Текст книги "Украшение его профессии (ЛП)"

Автор книги: Charles L. Harness

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Идут хорошо, Кон, спасибо. Быстро посмотрев на Салливана, он повернулся к Патрику. – Готов ли мой контракт?

– Контракт? Да, конечно, контракт. Майк и я пробежались по нему. Прежде чем мы прочитаем его вам, тем не менее, мы хотели бы удостовериться, что мы охватили все. Майк уже слышал вашу историю, а я нет. Я бы хотел услышать ее прямо от вас, точно как все это произошло.

– Это – длинная история, Кон.

– У нас много времени.

– Хорошо, тогда. Он быстро и глубоко вздохнул; его глаза стали отдаленными. – Я думаю, что все это началось с озонатора. Вы знаете, как пахнет озон? Это острый, электрический запах. В определенных концентрациях его трудно отличить от хлора или диоксида серы. Вы знаете, как Библия говорит о самородной сере? Самородная сера является серой, но в Палестине не было никакой серы. Старые пророки просто пытались идентифицировать запах, который был там задолго до того, как они узнали о сере. Это существо двигается в атмосфере озона. Оно перемещается во времени и пространстве, и делает это, применяя электрическое поле к пространственно-временному континууму. Озон является побочным продуктом, как при работе электродвигателя. Таким образом, эта вещь перемещается в тумане озона. И еще, озон, кажется, привлекает его, как нектар привлекает пчел. В течение длительного времени я действительно не понимал, что он был вокруг. И затем, на прошлой неделе я встретил его. Это, возможно, был несчастный случай. Но со всей этой теорией Фрейда, возможно, нет такой вещи, как несчастный случай. Возможно, на подсознательном уровне, я сделал это сознательно. Во всяком случае, вы знаете, что у нас есть большая структурная формула пентациклопропана, нарисованная белой краской на полу опытной установки. Она создает звезду с группами метилена как пять острых вершин. Это – также пентаграмма – звездообразный геометрический дизайн, используемый в определенных... ритуалах. В истории Соединенных Штатов людей сжигали за изготовление пентаграмм. Сцена была готова. Просто еще одна вещь была необходима: молитва отче наш, повторяемая задом – наперед. Это было обеспечено. Я – надежный, набожный человек. Класс библии по воскресеньям утром. В прошлое воскресенье я взял свой офисный магнитофон в библейский класс. Да, мы прочитали молитву отче наш. Она все еще была на ленте, когда я собирался продиктовать свой ежемесячный отчет о ходе работ. Я перемотал ленту таким образом, чтобы звук пошел в обратном направлении. Я был в пентаграмме. И внезапно, там – это – было, с другой стороны. Я так испугался, я был ошеломлен. Но я не был удивлен. Просто испугался. Возможно, это означает, что я знал то, что я делал. Таким образом, мы уставились друг на друга. Только я не был уверен, на что я уставился. Но это было определенной формы, с руками, головой и глазами...

– Вы были уставшим, – прокомментировал Патрик. – Вы ведь знаете, что усталость может вызвать галлюцинации.

