Текст книги "Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя)"
Автор книги: Бувэй Люй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
ГЛАВА ВТОРАЯ
О звукоряде / Инь люй
От тона хуанчжун рождается тон линьчжун, от тона линьчжун – тайцу, от тайцу – наньлюй, от наньлюй – гусянь, от гусянь – инчжун, от инчжун – жуйбинь, от жуйбинь – далюй, от далюй – ицзэ, от ицзэ – цзячжун, от цзячжун – уи, от уи – чжунлюй.
Если трубку-камертон удлинить на одну треть ее длины, тон станет выше. Если трубку-камертон укоротить на одну треть ее длины – тон станет ниже. Тоны хуанчжун, далюй, тайцу, цзячжун, гусянь, чжунли, жуйбинь – верхние. Тоны линьчжун, ицзэ, наньлюй, уи, инчжун – нижние.
Во времена великих мудрецов, когда мир пришел к истинному закону, слияние ци неба и земли породило ветер. Когда солнце пришло в некое положение, луна придала этому ветру определенной высоты звук, как у колокола, и таким образом появились двенадцать тонов. Во второй луне зимы, в самый короткий день родился тон хуанчжун. В последний месяц зимы родился далюй, в первую луну весны – тайцу, во вторую – цзячжун, в последнюю – гусянь. В первую луну лета родился чжунлюй, во вторую, в самый длинный день – жуйбинь, в последнюю – линьчжун. В первую луну осени родился ицзэ, во вторую луну – наньлюй, в третью – уи, а в первую луну зимы – инчжун.
Когда фэнци неба и земли в правильном соотношении, двенадцать тонов утверждены.
В луну тона хуанчжун не следует предпринимать земляных работ и следует быть осмотрительным, открывая закрытое, дабы укрепить небо, запереть землю и сохранить янци в рассеянном состоянии.
В луну тона далюй число лун исчерпано. Новый год еще не вошел в силу, и крестьянам нечем заняться.
В луну тона тайцу начинает проявляться янци, деревья и травы во множестве подают признаки жизни, земледельцам следует повеление начинать пахоту, дабы не было упущено время.
В луну цзячжун приходит время для щедрости, широты, согласия и равновесия, когда следуют милосердию и отказываются от наказаний. Не должно ничего предпринимать, дабы не нанести ущерба жизни всех.
В луну гусянь прокладывают пути, проводят дороги, исправляют и очищают рвы и канавы. Когда это повеление выполнено, отовсюду притекает благоприятная ци.
В луну чжунлюй не созывают больших сборищ. Надзирают и проверяют состояние земледельческих работ. Бурно растут трава и деревья. Не следует смущать сердце народа.
В луну жуйбинь янци поднимается вверх. Предоставляют отдых сильным и питают малых. Если правление беспокойно, рано засохнут деревья и травы. В луну линьчжун деревья и травы в цвету. Инь готова к своим губительным делам. Нельзя приступать к большим работам, дабы подкрепить янци.
В луну ицзэ исправляют законы, заново устанавливают меры наказания, собирают и муштруют войско. Следует осудить изменивших долгу, дабы обезопасить дальние рубежи.
В луну наньлюй погружающиеся в спячку твари заползают в норки. Тогда поторапливают крестьян с уборкой урожая, не допуская расслабленности и лености; каждый должен приложить все старания.
В луну уи спешат вынести приговоры в соответствии с законами, не допуская послаблении. Не следует оставлять незавершенных следствий, но все дела довести до конца.
В луну тона инчжун прекращается движение инь и ян. Все закрывается, наступает зима. Исправляют сообразно рангам похоронные обряды и направляют мысли народа на конечное.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
О началах музыки / Инь чу
Сяский хоу Кун Цзя[280]280
Сяский хоу Кун Цзя – согласно комментарию, потомок Юя, основателя династии Ся, правившей в III-II тыс. до н. э.
[Закрыть] охотился у горы Дунъянфу, когда случился ураган и стало темно, как ночью. Кун Цзя сбился с пути и зашел в крестьянский дом, где как раз родился ребенок. Все тогда заговорили: «К нам пришел властитель, какой счастливый день! Ребенка ждет большое счастье!» Но другие говорили: «Нет, не быть счастью, его непременно постигнет беда!» Тогда правитель взял ребенка с собой, сказав при этом: «Я сделаю его своим сыном, и кто тогда посмеет причинить ему вред?» Мальчик уже стал взрослым, когда сломался шест у шатра и упавший топор отсек ему ступню. Поэтому он сделался привратником[281]281
Привратниками в древнем Китае становились люди физически неполноценные.
