Текст книги "Осень без надежды"

Автор книги: Чарльз Керк Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Уж не вам ли, месьор Алаш? – покраснев лицом, заорал в ответ Эттен, стоящий рядом с Данквартом. – Не изволите ли вспомянуть, кто драпал триста с лишним лиг, едва углядев единственного гирканца?

– А ну повтори, молокосос! Коли не понимаешь своим воробьиным разумением науку тактику, так и вовсе молчи!

– Ведь что удумала, – поддержал эрла Алаша высокий худощавый старикан с гербами танов Звечских, – какая вылазка? К чему? Только людей положим ни за что, ни про что! Окопаться в Кернодо и носа не высовывать!

– Да, а жрать что? Комаров? Или своего жеребца заколете, когда в кишках пусто будет?!

– Я своего жеребца в Туране за пятьсот золотых ауреев купил!

– На блошином рынке, сударь? То-то он у вас на четыре ноги спотыкается!

Собравшиеся увлеченно внимали. Данкварт морщился и почему-то поглядывал на лесок к восходу от Кайна-Горы, будто чего-то ждал. Свара разгоралась.

– Нигде в уложениях не сказано, что девица, пускай даже законная преемница погибшего герцога Юстиция, может мужчинами командовать! Не доросла еще!

– Верно, месьоры! Пускай с куклами сидит!

– Так и противоположного в законах не указано! Вспоминаете герцогиню Рагимунду? И в походы ходила, и победы одерживала…

– Точно, точно. Заодно, помнится, как-то тинг разогнала, когда ей возражать принялись!

– То когда было! А коли госпожа Соня возжелает против нас слово сказать, без защиты останется!

– Вот как? Не больно-то вы ее защищаете, светлейший эрл! Дальше побежите прятаться? Куда? В Пограничье? Так вас там и ждут! Глядишь, король и пожалует титул государева золотаря, хозяйское дерьмо выгребать!

– Месьоры! – тщетно воззвал Данкварт. – А сиятельные месьоры! Здесь вам тинг или что?

Данкварт сделал ошибку. Внимание разбушевавшихся эрлов мигом перенеслось на его скромную персону.

– Лучше бы помолчали, господин Данкварт из Бергиса! – владетель Румы, светлейший эрл Алаш от возбуждения аж поднялся с бревна, на которое для удобства наложил кожаных полушек. – Вы вообще в тинге голоса не имеете, а взялись председательствовать! Титула лишились, вот и помалкивайте!

– Я керлат Рудны, – едва пытаясь сдержаться, процедил Данкварт. – Звание даровано кернодским таном.

– Так и различайте титул со званием! Пока вы бегали незнамо где, да умные книжки читали, много воды утекло!

– …И за какие такие заслуги госпожа Соня вас при себе держит? Не изволите просветить? Звание ночного герцога вам еще не пожаловали?

Это было уже прямое оскорбление. Данкварт схватился за меч, на его плечах повисли Эттен с приятелями.

– Тише, месьоры, тише! Придерживайте недостойные слова! Алаш, сядьте или не миновать поединка!

– Да с удовольствием! – подался вперед Румский здоровяк. – А тебе, умник, повторяю – утри молоко с губ, засунь язык в задницу и помалкивай! Не будем под девицей ходить! Да еще и под низкорожденной!

– Да уж, вы привыкли над девицами завсегда сверху находиться…

– Вельможные господа! Здесь же тинг!

И так далее. Данкварт не бросился в атаку только потому, что понимал – Рыжая Соня такого поступка не одобрит. Нынешняя хозяйка Кернодо отлично знала, во что может вылиться так называемое "дворянское собрание", где Данкварту поручалось сформировать конный отряд. И намекнула, что примет кой-какие меры. Данкварт даже предполагал, какие именно.

Бесспорно, рудненский керлат мог без осложнений создать небольшой, но действенный отряд из людей наподобие молодого Эттена, числом до трехсот всадников, включая как самих дворян, так и дружины, ходящие под их рукой, но все равно – останется вечно недовольное большинство, которое будет только мешать. Нет ничего опаснее неверного союзника.

Конечно, райдорские таны не переметнутся к гирканцам или варварам-пиктам, но станут действовать по своему невеликому разумению и однажды испортят все дело. Если судить строго, и барон Румский, и все, кто стоит за его спиной – люди неплохие, да только любят не вовремя погалдеть и терпеть не могут подчиняться приказам. Соня рассудила верно: если господа не хотят ее слушаться и согласиться с ее решениями добровольно, их следует добротно припугнуть. Так, чтобы впредь и вякнуть не посмели против решений кернодского тана.

