Текст книги "Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм"

Автор книги: Чарльз Сиринго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава VIII. В тюрьме с убийцей. Казнь Тома Хорна

В это время я опять оказался за решёткой.

Знаменитый ловец людей Док Шорс работал для крупной железнодорожной компании.

Два молодых человека решили заполучить немного лёгких денег. На станции Чачеро они убили одного человека и ещё одного ранили, но против них не было доказательств. Их арестовали и поместили в камеру в тюрьме Пуэбло (Колорадо), и скоро в ту же камеру посадили меня.

За две-три недели я добился полного признания от Дика Манли и юного Андерсона, но юный Андерсон, говоря о своих злодеяниях, плакал и заявлял, что больше никогда в жизни не пойдёт на преступление, а Манли хвастался своими злодеяниями.

На процессе в Уолсенбурге я рассказал об этом присяжным, и они отпустили юного Андерсона, а Дик Манли был приговорён к семнадцати годам заключения. Я был вознаграждён благодарностью от седовласых отца и матери юного Андерсона.

Через несколько лет сестра Манли и её муж убедили меня использовать своё влияние на губернатора Макинтайра и добиться помилования Дика, поскольку он обещал исправиться. Я выполнил их просьбу, но Дик Манли, выйдя из тюрьмы, через несколько месяцев убил человека в Ред-Ривер-Сити (Нью-Мексико), а потом вместе с компанией таких же бандитов ограбил банк в Брекенридже (Колорадо). В дальнейшей перестрелке Дика Манли убили, но сначала погибли два храбрых полицейских. Это было для меня уроком.

Я уже второй раз был в тюрьме для Дока Шорса и его железнодорожной компании. За несколько лет до этого Родс и два брата Смита ограбили поезд возле Прайса (Юта) и долго скрывались на острове на Грин-Ривер.

Я приехал в Канзас и работал на родителей Смитов и их прелестную сестру. В итоге на меня вместе с Родсом и Смитами надели наручники и отправили в тюрьму в Ганнисоне (Колорадо). Через две недели близкого общения я добился от всех троих полного признания, и они получили по семь лет заключения.

Национальное детективное агентство Пинкертона наняло меня как ковбоя-детектива, чтобы работать на скотоводов, но они поняли, что я не готов к грязной работе, поэтому в 1889 году они наняли в качестве ковбоя-детектива печально знаменитого Тома Хорна из Аризоны, и с этого времени у Национального детективного агентства Пинкертона было много заказов от скотоводов Вайоминга.

Том Хорн, отправленный в Вайоминг Национальным детективным агентством Пинкертона вместе с группой стрелков с Индейской территории, помог начать великую Войну в округе Джонсон.

Эту кровавую войну, как говорили мне Том Хорн и другие, замыслили богатые скотоводы, чтобы избавиться от бедных владельцев ранчо. Тогда было совершено много хладнокровных убийств.

Не могу вспомнить всех убийств, которые произошли во время Войны в округе Джонсон, но трое были повешены и семеро убиты. Ник Рей и Нейт Чампион были найдены мёртвыми у Литл-Пайни, а брат Тома Хорна Фрэнк Кэнтон, который помогал нанимать стрелков для Войны в округе Джонсон, помог убить Джонса и Тисдейла на Паудер-Ривер. Но это долгая и кровавая история, и мир никогда не узнает, сколько кровавых долларов получило Национальное детективное агентство Пинкертона за участие в этих позорных преступлениях.

Том Хорн родился возле Мемфиса (округ Скотленд, Миссури) 21 ноября 1860 года. В нежном возрасте четырнадцати лет он сбежал из дома, чтобы стать ковбоем и разведчиком в диких местностях Нью-Мексико и Аризоны.

Однажды Том Хорн поставил Национальное детективное агентство Пинкертона в тяжёлое положение. Он был на тайной операции в Рино (Невада). Ночью, в одиночку он ограбил крупный игорный дом. Один из крупье узнал лицо Хорна, когда его маска немного поднялась. На следующий день его арестовали и бросили в тюрьму.