– Все не так просто, Кон. Там была – есть – что-то, какая-то стихийная сила, это существо, разумное существо. И мощное существо, очень странным образом. Оно может... изменять законы химии и физики. Я привлек его для повышения выхода терпинеола – «Неол». Сначала, приблизительно на десять процентов. Затем еще на десять процентов. Это было просто. И затем вчера вечером мы запустили опытную установку. Мы сначала запустили C-10 в холодном состоянии, только чтобы промыть линии и проверить расходомеры. Мы присоединили озонатор около полуночи. Теперь вы понимаете, что озон не начнет реагировать с C-10, пока вы не достигните температуры около ста шестидесяти Фаренгейта, и мы планировали повернуть пар в оболочку после того, как концентрация озона достигла бы приблизительно пяти процентов. Но реактор начал нагреваться. Он нагрелся до ста шестидесяти за несколько секунд. Два техника из персонала смены испугались. Они убежали за панель защиты от взрыва. Я остался на месте. Я знал, что происходило. Он делал это. Я захотел узнать, как далеко он мог действовать. Я зашунтировал C-10 через расходомер и включил приемник продукции. Потребовалось приблизительно тридцать минут для обеспечения одного фунта грамм-молекул C-10..., точно ста тридцати фунтов. Я все выключил. Я наблюдал за весами продукции все время, и таким образом, я знал, что это было. Это были сто пятьдесят четыре фунта, точно один фунт грамм-молекул Неол. Выход: сто процентов от теории. Тогда они вышли из-за укрытия и посмотрели на графики. Никто не верил графикам. Они стали искать ошибку взвешивания. Они знали, что это не могло произойти. Поэтому я поручил им проверить измерители. Все измерители были в порядке. Я знал, что не было ничего неправильного с измерителями. Тогда мы начали другой прогон. Реакция на этот раз в холодном состоянии не пошла. Тогда мы направили пар в оболочку, предполагая, что это вызовет начало реакции. Мы обычно начинаем получать терпинеол в приемнике при приблизительно ста шестидесяти. Мы наблюдали в течение целого часа. Ни капли продукта. Просто C-10 на входе и C-10 на выходе. Мы не могли объяснить этого. Мы делали озон. Озонатор был в порядке. У нас были правильная концентрация C-10, правильная температура, доза молей, промежуточная скорость, все было правильно. Но, ни крупинки терпинеола не выходило. Он хотел показать мне, как вы понимаете, что он мог управлять процессом, так или иначе. Но он собирался оставить это на меня, – каким путем пойти. Я не хотел решать прямо тогда. Я не знал, что делать. Тогда я даже не знал, как я мог сказать ему, если бы я действительно решил. Итак, мы просто все выключили и прекратили работу. Я пошел домой, но не мог уснуть. Я пытался продумать всё это. И я предполагаю, что действительно придумал. Это существо может протолкнуть меня. С ним, на моей стороне, я могу что-нибудь сделать. Нет такой должности в этой корпорации, которую я не мог бы получить. И это просто было бы только началом. Я не знаю, где был бы конец. Таким образом, я хочу заключить сделку. Я знаю точно, что я хочу. И что хочет он. Он хочет, ну, в общем, он хочет меня. Не мое тело, или что-либо такое. Это больше походит на что-то умственное. Он хочет взять его от меня немного за один раз, как паразитную утечку. Но это не повлияло бы на меня физически или умственно. Фактически, я стал бы более сообразительным на все время. И в любом случае все это шло бы так медленно, каждодневно, что я ничего не замечу. Это будет продолжаться в течение многих лет. У меня даже будет нормальная средняя вероятная продолжительность жизни. Когда у него будет все это, я умру. И это – соглашение. Следующая вещь состоит в том, чтобы положить это на бумагу. Так, чтобы он и я смогли бы подписаться. Контракт обязательств. Не имеет значения, верите ли вы, что он существует. Назовите его дьяволом, если хотите. И назовите вещь, которую я отдаю ему, моей душой. Много людей, верящих в бога, не верят, что дьявол существует. И некоторые из них даже не верят в души. Хотя, как я сказал, это не так просто.

Наступила продолжительная тишина.

– Контракт? – напомнил Фаст.

Патрик кивнул, как во сне, Салливану.

Салливан начал: – Настоящее Соглашение, составленное по состоянию на (день на бланке не проставлен), в год нашего господа…

– Не нашего господа, – мгновенно отреагировал Фаст.