[Закрыть]. Кун Цзя тогда сказал: «Ах, как тороплива судьба!» И сложил песню о рубящем топоре. Так было положено начало восточным напевам.
Когда Юй завершил свои великие дела, он как-то встретил деву с горы Тушань. Поскольку она была ему незнакома, он прошел мимо нее, намереваясь осматривать южные земли[282]282
По другим сведениям, Юй связал себя брачными узами, по всей видимости, с упомянутой девой: «Я в дни синь, жэнь, куй и цзя женился в Тушани, [когда] у меня родился Ци, я не растил его как сына, вот почему сумел успешно обуздать воды и устроить земли» (Сыма Цянь. Исторические записки. Т. 1. М., 1972. С. 161, 275).
[Закрыть]. Тогда дева с горы Тушань вместе со своей служанкой стала дожидаться Юя на южном склоне горы Тушань. Она потом сложила песню, которая начиналась словами: «Ах, жду я его!» Так было положено начало южным напевам.
Чжоу-гун и Шао-гун собрали эти напевы и дали им название «К югу от Чжоу» и «К югу от Шао».
Чжоуский царь Чжао пошел походом на царство Чу. Синь Юйми, великан и силач, стоял в его колеснице по правую руку. На обратном пути они переезжали по наводному мосту реку Хань. Мост подломился, и царь вместе с Цай-гуном упали в воду. Синь Юйми вытащил царя на северный берег[283]283
По версии Сыма Цяня, царь Чжао утонул в реке Цзян, а телохранитель вытащил лишь его труп (там же, с. 192, 322).
[Закрыть], а потом вернулся и спас Цай-гуна. Чжоу-гун дождался его в Сиди и пожаловал ему титул Чжан-гуна[284]284
Замечательна последующая музыкальная деятельность Чжан-гуна.
[Закрыть].
Инь Чжэнцзя переселился на запад от реки Хэ, но все вспоминал о старой своей родине. От этого и пошли западные напевы. Чжан-гун продолжил эту тему, когда жил у западных гор. Циньский Му-гун отобрал из этих напевов то, что стало известно как первые циньские песни.
Ю Сун-ши[285]285
Ю Сун-ши – согласно Сыма Цяню, «Цзе был разбит у поселения рода Ю-сун и бежал в Минтяо, а войска Ся были разгромлены» (Сыма Цянь. Указ, соч., с. 169).
[Закрыть] построил для двух своих красавиц дочерей девятиярусный терем. Когда они ели и пили, там всегда играла музыка. Поэтому божества-предки ди[286]286
См. примеч. 28.
[Закрыть] послали ласточку взглянуть на них. Ласточка запела: «аи-аи...» Девушкам это понравилось, они поймали ласточку и посадили ее под нефритовый колпак. Через некоторое время они сняли колпак, чтобы на нее взглянуть; ласточка снесла два яичка, улетела на север и больше не возвращалась. Сестры тогда сочинили песенку, где были слова: «Ласточка, ласточка, ты улетела». Так было положено начало северным напевам.
Всякая музыка рождается в сердце человека. Когда чувство охватывает сердце, его трепет рождает звуки; то, о чем поют вовне, изменяет затем сердца внутри. Посему, послушав песни, можно судить и о нравах, а познав нравы, нетрудно узнать и устремления. Зная устремления, увидишь и дэ[287]287
Дэ – термин с очень широким кругом значений, здесь – единство благих намерений и потенций к их осуществлению.
[Закрыть]. Сила или слабость, ум или глупость, благородство и подлость – все обретает осязаемые формы в музыке, так что спрятать их невозможно. Посему и говорится: суждение, основанное на постижении музыки, глубоко.
Если земля тоща, на ней не вырастут большие деревья. Если вода мутна, рыбы и черепахи в ней будут мелкие. Если время порочно, обряды будут извращенными, а музыка скабрезной. Таковы песни Чжэн и Вэй[288]288
Чжэн и Вэй – «царства, девушки в которых считались самыми красивыми, а песни – самыми нежными, – были осуждены конфуцианцами как «развратные», поэтому упоминание о них признавалось ересью». Позднеева Л. Д. Указ, соч., с. 341).
