Текст книги "Путь сердца"
Автор книги: Черил Холт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
Глава 4
Джейн прекрасно понимала: все, что она сейчас делает, – очень плохо, однако удержаться от эксперимента все равно не могла. Официальные собеседования с пятью кандидатами должны были состояться лишь через день. Необходимость сделать окончательный выбор на основе сухих, неестественных и напыщенных презентаций в маленькой квартирке, которую специально по этому случаю снял для дочери отец, приводила в ужас. Разговоры, вне всякого сомнения, окажутся страшно скучными и бесцветными. Претенденты будут вести себя так зажато и отвратительно благовоспитанно, что сказать что-нибудь об их истинной сущности будет просто невозможно. Следовательно, необходимо предварительно встретиться с каждым на его собственной территории.
Начать же следует с Филиппа Уэссингтона, графа Роузвуда.
Дрожа от собственного безрассудства, Джейн как можно громче постучала в дверь.
Вполне возможно, графа не окажется дома. А может быть, дерзкое появление молодой девушки без сопровождения старших вызовет такой гнев, что он не захочет даже разговаривать.
Всю жизнь Джейн поступала только так, как считала необходимым, подчинялась только собственным убеждениям и принципам. С детских лет самостоятельно принимала решения. И сейчас вести себя иначе было просто невозможно. Желание встретиться с графом пересиливало осторожность и благоразумие. Если же нескромное появление оттолкнет потенциального жениха, значит, так тому и быть. Ведь даже непосредственная реакция джентльмена на столь смелый шаг сразу поможет понять его характер и расскажет о человеке куда больше, чем назначенный на завтра тщательно спланированный визит.
Джейн еще раз глубоко вздохнула и снова постучала. Особняк графа располагался в весьма престижном квартале, в модном районе Мейфэр. Несколько проехавших мимо экипажей зримо доказывали склонность проживающих здесь господ к роскоши и изяществу. Ни уличных торговцев, ни разносчиков, заполнявших соседние кварталы, заметно не было.
Наконец, постучав в третий раз, Джейн услышала за дверью энергичные шаги. Открыл невысокий опрятный человек лет тридцати пяти с рано начавшими седеть волосами и гладко выбритым лицом. Джейн опустила руку в ридикюль, намереваясь достать визитную карточку, а человек тем временем быстро осмотрел посетительницу с головы до ног. Под этим пристальным взглядом Джейн внезапно ощутила себя плохо одетой, неухоженной дурнушкой.
Глубоко сожалея, что не уделила внешности побольше внимания, и раздумывая, не закроет ли человек дверь прямо перед ее носом, Джейн подняла руку и поздоровалась:
– Добрый день. Меня зовут…
– Перед вами Джон Грейвз, дорогая. Должен признаться, мы уже заждались.
– Заждались? – не понимая, о чем идет речь, смутилась Джейн.
Человек без лишних церемоний взял ее за руку и повел по длинному широкому коридору, больше напоминавшему холл. Путь оказался неблизким, и Грейвз всю дорогу, не умолкая ни на секунду, говорил. Чтобы не отстать, Джейн пришлось почти бежать.
– Друзья графа уже в сборе. Кухарка вне себя от ярости. А я, разумеется, отказался обслуживать бесцеремонных гостей. Ведь всякому терпению когда-нибудь приходит конец.
Грейвз остановился перед дверью, чтобы пропустить гостью вперед.
– Ну вот, пришли.
Они оказались в кухне. Пожилая полная женщина склонилась над столом, раскладывая что-то на подносе.
– Кухарка, – с привычной фамильярностью обратился Грейвз, – девушка уже пришла. – Взглянул на Джейн, он поинтересовался: – Как вас зовут, милая?
– Джейн. Простите, но, мне кажется, произошло какое-то недоразумение. Я…
Кухарка подняла голову и, в свою очередь, пристально осмотрела новенькую с головы до ног – с таким недвусмысленным выражением, что Джейн почувствовала себя раздетой.
– Ах, Господи, какая хорошенькая! Грейвз, ты забыл предупредить в агентстве?