– Совершенно верно, – сказал Салливан. – Я исправлю это. Он продолжал: – ... Между Джоном Фастом, далее называемым, как «Фаст» и Его Сатанинским Величеством, далее называемым как «Дьявол», в соответствии с соглашением постановили: Принимая во внимание, что Фаст настроен на определенные улучшения его существующих обстоятельств; и принимая во внимание, что Дьявол в состоянии вызвать и представить указанные улучшения; поэтому, с учетом взаимных обещаний, содержащихся в настоящем документе, и для другого полноценного рассмотрения, получение которых настоящим подтверждается, стороны договариваются о нижеследующем: Статья Один. Дьявол должен быстро мотивировать химическую компанию Хоуп построить завод для производства терпинеола, именуемого в дальнейшем «Неол», и сделать Фаста менеджером этого проекта. Дьявол, со всей возможной скоростью, должен послужить Фасту стать всемирно известным химиком, богатым, уважаемым, и выиграть, по крайней мере, две Нобелевских премии. Не ограничивая применения предшествующего, Дьявол немедленно приступит к исполнению, и будет продолжать его до окончания полного срока настоящего Соглашения и каждого обязательства, указанного в Приложении A, приложенном к настоящему документу и включенным посредством ссылки в настоящий документ.

Салливан с почтением посмотрел на Фаста. – Вы переписали перечень?

– Прямо здесь.

– Пометьте его «Приложение A», – сказал Салливан. Он продолжал. – Статья Два. Фаст настоящим назначает, предоставляет, переправляет, переуступает, и передает все его права, титул и интерес в его душе, упомянутому Дьяволу после смерти Фаста; при условии, что Фаст проживет до возраста семидесяти лет, и что в течение установленного периода Дьявол должен искренне, и хорошим и искусным способом исполнять все его обязательства, общие и частные, как вышесказанное приведено далее.

Патрик кивнул. – Это прекрасно.

– Мы должны были изменить часть наших стереотипных статей, – продолжил Салливан. – Некоторые другие мы должны были не учитывать целиком. Например, мы думали, что лучше всего полностью опустить пункт «Форс-мажор», посредством чего Дьявол освобождается от его обязательств, если это предотвращено деянием бога. Но может, тем не менее, потребовать, чтобы вы выполнили обязательство, т.е. отдали свою душу!

– Логично, – согласился Фаст.

– И еще мы должны были изменить пункт «истолкование и законность». Обычно мы предусматриваем, что наши контракты толкуются, а их обоснованность определяется в соответствии с законами штата Нью-Йорк. Тем не менее, мы считаем, что в соответствии с законодательством штата Нью-Йорк, контракт может быть признан недействительным, как имеющим аморальный образ объекта, и, следовательно, неисполнимым любой стороной. Так что мы поменяли его на Гавайский закон.

– Да, хорошо – сказал Фаст. – Тогда все готово для подписи?

– Прямо там, где существуют линии для подписей обоих, ах, сторон, – показал Салливан. – Мы должны понять, Джон, действительно ли Дьявол поставит свою подпись в этом документе реальной ручкой и чернилами?

– Я подписываюсь кровью, – спокойно сказал Фаст. – Как он будет подписываться, я не совсем уверен. Все, что я знаю, он сделает что-то, возможно, появится, чтобы сообщить мне, что он согласен.

– Я понимаю, – сказал Патрик. (Хотя он ничего не понимал.) Он спросил с любопытством: – Но почему вы думаете, что вам нужен дьявол? Энергичному человеку с солидным техническим образованием и высоким IQ в крупной, растущей химической компании не нужна помощь, такая как эта.

Фаст удивленно посмотрел на него. – От вас, Кон, это очень странный вопрос.

– Как это?

– Я принимаю помощь от любого источника, потому что я полностью обязан. Но вы тоже, и поэтому, вы, как и я, примете эту помощь, не спрашивая стоимость, или кому будет проведен платеж.

Патрик почувствовал шквал смятения. – И чему я полностью обязан?

– Вашим патентам. Разве вы не знали?

Патрик должен был подумать об этом. Наконец, он покачал головой, но не в отказе, а чтобы допустить непонимание. – Ну, – возразил он, – это – моя работа.

