Текст книги "Конан и Великая душа 2. Огни Будущего"

Автор книги: Брайан Толуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава одиннадцатая
КОВАРНОЕ ЗАКЛИНАНИЕ

– Cлава Митре, кажется, он приходит в себя!

Это был голос Просперо. Конан слышал его. Киммериец с трудом открыл глаза.

Он лежал на своей походной скамье посредине королевского шатра. Шатер он узнал сразу, как и лица обступивших его людей – Просперо, Тараск, Паллантид, еще двое полководцев, один барон и один вельможа с немедийскими драконами на гербе, – вероятно, из свиты Тарас ка. Лица людей были бледны.

– Ради Крома, чего вы столпились, как на похоронах?! – взревел Конан.

Из глаз Просперо брызнули слезы радости.

– Ты жив, мой государь! Хвала великим богам!

– А мы уж было решили, что душа твоя отлетела в иной мир, – добавил Паллантид.

– Во всяком случае, все говорило за это, – подтвердил Тараск.

Конан пошевелил конечностями. Тело ныло, но, отметил киммериец, конечно, бывало и хуже. Резким движением, испугавшим соратников, он поднялся с ложа. Кровь отхлынула от головы, все поплыло перед глазами, он покачнулся, но ничего, отпустило.

– Что со мной было?

– Лучше уж и не спрашивай, мой король! – горестно воскликнул Просперо. – Пока ты здесь лежал, мы всё удивлялись, как сами-то не лишились рассудка!

Король поморщился. Ему нужны были факты, а Просперо, точно беспокойная мамаша, лезет со своими эмоциями!

– Я помню только, как черный вихрь догнал и подхватил меня, – сказал Конан. – Что было дальше?

Тараск, как наиболее закаленный колдовскими опытами – после самого Конана, разумеется, – взял на себя труд детально описать все, что он видел.

– Черный вихрь поднял тебя высоко над землей. Он стал раздевать твое тело, так что были видны кости и внутренние органы, даже твой обнаженный мозг.

Затем плоть сложилась обратно, а от тела отделилась призрачная оболочка – точь-в-точь ты, только бесплотный. Затем призрак куда-то улетел, раздался взрыв, ты упал на землю, и в этот миг все просветлело. Мы кинулись к тебе – ты был без сознания. Тогда мы принесли тебя сюда.

– Сколько времени я был без чувств?

– С тех пор как закончилась ужасная гроза, прошло уже два часа, – сказал Паллантид.

– Что с армией?

– Армии больше нет, – потупив очи, молвил генвт-рал Просперо. – Часть наших воинов погибла во время грозы, другие стали безумными, третьи – их большинство – улучив момент, разбежались. Из нашего войска осталось не более тысячи верных людей со здоровым рассудком; в основном это Черные Драконы…

– А немедийцы?

– Не беспокойся, государь, – печально усмехнулся Тараск. – Моя армия разделила участь аквилонского войска; я смог собрать не более пятисот рыцарей.

Громадный кулак Конана затрясся, грозя в неизвестность.

– Проклятие! Изобретена ли смерть, какую заслуживает тот, кто устроил эту заварушку?! Судя по всему, это работа нашего старого и недоброго знакомого – Великой Души!

– Одного я не понимаю, – сказал Просперо. – Если карлик напустил на нас этих жутких безголовых тварей, зачем потом убивать их сверкающими молниями?

– Сдается мне, твари служат другому хозяину! А где они, кстати?

– Когда гроза закончилась, на поле не осталось ни одной безголовой бестии, – доложил Паллантид.

– Прекрасно! Хотя бы одним врагом меньше. Остается Великая Душа. И, кажется, теперь я знаю, что нужно делать. Мне это было ниспослано свыше.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Тараск.

– Когда я был без сознания, мне явилось видение, – сказал Конан. – Я узрел чистое голубое небо, оно отражалось в зеркальной глади безжизненного океана.