– Сказал все, как положено.
Джейн не смогла сдержать любопытство:
– О чем предупредить?
На вопрос ответила кухарка:
– Не присылать хорошеньких молодых девушек. Дело заканчивается тем, что мы их теряем еще до того, как успеваем обучить, а потом, со следующей, все приходится начинать заново. Такая досада!
– И почему же вы их теряете? – поинтересовалась Джейн охрипшим от волнения голосом.
Вместо ответа кухарка лишь выразительно закатила глаза и вернулась к работе. Грейвз подошел поближе и ловким движением завязал на талии Джейн передник.
– Времени на переодевание не осталось, но ваше платье и так вполне сгодится. Граф вряд ли что-нибудь заметит, а если леди Маргарет сделает замечание, то просто извинитесь и возвращайтесь сюда. После того как отнесете эти несколько подносов, у нас будет немного свободного времени и я смогу показать вашу комнату.
С этими словами дворецкий вышел из кухни и быстро зашагал по коридору. Джейн поняла, что ее приняли за новую служанку, которую как раз в это время должно было прислать агентство. Требовалось немедленно, пока не поздно, исправить недоразумение. Однако спина Грейвза стремительно удалялась, и Джейн побоялась, что не успеет его догнать и просто заблудится в коридорах большого дома.
Она хотела отставить поднос в сторону, однако кухарка взглянула так сурово, что духу уйти с пустыми руками просто не хватило. Джейн решила, что отдаст поднос Грейвзу, как только сумеет найти дворецкого, и повернулась к выходу.
Остановил ее ворчливый голос кухарки:
– Учти, граф не пропускает ни одной хорошенькой мордашки. Не позволяй себе ничего лишнего.
Джейн растерянно остановилась.
– Вы хотите сказать, что… – Женщина понимающе кивнула:
– Просто постарайся не оставаться с ним наедине. Понимаешь, о чем я?
– Неужели граф не брезгует служанками?
– Очень даже не брезгует. Но только если те проявляют встречный интерес.
– О Господи! А почему же девушки…
– Наш хозяин дьявольски хорош собой. А кроме того, необычайно искусен в разговоре с дамами. – Кухарка жестом показала, что пора отправляться на работу. – Не теряй голову, и все будет в порядке. Уверена, ты непременно справишься.
Крепко держа поднос обеими руками и тщетно пытаясь унять легкое головокружение от внезапного шквала сведений о будущем муже, Джейн отправилась в путь по длинному незнакомому коридору. Так, значит, граф – негодяй, волокита и повеса, который не пропускает ни одной смазливой служанки? Куда же занесла ее судьба?
К счастью, дворецкий терпеливо ждал возле лестницы.
– Грейвз, мне кажется, будет лучше…
– Ты выглядишь огорченной и растерянной, девочка. Что, кухарка рассказала о маленьких слабостях графа?
– Всего лишь о том, что он… ну, неравнодушен к особам женского пола. Предупредила, чтобы я вела себя осторожно.
– Вот старая перечница… – Грейвз усмехнулся. – Не слушай ее. Граф никогда не совратит, если ты сама этого не захочешь.
– Да уж, поистине высокая оценка. – Джейн критически сморщилась.
Грейвз рассмеялся. Природа щедро одарила этого человека умом и проницательностью, а Джейн понравилась ему с первого взгляда, едва он открыл дверь и увидел ее на пороге. Девушка прекрасно держалась, а ведь именно этого качества недоставало в холостяцком доме. Дворецкий заговорщицки склонился:
– Не хочется пугать, но если тебе нужна постоянная работа, то лучше сразу узнать правду. Сейчас следует беспокоиться не столько о том, заинтересуется ли тобой его светлость, сколько о своевременности выплаты жалованья.
С этими словами Грейвз начал подниматься по лестнице.
Подойдя к закрытой двери, он остановился и прошептал почти в самое ухо спутницы:
– Запомни секрет. Старайся оставаться невидимой. Вежливо улыбайся графу. Держись как можно дальше от леди Маргарет.
