Текст книги "Вызов принят (Песчанные войны III - 2)"

Автор книги: Чарльз Ингрид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Элибер вскочила на ноги:

– Нет, Джек! Не позволю тебе убить Боуги! И не заставляй меня причинять тебе боль!

Мысли, как листья, сорванные бурей, закружились в его голове. Милос, Мальтен, Дорманд Стенд... Голос Элибер требовательно и властно звенел в ушах.

Джек посмотрел на нее. Она выставила вперед свой упрямый подбородок и глядела на Джека с явным вызовом. На её скулах выступил яркий румянец – она прекрасно знала, что Шторм даже не представляет себе, что стоит за её угрозой причинить ему боль.

Джек почувствовал, что сейчас Элибер находится на грани безумия. Она была похожа на клинок, приставленный к шее. Огромным усилием воли Шторм сдержал себя и не посмотрел на императора Пеписа. Теперь он знал, что вывело из строя Его Величество. Для того, чтобы защитить себя и Шторма, Элибер что-то сделала с собой и возродила к жизни ту темную часть своей натуры, с которой они так долго боролись. Что толкнуло её на этот шаг? Ведь раньше больше всего на свете она боялась _у_б_и_в_а_т_ь.

Шторм убрал свою руку от Боуги. Бронекостюм, почти пустой внутри, перестал цепляться за его одежду и тяжело упал набок.

Роулинз охранял императора Пеписа и с невозмутимым видом наблюдал за действиями Шторма.

– Любопытно, – затрещала королева Трикатада. – Что же на самом деле управляет этим оружием и делает его активным?

"Что-что, а это вы действительно хотели бы узнать", – подумал Шторм и, помолчав минутку, спокойно ответил:

– Робот.

– Вот так? – Гузул недоверчиво защелкал своими надкрыльями и подвинулся вперед. – А я думал, что оружие, управляемое искусственным разумом, у людей запрещено!

– Это действительно так. – В беседу вступил Вандовер Баластер. – То, что вы видите перед собой, было всего-навсего экспериментальной моделью. К сожалению, эксперимент окончился неудачей.

Джек поднял с пола жемчужный бронекостюм и вздохнул:

– Как только мы узнаем все, что нам надо, оружие будет уничтожено.

Королева траков удивленно посмотрела на рыцаря:

– А что вы хотите узнать? Шторм вздохнул:

– В тот момент, когда исчез Святой Калин, это оружие было вместе с ним. Есть надежда, что видеокамеры внутри шлема смогли хоть что-то записать. Мы проверим все датчики и попытаемся извлечь максимум нужной информации.

– Ах вот в чем дело... – Трикатада махнула крылом Гузулу. – В таком случае мне вдвойне приятно, что мы сумели сохранить для вас эту уникальную вещь. Ваши каюты уже готовы. Вам надо отдохнуть после столь бурных событий и привести себя в порядок. А потом мы сможем побеседовать.

* * *

Элибер, как тень, скользнула за Штормом в его каюту и сразу же бросилась к серебристому скафандру.

– Что ты делаешь? – с тревогой посмотрел на нее Джек.

Она ответила ему презрительным взглядом:

– Что я делаю? Пытаюсь разобраться с твоим оружием. Ведь ты же не хочешь потерять столь драгоценные данные?

"Босс! Будем воевать! – в ушах Шторма раздался голос Боуги. – Я верил в то, что вы меня найдете. Но почему Элибер сердится?"

– Элибер действительно сердится, – мысленно ответил Джек берсеркеру. Но ты не говори ей, что сейчас мы с тобой общались!

Бронекостюм поднял правую руку. Элибер раскраснелась от удовольствия, она протянула руку и погладила бронескафандр так, будто эта броня была живой и могла ощущать её прикосновение.

"Я – всего лишь указательный столб, – обратился Боуги к Джеку. – Калин поручил мне дождаться вас и указать путь". Шторм почувствовал, что по его телу пробежала дрожь.

– Мы выясним это позже, – сказал он вслух. – Все системы бронекостюма, насколько я могу судить, сильно истощены.

Элибер поднялась на ноги:

– Послушай, Джек, это механическое оружие знает слишком многое. Я прошу тебя, никого не допускай к бронескафандру!