Разумеется, бедняга Хорн воззвал к своим покровителям, Национальному детективному агентству Пинкертона, поскольку они не могли позволить ему отправиться в тюрьму после его благородной (?) работы во время Войны в округе Джонсон.

Мистер Уильям А. Пинкертон послал в Рино (Невада) своего доверенного помощника, ныне руководителя западного отделения Национального детективного агентства Пинкертона со штаб-квартирой в Сан-Франциско.

Вскоре после возвращения Хорна в Денвер он рассказал мне всё об этом деле. Мистер Фрейзер говорил, что агентству это стоило кучу денег.

Один раз, приехав в Денвер, Уильям А. Пинкертон говорил мне, что Том Хорн был виновен в преступлении, но что нельзя позволить, чтобы его люди отправились в тюрьму, будучи на службе. Поэтому он продолжил выплачивать Хорну еженедельное жалованье и заплатил за время, пока тот сидел в тюрьме.

Через несколько лет, 20 ноября 1903 года, в 11 часов утра бедняга Том Хорн, ростом шесть футов и два дюйма, и каждый дюйм – сплошные мускулы, был повешен до смерти, смерти, смерти в Шайенне (Вайоминг).

Преступление, за которое его повесили, было убийство Уилли Никелла. Юный Никелл был найден мёртвым на равнине с камнем под головой. В старика Никелла стреляли дважды, но он сбежал.

Хорн признался в убийстве Уилли Никелла и множества других людей заместителю маршала США Джо Лефорсу и стенографистке. Он рассказал, что по заказу богатых скотоводов Вайоминга он убивал тех, кого подозревали в краже скота, и получал шестьсот долларов за голову. Всякий раз, когда находили тело с камнем под головой, Хорну платили шестьсот долларов и не задавали вопросов. Хорн заявил, что камень под головой – это его личная метка.

После одной из его кровавых поездок в Вайоминг мы с Хорном вышли из Национального детективного агентства Пинкертона и направились перекусить в кафе и салун Нельсона.

В начале вечера Хорн рассказал мне о том, что убил двух человек, одного звали Мэтт Раш. Не могу вспомнить имя второго.

Скотоводы Вайоминга подозревали, что эти два ковбоя крадут скот, и занесли их имена в список людей, которых Том Хорн должен убить.

Хорн рассказал, что он лежал в кустах и застрелил одного из этих людей, когда тот набирал воды из ручья. Другого он убил в хижине, где тот жил один. Хорн прискакал после наступления темноты, и этот ковбой пригласил его переночевать.

Хорн сказал, что после ужина он собирался было пристрелить ковбоя, но решил подождать, пока тот не помоет тарелки. Когда последняя тарелка была вымыта, он достал свой кольт и застрелил ковбоя, а затем всю ночь спал в хижине рядом с трупом.

За несколько лет до этого, сидя в комнате оперативников в Денвере, Хорн рассказал мне историю, которая показалась мне ещё более отвратительной.

Тогда он был разведчиком в Аризоне. Несколько солдат сражались с группой индейцев, и все индейцы были убиты.

Через три дня он с тремя солдатами ехал мимо поля битвы. Один из солдат заметил трёхлетнего ребёнка, который пытался сосать грудь мёртвой матери. Солдат подозвал своих товарищей. Хорн сказал солдатам, что разберётся с маленьким сорванцом. Он направил лошадь к ребёнку, наклонился и выстрелил ребёнку в голову.

При всех недостатках Тома Хорна, нужно признать, что он храбро вёл себя перед казнью и был верен своим друзьям, которые много лет нанимали его в качестве убийцы.

Все доказательства свидетельствуют о том, что Джон Кобл – тогда богатый скотовод в Вайоминге – имел дела с Томом Хорном. Он тоже был ему верен и оставался рядом с Хорном до последнего вздоха. Кобл потратил свои деньги и пожертвовал своими друзьями, защищая Хорна. Но напряжение было слишком велико, и позднее он пустил себе пулю в голову.