Джейн открыла рот, чтобы в очередной раз попытаться исправить недоразумение, однако Грейвз не позволил ничего сказать, а просто распахнул дверь в гостиную и легонько подтолкнул молоденькую служанку вперед.
Джейн огляделась. Если в глубине души она ожидала, что все присутствующие дружно повернутся и начнут показывать на нее пальцами, тем самым развенчивая невольный и глупый маскарад, то глубоко заблуждалась. В белом кружевном переднике, с подносом в руках, она не привлекла к своей персоне ни капли внимания.
За столом сидели четыре джентльмена и две дамы, все чрезвычайно свободно и непринужденно одетые. Броская красота одной из женщин, пышной чувственной блондинки, производила особенно сильное впечатление. Экстравагантность леди подчеркивало платье с необычайно глубоким вырезом и такими тонкими кружевами на лифе, что роскошный бюст казался ничем не прикрытым и притягивал взгляд бесстыдной откровенностью. Женщина сидела на коленях одного из джентльменов и, запрокинув голову, громко смеялась.
Увидев целую компанию кричаще одетых людей, Джейн невольно смутилась. Все они пили вино и зачем-то постоянно прикасались друг к другу, порою очень нескромно. Выросшая затворницей Джейн даже представить не могла, что можно общаться так свободно и раскованно. На мгновение возник вопрос, не падшие ли это женщины, откровенно предлагающие себя мужчинам. Куда же она попала?
Джейн попыталась определить, кто из джентльменов – граф Роузвуд, и, определив, глубоко вздохнула. Да, кухарка оказалась права. Этот человек действительно был дьявольски красив. Особую необычность облику придавали густые и длинные черные волосы, схваченные кожаной лентой. Темная прядь спустилась на лоб. Из-под почти сросшихся бровей смотрели умные, но холодные и отстраненные глаза – такие же черные, как и волосы. А может быть, это просто игра света? Граф явно не брился уже пару дней, и темная щетина на щеках выразительной тенью подчеркивала точеный овал лица и аристократическую форму носа.
Плечи казались необычайно широкими, расстегнутая рубашка открывала сильную, покрытую густой растительностью грудь. На фоне тонкой белой ткани она казалась еще темнее. Талия и бедра выглядели узкими, а ноги – длинными и сильными. Красавец развалился в свободной позе, небрежно закинув ногу на ногу, и очень походил на пирата или разбойника с большой дороги.
Хозяин гостиной расположился отдельно от гостей, вдаль-нем конце комнаты, в огромном старинном кресле. Засученные рукава открывали руки. Как и грудь, они казались темными от густой растительности. Длинные, тонкие, изящные пальцы выдавали художественную натуру. Рассеянно сжимая бокал золотистого вина, граф равнодушно, без особого интереса слушал белокурую красавицу, восседавшую на коленях у одного из гостей.
Под звон серебра и хрусталя, гул мужских и женских голосов и взрывы смеха, казалось, совсем нетрудно прошмыгнуть незамеченной, а потому Джейн направилась к столу, чтобы поставить поднос. Для этого надо было сделать несколько шагов мимо кресла графа. Едва молодая служанка оказалась рядом, джентльмен протянул руку и сжал ее запястье. Остановив Джейн, он принялся неторопливо выбирать апельсин. Вблизи этот человек выглядел еще более привлекательным и необычным. Тепло сильной руки проникало даже сквозь плотный рукав платья.
Филипп с интересом заглянул в лицо Джейн. Новые служанки, которых время от времени нанимал Грейвз, долго не задерживались: преданности и верности к старинному графскому роду они не испытывали, а нерегулярно поступающее жалованье быстро заставляло их искать новое место.
Малышка оказалась чудо как хороша: гладкая нежная кожа, густые каштановые волосы, выразительные изумрудно-зеленые глаза. Правда, немного худа, да и прическа слишком скромная, хотя косы впечатляют. Как красиво, должно быть, эти каштановые волосы струятся по спине и плечам! Если девочка задержится в доме, то, возможно, ему удастся когда-нибудь увидеть ту восхитительную картину. Большим пальцем граф неторопливо погладил ладонь девушки и тут же почувствовал легкую ответную дрожь. Да, перспективы самые радужные.
