Текст книги "И целая вечность впереди... (СИ)"

Автор книги: Чайкин Юрий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава 13 История зараженной

Ирина долго сопротивлялась своему заражению. Когда она встретила лейтенанта Гаврилова, с ней ещё было всё в порядке. Но с каждой минутой в её душе усиливалась тревога. Вначале она думала, что её забота касалась прежде всего матери и своего младшего брата. Они сели в машину и поехали. Казалось бы, она должна была бы успокоиться. Однако ей становилось всё тревожнее и тревожнее.

Они подъехали к дому, поднялись по ступенькам и вошли в него. Ничто не предвещало беды. Молоденький лейтенант остался на крылечко. Вначале он ей понравился очень сильно. Молодой человек смотрел на неё с нежностью. У него было такое нежное лицо и удивительные глаза. И вот сейчас он привёз её, чтобы она защитила своих родных.

Ирина вбежала в комнату, чтобы рассказать ей, какого удивительного человека она встретила. Наверное, в этот день катастроф она встретила свою любовь и свою судьбу. Ещё раз улыбнувшись своим мыслям. Она взглянула на мать… и оторопела. Её нежная и любящая мама, которая так часто пела своему сыну колыбельные, которая отдавала всю свою любовь детям, та, которая окружила их заботой и вниманием, стояла на коленях и вырывала из детского тела своего сына куски мяса. В её ласковой и доброй маме не было ничего человеческого. Она поглядела на свою дочь. В глазах матери Ирина увидела черноту и безумие. Нервы девушки не выдержали, и она закричала.

Тут же появился молодой человек. «Кто это? – подумала Ирина. – Почему я его не знаю?» Он грубо схватил её за руку и потащил девушку из комнаты. Мама, ласково позвав свою дочь, протянула к ней свои руки. И вдруг это чудовище одним ударом какого-то необычного инструмента убило её маму. Её маму! Теперь надо будет её хотя бы похоронить. И тут к горлу девушки подступил странный ком, она вдруг судорожно его проглотила и поняла, что её сжигает страшный голод. «Надо бы поесть чего-нибудь? – промелькнула в ее голове мысль. – Господи у меня мама погибла, а я о еде думаю». Ей на мгновение показались мерзким то, что в такой момент она думала о еде, но в то же время на неё накатил ее ещё более страшный приступ голода. Мысли ее начали путаться.

В этот момент какой-то незнакомый военный тащил ее из дома, где-так много вкусной еды. Она вспомнила, что вчера купили большой кусок свинины у соседей. Те забили свинью и продали им почти что окорок. Она вспомнила, как аппетитно выглядит свиное мясо. Ирина подумала, с каким бы аппетитом она вонзила свои зубы в этот вкусный кусок мяса. Она чуть не заурчала от этой мысли. Однако какой-то негодяй тащил ее куда-то.

Возле калитки она встретила своего соседа. Тот как-то неуловимо изменился. Преступник, который тащил ее за руку, убил дядю Федю. «И правильно сделал, – оценила поступок Ирина. – Решил, наверное, мясо съесть. Правильно его преступник убил». Когда она вернётся, то сама съест это мясо. И куда он тащит её? Зачем он посадил её в машину? Наверное, сам захочет первым добраться до её еды… Ирина с ненавистью посмотрела на этого незнакомого человека, который хотел увезти её куда-то подальше и съесть ее мясо. В душу человека вошло что-то черное и злобное. Именно с этого момента все человеческие чувства покинули Ирину. Она стала чудовищем.

Зараженная спорами Стикса, она уже ничего не видела, кроме жилки на шее у водителя. Она так трепетно билась. Так манила ее. Сейчас она утолит свой бесконечный голос. От счастья Ирина хотела заурчать, но вспомнила, что это всегда приводит к беде. Поэтому она молча вонзила свои зубы в горло рядом сидящему человека. Он так удобно повернулся, как будто сам хотел своей гибели.

Кто это был? Ирина? От человека у нее уже ничего не осталось. Монстром она себя ещё не ощущала. Она ещё многого не понимала, так как стояла на первой ступеньке своего развития. В то же время кроме чувства голода у нее появилось странное желание быть незаметнее. Вдруг она позовёт других, которые тут же набегут и заберут всю еду. Надо крепиться и молчать.