Говорят, что за время работы на агентство Пинкертона Хорн убил семнадцать человек. В Нью-Йорке мистер Роберт А. Пинкертон сказал мне, что мог бы спасти жизнь Тома Хорна. Но он боялся, что все узнают о том, что Хорн был одним из их доверенных детективов. Разумеется, в денверской конторе Национального детективного агентства Пинкертона не найдутся документы, которые докажут, что они не имели отношения к позорным делам Хорна. Но просто внимательно прочитайте письмо на следующей странице, написанное Джорджем Д. Бэнгсом, главой организации, и увидите, как они перемещают опасные доказательства из одного штата в другой.

Кроме того, они не делают записей об опасных доказательствах в своих документах. Для иллюстрации я расскажу о двух делах, в которых я участвовал, хотя ни в одной из этих операции я не навредил ни одному человеку. Хотя я должен признаться, что помогал загрязнять наш общественный строй.

Когда я уезжал из Денвера в Прескотт (Аризона), чтобы работать на шахте Кларка-Дьюка, мой управляющий приказал не добавлять в мои постоянные отчёты опасные доказательства, которые могут нанести ущерб агентству, но сообщать их устно или письменно представителям клиентов на месте. Так я и поступил после того, как были подкуплены присяжные, поскольку не был готов потерять работу из-за неподчинения.

Другое дело было против правительства США в Розуэлле (Нью-Мексико). Мой управляющий приказал отчитываться прямо клиентам на месте, поскольку Национальное детективное агентство Пинкертона не может позволить, чтобы публика узнала о том, что они ведут делишки против его милости Дяди Сэма. Поэтому в быстро растущем городе Розуэлле я встречался с двумя богатыми клиентами в шикарном доме терпимости, где, попивая шампанское, устно отчитывался перед ними.

В качестве примера того, как честное (?) Национальное детективное агентство Пинкертона обманывает клиентов и использует коварные методы для одурачивания людей, я печатаю здесь копию одного из множества писем, которые я читал.

«Строго секретно.

Операция в Питтсбурге.

«Кристи и Кристи».

Металлургическая компания «Лакаванна».

Нью-Йорк, 20 марта 1907 года.

Джону Корнишу, эсквайру, руководителю восточного отделения, Нью-Йорк.

Уважаемый сэр!

Выше правильное название дела до тех пор, пока не найдётся оперативник для работы.

Эта операция проводится не для металлургической компании «Элирия», а для металлургической компании «Лакаванна».

Мистер Гудвин вернёт это письмо в Нью-Йорк. Мы не хотим, чтобы в документах буффалской конторы оставалось хоть что-то, связанное с этим делом.

Металлургическая компания «Лакаванна» – клиент буффалской конторы, и мы хотим, чтобы буффалская контора могла ответить на возможные вопросы, что они ничего не знают о проделанной работе.

Работа совершенно законная, и я не вижу причин, почему за неё нельзя взяться. Сейчас мы не работаем на металлургическую компанию «Лакаванна», но всем, что будет сделано, займётся питтсбургская контора. Если возможно, мы хотели бы, чтобы металлургическая компания «Лакаванна» не знала, что доказательства добыло наше агентство.

Эти дела займут много времени, прежде чем окажутся в суде, и я не понимаю, как мы сможем ручаться, что наш оперативник будет доступен, когда потребуются доказательства. Он может быть не из агентства и вне нашего контроля, возможно уволен. Это один из вопросов, которые нужно уладить с клиентом.

Есть один вопрос. Возможно, что металлургическая компания «Элирия» сможет выделить одного из своих сотрудников, которому они доверяют, и позволит нам руководить им для поиска доказательств. Мы возьмём за это меньше, чем «Элирия» платит ему. Если они не смогут этого сделать, возможно, они смогут договориться с какими-то своими партнёрами, чтобы те предоставили человека, или мы сможем найти человека у наших партнёров. Возможно, Том Валлинс, который раньше работал у нас и который, кажется, живёт, в Кливленде, сможет дать нам человека, который будет работать на нас, не зная, что он работает на агентство. Мы сообщим мистеру Валлинсу, что этот человек должен поехать в определённый отель, куда человек с таким-то именем вызовет его, и он сделает то, что ему прикажут, но для металлургической компании «Элирия» важно, чтобы этот человек, кем бы он ни был, будет способен стать свидетелем.

