Текст книги "Похищение автобуса"

Автор книги: Чавдар Шинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава девятая. Несчастье пассажира в выпачканной одежде

Вернемся же в наш автобус. Там царила мрачная тишина, прерываемая разве что ревом мотора да редкими вздохами пассажира в одежде, выпачканной машинным маслом. Редкими и тихими, но горестными вздохами!

– А вы что, протестовать не будете? – спросила Лидуся у грустного пассажира.

– Что ты сказала, извини, не расслышал? – встрепенулся тот.

– Я говорю, а вы протестовать не собираетесь? Нас уже все ругали… Все доказывали, какие у них важные дела срываются, если мы им не позволим уйти… Только вы один молчите.

– А мне все равно! – ответил грустный пассажир.

– Почему?

Пассажир в выпачканной одежде вынул из кармана гаечный ключ, бесцельно повертел его в руках, затем взял болт, который торчал из верхнего кармашка ковбойки, и с мрачным видом осмотрел его со всех сторон.

– Видишь ли, с некоторых пор жизнь потеряла для меня всякий смысл! – печально сказал он. – Я – конченный человек, я совершенно раздавлен, уничтожен! – И он схватился за голову обеими руками и, раскачиваясь из стороны в сторону, тихо простонал:

– О горе мне! Горе!

Все повернулись к нему.

– Шофер, пожалуйста, остановите! – попросила Лидуся.

Шофер так сильно затормозил, что шины громко взвизгнули. Автобус резко остановился, все пассажиры чуть не свалились с мест, а товарищ Манчо Гюлеметов даже стукнулся головой о спинку переднего сиденья.

– Скажете, какая беда с вами приключилась, – участливо обратилась к грустному пассажиру Лидуся. – Если мы можем хоть чем-нибудь вам помочь, мы все сделаем! Если хотите, вы можете немедленно уйти… А может, вы куда-то спешите? Скажете, мы тут же вас туда доставим! Правда, товарищ шофер?

– Разумеется! – воскликнул шофер.

– Ах, теперь мне все равно! – вздохнул пассажир в выпачканной одежде. – Везите меня куда угодно!

– Но что же все-таки с вами случилось? – испугался за пассажира Панчо. – Может, тяжело заболел ваш родственник?

– Хуже, гораздо хуже! – жалобно сказал пассажир в выпачканной одежде и покачал головой.

– Уж не сгорела ли ваша квартира? – предположила Лидуся.

– Хуже! Гораздо хуже! О, не просите меня рассказывать, не бередите мои душевные раны! – чуть не плача простонал грустный пассажир.

– Ну хорошо, успокойтесь, прошу вас! – попыталась утешить его Лидуся.

И тогда этот несчастный, небритый и бледный пассажир встал с места и начал свой бесконечно грустный рассказ:

– Как же мне успокоиться! – заговорил он. – Как успокоиться, когда капает и капает!..

– Что вы сказали? – не поняв, переспросил Панчо.

– Капает, говорю…

– Что – капает?

– Масло! Вот что! Машинное масло…

– Ничего не понимаю! – изумилась на этот раз Лидуся.

– Что тут непонятного? В прошлом месяце я купил машину, и представьте себе, где-то протекает масло. Все время капает помаленьку. Кап, кап!.. Просто сердце кровью обливается! Что я только ни делал! К каким только мастерам не обращался – капает и капает!

– И это все?

– А что? Разве этого мало?.. Такое несчастье! Такое горе! Совершенно новая машина, и… капает!

И убитый горем пассажир в выпачканной машинным маслом одежде снова схватился за голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону…

– Вы понимаете, – прошептал он. – Лучшие софийские мастера ничего не смогли сделать! Капает – и все тут!

Затрудняюсь описать, насколько поразил Лидусю, Панчо, шофера, да пожалуй, и всех пассажиров этот рассказ. Человек в выпачканной одежде выглядел таким несчастным, что, глядя на него, можно было предположить: его сына (или дочь, жену, тещу) переехал грузовик… А оказалось… Но ничего не поделаешь! Бывают и такие взрослые, для которых ничего на свете не существует, кроме их машины… Целыми днями ее моют, чистят и протирают тряпкой, часами валяются у нее под брюхом и, завидев с балкона соседских детишек, решивших нарисовать на ее капоте зайчика, мечут на их бедные головы громы и молнии, словно не понимают, что этот зайчик – лучшее украшение для их сокровища!