Рот Фаста, неподвижный и загадочный как у Мона Лизы, казалось, почти улыбнулся. – Да, но только потому, что вы заключили контракт для этого. Таким образом, вы видите, что я сделал не особенно странную вещь. Вы... каждый из вас... заключили собственный личный контракт с чем-то. Моя единственная разница в том, что мой контракт изложили в письменной форме. Это не обязательно означает, что я более честен, чем вы. Возможно, я просто более проницателен. Правда, моя сделка с дьяволом. Но разве это аморально? Мораль относительна. Мои действия, мой образ жизни, необходимо оценивать на фоне ваших действий, и вашего образа жизни. Вы считаете меня безнравственным, если не сказать безумным. Вы же написали этот контракт для меня. Почему? Потому, что вы хотите сохранить меня счастливым человеком. А почему вы хотите сохранить меня счастливым человеком? Так, чтобы я сохранил ваши грядущие патенты. Поэтому вы заключили свой собственный контракт – с вашими патентами. Вы решаете все вопросы греха, достоинства и морали в свете влияния на наши патенты. С вами ничто не может быть греховным – даже назначение в ад – если это помогает вашим патентам на терпинеол. Прежде чем судить мой контракт, посмотрите на ваши собственные контракты.

Патрик уставился на серого человека. Наконец он неловко улыбнулся. – Как скажете, Джон.

– А теперь я окажу вам любезность, Кон. Измените название.

– Изменить название?

– Да, Неол. Это неправильно.

– Что в нем неправильно?

– Звук; неправильный звук в целом. Если бы вам пришлось когда-либо... называть им... кого-либо, вы бы не сделали этого. Кроме того, у вас должно быть пять букв, точно, одна буква для каждого пункта пентаграммы. Правильная символика важна.

– Кого бы я назвал? – спросил Патрик. – И почему?

– Вы знаете... для ваших патентов.

Патрик вытаращился на него, потом нахмурился и наконец-то улыбнулся. – Ладно, Джон. Если вы не мистик, я дам вам «х-плюс», для мистификации.

* * *

После того, как Фаст ушел, Патрик и Салливан уставились друг на друга.

– Вы верите чему-нибудь из этого? – спросил Патрик.

– Я полагаю, что он думает, что видел что-то. Своего рода самогипноз.

– А что насчет выхода продукции? Вы же знаете, что сто процентов от теории невозможны.

– Нет, Кон, я не знаю этого. И вы тоже. В пределах экспериментальных ошибок он вполне мог получить сто процентов. И даже если он не получил, то он действительно мог бы быть довольно близко к этому. Опытная установка всегда работает намного лучше, чем стандартная химико-технологическая установка. Вы просто естественно ожидаете, что выход будет высок. Все переменные величины оптимизированы и легко управляются.

– Таким образом, вы думаете, что он просто загипнотизировал себя, увидев дьявола?

– Почему бы и нет? Фактически, он – опытный гипнотизер-любитель. Мне говорили, что он – настоящий салонный исполнитель, если вы можете поймать его.

– Я знаю. Он будет на вечеринке сегодня вечером для чего-то такого. Но он неправ относительно меня. Я не полностью посвящаю себя своим патентам. Это – моя работа, так же, как и ваша. Джон Фаст просто не знает того, что он говорит.

Глаза Салливана злобно блеснули. – Вы абсолютно правы, Кон. Существуют некоторые вещи, которые вы бы не стали делать, даже для сохранения положения патента Неол. Вы не продали бы свою собственную бабушку в белое рабство, даже если это выиграет конфликтную ситуацию с патентом и решит всю проблему. Он сделал паузу и затем ехидно добавил: – Стали бы, Кон?

Патрик фыркнул. – Не искушайте меня!

– Вы собираетесь поменять название? – спросил Салливан.

– «Неол?»

– Вы же знаете, что я имею в виду.

– Ну, возможно. Нет ничего, в действительности, неправильного с «Неол». За исключением того, что Джон Фаст думает, что это неправильно. ... Не говоря о том, как сделать его правильным, – добавил Патрик. – Я хочу подумать об этом. И я мог бы изменить его, только чтобы быть злым.

* * *

«То, что мы называем розой, сохраняло бы запах и под другим названьем».

