». Можете себе представить, как мне повезло? Я сразу согласился. Да и сами подумайте, какой у меня был выбор? В советские времена историков после окончания университета отправляли на кафедры истории КПСС в качестве лаборантов. Там я просто загнулся бы от тоски и отсутствия перспективы. Или могли послать воспитателем в общежитие иностранцев. При распределении выпускников случались и такие казусы. Или я мог стать заведующим каким-нибудь кабинетом политического просвещения. Так что мне крупно повезло. Начиналась перестройка, к власти в стране пришел Михаил Горбачев. И весной восемьдесят шестого года я решил мою судьбу.

После окончания университета меня сразу отправили на учебу в Краснознаменный институт имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, где я проучился еще два года. Заодно меня обучили двум иностранным языкам, правилам рукопашного боя, умению наблюдать и уходить от наблюдений, умению прятаться и находить спрятавшихся, умению убивать и не быть убитым. В общем, научили нормальным вещам, которые впоследствии мне очень пригодились. Правда, эти два с лишним года были гораздо более сложными и трудными, чем предыдущие пять. Если оценить по десятибалльной шкале коэффициент личного счастья и свободного времени, то в первые пять лет учебы я поставил бы девятку. А вот в следующие два года только единицу или двойку. Вот так серьезно нас готовили. Вы, наверное, уже решили, что я буду рассказывать о шпионских историях и приключениях в стиле Джеймса Бонда? Как я хотел бы вам это рассказать! Но тогда моя жизнь была бы всего лишь иллюстрацией очередного шпионского боевика, а не той какой она оказалась на самом деле.

Я получил диплом и звание старшего лейтенанта уже в двадцать четыре года. В двадцать пять стал капитаном. Но меня не отправили работать за рубеж, не стали переводить на работу в Министерство иностранных дел, не разрешили даже остаться кадровым офицером в каком-нибудь местном управлении где-нибудь в Москве или в Баку. Вместо этого мне предложили работу «вольного стрелка». Не знаете, что это такое? Я вам скажу. Это было самое засекреченное подразделение КГБ СССР. Самое секретное. Настолько закрытое, что о нем не знало даже большинство офицеров, работающих в центральном аппарате КГБ.

На самом деле «вольные стрелки» есть в каждой крупной спецслужбе, почти в каждом известном центре разведки. Но об их деятельности очень мало кому известно. Как и о тайных агентах в уголовном розыске. Понятно, что большинство преступлений раскрывается с помощью платной и негласной агентуры среди уголовников. Причем часто сотрудники милиции должны покрывать своих «агентов», разрешая им некоторые преступления, чтобы они выдавали им те, которые необходимо раскрыть. В общем, существует система не гласных договоров между сотрудниками милиции и их «агентами». Нигде и никто не имеет права об этом писать, тем более выдавать сведения об агентах посторонним. Это самая строгая служебная тайна.

Примерно такая же тайна – и наличие «вольных стрелков». Все знали, что существует Первое Главное управление. Это была элита КГБ – ее внешняя разведка. За тем было Второе Главное управление – контрразведка. Третье управление занималось военной контрразведкой. Четвертое – транспортом. Пятое – вопросами идеологии и защиты конституционного строя. Шестое – вопросами экономической контрразведки и промышленной безопасности. Седьмое – наружным наблюдением. Восьмое – связью и шифровальной службой, в общем, можно долго перечислять управления и отделы. Девятое управление занималось охраной членов Политбюро и правительственных объектов.

Но в каждой службе есть своя система безопасности. Или своя «специальная инспекция». Существовала она и в КГБ, подчиняясь непосредственно высшему руководству организации. А еще было мобилизационное управление, которое тоже занималось различными вопросами, связанными с возможными действиями КГБ в нестабильный период агрессии противника или объявления войны. На стыке мобилизационного управления и специальной инспекции и был создан отдел, о существовании которого знали только высшие сотрудники КГБ СССР. О нем не докладывали даже в Политбюро, о нем не могли знать даже руководители разведки или контрразведки, не говоря уже об остальных высших офицерах.