– Значит, из-за несчастной маленькой дырочки в машине вам не хочется жить? – спросила. Лидуся, глядя во все глаза на грустного пассажира.

– Да, жизнь потеряла для меня всякий смысл! – кивнул тот головой. – Совершенно новенький автомобиль, такой, знаете, оранжевый, с клаксоном, который, когда его нажмешь, поет «тирли-тирли – тарлала!» – и… кап, кап! Нет, нет, этого нельзя вынести! Ах, как мне тяжко!..

И в уголке левого глаза этого странного взрослого показалась слезинка, повисев там некоторое время, словно колеблясь – падать ей на такую грязную, вымазанную машинным маслом щеку или нет, она нехотя покатилась вниз.

– Какие, вы, взрослые, все-таки странные! Вы так вздыхали и так охали, что мы было подумали – бедный человек, какая страшная беда с ним, наверное, приключилась! – сказал Панчо.

– Шофер, поехали дальше! – скомандовала Лидуся.

И автобус тронулся. Время уже близилось к полудню. Солнце поднялось высоко над крышами домов, щедро сыпя жар своих лучей. В чистом прозрачном воздухе гора Витоша, задумчиво возвышавшаяся над городом, казалась совсем близкой.

– О горе мне! Горе! – скорбно прошептал грустный пассажир и, снова вытащив из кармана гаечный ключ, стал бесцельно перекладывать его из руки в руку.

А в это время синий автомобиль инспектора уголовного розыска Пантифлюшека с сержантом Макревым за рулем уже стоял на эстакаде, которая проходит над большой городской магистралью…

Глава десятая. Бабушка с трубкой и усатая внучка на крыше автобуса

Синий автомобиль стоял на эстакаде, инспектор и его помощник поспешно переодевались.

– Как ты думаешь, я похож на бабушку? – спрашивал Пантифлюшек, натягивая на себя длинное платье. – Мне непременно нужно превратиться в настоящую бабушку, а тебе – в настоящую внучку!

– Легко сказать, инспектор! – отвечал сержант Макрев. – Ах, ну куда же подевалось то платьице… Здесь такой кавардак!..

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты навел порядок! – сердился инспектор, оправляя рюши на платье.

Макрев лихорадочно рылся в реквизите – он искал девчоночье платье и белые лакированные туфельки, но под руку попадалась то форма железнодорожника, то одежда трубочиста, то цилиндр фокусника – цилиндр соскользнул с гвоздя и упал к ногам Макрева, как живой… Наконец платьице нашлось, правда, несколько коротковатое и слишком белоснежное но долго размышлять не было времени, и Макрев стал поспешно его натягивать. В это время инспектор нахлобучивал на голову седой парик с большим узлом волос сзади.

Через боковое стекло автомобиля виднелась магистраль. По ней непрерывным потоком катили легковые машины, автобусы, грузовики…

– Вот-вот появится наш автобус, сержант, мы должны иметь полную готовность, чтобы успеть спрыгнуть на его крышу! Ясно?

– Так точно, шеф! – пыхтя, ответил сержант.

А пыхтел он, потому, что с большим трудом пытался натянуть на свои косматые ноги белые гольфики… Точь-в-точь такие, какие носят школьницы младших классов.

– Как тебе кажется, похож мой голос на старушечий? – спросил инспектор дребезжащим голосом.

– Довольно-таки похож, – отвечал Макрев. – Правда, если честно сказать, не совсем!

Пантифлюшек тем временем повязал голову платком, а Макрев натянул парик с косичками и завязанными на концах бантиками.

– Ну как, похож я на бабушку?

– Вылитая бабушка, шеф! Разве что трубка немного портит дело! Все же не каждый день можно встретить старушку с курительной трубкой!

– Да, разумеется, трубку следует убрать!

Сказав это, инспектор уголовного розыска погасил трубку, выбил из нее пепел и сунул ее под подол платья – в сущности, в карман брюк, штанины которых были закатаны до колен.