Шторм посмотрел ей в глаза:

– Послушай, я хотел бы знать, почему ты мне угрожаешь?

Она вздохнула:

– Видишь ли, у меня не было другого способа остановить тебя, чтобы ты не навредил Боуги.

Джек презрительно фыркнул:

– А что ты знаешь о нем? Это всего лишь паразит с Милоса, кровожадная тварь, берсеркер, питающийся человеческой плотью и разрывающий на мелкие куски любой бронескафандр!

Элибер покачала головой:

– Да нет же, это совсем не берсеркер. А если мы не знаем, кто он такой, так он сам знает об этом! Пойми, Шторм, он живой, живой и разумный!

Элибер хотела выйти из каюты, но Джек встал в дверях и преградил ей дорогу:

– А может быть, ты сможешь рассказать мне, кто я такой?

Она всплеснула руками и сердито топнула ножкой;

– Смогу! Ты осел из глухой деревни, который только что вышел из тракианского челнока и никак не может вспомнить ни себя, ни своей жизни, а на меня... а на меня обращает не больше внимания, чем литейщик – на окалину!

В её голосе звучали негодование и гнев, и она не умела этого скрыть. Джек не мог молчать. Он должен был хоть что-то сказать ей!

– Знаешь, а мне казалось, что когда-то я был твоим Белым Рыцарем... он закашлялся от волнения.

Она удивленно посмотрела на Шторма и хотела что-то сказать, но он схватил её за плечи, обнял, притянул к себе и тихо-тихо прошептал:

– Осторожнее, Элибер! Каждую минуту нам с тобой грозят новые опасности!

Элибер хотела обнять его, но вместо этого задохнулась в припадке истерического плача, маленькими своими кулачками застучала в его грудь и выдавила из себя:

– Ты... ты... Что ты заставил меня пережить!

– Я знаю, – еле слышно сказал он и наклонился к её уху. От рыжеватой пены волос исходил нежный запах духов – ни у одной женщины в мире, кроме Элибер, таких духов не было! Он захлебнулся этим щемящим запахом белопенной черемухи и прошептал:

– Они что-то сделали со мной. В течение многих дней я вообще ничего не мог вспомнить, а теперь я кое-что вспоминаю, но постоянно путаюсь и ошибаюсь. Пепис знает, что происходит, но постоянно кивает на Баластера, мол, во всем виноват министр.

Элибер фыркнула:

– Знаешь что, твой император тоже далеко не ангел!

– Я знаю, Элибер... – Он еще раз вдохнул в себя черемуховый запах духов, потом совсем тихо прошептал: – Что ты наделала...

Она вздрогнула, отпрянула от него, потом внимательно посмотрела ему в глаза и четко, по слогам, произнесла:

– Я так не считаю.

Шторм упорно вызывал её на разговор:

– Я знаю, что случилось с императором. В её золотисто-карих глазах пробежала какая-то угрюмая тень. Она вздохнула:

– Что ж... Я не могла ничего поделать... А ты... ты собираешься донести на меня?

– Донести? – Шторм удивленно поднял брови. – Элибер, да ты сошла с ума! Какая разница, станет это известно или нет? Ведь сейчас идет война, а ты... – он нежно улыбнулся, – нужна мне на моей стороне!

Она тряхнула пышными локонами:

– Да, Джек, я всегда в твоем распоряжении! Он улыбнулся:

– Элибер, я думаю, что это будет связано с трудностями и риском. Я прошу тебя, до тех пор, пока мы не вырвемся из лап жуков, до тех пор, пока мы не раздобудем корабль и все, что нужно для поисков Святого Калина, не отходи от меня ни на шаг!

Она глубоко вздохнула, как-то странно поморщилась и сказала:

– Да, Джек, насколько я понимаю, все то, о чем ты говоришь, вполне достижимо.

Он разомкнул руки и отпустил ее. Она подошла к дверям, оглянулась и недоверчиво посмотрела на него:

– Послушай, а что ты решил насчет Боуги? Что за странный приступ был с тобой недавно?