Уэссингтон ласково и лукаво улыбнулся и прошептал:
– Ты молодец. Не нервничай.
Утонув в бездонном, словно темный омут, взгляде, Джейн чувствовала себя так, как, наверное, чувствует попавший в неожиданно яркий свет экипажа олень. Но в это мгновение джентльмен вдруг банально подмигнул, и чары тотчас рассыпались. О, как неприятно! Она в доме всего лишь десять минут, а хозяин уже заигрывает.
Настал самый подходящий момент, чтобы удалиться. Служанка направилась к двери, но случайно услышала, что белокурая красавица ведет речь о предстоящей встрече графа с некой мисс Джейн Фицсиммонс. Прекрасно сознавая собственную дерзость, Джейн отступила к стене и остановилась возле тяжелых оконных портьер. Разве можно упустить такой шанс?
– Ну же, Уэссингтон, милый, поделись секретом с друзьями. Новость украсит вечер.
Граф лениво пригубил вино.
– Послушай, Маргарет, наверняка существуют куда более важные и интересные темы.
– Вряд ли. – Маргарет не обратила внимания на возражение. Все внимание публики сейчас принадлежало только ей и никому больше. – Наш Уэссингтон задумал жениться!
Наступила долгая пауза: новость явно лишила слушателей дара речи.
Наконец один из джентльменов вышел из ступора и рассмеялся.
– Снова камень на шею? И кто же счастливица? Только не говори, что сумел заполучить дочку лорда Фартингтона.
В разговор вступил еще один приятель:
– Трудно представить, что старик отдаст свою драгоценность этому чудовищу.
Раздался дружный бесшабашный хохот. Третий джентльмен тоже не смог промолчать:
– А мне трудно представить, что это чудовище польстится на глупую занудную недотрогу.
Все снова рассмеялись, и Маргарет продолжила:
– О, картина еще более восхитительна, чем можно представить: Уэссингтон вовсе не собирается лишать невинности аристократическую лилию. – Блондинка выдержала эффектную драматическую паузу. – Он остановил свой благосклонный взор на дочке торговца.
Слова сопровождались таким злобным и порочным блеском красивых глаз, что Джейн в ту же секунду поняла, как отчаянно ненавидит эту безвкусную, развязную женщину. Опасаясь, что руки сами собой что-нибудь швырнут в ухоженное наглое лицо, она взяла поднос и принялась обходить гостей.
– Так, значит, купеческая дочка? Право, Уэссингтон, до меня дошли слухи о состоянии твоих дел, но насколько же низко ты готов пасть? Все-таки должен существовать определенный предел. Мы не имеем права безвозвратно портить голубую кровь, женясь на ком попало!
Вторая из женщин, одетая столь же вызывающе, как и леди Даунс, наклонилась, желая лучше рассмотреть графа.
– А ты хоть видел ее, Уэсс?
Ответ тут же прозвучал из уст все той же вездесущей Маргарет:
– О, ему вовсе незачем видеть свою суженую. Ее внешний вид не играет никакой роли. Единственное, что важно, – это размер кошелька.
– И все же, – вставил один из джентльменов, – даже в браках по самому горькому расчету иногда приятно наткнуться на хорошенькое личико.
Щеки Джейн пылали от унижения и стыда. Маргарет, явно общаясь с графом на каком-то недоступном окружающим языке, взмахнула рукой:
– Я уже навела кое-какие справки о девчонке. Худа и некрасива. Говорят, невзрачна, словно столб, с мышиными волосами и мышиной внешностью. – Глаза снова зловеще блеснули, сначала в сторону графа, а потом в направлении приятелей. – А еще говорят, что отец спешит сбыть ее с рук. Дома никто не в состоянии терпеть присутствие этой зануды.