Зараженная молча обглодала весь костяк. Ничего нельзя было пропустить, ни одного кусточка. Это было мясо, очень вкусное мясо. Счастье переполняло ее насыщающее тело. Она на минутку остановилось. Как всё-таки хорошо. Тут же она освободила свой желудок. В машине стоял стойкий запах крови и человеческого дерьма. Какой замечательный запах! Он дурманил ее голову.

За время, проведенное в машине, тело зараженной стало намного сильнее. Ногами она выбила дверь и вылезла из машины. В этом чудовище уже было невозможно узнать красавицу Ирину. Лицо её раздуло, зубы выдвинулись вперед. На руках уже выросли когти. Ими было удобно рвать свою жертву.

Она подошла к пустышу, лежащему у калитки. Тоже мясо, хоть и не такое вкусное. Значит, она не будет голодать. Надо спрятать, а то набежит кто-то сильный и отберет у неё еду. Зараженная схватила пустыша за ногу и поволокла его в дом. Здесь ей повезло, когда лейтенант тащил Ирину из дома, то не закрывал за собой двери.

Вот теперь можно и спокойно продолжать свою трапезу. Как зараженная ни старалась, они не могла проглотить ни кусочка. Надо было делать перерыв. Она хотела было заурчать от переполнявшего её чувства сытости, но вновь остановила себя. Сейчас набегут сильные и обидят её. Надо молчать.

Три дня просидело зараженная в доме. Чувство сытости не покидало её. Проголодавшись, она не стала доедать пустышей. В её мозгу сидела одна мысль: «Где-то здесь должна быть очень вкусная еда». Она не знала где она, поэтому искала в разных местах, переворачивала шкафы, рылась в одежде. В конце концов от злости она толкнула холодильник, и тот открылся. Нашелся её вкусный кусочек! Она была счастлива, но урчание ей удалось опять удержать. Потом она доела оставленный на полу маленький истерзанный кусок мяса. Он тоже был очень вкусный. Напоследок она давилась жестким и невкусным мясом пустышей. Но это было лучше, чем ничего.

Зараженная вышла из дома, только доев всё. Теперь её не так сильно ужасал мир, в котором она очутилась. За это время она поднялась на ступеньку в своем развитии. Конечно, нужно было соблюдать осторожность, но к пустышам она относилась уже снисходительно.

Первое, что сделала зараженная, когда она выбралась на волю, она обследовала все близлежащие сараи. За то время, что прошло с момента появления городка, на планете Стикс, пищи стало меньше, но она была. Теперь она не обращала внимание на пустышей, тупо бьющихся в калитку или в дверь. Она стала достаточно сильной, чтобы ломать преграды, и достаточно умной, чтобы находить лазейки. Тем не менее, поймав какую-нибудь живность, она заставляла себя молчать. Урчать от счастья было никак нельзя. Зато, как только она слышала эти звуки, она бежала на них, старалась добраться до еды первой и сожрать её. Если она подозревала, что еду у нее могут отнять, она относила её в укромное место и там спокойно пожирала. Таким образом, через некоторое время зараженная вновь поднялась на ступеньку в своём развитии.

Однажды зараженная услышала шум на соседней улице. Стремглав, полетела она туда. Однако она явственно почуяла впереди себя какого-то сильного зараженного. Она тут же перестала бежать, а начала подкрадываться. На улице было что-то непонятное. Еда бегала и тыкала какими-то палками в громадных чудовищ. Из них что-то вылетало и тяжело ранило и даже убивало подобных ей. Это мясо было опасным. Оно делало больно таким, как она, и даже убивало их. Оказывается, и мясо может быть страшным. От страха и осторожности зараженная впервые ушла в скрыт. Теперь ее не могли видеть ни свои, ни чужие.

Вскоре все закончилось. Наступила тишина. Зараженная вышла из скрыта. Теперь она ощущала, что ей ничего не угрожает. Сколько еды ей досталось. Вначале она подбежала к одному погибшему и вырвала из него громадный кусок. Как же ей было вкусно. Но она собрала всю свою волю в кулак. Не время жрать, время – прятать. Через полчаса на улице, где шло сражения, не было ни одного человеческого тела.