Потом возникла пирамида – точно такая, какую мы с тобой, Тараск, видели на медальоне синего колдуна. Таинственный ветер стремительно понес меня навстречу пирамиде. Она росла, быстро превращаясь в сооружение поистине циклопических, невозможных размеров, взметнувшееся от земли до самых небес. Ничего подобного я в жизни не видел; я казался себе песчинкой в сравнении с ней. Потом я очутился внутри пирамиды. Там бушевали стихии похлеще тех, что вызвал нынче Тезиас. Но я не чувствовал их прикосновения. Меня встретил мозг, – маленький, искрящийся, – такой, каким мне описывал его Хъяхъя – пришелец, томящийся в колоссальной пещере, скрытой водами Стикса. Мозг говорил со мной, и казалось, будто его голос сидит в моей душе. Он сказал: «Сегодня Тезиас разверз Порталы Времени. Началась цепь стремительных событии, которым суждено до основания потрясти твой мир, Конан. Тезиас не должен был этого делать». «Почему ты не помешал ему?» – спросил я. – «Не в моих правилах вмешиваться в дела суетного мира, – ответил мозг. – Я и так совершил невероятное, призвав тебя сюда. Но это было необходимо, ибо ты – единственный туземный разум, в чьих силах восстановить равновесие Истории». – «Что я должен сделать?», – был мой вопрос. – «Через некоторое время ты проснешься среди своих соратников. Собери остатки войска и иди к логову Тезиаса. Тебя ждет победа». Мозг сказал это, затем видение померкло, и мое сознание снова провалилось во тьму. Вот все, что я помню.

– Невероятно! Мы разбиты в пух и прах, у нас почти не осталось надежды, а этот мозг повелевает идти с полутора тысячами воинов на могучего волшебника, почти что Бога! Можно ли верить этому мозгу?

– Этот мозг – величайшая сила, какая только есть на Земле. Когда мы схлестнулись с карликом в первый раз, наши древние боги умыли руки только потому, что за спиной карлика был Тот-Кто-Сидит-в-Пирамиде. Не знаю, на чьей стороне он играет сегодня, но, судя по всему, Тезиас чем-то разгневал своего бывшего покровителя. Так что довольно разговоров – они ведь не приближают нас к победе! Сегодня же отправляемся к логову карлика!

– Отправляемся – куда? – выразил всеобщее удивление Тараск. – Разве мозг сказал тебе, где скрывается Великая Душа?

– Нет, этого он мне не говорил, – рассеянно пробормотал киммериец. Как он мог упустить такую важную деталь?! Куда идти-то?

– Я проведу вас, – раздался смешливый девичий голосок, и все разом повернулись на него.

В дальнем углу шатра, кокетливо опираясь на стенку раскладного походного шкафа, стояла самая прекрасная из когда-либо виденных Конаном женщин. Она была облачена в длинную полупрозрачную тунику, более обнажающую, чем скрывающую, прелести ее роскошного тела. Лицо ее являло собой маску неземной красоты. Золотые волосы бесчисленными косичками ниспадали почти до самой талии девушки. Весь ее облик светился таким совершенством, на какое, без сомнения, не способна была мать-природа.

Божественная красота девушки лишила речи варвара и его спутников. Красавица же, ступая, точно по воздуху, приблизилась к застывшим в немом изумлении мужчинам.

– Я проведу вас к логову карлика, – трепетно прошептали полные рубиновые губы.

Совладав наконец с собой, Конан хрипло проговорил:

– Кто ты такая, девочка?

– Я добрая фея, спустившаяся с небес, чтобы помочь отважным героям!

Неизвестно почему, но киммериец сразу же не поверил ее словам. Нет, не фантастичность появления феи насторожила его. Просто природный инстинкт варвара, доставшийся ему от диких предков, явственно ощутил какую-то злую ауру, вступившую в этот шатер вместе с красавицей. И аура эта действовала на него сильнее, чем все прелести ее божественного облика.