В разговор снова вступила вторая гостья:
– Если с такой кучей денег девчонка не нашла себе мужа в родном городе, то ситуация действительно выглядит крайне подозрительной. Надо как следует проверить, в чем там дело.
– А кроме того, – подчеркнула Маргарет, намеренно затрагивая самую чувствительную для графа тему, – я непременно пригласила бы повитуху, чтобы та осмотрела невесту как положено; ведь никому не хочется заполучить чужого наследника. Правда, Уэссингтон?
Джейн остановилась возле пышущей ненасытной злобой распущенной дамочки, в глубине души ожидая от графа хоть единого доброго слова, способного смягчить грубость и жестокость.
Граф едва взглянул на Маргарет и ровным голосом прочнее:
– Насколько мне известно, деньги мисс Фицсиммонс ничем не отличаются от всех остальных.
Если бы девушка стояла возле Уэссингтона, то непременно уронила бы поднос прямо на него. Но она оказалась как раз напротив Маргарет. Все получилось исключительно удачно, словно по заказу: поднос сам собой опрокинулся, а все его содержимое вывалилось в декольте агрессивной красавицы и на подол ее нескромного платья.
Маргарет взвизгнула и, словно кошка, спрыгнула с колен развеселого джентльмена.
– Неуклюжая! – вопила она. – Дура! Идиотка!
С горящими ненавистью глазами красотка замахнулась, готовясь отвесить нешуточную оплеуху. К счастью, Джейн успела отреагировать и отскочила в сторону, избавившись от неминуемого синяка на щеке.
– Прекрати сейчас же, Маргарет! – закричал граф голосом, которому просто невозможно было не подчиниться. Все, кто оказался в комнате, невольно замерли. Хозяин подошел к растерявшейся служанке и крепко сжал ее руку.
– Все в порядке, милая? – тихо поинтересовался он. Чтобы скрыть обжигающие слезы гнева, Джейн склонилась как можно ниже.
– Покорно прошу простить, милорд.
Прежде чем кто-нибудь из присутствующих успел прореагировать, Джейн вырвала руку и выбежала из комнаты. Жестокие слова Маргарет молотом стучали в сознании, болезненным эхом отдаваясь в каждом шаге.
– Право, Уэссингтон, качество твоих слуг ниже всякой критики. Надеюсь, девчонку завтра же выкинут вон, а перед этим как следует отшлепают. Только взгляни, во что она превратила мое новое платье…
В полутемном коридоре маячила плотная фигура Грейвза. Дворецкого привлек доносившийся из гостиной шум, слишком громкий даже для этого много повидавшего дома. Джейн торопливо развязала кружевной передник.
– Было очень приятно с вами познакомиться, мистер Грейвз. Спасибо за предоставленную возможность испытать себя, но, боюсь, эта работа мне совсем не подходит.
Через секунду Джейн уже бежала по улице – так быстро, что никому не удалось бы ее догнать.
Глава 5
На следующий день Джейн чинно сидела на атласной софе, ожидая появления первого из претендентов, Филиппа Уэссингтона. Джейн встала рано и несколько часов провела в ванне и за туалетным столиком. Элизабет сначала удивилась такому прилежанию, но вскоре решила, что подруга одумалась и решила отнестись к замужеству серьезно, а потому хочет выглядеть как можно лучше. Предположение миссис Керью оказалось не слишком далеким от истины. Джейн действительно старалась предстать в наилучшем виде, но вовсе не по той причине, о которой думала наперсница.
Сейчас ею руководили обида и гнев. Негодяй собирался жениться на невинной жертве – в данном случае этой жертвой оказалась сама мисс Фицсиммонс, – а затем ввергнуть ее в пучину собственной разгульной жизни. Джейн невольно вздрогнула, представив, какую злую шутку могла бы сыграть судьба, не окажись она вчера в дорогом квартале Мейфэр. Впервые встретившись с графом в чинной гостиной, в такой приличной, сдержанной обстановке и под наблюдением верной Элизабет, она ни за что не смогла бы устоять ни перед очарованием красивой романтической внешности, ни перед привлекательностью мужественной силы. Опрометчивый брак оказался бы предрешенным.