В подробности замыслов Рыжей Сони Дан-кварта не посвятили, но велели любой ценой продержаться от полудня до второго колокола, и вот тогда…

Колокол на донжоне Каина-Горы отбил два удара. Ненужные споры вовсю продолжались, причем толпа увеличилась – подходили родственники участников тинга, создавшие вокруг бревен плотный круг. Это только добавляло шума и неразберихи. После того, как перемыли косточки Данкварту, твердо решив, что лишенному титула и наследства человеку, будь он хоть десять раз керлатом, доверять руководство не следует, приступили к выборам командующего, но вновь перессорились.

– Страшно смотреть, – тихо сказал Данкварту молодой Эттен, убирая со лба темные волосы.

– Будто никакой войны нет… Знаете, как я получил титул тана? Очень просто – вся родня погибла. А восемнадцать мне исполнится только следующим летом. Едва успел вывести часть дружины в леса Пограничья, потом по тайным тропам отступить в Кернодо. Спасибо оборотням

– помогли.

– Сочувствую, – кивнул Данкварт. – Вам повезло, месьор Эттен.

– Называйте меня по имени, господин керлат – Босан. И можно на "ты".

– Спасибо.

– Знаете, мне ужасно хочется взять клинок и порубить всю эту орущую шайку в мелкую-мелкую крошку. Разве так можно? Любой благородный человек прежде всего должен отомстить врагу за утерянное, а они… Боюсь, у госпожи Сони ничего не выйдет, даже если ее поддержат колдовские силы.

– Какие силы? – переспросил Данкварт.

– Не прикидывайся. Все видели, как вчера альбы приехали. Слухи по лагерю мигом распространились. Только что такое десяток альбов, пускай и волшебных, против наших взбесившихся эрлов? Да ты глянь! Все-таки подрались!

И точно – кто-то из мелкопоместных танов вцепился в бороду вельможному господину Алашу. Их начали растаскивать, действо сопровождалось негодующе-восторженными криками и разудалым свистом. Данкварт, заинтересованно посматривающий на драку, недовольно отмахнулся от Босана, теребящего собеседника за рукав.

– Данкварт! Поглядите! Да плюньте вы на поганого Алаша! Надеюсь, у него вся харя будет расквашена, а я, если что, добавлю! Данкварт, опять чудеса начались!

Войт среагировал только на слово "чудеса".

К опушке, возле которой происходило столь замечательное заседание тинга, несся вынырнувший из чащобы конный отряд. Всадников двести, не менее.

– Господа! Месьоры, остановитесь! – Данкварт сбросил ладонь Босана с плеча и заорал так, что ветви на деревьях задрожали. – Себя не уважаете, так благородную госпожу Соню уважьте!

Его, конечно, не услышали. Потасовка была в самом разгаре.

– Замрите, не шевелитесь, – Данкварт попятился, потянув за собой Босана. Приближающиеся всадники натягивали луки. – Похоже, это альбы. Видите синее знамя с изображением розы, окруженной звездами? Точно, альбы. Откуда их столько?

Беззвучно поднялась в небеса туча лучных стрел и в стволы деревьев, поваленные бревна, в землю ударили наконечники. Затрепетали бело-оперенные древка, досточтимые дворяне внезапно замерли в изумлении, почуяв неладное. Ни одна стрела никого не ранила, смертоносные острия проходили на палец от человеческих тел, пронзали почву у самых подошв, расщепляли дерево рядом с пальцами сидящих на бревнах, но не причинили никому и единой царапины.

– Здорово! – восхитился Босан, поднимая одну из стрел. – Альбово колдовство! Вот не думал, что Древние вернутся и я когда-нибудь их увижу… Ах, зараза!

Тонкое тисовое древко стрелы, зажатое в пальцах тана Эттена, неожиданно начало расширяться, обращаясь чешуйчатым телом змеи. Босан с испуганным вскриком отбросил оказавшуюся в его руках гадюку и едва не споткнулся о носки сапог Данкварта. Повсюду упавшие стрелы принимали облик темных змей с зигзагообразным рисунком на туловище и острой головой. Твери ползали под ногами перепугавшихся господ, сразу несколько десятков ядовитых гадов обустроились вокруг самых отъявленных буянов, не исключая месьора Алаша. Вдруг стало очень-очень тихо. Только копыта лошадей били о землю, да беззаботно стрекотали сороки в кустах.

