Текст книги "В окружении (ЛП)"
Автор книги: Брук Блейн
Соавторы: Элла Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
настроился на кражу его картошки и впился в нее, перед этим сказав:
– Это, мистер Прескот, очень приятно знать.
– Я рад, что ты так считаешь, – сказал он с озорной улыбкой, и я не мог бы сказать,
задержался ли кто еще на фуд–корте после этого, потому что смотрел только на мужчину
напротив себя.
Глава 5.
_____________
Громко и гордо.
– Только не злись, – сказал Эйс с того места, где стоял посреди своего трейлера,
застегивая молнию на сумке. Сейчас конец самого худшего дня на площадке – пока, во
всяком случае – и под плотным напряжением остального кастинг состава, я пришел в трейлер
Эйса, чтобы помыться и переодеться.
Я поднял взгляд оттуда, где сидел и листал один из журналов Эйса «Musclemag».
– Злиться? С чего я должен злиться?
– Потому что половина твоих ежедневных тренировок прекратится.
– Половина моих… О чем ты говоришь?
Эйс раскрыл жалюзи и указал на гладкий, черный линкольн, стоящий на холостом
ходу рядом с его внедорожником.
– Боюсь, что ты не сможешь больше ходить домой пешком, так что когда ты не со
мной, ты будешь в ней.
– Почему я не смогу ходить домой пешком? Это меньше километра.
– Помнишь толпу, с которой мы столкнулись этим утром?
– Да…
– Привыкай. Они уже наверняка у входа перед студией, а я не могу позволить толпе
напасть на тебя.
Я швырнул журнал на диван рядом с собой и подошел к Эйсу, мои ладони легли на его
бедра.
– Единственная причина, по которой я буду злиться, если ты отменишь мои ночные
упражнения, – сказал я.
– Без вариантов.
– Хорошо. Тогда я буду послушным и не стану жаловаться на водителя.
Эйс ухмыльнулся, и его руки сместились на мою задницу, притягивая ближе для
поцелуя.
– Мне не нравится, что тебя не будет сегодня в моей постели, – пробормотал он в мой
рот.
– Я бы предпочел не присутствовать там, когда Роджер будет проделывать новую
дырку в твоей заднице. К тому же, я должен спать в своей собственной постели в такие дни.
Он оттолкнул меня со стоном.
– Не фанат ни того, ни другого, но…
– Придется столкнуться с этим, хотя я, может, поставлю один из твоих фильмов,
чтобы скоротать вечер. Позвонишь мне потом? Дашь знать, что Роджер не придушил тебя
голыми руками?
Эйс расхохотался, хватая свою сумку, а затем открывая дверь для меня.
– Ха, он только лает, но не кусается. Но я в любом случае позвоню тебе.
Когда мы вышли из трейлера к своим машинам, я не мог сдержать укол грусти от
необходимости разойтись по разным сторонам, хоть это было всего на ночь. Такое
ощущение, что мы прожили целую жизнь за последние несколько дней. Эти события прочно
укрепили присутствие Эйса в моей жизни, что если бы я остановился и сильно задумался об
этом, то меня могло бы напугать, какой курс все приобретает. Но все это просто казалось…
правильным. Мы не торопились; мы просто узнавали друг друга, и разве мог я что–то
поделать с желанием проводить все свое время с этим потрясающим мужчиной рядом со
мной?
Я мельком взглянул, как Эйс доставал ключи из кармана своих черных джинсов, и
затем пошел впереди меня, позволяя моему взгляду бродить по тому, как идеально они
сидели на нем сзади.
О, да. И все это мое.
– Увидимся с утра пораньше? – спросил он, оглядываясь через плечо, и когда он
заметил, на чем мой взгляд был сосредоточен, то рассмеялся.
– Что смешного?
– Ты. Так приятно, что мы больше не прячемся.
– Что могу поделать, если твоя задница – то, ради чего некоторые люди упали бы на
колени?
– Меня волнует одна конкретная личность, падающая на колени передо мной.
Увидимся скоро, Мечта, – сказал Эйс, подмигивая, а затем скользнул на сидение своего
Range Rover.
Вздохнув, я пошел к задней части Линкольна, поздоровался с охранником Эйса,
Френком, и позволил ему увезти себя от мужчины, из–за которого я надорву пакетик со
смазкой чуть позже.