Фиаско вчерашней авантюры определило новую цель беседы с человеком, которому с минуты на минуту предстояло появиться в небольшом доме. Бессонные ночные часы ушли на то, чтобы привести в порядок нервы и встретить посетителя во всеоружии. А вместе с рассветом явилось твердое, непреодолимое стремление отомстить за несказанную обиду и незаслуженное унижение.
Снизу донесся решительный стук в дверь. Нанятая в качестве временной прислуги и кухарки пожилая женщина впустила посетителей в прихожую. Послышался громкий разговор.
Элизабет наклонилась и сжала руку подруги.
– О, Джейн, как интересно, правда? А выглядишь ты просто прелестно, даже лучше, чем обычно!
Через пару минут служанка доложила о визите двух джентльменов, мистера Уэссингтона и его адвоката, мистера Тамбертона, который и организовал многообещающую встречу. Элизабет распорядилась пригласить обоих наверх, в гостиную. Джейн еще раз взглянула в зеркало, желая убедиться, что не упустила ни единой мелочи, и удовлетворенно улыбнулась: Лиз права, она действительно выглядит безупречно, как никогда.
Искусно собранные на затылке пышные каштановые волосы ниспадали мягкими волнами, обрамляя лицо нежными локонами. Платье, конечно, не соответствовало тем образцам, к которым привык граф, однако выглядело вполне стильным, хотя и слегка консервативным. Корсаж лишь слегка приоткрывал бюст, намекая на восхитительные тайны, а завышенная талия очень выгодно подчеркивала стройность и легкость фигуры. Тонкая ткань цвета свежей зеленой травы придавала изумрудным глазам особую яркость и живость и в то же время совершенно неожиданно зажигала в волосах золотые искры.
Первым в комнату вошел Тамбертон. Адвокат оказался приятным пожилым джентльменом. Внимательный и уважительный взгляд и едва заметная любезная улыбка сразу располагали собеседника и позволяли относиться к опытному юристу с доверием. Этот человек всем своим видом подчеркивал, что всего лишь выполняет долг, возложенный на него профессией. Джейн приветствовала гостя самой искренней улыбкой, а тот вежливо склонился над ее рукой.
Филипп появился в небольшой гостиной через пару мгновений. Верный Грейвз провел несколько часов в неустанной работе над внешностью хозяина. В итоге Филипп начал ощущать себя боевым петухом, которого готовят к схватке. «Или агнцем на заклание», – жалея себя, горестно подумал он.
Мысль о новой женитьбе казалась ужасной, поистине отвратительной. Невыносимо тяжело и страшно связать судьбу с той, которую даже не знаешь.
Силой воли отогнав печальные мысли, одолевавшие с того самого момента, как угораздило согласиться на эту глупую встречу, граф наконец-то заставил себя переступить порог скромной гостиной. В конце концов, никто не в силах заставить его жениться против воли. Не существует на свете такого камня, на котором начертано, что он чем-то связан с этой женщиной или чем-то ей обязан. Можно просто взглянуть и познакомиться – ничего больше.
Филипп оказался вовсе не готов к встрече с той молодой леди, которая спокойно сидела на широкой софе, любезно знакомясь с гостями и представляя подругу. Девушка оказалась поистине прелестна. Волнистая копна удивительных волос, каштановых с золотистым отливом, изящно обрамляла юное личико с пухлыми щечками и острым подбородком и придавала ему форму сердечка. Лучистые выразительные зеленые глаза сияли, словно изумрудная лужайка после ласкового летнего дождя. Маленький, задорно вздернутый носик и почти детские ямочки на розовых щеках создавали впечатление невинности и беззащитности. Изысканный покрой платья подчеркивал легкость и стройность фигуры. Глядя на неожиданно материализовавшееся волшебное видение, Филипп слегка вздрогнул, пытаясь отогнать целый сонм своевольных, слишком смелых желаний.