[Закрыть], мелодии тутовых деревьев.
Это любят лишь в странах, охваченных смутой, этому радуются лишь те, в ком слабо дэ. Когда появляется порочная и легкомысленная музыка, тогда чувства людей направляются на порок и разврат. Это-то и рождает все виды любострастия и безумия. Посему благородный обращается к дао[289]289
Основной мировой принцип, следование которому сопровождается обретением дэ (см. примеч. 47).
[Закрыть], дабы совершенствовать дэ. Истинное дэ порождает истинную музыку. Гармоничная музыка помогает установить согласие. И когда музыка становится гармоничной, народ обращается к дао земли.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Основа музыки / Чжи юэ
Кто желает послушать музыку высшего порядка, тому следует отправиться в страну высшего образа правления. Ибо где правит благородство, там и музыка зовет к высокому, и где правит подлость, там и музыка зовет к низости. И у поколения, проникнутого смутой, сходит за радость распутство. Нынче вот закроют окна, запрут двери и шумят так, что сотрясаются небо и земля.
Во времена Чэн Тана[290]290
Чэн Тан – легендарный основатель династии Шан, согласно традиции, нанес поражение дому Ся (см. примеч. 40) в 1766 г. до н. э.
[Закрыть] перед дворцом вырос колос. Он вылез из земли на закате, а на рассвете был уже настолько толст, что его невозможно было обхватить двумя руками. Прорицатель просил соизволения гадать о причине на щите черепахи, но Тан прогнал его со словами: «Я слышал, что благие знамения предвещают счастье. Но если при благих знамениях творить дурные дела, счастья не будет. Дурные знамения предвещают несчастья. Но если при дурных знамениях творить добрые дела, несчастья не будет». И он стал созывать совет рано, а покидать его поздно, стал осведомляться о больных и отдавать почести умершим и помыслы свои стал направлять на доброе и помощь народу. И через три дня колос пропал. Посему и говорится: «Несчастье – опора счастья, счастье – сосуд несчастья». Однако очевидно это лишь для мудреца. Человеку толпы откуда может быть известно сокровенное??
В шестую луну восьмого года правления чжоуский Вэнь-ван[291]291
Вэнь-ван – основатель династии Чжоу (ок. 1066-221 гг. до н. э.).
[Закрыть] заболел и слег. На пятый день его болезни случилось землетрясение, не распространившееся, однако, за пределы столицы ни к северу, ни к югу, ни к востоку, ни к западу. Тогда прорицатели стали упрашивать: «Мы, ваши подданные, слыхали, что землетрясения подвластны правителям. Ныне вы, царь, в горячке пятый день, случилось землетрясение, которое не вышло за пределы чжоуской столицы. Все подданные охвачены страхом. Выражаем просьбу: прекратите это несчастье!» Вэнь-ван отвечал: «Как же могу я прекратить это несчастье?» Тогда прорицатели сказали: «Следует начать большие работы, согнать массу народа, начать надстраивать столичные стены, и беда, быть может, отступит». Вэнь-ван ответил: «Это невозможно! Небо ниспосылает знамения, дабы покарать преступного. Очевидно, я виновен в преступлениях. Вот небо и наказывает меня. И если я начну большие работы, сгоню массу народа, начну надстраивать столичные стены, я этим лишь усугублю свои вины. Нет, это невозможно! Мне следует заняться своим поведением и взяться за добрые дела, тогда, быть может, беда и отступит». И он пересмотрел придворные обряды, оказал расположение чжухоу[292]292
Чжухоу – «все хоу», властители отдельных областей древнего Китая, номинально признававшие верховную власть «Сына неба».
[Закрыть], одарив их конями и мехами, исправил свои наставления и указы, наградил смельчаков яшмой и шелком, распределил по достоинству ранги и титулы, размежевал по справедливости наделы, облагодетельствовав тем многих подданных. И в недолгом времени недуг его прекратился. Землетрясение случилось на восьмой год правления Вэнь-вана. После этого он правил еще сорок три года. Скончался он, процарствовав пятьдесят один год. Так Вэнь-ван прекращал бедствия и уничтожал последствия дурных знамений.
Во времена Цзин-гуна из царства Сун в созвездии Синь появилась звезда-огонь Инхо[293]293
Инхо соответствует Марсу, по представлениям древних, – средоточие огненной стихии. Созвездие Синь находилось в восточной четверти небосвода.