Три дня пиршествовала зараженная. Она не могла бросить свое пищевое богатство. Только когда было всё съедено, зараженная захотела выбраться из своего укрытия. Она поднялась еще на один уровень. Она стала сильнее и умнее. Пора было уходить.

Зараженная выскочила из своего убежища. В её голове звучали слова:

Туда, где будет мой мир,

Туда, где будет мой мир,

Туда, где будет мой мир,

И мир этот будет моим!

Она быстро уходила из этого кластера. Уходила в большой мир Стикса. И это был её мир!

Глава 14 Суд

В стабе Ивана и Марию Петровну сразу закрутили дела. Сказывалось, что их не было почти неделю.

Мария Петровна побежала проверять своих работников: жизнь в городке не замерла во время их отсутствия. Надо было проверить выдачу необходимых товаров. Надо было проконтролировать прием привезенных. И уже исходя из данных, заказывать необходимое.

Иван первым делом встретился с Валерианом. Тот его уже ждал с сияющим лицом.

– Типография построена. Первый номер выпущен. Вот наш первый экземпляр, – с этими словами Валериан положил газету на стол.

– Как дети маленькие, – подумал Иван с доброжелательной улыбкой, – всё похвалы ждут. – А вообще, доброе слово и кошке приятно.

Он взял газету и начал ее внимательно просматривать. Потом отложил в сторону.

– Молодец. Как будет свободная минутка, обязательно прочитаю. Тут много дел набежало. Разберусь и в свободное время внимательно и вдумчиво изучу.

– Я пошел работать дальше. Надо готовить второй номер, – с этими словами главный редактор, основной журналист и верстальщик в одном лице помчался творить.

– Как мало надо человеку для счастья, – хмыкнул про себя Иван. – Дай ему возможность заняться любимым делом.

Вошёл Семён:

– Гостевая зона построена, проверена с точки зрения безопасности. Развлекательный центр возведен. Я на пару недель отойду от дел, мне надо заняться пчелками. Их надо вывезти в степь. С собой я собачек и Умника со Стражем заберу. Они же у меня бывшие пчеловоды. Будут улья таскать.

– Хорошо, только поосторожнее там.

Иван задумался:

– Стикс – опасное место. Но имеет ли он право запрещать заниматься любимым делом? Конечно нет. Просто выживать… Это не интересно. Целую вечность изнывать от скуки и дрожать от страха? И зачем тогда она, эта вечность?

Мерное течение мыслей прервал Старшой, начальник отряда военных, база которых находилась на острове:

– У меня плохая новость. Не вернулся из рейда Гаврюша.

– А как отряд?

– Все остальные вернулись. Больше потерь не было.

– Что приблизительно случилось?

– Уехал с девчонкой за её близкими. Руководство поручил заместителю. Сам потом не вернулся.

– Людей оставляли? Или бросили его там?

– Оставляли. Никто не вернулся.

– Значит погиб. Погиб из-за любви. Пусть смерть его будет легкой. Стикс не прощает ошибок. На его место поставили другого человека?

– Пока временно.

– Назначайте постоянно. Он уже не вернётся. Как вы устроились на острове?

– Базу обустроили. Все сборно-разборное. В случае чего можно будет легко её эвакуировать.

– Хорошо. Потихоньку ищите стабильные места и на суще. Пусть там нельзя основать стаб, но базу или скрыт можно сделать при помощи современных материалов, замаскировать и использовать.

– Задача ясна.

– Вот и замечательно. Время от времени направляй бойцов на большую землю для отдыха. Люди должны знать, что у них есть постоянное место обитания, что их здесь всегда ждут.

Во время этого разговора вошёл Седой. Он кивнул Ивану и обратился к военному:

– Старшой, задержись. Тут дело обсудить надо сейчас все подтянутся.

– Что-то случилось? – поинтересовался Иван.

– Сейчас все соберутся, тогда всех сразу в известность и поставим.

В кабинет главы быстро собрались начальники служб и командиры отрядов. Последней явилась Бандерша. Она была вне себя.

– Я не понимаю, это что делается? Вы нам обещали защиту. И что получили? Почему девчонку убили. А издевались над ней как? Это кусок мяса, а не человек.

– Бандерша, мы понимаем твое волнение. Давай по порядку.

