Текст книги "Переводчик"

Автор книги: Брайан Уилсон Олдисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

На следующий день после ее прибытия в Город трое мужчин и одна женщина ехали верхом через лес.

Женщина грациозно, как на картине Модильяни, сидела на лошади. На ней была голубая блузка, отлично гармонировавшая с ее сапфировыми глазами. Это была Элизабет Фоллодон.

Мужчина рядом с ней тоже ехал легко и свободно, потому что выбрал спокойную черную кобылу. Езда верхом, которой некогда он терпеть не мог, теперь доставляла ему удовольствие. Со времени отъезда Синворета два года назад жизнь его сильно изменилась, и это было заметно с первого взгляда. Исчезла вечная покорность, теперь он ходил выпрямившись, с поднятой головой. Лицо его, за исключением минут, когда он обращался к Элизабет, выражало упрямство, а бледность, характерная для жителей Города, исчезла, и теперь он загорел, как старый матрос. Этим человеком был Гэри Тоулер.

Тоулер и Элизабет вместе с двумя мужчинами, ехавшими с ними в качестве охрайы, выбрались из леса на луг, поросший травой, с островками, среди которых текли реки.

– Еще миля, и будем в Истбоне, – сказал Тоулер. – Это кружная дорога, зато самая безопасная. Видишь те холмы перед ними? Там находится Истбон. Думаю, мы опоздали, и Питер Ларденинг будет там первым.

Он с улыбкой взглянул на нее.

– Прошли два года с тех пор, как мы видели его последний раз. Когда-то ты любила его, Элизабет, помнишь?

– А я и сейчас его люблю, ведь он спас тебе жизнь.

Тоулер кивнул. Они с женой так сильно любили друг друга, что в их жизни оставалось еще много места для симпатий к другим людям, Пока они ехали по тропинке среди высокой травы, по земле, которая когда-то была дном моря, Тоулер вспомнил события двухлетней давности, в которых Ларденинг сыграл важную роль. Он помнил парализующий страх, охвативший его, когда он лежал на полу, а Рагтбол склонился над ним...

Усилием воли Тоулер заставил себя вскочить, а когда партассианец, неуклюжий в своем скафандре, махнул рукой, отпрыгнул и нырнул за ножом. Рагтбол, не колеблясь, швырнул в него стол, прижав человека к стене, а затем наклонился и схватил его за руку.

Именно тогда из кухни вышел человек, сжимавший в руке древний земной револьвер, и дважды выстрелил.

Первая пуля разбила шлем Рагтбола.

Вынужденный защищаться, нул повернулся, и следующая пуля перебила один из глазных стеблей. Как огромный баран, партассианец всей своей массой ударил в дверь и вывалился в коридор.

Сунув револьвер в карман, Питер Ларденинг подбежал к Тоулеру.

– С тобой все в порядке? Все объяснения потом. Нужно отсюда УХОДИТЬ, пока Хав не приказал нас окружить.

– Иду, – дрожащим голосом сказал ToynepL

Он поднял нож, и они вместе выбежали из комнаты. Рагтбол умирал в коридоре, задыхаясь в кислородной атмосфере. Он уже не мог им помешать.

Ларденинг первым вышел на улицу. Они пробежали два квартала и ворвались в овощной магазин, где работал знакомый Ларденинга. Не говоря ни слова, тот кивнул и провел их в заднюю комнату, где зашил в два мешка из-под картофеля и спрятал среди других мешков.

Снаружи уже стрекотали коптеры.

Нулы Маршала Терекоми появлялись в туземных районах, и с каждой минутой их становилось все больше. Весь район бы окружен и обыскан. Однако Маршал переусердствовал: полицейских было столько, что они мешали друг другу. В магазин заходили дважды, но переводчиков так и не нашли.

Явился Пар-Хаворлем собственной персоной. Мстя за нападение на почетного гостя, он приказал уничтожить весь туземный район. Создали отряды уничтожения, которые принялись рушить здания, а перепуганные жители собирали, что могли, и в панике бежали.