Шекспир

* * *

Патрик сидел в своем офисе, рассматривая обоснование «Технического Руководства Неол», и напряженно думал. Это было Руководство Харви Джейна, а Джейн пытался увести мисс Уиллоу. Но Джейну была нужна юридическая виза патентного отдела для его Руководства. Это сразу же предполагало определенные возможности. Этим утром он почти со всем разобрался. А затем Джон Фаст решил, что название было неправильным. И какое значение это имело для Джона Фаста? Он даже не собирался спрашивать, потому что сегодня вечером он нуждался в этом человеке. Но мог ли он поменять название? Насколько священным было это Руководство для Джейн?

И Патрик рассмотрел это значение. Он знал, конечно, что техническое руководство, подготовленное и опубликованное американским химическим гигантом, не походило ни на что иное в мире книг. Это был странный ребенок скрещивания лаборатории с Мэдисон-Авеню, повивальной бабкой корпоративного комитета по связям с общественностью. Этим было сказало все. Оно было насыщено историей, описаниями процессов, технологическими картами, ротогравюрами, химическими уравнениями и номограммами. Оно было всесторонним, и его последние страницы были заполнены тысячами высокомерных сносок. Акционерам Хоуп Кемикал создавалось впечатление, что единственная функция «Технического Руководства Неол» состояла в том, чтобы стимулировать невыносимую тягу к Неол в сердцах агентов по закупкам по всей стране. Но Патрик знал, что компилятор идей конфиденциально таил другие мотивы. Для этого человека, Харви Джейна, это предоставляло возможность креативности, появляющейся только при строительстве компанией нового завода. Это не могло произойти с Джейн дважды в одной жизни. В этом руководстве у Харви Джейна было бы готовое утешение для любых бедствий, которые он мог бы встретить в будущем. Его жена при случае могла бы не признать его величие; его сын мог бы потерпеть неудачу в школе; он мог бы, увы, даже быть перемещен в сторону внутри компании. Но, кроме того, его вера в себя была бы восстановлена, и кровь прилила бы к его щекам, когда он достанет свое старое техническое руководство, чтобы немного почитать его, поласкать старые обложки и посмотреть фотографии. Харви Джейн, поступая, таким образом, может прошептать, со слезами на глазах, как это сделал Джонатан Свифт, перечитывая «Путешествие Гулливера»: – Боже, какой гений!

Итак, подумал Патрик, этот том будет навсегда заветным для Харви Джейн. Он будет хранить его в своем офисном книжном шкафу с запасным экземпляром в своем домашнем логове. Когда он будет перемещаться на другое место, он будет тщательно его упаковывать. И, спустя годы, для презентации на ужине в честь его отставки, его заместители позаимствуют последнюю копию у его жены, или возможно, украдут один экземпляр из библиотеки компании. Этот том украсят цветами компании, синими и золотыми; и председатель правления, президент и многочисленные коллеги вице-президенты будут собственноручно писать автографы на его страницах.

Теперь, размышлял Патрик, все это огромное и незапамятное начинание, этот монстр, это Руководство, сконцентрировано вокруг товарного знака продукции, который так же важен для него, как протон для атома, как ядро протоплазмы для растущей клетки. Руководство уже известно под этим названием. Единожды окрещенное, имя священно навсегда. И отклонить название этой книги, предположить, что название является неправильным, что она должна иметь другое название, означает пригласить Фурию, поскольку это – осквернение, заряд настолько зловещий, что это должно быть отнесено к клевете на материнство, или пойти против Дж. Эдгара Гувера.

Да, возможности были. Для личной катастрофы. Он не мог поменять название Руководства. И все же он шел к этому. Почему? – задался он вопросом. Почему я собираюсь сделать это? Я столь же загнан, как Джон Фаст. Его ум барахтался, ища выход. Я должен бороться с Харви Джейн, вот почему. Нет. Это не по этому. Это – что-то еще. Джон Фаст сказал, что название было неправильным. Новое название должно состоять из пяти букв. Он слегка подергал себя за усы, и затем наклонился к интеркому.