– Мы сейчас на вольных хлебах. Зарабатываем деньги для себя и для стаба. Наше материальное положение улучшилось. Но раз мы теперь не на службе у стаба, нас никто не охраняет.

– Не говори ерунды. Никто не отказывается защищать вас. Здесь все без изменения.

– В таком случае, почему Лаура убита, а убийца в баре сидит и рассказывает о том, как развлекался всю ночь.

– Ты не права, – вмешался Славик. Он давно уже здесь, в соседней комнате. Его спеленали, как младенца.

– Введите, его сюда, – приказал Иван. – Надеюсь язык ему не отрезали?

– Пока нет. Пусть вначале расскажет, что и как произошло. Разделать всегда успеем.

В комнату внесли и поставили обвиняемого. Было видно, что досталось ему сильно, хотя в течение месяца все бы прошло. Но был ли теперь у него этот месяц.

– Я не понимаю, что у вас за порядки в стабе? Что за отношение к честному рейдеру? Я буду жаловаться главе «Южного», что здесь убивают честных рейдеров.

– Жаль, что нельзя было тебе отрезать твой поганый язык. Рома, может по почкам, – заметил Седой.

Рома вскочил со своего места:

– Братишки, это легко. Будет больно, но жить будет.

Он подошёл к обвиняемому и легонько ударил того в живот. Рейдер открыл рот, и Рома ловко всунул туда кляп.

– Да визжать будет так, что у меня голова разболится. А так ещё больнее будет.

Последовали два неуловимых удара, и только расширенные зрачки обвиняемого показывали, как ему было больно.

– Теперь понял, как надо разговаривать с уважаемыми людьми? – спросил его Рома. – Если понял, кивни головой.

Связанный рейдер быстро-быстро закивал головой.

Рома вытащил кляп изо рта и положил на голову обвиняемого.

– Упадет, процедуру повторим, – предупредил он уже изрядно перепуганного рейдера.

Тот стоял не шевелясь.

– Ты понял, мил человек, – обратился к нему Иван, – как надо себя вести. Грубить не надо, и Рома обижать не будет. Так, Рома?

– Обижаешь, братишка. Я всегда за вежливый разговор. Учить-то надо?

– Учить надо. Так что ты молча стоишь? Тебя попросили по-хорошему рассказать, что случилось.

– Я всё расскажу. Только уберите его от меня, – из глаз обвиняемого брызнули слезы.

– Рома, ты почему расстроил человека. Успокой его сейчас же.

– Братишка, так кто знал, что он такой нервный. Успокоился быстро.

– Я уже спокоен.

– Тогда рассказывай, – продолжил Иван. – Что случилось?

– Я взял шлюху.

После этих слов последовало от Ромы две пощечины.

Иван терпеливо объяснил:

– У нас нет шлюх, у нас есть уважаемые женщины.

– Я взял уважаемую женщину, привел ее в номер. Дал слегка по губам, чтобы не грубила.

– А что она тебе такое сказала, что ты принял за грубость.

– Она сказала, что от меня несёт, как от вонючего козла.

– И что? – спросил Иван. – От тебя и сейчас несёт, как от вонючего козла.

Рейдер посмотрел на собравшихся. У всех присутствующих был ухоженный вид.

– Вы, наверное, не выходите из стаба, вот и позволяете наряды носить.

– Это не совсем так. Вот Старшой только с базы. Прежде чем прийти сюда он привел себя в порядок. И он это сделал не для нас. Он сделал это для себя. Пошёл бы, помылся.

– Я, может быть, так и сделал бы, после того как проучил хорошенько. Она вместо того, чтобы заплакать и подчиниться, меня ударила. Меня, честного рейдера. Ударом сбила меня с ног, а потом начала бить ногами. Мне было очень больно. А потом, когда я лежал на полу, она стала тыкать в меня пальцем и смеяться, какой я задохлик. Я не выдержал и, когда она повернулась ко мне спиной, ударил её бутылкой по голове.

– Сзади ударил? Не справился, так исподтишка нанес удар? – как-то недоуменно спросил Иван. – А потом?