Шторм отвел глаза:

– Видишь ли... мне показалось, что я опять на Милосе... что нас разбили, а сейчас эвакуируют... В общем, у меня бывают такие провалы сознания, когда я не могу понять, что со мной происходит и где я нахожусь.

– Понятно... – Элибер смотрела на жемчужно-белый бронекостюм. – И ты всегда, если не здесь, значит – там?

Он кивнул. Она закрыла рукой глаза и произнесла:

– Всю жизнь эти песчаные войны...

– Да. Всегда одно и то же. – Джек посмотрел ей вслед. Она вышла в коридор, и маленькая корабельная каюта сразу же стала неуютной, тесной и темной. Джек подумал, что, видимо, Элибер была для него светилом, дарующим свет и скрашивающим трудную и безрадостную жизнь...

Джек обернулся, посмотрел на бронекостюм и вспомнил, что рядом с ним, в броне, теряющей последнюю энергию, остался Боуги. Он подошел к скафандру:

– А теперь расскажи мне все, что ты знаешь о Святом Калине.

Джек оказался совершенно не готов к тому, что узнал от неизвестного духа. В голове Шторма раздался страшный, тоскливый, находящийся на последнем пределе человеческих сил крик.

Глава 23

– Вы же понимаете, Ваше Величество, что между гостями и пленниками совсем небольшая разница, – флегматично сказал министр. – Скажем, незначительные перебои в энергоснабжении императорской каюты могут поставить вашу жизнь под угрозу. А теперь о другом. Разведка сообщает, что наши отряды захватили площадь вокруг дворца и богатые кварталы города. Я считаю, что всем нам надо попытаться вернуться на планету до того, как мы возьмем перед союзниками какие-то обязательства.

Во время маленького совещания, проведенного пленниками, Баластер был в центре внимания. Платформу с троном Трикатады и медицинские ясли Пеписа перенесли в грузовой док – там было больше места, и люди и траки могли разместиться вполне свободно. Элибер неотступно следовала за Джеком. Она хотела быть в курсе всех событий, и то и дело поглядывала то на министра полиции, то на Крока, который теперь сопровождал королеву.

Королева что-то напевала себе под нос и беспечно трепыхала радужными подкрыльями. Гузул расхаживал взад и вперед. Он чувствовал свою силу и вел себя довольно-таки нагло.

– Мы видим, насколько слаб Пепис, – сказал он. – А поэтому вправе спросить, кто же в данный момент управляет Триадским Троном?

Баластер побледнел. Такой прямой вопрос ему пришелся явно не по вкусу:

– Видите ли... – замялся он. – Я являюсь всего лишь консультантом Его Величества и могу заверить вас, что Пепис не так слаб, как кажется. Он отвечает за свои действия и может принимать решения, я же просто-напросто исполняю его волю. Что же касается Триадского Трона... .

– Замолчите, Вандовер, – прервал его бледный до синевы Пепис.

– Триадскому Трону не грозит никакая опасность... – дрожащим голосом договорил министр.

– Министр! Я же приказал вам молчать! – крикнул император и затрясся мелкой дрожью нескрываемого негодования. Роулинз приблизился к императору, стараясь как-то успокоить и обезопасить его, но тот протестующе махнул рукой.

Трикатада издала звук, похожий на трель. Кажется, она смеялась. Повелительница траков с интересом посмотрела на Пеписа.

– Так может быть, мы обсудим, насколько дееспособен ваш император?

– О, Ваше Величество, – тонко улыбнулся ей Вандовер, – Это мозговой удар. Частичное нарушение функций коры головного мозга...

Пепис внимательно посмотрел на своего министра, ничего не сказал и отвернулся.

– Ваше Величество, – обратилась к нему Трикатада, – рассчитываете ли вы в ближайшее время вернуться на трон?

– А я и не покидал его, – громко ответил император, и весь его подкошенный болезнью характер отразился в этих словах. – Более того, я предупреждаю вас, королева Трикатада, что любые действия, предпринятые вашей стороной и никак не отраженные в нашем договоре, будут расценены мною как начало военных действий. – Его зеленые глаза вспыхнули. Элибер тихонько шепнула Джеку:

– Посмотри-ка, а Пепис ничуть не боится Трикатады, несмотря на то, что она может расправиться с ним!