Отступив на шаг, он сказал:

– Я не верю тебе, красавица! Добро не может быть столь прекрасным! Красота Добра внутри, а не снаружи. Признавайся, кто ты такая, или с тобой поговорит мой меч!

Красавица рассмеялась, и в этом переливистом девичьем смехе всем почудилось что-то жуткое, зловвт щее.,.

– Увы, киммериец, тебя не проведешь! Знай же: я – Тхугмертари!

Реакция воинов была такова, как будто их внезапно приговорили к жестокой и мучительной смерти. Тараск обеими руками схватился за горло, словно пытаясь защитить его от невидимых удавок. Просперо, побледнев, приложил руку к сердцу. Остальные же замерли, точно ледяные изваяния, будучи не в силах что-нибудь сказать либо предпринять. Лишь Конан сохранил хладнокровие.

– Не шути так, женщина! Тхутмертари – это всего лишь страшная легенда. Ты не можешь быть ею. Еще будучи вором и пиратом, я слышал леденящие кровь рассказы о жестокостях, чинимых безрассудной стигийской принцессой. На караках и галерах, ходивших вдоль побережья Зингары, Аргоса, Куша и Стигии, не было моряка, кто бы не клацал зубами в ночной тиши, слушая страшилки о кровавых деяниях женщины-жрицы, обменявшей свою душу на власть над силами Мрака.

– Не знала, что я так популярна! – рассмеялась принцесса.

Словно не слыша ее, Конан продолжал:

– …Много лет назад, когда я был еще корсаром, дошла до нас весть, что жестокая принцесса исчезла. Говорили, ее забрал сам Сет, чтобы разделить с нею власть над обитателями адских бездн и загубленными душами… Но еще долго будоражили умы рассказы несчастных, чудом спасшихся от жертвенного ножа Тхутмертари…

– Что-то я не припоминаю, чтобы кто-либо спасся! Верно, это были самозванцы, а вы и развесили уши, храбрые моряки, – все в том же кокетливом тоне заметила девушка, и эти ее слова не оставили более в душе Конана сомнений в страшной правде – «черная жемчужина Сета» была сейчас перед ним.

– Тхутмертари – это миф, миф Кром знает какой древний, – глухо произнес он. – Ты должна быть старухой.

– Я всего лишь на несколько лет старше тебя, – оскорбилась принцесса. – Мне пятьдесят семь. Мрак, которому я служу, дает вторую молодость. Но тебе ли, киммериец, удивляться этому – ты разве не встречался с Акивашей?!

И Конан вспомнил, как несколько лет назад, охотясь в недрах мрачной пирамиды Кеми за Сердцем Аримана, он повстречал Акивашу – принцессу, жившую десять тысячелетий назад, женщину, которая никогда не умирала. Она обвенчалась с Мраком и обрела бессмертие.

– Я – не Акиваша, – продолжала между тем красавица. – Я не согласна тысячи лет томиться во тьме посещаемых демонами катакомб. Я создана для света, для жизни, для любви и власти. Я рождена, чтобы нести волю Сета в мир людей, чтобы покорять народы и низвергать культы ложных богов! Долгие годы я провела в стигийской темнице, лелея надежду на освобождение. И вот час мой пробил. Верховный жрец Тот-Амон призвал меня пред свои очи. Глупец, он рассчитывал использовать Тхутмертари в борьбе против тебя и этого карлика. Он повелел мне выкрасть тебя, киммериец, и доставить к нему в Стигию, дабы ты послужил приманкой для алчущего мщения карлика. Шантажом и посулами он принудил меня покориться его воле… Но он не учел, что у Тхутмертари всегда своя игра! И все же я старалась. Верно, звезды не благоприятствовали исполнению его замысла. Все мои попытки овладеть тобою закончились безрезультатно.

– Так это ты подсылала ко мне адских тварей?!