– Потом я её связал и подвесил к потолку. Решил проучить. А она только смеялась надо мной. Когда не могла уже смеяться, она плюнула мне в лицо. Кто бы такое выдержал? Вот я и нанес ей удар в сердце. А что, я в своём праве, заплачу за ущерб стабу и уйду. У меня есть чёрная жемчужина… возьмите её. Только отпустите.

– Кто же такие законы писал? – поинтересовался Иван.

– В стабе «Южный».

– И вёл бы себя там таким образом. Как наш стаб называется?

– «Новая жизнь».

– Вот. Что скажете, господа?

– Что тут сказать? – начал Седой. – Это понятно, что мы его кончим. Весь вопрос как? Может, бабам отдадим. Пусть разорвут.

– Это слишком легко, – заметил Каплей. – Давайте сожжем.

– Только огонь поганить, – сказал Славик.

– Знаю, – закричала Бандерша. – На кол посадить.

– Всё как-то не то, – покачал головой Иван. – Изюминки нет.

– Братишки! – закричал Рома. – Отдайте мне его. Я его как живую наживку буду использовать. Мы нашли залив, там много зараженных. В воде, которые живут. Мы этого супчика привяжем к канату, поставим на водные лыжи и будем катать. Поранят, мы его живчиком напоим, заживёт немного, и вновь за добычей. Я уж постараюсь, чтобы от него по кусочку откусывали. Будет всем вразумительно.

– Мы сделаем из этого классный репортаж, – неожиданно согласился Валериан. – Будет наглядное пособие, что случается с теми, кто не чтит наши законы.

– Все согласны? – спросил Иван. – Тогда, Рома, забирай свою наживку. Никогда не думал, что ты такой затейник.

– Я такой, – не растерялся Рома. – Ну что, моя рыбка-наживка, пойдем опробовать новый способ охоты на зараженных. На живца.

От этих слов от рейдера стало пахнуть как-то слишком резко и неприятно.

– Да не расстраивайся ты так. В море отмоешься. Так даже лучше, на запах крупнее клевать будет. Отнесите его мне на корабль.

Рейдера отправили на корабль.

– С ним вопрос решили, – сказал Иван. – Что делать с телом Лауры.

– Ты знаешь, – обратился к нему Седой. – Хорошая она была баба. В рейды ходила, за спины не пряталась. Даже на зараженных охотилась. У нас есть традиция похорон. Давайте и её так проводим в последний путь.

У Бандерши вдруг загорелись глаза:

– Она уйдёт как женщина-воин. Как валькирия. Мы пойдём с подругами готовиться. Седой, позаботься о плоте.

Седой молча кивнул головой.

Вечером все жители стаба собрались на берегу. Женщины были в военной форме и с оружием в руках. Они внесли тело Лауры, аккуратно положили ее останки на плот. Потом столкнули плот в воду. Он, покачиваясь, начал отплывать от берега. Из их глаз не текли слезы, так как они провожали в последний путь женщину-воина.

И зазвучала песня:

Ты говоришь, что здесь достаточно зла,

И ты спешишь скорее отсюда уйти,

Ты говоришь, что мне неволя мила,

И свято веришь в правду другого пути.

Бежать и плыть, лететь, куда, всё равно,

Лишь бы туда, где нет и не было нас.

Ты говоришь, здесь всё погибло давно,

И слишком много чужих среди нас.

Одна из женщин вышла вперёд и протянула руки к отплывающему плоту. Огонь рванулся к небесам. А рядом с ним рвалась ввысь песня.

Но я, я остаюсь.

Там, где мне хочется быть.

И пусть я немного боюсь,

Но я, я остаюсь.

Плот потихоньку растворился вдали. Люди медленно начали расходиться. Перевернута ещё одна страница их жизни.

Глава 15 Стаб «Южный»

Стаб «Южный» был по меркам Стикса очень большим. Он существовал не один десяток лет. Его территорию окружала каменная стены вышиной больше десяти метров. По всей стене были расположены укрепленные пулеметные гнезда, оборудованы закрытые площадки для артиллерийских орудий и минометов. Для каждого бойца подготовлено место для ведения огня. Каменная стена смотрелась как мощное долговременное укрепление. По углам и над воротами возвышались башни.

Хорошо укрепили и подходы к самому поселению. Поле перед стеной было усеяно минами. Дорога, проложенная по этому минному полю, петляла, давая возможность защитникам стаба расстреливать противника еще на подходе к воротам.