– У него нет другого выхода, – так же тихо ответил Джек. – Ты ведь знаешь, что траки не верят раненым и слабым, а также берут пленных!

– В том случае, если не наполняют их телами свои кладовые! – уточнила Элибер. – Послушай, а что собирается делать Крок?

– Пока я не уверен... – Джек посмотрел на милосца. Кажется, сейчас медведь помогал тракианскому переводчику адекватно воспроизвести высказывания людей. А интересно, знают ли Гузул или Трикатада, как близко подошел Крок к тому, чтобы прервать свой вынужденный союз с жуками? Если бы не восстание уокеров, скорее всего сейчас Крока не было бы среди траков.

Джек вздохнул и стал слушать уверения Трикатады в самых добрых намерениях. Она рассказывала Пепису, какие меры собирается принять в ближайшее время. В её тоне сквозило превосходство и пренебрежение. А может быть, Шторму только казалось?

Трикатада закончила свою речь и повернулась к Джеку:

– А вы, рыцарь, что вы выяснили о пропавшем человеке?

Прямолинейность вопроса вывела Шторма из себя. Он кашлянул:

– Ваше Величество, эта информация строго конфиденциальна, к тому же я привык докладывать только своему начальству. В тот момент, когда я проверял показания приборов, у меня были проблемы с энергообеспечением, так что мне удалось выяснить далеко не все. Что же касается Святого Калина, то я определенно могу сказать, что он отправился на поиск ат-фарелов, надеясь найти с ними контакт и провести мирные переговоры. Как он узнал, что ат-фарелы прибудут на Кэрон, остается гадать, но у меня есть достаточно данных для того, чтобы определить то место, на котором он бесследно исчез, а значит, достаточно данных для того, чтобы начать поиски.

– Переговоры с ат-фарелами... – задумчиво произнесла Трикатада. – А для чего ему это нужно? Он получил статус посланника с вашей легкой руки, Пепис? Что же вы там задумали?

Джек посмотрел па императора.

– Послушайте, Шторм, – раздраженно прострекотал Гузул. – Ваш император и ваш министр просят нас выделить корабль для спасения Святого Калина. Но ведь за все на свете нужно платить! – он затрещал своими панцирными крыльями и стал похож на сказочного сердитого жука. – Конечно, я не имею в виду бронекостюм. Оружие – это подарок моей королевы.

Джек хмуро посмотрел на генерала:

– Кстати, мне очень хотелось бы узнать – а как оно попало к вам? Мы ведь союзники, а значит, можем обмениваться информацией!

– Джек! Джек! – попытался успокоить его Вандовер. В разговор вмешалась Трикатада:

– Это вполне уместный вопрос, – заметила она. – Мы изучали ущерб, нанесенный ат-фарелами дальним мирам. В число этих миров входит и восстанавливаемая сейчас планета Кэрон. Так вот, в атмосфере Кэрона мы обнаружили небольшую космическую лодку с большого крейсера уокеров. Внутри капсулы не было ничего, кроме вашего бронекостюма. Кстати, этот пустой бронекостюм пытался защищаться, но его энергозапас был на исходе. Министр Баластер, я хотела бы узнать, почему группа уокеров оказалась так далеко от своей родной планеты? Мы встречались с последователями Святого Калина и всегда находили общий язык. Вернее... общие интересы... И мы, и они обращаем большое внимание на залежи норцита.

Министр вздохнул:

– Боюсь, королева Трикатада, что уокеров совсем не интересует норцит. Скорее, они предпочли бы разработку золота или платины, ведь в человеческих мирах спрос на норцит совсем не велик. Скорее всего, норцитовые месторождения во многих случаях находились рядом с раскопками. Ведь уокеры в большинстве своем – археологи, и больше всего на свете их интересуют инопланетные древности!

Баластер соединил за спиной руки и стал прохаживаться взад-вперед по залу. Странно, но своею позой и своими манерами он очень напоминал тракианского генерала Гузула!

Трикатада наклонилась к Кроку и несколько минут о чем-то стрекотала с ним, потом – выпрямилась и посмотрела на людей. её голубоватые хитиновые щитки сверкнули загадочным светом.