Эти предложения мы отправляем главному управляющему Бирсу и управляющему Бартону для разработки.

Искренне ваш

Джордж Д. Бэнгс, главный руководитель».

В этом письме особое внимание обращают на себя слова: «Металлургическая компания «Лакаванна» – клиент буффалской конторы, и мы хотим, чтобы буффалская контора могла ответить на возможные вопросы, что они ничего не знают о проделанной работе». И это пишет глава организации! Представьте их возможности для преступлений, когда они перемещают все письма и документы из одного штата в другой, так что местные сотрудники могут поклясться всем святым, что они ничего не знают об этом деле.

Обратите внимание на то, что агентство работает против своего многолетнего клиента, металлургической компании «Лакаванна», подыскивая сыщика не из агентства Пинкертона, но за услуги которого агентство получит плату.

Это тот же метод, о котором я говорил, когда сыщики или громилы берутся на стороне, чтобы совершать несправедливость и добавить золотые доллары в денежный сундук агентства, а главное, чтобы защитить доброе имя организации.

Один из ловких трюков Национального детективного агентства называется «объединение». Это прямой грабёж клиентов, которые им доверяют. В основном, это делается для того, чтобы прикрыть развлечения и мнимые подарки клиентам. Вот, к примеру, две иллюстрации.

Около 1904 года Национальное детективное агентство Пинкертона купило прекрасный никелированный револьвер «Смит и Вессон» с перламутровой рукояткой стоимостью двадцать семь долларов и подарило его мистеру Фрэнку Леману, секретарю третьего вице-президента Кендрикса из железнодорожной компании Атчисона, Топеки и Санта-Фе.

Разумеется, мистер Леман почёл за честь принять такой подарок от агентства. Но, пересматривая счета, он обнаружил, что револьвер был записан на железнодорожную компанию. Он взбрыкнул, и агентство послало своих доверенных управляющих, чтобы сказать мистеру Леману, что это была ошибка счетовода. Этот пункт был вычеркнут из счёта, и мистер Леман остался доволен. Но в следующем месяце цена револьвера была «объединена». Так что железнодорожная компания оплатила счёт, сама того не ведая.

Эти двадцать семь долларов были «объединены» с ежедневными расходами разных оперативников до того, как операция закончилась.

Поясню: если оперативник указывал двадцать долларов расходов в неделю, то счетовод мог добавить ещё несколько.

В то же время агентство подарило револьвер мистеру Фреду У. Джобу, ныне адвокату, а тогда секретарю Чикагской ассоциации работодателей. Он тоже был «объединён», и ассоциация заплатила за подарок, сама того не ведая. Но там, где невежество – благо, глупо быть мудрым!

Глава IX. Выслеживая преступников в Аризоне. Мы находим похищенное золото на Аляске

Мне поручили сложную операцию по заказу крупных железнодорожных компаний на Западе. Моя работа велась в Колорадо, Нью-Мексико, Техасе, Аризоне и Калифорнии.

Я передвигался между станциями зайцем в товарных и пассажирских поездах, играя роль бродяги и нося дешёвую одежду, но на станциях, когда я работал с начальниками дистанции пути и конторскими служащими, я надевал хорошую одежду и превращался в состоятельного джентльмена. Мою одежду высылали вперёд скорым поездом.

Вскоре после этого я играл роль бродяги для другой железнодорожной сети. Работа заняла почти год, и я, естественно, узнал много нового о преступном мире. Когда меня ссаживали с поезда в пустыне, и я был вынужден идти пешком, это уязвляло мои ковбойские чувства. Много раз я молил о бронко.