Бессменным руководителем стаба «Южный» был Белый. Когда-то его так окрестили, и с тех пор он носил это имя. Сам он был рад, что ему попался адекватный рейдер, который не дал ему какой-нибудь собачьей или позорящей клички. Если бы это случилось, то вряд ли тот человек прожил долго, ибо считал Белый, честь прежде всего. А какая честь может быть у Сопляка, Сморчка или Пёсика. И бегай потом целую вечность с таким погонялом. Именно погонялом, а не именем. Будучи сам крестным, он всегда давал нормальные имена. Так у него в стабе появились Черный, Ясень, Ярый, Большой, Блондин, Малыш. Имена эти давались по обстоятельствам. Вскоре его крестники заняли руководящие должности в формируемом стабе.

Белый считал, что без близких людей выжить на Стиксе проблематично. Как доверить спину тому, кто может бросить в самый трудный момент. Тех, кто пытался грабить других, он уничтожал без лишних раздумий. Сегодня его оружие этому уроду понравилось, завтра мое. От таких уродов избавляться надо. На таких принципах Белый образовал вначале свой отряд, потом свой стаб.

Черный появился в его отряде первым. После перезагрузки он прятался в котельной, которая топилась углём. Позже он рассказывал о своем знакомстве так:

– У меня знакомый был дедок, Степаныч. Из бывших военных. Семьи у него не было. А может быть и была когда-то давно, но об этом он не рассказывал. Любил он с нами, пацанами, возиться. Наверное, его заслуга, что из местной шпаны все людьми выросли. Трое моих друзей в Рязанское военное училище поступили, один в лётное. Кто-то стал сварщиком, кто-то токарем. Когда приезжают на родину, всегда идут к Степанычу. Делятся и победами, и поражениями.

Учил он нас и драться по-настоящему. Метать ножи, топоры, саперные лопатки. Смеялся над спортсменами. Зрелищный бой называл искусством, который не имел никакого отношения к выживанию.

Как-то Степаныч собрал нас и сказал:

– Вручаю я вам в руки настоящие оружие. Это не умение драться, а умение убивать. Никогда не поднимайте руку на слабого, даже если он не прав. Вы же сильнее. Вот и думайте об этом. Простите эму эту слабость. Сильный должен научиться прощать.

Мы пытались с ним спорить:

– Он будет нас обзывать, оскорблять, а мы его прощать.

– Учитесь властвовать собою, так классик сказал. А он знал толк в жизни. Не стоит обидное слово вашей жизни.

– А почему нашей?

– Так на вашей совести пятно будет. И вам с ним жить.

Простые были слова, но запомнили мы их на всю жизнь. А еще мы видели, как однажды возился Степаныч с пьяным мужиком. Тот и ругал Степаныча последними словами, и кидался на него драться, а тот всё его успокаивал. Мало того, домой отвёл и спать уложил.

Мы спросили у Степаныча:

– Почему?

Тот усмехнулся и сказал:

– Эх, детвора. Может, горе у человека случилось, может, обидел его кто. Вот и выходит обида наружу. А в жизни это замечательный человек.

Наутро мы убедились в правоте нашего наставника. Тот мужик пришёл к Степанычу следующим вечером с извинением. Сели они за столик в подсобке. Достал мужик коньяк и закуску.

– Ополоумел я вчера. Пришёл домой, а вещей жены нет. Вот я и подумал, что жена бросила.

– А что были какие-то причины?

– Да в том-то и дело, что нет? Жили мы душа в душу. И так со мной поступила. Вот и хватил я лишку.

– Да видел я тебя вчера.

– Ты уж прости, не в себе был.

– Видел, видел.

– Сегодня проснулся, а жена на кухне есть готовит. Я к ней с вопросом, почему ушла, а он говорит: «Ты что, дурак старый, удумал, я к дочери ездила. У неё дочка сильно заболела, так мы с ней всю ночь у кроватки провели. Скорую вызывали. Зачем хорошего человека обидел. Иди, извиняйся». Сунула мне бутылку конька и закуски и отправила к тебе.

– Не переживай, всё в жизни бывает. Видел я, что с тобой что-то не то. Давай за нас.