– Если уокеры не заинтересованы в разработках норцита, почему они так часто спорят с нами о том, кто будет разрабатывать очередную жилу? И потом... как знать, может быть, и с ат-фарелами они говорят о том же? А если это так, то для чего нам помогать тем, кто дружит с нашими врагами?

– Такой же вопрос мы можем задать и вам, – твердо ответил Шторм.

Гузул подбежал к нему и возмущенно прокричал:

– Не забывайтесь, мой милый! Вы – всего лишь солдат, а берете на себя смелость отвечать за вашего императора? Более того! Своими речами вы отваживаетесь досаждать моей королеве! Так знайте же, я не потерплю оскорблений! Я вас и так уже вдоволь наслушался!

Вандовер что-то испуганно забормотал и стал извиняться. Генерал Гузул пыхтел. Джек сдвинул брови. Он знал, что может последовать за этою вспышкой тракианской ярости. Он обернулся и махнул рукой Роулинзу. Тот кивнул и придвинулся поближе к Пепису – в любой момент рыцарь был готов защитить своего императора

Джек скосил взгляд на Пеписа, а потом обратился к Трикатаде:

– У людей и траков разные концепции отношения к власти. Тракианская королева является единственной плодовитой самкой на всю Тракианскую Лигу. На ней полностью лежит ответственность за продолжение рода, и поэтому подчиненные её обожествляют. Ответственность перед человечеством императора Пеписа значительно ниже, видимо, поэтому его подчиненные иногда обращают внимание на ошибки императора.

Трикатада издала резкий щелчок, раскрыла свои радужные подкрылья и закрыла ими себя и всех тех, кто находился рядом с троном. Элибер восторженно ахнула:

– Как красиво! А я даже не знала, что у нее есть такие штуки!

– Я тоже этого не знал, – удивленно сказал Шторм и заслонил Элибер от возможного нападения траков.

Кажется, замечание, отпущенное им в адрес Пеписа, обидело королеву траков... Конечно же, произнося эту речь, он совсем не подумал о том, что Трикатада не способна породить другую плодовитую самку!

Генерал Гузул почтительно склонился у ног королевы.

Синий от страха Баластер гневно взглянул на Шторма:

– Кто-то должен будет за это заплатить! – прошипел он.

Джек кивнул:

– Конечно. Это было моей оплошностью, так пусть уж Гузул отыграется на моей шкуре.

Когда Гузул поднялся с колен и посмотрел на Шторма с выражением ярости, Крок сделал шаг вперед. Элибер положила руку на плечо Шторма и тихо попросила:

– Не надо!

– Я должен, Элибер! – Джек ласково посмотрел на нее. – Понимаешь, они дадут нам корабль и снаряжение только в том случае, если будут уверены, что мы достаточно сильны для того, чтобы добиться своего! Как ты думаешь, почему Трикатада благоволит к Кроку? Она знает, что он не смог полностью перейти на их сторону. Траки презирают слабых.

– Ты не сможешь победить его без бронекостюма! – захрипел Пепис, с трудом поднимаясь на своей кровати. Император мгновенно утратил бодрое состояние духа, съежился и побелел.

Роулинз, как эхо, повторил слова императора:

– Командир, это самоубийство! В их разговор вмешался Крок;

– Мой дорогой друг Джек, моя королева оскорблена вашим замечанием. Генерал Гузул бросает вам вызов!

Шторм кивнул:

– Да, Крок. Я уже понял это. Я принимаю его.

Милосец наклонился к самому уху Шторма:

– Вы нанесли точный удар. Королева боится, что вы знаете причину её самого глубокого стыда. Что касается Гузула, так он не успокоится до тех пор, пока вы не будете мертвы, но я не думаю, что Трикатада способна довести дело до кровопролития.

Шторм кивнул:

– Скажи им, что я воюю за честь Пеписа точно так же, как и за свою собственную. Ведь королева считает, что император слишком слаб для того, чтобы править страной.

Милосец вздохнул:

– Что делать... Ты же хорошо знаешь ее, Джек! – потом сделал шаг назад и стал бегло говорить с траками на их языке.