[Закрыть]. Цзин-гун, охваченный страхом, призвал к себе Цзы Вэя[294]294
Согласно комментарию, главный астролог-тайши при Цзин-гуне.
[Закрыть] и спросил: «К чему бы это Инхо в Синь?» Цзы Вэй сказал: «Инхо – это кара небес. Созвездие Синь – это область царства Сун. Вас, господин, постигнет несчастье. Однако вину можно приписать и правящему министру». Цзин-гун сказал: «Мы правим страной вместе с министром, и если за это предать его одного смерти, это будет недобрым знаком». Цзы Вэй сказал: «Может, это вина народа?» Цзин-гун отвечал: «Если умрет весь народ, то кем же тогда я стану править? Лучше уж умереть самому!» Цзы Вэй сказал: «Может, повинен неурожай?» Цзин-гун сказал: «В голодный год из-за неурожая народ, конечно, вымрет. Быть правителем и убивать подданных ради того, чтобы выжить самому, – кто же сочтет меня после этого правителем? Нет, это мне веление судьбы, и я обязан принять его. Вы можете больше ничего не говорить». Цзы Вэй было ушел, но потом повернулся и с поклоном сказал: «Я, ваш слуга, осмелюсь вас поздравить. Говорят, небо высоко, но слышит голос малого человека. Вы, господин, трижды в речах выразили совершенное дэ, и небо трижды наградит вас. Нынешним же вечером Инхо передвинется на три стоянки, и ваша, господин, жизнь продлится на двадцать один год». Цзин-гун спросил тогда: «Откуда это вам известно?» И услышал в ответ: «За три добрых речи следует три награды. Значит, Инхо передвинется на три стоянки[295]295
По комментарию, текст исправлен по «Хуайнаньцзы», гл. «Дао ни».
[Закрыть]. В каждой четверти неба по семь созвездий, от одной стоянки до другой считается семь лет. Трижды семь – двадцать один. Поэтому я и говорю, что ваша жизнь, господин, продлится на двадцать один год. Я прошу позволения лечь у подножия трона и ждать этого события. Если Инхо не передвинется, прошу лишить меня жизни». Цзин-гун сказал: «Быть посему!» В тот же вечер Инхо передвинулась на три стоянки.
ГЛАВА ПЯТАЯ
О миропорядке / Мин ли
Пять ди и три вана[296]296
Мудрые правители древности, средоточие мудрости и добродетели. Под тремя ванами имеются в виду цари древности, а именно: основатели династий Ся, Шан и Чжоу, то есть Великий Юй, Чэн Тан и Вэнь-ван (см. примеч. 66, 74, 126).
[Закрыть] достигли высшего понимания музыки. Правитель царства, охваченного смутой, не имеющий никакого представления о музыке, – это правитель заурядный. Хотя он по милости неба и попал в правители, но что составляет суть истинного правителя, ему неизвестно. Поистине он достоин сочувствия, ибо подобен пытающемуся сидеть прямо в покосившемся доме. То, что ему покажется прямым, прямым отнюдь не будет.
Жизнь не есть следствие проявления одной силы[297]297
В данном случае словом «сила» передается функция эфира-ци, превращения которого составляют материальную основу жизни. Превращения ци обусловлены, в свою очередь, противоборством двух потенций – инь и ян (см. примеч. 58).
[Закрыть], рост не есть следствие исполнения одной вещью своего предназначения, и в завершении – успех не одного обретшего форму. Туда, где соберется много справедливых, счастье не может не прийти, и там, где соберется масса распутных, беда не заставит себя ждать.
И тогда ветры и дожди начинаются не ко времени, сладостные дожди не орошают землю, иней и снег не по сезону, холод и жар не когда следует, инь и ян[298]298
Л. Д. Позднеева пишет об инь и ян: «...если обратиться к поэтической образности древнего фольклора, то можно вскрыть синкретическое значение данных терминов – ян = солнце + жар + зарождение + свет; инь = луна + холод + смерть + темнота. К сужению понятий до последних значений при толковании памятников могло привести лишь забвение простого практического опыта земледельца – его представлений о смене холода и жара, зарождении и умирании, которые известны по сохранившимся пережиткам обычной для каждого народа зимней и весенне-летней обрядности» (Позднеева Л. Д. Указ, соч., с. 9).