– Давай.

В конце вечера тот мужик говорит Степанычу:

– Вот тебе ключ от соседнего подвала. Наведи со своими орлами порядок. Я вам списанное оборудование подвезу. Тебя инструктором устрою. Не дело им с тобой по котельной шарахаться.

– А за это тебя от нас всех отдельное спасибо, – согласился Степаныч.

Так у нас появился отдельный уголок. И мы поняли на конкретном примере, что значит властвовать собой. Потом этот дядька к нам частенько в подвал забегал. Хороший человек оказался. В этом подвале места побольше было. Часто мы там одни были, но ни спиртным, ни куревом не баловались. Боялись Степаныча обидеть.

Это я рассказываю, чтобы вы поняли: силенка у меня была, кое-какие боевые навыки были.

То утро, когда я попал, на Стикс. Было самым обычным. Мать уже ушла на работу. Мне надо было на учёбу во второй половине дня, поэтому я долго лежал в постели. Тем более, что чувствовал себя не ахти. В конце концов заставил себя встать и пошёл к холодильнику. Выглушил я бутылку воды, немного лучше себя почувствовал. Посмотрел в окно, а там конец света. Мутанты на улицах гоняются за людьми. И эти мутанты разных калибров. Мне как-то не по себе стало. Решил я пробираться к Степанычу.

Увешался разным холодным оружием. Мы его, по совету Степаныча, имели, но им не пользовались. Надел я на руку кастет, взял тяжелый молоток с острым концом, увешался ножами и пошёл. Тихонечко просочился на лестничную площадку, а там сосед стоит и дверь в свою квартиру толкает. А вид у него какой-то не такой. Как он меня услышал, я не понял. А сосед повернулся ко мне, руки тянет и ласково урчит, а у самого вся рожа в крови. Извернулся я и со всей силой кастетом по виску встретил. Наверное, силы не рассчитал, потому что у него черепок треснул. До сих пор мне иногда снится, сволочь, тянет руки и урчит. Как приснился – жди неприятностей.

Больше в подъезде мне никто не встретился. Выскользнул я на улицу потихоньку. Никто меня не услышал, где на полусогнутых, где на четвереньках, где ползком пробрался я до двери в котельной. Кинулся, а там закрыто. Я к лазу, где уголь сбрасывали, там можно было пролезть. Попал я в котельную, а там никого нет. Тут подумал я, что мне можно здесь будет отсидеться. Только подумал, как кто-то в лаз проник. Вздохнул облегченно… Степаныч.

Я к нему:

– Что с миром случилось?

– Какая-то химическая война или экологическая катастрофа. Ночью всё в тумане было. Вблизи ничего видно не было. И запах какой-то странный: кислый с разными оттенками.

– Что делать будем?

– Пока здесь отсидимся, а там видно будет.

Вдруг в двери кто-то начал сильно стучать кулаками.

– Посиди пока здесь. Я посмотрю.

Степаныч открыл дверь. В неё стучал незнакомый человек. Ему не довелось сделать спасительный шаг в подвал. Какая-то мощная лапа схватила его за туловище и куда-то потащила. Он даже не успел закричать. В открытую дверь ворвалась толпа мутантов. Впервые я видел, как сражался Степаныч. Этот бой я до сих пор помню, многое из него и сам могу повторить, но ещё не всё. Великим бойцом он был. Однако вслед за этими мутантами ввалилась громадина. Степаныч меня в остывшую топку забросил и дверцу прикрыл. Я забился в угол и ждал, чем дело закончится. Потом выстрелы услышал.

Вылез из топки, смотрю: Степаныч весь поломанный, хрипит, кровяная пена на губах. Слышу выстрелы. Думаю, наконец-то власти вмешаться пришлось. Выбежал, а там Белый добивает молотком последних пустышей. Увидел меня и говорит: «Откуда ты такой черный? Из ада, что ли?» Я ему: там Степаныч помирает. Пошли мы с ним подвал. Достал Белый фляжку, силой влил в горло пострадавшему лекарство. Ко мне обратился: «Так Черный, будет жив твой дед. На Стиксе не с такими ранами выкарабкиваются». Выкарабкался дед. Теперь он уже молодым по Стиксу бегает. Всё не уймется никак. Вот с тех пор я – Черный, а он – Лом. Он же страхолюдину ломом убил. В споровый мешок железяку загнал. Это я потом узнал, что эту страхолюдину топтуном называют.