Гузул зарычал. Крок пожал плечами и что-то ему ответил. Элибер схватила Шторма за руку:

– Джек! Что происходит? Я хочу знать, когда мы отсюда выберемся!

Шторм усмехнулся:

– Пойми, если у нас нет права на самоутверждение, мы нисколько не отличаемся от заключенных. Баластер может сколько угодно подслащать эту ситуацию, но он не даст нам корабля для того, чтобы отправиться на поиски Калина, и не вернет Пеписа в Мальтенский дворец.

Вандовер подбежал к кровати Пеписа и склонился над ним, как грозовое облако:

– Они не посмеют причинить нам никакого вреда! – злобно прошипел он.

Шторм громко засмеялся. Гузул обернулся и удивленно посмотрел на рыцаря. Он явно не понимал, о чем таком могут смеяться люди в самый разгар кризиса.

– Единственный способ добиться уважения трака, – Джек твердо посмотрел в глаза Гузула, – это выбить у него уважение силой.

Гузул отвел от Шторма глаза и стал что-то быстро-быстро говорить Кроку. Милосец нервничал и возражал жуку, но тот не соглашался и трещал свое. Джек спокойно наблюдал за этой бурной сценой. Наконец, Крок развернулся, посмотрел на Шторма и объявил:

– Вызов принят. Гузул предлагает поединок один на один.

Элибер рванулась вперед и негодующе затрясла волосами:

– Ну уж нет! Только не на таких условиях! Ведь Джек безоружен!

Крок внимательно посмотрел на нее, потом сказал:

– Минуточку, леди! – и повернулся к Гузулу. Они опять о чем-то защебетали, потом медведь громко объявил:

– Шторм, как и подобает рыцарю, будет в бронекостюме, а генерал Гузул – в тракианских лазерных нарукавниках.

Джек собрался с мыслями. Его новый бронекостюм сейчас заряжался, а значит, он никак не мог им воспользоваться. Таким образом, единственное оружие, которым он в данный момент располагал, – это его старый бронескафандр. Бронескафандр, зараженный милосским берсеркером! Джек вздрогнул. На него нахлынули воспоминания о Песчаных Войнах. У него не было никакого желания надевать на себя инфицированный бронекостюм!

Крок подошел к Шторму и понизил голос:

– Тебе следует использовать твое старое оружие, Джек! Другого варианта у тебя нет. А теперь послушай меня внимательно. Я знаю секрет норцита. Траки едят его в виде порошка, чтобы укрепить свои панцири. Твое старое оружие покрыто норцитовой пленкой. Гузулу будет очень трудно разглядеть тебя во время поединка. Ему все время будет казаться, что перед ним стоит другой трак.

Милосец внимательно посмотрел на него. Джек кивнул. Он сразу же понял всю серьезность того, о чем ему только что сообщил Крок. Вопрос был в другом – насколько он может доверять медведю? Крок отошел от Шторма и присоединился к Трикатаде, Гузулу и стоящему рядом маленькому незаметному трутню.

Различия между служебными трутнями и траками-воинами сразу бросались в глаза, но траки искусственно поддерживали эти различия. Тот же норцит они начали употреблять в пищу для того, чтобы увеличить разницу между низшим и высшим сословиями и съели такое количество этого металла, что его хватило бы на нужды всего Доминиона и Триадского Трона на много лет вперед.

Но как Крок смог об этом узнать? Джек помнил только одного человека, находящегося вне пределов Тракианской Лиги и располагающего такими сведениями. Матердан... Но ксенобиолог был надежно спрятан среди Зеленых Рубашек. Маленький человечек провел среди траков двадцать лет, и с тех пор, как Шторм вытащил его из плена, Трикатада неустанно разыскивала беглеца. Именно Матердан когда-то рассказал Шторму, почему траки стали столь воинственным племенем, – у них не было детородных самок, кроме поныне здравствующей королевы Трикатады, и поэтому они в отчаянных попытках продлить существование своего рода, завоевывали все новые и новые планеты для выведения личинок.

Джек отодвинул в сторону Элибер и вышел вперед. Трикатада все еще держала свои радужные крылья открытыми.