– А я похож на вашу внучку, шеф? – спросил сержант, распрямляя голубые бантики на косичках.

– Ни дать, ни взять, расчудесная послушная внучка! – согласился инспектор, помогая сержанту справиться с бантиками и стараясь как можно лучше вжиться в новую роль.

– Внученька моя ненаглядная, сейчас бабушка завяжет тебе красивые бантики!

– Ох, инспектор, не говорите мне так! – засмущался Макрев.

– Ты что, не понимаешь? Нам надо вжиться в роли! Иначе в автобусе нам не поверят. Ну-ка, и ты давай поупражняйся, скажи что-нибудь, как говорят маленькие девочки!

– Очень уж у меня платьице короткое! – защебетал сержант Макрев, подчиняясь приказу начальства. – Да к тому же парик с косичками все время съезжает набок…

– Что поделать! Уж не думаешь ли ты, что мне удобно в этом длиннющем платье и в платке! Надо терпеть, – стал уговаривать своего помощника инспектор. – Такая уж у нас профессия…

Застегнув молнию на платьице Макрева, инспектор пригладил его парик с косичками, приговаривая голосом бабушки:

– Милая моя внученька! Если она будет послушной, бабушка купит ей шоколадку…

– Шеф, как бы нам автобус не упустить! – прервал его детским голоском сержант Макрев.

– Да, да! Выходим! – встрепенулся инспектор Пантифлюшек.

Прохожие, шагавшие по узенькому тротуару эстакады, с удивлением воззрились на странную бабушку и еще более странную внучку. Вокруг них тут же собралась толпа.

– Что случилось? – спросил какой-то дяденька.

– Кино снимают! – объяснил ему другой.

Под эстакадой бурливой рекой тек поток легковых машин, грузовиков, автобусов… Они мчались, обгоняя друг друга, ревели моторы, мигали огоньки, время от времени нетерпеливо сигналили клаксоны…

– Внученька моя ненаглядная! – снова заговорил инспектор дребезжащим голосом.

Должен вам сказать, что инспектору не так уж трудно было изображать из себя бабушку, ибо в жизни он уже был настоящим дедушкой и у него была настоящая внучка по имени Миче. Поэтому сейчас, при виде своего сержанта, переодетого и загримированного под девочку, он пришел в умиление. Кроме всего прочего, Пантифлюшек относился к числу тех взрослых, которые не прочь поиграть с квартальными мальчишками в футбол. Он часто собирал ватагу ребят и водил их в зоопарк и вообще любил с ними пообщаться.

– Ну-ка, моя хорошая, посмотрим, не идет ли наш автобус…

И вдруг улыбка сбежала с лица инспектора. Он только сейчас заметил сержантские усы.

– Боже мой, а усы? Кто при виде твоих усов поверит, что ты – маленькая девочка?!

Макрев вытащил из кармана зеркальце и посмотрелся в него.

– Да, небольшая накладочка вышла, – сказал он. – Сейчас мы их сбреем.

Макрев полез в машину и лихорадочно стал шарить по полкам. Порывшись немного, он вынул бритву, намылил на скорую руку лицо, и… В этот миг вдали показался украденный автобус с развевающейся, словно флаг, голубой рубашкой, на которой крупными буквами было написано: «SOS, нас похитили!»

– Быстро! – скомандовал инспектор Пантифлюшек.

– Сейчас, сейчас, я мигом! – засуетился сержант Макрев и так заработал бритвой, что чуть не порезался. А автобус меж тем приближался к эстакаде.

– Давай, выходи! – крикнул инспектор.

– Да я еще не готов!

– Выходи, тебе говорят!

Сержант выскочил из машины с намыленным лицом и со сбритым усом. Толпа зевак вокруг машины смотрела на них с большим любопытством.

– Минуточку! – бормотал сержант.

Инспектор в это время уже занес над парапетом одну ногу, затем вторую и повис на руках.

– Ну же! – крикнул он своему помощнику.

– Да ведь я успел сбрить только один ус…

– Упустим… – простонал инспектор Пантифлюшек.

Сержант бросил бритву, быстренько перелез через парапет и повис рядом с инспектором.