И какой я должен поставить фильм с ним, чтобы посмотреть сегодня и получить
удовольствие…
– Ох, твою ж мать, – сказал я, когда Линкольн выехал из ворот студии прямо в такое
полчище людей со всех сторон обочины, выкрикивающих разные вопросы. Камеры
взрывались вспышками, когда мы проезжали мимо. Я спустился пониже на сидении и
заслонил лицо своей рукой, как козырьком, пока мы ехали короткое расстояние до моего
дома.
Там было ничуть не лучше.
Да вы издеваетесь надо мной, думал я, когда машина остановилась напротив моего
многоквартирного здания. Я даже не видел входа на лестницу, которая вела к моей студии,
потому что всю лужайку и обочину покрывало море незнакомцев, а когда мы остановились,
тихий блок за секунды превратился в полноценное столпотворение.
– Оставайтесь на месте, мистер Прескот. Я провожу вас до дома. Какой этаж?
Я оцепенело назвал ему номер квартиры, и затем он выбрался из машины, пробираясь
сквозь толпу, чтобы открыть мне дверь.
Боже мой…Мне серьезно нужно выходить из машины, или я могу прятаться и
дальше в ней? Я потянулся за своими очками, которые обычно висели поверх моей футболки,
но когда их там не оказалось, я выругался. Затем задняя дверь приоткрылась, и Фрэнк
оказался рядом, его рука вытянулась, чтобы отогнать всех, кто находился поблизости. Крики
были оглушительными, когда я вылез наружу, и после того, как Фрэнк захлопнул за мной
дверь, он опустил свою огромную руку на мою спину и медленно повел меня через давящую
толпу. Я чувствовал давление со всех сторон, пока слушал:
– Что вы можете рассказать о ваших отношениях с Эйсом Локком?
– Как долго вы скрывали в тайне ваш роман?
– Эйс дал вам роль в «Мятеже 2»?
Прижимаясь подбородком к груди, а глазами глядя в землю перед собой, чтобы не
споткнуться, я позволял Френку вести меня, как казалось, целую вечность. К тому времени,
как мы добрались до подножия лестницы, которая вела к моей квартире, я вспотел, и так
было, пока Фрэнк не забросил меня внутрь и не захлопнул дверь, а я запер ее за ним, вот
тогда я смог сделать свой первый глубокий вдох.
Это сумасшествие какое–то…
Я не видел, чтобы Эйс имел дело с толпой такого размера с тех пор, как познакомился
с ним, и глупо позволил себе забыть, что он не просто обычный парень, которого иногда
могут преследовать парочка людей. Нет, он – мега–невероятная–кинозвезда, и люди во всем
мире знали кто он. Я задумался об этом на минуту. Люди во всем мире. Так что это не просто
толпа снаружи, или журналисты, дожидающиеся на входе в студию, или те, кто преследуют
его до дома. Нет, те люди только посланники, кто доносят до тысяч и тысяч людей, которые
жаждут всего, что смогут добыть касаемо Эйса. Я потер ладонью глаза и пошел на кухню,
чтобы налить стакан холодной воды, выпивая его залпом. Когда я откинулся на столешницу,
то наткнулся взглядом на вазу с цветами, которую подарил мне Эйс перед нашей поездкой в
Вегас. Смесь ярко–желтых, сиреневых и розовых бутонов была свежа, как и прежде,
незапятнанная безумием последних двух дней, и глубоко вдохнув их аромат, я вытащил свой
телефон и нажал на звонок.
– Уже соскучился по мне? – послышался глубокий голос Эйса, и казалось, что я был
на громкой связи. Я быстро глянул на время, по которому стало понятно, что он еще никак не
мог добраться до дома, особенно если кто–то следил за ним.
– Всегда, – ответил я, а затем. – Эйс, они окружили мой дом.
– Что? Там пресса?
– Фрэнк только что протащил нас через…блять, я даже не знаю, сколько человек там
снаружи.
– Проклятье, они быстро работают. Я думал, что у нас есть немного времени, до того
как они узнают кто ты.
– Не повезло.
Эйс шумно выдохнул.
– Прости…
– Я сказал, никаких больше извинений.