Разведчики вообще, как правило, действуют под прикрытием различных организаций. Например, МИДа, что, в общем, понятно. В любом посольстве работают представители спецслужб под дипломатическим прикрытием. Работают они также и в различных представительствах разных зарубежных компаний, занимающихся экспортом и импортом. Ничего нового я не открываю. Среди служащих Интуриста, Внешторга, посольств, среди собственных корреспондентов газет и журналов всегда было до пятидесяти процентов сотрудников спецслужб. Иногда даже больше. И учтите, что в СССР была еще такая очень «уважаемая» организация, как ГРУ, о существовании которой вообще старались не упоминать.

Таким образом, во многих организациях сидели негласные офицеры КГБ. Они могли работать под любым прикрытием. Например, кадровый офицер разведки мог руководить Домом дружбы в какой-нибудь стране или быть проректором университета по связям с иностранцами. В общем, все, что хотите. Но «вольный стрелок» – это совсем другое. Это офицер без связей и без агентуры. Этот человек формально предоставлен сам себе, но устроен на работу в какую-то определенную организацию. Он может быть кем угодно – ученым, врачом, инженером, строителем, партийным работником, даже сотрудником полиции или прокуратуры. Может быть талантливым художником или писателем, актером или режиссером. Но никто не должен знать, что параллельно он еще и сотрудник спецслужбы, готовый в любой момент применить свои профессиональные навыки. Это как заряженный пистолет, готовый выстрелить в любую секунду. Самое важное, чтобы там оказался полный магазин. В решающее время и в решающий момент. Я знал одного преподавателя в нашем институте, который всю войну проработал дворником. Moжете себе представить? Кадровый офицер, орденоносец, подполковник. И четыре года работал дворником в ГУМе. Знаете почему? Он должен был фиксировать появление любого неизвестного и находиться среди работников ГУМа, где мог оказаться и немецкий шпион. Четыре года трудиться дворником. Можно сойти с ума! Он не сошел. Получил после окончания войны звание полковника и орден Красного Знамени. Вот так. И не говорите, что его труд никому не был нужен.

«Вольный стрелок» – это засекреченный агент, о существовании которого никто не подозревает. Ни один человек, даже его собственная жена и дети, его родители и друзья, его любовницами и его начальник. Никто. Ни один человек, кроме него самого. Он должен быть готов работать всю свою жизнь «дворником» без права быть узнанным или выдать себя каким-то другим образом. Он может выйти на пенсию и никто не узнает, чем он занимался на самом деле всю свою жизнь. Если хотите, это особая психология нелегала, когда ты внедрен на всю свою жизнь не в чужую среду, а в свою собственную. И я не знаю, что тяжелее. Вернее, я уверен, что одинаково трудно работать и за рубежом, и в собственной стране.

Одним словом, в конце восемьдесят восьмого года я получил диплом и распределение на работу. И знаете, куда я попал? В жизни не поверите. Меня решили оформить сотрудником одного из музеев Москвы. Вот так. И я отправился на работу, где мне платили сто девяносто рублей. В конце восемьдесят восьмого. И еще четыреста как офицеру КГБ. Этих денег мне не хватало. Очень не хватало. Тогда начали открываться первые кооперативы, и люди зарабатывали уже тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч рублей. А я даже не мог предполагать, что со мной произойдет и как изменится моя жизнь. Она изменилась скоро, уже через несколько месяцев. Но обо всем по порядку.

Зовите меня Исмаилом. Помните, гениальный роман Мелвилла «Моби Дик» начинается именно этими словами? Но меня на самом деле зовут Исмаилом. Фамилия Сафаров. Мать у меня грузинка, а значит, я наполовину православный. Отец – азербайджанец и выходит, что наполовину я мусульманин. На грани двух культур и двух религий я и родился. А если учесть, что получил русское образование и советское воспитание, то у меня были три языка, три культуры и три религии. Ведь коммунистическая религия по своему воздействию была ничуть не хуже остальных. И сыграла огромную роль в ушедшем веке. И знаете, почему меня отправили «вольным стрелком»? Коэффициент моего интеллекта зашкаливал за сто шестьдесят единиц. В руководстве КГБ решили, что такого выпускника лучше использовать на особой работе.