Всадники окружили тинг плотным кольцом. Два предводителя выехали вперед.

Соня в своем обычном костюме – белая рубашка, распахнутый колет, солнечно-рыжие волосы стянуты ремешком на затылке, клинок на левом боку. Рядом с ней знакомый Данкварту синеглазый альб – Ллэр. А за их спинами – множество его сородичей. Видна остроносая физиономия Лайлэ, больше всех пившего минувшей ночью. Улыбается чему-то.

– У-уберите змеюк! – заикнулся эрл Румский.

– Попозже, – ответила ослепительной улыбкой Соня. – Данкварт, ты живой? Надеюсь, вельможные месьоры не успели тебя оскопить?

– Ты подоспела в самое время, – хмыкнул Данкварт. – Еще немного – и было бы слишком поздно.

– Достойные дворяне, – проникновенно сказала Соня, окинув взглядом тинг, – придется мне вам кое-что объяснить. И не дергайтесь, пожалуйста. Змеи – они твари нервные и кусачие. Первое. Кто не хочет воевать со мной против гирканского кагана, может отправляться на все восемь сторон света и более не возвращаться. Второе. Кто останется, будет выполнять все, что скажу я и назначенные мною керлаты. Третье. Кто захочет бунтовать – умрет. Я доходчиво выразилась? Потрудитесь рассудить до заката. Месьор Данкварт придет ко мне и сообщит о решении тинга. До свидания.

Соня развернула коня, дала ему шпор и вместе с Ллэром отправилась в сторону Каина-Горы. Змеи еще немножко пошипели, поизвивались, а потом, будто по неслышному приказу их хозяина, исчезли вообще.

– Кхм… – прочистил горло Данкварт, ободряюще похлопав по спине Босана. – Тинг продолжается, месьоры. Кто еще хочет высказаться?

* * *

Досточтимый рудненский керлат оказался в Каина-Горе лишь к вечеру, как, впрочем, и было условленно. На этот раз Данкварт приехал не один, с небольшой свитой, состоящей из Босана, тана Эттена, нескольких дворян из области Соленых Озер, включая графа Крейна и двух «вольных эрлов», то есть младших и ненаследных сыновей богатых владетелей, не сумевших разделить землю между многочисленными отпрысками.

Вольные эрлы в Райдоре всегда составляли силу, с которой приходилось считаться, ибо именно они, люди нищие, но благородные, служили герцогам в дворцовой гвардии, достигавшей числом трех тысяч всадников. Абсолютная преданность гвардейцев райдорскому владетелю объяснялась просто – вольные эрлы были всем обязаны светлейшему герцогу, который их кормил, поил и одевал, а при удаче и усердии давал возможность выслужиться и получить собственный лен, образовав новую династию со своим гербом.

Большая часть гвардии полегла во время битвы за Пайрогию, а уцелевшие справедливо рассудили, что если где и можно укрыться, так это в Кернодо. Ни один из гвардейцев не считал себя "бывшим", они присягали Юстинию Райдору и его семье. Следовательно, если герцог и преемники рода по мужской линии погибли, значит, клятва заставляет служить госпоже Соне, как единственной "титульной", а следовательно и законной, наследнице.

Данкварт перебросил поводья конюху, походя приказал выбежавшему на двор каштеляну устроить новых друзей (месьор Сташув схватился за сердце, тотчас заявив, что в замке и так полно народу, но, уловив свирепый взгляд Данкварта, примолк) и поднялся наверх. Постоял перед дверью в кабинет, подумал, но все-таки легонько ткнул притвор носком сапога. Обычай такой.

Рыжая Соня с видом великого полководца, озирающего взглядом план грядущего сражения, сидела на углу обширного стола и водила пальцем по рисованной карте Райдорского герцогства и Полуночной Бритунии.

Рей стоял рядом, сжимая в руке полупрозрачный кубок, наполненный (невероятно!) молоком.

– Пиво есть? – устало осведомился Дан-кварт.