– Вот они! Еще немного… Прыгай! – скомандовал инспектор.

И они спрыгнули с эстакады как раз в тот момент, когда автобус проходил под ней. Первым прыгнул инспектор, сержант немножко замешкался и потому упал не на крышу, а… позади автобуса. Но он тут же вскочил на ноги и помчался за ним. Ценою огромных усилий ухватился за бампер и уже не отставал.

– Сержант, сержант, ты где? – кричал с крыши инспектор. – Где же ты, моя внученька?

– Здесь я, здесь, шеф! – отвечал Макрев, задыхаясь на бегу. – Я здесь, бабушка, не волнуйся!

– Я тебя не вижу! – старался перекричать шум ветра инспектор.

– Я здесь, бабушка, бегу за автобусом!

Инспектор ползком добрался до края крыши автобуса и увидел своего красного и потного помощника, который, держась обеими руками за бампер, бежал, вернее, волочился по асфальту.

– Больше не могу! – кричал он. – Все, не могу больше!

– Никаких «не могу»! Сейчас что-нибудь придумаем, – подбадривал сержанта видавший виды Пантифлюшек. Другой на его месте ни за что бы не нашел выхода из такого трудного положения, но наш инспектор, как известно, не только имел огромный опыт, но был очень ловким, умным и предусмотрительным. Не знаю, сказал ли я вам о том, что под старушечьим платьем инспектора были спрятаны не только трубка и пистолет, но и толстая веревка, которую он заранее накрутил вокруг пояса. И не только веревка, но и особая складная лестница. Спросите, для чего Пантифлюшеку эта складная лестница? Я вам отвечу. Представьте, что ему придется преследовать вора, и этот вор спрятался в комнате, находящейся, допустим, на втором этаже. Как к нему добраться? Скажете – по лестнице или на лифте! Э, так каждый может! Но настоящие инспектора поступают не так. Кроме того, вор разумеется, будет ожидать появления инспектора именно со стороны лестницы. Но тот внезапно появится в окне, до которого он добрался с помощью специальной складной лестницы, и крикнет: «Руки вверх!»

Вот потому наш инспектор всегда носил с собой складную лестницу. Чтобы она была у него под рукой. Сейчас он колебался – ее использовать или просто бросить конец веревки тащившемуся за автобусом сержанту Макреву. Решив все же прибегнуть к помощи веревки, он принялся разматывать ее.

– Шеф, силы на исходе! – воззвал снизу его помощник о помощи. – Прекращаю преследование…

– Еще чего!.. Держи!

И Пантифлюшек, завязав петлю на конце веревки, ловко бросил ее сержанту, который поймал и тут же накинул ее себе на руку. Веревка натянулась, как струна.

– Раз-два, взяли! – скомандовал инспектор так, как каждый из нас скомандовал бы, поднимая очень тяжелый предмет, привязанный к концу веревки. – Раз-два, взяли!

– Раз-два, взяли! – помогал ему снизу повисший на веревке сержант Макрев. – Еще, взяли!

Так, с помощью этих восклицаний, тяжело отдуваясь и пыхтя, инспектор, наконец, втянул сержанта на крышу автобуса.

Некоторое время они не могли сказать друг другу ни слова, а только отдувались и сопели, ловя ртом воздух. Отдышавшись, Макрев сказал:

– А дальше что?

– Немного осмотримся и решим.

Они еще посидели так, устало прижимаясь друг к другу, словно бегуны, только что закончившие трудный забег, а затем дружно забарабанили по крыше автобуса.

– Помогите бедной старушке и ее внучке! – кричал инспектор Пантифлюшек.

– Да, да! Окажите помощь попавшей в беду старушке и ее внучке! – тоненьким голосом вторил ему сержант Макрев.

Глава одиннадцатая. На что способен сильный ветер

В автобусе услышали странную возню на крыше еще до того, как инспектор и его помощник начали кричать «Помогите бедной старушке и ее внучке!» Согласитесь, что если на крышу автобуса, в котором вы едете, вдруг кто-то спрыгнет с эстакады, то просто невозможно при этом не услышать грохота.