– Да. А до того я использовала отряд наемников. Но всякий раз слуги карлика переступали мне дорогу. И вот Тот-Амон дал мне последний шанс. Нежити, которыми я повелеваю/явились сюда, чтобы выполнить мою волю. Что было дальше, ты знаешь сам; я потеряла почти всех своих слуг, так и не исполнив приказ Величайшего. Согласно законам, наложенным на меня Отцом Сетом, я более не могу пытаться похитить тебя или причинить тебе вред. На родине меня ждет суд короля и, что гораздо хуже, гнев Тот-Амона. Мне не остается ничего иного, кроме как присоединиться к тебе и идти на Тезиаса – виновника всех моих неудач и унижений! Никогда еще человек, переступавший дорогу Тхутмертари, не оставался жить, – зловеще проговорила принцесса. – Тезиас сделал это трижды, и он обязан умереть! Победив карлика, я свершу дело, угодное Отцу Сету, и милость Великого Бога-Змея оставит Тот-Амона, перейдя ко мне! Прежние традиции падут, и я стану первой в истории королевой-жрицей Стигии – навсегда!..

Инстинкт Конана все решил за него. Не говоря ни слова, киммериец взвился в воздух, его огромный кулак неизбежно должен был разнести вдребезги голову красавицы. Но Тхутмертари как будто ждала этого. Она ловко отскочила, ноготок на указательном пальце ее правой руки тотчас превратился в длинный тонкий кинжал. Ноготь-кинжал в доли секунды разрезал толстый брус, поддерживающий крышу шатра. Шатер обвалился, накрыв Конана и его соратников.

Когда мужчины выбрались из-под обломков шатра, Тхутмертари и след простыл. Отдуваясь, Тараск сказал:

– Ты хотел убить эту женщину, Конан! Почему?

– Это не женщина, а само Исчадие Ада! Никогда еще я не участвовал в нечестивой борьбе злых сил! Разве не слышал ты, что удумала эта черная ведьма?

– Я понял только, что она люто ненавидит карлика и готова помочь нам одолеть его.

– Она поможет спровадить тебя в Преисподнюю, Тараск! За свою жизнь я много повидал таких бестий – они только и ждут удобного момента, чтобы принести душу человеческую в жертву омерзительному Сету! А с тварями Сета я бился и биться буду, пока великий Кром не призовет меня к себе! Мы справимся с карликом и без этой ведьмы.

– Я так не считаю, – покачал головой Тараск.

– Он прав, – послышался певучий голосок стигийской принцессы. – Ведь вы даже не знаете, где его искать!

– Боги подскажут нам дорогу, – молвил Палантид. – Сгинь, нечистая!

– Суровые испытания затмили разум храбрым воинам, – гордо подбоченясь, заметила Тхутмертари. – Часто ли ваши боги спасали вас? Я же, какая я ни на есть, однако ж дважды спасала тебе, Конан, жизнь – или ты забыл?

– Я помню, – холодно проговорил киммериец. – И все-таки проваливай по-хорошему, ведьма: я привык обходиться без услуг подобных тебе штукарей. У тебя свои счеты к карлику, а у нас – свои. Если же и вправду хочешь помочь, скажи только, где скрывается Тезиас.

– Его логово находится на северо-востоке Корин-фии, среди заснеженных пиков Карпашских гор. Долог и труден путь туда, но еще тяжелее найти сокрытый в скале дворец карлика; без помощи чар тебе не обойтись.

– Ради Крома, женщина! – взревел Конан. – Я не собираюсь брать тебя в попутчицы! Еще вопрос, должен ли я тебе верить! Плох тот стигиец, который не мечтает завести в ловушку свою жертву! Почем я знаю, что ты не врешь?

– Я принцесса Тхутмертари, – надменно изрекла красавица. – Мне нет нужды опускаться до подобных хитростей. Я всегда свершаю то, что наметила. Когда же дойдет до тебя, скудоумный варвар: пока я не посчитаюсь с карликом, мы с тобой в одной команде! Есть ли у тебя на примете другой волшебник, который мог бы помочь тебе? Нету! За мной же вся мощь темных сил!