– Угу, – отрешенно кивнула Соня. – Бочонок на лавке справа, посмотри. Чем кончилось историческое заседание тинга? Надеюсь, вельможные месьоры оценили мой спектакль? Альбы старались от дущи…

– Где ты набрала столько этих пропойц? – керлат налил себе полную чашу, залпом выпил половину и плюхнулся в свободное кресло. – После истории со змеями и твоего появления наши благороднейшие подданные…

– Наши? – подняла взгляд Соня. – По-моему, это мои подданные. Скажем так, временно…

– Не придирайся к словам. Так вот, я продиктовал им все, о чем мы условились утром. Удивительное дело, хоть бы кто пикнул! Только не знаю, надолго ли хватит их терпения, молчаливости и страха? Хочешь совет? Давай устроим показательную казнь! Например, снесем голову месьору Алашу из Румы. Он орал громче всех.

– Насилие – плохой способ решения проблем. Своего лучше добиваться только через угрозы и запугивание, – непринужденно сказала Соня. – Данкварт, не вздыхай так умиленно. Это не моя фраза. Я ее слышала однажды от герцога Юстиния, в самом начале войны, когда мы полагали, что гирканцы собираются в обычный набег и не вынашивают планов великого завоевания Заката.

– Ты достойная ученица своего покровителя. В общем, кавалерия у нас есть. Тысяча четыреста всадников. Некоторые отказались, и я посоветовал им покинуть Каина-Гору. Вроде бы не смирившийся эрл Румский с приятелями собираются уехать в Офир, под защиту монарха Золотой Страны и нашего, бесславно бежавшего от степняков короля… Чтоб его сплющило, труса!

– Эти господа совершают ошибку, – вставил зингарец. – Офир сейчас под серьезной угрозой. Мы с Соней посидели, подумали и решили, что кампанию против государств Полудня каган Бу-рэнгийн завершит за две луны, если ему ничего не помешает. Удар по двум неожиданным направлениям, Хасгат Степной Ветер отсечет полуночные области Бритунии от хлебных запасов на полудне… Тогда мы окажемся в полном окружении. За спиной – хребет Граскаальских гор, слева – Кезанкийский хребет, остальные две стороны света заняты степняками. Каган гирканцев Бурэнгийн не успокоится, пока не раздавит Кернодо. Мы для него как шило в заднице.

– Скорее, он просто не обратит на нас никакого внимания, – предположил Данкварт. – Кто мы такие? Богатств особых нет, да, впрочем, эта война ведется отнюдь не ради обогащения, а ради овладения миром… Такое в истории уже бывало – помните нашествие хайборийцев на Кхарийскую империю? Если гирканцы все-таки всерьез решатся уничтожить Кернодо, можно будет отступить по горным тропам на Полночь, к стране оборотней, в Пограничье.

– Ты гений, – усмехнулась Соня. – Идти зимой через перевалы? Скольких людей мы сможем забрать с собой? Сколько уцелеет за время путешествия? Несколько десятков? Даже не думай об этом! Единственное, что мы можем делать – гадить Бурэнгийну по мелочи. Разорять тылы, убивать военачальников. Пугать, наконец! Ты спрашивал, откуда появились альбы? Ллэр предводительствует над двумя отрядами своих единомышленников, каждый числом в две сотни. Альбы – это не только мечи, но и колдовская сила, которой Древний народ владеет изначально, У нас магов нет – только ты, со своими малыми способностями, прочие либо разбежались, либо перешли на сторону врага. А вот альбы великие мастера по части иллюзий. Каждый.

С их помощью мы сумеем добиться неплохих результатов в войне.

– Альбы решились помочь просто ради развлечения или же выставили условия? Ты чего-то не договариваешь…

– Я и сама не понимаю, чего они хотят. Ллэр несколько раз намекал, что альбы, конечно, патриоты, если, конечно, таковое слово можно применить к этим существам, однако рано или поздно он потребует уплаты. Но какой? Золото? Смешно! Альбы не собирают материальные богатства, золото для них только красивый металл и ничего более.

– Политика, – подсказал Рей. – Альбов мало, они сидят запертыми в своем городе. В случае победы, что, по-моему, невозможно, альбы могут потребовать предоставления земель и равных прав с людьми в райдорских владениях.