– Интересно! Как будто кто-то расхаживает по крыше! – заметила Лидуся, когда инспектор выручал сержанта с помощью веревки, обмотанной вокруг пояса.

– Не просто интересно, а страшно интересно! – согласился с ней крайне озадаченный шофер, потому как еще никогда по крыше его автобуса никто не ходил.

Пассажиры тоже стали прислушиваться, словом, всем было ясно, что над их головами что-то происходит. А затем все, разумеется, услышали удары по железу и крик «Помогите бедной старушке и ее внучке!»

– Придется остановиться! – сказала Лидуся.

– Придется, – согласился шофер.

Автобус остановился у небольшого скверика. Шофер нажал на кнопку, открывавшую передние дверцы, и они с шипением распахнулись.

– Пойду, погляжу! – сказал шофер, поднимаясь с места.

Он вышел из автобуса и, задрав кверху голову, посмотрел на крышу. Было очень интересно следить за его лицом, выражавшим крайнюю степень изумления…

И знаете, что сделал этот симпатичный шофер? Он возвратился в автобус, шлепнулся на одно из мест для пассажиров и попросил:

– Пусть меня кто-нибудь ущипнет.

– Что, что случилось? – испуганно прошептала женщина с книгой.

– Ущипните меня! – повторил шофер. – Я хочу понять – это сон или явь.

Женщина, немного поколебавшись, ущипнула шофера за руку. Тот ойкнул, а затем, совершенно смешавшись, тихо проговорил:

– Стало быть, не сон!

– Что вы увидели на крыше? – не на шутку встревожилась Лидуся.

– Там… там старушка! – растерянно сообщил шофер. – Старушка! И не одна!..

Панчо почесал у себя за ухом, что как вы знаете, было у него выражением полного замешательства.

– Кто же там еще? – спросил он. – Может, еще одна старушка? Может, на крыше полно разных старушек?

– Нет, старушка одна! – прошептал шофер. – Но с ней еще странная девочка.

– Не может быть! – изумился толстый пассажир Власакиев. – Не может быть!

– Мне случалось везти битком набитые автобусы! – покачал головой шофер. – Такие переполненные, что дверцы не закроешь, к примеру, после футбольного матча! Но чтоб возить людей на крыше – никогда!

– Так это правда, что на крыше автобуса бабушка с внучкой? – не выдержала женщина с книгой.

– Правда! – сказал шофер.

– Чего же вы тогда ждете? Помогите им хотя бы спуститься вниз! Из-за вас я пропустила очередь к парикмахеру, еду в какую-то там Хахохихиландию, а ко всему еще оказывается, что на крыше – бабушка с внучкой!

Шофер вынул из багажника лестницу, чтоб странные пассажиры могли спуститься с крыши, но ему пришлось еще раз изумиться, так как он увидел, что эти самые бабушка и внучка ловко слезают вниз с помощью, очевидно, собственной лестницы… Я уже говорил, что инспектор Пантифлюшек всегда был готов к любым неожиданностям…

– Боже, какой кошмарный день! – простонал толстый пассажир Власакиев при виде словно упавших с неба бабушки и внучки. – Сначала крадут автобус, а потом эти бабушка и внучка! Какой поистине кошмарный день!

Между тем бабушка и внучка вошли в автобус. Девочка тут же уселась у окошка и с довольным видом стала смотреть на улицу – как все маленькие девочки на свете. Бабушка же деловито вынула из кошелька билеты и направилась к компостеру. Все молча наблюдали за ними.

Прокомпостировав билеты, бабушка уселась рядом с внучкой, расправила бантики в ее косичках и нежно, ну совсем как настоящая бабушка, проворковала:

– Постарайся, моя крошка, не помять платьице! Ты должна быть чистенькой и аккуратненькой…

– Постараюсь, бабуля! – ответила внучка довольно грубым голосом. – Я постараюсь не измять платьица…

Но если бы у нее был только грубый голос! Дело в том, что у внучки был… один ус! Совсем обычный ус, разве что чуть закрученный…

Лидуся, Панчо, шофер и все пассажиры смотрели на эту странную пару, можно сказать, прямо-таки онемев. А шофер, тот так и остался сидеть с открытым ртом, отчего были видны все его белые зубы и один золотой.