Во время большой Пульмановской забастовки Американского профсоюза железнодорожников я стал одним из безработных армии Кокси и провёл много времени в Вайоминге и Монтане по заказу крупной железнодорожной компании. Я видел, как забастовщики устраивали резню штрейкбрехеров не из профсоюза.

Затем мы с оперативником С. отправились на Аляску, чтобы поймать грабителей, которые украли десять тысяч долларов золотом у крупной золотодобывающей компании.

Мы провели четыре месяца в стране незаходящего солнца, частично на каноэ, продавая виски разным индейским племенам вне окружных дорог. Наконец мы нашли грабителей, Шелла и Хаббарда, в индейской деревне Чике на западном берегу Адмиралтейского острова. Обоих преступников отправили в тюрьму, а десять тысяч долларов золотом вернулись к законным владельцам.

Это принесло мне известность. Газеты написали обо мне под вымышленным именем Лерой Дэвис как о прекрасном сыщике. До этого три оперативника Пинкертона провели два месяца на Аляске по тому же делу, но не сумели найти виновных.

В этом путешествии мы были на волосок от гибели, а также ели странных моллюсков, рыбу и дичь. В некоторых местах здесь столько же медведей, сколько коров на техасских пастбищах.

Вскоре после возвращения в Денвер я ещё раз соприкоснулся с ковбойской жизнью, поскольку дело имело отношение к грубой скачке и лишениям.

Меня отправили в Аризону, чтобы поймать двух преступников, известных на американо-мексиканской границе контрабандистов.

После двухмесячной погони по диким горам средней и южной Аризоны я схватил обоих у Горы Спасения на границе с Мексикой и посадил в тюрьму. Затем я вышел из игры и вернулся в Денвер.

В тоже время меня отправили на большой процесс на территории Аризона. Боролись два гиганта добывающей промышленности, и денег было использовано столько же, сколько песка на океанском пляже. На нашей стороне были другие сыщики, но я играл главную роль.

Было два процесса – один в Прескотте, а второй в Тусоне, и я никогда раньше не видел такой коррупции в суде. Моё чувство справедливости восстало бы, если бы обе стороне не были коррумпированы до мозга костей. Весь вопрос заключался в том, кто даст больше денег присяжным.

Национальное детективное агентство Пинкертона заявляет, что оно никогда не препятствует правосудию и не загрязняет наш общественный строй, но это неправда.

Чтобы проиллюстрировать, как подкупались присяжные, я расскажу о тусонском деле. Обе стороны думали, что «договорились» с присяжными, но когда всё раскрылось, и дело перешло в руки присяжных, оказалось, что обе стороны ошибались. Противник подкупил приставов, поэтому имел доступ к присяжным, а мы – нет.

Поздно вечером я получил сведения о том, что противник взял из банка десять тысяч долларов, чтобы ночью подкупить присяжных. Разумеется, наши клиенты не могли ничего сделать, поскольку доступ к присяжным был только через главного пристава.

После полуночи, когда присяжные разошлись, и дело обернулось против нас, ко мне пришёл один рабочий с фабрики. Он со слезами принялся объяснять, почему изменил нам. Он сказал, что после ужина старшина присяжных, который, кстати, был окружным чиновником, посоветовал каждому присяжному сходить в туалет. Пошли все, кроме моего собеседника. Потом прошло голосование, и за нас был только один голос. Старшина начал умолять нашего человека сходить в туалет. Тот пошёл и увидел намного больше денег, чем мы ему обещали, и это его подкосило. Он взял наличные и проголосовал против нас. Я мог утешаться только тем, что остаток ночи помогал потратить эти грязные деньги.

Такова чистота Национального детективного агентства Пинкертона и западных судов.

Я всегда думал, не работало ли Национальное детективное агентство Пинкертона в этом деле на обе стороны. Я слышал, что они проделывали такие трюки.

Вскоре после этого главный детектив противной стороны стал доверенным оперативником в денверской конторе. Он мог работать на агентство и в Прескотте и Тусоне.