– Да, но они дежурят у твоего дома. И не похоже, что у тебя есть ворота, чтобы
сдержать их. Хочешь, я попрошу Фрэнка привезти тебя сюда?
– Нет, нет, конечно, нет. Они не собираются врываться или еще как–то проникать, я
просто подумал…ты должен знать. Вот и все.
– Я серьезно, если хочешь собрать свои шмотки и приехать сюда…
– Тогда я сделаю это. Но все в порядке. Правда. Я просто поужинаю, понаблюдаю за
тобой по телику, а потом вырублюсь к чертям собачим. Обещаю.
– Ладно… – Эйс казался неуверенным, но я был непреклонен.
– Повеселись с Роджером.
– О боже. Обязательно. Позвонить тебе потом?
– Буду с нетерпением ждать.
Отключившись, я рискнул войти в свою тесную гостиную и плюхнуться на диван.
Затем я щелкнул пультом от телика, и попал прямо в тот момент, когда образ, уставившийся
с экрана на меня, был – мной.
Вау. Ладно, это что–то новенькое.
Ведущая широко улыбалась своему напарнику, пока они строили догадки о новом
« красавчике» в номере Эйса.
Господи Боже. Я потер ладонями свои глаза, будто мог стереть образы оригинала, но
нет, там был я.
Я, стоящий на пороге люкса Эйса в полотенце, обернутом вокруг моей талии, мои
волосы зализаны назад после душа, а рот открыт. И там, за моим плечом, стоял Эйс, одетый в
то же самое. Довольно инкриминирующе? Мы выглядели так, будто принимали утренний душ
вместе…что, естественно, так и было.
Следующим снимком, который появился, был, когда Эйс вел меня через лобби отеля
«Syn». Моя голова опущена, но кто угодно мог уловить, что сфотографировали в удачный
момент, поскольку Эйс смотрел прямо на них, и взгляд его был взрывоопасен.
Потрясающего, цвета грозового неба.
Этот мужчина, безусловно, притягателен, нет сомнений в этом, даже когда он доведен
до предела.
Затем мелькнуло фото, которое ведущая прокомментировала, как ее любимое, и я сел
прямее, подкатившись к краю дивана, почти в ужасе от того, что увижу.
Это был кадр, когда Эйс открывал для меня дверь, после того как мы прошли мимо
папарацци у «Syn», и его рука лежала на моей пояснице, когда он помогал мне забраться в
Линкольн. Они показывали отдаленный кадр, охватывающий толпу и нас двоих, а затем
приблизили его на руку на моей спине, и ведущая захихикала, как школьница.
– Ох, не знаю, как ты, Брэд, но мое сердце трепещет от того, что, наконец, Эйс
появился с тем, от кого он, очевидно, не может держать подальше свои руки.
Брэд, ее со–ведущий, мужчина, который мог бы сойти за Кена, стрельнул в нее яркой,
белозубой улыбкой и кивнул.
– Да, будет интересно узнать больше об этом таинственном незнакомце, который,
похоже, пленил звезду боевиков, любимца Голливуда. До сих пор Эйс был очень скрытен к
своему недавнему и очень публичному камин–ауту. Но учитывая, как взорвалась эта история
за последние сорок–восемь часов, и без опровержений того, что мы все видели, – очевидно,
что этот мужчина – кто–то особенный, раз Эйс держал его в тайне.
Я нажал кнопку на пульте и телевизор погас. Насколько странно, что люди обсуждают
тебя, будто ты часть какой–то конспирации или сговора? И теперь я понимал, что имел ввиду
Эйс, когда говорил, что все изменится, когда люди узнают, потому что теперь только вопрос
времени, когда они выяснят мое имя. Я вообще–то был удивлен, что они до сих пор его не
узнали, и тогда весь мой мир попадет под изучение – и не только, каким его вижу я.
Был ли я готов к этому? Блять. Я очень надеюсь, что да.
***
Когда я проложил себе путь через толпу фотографов к главному въезду на мою
территорию, я поехал по подъездной дорожке к гаражу и заметил внедорожник Роджера,
припаркованный в стороне и дожидающийся меня.
Классно. Он рано. У меня даже пяти минут не было, чтобы собраться после
охренительного дня и перед тем как иметь дело с ним. Я нажал на кнопку гаража, и пока тот
медленно открывался, я заметил, как дверь машины Роджера открылась, и он вышел на
улицу, его взгляд приковался к тонированному стеклу с моей водительской стороны.