* * *

«Книги не всегда доставляют удовольствие».

Джордж Крабб

* * *

– Кон, – сказал Корд, – все не так и плохо. Несколько редакционных изменений выполнят эту операцию.

Лицо Патрика оставалось пустым. – Как насчет «Неол»?

– Это понятно. Самой близкой вещью является Неолан, зарегистрированный знак для текстиля.

Лицо Патрика прояснилось. – Понятно? Это – очевидный случай нарушения!

Корд уставился на него. – Что... что вы сказали?

– Я сказал, что это нарушение. И я спешу добавить, Корд, мой мальчик, что вы выглядите довольно странным с открытым ртом. Он потянулся к телефону и набрал Джейн.

– О, привет, Харви... Нет, я не звоню, чтобы возражать относительно мисс Уиллоу. Мы действительно благодарны, что вы можете сделать что-то для нее, Харви. Ее место с вами, Харви. При одном условии... Это – это хорошо, Харви, что вы удваиваете ее повышение. Она стоит этого. Хорошо, Харви, великолепно, что вы согласны с нашим видением... Техническое Руководство, Харви? Да, мы смотрим его прямо сейчас. Нет, Харви, я боюсь, что мы не можем сделать этого. Существует очень близкая предшествующая регистрация, которая, вероятно, убьет Неол, как торговый знак. Нет, Харви, выбросьте это из головы. Мисс Уиллоу не имеет никакого отношения к этому. Она перейдет с нашими самыми лучшими пожеланиями... Это – действительно ваша привилегия, Харви. Если вы хотите представить Руководство Совету в понедельник утром без юридической визы патентного отдела, действуйте. Но моя обязанность, конечно, передать Эндрю Бликеру уведомление с перечнем моих возражений, освободив патентный отдел от всякой ответственности за содержание Руководства. Конечно, будут копии, к... Вы будете? Да ведь это прекрасно, Харви. Он повесил трубку. – Он сейчас зайдет.

– Я поражен, – пробормотал Корд сухо.

– Держите пальцы, скрещенными на Уиллоу.

– Но вы сказали, что эта тля может получить ее с двойным повышением, – сказал Корд.

– Алек, вы бы не поверили мне, если бы я сказал, что собирается произойти. Таким образом, я не буду напрасно тратить время. Мы имеем только несколько минут до того, как появится Харви. Итак – Корд.

– Да, Кон?

– Нет, я не обращался к вам. Я просто назвал ваше имя. Оно легко вертится на языке, как честный бекон на сковородке. Прекрасное имя. Корд, Корд, Корд. Хорошее слово для произношения. Здесь, я еще напишу его. Легко ложится на бумагу. Корд выглядит хорошо. Хорошо для слуха. Очаровательно. Имя человека является лучшей вещью в нем. Как Нарцисс. Привет, у вас красивое имя!

Корд вспыхнул до корней волос. – Кон, ради бога. Что вы такое говорите!

– Да, мой мальчик, это... для вас. Он искоса посмотрел на своего заместителя. – Имя человека – его самое очаровательное владение. Для вас, для меня, для Харви Джейн, для любого.

– Итак?

– Вот как мы найдем замену для Неол. Мы выведем новое слово, от «Джейн». Харви не сможет от него отказаться. И это станет хорошим торговым знаком. Подумайте, какие проблемы имел Американский , пытаясь найти торговый знак для своего акрилового волокна. Они, наконец, назвали его в честь руководителя проекта, Артура Крессуэлла. Они назвали его «Кресланом». И в Клюэтт-Пибоди дали название «Сэнфорайз» процессу для ткани с предварительной усадкой по имени изобретателя, Сэнфорда. И подумайте, сколько продукции Вилларда Доу содержат «Доу». «Доуицайд», например. И взгляните на «Сантовакс», «Сантовайт» и «Сантомерс» Монсанто. И «Дюпонол» Дюпона и полиэтилен «Грэкс» В. Р. Грэйса. Таким образом, мы назовем наш терпинеол в честь Харви Джейна. «Джейн-ол». Мы должны будем зафиксировать его так, что он не узнает этого. Некоторый фонетический эквивалент.