– Вот поэтому проваливай-ка отсюда подобру-поздорову! Иначе мой меч, будь уверена, найдет, где у тебя сердце! А я тебя не боюсь: сама призналась, что твой чешуйчатый божок воспретил тебе сражаться со мной!

– Но запрет не распространяется на других, например, на Зенобию или твоего сына Конна, – обворожительно улыбнувшись, откровенно сказала Тхутмертари. – Если ты сейчас прогонишь меня, я быстрее ветра домчусь до Тарантии и сумею пустить им кровь прежде, чем ты успеешь досчитать до тысячи; мои же верные рабы, нежити, с удовольствием полакомятся твоими подданными – один пухлый здоровяк Публио чего стоит!

– Ах ты, сука! – только и мог сказать Конан, серея лицом.

– Вот-вот. Так что давай-ка лучше собирай своих воинов. Ты и так уже потерял много времени, пререкаясь со мной. Торопись: я чувствую, сила Тезиаса крепнет с каждым часом!

Плюясь и чертыхаясь, Конан принялся за дело. Снова, уже в третий раз, борьба с проклятым карликом неумолимо толкает его в объятия темных сил…

Персонажи, которым суждено было выступить в поставленной Великой Душой драме, жили не только в Хайборийскую эпоху. Пятнадцать тысяч лет спустя после Конана на Земле кипела иная жизнь. Но равновесие Истории пошатнулось: Тезиасово Заклинание Времени простерлось в конец двадцатого столетия от Рождества Христова…

…В скромной, недостаточно просторной квартире, что расположена была в самом центре Рима, беседовали двое. Одного из них, хозяина квартиры, звали Луиджи Фонтанелли, и был он знаменитым ученым-физиком, почетным членом пятидесяти академий и лауреатом Нобелевской премии. Второй, известный профессору Фонтанелли как Джейк Митчелл, был американец; о роде его занятий мало кто что-либо знал.

– Странная мы с тобой парочка, док, – осушив бокал бургундского, молвил Джейк. – Если бы твои ученые коллеги узнали, что ты водишь дружбу с человеком, которого разыскивает полиция пятнадцати стран, они вряд ли допустили бы тебя в свой круг.

Профессор издал короткий тихий смешок и любовно погладил длинную седую бороду.

– Если бы я водился только с ними, я до сих пор так и оставался бы скромным служащим Миланского университета. Разговоры о том, будто в жизни все решает талант, пусты, как и головы наших политиков.

Настоящий учёный столь же нуждается в деньгах, как и в гениальных идеях.

– Уж чего-чего, а гениальных идей у тебя предостаточно! – расхохотался Митчелл. – Половина научного мира считает тебя сумасшедшим, а другая половина – чудаком.

– Этим бездарям не дано постичь всю глубину научного мышления, – с презрением заметил профессор.– Они напоминают мне невежественных средневековых монахов, – да простит мне Святой Престол это сравнение, – которые отказывались принимать все, что было выше их понимания. Слава Богу, на дворе двадцатый век, а не шестнадцатый, иначе бы меня давно бы уже сожгли на костре как колдуна! Как горько сознавать, что мир не готов еще оценить мой гений!

– Зато его в полной мере сумел оценить я, – наливая себе новую порцию бургундского, заметил Джейк. – Я закрыл глаза на твои чудачества, вроде разработок машины времени или универсального вещества – кажется, так называется изобретенное тобой пойло? Но благодаря тебе, док, я, по правде сказать, стал самым удачливым искателем приключений нашего века! По части практического применения твоих машин, согласись, мне нет равных! Когда я смотрю все эти фантастические боевики…

– Ты все еще смотришь их?! – с укоризной воскликнул док.

– …Так вот, когда я их смотрю, мне смешно от убогой фантазии тамошних сценаристов и режиссеров. Знаешь, док, какой мой самый любимый фильм? «Фан-томас» Юнебелля. С твоими техническими новинками я ощущаю себя этаким современным Фантомасом!