О да, он прилично раздражен. Да без разницы. Это мне приходилось иметь дело с
людьми, которые имели свое чертово мнение насчет моих с Диланом отношений. После Рона
и всей команды «Мятежа 2», относящихся к нам, как к прокаженным, поведение Роджера –
последнее, с чем я хотел иметь дело.
Не прошло и пяти секунд, как я припарковался и выбрался из машины, а Роджер
прилип ко мне, как банный лист.
– Ну и, надеюсь, ты гордишься собой, – произнес он.
Я захлопнул дверь и прошел мимо него, чтобы открыть заднюю, наклониться и взять
свою сумку. Когда она повисла на моем плече, я развернулся лицом к моему седоволосому,
краснолицему менеджеру.
– Громко и гордо, разве ты не слышал?
Глазки–бисеринки Роджера прищурились, и он указал на меня пальцем.
– Ох, считаешь, что настолько хитер, да? Ты знаешь, какую катастрофу учинил за
прошедшие два дня?
– Я создал проблемы? Серьезно? Хах, не слышал ни слова об этом.
Я протолкнулся мимо него и пошел прямо к двери, ведущей в мой дом. Он следовал
настолько близко за мной, что я поразился тому, что он не цеплял носками своих ботинок
мои пятки.
– Что ты делаешь?
Я не стал останавливаться; просто закатил глаза и продолжил идти по коридору до
гостиной зоны за кухней.
– В смысле, помоги мне понять, Эйс. Почему сейчас? Почему, когда твоя карьера
зашкаливает и все, к чему ты прикасаешься, превращается в долбанное золото, ты
выставляешь напоказ любовничка?
Я выбрал игнорировать его, пока скидывал свои туфли, решительно настроенный
взять пива из холодильника, перед тем как вступить в разговор, но Роджер не отставал.
– Тебе одиноко? Ты возбужден? Мы могли бы осторожно свести тебя с кем–нибудь.
– Ой, иди…
– У него что сорокасантиметровый хер или что? В смысле, скажи мне, что такого
особенного в этом мальце, что ты готов поиметь нас всех.
Вот. Оно.
Я обернулся к мужчине, который отвечал за мою карьеру почти десятилетие, и
сорвался.
– Для начала, – произнес я и сделал шаг к Роджеру, что вынудило его отступить.
Приятно знать, что он достаточно умен в некоторых аспектах. – Тебе нужно заткнуться на
одну долбаную секунду за всю твою жизнь и послушать меня. Давай–ка проясним несколько
вещей. Или возможно, мы должны, наконец–то, выложить все как есть и уяснить, что не все
так натурально.
Челюсти Роджера сжались, и я мог сказать, что он физически сдерживался от какого–
то рода комментария, которое с нетерпением рвалось наружу. Но это было слишком плохо. Я
устал и замучался ходить на цыпочках вокруг своей ориентации, и пришло время, когда все
узнали это, значит они либо со мной, либо валят к чертям из моей жизни.
Сколько помнил, я в каком–то отношении всегда скрывал то, кто я есть. Было ли это
от моих родителей, себя или публики, я всегда скрывался – и с меня хватит. Никто не скажет
мне, что это неправильно. Никто не будет говорить дерьмо о Дилане в моем присутствии, и
пока он готов мириться со всем багажом, который последует за этим, то Бога ради, я буду
бороться за то, чтобы он чувствовал себя настолько комфортно рядом со мной, насколько это
возможно для человека.
Начиная с Роджера.
– Ты работаешь на меня. Так что я не имею тебя, насколько я осведомлен. Это в
действительности никак не повлияет на тебя. Я нанял тебя по одной конкретной причине:
позаботиться о моей карьере. Я плачу тебе по этой же причине. А не о размышлениях и
мнении, чем все в этом мире занимаются прямо сейчас, – я замолчал, чтобы глотнуть
успокоительного воздуха, потому что чувствовал, что моя злость может выплеснуться на
мужчину, который свирепо уставился на меня в ответ. Мужчину, чьим советом год назад
было: «Оставайся в шкафу, потому что никто не поймет, и твоя карьера пойдет ко дну.