– Скажите, пожалуйста, милая бабушка, что вы делали на крыше? – первым пришел в себя товарищ Манчо Гюлеметов.

– Как что? Ехали! – ответила бабушка.

– На крыше? – женщина с книгой, как видно, не поверила старушке.

– А что тут такого? Сверху открывается великолепный вид, да и воздух чище!

– Да, да, сверху вид прекрасный, – добавила внучка. – А воздух такой чистый, что прямо-таки дальше некуда! Очень полезно для здоровья путешествовать на крыше автобуса! Вы не пробовали?

– Я органически не выношу толчею в автобусах, когда со всех сторон тебя пихают, а бывает, что кто-нибудь ненароком и пятно на одежду посадит! – продолжала бабушка. – А наверху – спокойно, тихо, никто не толкает…

– Именно, именно! Наверху все места свободны! – эхом отозвалась странная девочка с одним усом.

– Я всегда, когда есть возможность, стараюсь ездить на крыше! Попробуйте, уверена, что и вам понравится! И вообще, даже очень удобно ездить на крыше! – добавила бабушка.

Ошарашенные пассажиры молчали. Мимо по магистрали катили, ревели моторами, изредка гудели клаксонами легковые машины, автобусы, грузовики…

– Э, немножечко дует! – продолжала расхваливать свой способ передвижения словоохотливая старушка дребезжащим старческим голосом. – Внученька, ты часом не простудилась?

– Да, бабушка, неможечко! – ответила странная внучка. – И все из-за этих проклятых гланд. Я, кажется, даже кашлять начала… – и девочка закашляла.

– Бабушка, скажите, пожалуйста, а как вы попали на крышу? – поинтересовался Панчо. Все-таки не так уж просто залезть на крышу движущегося автобуса!

– Как тебе сказать… – замялась бабушка.

– Да, как мы попали на крышу? – обратилась к бабушке внучка.

Старушка подумала, подумала, а затем… А затем знаете, что она сделала? Вытащила из-под подола платья курительную трубку и пакет табаку. Набила трубку и зажгла ее спичкой. А вот показались и колечки дыма.

Это было уже сверх всякой меры! Бабушка, курящая трубку! Лидуся, Панчо, шофер и все пассажиры сидели, будто громом пораженные. А грустный пассажир даже начал икать. Так что известное время в автобусе только и слышалось, что «ик» да «ик»!

Первым пришел в себя краснокожий пассажир Власакиев.

– Какой кошмарный, какой безумный день! – прошептал он.

Бедняге можно посочувствовать – ведь только я да вы знаете, что странные бабушка и внучка – это инспектор уголовного розыска Александр Пантифлюшек и его помощник сержант Макрев.

Инспектор-старушка закурил трубку, потому что трубка помогала ему, как всем порядочным детективам, выходить из затруднительных положений. А, согласитесь, очень нелегко объяснить, как ты оказался на крыше движущегося автобуса.

– Так спрашиваешь, как мы оказались на крыше? – переспросила бабушка, то есть инспектор. – Это ветер во всем виноват! Иду это я со своей внучкой по улице, и вдруг поднялся такой страшный ветер… а подол у меня широченный, ну и…

– Да, видите, какой у бабушки широченный подол! – поддакнула внучка.

– …. и он вздулся, как парашют, поднял меня с земли, а я, знаете, внучку за руку держала… И вот, значит, подняло нас ветром и – гоп! Гляжу, сидим мы на крыше автобуса и куда-то едем!

– Да, гоп – и глядим, сидим мы на крыше вашего автобуса! – повторила, как эхо, внучка.

– Довольно странно! – недоверчиво протянули Лидуся и Панчо.

– Наоборот, совершенно обычный случай! Неужто вам не приходилось слышать о старушках, унесенных ветром только из-за того, что они носили слишком широкие платья? – спросила бабушка, выпуская еще одно облачко дыма.

– Нет!

– Ну так теперь услышали! – деловито заявила внучка, которая, как вы знаете, была не кем иным как сержантом Макревым.