В Городе царил хаос. Не имея возможности покинуть его, сотни бездомных людей бродили по улицам среди свертков и узлов. Ларденинг и Тоулер связались с мусорщиком, который уже вывозил Тоулера, и в полночь покинули Город в его машине.

– Все-таки удалось, – вздохнул с облегчением Ларденинг, когда они шли к лагерю Риварса.

– Мы сунули палку в муравейник, но кончится ли это добром? Если бы я убил Синворета...

– Не переживай, Гэри, ты вел себя правильно. Помни, что я все слышал из кухни.

– А я тебя не заметил.

Ларденинг рассмеялся.

– Когда ты вошел, я втиснулся за дверь. Кроме того, ты был слишком занят.

– А что ты там делал? Я думал, ты болен.

– Я притворился, чтобы дать тебе еще одну возможность поговорить с Синворетом, чтобы обыскать твою квартиру и забрать ступню старьянина. Как ты, конечно, догадался, я тоже работаю на Риварса. Он сказал тебе обо мне, не называя имени. По мере того, как проходили дни, а ты не давал Синворету доказательства, мы теряли к тебе доверие... – он вдруг смущенно замолчал.

– Порой я и сам себе не верил, – резко сказал Тоулер. Продолжай.

– Риварс приказал тебя убить:

Снова вернулось странное чувство, возникавшее каждый раз, когда Тоулер думал о Риварсе. Он все больше убеждался, что вождь – его противник. Теперь он, наконец, получил доказательство, что даже лишенный воображения Риварс почувствовал, что их интересы противоположны.

– Прикинувшись больным и дав тебе еще один шанс, я нарушил приказ Риварса, – сказал Ларденинг. – Он не понимает трудностей, с которыми мы сталкиваемся в Городе. К счастью, я оказался у тебя, когда ты привел Синворета.

Хотя в Городе было еще только начало второго, снаружи уже светало. Тоулер взглянул на товарища.

– Ты пришел мне на помощь вовремя, и я очень тебе благодарен. Жаль что, ты не раскрылся раньше, мы могли бы сделать больше.

– Знаю. Но Риварс не сказал мне, что ты тоже работаешь на него. Не будь он таким таинственным, мы могли бы сотрудничать. Впрочем, добились мы чего-то или нет, мы сделали все, что могли.

– Да, – сказал Тоулер. – Хорошо это или плохо, но наша работа в Городе закончилась. Мы больше не нужны Риварсу.

Дальше они шли молча. Дважды над ними гудели партассианские корабли, и люди на всякий случай прятались в кусты.

Через полчаса их насторожили какие-то звуки впереди, и они снова спрятались. Вскоре стало ясно, что в их направлении движется большая группа людей. Через минуту над кустами показались головы.

– Привет, друзья, – громко сказал Тоулер, вставая.

Его удивило зрелище колонны мужчин, хорошо вооруженных, но измотанных. От командира группы Тоулер и Ларденинг узнали, что встретили остатки крупного отряда Риварса, отрезанного старьянами. Они уходили от патруля нулов.

– Что происходит в Городе? – спросил командир. – Начались какие-то беспорядки? До сих пор нулы просто контролировали радиус нашего действия, а сейчас хватают всех, кого найдут.

– Кто-то пытался прикончить гостя Хава, – сказал Тоулер. – Поэтому они разозлились и перевернули все вверх ногами. А вы потеряли ориентацию и идете прямо им в лапы. Еще полчаса, и вы будете в Городе.

– За нами нулы, мы должны идти, – ответил командир, но продолжал стоять в нерешительности.

Тоулер взглянул на его отряд. Одна из женщин вышла из строя и подошла в нему – это была Элизабет.

Мгновение спустя они уже стояли обнявшись.

– Я так хотела тебе помочь, Гэри, любимый, – сказала она и смеясь, и плача одновременно. – Я не дошла до Риварса. Я думала, что, если мне удастся выбраться из Города и увидеться с ним, я смогу объяснить ему, в каком трудном мы положении,

– Доказательство Риварса пришло сразу после твоего ухода, – сказал Тоулер, держа ее за руку. – Но почему ты не оставила записки? Если бы ты знала, что я пережил, когда ты исчезла!