Агентство знает много своеобразных способов добывать и тратить всемогущие доллары.

На этой лихорадочной операции я провёл восемь месяцев под именем Лероя Дэвиса.

Моя следующая операция была делом о краже руды в Лейк-Сити (Колорадо). Здесь я получил уроки производства пробы для участия в величайшей краже руды на Западе. Руда стоила десять долларов за фунт и её увезли в вагоне. Конечно, я был среди воров.

Я работал над этим делом два месяца, а затем приехал оперативник С., который помогал мне бороться с москитами на Аляске, и помог закрыть дело.

Из-за того, что местные суды находились в руках популистов, было решено не предъявлять иска, а вместо этого шахту закрыли, а сто пятьдесят шахтёров уволили. После того, как шахта открылась с другими рабочими, доходы от продажи увеличились на тридцать тысяч долларов в месяц, и это показывало, что раньше эти деньги каждые тридцать дней воровались.

Когда выяснилось, что я сыщик, то вагонетка, гружённая обогащённой рудой, была брошена в ревущую реку, которая текла через город.

Глава X. В роли преступника. В погоне по Мексике за королевским сыном. Поиски засольщика шахты в Британской Колумбии

Тогда меня отправили на ковбойскую операцию в Уэт-Маунтин-Вэлли в Колорадо, и до окончания работы я побывал и в северной части Нью-Мексико.

Затем меня отправили в Крипл-Крик (Колорадо), чтобы расследовать кражу из богатой шахты. Я построил хижину на вершине Булл-Хилл посреди подрывников Булл-Хилла. Я встретил много старых врагов из Кёр-д’Алена (Айдахо), но только один из них узнал меня, и я устроил всё так, чтобы мою личность не раскрыли.

Через несколько месяцев я узнал, куда сбежали трое из семерых директоров компании с золотой рудой и слитками на полмиллиона долларов.

После выступления в суде Колорадо-Спрингс в качестве свидетеля я скрылся из виду. Четверо из директоров, которые не участвовали в кражах, отблагодарили меня, и заткнули дыру, откуда утекало золото.

Снова на мою долю выпала бродяжническая операция на железнодорожной сети на Северо-Западе. Моя работа проходила в штатах Юта, Вайоминг, Монтана и Орегон. Во время этой многомесячной операции я узнал столько всего о жизни бродяг, что хватит на целую книгу.

Вернувшись в Денвер, я превратился из бродяги в богатого владельца шахты из Мексики. Моё вымышленное имя должно было указывать на моё французское происхождение.

Дело касалось процесса о крупной шахте, и я провёл три месяца в развлечениях и роскоши. Я выиграл дело для наших клиентов и в качестве награды получил похлопыванье по спине со словами: «Хороший и честный слуга».

Хорошо после бродяги стать обеспеченным бездельником, но пусть это случится другим путём.

Сейчас я стал ковбоем-преступником и отправился в штат Небраска, чтобы подружиться с жителем городка Бенкелман, которого подозревали в хладнокровном убийстве. Мы подружились и на наших бронко поскакали в страну вечного солнца – Нью-Мексико.

После нескольких месяцев трудностей я добился нужного признания, а также признания в других злодеяниях. В итоге мой приятель оказался в суде в Бенкелмане (Небраска), где я был главным свидетелем, а он получил пожизненное заключение.

Следующая ковбойская операция провела меня через Индейскую территорию и весь штат Техас в Санта-Фе (Нью-Мексико). Я проскакал шестьсот миль по пустыням, равнинам и горам и разоблачил одну из самых ловких краж скота.

Затем я отправился в дикие места Британской Колумбии, вооружённый фотографией разыскиваемого сына банкира из Иллинойса. После нескольких трудных месяцев в заснеженных горах Севера я посадил моего человека в тюрьму в шахтёрском лагере Гринвуд-Сити (Британская Колумбия).

Затем была погоня по всей Мексике, от одного края до другого за Леоном Каррье – королевским сыном тогдашнего члена канадского парламента. Его милость украл тридцать вагонов товара у одной крупной железнодорожной компании Канады. Наконец, после долгой погони через Мексику я посадил моего человека за решётку в Денвере.