– Он узнает это, Кон. Это просто сделает его сумасшедшим.

– Нет, я не думаю, что он дойдет до этого. У человека есть эгоистичный комплекс относительно его собственного имени. Он любит его, и он не хочет, чтобы у других людей оно было. Он испытывает затруднения при запоминании людей, у которых аналогичные имена. Таким образом, если мы сделаем всё правильно, то он не опознает его, когда услышит его. Это очарует его, но он не поймет почему. Он одобрит его на месте. Но сначала, мы должны будем обработать его, смягчить его немного. Поэтому послушайте внимательно о том, что вы должны сделать.

* * *

– Харви, – многозначительно заявил Патрик, – вы заставляете нас пересмотреть брошюру нашей компании о торговых знаках.

– Я не знал, что у вас есть такая, – ответил Харви Джейн подозрительно.

– В ней перечислено все, что не следует делать – все возможные ошибки. По крайней мере, это сделало. Теперь, вы добавили еще немного. Мы должны будем пересмотреть это издание.

– Эта брошюра. Нет ли у вас, случайно копии?

Патрик вручил ему брошюрку. – Совершенно новый выпуск, сегодня днем только из печати.

Джейн стал медленно читать: – Торговый знак должен капитализироваться, и предпочтительно, должен иметь отличительный тип. Если торговый знак зарегистрирован в Патентном Ведомстве Соединенных Штатов, он должен сопровождаться регистрационным символом, ®. Если заявление о регистрации не было подано, или, если было подано, но полномочия еще не предоставлены, то используйте звездочку после торгового знака с идентификацией сноски. Торговый знак компании Хоуп Кемикал для... Он поднял глаза.

– Я не уверен, что следую вашему умозаключению на этом конкретном пункте. Например, я не капитализировал «неол». Я не беспокоюсь, капитализируется ли он, или нет. И я не говорил «торговый знак» каждый раз, когда я говорил «неол». Я просто говорил про старый, добрый неол. Я хочу, чтобы он стал настолько привычным для наших клиентов, что они будут думать о нем, как о бытовом слове.

Патрик печально покачал головой. – Харви, я понимаю вашу точку зрения, и глубоко ей симпатизирую. Такая благотворительность и филантропия являются слишком нечастыми в этой корпорации с сердцем топора.

– Благотворительность? Филантропия?

– Да. Действительно трогательно. Получите меня, здесь. Патрик ударил себя кулаком в грудь. – Вы хотите передать торговый знак широкой публике, включая наших конкурентов. Приходите один, приходите все, любой может использовать это название, которое больше не является торговым знаком, потому что Харви не хочет, чтобы оно писалось с заглавной буквы.

– Я не понимаю, как написание его со строчной буквы препятствует тому, чтобы оно было торговым знаком.

– Это преобразовывает его в саму вещь. Помните «целлофан»? Раньше это был торговый знак Дюпона для прозрачной обертки, и записывался с заглавной буквы «Ц». И затем это название стало настолько широко известным, что газеты и журналы начали записывать его в нижнем регистре; и они никогда не упоминали, что это был бренд продукции Дюпона, потому что все к тому времени думали о целлофане, как о самой прозрачной обертке. Оно стало обычным названием самой вещи: оно стало универсальным. Теперь любой может продать его собственную прозрачную обертку и назвать ее «целлофаном». Целлофан теперь вошел в список неотразимых торговых знаков, которые являются широко открытыми для общественности: измельченная пшеница, минеральное масло, линолеум, эскалатор, аспирин, .

– Что-нибудь еще неправильно?

– Нам не нравится ваш торговый знак, «Неол», – продолжил Патрик. – Мы думаем, что он нарушает, по крайней мере, один знак, уже зарегистрированный. И, кроме того, это – слабый знак, составленный из слабых слогов.