– Но я оставила тебе записку!

– Я ее не нашел!

Подошел Ларденинг, виновато глядя на них.

– Прости, Элизабет, – сказал он. – Это я нашел твою записку и уничтожил ее. Помнишь о встрече в кафе, когда я разозлился и ушел? Почти сразу же я пожалел, что вел себя так, пошел к тебе домой, чтобы извиниться, и нашел записку. Ее мог увидеть любой, и нас арестовали бы, поэтому я уничтожил ее.

Элизабет с улыбкой смотрела на него.

– Но я написала так, что только Гэри мог ее понять.

Ларденинг быстро взглянул на нее и закусил губу, бормоча, что считал необходимым уничтожить записку. Гэри хотел было продолжить разговор на эту тему, но Элизабет положила руку ему на плечо. Она поняла, что Ларденингом руководила не осторожность, а ревность.

– Это все равно уже не имеет значения, – сказала она. Хоть я и сумела выбраться из города, но не смогла встретиться в Риварсом. В той стороне, на Холмах Верн, кишели старьяне, я встретила этот отряд и осталась с ними. Похоже, мы даже не знаем, куда идем.

Тоулер и Ларденинг объяснили, как обстоят дела. Люди расположились на траве, чтобы поесть или покурить, они слишком устали, чтобы интересоваться разговором, шедшим над их головами.

– Значит, мы недалеко от свалки, где могли бы выбраться на главную дорогу, – задумчиво произнесла Элизабет. – Сколько сейчас времени в Городе, Питер?

Ларденинг прикинул в уме.

– Около двух ночи, – ответил он.

– Три часа до их рассвета. Времени достаточно... Слушайте, у меня есть план. Он совершенно безумен, и, может, вы скажете, что нам не справиться, но... хотите послушать?

Они сели и с удовольствием выслушали план Элизабет. Он был не сложен, скорее, хитер, рискован и, хотя вполне очевиден, все-таки вызывал удивление.

– Клянусь, мы сделаем так, даже если всех нас ждет гибель! – воскликнул Тоулер, вскакивая на ноги. – Элизабет, дорогая, ты гений! Если нам повезет, мы будем... будем непобедимы!

Через час они добрались до свалки и заняли позицию. Свалка была, конечно, полностью автоматизирована, поэтому никто не мешал им установить контейнеры с мусором поперек дороги. Свои силы они сосредоточили в двух местах: одна группа укрылась за очистной станцией, откуда могла следить за дорогой, вторая разместилась на дороге, а контейнеры закрывали их на случай, если бы кто-то появился со стороны Города.

Они рисковали, что их заметят с машины, возвращающейся в Город, но в это время не было никакого движения.

Скорчившись на своих местах, люди ждали. Время шло, и наконец, согласно двадцатишестичасовому дню, в Городе наступил рассвет.

– Они появятся в любую минуту, – тихо сказал Тоулер.

Он лежал за низкой стеной очистной станции, сжимая в руках оружие. Рядом с ним затаились Элизабет, Ларденинг и все остальные, быстро двигавшиеся в полуметре над землей. Это был ежедневный утренний транспорт с приказом и грузом для секретного Города Пар-Хаворлема.

Машины остановились перед баррикадой, мягко опустившись на дорогу, из каждой выскочили по три нула и побежали смотреть, что происходит.

Люди из засады открыли огонь.

Даже почти неуязвимый партассианец умрет, если его тело разлетится на куски. Когда стих заградительный огонь, двенадцать массивных тел лежали на дороге. С криком радости люди выскочили из укрытия.

Трупы оттащили в сторону, баррикады разобрали. Все работали с оживлением. Вывалив груз из машин, вооруженные люди расселись по ним сами.

– Гэри, кому-то из нас придется остаться. Я лично готов, – сказал Ларденинг, дернув Тоулера за рукав.