[Закрыть] не по порядку, четыре времени года не в срок сменяют друг друга. Народ пускается во всевозможное распутство, становится склонным к суете. У птиц и зверей птенцы и звереныши рождаются уродами и не растут, деревья и травы сохнут и не тянутся вверх, пять злаков[299]299
Под пятью злаками подразумеваются просо, рис, конопля, бобы и пшеница.
[Закрыть] вянут не созревши. Тут, конечно, нечего и думать, чтобы правитель мог иметь представление о музыке.
Там, где велика смута, правитель и подданные подозревают друг в друге злодеев, старый и малый друг друга убивают, отец и сын едва терпят друг друга, братья чернят друг друга, друзья восстают один против другого, супруг обманывает супруга. День ото дня каждый становится опасней для другого, связи между людьми прекращаются. Сердца ожесточаются, как у зверей, любострастие и жажда выгоды растут, понятие о долге и порядке отсутствует.
Облака тогда начинают громоздиться то в виде пса, то коня, то стаей белых лебедей, то тележным обозом, а то еще в виде человека в лазурном одеянии с красной головой и неподвижного. Имя ему: Небесный Враг.
Или еще бывает, что облака как висящее знамя, красное. Это зовется облачным знаменем. А то еще бывают видом как бьющийся табун коней, это зовется: вспугнутые кони. Или бывают видом как цветущий луг, поверху желтый, понизу белый, это зовется: знамя Чи Ю[300]300
Легендарный герой, воевавший против владыки Хуан-ди, правившего, согласно преданию, с 2697 г. до н. э.
[Закрыть].
У солнца тогда, бывает, появляются другие солнца, пожирающие друг друга. Бывает, что другие солнца с боков, бывают – сверху, от этого похоже то на ореол, то на серьги. А то солнце не светит, или свет его не дает тени, или еще множество солнц восходит разом, или среди дня мрак, или ночью светло.
И на луне знак, что быть затмению – подобие серег или тень по бокам. Бывает, что сразу четыре луны на небе, бывает, что две равно яркие. Или малая луна является над большой, или большая над малой. Бывает, луна пожирает звезды, бывает, сама затмевается. Бывает, что от луны нет света.
Из звезд тогда является Инхо, или комета-хуэйсин, или еще небесная Балка, или Небесный Сандал, или Небесный Бамбук, или небесная Листва, или Небесный Щит, или еще Звезда Злодеев, Звезда Борьбы, Звезда Гостей[301]301
Относительно Инхо см. примеч. 53. Прочие небесные знамения представляют собой, по всей видимости, различные виды комет, метеоров и т. п. Переведя названия этих комет, мы стремились донести до читателя их образность, руководствуясь при этом указанием Л. Д. Позднеевой на известное обеднение оригинала в русском переводе, если этот перевод содержит исключительно транскрипции китайских прозвищ, названий и т. п. (см.: Позднеева Л. Д. Указ. соч., с. 331).
[Закрыть].
А ци[302]302
См. примеч. 57.
[Закрыть] в это время приобретают вид смерчей, наверху не упирающихся в небо, внизу не достигающих земли. Бывают такие, что наверху широки, а книзу заостряются, или подобные потокам вод, или похожие на горный лес. Весной идет желтый чад, летом – черный, осенью – лазоревый, зимой – красный[303]303
Согласно древним натурфилософским представлениям, в каждое время года господствует одна из стихий, которой присущ определенный цвет. Здесь эти цвета перепутаны: весне приписан желтый вместо положенного ей лазоревого и т. д. Подробнее о роли цветов в «Люйши чуньцю» см.: Ткаченко Г. А. О композиции «Двенадцати замет» в «Люйши чунь цю» («Веснах и осенях Люй Бувэя»). – В кн.: Седьмая научная конференция «Общество и государство в Китае». М., 1976. С. 50.
[Закрыть].
Являются также и зловещие предзнаменования: рождаются на свет связанные, как ремнем; или черт везет на хребте человека; от зайца родится фазан, а от фазана – перепелка. Саранча тогда налетает на страну; ее скрежет как ропот толпы. Ползучие гады пересекают страну с востока на запад; кони и буйволы разговаривают; псы совокупляются со свиньями. В города приходят волки. С неба падают люди. Совы резвятся на рыночной площади. Кабаны рыщут по улицам. У коней вырастают рога; являются петухи о пяти ногах; свиньи рождаются без копыт; у кур много яиц-болтунов. Алтарь земли смещается. У свиней рождаются собаки.