– Я воспользуюсь данной мне возможностью и постараюсь показать собственную храбрость. – Джек посмотрел на королеву. Говорить было трудно. Шторм все еще не мог найти равновесия между "молодым" Джеком и "старым" Джеком. Их реакции на происходящее были совершенно различны. Молодого Джека волновала и манила возможность сразиться с генералом Гузулом, но он очень боялся своего старого оружия. Старый Джек приходил в ужас от предстоящей дуэли, но полностью доверял Боуги. Пока в нем боролись две его половины, он внимательно наблюдал за королевой. её тело заметно располнело и пульсировало. Значит, она опять была переполнена яйцами.

Может быть, планете Мальтен суждено стать еще одним песчаным миром? Песчаной пустыней, лишенной зелени и воды? Вполне возможно, что все так и произойдет, если сейчас они сделают ошибку и не смогут убедить траков в собственной способности управлять Триадским Троном. В общем-то, выбор был сделан давно – ведь Пепис вступил в союз с их древним врагом. Кожа на горле королевы распухла. Она посмотрела на Шторма:

– Если в этом поединке победите вы, любимец Пеписа, мы будем придерживаться всех статей нашего союзного договора, дадим вам наш самый быстрый корабль для поисков Святого Калина и снабдим экспедицию всем необходимым. Если же победит генерал Гузул, мы будем вести длинные и тяжелые переговоры о нашем общем будущем.

– Как ты себя чувствуешь? – Элибер с тревогой смотрела на Джека.

Джек вздохнул, он почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу, когда он закрыл все швы бронекостюма и желеобразная субстанция под названием Боуги устроилась у него на шее.

– Все в порядке! – буркнул он. Элибер с сомнением покачала головой:

– Знаешь, а ты не очень хорошо выглядишь! Он подавил острое желание сорвать с себя бронескафандр. Его рассудок боролся против него самого.

– Я теряю разум, – тихо сказал он. Элибер ласково погладила его по рукаву бронескафандра:

– Постарайся продержаться! От этого зависит очень многое!

Он кивнул.

"Босс!" – крикнул довольный Боуги. Их чувства слились друг с другом, и Шторм ощутил прилив радостной энергии, исходящей от его компаньона. _Н_о _е_с_л_и _Б_о_у_г_и _н_е _б_ы_л _м_и_л_о_с_с_к_и_м _б_е_р_с_е_р_к_е_р_о_м, _к_е_м _ж_е _т_о_г_д_а _о_н _б_ы_л?

"Я – указательный столб, – ответило существо. Я – дорога к Калину и к истине".

– Я должен драться как следует, – сказал Джек. Элибер прижалась к нему:

– Послушай, ведь он тебя зажарит! – она опасливо покосилась на Гузула. Шторм кивнул:

– Да, но только в том случае, если у него будет такой шанс. Ты думаешь, что Крок обманывал меня, когда заставлял надевать старый бронекостюм? Нет, скорее всего – нет, ведь он заинтересован в том, чтобы свалить Гузула как правую руку Трикатады. Я не могу объяснить, почему, – но я верю Кроку.

Джек вдел руки в рукава бронекостюма и ощутил легкое покалывание в запястьях. Значит, с энергообеспечением у него был полный порядок. Элибер подала ему шлем. Шторм надел его и загерметизировал.

Внешний мир, который должен был бы стать удаленным от него, сделался еще ярче и красочнее – это его органы чувств соединились с органами чувств Боуги. Он посмотрел на Элибер – какой прекрасной и родной показалась она ему в этот момент!

– Не волнуйся, – сказал он ей. – Я готов к поединку. Готов так, как не был готов еще никогда. Позволь мне пойти.

– Хорошо, – она отбросила с лица свои пушистые волосы. – Помни, Джек, что бы ни случилось, я всегда буду помогать тебе.

Она смотрела на него серьезно и собранно. Такими же обязательными были и её слова. Джек знал, что если Элибер произнесла их, то, пока она будет жива, она не отступится от сказанного. Он отдал Элибер честь и повернулся.

Генерал Гузул стоял возле своей королевы.

– Я убью его! – торжественно заявил он.