Я изменил своё имя и вошёл в доверие к одному его родственнику. Через неделю-две я получил признание о том, что десять тысяч долларов, вырученные от продажи добычи, хранятся в банке Ганнисона (Колорадо). Тогда я вышел из игры.

Отец Каррье нанял видного денверского адвоката, чтобы его сына не выдали Канаде. Но он не учёл, что с некоторыми адвокатами можно «договориться».

Разумеется, у меня есть только предположения о том, как велось это дело, да намёки, полученные от моего управляющего.

Молодого человека вернули в Канаду, чтобы он ответил за кражу тридцати вагонов товара у крупной железнодорожной компании.

На мою долю выпало ещё одно путешествие в Британскую Колумбию.

Детективы из Национального детективного агентства Пинкертона в Сан-Франциско пытались найти мистера Х., который посолил шахту в Мексике и получил за неё большую кучу золота от богатого калифорнийского горнопромышленника. Они работали с родственниками жены мистера Х. и просматривали почту в городах Газелл и Монтегью у подножья горы Шаста в округе Сискию (Калифорния), но без успеха. Было известно, что мистер Х. взял свою жену и улизнул в Британскую Колумбию, но никто не знал, куда именно.

Для начала мне приказали найти у озера Кутеней человека, имя которого было похоже на имя засольщика шахты.

1 декабря я оказался в Нельсоне (Британская Колумбия) и поплыл на пароходе в Сандон и Касло, затем в верховья озера, где началось моё путешествие по суше.

Рассказ о том, какие игры играла со мной ртуть, упавшая до сорока градусов ниже нуля, займёт слишком много места.

В форте Стил я понял, что джентльмен, имя которого было похоже на имя засольщика шахты, не тот, кого мы ищем. Я почесал в затылке, чтобы решить, что теперь делать – бороться с метелями на морозном Севере или ехать в Калифорнию и начать работу с родственниками жены мистера Х. У других с этим ничего не вышло.

В сонном городке Газелл (Калифорния) я несколько дней жарил себе ноги у открытого камина на ранчо богатых братьев Эдсонов. Затем в Монтегью я обдумывал план, как взять штурмом загородный дом состоятельного скотовода, который был женат на свояченице моего человека.

Я решил сделать вид, что хочу купить ранчо и скот мистера Фатти. Я боялся, что он может быстро мне отказать, и мне нужно было остаться на ночь, чтобы он не мог избавиться от меня до утра.

После беготни с огромной сибирской гончей на заднем дворе, я с револьвером в руке оказался внутри уютного дома мистера Фатти и его очаровательной молодой жены. Я вошёл без приглашения, чтобы спастись от острых зубов разъярённого пса. Я оставался здесь достаточно долго, чтобы войти в доверие к леди, которая по секрету рассказала мне о том, что её зять, мистер Х. со своей женой, её младшей сестрой, живут возле индейской деревни Алберни (Британская Колумбия), на западном берегу острова Ванкувер.

Не желая терять подходящую возможность и подчиняясь здравому смыслу, я отправился в Сан-Франциско, чтобы съесть добрый рождественский ужин и несколько дней отдохнуть в этом шумном городе.

В столице Британской Колумбии Виктории я сел на пароход и поплыл к проливу Алберни, что на западном берегу острова Ванкувер. В индейской деревне Алберни я узнал, что мой человек, мистер Х. работает на шахте в горах в двадцати милях к югу. По разработанному плану я скоро стал гостем в милом доме мистера Х. на острове в Тихом океане, и почувствовал себя своим в окружении его прелестной жены и юной сестры. Через месяц мистер Х. и его семья переехали в шикарный отель в Виктории. Тогда я занялся делом в Виктории. Ранней весной я успешно завершил работу и вернулся в Денвер (Колорадо).