Когда в стране наличествует все это, а государь не проявляет стремления изменить свое поведение, шанди[304]304
См. примеч. 28.
[Закрыть] ниспосылает еще большие беды, несчастья и моры, и это неизбежно. Тогда бунт, погибель, смерть, траур и уничтожение царят безраздельно; недород, разруха, великий голод присутствуют постоянно. И все это порождено смутой в стране. Бед от этого не счесть. Если даже пустить на бамбуковые планки весь бамбук царств Чу и Юэ, их не хватит, чтобы описать весь этот ужас. Поэтому Цзы Хуа-цзы[305]305
См. примеч. 37.
[Закрыть] говорил: «Народ в смутные времена состоит из великанов, карликов и уродов всех видов. Многие безумны и больны проказой, на дорогах полно женщин с детьми за спинами. Во множестве встречаются слепые, плешивые, горбатые и колченогие, и всякие диковины рождаются скопом».
А посему как может быть истинная музыка доступна правителю смутного века? А если истинная музыка ему недоступна, его музыка нерадостна.
КНИГА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Первая луна осени / Мэнцю-цзи
В первую луну осени солнце в И. На закате восходит Доу, на рассвете – Би. Дни этой луны – гэн и синь, ее ди – Шаохао, ее шэнь – Жушоу, твари – волосатые, нота – шан, тональность – ицзэ, число – девять, вкус – острый, запах – металла, жертвы – воротам, и первейшая – печень.
Приходят прохладные ветры, выпадают белые росы. Поют зимние цикады, ястребы приносят в жертву птицу. Приступают к смертным казням.
Сын неба поселяется в левых покоях Цзунчжана, выезжает на боевой колеснице, правит белыми конями с черными гривами. Водружает белое знамя, облачается в белые одежды, убирается белой яшмой. Вкушает коноплю и собачатину. Его утварь – <узкая и глубокая> (лянь и шэнь).
В этой луне справляют лицю – становление осени. За три дня до становления осени тайши, явясь пред сыном неба, возвещает: «В такой-то день быть становлению осени: жизнетворная сила шэндэ начинает проявляться в металле!» Тогда сын неба постится.
В день становления осени сын неба самолично ведет трех гунов, девять цинов, чжухоу и дафу в Западное предместье для инцю – встречи осени. По возвращении жалует при дворе главного военачальника и военных. Затем сын неба повелевает командующим и военачальникам набирать воинов, муштровать войска, находить и обучать силачей и смельчаков. Следить за назначением на должности имеющих заслуги, дабы привести к повиновению забывших долг. Следует изыскивать и карать буйных и дерзких, дабы показать народу, к кому благоволят, кого ненавидят, дабы привести к покорности и дальних.
В этой луне сын неба повелевает соответствующим приказным подготовить тюрьмы и остроги, заготовить кандалы и наручники, дабы пресечь распущенность. Следует остерегаться преступных и распутных и обеспокоиться об их поимке и задержании. Затем следует повеление тюремщикам следить за порезами, выявлять ранения, присматривать за теми, у кого переломы, и отделять тех, у кого вывихи. Приговоры по делам уголовным и гражданским должны быть правильными и справедливыми. Следует казнить преступников и ужесточить телесные наказания. Небо и земля начинают проявлять суровость, а посему попустительство неуместно.
В этой луне землепашцы подносят зерно. Сын неба отведывает его, принеся прежде в жертву в храме предков.
Следует повеление соответствующим чинам приступить к сбору и засыпке урожая; следует завершить строительство дамб и плотин, уделить внимание насыпям и преградам в предвидении осенних разливов, подправить замки и павильоны, укрепить ограды и чувалы, починить городские стены и валы.
В этой луне не наделяют землей чжухоу, не учреждают больших должностей, не жалуют больших наделов, не раздают щедрых даров, не посылают с важными поручениями.
Если исполнены все эти указы, прохладные ветры будут дуть во всех трех декадах.
Если в первую луну осени ввести зимние указы – иньци одержит верх, жуки нападут на злаки, начнутся военные действия. Если ввести весенние указы – в государстве начнется засуха, вновь вернется янци, пять злаков не дадут урожая. Если ввести летние указы – будет много бед от пожаров, холод и жар невозможно станет умерить, народ будет охвачен лихорадкой.