После этого Панчо и Лидуся и вообще все в автобусе помолчали, погруженные каждый в свои мысли. И в тишине отчетливо послышался тоненький голос товарища Манчо Гюлеметова:

– Этого не может быть!

– Почему не может? – глянула в его сторону странная бабушка. – Может, еще как может!

И тогда Панчо произнес вслух то, о чем каждый думал про себя:

– Бабушка, а почему у твоей внучки один ус?

– Что? А, это… Вас, значит, ус интересует?! – прошамкала старушка, то есть инспектор. – Как бы вам это получше объяснить… это у нее по наследству! У ее отца вот такие усищи!..

И старушка показала, какие огромные усы носит отец мнимой внучки.

– У отца огромные усы, и потому дочка родилась на свет с одним небольшим усом! – продолжала объяснять бабушка. – Разве вы никогда не слышали о внучках, которые до того похожи на своих усатых отцов, что даже на свет появляются с одним небольшим усом?

– Нет!

– Что ж, теперь услышали! – снова вставила внучка.

– А трубка? – не унималась Лидуся. – Где это слыхано, где это видано, чтобы бабушки курили трубку?

– Почему же не видано, не слыхано! Я-то ведь курю! Все видят! Уж не думаете ли вы, что трубки одни только детективы курят? – обиделась бабушка. – Неужто вы никогда не видели бабушек, которые курят трубку?

– Нет!

– Ну так сейчас видите! – в третий раз сказала внучка.

Пассажиры, шофер и вооруженные лица Панчо и Лидуся снова погрузились в молчание… Наверное, вам кажется странным, что в автобусе порой становится тихо и все, кто в нем находится, погружаются в свои мысли!.. Но что поделать, уж такие странные вещи происходят в этой истории, и для того, чтобы их осмыслить, приходится некоторое время помолчать… Вот и в этот момент все в автобусе стараются осмыслить присутствие необыкновенной бабушки и еще более необыкновенной внучки…

На этот раз молчание прервала бабушка-инспектор. Она вдруг сказала.

– А что это мы стоим?

– Да, поехали! – кивнул шофер.

Он уже пересел на свое шоферское место, но еще долго не мог завести мотор… Наконец мотор равномерно заурчал, и автобус тронулся.

– А куда мы едем? – спросила бабушка. – Потому что, когда ты в пути, хорошо знать, куда ты едешь!

– О, мы едем по маршруту номер восемьдесят! – принялась объяснять Лидуся. – Мы едем в сказочную страну!

– В сказочную страну?! А в какую точно? Я знаю довольно много сказочных стран!

– Какую-то Южную Хахохихиландию! – подал с места пискливый голосок Средний Начальник товарищ Манчо Гюлеметов. – И из-за нее я пропустил важное совещание, которое будут передавать по телевидению!

– В Южную Хахохихиландию?! – обрадовалась бабушка, не обращая никакого внимания на слова Гюлеметова. – Замечательно! Нам как раз туда-то и надо! Какая удача! Мы только что с внучкой говорили о том, как бы нам попасть в Южную Хахохихиландию! И надо же, чтобы ветер занес нас на крышу автобуса, который идет в Южную Хахохихиландию! Красота!

Тогда толстый и краснокожий гражданин Власакиев, который уже опоздал на судебный процесс по поводу закапанного краской коврика, поднялся с места, прокашлялся, вытащил из кармана огромный, словно полотенце, платок, вытер им лицо и заявил:

– Сегодня все посходили с ума!

Потом он подошел к женщине с книгой и попросил ее:

– Ущипните меня!

– Нет, это уже слишком! Все меня просят ущипнуть их!

– И все же, я вас очень прошу, ущипните меня! Ибо того, что здесь происходит, не может быть! Это просто дурной сон, я в этом уверен!

Женщина с гримаской брезгливости осмотрела толстого гражданина Власакиева в поисках места, где бы его лучше ущипнуть, и ущипнула… Надо сказать, довольно сильно ущипнула!

– Ой, больно!

– Но вы же сами просили, а теперь «Ой, больно!»

– Стало быть, это не сон! – вздохнул неприятно удивленный гражданин Власакиев. – Стало быть, все происходит наяву!

И он, абсолютно сокрушенный, рухнул на сиденье…