Кого волнует, если ты несчастлив в личной жизни в расцвете лет? Быть геем – не очень
хорошо для твоего образа».
Мда? Ну и к черту это дерьмо.
– Тут для тебя срочные новости, Роджер. Я – гей. А точнее, я люблю встречаться,
обниматься, целоваться и трахаться с мужчинами, и тебе нужно подняться на борт и принять
это. Что касается «мальца». Он – мужчина. Его зовут Дилан Прескот. И если я еще раз
услышу, как ты его называешь в столь неуважительной манере снова, наедине или публично,
я уволю тебя быстрее, чем ты успеешь моргнуть, – рот Роджера распахнулся, и до того как он
успел что–то сказать, я перебил его. – Понял?
Он коротко кивнул
– Понял. Полагаю тогда тебе плевать, что всемирно известная реклама «Blue
Obsession» отозвала свой контракт. Ну, знаешь, с тех пор как мы раскрыли все карты.
Слова Роджера, как хук справа в челюсть, когда они проникли в мой мозг, и я
действительно понял, что он только что сказал.
«Blue Obsession» кинули меня? Серьезно? Я подписал эти бумаги только на прошлой
неделе. Мой шок, должно быть, стал очевиден, потому что Роджер ликовал, кивая и скользя
руками в свои карманы, в восторге от того, что он нанес свой собственный удар, после моей
тирады.
Я поднял руки к лицу и потер его – усталость запредельная. Это, именно то, чего я
больше всего боялся, и глупо твердил себе, что этого не будет. Люди боялись иметь дело с
актером боевиков–геем, потому что, черт…ну, раньше никогда не было ни одного такого.
– Шокирующе, не так ли? Как желания одного человека вызвали проблемы для
стольких вокруг.
– Убирайся.
– Что…
– Убирайся, – повторил я.
– Нам нужно…
– Я не хочу разговаривать ни с одной гребаной душой, пока не приду в себя и не
подготовлюсь. Это касается тебя, Мартины, прессы, каждого, блять.
– И когда же это случится?
– Черт возьми, я сообщу тебе. Господи, Роджер, – сказал я. – Отвали.
Роджер поднял свои руки вверх, показывая ладони в знак капитуляции, пока пятился
от меня.
– У тебя должен был быть план, до того как все об этом узнали.
Я зыркнул на него.
– С чего ты такой полезный, Роджер? Ха, ты даже не воспринимаешь всерьез эту тему,
Роджер. Так что не начинай лекции насчет того, что я должен, а что не должен делать.
Слишком поздно. Теперь нам нужно разбираться с тем, как все обстоит сейчас.
– И как это?
– Я говорил тебе, когда созрею на разговор с тобой, я сообщу. До этого времени,
убирайся из моего дома.
После того, как Роджер неохотно ушел, я защелкнул замок, включил сигнализацию, а
затем налил себе выпивку покрепче.
Боже, это был очень долгий день. Весь мой мир распирало на один огромный взрыв.
Тот факт, что я все еще стоял спустя прошедшие сорок восемь часов, был просто чудом.
Когда я сел за островок и сделал еще один большой глоток выпивки, мои глаза
пробежались по мраморной столешнице. Разве прошла всего ночь с того момента, как Дилан
лежал, раскинувшись здесь, голый и жаждущий, на этом самом островке, чтобы отвлечь меня
от разговора с Роджером? Просто удивительно, как только одна мысль о мужчине, которого я
знал всего несколько коротких недель, смогла успокоить меня и помогла отключиться от
остального мира. И шокирующе было осознавать, насколько сильно я сожалел, что его не
было сейчас здесь, рядом со мной.
Глава 6.
_______________________________
Где–то теряешь, а где–то находишь.
– Похоже на то, что ты будешь очень занятым человеком на следующие несколько
месяцев, Дилан. Спрос зашкаливает, как и твои рейтинги, поэтому мы выпустим тебя на
столько съемок, насколько сможем, – сказала Клодия, мой агент из «JGE Models», протягивая
мне толстую стопку контрактов, ожидающих моей подписи, и откинулась назад за своим
столом. – Поскольку ты все еще снимаешься в фильме, большинство из этих работ не
требуют твоего отъезда на далекие расстояния от ЛА, но когда ты закруглишься с
«Мятежом 2», ожидай несколько зарубежных поездок. Париж с нетерпением ждет тебя.
Я моргнул, не уверенный, что правильно расслышал ее.
– Париж? Серьезно? – когда она кивнула, я посмотрел вниз на брэнды рекламных
съемок на следующие несколько месяцев и не мог поверить в свою удачу. Проклятье, та
реклама Calvin Klein окупилась десятикратно. – Я никогда не был в Европе, – произнес я
тихо.
– Поверь, ты полюбишь ее.
– Уверен в этом. Вау. Это…нечто нереальное. Спасибо, – твою мать. Прощайте,
студенческие займы. Здравствуй, финансовая независимость.
– Нет нужды благодарить меня. Ты сделал все самостоятельно.
Я поднял руку, чтобы пробежаться ею по волосам по привычке, но замер, когда мои
пальцы наткнулись на короткие, колючие прядки. Видимо, мне придется прикупить немного
Miracle–Gro, чтобы снова отрастить их длинными, когда закончатся съемки фильма.
– Оставь так, – сказала Клодия. – Колючие тебе больше идут.
– Серьезно?
– Это образ, по которому люди начали тебя узнавать. Нежелательно менять его пока.
Образ, по которому они узнают меня?
– Но…было длиннее для рекламы Calvin Klein. Что ты имеешь ввиду под «люди
начали узнавать меня»? Я не снимался больше нигде, кроме фильма с тех пор, как
подстригся.
Глаза Клодии засияли под проволочной оправой ее очков.
– Кроме горячей откровенности, опубликованной на обложке каждого журнала
страны. Мой телефон разрывался несколько недель, с тех пор как вы, ребята, ворвались на
сцену.
Что? Погодите секунду…
Подняв руку вверх, я сказал:
– Эм, постой. На кого конкретно под «люди начали меня узнавать» ты ссылаешься?
Она кивнула на бумаги в моих руках.
– Те, кто важны.
– И когда именно они потянулись к тебе за мной?
– Хмм. Я бы сказала…три недели назад, возможно? Я должна перепроверить, но это
было безостановочно.
Три недели назад…
От меня не ускользнуло, что три недели назад – ровно столько времени прошло с
нашего с Эйсом возвращения из Вегаса. Если наши отношения послужили причиной, по
которой я получил все эти предложения, то мне нужно выяснить это до того, как я подпишу
любой из этих контрактов.
– Клодия….могу я спросить, почему эти компании так внезапно подтянулись? Это
никак не связано с моей…личной жизнью. Так?
Она заливисто рассмеялась и потеребила жемчуг на своей шее.
– Ох, Дилан. Конечно, из–за этого. Твоя реклама для Calvin Klein уже создала много
шума вокруг тебя, но сейчас ты – парень, который находится в объятиях самой сексуальной
звезды на планете. Люди просто ломятся, чтобы заполучить тебя.
Мой рот распахнулся. Парень в объятиях самой сексуальной звезды на планете… Это
все, что потребовалось?
– Эм… – сказал я, потирая тыльную сторону своей шеи. – Не уверен, что это для меня
нормально.
– Ну, а что ты ожидал, что произойдет, когда вы станете встречаться?
Что это сохранится в тайне, было моей первой мыслью, но следующей было: Чего я
ожидал? Что наше появление на публике не станет таким уж событием ни для кого? Так
невероятно наивно было подумать о таком с моей стороны.
– Так получается, эти компании хотят меня из–за того, с кем я? – переспросил я.
– Они совсем не так говорили. Но прежде чем проснется твоя совесть, вот, что тебе
необходимо понять о том мире, в котором ты оказался: здесь все построено на народном
спросе, и когда ты попадаешь на большую волну, тебе нужно преодолеть ее.
– Большую волну? Благодаря моему парню?
– Ты знаешь, как тебе повезло? Большинство людей не получают Gucci и обложку
GQ. И совершенно не важно, как этого добились. Важно, что ты будешь делать, когда
получишь такой шанс, поэтому не упрямься. Используй то, чего добился в свою пользу.
Используй, чего добился? То есть использовать Эйса. Это она подразумевала?
Я прикусил свою нижнюю губу и снова перечитал список на своих коленях. Это
компании мечты – те, благодаря которым ты получишь всемирную известность и оплатишь
студенческие займы и мега–ипотеку, и останется еще достаточно, чтобы купить небольшой
остров. Ладно, может, я немного преувеличил, но эта цифра была намного больше той,
которую я ожидал увидеть за всю свою жизнь. Но теперь все это казалось…запятнанным. Как
будто я не сделал ничего, чтобы заслужить все это, кроме как встречаться с мужчиной,
которого я выбрал бы, и не важно, какой была бы его профессия.
– Мне нужно немного времени подумать об этом, – сказал я.
– Подумать о чем? – брови Клодии взлетели до линии роста волос. – О чем тут
думать? Это колоссально. Это сделает твою карьеру…
– Которой бы у меня не было, если бы не определенный человек, разве не так? – когда
она захлопнула свой рот, я иронично рассмеялся и встал. – Я дам тебе ответ в течение недели.
Клодия уставилась на меня так, будто у меня выросло две головы, когда я скрутил
контракты, а затем запихнул их в задний карман своих штанов. Коротко кивнув, я покинул ее
кабинет и пошел вглубь коридора, который выходил в лобби агентства. И прежде чем
направиться к входной двери, я достал свои очки и ключи от прокатной машины, на которой
ездил последние пару недель. А затем, глубоко вдохнув, я толкнул дверь, чтобы столкнутся с
десятками папарацци, которые, казалось, преследовали меня на каждом шагу в последнее
время.
***
– Эйс, какого это потерять роль Разрушителя в фильме Нормана Роквелла?
– Вы с Диланом Прескотом живете вместе?
– Эйс, что вы думаете о том, что СМИ называют вас двоих ПресЛокк?
Когда я заезжал в главные ворота своего района и оставлял крики журналистов,
выстроившихся в ряд по обочинам, позади, мой мобильник зазвонил, мелодия указывала на
того, кто звонил намного чаще в последнее время, несмотря на нашу размолвку, несколько
недель назад. Закончились светские беседы, а на их место пришли короткие, разговоры «по
делу».
– Роджер, – поприветствовал я, когда ответил.
– Боюсь у меня плохие новости.
– Еще больше? Это становится обыденностью.
– Студия Main Line решили найти кого–то еще для «First Watch».
Желудок ухнул. Меня не удивила потеря роли в «Разрушителях», даже не моргнул –
часто – когда Blue Obsession и Ashland кинули меня в качестве представителя. Но я фанат
«First Watch» комиксов с детства, и это был главный удар под дых, – потерять то, чего я ждал
более двух лет.
Глубоко вдохнув, я проехал свои ворота и заехал в гараж.
– Могу я спросить почему?
– Ты знаешь так же хорошо, как и я, что они не обязаны объяснять причину.
– Это персонаж в трико, ради всего святого. Думаешь, у них хватило бы ума оставить
меня ради этого.
Роджер молчал, но я знал, что на кончике его языка была остроумная шпилька, только
и ожидающая, когда ее выпустят. Не нужно говорить, чтобы я услышал ее.
– Прости, что я доносчик таких плохих новостей, – сказал он. – Возможно, ты
сможешь взять тот отпуск на Бора–Бора намного раньше, чем думал.
Черт, по уровню загрузки моего расписания было очевидно, что я могу уйти в
отставку в течение нескольких недель.
– Точно. Спасибо.
Я нажал на «отбой» и, заглушив двигатель, сполз по сидению. Прошедшие три недели
отправили мою карьеру в крутое пике, компании разлетались вправо и влево до неизбежного
крушения. Я знал еще тогда, сидя в президентском люксе «Syn», что все пойдет под откос. Но
никогда в своих самых безумных мечтах, я не подумал бы, как хреново все может стать.
Эйс Локк – тонущее судно. Уместно, учитывая предпосылку фильма, в котором я
сейчас снимался. И худшая часть всего этого, что Дилан, вероятно, пойдет на дно вместе со
мной.
Его арендованная машина была уже припаркована рядом с моей, поскольку у нас был
выходной от съемок, и он воспользовался ключами, которые я дал ему, чтобы попасть
внутрь.
Страшно подумать, насколько важным он становился для меня за такой короткий
промежуток времени, но пока я выбирался из своей машины и направлялся в дом, чтобы
найти его, звук его, стучащего чем–то на моей кухне, стал первым кусочком радости,
закравшимся в мой день.
Как у него так просто получается сделать все чуточку менее безнадежным? Какого
рода магией он обладал, что только один его вид заставлял меня забыть, в какой катастрофе
находилась сейчас каждая часть моей жизни?
И когда я ступил в открытую зону гостиной, которая соединялась с кухней, я сбросил
свою сумку на пол и ждал нужного момента… И вот он. Дилан обернулся на меня через
плечо, стоя перед раковиной с включенной водой, и медленная улыбка заиграла на его губах.
Боже мой. Это всегда было разрядом в сердце, – видеть его здесь, в моем доме.
Понимать, что он выбрал остаться здесь со мной, даже не смотря на все то дерьмо, что
последовало за этим.
Я пошел по плиточному полу в его направлении, и когда подошел ближе, я заметил,
что он держал стальной дуршлаг в раковине, наблюдая за моим приближением. Когда я
обошел островок и остановился рядом с ним, я заметил его босые ступни, поношенные
джинсы и обычное, синее поло, и подумал, что он никогда еще не выглядел таким красивым
– или родным.
– Привет, – сказал он, когда я устроился рядом с ним, мое бедро упиралось в раковину.
Я заглянул через его плечо в дуршлаг, чтобы узнать что там, и благодарно застонал на
приготовленную пасту «ракушки», которую он промывал.
– Привет, – сказал я и наклонился, чтобы прижаться поцелуем к его виску. – Хорошо
бы поговорить…но что бы ты ни готовил, пахнет божественно.
Дилан нахмурился, а затем дотянулся до смесителя, чтобы перекрыть воду, встряхивая
дуршлагом. Когда он поставил его над пустой кастрюлей на столешнице рядом с собой и
подцепил полотенце, чтобы вытереть руки, он развернулся и зеркально отразил мою позу.
Бедро упиралось в раковину, а руки скрещены.
– Не так быстро, красавчик…Мы обещали, что будем рассказывать обо всем, и не
важно плохом или хорошем. Помнишь? Ты не хочешь ничего мне рассказать? Или после
ужина?
– Позже…после него. Мы можем поговорить об этом после ужина. Не хочу портить
твой кропотливый труд и хорошую еду.
Лицо Дилана исказила гримаса.
– Все так плохо?
Я постарался беззаботно пожать плечами, но уверен, что он понимал – я в полном
дерьме.
– Все одно и то же. Просто…
– Да?
Я сделал глубокий вдох, перед тем как судорожно выдохнуть.
– Это просто намного хуже, чем я ожидал. Как это пережить. Знаешь? Вместо того,
чтобы гадать когда « что если» произойдет. Это…просто пугает, как все быстро рушится. Ты
понимаешь, о чем я?
Я не мог спокойно смотреть на Дилана, когда прошедшие несколько недель начали
воспроизводиться в моей голове. Как мы ездим на работу, мне сообщают плохие новости, мы
возвращаемся ко мне домой и обсуждаем это. Затем в зависимости от времени суток и
количества людей, от которых мы увернулись или столкнулись на нашем пути, мы
проваливались в сон в течение нескольких секунд. Иногда Дилан даже уходил к себе домой,
если чувствовал себя особенно храбрым, а затем несся по лестнице вверх, как будто на
какой–то олимпиаде по подъему по долбаной лестнице, чтобы избежать щелкающих камер.
Господи. Кто я такой, раз заставляю его проходить через все это? Так жить – не
вариант. Так даже невозможно встречаться. Но, что останавливало меня от того, чтобы
отпустить Дилана, – что останавливало меня от того, что, как я знал, было бы самым легким
решением для нас обоих и завершением всего – были все без исключения эмоции, что
кружились в глазах Дилана, когда бы он ни посмотрел на меня, так же как и сейчас. Эти
необыкновенные глаза были полны сочувствия, желания, понимания и одной эмоцией, я
начинал верить, была…любовь?
Он уронил свои руки по бокам и сделал шаг вперед, положив ладонь на мою грудь и
сказав:
– Понимаю. Отлично понимаю. Никто не знает, как бы почувствовал себя в твоей
ситуации. Не только в той, где ты имеешь дело со всем миром, который заинтересован в