ГЛАВА ВТОРАЯ
О войске / Дан бин
В древности мудрые цари использовали войско лишь для верных целей, но ни один из них не упразднял военное сословие как таковое. Войско существует столько же, сколько существует человек. Сущность войска в том, что оно внушает страх. Сущность того, что внушает страх, есть сила. Для народа владеть силой, внушающей страх, естественно. Это естественно, ибо дано от неба и не может быть создано людьми. Так что военные средства не могут быть оставлены, и оружие не может быть отброшено.
Истоки военного дела теряются в дали времен. Уже Хуан-ди и Янь-ди сражались водой и огнем. Уже Гунгун постоянно чинил препоны. Уже пять владык вели борьбу друг с другом, поочередно то побеждая, то терпя поражение, и победитель правил народом.
Говорят, что войско создано Чи Ю, но в действительности войско создано не им – Чи Ю лишь усовершенствовал свое оружие. О Чи Ю еще не было и помину, когда люди бились палками, обломанными с деревьев. Те, кто побеждал, становились предводителями. Когда предводителей стало недостаточно, чтобы поддерживать порядок, были учреждены правители. Когда же и правителей стало недостаточно, чтобы поддерживать порядок, был учрежден сан сына неба. Сын неба, таким образом, происходит из правителей, а правители происходят из предводителей. Предводители же рождены борьбой.
Истоки борьбы теряются в дали времен. Ее невозможно воспретить и ей невозможно воспрепятствовать. Посему мудрые цари древности использовали войско лишь для верных целей, но ни один из них не упразднял военное сословие как таковое.
Когда в семье не в ходу строгое слово и порка, сыновья и дочери тут же начинают шалить. Когда в государстве не в ходу казни и наказания, в народе тут же начинают притеснять и обманывать друг друга. Когда в мире не в ходу сбор дани и карательный поход, чжухоу тут же ополчаются друг на друга. Посему в семье не упраздняют строгое слово и порку, в государстве не упраздняют казни и наказания, в мире не упраздняют сбор дани и карательный поход. Все дело в том, применяются ли эти вещи искусно или неумело. Посему мудрые цари древности использовали войско лишь для верных целей, но ни один из них не упразднял военное сословие как таковое.
Бывает, что люди травятся плохой едой. Но было бы глупо на этом основании запретить есть всему миру. Бывает, что люди тонут, плывя в лодке. Но было бы глупо на этом основании запретить плавать в лодках всему миру. Бывает, что люди из-за войны утрачивают свое государство. Но было бы глупо на этом основании уничтожать войско во всем мире. Войско запретить невозможно. Оно подобно воде и огню. Если ими пользоваться умело, это принесет счастье, если же не уметь с ними обращаться, это навлечет беду. Оно подобно также снадобью. Доброе снадобье возвращает человека к жизни, а отрава приводит его к гибели. Также и войско, используемое с сознанием долга, для мира подобно доброму снадобью.
Войско существует издавна, и не было такого, чтобы оно оставалось без употребления хоть малое время. В этом смысле не отличались друг от друга благородные и подлые, великие и малые, мудрые и невежественные. Просто были в этом деле большие и малые, вот и вся разница.
В чем же сокровенная суть войны? Война – в мыслях, которые скрывают и стараются не обнаруживать, и в бешеных взглядах; война и в притворных минах, и в дерзких речах; война – и когда поддерживают, и когда отталкивают, и когда вступают в союз, и когда предают его; и когда вступают в единоборство два силача, и когда на поле брани сходятся три армии. Эти восемь вещей и есть война, борьба между слабым и сильным.
Те, кто в наше время страстно выступает за упразднение войска, сами воюют всю свою жизнь, того не сознавая. Это, наконец, глупо. И хотя они сильны в речах и искусны в спорах, а ученость их весьма обширна, они не находят слушателей. Посему мудрые цари древности использовали войско лишь для верных целей, но ни один из них не упразднял военное сословие как таковое. Посему войску, верному долгу, которое приходит, чтобы покарать мятежного правителя и избавить народ от мучений, народ радуется, как почтительный сын, завидевший любящего отца, как голодный, узревший роскошные яства. Народ приветствует победителя и устремляется ему навстречу, как спущенная с тугого лука стрела перелетает долину, как долго накапливавшаяся вода, прорвавшая дамбы и плотины. Ибо даже средней руки правитель не всегда в состоянии удержать при себе народ, не тем более ли правитель мятежный!