Нет, так не бывает. Какой-то изъян непременно должен существовать. Внешность действительно не просто безупречна, а восхитительна. Так, может быть, эта особа обладает голосом совы или нравом и манерами змеи? Граф вслушался в милую светскую болтовню юной леди с Тамбертоном и растерянно отказался от обоих предположений. Мелодичный голосок журчал и обволакивал, а манеры привлекали свободой, дружелюбной непринужденностью и сдержанной мягкостью.
Погруженный в глубокие сомнения и самые неожиданные размышления, граф едва не пропустил важнейший момент официального знакомства. Джейн Фицсиммонс протянула руку, и Филипп торопливо сделал предписанный кодексом приличия шаг вперед.
– Приятно познакомиться с вами, лорд Уэссингтон.
– О, прелестная леди! – Граф низко склонился и поцеловал маленькую мягкую руку. От безупречно гладкой кожи исходил слабый аромат сирени. Тонкие, изящные пальчики с идеальным маникюром снова навеяли мысль о несказанном наслаждении – да, он сумеет научить малышку доставлять удовольствие! Капризное воображение вызывало к жизни все новые и новые своевольные видения.
Судя по всему, так печально и безрадостно начавшийся день сулил куда больше интересных и приятных открытий, чем можно было ожидать.
Джейн внимательно смотрела на вежливо склонившегося над рукой молодого графа Роузвуда. До сих пор так близко оказывался лишь один мужчина – Грегори. От него неизменно исходил сильный запах слишком резкого одеколона, но Джейн старалась не обращать внимания на эту досадную деталь. Графа же окружал чистый мужественный дух, настоянный на тонких ароматах дорогого мыла, изысканного табака, хорошей кожи и чего-то еще, что никак не поддавалось описанию. Прямо перед глазами Джейн склонилась красивая темноволосая голова.
Уэссингтон прикоснулся к руке легким поцелуем. Влажное дыхание согрело кожу, а мягкие губы задержались гораздо дольше, чем того требовали обстоятельства. Джейн прекрасно понимала, что поведение продиктовано условиями флирта. Ради денег граф был готов делать все, что угодно, даже ухаживать за дочкой торговца, которую заведомо презирал. Ну что же, он непременно получит свою долю развлечений, а она – свою.
Наконец граф выпустил из ладони руку дамы и выпрямился. Джейн одарила претендента самой лучезарной из улыбок, и тот вопросительно поднял брови.
– В чем дело, милорд?
– Не хочу показаться нескромным, но когда вы вот так улыбнулись, мисс Фицсиммонс, мне показалось, что я вас знаю. Не доводилось ли нам встречаться раньше? Может быть, к своему стыду, я что-то забыл?
Сердце Джейн внезапно затрепетало. Нет, конечно, вчера, в собственной гостиной, граф никак не мог обратить на новую служанку столь пристального внимания, чтобы узнать ее черты в сегодняшней чопорной леди.
– Нет, сэр, абсолютно уверена, что мы ни разу не встречались. – Джейн снова ослепительно улыбнулась, и джентльмены уселись в предложенные кресла. – Должна признаться, что непременно запомнила бы даже случайную встречу.
Граф, в свою очередь, не собирался так просто сдаваться.
– Вы много времени проводите в Лондоне?
– Нет, сэр, чрезвычайно мало. За всю жизнь я приезжала в столицу лишь четыре раза. Причем последний визит состоялся почти три года назад.
– Ну, в таком случае, может быть, мы могли видеться в Нортгемптоне? Там сосредоточена немалая часть недвижимости моего семейства.
– Увы, ни разу не имела удовольствия побывать в тех краях. Скорее всего природа просто наградила меня одним из тех обычных лиц, которые часто кажутся знакомыми.
– Позвольте не согласиться. – Граф одарил новую знакомую коронной улыбкой, против которой не могло устоять ни одно женское сердце. – В вашем прелестном личике нет ровным счетом ничего, что можно было бы счесть обычным.