– Очень похвально для ученого служить тщеславию закоренелого бандита и авантюриста, – сказал профессор, и в голосе его прозвучала горечь.

– Ладно, док, не прибедняйся! – снова расхохотался Джейк. – Ты должен гордиться моими подвигами! Знаешь, когда-* со своими ребятами брал дворец президента Буандии, мы имели вид штурмовиков Империи из «Звездных войн»! Твои лазерные бластеры чудесно имитировали вторжение инопланетян. Ты бы видел физиономию президента перед тем, как я всадил ему луч между глаз!

– Прошу тебя, Джейк, – поморщился Фонтанел-ли, –^ меня воротит от натуралистических подробностей. И ты ошибаешься, если полагаешь, что я смирился с твоими методами!

– А как иначе проверить, действует изобретение или нет? – деланно удивился Митчелл.

– Ну, проверил?

– Проверил. Твои штучки были, как всегда, на высоте. А знаешь, сколько отвалила мне эта жирная сви-' нья, нынешний президент Буандии? Тебе хватит купить себе новую лабораторию или даже целый остров под лабораторию в Тихом океане!

Митчелл знал: купить остров было заветной мечтой седовласого профессора. Впрочем, новые заветные мечты появлялись не реже двух раз в месяц.

– Я благодарен тебе, Джейк, – прочувственно молвил Фонтанелли. – Такие люди, как ты, двигают вперед науку.

– Спасибо, док. Черт возьми, мне, оказывается, приятно погреться в лучах твоей славы!.. Кстати, намечается новое дело.

– Опять посадить какого-нибудь мерзавца в президентское кресло или прикончить известного политика?

– Бери выше, док. Встречи со мной домогаются какие-то курды.

– Курды?

– Да. И это не те курды, что грохают туристов в Турции или взывают к ООН в Северном Ираке. Нет, эти курды ворочают миллиардами! Спорю на все свое состояние, добытое потом и кровью, следующим моим заданием будет сковырнуть Саддама Хусейна! Надеюсь, старый друг не будет на меня в обиде…

– Какой кошмар! – всплеснул руками профессор.

– Если я прав в своей догадке, тебе, док, придется крепко пошевелить мозгами. Одними лишь газометами и лазерными бластерами здесь не обойдешься! Уж я-то знаю, какая охрана у Саддама!

– Да, пожалуй, не обойдешься…

– Ну ладно, док, мне пора. Не хочу заставлять ждать чертовски богатых курдов. Свою долю можешь получить в Цюрихе уже завтра. Счет прежний. И, ради Бога, не уезжай надолго – ты можешь мне здесь понадобиться. Эх, люблю Вечный Город! Пока, док-.. Можешь не провожать меня.

Крепкое прощальное рукопожатие подкрепило альянс знаменитого ученого и бесстрашного наемника. А затем Джейк поднялся и, привычно открыв ногой дверь, вышел в коридор. Он потянулся, шагнул к выходу… И внезапно исчез, чтобы, пронзя пласты тысячелетий, очнуться на мраморном пьедестале в крепости Синих Монахов…

Он стоял на подиуме, точно манекен, намертво приковав к себе изумленные взоры странной компании из четырнадцати рослых мужей в мрачных темно-синих плащах и одного коротышки, устроившегося в кресле прямо перед постаментом. Джейк Митчелл отлично понимал: он не бредит, не свихнулся и не спит. Джейк Митчелл не растерялся. Джейк Митчелл любил фантастические боевики и фильмы ужасов, наизусть знал, что должен говорить крутой главный герой в подобной ситуации.

– Срань господня! Куда это я попал? – вот были первые его слова.

Он стоял в центре какой-то пещеры; края ее и потолок терялись в темноте. В пещере было жарко и он не сразу ощутил свою наготу. Компания, собравшаяся здесь, явно не ожидала его появления. Во всяком случае, они не бросились к нему, выхватывая пистолеты или нечто, их заменяющее.

– Ты кто такой?