– Я с удовольствием даровала бы им такие права, – задумчиво сказала рыжеволосая кернодская госпожа, – но история учит: союзы альбов и людей никогда не приводили ни к чему хорошему. Они живут столетиями, мы – меньше века. Ллэр, с которым я могу заключить договор, уйдет из этого мира через полторы тысячи лет, а то и больше. За это время сменится двадцать поколений моих потомков, которые быстро забудут, о чем там договаривалась с долгоживущим альбом их пра-прабабушка. У нас разное ощущение времени. Или альбы нашли способ, как обойти это препятствие? Не знаю… Вдобавок Ллэр постоянно твердит: война бессмысленна, обречена на поражение, изначально проигрышна, ибо…

Данкварт, не дожидаясь, завершил фразу:

– Мы боремся со следствием вместо того, чтобы уничтожить причину?

– Слово в слово! Однако как бороться с причиной – альбы не представляют. Смещаются плиты материков, континенты постепенно меняют очертания, многие области погрузились в море, варвары невероятно размножились и хапают себе столько новых земель, что хватит на прокорм новых бесчисленных орд. Когда народятся… Мир разрушается! И мы можем приостановить обвал, но не стать преградой на его пути!

– И что нам делать?

Рыжая Соня сжала губы и проронила:

– Сопротивляться! Иначе нас утопят как крыс.

* * *

– Разрешите пожелать вам доброго вечера.

Сейчас Рэльгонн появился неожиданно – просто возник из воздуха в дальнем углу кабинета. Одет, как всегда, в черное, в озаряемом свечами полумраке глаза каттакана полыхают золотом и белоснежно поблескивают конусообразные зубы из-под приподнятой верхней губы.

– Как я же рада вас видеть! – всплеснула руками Рыжая Соня. – Пива или, может быть, вина?

– Благодарю, – куртуазно поклонился прибывший ближе к полуночи упырь. Рэльгонн переместился ближе к столу, сел на табурет и уставился на разложенную карту. – Давайте сразу займемся делом. К сожалению, ваш план несколько неточен, но если лучше наглядного пособия не найти, я сумею указать передвижения вражеских отрядов и на этом рисунке. Вот собственно Райдор, замок герцогов. Полуденнее города стоят два тумена, подошедшие со стороны Коринфийской границы. Еще десять тысяч гир-канцев и кочевников отошли дальше к полуночи, превратили в пепел Великое Герцогство Хор-нет на Восходе Бритунии и остановились в ста лигах от Пайрогии. Примерно вот здесь… Они сосредотачивают силы для мощного удара вдоль полуденных рубежей Коринфии и Офира к морю. Видел Хасгата Степного Ветра – мерзкий тип, но умный человек, это чувствуется.

– Неужели сами видели? – скептически отозвался зингарец.

– Разумеется. Вы бы, молодой человек, не ёрничали, – Рэльгонн, будто походя, чуть шевельнул ладонью с длинными гладкими ногтями, и Рей, внезапно исчезнув из зримого мира, моментально оказался возле двери. – Прогуляйтесь за обещанным вином. Оно ведь хранится в подвалах, не правда ли?

Зингарец, которого впервые за долгое время всерьез удивили – как же так, только что сидел по правую руку от Рыжей Сони, и вдруг за мгновение переместился на пятнадцать с лишним шагов? – посмотрел на Рэльгонна уважительно и отправился восвояси.

– Он сомневался, – улыбнулся каттакан. – Пришлось доказать свои преимущества над обычным человеком. Пожалуйста, во имя Вечности, не обижайтесь на эти слова. У смертных насчитывается гораздо больше преимуществ, чем у нас. Итак, продолжим. Через шесть-семь дней Хасгат минует Бритунийское королевство и окажется за его пределами. Степной полководец полностью уверовал в собственную безопасность, его охраняют две или три сотни гвардейцев, как они называются? Нукеры?

– Именно, – подтвердил Данкварт, хорошо знакомый с наречием Гирканской Степи.

– Значит, я не ошибся. Длинный язык кер-нодских лесов вдается в широкие просторы Полуденного Райдора, рассекая пшеничные поля, вырубки и речные поймы приблизительно на двадцать лиг. Мне кажется, наиболее краткий путь от нынешней ставки Хасгата к офирским границам идет именно по этой заросшей елью полосе. Вдобавок там проложена отличная дорога, кажется, у людей она называется "Дорогой королей"? Мои родичи тщательно следят за всеми передвижениями гирканцев, и если вдруг этот человек, справедливо прозванный Степным Ветром, поедет на Полдень, за Пайрогию, не огибая леса с полуденного заката, то… То с ним может случиться маленькая неприятность.