С остальными было и того проще.

Ясень смеялся над собой:

– Вы думаете, я ясный сокол. Конечно, нет. И фамилия у меня не Ясенев. Просто я со страху на дерево залез. А Белый с Черным шли и беседовали друг с другом.

– Посмотри, куда со страху залез. Я в топку, а он на дерево.

– Это дерево – ясень.

– Дерево на дереве. Ясень на ясене.

Тогда Белый меня окликнул:

– Эй, Ясень, слезай с ясеня.

Вот так я теперь и бегаю по Стиксу Ясенем. А что, мне нравится. Не Баобабом же.

Если вы подумает, что Блондин был альбиносом, то обязательно ошибетесь. Был блондин с ярко-красными волосами. А как называют человека с огненно-рыжей шевелюрой? Правильно, рыжим.

Посмотрел Белый на свежака и говорит:

– Ну какой ты рыжий, ты же у нас блондин.

Свежак ему отвечает:

– Согласен. Первый раз со мной согласились. Я всегда говорил, что я блондин, а со мной всё спорили: «Какой ты блондин, ты рыжий». Нет, говорю. Это в цирке рыжий по арене бегает, а я блондин.

Вот так и появился рыжий по имени Блондин.

С Большим и Малышом другая история. Большой был небольшого роста, а Малыш – двухметровая детина. Частенько разыгрывали они представления.

Зашли они как-то в другой стаб. Пошел Блондин к бармену и говорит:

– Видишь два рейдера сидят. Отнеси Большому водку, а Малышу виски. Скажешь Блондин прислал.

Тот не понял и говорит:

– А где блондин? Ты же рыжий.

Вздохнул тот и продолжил:

– Я Блондин, зовут меня так. И смотри не перепутай, а то обидятся.

– Растерялся бармен слегка, но понёс. Поставил перед одним водку, а перед другим виски. Все как ему сказали: большому водки, малышу виски.

Как начали те ругаться:

– Ты кому что поставил. Тебе было сказано: Большому – водку, а Малышу – виски.

– Я так и сделал. Вот водка, а вот виски.

– Мужик, ты всё попутал, – сказал щуплый рейдер. – Я – Большой, а это Малыш.

Бармен засмеялся:

– Ну вы приколисты. Рыжий у вас не Рыжий, а Блондин. Большой у вас Малыш, а небольшой у вас Большой.

– Самый большой приколист – это Стикс. Мы у него только учимся, – ответил Большой.

Бармен ушел, но через некоторое время вернулся с со спиртным и закуской.

– Весёлым рейдерам от заведения. А то никакого позитива: придут из рейда злые, угрюмые. Они устали. У них стресс. Хотят тут всё разнести. Нажрутся, драки устраивают. Жизни не радуются. Говорю им об этом, так они отвечают, а чему тут им радоваться. Это же Стикс.

Мужики выпили с барменом.

– Правильно говоришь, – сказал Малыш. – Жизнь штука настолько серьезная, что без юмора её просто не понять.

А дальше пошла потеха. Всем было весело, все радовались красивым женщинам, но пришла группа мрачных рейдеров. И они попросили всех вести себя тише. У них видите ли час скорби. Они из рейда вернулись, в котором их товарищи погибли.

Малыш ответил просто:

– Нам завтра в рейд идти. Рыдать мы здесь не намерены. Сядьте в номере и грустите, не мешайте людям радоваться жизни.

Рейдеры зло посмотрели на компанию, но промолчали.

Бармен подошёл к ним и предупредил:

– Они из отряда Белого. Жить хотите, ведите себя прилично.

Вот такие развлечения устраивали для себя бойцы Белого.

Самым серьезным у них был Ярый. Вот его звали почти по фамилии. На земле он был Ярцевым.

Это было ближайшее окружение главы стаба «Южный». Этим бойцам Белый доверял особо. Собрал их Белый у себя в кабинете.

– Перестали мы за обстановкой следить. А за это время у нас почти под носом новый стаб появился. «Новая жизнь» называется.