– Нет, Питер, ты должен ехать. Мы не можем оставить тебя здесь на верную смерть. Залезай в машину.

– Ничего со мной не случится, я знаю, что делаю. Я доберусь до Риварса и расскажу ему, что происходит и что делаешь ты. Мы скоро соединимся с тобой.

– Ты должен ехать с нами, Питер, – вставила Элизабет. – А потом мы сообщим Риварсу.

Он взглянул ей прямо в глаза.

– Езжай с Гэри, Элизабет. Думаю, мне лучше какое-то время побыть одному.

Располагая лучшим оружием пулов, новые хозяева машин поехали дальше под командованием Трулера. Командир колонны должен был с остальными идти за ними пешком. Люди разразились радостными криками, когда машины, чуть приподнявшись над дорогой, стали набирать скорость.

Вот так большой Город попал в руки людей.

Ничего не подозревая, нулы-охранники впустили колонну, как обычно, через главные ворота, после чего пали под смертельным огнем. В течение нескольких часов весь немногочисленный гарнизон Города был ликвидирован. Стычек было на удивление мало. Тоулер просто завладел Атмосферным Комбинатом и закачал повсюду кислород.

Город был неприступен, и наказать его обитателей было невозможно.

Пеший отряд, добрался до ворот в тот же день. Известие о крупной победе Земли быстро разошлось по планете, и земляне поодиночке или группами потянулись в город, бывший некогда тюрьмой, а теперь ставший их крепостью.

Уверенный в своих силах Тоулер сразу же отправил к старьянам парламентеров с предложением мира. В течение трех дней перемирие было подписано, и старьяне тоже начали прибывать в Город. Вскоре гарнизон его значительно вырос.

Весь этот маневр застал Пар-Хаворлема и Терекоми врасплох. Однако не шок удержал их от немедленного ответа, они не могли ничего сделать, пока не уехал Синворет. Большой Город существовал нелегально, как гигантское материальное доказательство их проступков. Что бы ни случилось – а произошло худшее, – они не могли рисковать тем, что Синворет начнет их подозревать.

Двадцать минут спустя после отправки на Партассу корабля с Синворетом и сопровождающими на борту, силы Пар-Хаворлема нанесли удар и были отбиты. Большой Город был непобедим, чего и добивался Губернатор.

– Ты чудотворец, – восторженно сказала Элизабет Тоулеру.

– Ты тоже, дорогая. Я же говорил, что в нас обоих сидят тигры.

Все это Тоулер вспоминал, пока ехал рядом с женой в сторону Истбона.

Теперь он был вождем, потому что Риварс погиб. Он не хотел приехать в Город, он боялся Городов и знал только жизнь партизана. Когда большинство людей покинуло его, чтобы присоединиться к Тоулеру, он с небольшой группой разбойничал в Долине канала, пока их всех не прикончил патруль нулов. Питер Ларденинг, находившийся с ним, бежал, но оставался с разведчиками в Городе Пар-Хаворлема. Это именно Ларденинг собрал сведения, которые Тоулер приехал забрать лично.

Они въехали в центр Города. Мужчины и женщины выбежали им навстречу, размахивая руками и крича. Людям теперь было удобнее жить в своих старых городах. Хотя карательные экспедиций Пар-Хаворлема участились, теперь земляне располагали стереосоническим оружием из арсеналов большого Города. Их сила равнялась силе Пар-Хаворлема, и людей с каждым днем становилось все больше.

Тоулер и Элизабет подъехали к укрепленной части города. К ним подошел офицер, отсалютовал и попросил спешиться, лошадей тут же увели, чтобы напоить.

– Прошу следовать за мной, – сказал офицер.

Следом за ним они вошли в частично разрушенную сводчатую галерею, где звук шагов эхом отражался от стен. Из дальнего конца навстречу им торопливо шел Питер Ларденинг.

– Что за встреча, Гэри? Рад тебя видеть, Элизабет, ты как всегда прекрасно выглядишь. Два года прошли с нашей последней встречи, и у меня для вас хорошие новости.