– А вы сами, почтенный Рэльгонн, не могли бы убить Хасгата? – внезапно спросила Соня. – Если вы говорите, будто можете следить за ним так, чтобы вас не замечали, значит…

– Это ничего не значит, – умиротворяюще сказал Рэльгонн. – Соня, дорогая моя владычица, я прожил в этом мире много лет и знаю, какие возможности предоставляет мне Средняя Сфера, как новая родина. Для того, чтобы следить, шпионить, соглядатайствовать, мне не обязательно перемещать к месту назначения мое тело. Достаточно мысленного взгляда. Господин Данкварт тоже владеет похожими способностями, пусть и в гораздо меньшей мере. Да, я могу перемещаться когда угодно и куда угодно, но предпочитаю не рисковать.

– Пачкаться не хотите?

– И это тоже. Хасгат Степной Ветер просто обманутый человек. Человек, на разум которого могуче воздействуют силы ваших богов, решивших изменить облик Хайбории. Изменить навсегда. В сущности, он ни в чем не виноват – Хасгат просто воин. И он выполняет приказы.

– Мне кажется, – ледяным тоном начал Данкварт, – что прозвище Степной Ветер, который уничтожает все на своем пути, так просто не дают. Обманули его или нет, но всю затаенную жестокость Хасгат обращает против обычных людей, ставших жертвами войны. С полудня Бритунии, из Коринфии, Заморы, приходят очень нехорошие донесения. Убивают всех, сжигают села… Раньше гирканцы брали рабов, теперь их главной целью стало уничтожение жизни. Рэльгонн, если вы настолько могущественны, убейте Хасгата. Вам это нетрудно. А ведь вы даже можете убить кагана Бурэнгийна… Достаточно на мгновение возникнуть в его шатре, вонзить нож в сердце и столь же быстро исчезнуть. Упырь прикрыл желтые глаза тяжелыми дряб лыми веками и, выдержав паузу, заговорил:

– Помните, я упоминал об условиях своей помощи? Я не стану нарушать установленные моим народом законы морали. Каттаканы не убивают разумных существ, если такое убийство не требуется нам для продолжения рода. Хотите, я вместе с родичами похищу Хасгата? Доставлю его сюда, в Каина-Гору, далее вы можете прочищать ему мозги, перевоспитывать и уговаривать… Или, если угодно, торжественно казнить. Убивать я не стану.

– Постойте, – остановила спор Соня, – Дан-кварт, Рэльгонн! Умерьте пыл! В настоящее время смерть Хасгата должна произойти не от ножа появившегося в ночи убийцы! Я поняла, что нужно делать!

– Хотелось бы послушать, – заинтересовался упырь. – По-моему, вы первой начали разговор об убийстве. И вдруг изменили свое мнение.

– Простая, объяснимая смерть одного из подручных повелителя гирканцев Бурэнгийна не станет событием, – горячо сказала Соня. – Его тотчас заменят. Другое дело – внезапный налет, ночная битва… Гирканцы полагают, что теперь они хозяева, господа, которые могут ничего не бояться, которым не оказывается никакого сопротивления. Нужен эффектный, громогласный и запоминающийся всем ход! С криками, пожарами, шумом, магией! Сделать так, чтобы это событие стало как можно более громким! Пусть все люди на Материке узнают – гирканцы и их Хозяин только лишь создали легенду о непобедимости. Степнякам, терзающим Аквилонию пиктам и нордхеймцам, жаждущим наших земель, можно противостоять. Хитростью, подлостью, ударом в спину, но все-таки можно!

– Соня, – позвал Данкварт, – тебе не кажется, что сейчас твоими устами говорит Судьба нашего материка? Та самая судьба, воля богов – причем не наших, а зверобогов вышедших из вечной тени, которые жаждут непреодолимой ярости, страсти уничтожить противника… Сильных чувств, которые порождают только времена, подобные нашим.

– Самое великое чувство после любви – ненависть, – добавил Рэльгонн. – Частенько они равняются меж собой. Хотя я не вижу особой разницы между пламенной любовью и пепелящей ненавистью. Лучше оставаться посередине.

Данкварт подумал и буркнул:

– Тупик. Сражаться нельзя, склонить голову перед судьбой тоже. Рэльгонн, я не понимаю вашей философии и не хочу следовать собственным чувствам. Последние никогда не приводили к добру. Предпочитаю получить ясный приказ. Соня?

– Сражаться, – отрезала она. – Потом видно будет.