– Что ж! – пробормотала Трикатада. – Не скрою, что это доставит мне удовольствие! Я хочу, чтобы Мальтен принадлежал нам. Со временем этот союз стал обременительным, – она погладила щупальцеобразную конечность генерала. – Когда будешь бороться с Джеком, старайся наносить его оружию как можно больше повреждений. Ведь теперь мы знаем истинную цену скафандра! Если мы будем правильно обращаться с доспехами, они приведут нас в логово нашего старинного врага, и мы наконец-таки сможем расправиться с ат-фарелами.

Гузул замер от прикосновения королевы. её тело блестело от зреющих в нем личинок. Новое потомство траков – его работа. А если учесть, что из тысяч вызревающих в Трикатаде яиц одно может оказаться спасением для всего их народа...

– Я буду стараться, моя королева! – нежно пропел он.

Трикатада кивнула:

– А я... я буду внимательно следить за поединком.

* * *

Из грузового отсека вынесли все лишнее. Публика толпилась вверху, на маленьких балкончиках, приспособленных для нужд механиков. Пепис вертелся в своей кровати. Элибер положила руку ему на плечо. Плечо оказалось холодным, и она сразу же потребовала дополнительное термоодеяло и попросила усилить наблюдение за состоянием здоровья императора.

Элибер была виновата в том, что произошло с Пеписом, и если бы она могла искупить свою вину ценою собственной жизни, она сделала бы это, не задумываясь. За все время их общения Пепис ни разу не высказал ни страха, ни подозрения по отношению к ней, и это её трогало. Император похлопал её по руке:

– Вы еще слишком слабы для таких развлечений и должны находиться дома! – ворчливо сказала Элибер. Для этого человека, который долгие годы был её врагом и врагом Джека, у нее находились слова сочувствия и жалости. Если бы на месте Пеписа был Баластер, Элибер, кажется, разорвала бы его на мелкие куски. Это было неожиданно и странно, но она поняла, что цепляется за непоколебимую уверенность, исходящую от Пеписа.

– Джек знает о траках больше, чем о живых людях, окружающих его! весело сказал император и не заметил мрачного взгляда, брошенного на него министром. – Посмотри, посмотри, они уже вышли на помост!

Для зрителей, собравшихся наверху, оба противника не потеряли ни в росте, ни в своеобразной воинственной грациозности, когда они, подойдя друг к другу, закружились в танце решающей битвы.

Элибер схватилась за плечо Пеписа. Она не знала, сможет ли достаточно быстро нанести удар, если ей понадобится спасти жизнь Шторма. Она вообще не знала, сможет ли силой собственной мысли убить трака – настолько чужими и неприятными всегда казались ей эти жуки. Она смотрела то на Джека, то на Гузула и почему-то думала, что уж если сегодня она и нанесет по ком-то удар, так этим счастливчиком окажется Вандовер.

Баластер как бы услышал её мысли – он скосил на нее свой черный глаз, усмехнулся противными толстыми губами и пробормотал:

– Я желаю удачи вашему рыцарю, леди!

Элибер презрительно фыркнула и опять посмотрела па ринг. Роулинз подошел поближе к ней и тоже стал внимательно следить за происходящим внизу.

Джек позволил Гузулу нанести первый удар. Ему необходимо было посмотреть на те приемы, которыми собирается пользоваться трак. На передних лапах жука поблескивали лазерные перчатки, а значит, в случае слабой обороны Шторм в любой момент мог превратиться в труп.

Джек не мог вспомнить, приходилось ли ему когда-нибудь один на один сражаться с траком, но он знал, что те, которые рисковали сделать это, в долю секунды были разорваны на мелкие клочки. Именно поэтому бронекостюмы рыцарей и снабжались системами самоуничтожения – это был единственный способ сохранить оружие от жучьих лап.

Скорее всего, Гузул был невероятно силен, хотя Шторм свято верил в одну истину – сила воина прямо пропорциональна силе его ярости.

В бронекостюме Шторму было очень жарко. Пот струился по лицу и мешал видеть. Один из контактов, наспех прикрепленных к коже, щелкнул и отвалился. Боуги пульсировал прямо на шее Джека: