Текст книги "Сексуальный наркоман (ЛП)"
Автор книги: Брук Блейн
Соавторы: Элла Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Глава 3.
Он ненавидел долбанные собеседования. Они – всего лишь трата времени. Никто никогда не говорил правду о себе, чтобы получить работу, и все сказанное в это отведенное время было ложью. Существовала только одна цель, которой стоило достичь, – стать большим вруном, чем все остальные.
Пока стоял там в своем выглаженном костюме, он понял, что ему это под силу. Он обманывал себя и всех остальных в том, кем он был на самом деле. Нет, его истинное «я» сейчас был животным, которое вытрахало все мозги из третьесортной, доступной киски вчера ночью в переулке отходов и отчаяния.
Выходя из лифта, он застегивал свой пиджак, пока осматривал вестибюль. Сегодняшняя версия Эвана Джеймса попытается вести себя хорошо, и если он сможет держать ширинку застегнутой, а член в штанах, то ему под силу это сделать. Но при одном взгляде на приветливую, молодую регистраторшу, сидящую за стойкой, эти намерения быстро позабылись.
– Доброе утро, – поприветствовала она. – Чем я могу вам помочь?
От яркой улыбки, которую она послала ему, он подумал о нескольких способах, которыми она смогла бы ему помочь, и ни один из них не связан с офисной работой.
– О, я уверен, вы могли бы, но я здесь ради встречи. Эван Джеймс. У меня на 9:00 назначена встреча с мистером Келманом и мисс Спенсер.
Улыбка администратора осталась на месте, но добавилось немного заинтересованности в его намекающем замечании.
– Конечно, одну минуту.
Она встала из–за стола и подошла к закрытой двери, которая, как он предполагал, соединяла их офисы. Когда она исчезала за дверью, его глаза спустились к ее круглой попке, которая была втиснута в юбку по колено.
Прекрати думать членом.
Он оглядел пустой холл перед тем, как поправить свою растущую эрекцию. Ему всего лишь требуется пройти через часовую, в лучшем случае, встречу, не облажавшись. Даже он мог это сделать. Оставалось только надеяться, что мисс Спенсер была дряхлой каргой с куриной шеей.
– Мистер Джеймс?
Он обернулся, чтобы увидеть, как секретарша появилась и ждет, когда он обратит на нее свое внимание.
– Они готовы встретиться с вами, – она кивнула в сторону двери, давая понять, что он должен следовать за ней.
На этот раз он не смотрел на женщину перед ним, а сфокусировался на окружающем, пока шел позади нее через просторные коридоры Корпорации Келман.
Она провела его через коридор из черного дерева, стены были увешаны позолоченными рамками с достижениями компании, мимо ниши, которая представляла собой зону отдыха с маленьким столиком, украшенным элегантными свежими каллами, и кожаным креслом с высокой спинкой.
– Вы можете подождать здесь. Мисс Спенсер скоро будет.
Он кивнул в благодарность и сел, не спуская глаз с пола, а не с ее уходящей фигуры.
Всего один час. Ты, блять, почти получил эту работу.
Было бы хорошо снова иметь работу и не беспокоиться о необходимости продавать свой плохенький Рендж Ровер, который сейчас практически не служил исправно. Это, квартира и несколько презентабельных костюмов – все, что напоминало о его прежней жизни, и он держался за это, как за спасательный трос, нуждаясь в них, чтобы поддерживать свое плейбойское амплуа. Он великолепно турнул себя с любимой работы, и не в хорошем смысле. Это был его последний и единственный шанс, так что ему нужно было ухватиться за него.
В уме он пробежался по основным моментам его карьеры, отбрасывая один за другим, возвращаясь к задаче под рукой. Он вырос в семье финансовых менеджеров, и он хотел эту работу. Ирония нахождения в жопе, когда помогаешь другим с их инвестициями, не обошла его стороной, но он знал, что когда был включен и сосредоточен, то был одним из лучших в бизнесе.
Дверь на конце коридора открылась, и пока его взгляд поднимался, первое, что он заметил, – пара длинных, стройных ног, идущих к нему на дерзко–высоких каблуках. Ног, которые не ассоциировались со словами «дряхлая» и «карга».
Разрази меня гром, если это мисс Спенсер.
Пока его глаза продолжали восходящее разглядывание, они наткнулись на тесно сидящую красную юбку, которая кончалась прямо над коленом и облегала хорошо сложенные бедра, прежде чем затягивалась на ее талии. Черная блузка, надетая на ней, выглядела шелковой на ощупь, и его пальцы покалывало в необходимости…
– И снова здравствуйте, мистер Джеймс.
Ни бархатный голос, который он услышал, ни лицо, что поприветствовало его, не было тем, чего он ожидал. Она смотрела на него с усмешкой, которая говорила, что та совсем не удивлена видеть его здесь. По правде говоря, Блондинка даже казалась…горда собой.
Ну, чтоб меня…
Ее длинные волосы были подобраны сегодня, не оставляя следов от той сексуальной кошечки, которая покидала его квартиру пару дней назад со смазанным макияжем, с прической «только что оттраханная» и покрытая его спермой.
Он мысленно вернулся к той ночи и попытался вспомнить что–то, кроме того как сильно ей нравилось трахать его член, но ничего не приходило на ум. Особенно ничего из того, чем она занималась. Бля, да он даже не знал ее имени, не удосужившись переспросить, когда оно затерялось в шуме на танцполе, пока она представлялась.
Эван встал, держа свое портфолио, и прочистил горло.
– Мисс…Спенсер, я полагаю?
Уголки ее губ дернулись, заставляя его думать о том, как она смотрела на него прямо перед тем, как эти губки обернулись вокруг его члена.
– Да, верно. Следуйте за мной, мистер Келман уже ждет в своем кабинете.
Пока она шла по коридору впереди него, он заметил, как покачивались ее бедра из стороны в сторону, и проклял гребанную удачу. Как, черт возьми, он собирался проходить собеседование, которое он собрался заполучить, перед женщиной, которую он поимел. Неоднократно.
Он тяжело вздохнул и последовал за мисс Спенсер. Проходя через двери, она придержала их в приглашении. Потом она улыбнулась ему, что могло быть истолковано, как вежливый профессионализм, если бы не хренов блеск понимания в ее глазах.
Эван знал, что она играла с ним.
Выпрямляясь, он скопировал ее улыбку, состязаясь с ней, и прошел мимо в комнату. Он тоже мог играть в эту игру.
– Ты, должно быть, Эван, – позвал веселый голос.
Он смотрел, как коренастый мужчина с тонкими, седыми волосами обходит массивный стол, чтобы поприветствовать его. Хромота портила его походку, но не уменьшала энтузиазм, пока он протягивал руку, чтобы пожать ее Эвану. Его хватка сильная, противоречащая его внешнему виду, и его рука прижалась к порезу на ладони Эвана, который он получил, совершая «подвиг» прошлой ночью. Ему, наверное, придется поставить чертову прививку от столбняка.
– Мистер Келман, приятно, наконец, познакомиться с вами. – Время сгустить краски. – Вы легендарный человек в этом бизнесе.
Подмигнув и сердечно хохотнув, мистер Келман наклонился.
– Ох, нет необходимости дурить меня, сынок, но все равно спасибо. И зови меня Кледус.
– Сэр?
Он хлопнул его по спине.
– Не, я просто шучу. Это было имя моего бывшего тестя, храни засранца Бог. Меня зовут Билл, – он указал на зону отдыха перед ним. – Присаживайся, прошу тебя.
Эван взглянул на Блонди…мисс Спенсер, которая сидела на одном из стульев, окружающих сложный стенд с деревянным глобусом на вершине. Когда увидел, как нежно она смотрит на старика, он двинулся занять пустое место на дальней стороне.
Все так чертовски счастливы, особенно так рано с утра, это нервировало его.
– Так я вижу, вы знакомы с Рейган. Она настоящая петарда, так что вам лучше поберечься.
Рейган. Так вот как ее звали. Петарда? Ага. Это он, твою мать, заметил, когда она взорвалась с грохотом на его простынях.
– Спасибо за предупреждение, сэр.
– Ба! Сэр! Зови меня Билл. Могу я предложить тебе выпить? – он подошел к глобусу и поднял его верхнюю половину, доставая бутылку скотча и подходящие стаканы.
Ох, что за нахрен? Мои нервы и так на пределе.
– Конечно.
Если это был тест, то он только что с треском провален.
Билл остановился, повернулся к нему и громко рассмеялся.
– Аа, хороший человек. Хороший. Рейган?
– Я обычно жду, пока не выпью свою вторую чашку кофе, но спасибо, – ответила она.
Билл передал Эвану стакан и схватил свой перед тем, как закрыть шар.
– Верно, верно. Ну, начнем? – он сел рядом с Рейган, и дружелюбное выражение сменилось задумчивым спокойствием и понимающими глазами.
Рейган просматривала файл, находящийся в ее руках, который, как Эван предполагал, был его. Пока она листала, небольшая морщинка пролегла между ее бровями, прежде чем она собрала бумаги и аккуратно сложила их вместе. Когда она скрестила ноги и вернула свое внимание к нему, в комнате, наконец, воцарилось молчание, неловкое молчание, которое обычно предшествует на собеседовании, перед тем как посыплются вопросы.
Он сделал глоток скотча. Давайте уже, наконец, покончим с этим.
– Мистер Джеймс, – начала она.
– Эван.
– Мистер Джеймс. Вы начали свою карьеру в Смитсон Грин, это не так–то просто для того, кто только что закончил колледж. Как вам это удалось?
– Я проходил интернатуру там во время учебы, получил степень, и мне предложили постоянную должность.
Она подняла бровь.
– Это большое достижение. Смитсон Грин обычно не набирают сотрудников уровня колледжа. Вы, должно быть, были довольно впечатляющим.
– Они были бы глупы, если бы упустили меня. Я был лучшим.
Кивая, она протянула:
– Вы и впрямь были.
Что–то в том, как она смотрела на него, пока говорила, заставило его подумать, что она не работу имела в виду.
Она прочистила горло и снова просмотрела файл.
– По крайней мере, в соответствии с вашими ранними рекомендательными письмами.
– Благодарю, – признал он.
– Я вижу, что через пять лет вы оставили Смитон Грин и начали работать на Хэдж&Компани, еще одно весьма завидное учреждение. Оно указанно, как ваше последнее место работы примерно восемь месяцев назад, почему вы взяли такой длительный перерыв?
Не твое собачье дело.
Эван встретился с ней глазами и почувствовал, что она прекрасно знала все о том, почему он уволился. Она не знала бы, если бы это было секрет. Он задался вопросом – собиралась ли она нанести ему удар с позиции власти, которой обладала над ним, но сидя здесь, она не подавала никаких признаков этого.
Вместо этого она играла свою роль с привлекательным, бесстрастным лицом.
Он же начал потеть, стыд за свое прошлое начал ползти по нему как лоза, сжимая в своей почти реальной хватке. Он мог чувствовать злость, гниющую под поверхностью, от ее вопроса.
– Рейган, прекрати допрашивать беднягу, – Билл вклинился в неловкую тишину. – Мы все знаем «что да почему» о подноготной Эвана, так что давайте перейдем к главному. Сынок, ты превосходный менеджер с острым взглядом на этот бизнес. И я мог бы использовать такого как ты в своей команде, и я знаю, Рейган согласится со мной. Сейчас, я должен быть откровенен, потому что полагаю, что единственный способ оказаться тебе на этой работе, – он наклонился вперед и поставил руки на колени, – убедить меня, что ты можешь сосредоточиться на ней, без привлечения своей личной жизни в офис. Полагаю, о том, что я прошу тебя здесь…ты сможешь держать свою змейку, запертой в штанах?
Че за херня?
Старик продолжил.
– Так или иначе, ты не найдешь здесь каких–либо отвлекающих факторов для себя. Никакой женушки, чтобы поразвлечься – хотя, если ты захочешь мою бывшую, которая сгребла половину моего состояния и свалила в Хэмптон, то милости прошу. И Эми, наш секретарь, ну что ж…Она по девочкам, так что вычеркни ее из своего списка. Даже твое милое личико и мальчишеский шарм не моги бы заставить ее взять билет в этот зоопарк.
Это должно быть хренова шутка.
– А она… – Билл указал большим пальцем на Рейган. – Она не будет портить свою карьеру из–за быстрого траха с тобой, так что забудь. – Он посмотрел на Рейган, и Эван последовал за его взглядом. – Я прав?
Выражение ее лица оставалось бесстрастным, когда она протянула.
– Конечно.
Конечно, она уже опрокинула его и возможность получить эту работу, так разве ей есть до этого дело?
– Верно, – воскликнул Билл, хлопая руками по бедрам. – Если нет никаких возражений, Рейган, обсудим зарплату. Что скажешь?
Господи. Могу я переварить все это?
Эван сидел там, не совсем уверенный насчет урагана, в котором его закрутило. Билл был в курсе. Так…это все? Он едва вымолвил два слова и ему уже предложили работу? Он сделал большой глоток своего виски, прежде чем ответить. Если они подносили работу на блюдечке с голубой каемочкой, то он полагал, что может согласиться с этим.
– Полагаю, я в деле.
– Ай да, парень. Я знал, что могу рассчитывать на тебя. – Билл принял предложенную Рейган руку, поднялся с кресла и прижал руку к бедру, потирая его. Потом он заметил, как Эван наблюдает за его движениями. – О, бедро просто становится немного жестким временами.
Его глаза переместились к женщине, протягивающей руку, и он подумал, – Ага, как и мой член. С этим она тоже может помочь мне?
Билл подошел к сидящему Эвану и протянул свою руку. Эван взял ее и встал, пожимая ее в молчаливом соглашении. Острые взгляд мужчины приковал его с «не просри это дело» взглядом, и он еле заметно кивнул.
– Не подведи меня.
Эван заметил, как Рейган приблизилась, прежде чем встать за плечом Билла.
– Если мы закончили здесь, мне нужно, чтобы вы пошли со мной, – сказала она ему.
Хотя слова были сказаны сугубо сухим профессионализмом, до его члена это послание не дошло, потому, как он встал, пока представлял ее, говорящую эти слова – но с вставленным по яйца членом в ее сладкой киске. В этот момент он был благодарен, что Билл не умеет читать мысли.
– Да, иди с Рейган. Она позаботится о тебе, разложит все по полкам.
Он подумал, что не время давать старику понять, что она уже хорошо о нем позаботилась. Несколько раз.
Пока она обходила их по пути к двери, Эван повернулся к ней, размышляя, было ли безопасно находиться с ней наедине с этими мыслями, пробегающими в его голове. Когда она остановилась в дверном проеме и оглянулась на него, он пнул себя под зад, чтобы следовать за ней. На самом деле чертовски быстро.
Из ее офиса был вид на центр города, и в отличие от уютного черного дерева, покрывающего пространство большинства помещений, ее кабинет было гладким и современным. Оформление минималистичное и без излишеств – яркий, белый ковер лежал на всей поверхности пола, и черные светильники украшали стены.
Ее стол был комбинацией двух цветов, и за ним, в дальнем углу, что–то привлекло его внимание. Бархатная, красная тахта – единственная яркая вспышка цвета в кабинете. Она была бы не к месту в этой профессиональной обстановке, но больше было похоже на то, будто сущность сексуальной кошечки прокралась в ее рабочее пространство.
После того, как он зашел внутрь, Рейган закрыла за ним дверь. Когда она повернулась, он встал перед ней, преграждая путь.
– Это очень креативный способ увидеть меня снова, Рейган. Ты могла просто позвонить.
Ее глаза блеснули.
– И что же заставило тебя думать, что я хотела видеть тебя снова?
Эван одарил ее задиристой ухмылкой и немного наклонился.
– Ну, я здесь, не так ли? В твоем кабинете из всех мест, – он бросил взгляд на угол, где стояла тахта, и почувствовал широкую улыбку, растягивающую его губы, прежде чем посмотреть обратно на нее. – Хороша обстановочка здесь у тебя. Твой диван выглядит удобным.
Ее глаза порхнули вниз к его рту, и она придвинулась ближе, наклоняя голову так, что он мог почувствовать ее дыхание на своих губах. Затем ее взгляд вернулся обратно к его глазам, и она провела своим языком по его нижней губе.
– О, он удобный. Очень, – она отступила и обошла его, приблизившись к столу. – Почему бы вам не присесть, Мистер Джеймс, – протянула она, и когда он сделал шаг в сторону тахты, попросила, – один из стульев отлично подойдет для того, что я имею в виду.
Она указала на гостевые стулья перед столом, и пока он шел занять один, заметил, как она следила за ним взглядом по всей комнате. Она была так спокойна, так что все вместе – это нервировало. Ее глаза шоколадного цвета сверкнули, почти подталкивая сказать его что–то, что не следовало. Но он держал свой рот на замке, расстегивая свой пиджак, пока садился и закидывал одну ногу на другую.
Ее глаза метнулись к этому движению, но также быстро, она отвела взгляд, хватая планшет, прежде чем подойти и отдать его.
– Верхняя сумма – это предлагаемая зарплата, а ниже вы увидите список пособий. Если вы принимаете условия, распишитесь и поставьте дату в нижней части, и мы сможем приступить к остальным бумагам.
Взглянув на сумму, он опешил, видя цифру меньше, нежели он привык. Его брови подпрыгнули.
– Я знаю, это выглядит так, как будто мы будем эксплуатировать вас, – начала она, как будто читая его мысли.
– Вы действительно будете эксплуатировать меня.
– Ну что ж, вот что случается, когда начинаешь думать только своими яйцами.
Он вскинул голову на это замечание,
– Что простите?
Она облокотилась на стол и скрестила руки на груди.
– Ваше самое большое последнее достижение не имеет ничего общего с вашими навыками в области финансов и все эта ваша общественная активность тоже – с компанией, на которую вы работали. Не будьте столь шокированы. Вы это знаете, я это знаю, и Билл тоже знает. Цифра, которую вы видите, это всего лишь стартовая зарплата в течение вашего испытательного срока, за которым я буду наблюдать. После него, мы обговорим ваши условия. Это прекрасное предложение, так что не будьте таким заносчивым, чтобы принять его.
Он постучал ручкой по планшету и постарался прикусить язык. Она провоцировала его. Не только своими словами, но и румянцем, который начал покрывать ее щеки, заставляя ее кожу пылать, а его член и разочарование твердеть.
– Так если подпишу здесь, это сделает вас моим боссом, верно? – он перестал стучать и пригвоздил ее пылким взглядом. – Это разве не будет конфликтом интересов?
Его мысли перенесли его к той ночи, он никогда этого не делал – не позволял никому взять бразды. Контроль над другими был чем–то, чего он жаждал так сильно. Но с ней, он не задумывался дважды, когда она забиралась на него верхом, покручивая бедрами, пока он был глубоко в ней, ее ногти впивались в его грудь. Может ему нравилось, что она отвечает за…
– Это только на время испытательного срока…
– А после этого? – он перебил, задумываясь, были ли у нее какие–либо мысли о той ночи.
– По крайней мере, это не будет проблемой. Я не знала вас той ночью, и я не намерена повторять это, так что нет, без проблем.
Точно. Конечно. Он прогнал из головы обнаженную картинку с ней и попытался почувствовать облегчение от ее признания. Он тоже никогда не спал с кем–то дважды – ему не нужно было это в таком большом городе, как Манхеттен с переизбытком желающих. Эта мысль заставила его член ожить снова. Может быть, шило, которое он чувствовал в ее присутствии, было просто его гордостью.
– Тогда отлично. До тех пор, пока мы оба согласны, – он поставил дату, подписал документ и передал его ей. – Когда начинаем, босс?
Глава 4.
В момент, когда зашел внутрь, он осознал, что это ошибка.
Голые, серые стены, казалось, смыкались на нем, пока он следовал за офицером по узкому коридору, и его бросило в пот, несмотря на не очень высокую температуру. Когда волна отвращения пробежала по нему, он протянул руку, чтобы не упасть, прерывисто вдыхая. Воздух был затхлым, краска под его пальцами шелушилась, и он быстро подумал о том, чтобы развернуться и уйти нахрен отсюда. Яркие глаза охранника, который повернулся, когда тот остановился, так или иначе, изменили его решение.
– Проблемы? – его голос прогремел, эхом отлетая от голого кафеля.
Эван пробежался рукой по лицу и покачал головой, отталкиваясь от стены.
Устрашающая фигура впереди наблюдала за ним еще какое–то время, перед тем как снова пойти по коридору, Эван держал себя в руках, пока шел позади него. Он снова глубоко вдохнул и стряхнул болезненное ощущение под ложечкой.
Дом, милый дом. Ну, для его отца, по крайней мере.
Федеральное исправительное учреждение в Отисвилле было более знакомо ему, чем дом, в котором он вырос. Он ходил сюда с тех пор, как бы мальчишкой.
Когда офицер подал ему планшет для подписи, Эван почувствовал легкий укол гордости за то, что получил работу раньше, чем смог разрушить чьи–то иллюзии.
Кого он обманывал? Неважно сколько денег он будет зарабатывать, или на какой машине будет ездить, он все равно останется сыном своего отца.
– Можете подождать там, – охранник указал на большую, прямоугольную комнату с несколькими стульями и столами. – Они скоро появятся.
Эван подошел к дальнему заднему углу, надеясь, стать неприметным, и сел, обращенный к охраняемой двери, через которую придет его отец. Блять, он ненавидел это место. Что бы ни заставило его добираться досюда полтора часа ушло, как только он вошел в стальные двери.
Он смотрел, как еще больше посетителей устремлялось в проход, через который он пришел, выражения на их лицах такие же мрачные, как и его. Теперь, когда был здесь, он хотел, чтобы это дерьмо закончилось. Поглядывая на часы, он нетерпеливо постукивал ногой по полу, ненавидя свою чертову обеспокоенность.
Так было до тех пор, пока он не услышал громкое – А вот и мой парень! – которое дало ему понять, что отца уже ведут к нему. Его всегда поражало что, даже одетый в оранжевый комбинезон, этот мужик умудрялся выглядеть на миллион долларов. Миллион чьих–то долларов.
Он почти не изменился с тех пор, как они виделись несколько месяцев назад. Та же голова, полная седых волос, та же уверенная развязность, как если бы он работал в зале заседания директоров вместо комнаты для посещений в Отисвиллской тюрьме. Похоже, он потерял немного в весе, но это не сделало его присутствие менее значимым, это делало его еще больше похожим на скользкого типа, которым он и являлся.
Эван стоял, пока тот подходил ближе, и когда его отец развел руки, как если бы ждал, что он сделает шаг вперед для объятий, Эван оставался именно там, где стоял. Его старик хотя и был всегда пупом земли, но вместо того, чтобы позволить Эвану удерживать свою позицию, он приблизился и прижал его ближе, прежде чем прошептать на ухо:
– Ты пришел сюда. Так что хотя бы, твою мать, сделай вид, что ты рад меня видеть.
Не заботясь о том, что подумают другие, Эван позволил ему устроить это шоу, зная, что таким образом у него получится быстрее отделаться. Когда его, наконец–то, отпустили, он посмотрел на своего отца, который в свою очередь смотрел на других заключенных в комнате. Как Эван и предполагал, он заботился об их реакции больше, нежели о реакции собственного сына.
Он сел и стал ждать, пока его отец сделает то же, и когда их глаза оказались на одном уровне, засранец посмел нервно улыбнуться.
– Насчет последнего твоего визита. Когда это было? Восемь месяцев назад?
– Девять.
– Точно, – хитрые глаза отца пробежались по нему. – Ты херово выглядишь, сынок. Также как и в последний раз, когда я видел тебя.
Стул Эвана скрипнул по плитке, когда он встал, намереваясь уйти.
– О, да ладно тебе. Не стоит быть таким чувствительным. Сядь.
С колеблющейся рукой на спинке стула Эван смотрел на него.
– Дай своему старику перерыв. Пошути со мной пару минут.
– Я здесь не для того, чтобы играть в твои игры.
– Тогда зачем? Что же привело тебя в мое знаменитое жилище?
После того, как вернулся на стул, Эван скрестил руки на груди.
– Окей, как насчет того, что начну я, поскольку ты кажешься…злым на что–то.
– На что–то? И… – он остановился и огляделся вокруг, перед тем как наградить его раздраженным взглядом. – Что же это может быть, интересно.
Его отец откинулся в стуле и перекрестил лодыжки.
– Как ты можешь видеть, условия до сих пор люксовые. Я занимался электрикой вместо кухни, что видно по моему телосложению, – сказал он, похлопывая крепкий пресс. – На самом деле, я хорош в работе руками, но возможно не так хорош, как ты. – Он подмигнул, и у Эвана скрутило желудок.
– Заканчивай эту херню, а?
– Тогда говори, Эв, и я прекращу.
Эван неохотно сдвинулся вперед и расцепил руки, положив их на стол перед ним.
– На самом деле, я пришел сказать, что нашел работу сегодня.
Его отец, казалось, оживился этой новости.
– Чертовски вовремя. Так где? «L&P»?
– Нет.
– «Райнер–Уоллес»?
Эван покачал головой.
– Нет.
Отец нахмурился.
– Но это финансы, верно? Баумгард?
– Я решил устроиться в Корпорацию Келман.
Несколько секунд спустя, пока отец таращился на него, до того как остолбеневшее выражение его лица сменилось на ошеломленное, он начал ржать.
– Срань господня. На секунду я подумал, что ты серьезно, – говорил он, вытирая слезы.
– Я правда серьезно.
– Нет, – он ответил, разглядывая Эвана, – нет, ты не можешь говорить серьезно. Корпорация Келман? Билла Келмана? Почему?
Чувствуя себя уверенно, Эван выпрямился в своем стуле и свирепо глянул на отца.
– Потому что я их выбрал.
– О, умоляю. Никто бы не выбрал работать на Билла «Хромая Нога» Келмана.
– Ну что ж, а я выбрал.
– Хмм.
Эван почувствовал покалывание кожи от своего быстрого признания. Была одна вещь, которую это человек действительно умел делать – читать людей. Это превратило его в одного из самых успешных финансовых менеджеров в мире – и самого общеизвестного в плохом смысле этого слова.
– Не думаю, что ты их выбрал.
– Прошу прощения?
Его отец наклонился, расцепляя лодыжки и устраивая руки на столе.
– Я думаю, что ты обшарил весь Манхеттен и не нашел для себя больше никаких вариантов, кроме Корпорации Келман.
– Ты не понимаешь, что несешь.
– Я знаю, что говорю, – протянул, как ни в чем не бывало. – Ты пришел сюда разодетый. Ты в костюме, твои волосы уложены, и я уверен, машина, которую ты припарковал на улице, вся сверкает. Но это же все лишь видимость, да Эван? Мешки под глазами, их выражение… Парень, я никогда не видел тебя таким изможденным прежде. Не пытайся скрыть это.
– Для твоего чертового сведения, его «маленький» бизнес представляет несколько компаний из списка Fortune 500…
– Его компания представляет дно бочки, и ты знаешь это, – его отец перебил.
– Знаешь, смешно слышать это от тебя, видя тебя олицетворением этой самой долбаной бочки.
Хитрая улыбка медленно пересекла отцовское лицо.
– А твоя мать? Что она сказала по поводу этой замечательной вести?
Эван неловко поерзал на месте, прежде чем ответить.
– Ее перевели в Северную Каролину. У меня еще не было шанса повидаться с ней.
– Ну, я думаю, ты должен. Уверен, ей понравится видеть, как ее сын стал мягкотелым.
– Я не мягкотелый.
– Тогда ради Мишель будем надеяться, что это правда. Что она подумает обо всем этом?
Эван почувствовал, как его кровяное давление начало расти, пока она сидел там, поджариваемый своим заключенным папашей. Почему он всегда чувствовал себя ниже его, был подвластен ему, когда было очевидно, что единственный, кто должен чувствовать стыд – это его отец.
– Мы больше не вместе.
– О, как печально. Ты оказался в чьей–то постели, и вы расстались?
– Знаешь, после публичного унижения, которое мы пережили по твоей вине и двадцати двух лет, проведенных здесь, не думаешь ли ты, что должен быть менее осуждающим?
Колкие глаза отца сузились.
– Я думаю, ты лучше меня знаешь, что люди никогда не меняются.
– Дедушка говорил так о тебе.
– Вероятно, это единственная вещь, в которой засранец оказался прав.
Разочаровавшись, Эван воздержался от едкого замечания и вместо этого спросил:
– Почему ты говоришь о них так? Они вмешались, когда вы с мамой провалились. Довольно эффектно, стоит отметить.
Его отец фыркнул.
– Если под эффектностью ты понимаешь остаться без гроша и вырастить наркомана…
– Хватит! – Эван хлопнул руками по столу, заставляя разговоры вокруг них смолкнуть. – Хватит уже.
– Прекрати орать, – прошипел отец.
– За десять минут, потраченные впустую, ты оскорбил меня, оскорбил мою работу и оскорбил единственных людей во всем мире, которым не похрен на меня.
Его отец взглянул на него и жестом указал сесть.
– Сын…
– Не называй меня. – Эван чувствовал, как трясутся его руки, он крепко сжал их в кулаки, не позволяя видеть этому человеку какие–либо проявления слабости. – Ты отказался от этого права давным–давно.
Он поднял голову.
– Тогда зачем ты здесь?
Потому что я привык лажать.
– Знаешь что? Я не имею чертового понятия. С меня хватит.
– Как долго тебя не будет в этот раз? Месяцы? Годы?
– Сколько тебе осталось?
– Двадцать, если буду хороши мальчиком.
– Ровно столько.
– Роквелл! – охранник позвал у двери. – Время вышло.
Звук его прежнего имени эхом разнеслось по комнате, Эван смотрел, как его отец встает, но не нашелся, что сказать.
– Увидимся через несколько месяцев, Эван, – сказал он, поправляя рубашку, как если бы он был в сшитом на заказ Шарве вместо дешевой тюремной униформы. Затем он пригвоздил его тяжелым взглядом. – Ты никогда не сможешь остаться в стороне.
Он не сказал ничего, пока его отца уводили от него, но пообещал себе, что не вернется сюда больше.
Когда он вышел из здания к своей машине, то заметил, как парковочные огни отражались от полированной поверхности и вспомнил, что сказал его отец. Забираясь внутрь, он расположился на удобных сидениях своего Рендж Ровера и повернул зажигание перед тем, как опустить окна.
Он наконец–то почувствовал, что может дышать.
Боже, этот человек бесил его. Прошло много времени, с тех пор как он видел его в последний раз, поэтому он уже забыл о своей неприязни к нему. От того ли, что просто не любил отца за его натуру или потому что сам был похож на него, он не хотел думать. В некотором смысле, он чувствовал, что постоянно ищет одобрения этого человека, что было, принимая во внимания обстоятельства, просто смешно.
Ему не нужно было его одобрение – он был уже большой задницей, в конце–то, блять, концов.
То, что было ему нужно, – это помнить о мире, к которому он принадлежал. Тот, в котором он собирался бороться снова и подняться на вершину еще раз.
Он был Эваном Джеймсом, больше не Эваном Роквеллом, который жил в тени позора своего отца, и на этот раз все будет на его условиях.