Смеясь, они обменялись рукопожатиями. Теперь смеяться было легче, чем последнюю тысячу лет. Надежда вновь ожила, и люди подняли голову.

После приветствия Ларденинг провел их в один из разрушенных магазинов, превращений в его контору, и они выпили за встречу.

– Питер, – сказала Элизабет, – что у тебя за хорошие новости для нас? Какое решение приняла Партасса после рапорта Синворета? Надеюсь, твои люди доставили тебе полноценную информацию?

Ларденинг улыбался, довольный их нетерпением. Прислонившись к стене, он развязно сунул руки в карманы.

– Верховный Совет Объединенных Миров снял с должности Пар-Хаворлема и его команду...

Его прервали крики радости, а когда он все-таки закончил фразу, гости громко расхохотались.

– Это невозможно! – воскликнул Тоулер. – Кто, кроме тебя, знает это?

– Никто, разумеется. Я сохранил новость специально для тебя.

– Вот это номер! Но мы должны рассказать об этом всем. Идем, Элизабет! Скажем всем. Это лучшая шутка за тридцать поколений.

Следом за ним они выбежали на залитую солнцем улицу.

Глаза Тоулера сверкали. Он запрыгнул на какую-то машину и, когда люди увидели его, они собрались вокруг, предчувствуя сенсацию.

Он смотрел на этих изможденных людей, которым предстояло жить в совершенно новой эпохе, повел взглядом по распадающимся зданиям, по этой мертвой скорлупе старого мира, из.которого должен был родиться новый. Взглянул в небо, ще владыки Галактики были слишком далеко и уже не имели достаточно сил, чтобы вмешиваться в дела Земли. Потом снова посмотрел на устремленные на него лица.

– Друзья, у меня отличные новости, которые стоит выслушать! Пар-Хаворлем, наш ненавистный враг и угнетатель, уходит. Начальство вышвырнуло его, прежде чем это успели сделать мы! Он и вся его свита получили приказ в течение недели покинуть Землю и вернуться на Партассу.

Раздались радостные крики. Тоулер улыбнулся Элизабет и Ларденингу.

– Слушайте дальше. Это самое лучшее из всего! – крикнул он, когда шум поутих. – Новый Губернатор уже в пути сюда, это не нул, в диотподит, из вида, который наверняка поймет нашу борьбу и с которым мы сможем договориться.

Толпа внрвь разразилась криками, но Тоулер попросил тишину.

– Мы будем избегать кровопролития, его и так было слишком много на Земле. К счастью, Город в наших руках, и мы выступаем с позиции силы. Уверен, что мы добьемся независимости и изгнания с Земли всех партассианцев. А потом постараемся, чтобы Земля стала миром, указывающим путь другим порабощенным планетам!

И вновь толпа хотела его прервать, но он успокоил ее, подняв руку. Ему легко давалась власть над другими.

– Вас, конечно, интересует, как получилось, что Пар-Хаворлема сняли, ведь все наши попытки сообщить правду Синворету ничего не дали. Так вот, Синворет информировал своих начальников о моем покушении на его жизнь, и это произвело на них тягостное впечатление. Наши люди из города прислали нам полный текст ноты, отзывающей Пар-Хаворлема с должности, поэтому мы знаем, за что его выгнали. Он уходит потому, что судьи Партассы решили, что он правит нами слишком снисходительно.

– Пар-Хаворлем снисходителен... слишком снисходителен...

Люди повторяли эти слова с нарастающим весельем.

Тоулер смотрел вокруг, потом расхохотался и над иронией судьбы, и от искреннего веселья. Ни в его родном языке, ни в партассианском не было слов для выражения того, что он чувствовал.

Его радость передалась толпе. Смех распространялся широкой волной, и смеялись даже люди на улицах, не знавшие причин веселья. Даже солдаты на баррикадах внезапно почувствовали, что губы их сами растягиваются в улыбке. Словно огромная очищающая радость обрушилась на старый город и непрерывно росла, чтобы добраться когда-нибудь до самых дальних уголков планеты.