Самое обидное, что другие ребята, у которых был вполне «обычный» коэффициент интеллекта, попали на хорошие должности в зарубежные посольства и прослужили там много лет. Иногда я думаю, что мне нужно было прикинуться дурачком и не так успешно сдавать выпускные экзамены. А с другой стороны, разве я имею право жаловаться? Моя жизнь была интересной и насыщенной. Мне повезло многое увидеть, принять участие в основных событиях ушедшего века. Поэтому я ни о чем не должен жалеть, не имею права. Но порой, когда мне бывает особенно грустно, я вспоминаю свое распределение и думаю, что моя жизнь могла сложиться совсем иначе. Однако произошло то, что должно было произойти. Верующие люди уверены, что все определяет Бог. Атеисты считают, что все записано в наших генах. Фаталисты предполагают, что все предопределено и ничего изменить невозможно. Учитывая, что я последовательный агностик, мне кажется, что эта странная тема и некоторая предопределенность безусловно существуют. Но с другой стороны – человек сам творец собственной судьбы, и мы, сами зачастую не подозревая об этом, выбираем единственно правильную дорогу в жизни. Или единственно неправильную. Это определяется только в конце пути. Только в конце…

ЛОНДОН. ВЕЛИКОБРИТАНИЯ. ТОТ САМЫЙ ДЕНЬ

Я работал помощником Артура Абрамова, известного олигарха, сбежавшего из Москвы несколько лет назад и осевшего в Лондоне. Мы сбежали с ним вместе, вернее, сначала сбежал он, а потом к нему примкнул и я. Так мы и работали вместе. А в этот летний день он позвонил, мне раньше обычного. Артур обычно просыпался к полудню, сказывалась его насыщенная ночная жизнь. Он старше меня на два года, ему было уже сорок четыре, но вел он себя так, словно ему лишь недавно стукнуло двадцать. Учитывая, что у него была жена и трое детей, его образ жизни представлялся несколько фривольным для такого солидного бизнесмена, каким он хотел всем казаться. Я уже привык к тому, что он не просыпался раньше двенадцати. К тому же его семья в тот момент отдыхала в Италии и он мог позволить себе расслабиться. Но в этот день он позвонил мне уже в половине девятого утра, разбудив меня своим неожиданным звонком.

– Ты спишь? – спросил Артур обычным глуховатым голосом.

– Уже нет. – У меня с ним были хорошие, доверительные отношения. Мы знали друг друга много лет, и он мог на меня положиться. А я мог немного поворчать: все-таки обидно, когда тебе звонят в половине девятого утра.

– Просыпайся, – рассмеялся Артур, – у меня к тебе важное дело.

– Об этом я уже догадался. Что мне нужно сделать?

– Окончательно проснуться, умыться, почистить зубы и приехать ко мне в офис. У тебя есть полчаса.

Если учесть, что ехать мне минут двадцать или двадцать пять, времени у меня не было совсем. Но почему он сам так рано приехал в офис? И почему такая спешка?

– Я могу позавтракать или выпить чашечку кофе? – поинтересовался я у моего шефа, уже выпрыгивая из кровати.

– Нет, выпьешь кофе у меня. Я сижу в кабинете. Срочно приезжай. Я уже вызвал Сандру, она сейчас будет.

Сандра – его секретарь. Если Артур позвал и ее, значит, дело действительно важное. Вообще, он не любил появляться в своем кабинете раньше двух. О его привычках знало все окружение. И тем не менее сегодня он уже сидел в кабинете. Значит, мне тоже нужно было спешить.

– Буду через полчаса, – коротко согласился я и побежал в ванную комнату бриться.

Вы не поверите, но уже через семь минут я сидел в машине, направляясь в центр Лондона на встречу с Артуром. Обычно по утрам в Лондоне пробки; но летом, бывает немного легче, чем в другие времена года. И уже через двадцать семь минут я был в нашем офисе на Риджент-стрит. Оставил машину в подземном гараже, поднялся на четвертый этаж в офис моего шефа.