Голос принадлежал коротышке. Джейку сразу стало не по себе от прожигающего взора огромных черных глаз карлика. Вглядевшись в того внимательнее, Митчелл содрогнулся: существо, восседающее в кресле, не могло быть человеком! Округлое лицо было абсолютно белым, безжизненным; над лицом нависал гигантский, непропорциональный лоб-нарост, выступающий из-под кудрявой смоляной шевелюры. Тонкие губы и большой кшовоподобный нос завершали портрет уродца. А голос его был повелительным, он произносил слова с каким-то туманным архаическим акцентом; существо безбожно коверкало английский язык. Но Джейк понял его и тотчас ответил:

– Как это кто я такой? Я – человек! А вот кто ты, мать твою?! Кто вы такие? Вы – инопланетяне?

– Ты и впрямь не знаешь меня?! – сощурился коротышка.

– Первый раз вижу.

– Как ты попал сюда? – спросил высокий бледный человек с причудливой серебристой пластиной на груди, стоящий рядом с креслом карлика.

– Как попал… – рассеянно пробормотал Джейк. – Шел к двери, вдруг ощутил яркую вспышку, меня ослепило. В следующий миг я уже был здесь.

– Ага! – воскликнул коротышка, соскакивая с кресла. – Я начинаю кое-что понимать! Скажи мне, друг мой, свое имя и откуда ты родом!

– Я Джейк Уильям Митчелл-младший, родом из Джорджии.

– Во имя Всех Знаний Вселенной! – вскричало существо. – Какое длинное у тебя имя! Значит, из Джорджии? А где это?

Чистосердечный интерес, написанный на физиономии существа, явственно убеждал Митчелла в худшем: в мире, куда он попал, ничего не знают о Джорджии!

– Джорджия в Америке, – упавшим голосом произнес Джейк. – А Америка на Земле. Земля же – третья планета Солнечной системы. Голубая такая, круглая – если смотреть из космоса.

– Где находится Земля, мы и сами знаем, – живо заметил коротышка. – К твоему сведению, мы сейчас именно на Земле пребываем. А почем тебе известно, как она выглядит из космоса?

– Да это каждый ребенок знает! Тысячи космических аппаратов ежедневно фотографируют Землю!

– Ага! – снова вскричал карлик, торжествующе оглядев своих спутников. – Мои догадки подтверждаются! Еще скажи, друг мой, какой сейчас, по-твоему, год?

– Одна тысяча девятьсот девяносто третий, считая от Рождества Христова, – пролепетал Джейк.

– Брахо, карту!!! – завопил коротышка, прожигая Джейка магнетическим взглядом огромных агатовых глаз.

Когда в руках существа оказался листок, испещренный значками и извилистыми линиями, оно резво подбежало к подиуму, где все еще стоял Джейк, и сунуло в руки обнаженному великану то, что называло картой.

– Это карта мира, – сообщил коротышка. – Покажи на ней свою Америку.

Опытный глаз бывалого путешественника скользнул по «карте».

– Я не могу показать Америку, – сказал Джейк. – Ибо на этом рисунке изображено только Восточное полушарие, а Америка – в Западном. Я вижу здесь Европу и Азию. Но… Но их почти невозможно узнать! Где Британия, Скандинавия? А Италия, Греция, Турция? Боже мой, да ведь здесь нет самого Средиземного моря!!! Африка словно срослась с Евразией!

– Потрясающе! – разнесся под сводами пещеры-амфитеатра пронзительный крик карлика. – Вы слышали, монахи?! Он едва узнает наш мир! Он – из будущего! Я хотел отправить в будущее Конана, а вместо этого получил оттуда его точную копию!

Потрясенный сим известием, Джейк заорал:

– Может, объяснишь мне наконец, что все это значит?! Да кто ты такой, мать твою побери?! Что значит: «из будущего»?!

Существо снова обратило к нему пылающие очи.