– Что..., что вы говорите? – пробормотал Джейн. – Нет ничего неправильного в «Неол». Как он может он быть слабым?

– Посмотрите на него с другой стороны, – ровно сказал Патрик. – Моды в торговых знаках приходят и уходят, как женские шляпки. В данный момент люди рекламы обусловлены размышлять с точки зрения определенных поношенных префиксов и суффиксов. Суффикс, как предполагается, классифицирует продукт, как жидкость, твердое тело или пластмассу. Или – синтетическое волокно, составной настил, мыло, дезодорант, зубную пасту, и т.д. Правда, у них есть свои различия, но они являются крохотными. Пакет их так похож, будто их взяли для детского хора – капеллы.

– Это, вероятно, верно для большинства торговых знаков, – сказал Харви Джейн самодовольно, – но не для «Неол». «Неол» был выбран нашим компьютером, запрограммированным для синтезирования слов, формируемых из определенных слогов, ласкающих слух. Все резкие звуки отбрасывались. И только так был представлен заключительный список из ста названий, отсортированных согласно слуховому восприятию. «Неол» возглавил этот список.

Патрик покачал головой с состраданием. – Посмотрите, Харви, при использовании компьютера вы получаете два с половиной удара против вас с самого начала. Во-первых, единственные знаки, которые может вымучить компьютер, будут составлены из этих запрещенных слогов, которые мы уже исключили. И, во-вторых, никакой компьютер не может сосредоточиться на серой области между законно допустимыми «наводящими на размышления» знаками и законно недопустимыми «описательными» знаками. Даже судам приходится нелегко с этим понятием. Для демонстрации этого мы подадим сигнал декомпьютеризировать «Неол» для вас.

– Де…компьютеризировать...?

– Да, наш декомпьютер берет компьютеризированный торговый знак и говорит нам, насколько он близок к известным знакам или названиям, чтобы быть регистрируемым.

– Я могу увидеть его, этот декомпьютер?

– Вы могли бы, но в этом нет необходимости. Это настолько просто, что я кратко опишу его вам. Он состоит из двух цилиндров, вращающихся на одном валу, один рядом с другим. На левом цилиндре у нас находятся префиксы; на правом – суффиксы. Все наши слоги были выбраны из торговых знаков в областях химии и пластмасс. Когда поступает новый торговый знак, мы разбиваем его на слоги и видим, имеются ли они в нашем декомпьютере. Если его здесь нет, мы ищем его в отделе товарных знаков в Патентном Ведомстве в Вашингтоне.

– Какие слоги имеются на вашем, ах, декомпьютере? – тревожно спросил Джейн.

– В самом деле, только чрезвычайно общие. Такие префиксы, как «рай», «хи», «но», «ко», «кор», «ди», «со», «ро», набор «пар-пер-про», «вел», «вар» и конечно, «нео».

– Нео, вы сказали?

– Да, «нео», который является просто греческим вариантом от слова «новый», часто имеющим форму «ню», или в латинской форме, «ново».

– И я предполагаю, что «ол» находится среди ваших запрещенных суффиксов? – с горечью потребовал Джейн.

– Да, это – «ол» от латинского «олеум», нефти, смазки. Таким образом, это дает нам «Неол», или «новую нефть».

Джейн нахмурился и посмотрел на свои заметки. – Ну, теперь о «Неолан»? Или «лан» также присутствует в ваших суффиксах?

– Да, действительно. Но там мы снова рассматриваем «лан» как разновидность семейства «он», от «район», конечно. Между гласными «он» берем согласный, вытекающий из «лин», «лан», «лон», и таким образом, у вас получается «неолан».

Джейн развел руки. – Ну, тогда, парни, просто сделайте то, что вы должны сделать, чтобы исправить это. Скажите правильные слова. Сделайте свой юридический фетиш.

Патрик на мгновение спокойно изучал Джейн. – Харви. Я собираюсь сделать то, что я не должен делать. Я сделаю юридическую очистку торгового знака – нет, не Неол. Некоторого другого знака.