После официального знакомства Тамбертон без труда представлял все новые темы для обсуждения и с удовольствием наблюдал, как прекрасно держится Филипп, демонстрируя манеры, еще в детстве прочно заложенные в сознание, но впоследствии забытые за ненадобностью. Казалось, молодой граф искренне увлечен очаровательной мисс Фицсиммонс. Почтенный адвокат не мог не порадоваться успеху начинания. Девушка действительно оказалась прелестной и к тому же прекрасно образованной. Она наверняка сможет стать замечательной женой Филиппу и заботливой матерью Эмили.
Тамбертон ощущал радостное волнение, предвкушая скорое и благополучное развитие событий.
Элизабет наблюдала за Филиппом Уэссингтоном настолько внимательно, насколько позволяли законы приличия. Молодой человек оказался высок, темноволос и откровенно красив, а к тому же весел и забавен. С легкостью и удовольствием он поддерживал разговор на любую предложенную тему, в полной мере обладал уверенностью в себе и сдержанным спокойствием. Благодаря этим качествам казалось, что одним лишь своим присутствием граф создает в комнате особую, располагающую к приятному общению атмосферу. Несомненно, он обладал богатым светским опытом и прекрасно знал, как завоевать симпатию женщины. Взгляд, который Филипп обращал к Джейн, казался бездонным. Речи собеседницы он слушал с таким вниманием, словно в эти минуты земля на несколько мгновений приостановила свое вечное вращение и окружающий мир переставал существовать. Подумать только! Этот эффектный, неотразимый джентльмен воплотился из той самой стопки бумаги, которую почти силой навязал дочери мистер Фицсиммонс! Больше того – в ближайшем будущем он вполне мог стать ее супругом!
Филипп с полным правом мог назвать себя искусным мастером покорения женских сердец. Даже в давних юношеских воспоминаниях возникали образы красавиц, готовых превзойти самих себя ради возможности доставить удовольствие обходительному лорду. Вся жизнь состояла из непрерывной череды побед и покорений. Молодой граф прекрасно знал, как увлечь даму, умел заставить ее раскрыться. Беседуя с умным и обаятельным джентльменом, избранница ощущала себя интересной, остроумной, желанной и таинственной. Да, действительно, ни один другой мужчина не мог сравниться с ним в тонкой игре обольщения. И вот сейчас Филипп Уэссингтон плел паутину вокруг мисс Джейн Фицсиммонс, отдавая ей всю силу и энергию и с удовольствием наблюдая за результатами.
Внешность новой знакомой превзошла даже самые смелые ожидания. Это же в полной мере можно было сказать и о ее манерах. Если в душе девушки и крылись какие-то сомнения относительно замужества в совершенно ином социальном круге, внешне они никак не проявлялись. Большинство женщин казались подавленными и высоким статусом, и самой личностью графа Роузвуда. К Джейн это совсем не относилось. Эту молодую особу никак нельзя было назвать притворно стеснительной кокеткой, стреляющей глазками из-за томно поднятого веера.
Еще большее удивление и восхищение вызывал тот факт, что такая молодая девушка уже несколько лет по-настоящему работала в семейном бизнесе и, если верить ее собственным словам, занимала вполне ответственное место рядом с отцом. Признание прозвучало гордо и даже несколько вызывающе, словно этим она пыталась выяснить отношение будущего жениха к образу жизни и занятиям невесты.
Уэссингтон втайне восхищался сильными, образованными и энергичными женщинами, предпочитая их общество кругу пустых и никчемных сплетниц, воспитанных в тесных рамках бомонда. И в то же время он не мог не видеть в Джейн тех качеств, которые необходимы для счастливой семейной жизни.
Филипп ненавидел учет, цифры, планирование и подведение итогов, а Джейн с увлечением занималась подобными делами. Она вряд ли смогла бы высидеть целый день за пяльцами в кругу приятельниц; нет, ей требовалось настоящее, живое дело. Граф с огромным удовольствием предоставил бы молодой жене возможность вплотную заняться хозяйством в Роузвуде, тем более что в этом случае сам он вполне мог бы оставаться в Лондоне и вести ту самую разгульную, наполненную пирушками и азартными играми жизнь, к которой так привык.