– Скоро узнаешь, – сказал уродец. – Мы еще не раз обсудим с тобой наши миры. А покамест ты должен отдохнуть; мои монахи устроят тебя. Мне же нужно собраться с мыслями…

Последние слова коротышки прозвучали глухо, как будто издалека. Джейк почувствовал, как все члены его наливаются тяжестью и он засыпает. Бороться с этим внезапно нахлынувшим сном было невозможно. Гость из Будущего опустился на землю, провалившись в бездну гипнотического сна…

Несчастный барон Эритей стоял на коленях, и неудержимые слезы струились из его распухших глаз. Он смотрел на большой хрустальный бокал, наполненный кровью, в которой, точно огурец в рассоле, плавал изящный женский пальчик. На палец было нанизано кольцо с огромным, поистине бесценным бриллиантом. Бриллиант тот он подарил своей супруге, красавице Сильвестии, в день рождения сына… Пальчик с бриллиантом, плавающий в крови, был единственным, что от нее осталось.

Эритей и представить себе не мог, кто хозяйничал в доме во время его отсутствия. Бродя по испачканным кровью, заполненным костями и смердящими клочками недоеденных человеческих тел залам, он не мог и думать об этом. Человек, о котором говорили, будто Митра обвенчал его с удачей, в этот день проклял всех богов. Жестоки и бесчестны боги, допустившие такое!..

Сгустилась ночь. Барон был один в огромном дворце, ставшем общей могилой сотен замученных людей. Кровавое безумие окончательно овладело разумом Эритея. Слез7 уже не было, но, взирая на окровавленный пальчик супруги, барон хрипло шептал:

– Месть! О, месть! Только тебя алчу я в этой никчемной жизни! О, я готов продать душу какому угодно демону за одно только слово: КТО??? Кто достоин моей мести?

И, отвечая ему, в тишине ночной прозвучал сильный низкий голос:

– Спеши отомстить, благородный Эритей! Я помогу тебе…

Эритей встрепенулся. Безумные глаза оглядели комнату.

– Кто говорит со мной? Ты – дух? Что нужно тебе от меня?

– Я твой друг, – сказал голос. – Я Дух Возмездия. Я открываю несчастным, подобным тебе, истинные имена злодеев. Готов ли ты следовать за этим зверем, чтобы свершить свою праведную месть?

– О, говори скорее! Я готов отправиться в самые бездны Ада!

– От тебя это не потребуется. Твой враг направляется сейчас по немедийской дороге в сторону Корин-фии, держа путь к северо-восточным отрогам Карпаш-скихгор.

– Прекрасно, его имя?!!

– Это дьявол в обличье женщины, и имя ее – Тхутмертари! Она повелевает тварями, которые растерзали твоих родных и близких, Эритей. Твари сделали это по ее приказу. Она красива и голубоглаза, и темные силы по-прежнему подвластны ей…

– О, если осталась еще на свете справедливость, силы Тьмы не помогут ей уйти от меча Мстителя!

– Торопись же, Эритей, – сурово сказал голос. – Злодейка все более удаляется от тебя! Будь хитер и осторожен, как ночной волк: Тхутмертари – опасный противник, она могучая волшебница! К тому же путешествует она в компании твоего короля Конана…

– Конан! Он умрет вместе с ней, предатель!

– Нет! Его ждет иная судьба. Далеко на Юге есть Бог, который долгие десятилетия ждет этой жертвы. Помни, Эритей: только Тхутмертари – ты должен ей отомстить!

– И я отомщу ей, пусть даже ради этого придется расстаться с жизнью и обречь душу на вечные мучения! – страстно вскричал барон Фланский и, не разбирая дороги, бросился к двери. Через секунду снаружи раздался цокот лошадиных копыт.

– Вот, прекрасная Тхутмертари, к чему приводит излишняя жестокость, – заметил между тем голос. – А ведь в прошлом я не раз остерегал тебя. Ты умрешь от руки этого безумца – ты, принцесса, посмевшая презреть волю великого Тот-Амона! О, Отец Сет, прости мне эту жертву!..