Далее нам с Билли С. приказали заняться делом о краже руды в Солт-Лейк-Сити (Юта). В этом городе у Солёного озера мы провели несколько месяцев и помогли банде, кравшей обогащённую руду, истребить тонны алкоголя. Мы разоблачили банду для наших клиентов и получили их благодарность за хорошую работу. Затем мы отправились в Денвер, Королевский город равнин. Мне снова досталась крупная железнодорожная операция.

С ковбойским седлом, шпорами и т. д. и со свёрнутым одеялом я появился в городке на границе Техаса и Мексики, выдавая себя за торговца лошадьми. Скоро я подружился с братом главного управляющего, он был сотрудником железнодорожной компании, и через несколько месяцев я разоблачил крупную воровскую сеть, в которую входили сотрудники железной дороги. Хотя главный управляющий оказался невиновен, но его любимый брат был заводилой этой банды.

Покончив с этой работой, я имел удовольствие посетить Сан-Антонио, Хьюстон и Форт-Уорт (Техас), излюбленные места моих ковбойских стоянок.

Одной из моих крупных операций была роль преступника в горнодобывающем округе Крипл-Крик (Колорадо).

За несколько месяцев до этого мистер Макпарланд отправил своего отборного оперативника Билли С. в округ, чтобы тот вошёл в доверие к Джорджу Шолу и его банде похитителей руды и убийц. Но Шол был слишком хитёр и не попался в ловушку. Он подозревал Билли С. и сделал перерыв в кражах.

Чтобы показать, как известный преступник суёт свою голову в петлю, я немного расскажу о деталях этой операции.

Наутро после своего приезда в городок Виктор я увидел, как Джордж Шол – рослый, крепкий мужчина средних лет – в компании с крутыми на вид друзьями идёт в салун Джема, который был известным сборищем преступников.

Я последовал за ними в салун, но нигде их не увидел. Пройдя в заднюю комнату, я обнаружил двух мужчин, которые сидели за столом и вели серьёзный разговор. Но когда я сел за соседний столик, их рты захлопнулись, как створки моллюсков.

Я позвонил в колокольчик, и вошёл бармен. Я заказал чистое виски, затем обернулся к Шолу и его высокому компаньону – в плохо освещённой комнате не было других посетителей – и спросил, что они будут пить. Бульдожье лицо Шола нахмурилось, и он отозвался в оскорбительном тоне: «Нет, чёрт возьми, мы не пьём с незнакомцами».

Я ответил в таком же тоне: «Ну, и не надо; просто я же вижу – вас жажда мучает».

Выпив стакан пойла, я собирался уходить. Тут Джордж Шол сказал более дружелюбно: «Ты не обижайся, что мы с тобой не пьём. За мной два месяца следили детективы, и я никому не доверяю».

Я принял его извинения, попрощался и вышел.

Следующие два дня я только наблюдал за передвижениями Шола.

Однажды вечером он со своим подельником Уилсоном собрался повеселиться. Они приехали из Олтмена на Булл-Хилле, где они жили, чтобы напиться.

Около полуночи они ввалились в танцевальный зал «Редлайт», где танцевали и пили с девочками. Я делал то же самое.

После одного из танцев мы все пошли в бар, чтобы выпить.

Вместе со своей партнёршей Нелли Тейлор я придвинулся к Джорджу Шолу, который пил чистое виски.

Бросив двадцатидолларовую монету на стойку и ударив Шола по плечу, я сказал: «Эй, дружище, теперь не хочешь выпить? Помнишь, ты отказался пить со мной в салуне Джема?»

Он ответил, глядя мне прямо в лицо: «Ага, отказался». Тут я заметил, что нам надо перекинуться словом наедине. Двадцатидолларовая монета осталась лежать на стойке, а мы оба ушли в другой конец зала, и я тихим голосом сказал: «Ты не пьёшь со мной, потому что детективы следили за тобой два месяца; ну, а за мной детективы следят многие годы, и пусть тратят на меня свои деньги. Единственный способ победить их в этой игре – держать рот закрытым и не выдавать своих тайн».