Он любил носить дорогие костюмы, сшитые на заказ. Каждый его костюм стоил пять тысяч долларов. Я это точна знал, так как сам привозил эти счета. И его коллекционные галстуки. У него было достаточно красивое, породистое лицо, высокий рост, хорошая шевелюра, умный, цепкий взгляд. Впечатление немного портили выпученные серые глаза. Но в общем Артур нравился женщинам. К тому же он обладал несколькими миллиардами долларов. А вы когда-нибудь встречали женщину, которой мог бы не понравиться мужчина с несколькими миллиардами долларов в кошельке? Я лично таких не встречал. При таких деньгах не суть важно, какого мужчина роста и насколько симпатичен. Ему достаточно встать на свой кошелек, и он сразу превращается в лучшего красавца Европы с вполне атлетическим сложением.

Сандра недовольно кивнула мне, когда я проходил мимо нее. При зарплате в две тысячи фунтов эта нахалка появлялась в офисе только в полдень и уходила к семи часам вечера. Я подозревал, что иногда она оказывала нашему шефу некоторые другие услуги, уж очень у нее была смазливая мордочка и хорошая фигура. Но меня она почему-то не очень любила. Может, ревновала к шефу, а может, понимала, насколько я ему нужен. Артур при всех своих талантах так и не сумел, в отличие от меня, овладеть английским в совершенстве.

Я вошел в кабинет, когда он говорил по телефону. Артур сделал приглашающий жест, разрешая мне устроиться на его итальянском диване из чистой кожи. Мне было точно известно, что за мебель в своем роскошном кабинете он заплатил около четырехсот тысяч долларов. И мне лично казалось, что это некоторый перебор. За такие деньги можно было купить небольшую квартиру, но, для Артура такая сумма уже давно не была деньгами.

Он положил трубку и с улыбкой посмотрел на меня:

– Успел приехать? Молодец.

– Чуть не ударил машину, – честно признался я. Хотя моя машина принадлежала ему и он оплачивал мне парковку, страховку, все расходы по содержанию автомобиля. У меня был роскошный «БМВ» пятой серии, с одним недостатком, вполне объяснимым в Великобритании: руль находится с правой стороны, и я никак не мог к этому привыкнуть.

– Вычту из зарплаты, – захохотал Артур. Ему смешно. При желании он мог купить себе тысячу подобных машин и утопить их в Ла-Манше, или как его называют англичане – Английском канале.

Я ждал, когда он наконец заговорит, зачем меня позвал. Сандра внесла на подносе две чашечки с кофе. У Артура всегда был изумительный кофе, и я с удовольствием принял чашечку из рук Сандры, машинально отметив, какая у нее гибкая фигура и хорошая грудь. И почему она меня не любила? Самое обидное, что женщины обычно относятся ко мне очень неплохо. Но эта особа на меня даже не смотрела. Она вышла из кабинета, оставив легкий аромат парфюма. Артур проводил ее долгим взглядом и подмигнул мне.

– Сандра тоже недовольна, что я вытащил ее так рано на работу, – сообщил он.

Но он мог бы мне этого и не говорить. Все было написано на ее лице. Между прочим, в приемной еще сидел и Владик – личный телохранитель Артура и начальник его охраны. У Владика было вытянутое лицо, маленькие неприятные глаза, мелкие, острые зубы, а потому несмотря на широкие плечи и накаченные мускулы он походил на большую крысу. Раньше Владик работал в милиции, возглавлял отряд ОМОНа. Говорят, что он лично забил двух людей до смерти. Я вполне верю, потому что он был жестоким и злопамятным. И еще очень подозрительным. Понятно, что Владик меня тоже терпеть не мог, считая, что я провожу с Артуром чересчур много времени и тот мне доверяет слишком много личного. Но здесь он ничего поделать не мог. Артур относился ко мне очень хорошо, помня наши отношения с момента нашего знакомства.

– У меня к тебе важное дело, – сообщил наконец Артур. – Я хочу, чтобы ты сегодня утром встретил в аэропорту одну мою знакомую и привез ее в отель. Но об этом никто не должен знать. Она прилетает в Гэтвик в одиннадцать часов утра. Тебе нужно ее встретить, привести в «Дорчестер», устроить. Номер там уже заказан, и ключи должны быть у тебя до того, как ты поедешь в аэропорт. Чтобы она не ждала на регистрации. Ты сразу проводишь ее в номер и затем подождешь внизу, часа два или три. Когда она выйдет, отвезешь ее в Рэтвик. Все понял?

– Да. Только я могу не успеть забрать ключи. – Я посмотрел на часы. – Может, сделаем иначе? Я подъеду с ней к отелю и возьму ключи, пока она будет в машине. А потом мы поднимемся в номер.

– Так тоже можно, – согласился, чуть подумав, Артур, – но самое главное, чтобы ее никто не увидел. Ни один человек, кроме тебя. Она поэтому и прилетает в Гэтвик, чтобы никто об этом не знал. Прилетит из Испании. Вот здесь записан номер ее рейса, – он протянул мне лист бумаги, – постарайся запомнить и верни мне эту бумагу. Все понял?

– Конечно понял. Я могу задать вопросы?

– Можешь. Только быстрее.

– Как я ее узнаю?

– Я дам тебе ее фотографию, – усмехнулся Артур. – Но думаю, что ты ее узнаешь. Ты ее часто видел в газетах и журналах. Хотя она будет в темных очках. Она прилетит в сером брючном костюме. В руках у нее будет сумочка от Шанель. Запомнил?

– Все сделаю. Мне нужно ей что-то сказать?

– Нет. Здрасьте и до свидания. Если задаст вопросы, можешь отвечать. Не более того. Сам ничего не спрашивай. Стекла в машине подними, они у тебя тонированные, никто не должен видеть твою пассажирку в салоне. И хотя она курит, все равно не открывай окна, особенно когда будешь в центре города.

Я снова глянул на бумагу и вернул ее Артуру. Он спрятал ее в кармане. Затем открыл ящик своего стола, вытащил фотографию и протянул ее мне. Я сразу узнал эту женщину. Она действительно время от времени появлялась в газетах и журналах, даже в британских. Известная актриса, которая вышла замуж за члена правительства. Только этого мне и не хватало! Но теперь я понял, почему такая секретность. Ведь ее муж был одним из самых влиятельных людей в Москве, а Артур формально считался сбежавшим эмигрантом, который получил политическое убежище в Великобритании и на экстрадиции которого настаивал Кремль. В том числе и муж этой дамы. Я представил, что могли бы написать журналисты, если бы вдруг узнали о встрече супруги известного политика с Артуром Абрамовым. Страшно даже подумать, какие заголовки замелькали бы в газетах.

– Узнал? – спросил меня Артур. Он видел, что я колеблюсь, и понял, что я узнал эту женщину.

Мне платили зарплату за мои мозги, а не за мускулы, как у Владика, и не за сексапильную фигуру, как у Сандры.

– Да. – Я вернул ему фотографию.

– О ее визите должен знать только один человек, – строго предупредил меня Артур, – и этот человек – ты, Исмаил. Если когда-нибудь и где-нибудь вдруг всплывет эта информация, я буду знать, кто виноват. Кроме тебя, об этом не будет знать никто.

– Я все сделаю. – Вот ради таких историй меня и прислали в Лондон. И вообще столько лет держали в «вольных стрелках». Ведь все началось еще семнадцать лет назад, в далеком восемьдесят девятом, когда меня впервые прикрепили к другому известному политику…


ГОД ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЫЙ

Вы помните этот «р-революционный год»? Как интересно он начинался, какие события тогда происходили!.. По всей стране начались выборы делегатов на съезд народных депутатов СССР. Митинги, конференции, общие собрания… Казалось, весь народ проснулся от многолетней спячки и спешил проявить свою политическую активность. Газеты выходили уже многомиллионными тиражами, и их невозможно было достать. «Московские новости» стали рупором перестройки. У здания редакции на улице Горького толпились молодые люди, которые обсуждали новые статьи «Московских, новостей» прямо у газетного стенда.

В музее, где я тогда работал, меня выдвинули в избирательную комиссию нашего района. Я сопротивлялся как мог. Мне совсем не хотелось оказаться в этой комиссии уже через несколько месяцев после начала моей работы в музее. Я сидел в отделе в качестве младшего научного сотрудника и был доволен своим положением. Хотя не так. Я делал вид, что вполне доволен своим положением.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю