Текст книги "Северная война 1700-1721 (Полководческая деятельность Петра I)"

Автор книги: Борис Тельпуховский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

2. Первый период обороны Полтавы

В первых числах апреля в сопровождении старших начальников и Мазепы Карл XII отправился к Полтаве для личной рекогносцировки. После нее король сделал вывод, что эта крепость будет не в состоянии долго держаться. Захват Веприка позволил королю предположить, что такая же участь постигнет и Полтаву. В 20-х числах апреля Карл XII решил штурмом захватить ее в свои руки.

Сравнительно небольшая крепость Полтава располагалась на правом высоком берегу Ворсклы, при впадении в нее р. Коло– мак. В месте своего слияния эти реки образовали множество рукавов, протекавших в широкой низменной долине, покрытой непроходимыми болотами, чрезвычайно затруднявшими сообщение города с восточным берегом Ворсклы. Крутые возвышенности правого берега не подходили к реке вплотную, а были отделены расстоянием до 1 километра от ее русла.

Восточная и западная части крепости окаймлялись оврагами; на востоке они подходили вплотную к ограде, а на западе не доходили до нее на 100 саженей. Небольшой овраг разделял крепость на две части.

Оборонительная ограда, имевшая форму бастионов, состояла из земляного вала и палисада, обнесенного рвом. Такие укрепления не представляли серьезной преграды для первоклассной в то время армии шведского короля. Незадолго до осады Петр I приказал исправить прежние и выстроить новые укрепления. Гарнизон Полтавы состоял из 4 тысяч солдат и 2 500 вооруженных жителей при 28 орудиях. Во главе их стоял храбрый, энергичный и верный воинскому долгу полковник А. С. Келин.

В конце апреля шведы появились под стенами Полтавы. Одна часть их расположилась в укрепленном лагере, а вторая – в окрестных деревнях, прилегающих к Полтаве. В Будищах для прикрытия предстоящей осады был оставлен под командованием генерала Росса обсервационный отряд в составе двух драгунских и двух пехотных полков.

Сосредоточив свои войска у Полтавы, шведы приступили к осадным работам, руководство которыми было возложено на генерал– квартирмейстера шведской армии Гилленкрока, – «маленького Вобана», как его называл шведский король.

У генералитета шведской армии не было единого мнения о целесообразности осады Полтавы. Многие генералы не верили в возможность взятия Полтавы и убеждали Карла отказаться от этой операции. Такого мнения, в частности, придерживался Гилленкрок. Но Карл приказал начать работы и форсировать осаду Полтавы.

Карл XII хвастливо заявлял своим генералам, что русские, засевшие в такой «ничтожной» крепости, сдадутся шведам при первом пушечном выстреле по городу. Однако небольшой гарнизон крепости проявил изумительную стойкость и задержал шведскую армию у своих стен на три месяца.

После тщательной рекогносцировки окрестностей Полтавы Гилленкрок составил план осады: было решено атаку вести с западной стороны города, а осадные работы ограничить тремя параллелями, соединив их между собой простыми ходами сообщения. Для производства работ был организован большой наряд солдат с таким расчетом, чтобы в первую же ночь наступления добраться до крепостного рва, а потом внезапно атаковать русских.

Еще до начала осадных работ (28 и 29 апреля) шведы сделали попытку штурмом взять Полтаву. Встретив мужественное сопротивление полтавского гарнизона, они вынуждены были отступить.

На следующий день с наступлением темноты шведы приступили к осадным работам. Как только гарнизону стало известно, что шведы проводят осадные работы у стен крепости, полковник Келин решил немедленно сделать вылазку.

Отряд, вышедший из крепости, быстро опрокинул сторожевые пикеты шведов, прикрывавшие осадные работы, и напал на них столь внезапно, что те и оглянуться не успели, как русские оказались в траншеях. Овладев их шанцевым инструментом, русские благополучно вернулись в Полтаву.

В связи с тревогой шведов, начавшейся на месте работ, к ним на подмогу было послано подкрепление, но оно уже не нашло русских в окопах и двинулось к крепости. В час ночи 1 мая у крепостной ограды завязался горячий бой, продолжавшийся до рассвета. В этом бою шведы потеряли около 500 человек и вынуждены были отступить. Русские потеряли 212 человек убитыми и ранеными.

На следующий день с наступлением ночи шведы снова приступили к осадным работам, но гарнизон Полтавы неоднократно повторял внезапные налеты на шведов. Еще в течение апреля был совершен ряд успешных вылазок, во время которых разрушались осадные сооружения шведов, захватывалось оружие и шанцевый инструмент. Осажденные полтавчане успешно отбили ряд штурмов. Несмотря на большие потери, понесенные во время штурмов, шведы продвигали вперед свои осадные сооружения и им удалось дойти до крепостного рва.

«Вчерашнего дня, – писал Меншиков государю 5 мая, – получили мы от коменданта Келина письмо, что шанцы под самый ров подведены»[129]129
  «Русский архив», кн. III, 1875 г., стр. 69.


[Закрыть].

Гилленкрок, руководивший осадными работами, считал свою задачу выполненной и советовал королю попытаться открытой силой овладеть крепостью. Но король, располагавший к этому времени уже точными сведениями о состоянии крепостных валов, считал необходимым продолжать и дальше инженерную атаку, «пройти сапами (траншеями) через ров и заложить мины под крепостной вал»[130]130
  А. Гилленкрок, Современное сказание о походе Карла XII в Россию, стр. 92–93.


[Закрыть].

Полковник Келин, предвидя бомбардировку города, занялся утолщением крепостных валов и время от времени производил вылазки на шведов.

Время с 4 по 14 мая прошло в тщательной подготовке сторон к сражению.

Когда весть об осаде Полтавы дошла до главных сил русской армии, она была передвинута из Богодухова к р. Ворскла. 2 мая главные силы расположились между Котельной и Лихачевкой.

Сосредоточение русской и шведской армий к Полтаве совершалось почти одновременно, что затрудняло командованию оценку обстановки, и только к 5 мая для Меншикова она частично стала ясна. Меншиков считал, что гарнизон сам справится с обороной крепости. Это свидетельствует о том, что в русском лагере еще твердо не знали о намерении шведов штурмовать крепость всеми своими силами.

Только на следующий день, когда Меншиков получил донесение от Келина, ему стало совершенно ясно, что дело под Полтавой принимает серьезный оборот. В донесении говорилось, что «неприятель оную крепость уже несколько раз жестоким приступом атаковал и хотя с великим уроном отбит и через вылазки многих людей потерял, однако же до сего времени помянутой город в крепкой блокаде держится».

Меншиков, получив сведения о тяжелом положении осажденных, 28 апреля созывает военный совет и на нем «за благо разсудили», «дабы сильную какую подвесть над неприятелем диверсию и онной крепости отдых учинить». На совете было решено произвести нападение на Опошню и Будище для того, чтобы отвлечь внимание противника от крепости.

Нападение на шведов предполагалось произвести одновременно в трех направлениях. Главные силы должны были оставаться на левом берегу Ворсклы и быть в полной готовности «сикурсовать» в том направлении, «куда неприятель сильнее наступит».

В ночь с 6 на 7 мая русские отряды успешно переправились на правый берег Ворсклы у Опошни и двинулись на обсервационный отряд Росса. Но наступление русских шведы быстро обнаружили и открыли сильный пушечный и оружейный огонь. Однако натиск русских был настолько стремительным, что им удалось сбить линию прикрытия и захватить одно знамя, две пушки и 180 пленных, в числе которых оказался майор Лоде. Остальная часть солдат линии прикрытия разбежалась, и для русских открылся путь к Опошне.

Но Росс, осведомленный о наступлений русских, быстро поднял по тревоге главные силы своего отряда – два пехотных и два драгунских полка – и двинул их против русских, направляющихся к Опошне. Убедившись в превосходстве сил русских, Росс не решился вступить с ними в бой, и после первого залпа со стороны наступающих он зажег предместье и, «не дождавшись шпажного бою, с великой конфузней и стыдом» отступил в Опошненский замок[131]131
  ГАФКЭ, Кабинет Петра I, 1709, д. № 9, реляция, л. 571–574.


[Закрыть].

Русский отряд уже подошел к замку и приготовился к его штурму. Но Меншиков, стоявший во главе этой операции, получил сведения о движении к Опошне шведских подкреплений. Сам король с двумя гвардейскими батальонами и с четырьмя драгунскими полками двигался на помощь осажденным.

Тогда русские отвели свои части снова на левый берег Ворсклы, и королю удалось догнать только часть русского арьергарда, находившегося у переправы на правом берегу реки. «Наши, остановясь, дали по них из пушек и из мелкого ружья несколько добрых залпов, от чего они, шведы, принуждены с уроном отступить к Опошне. И наши потом с добрым порядком перешли через реку Ворсклу паки в обоз свой счастливо». Итак, намеченный план отвлечения шведов от Полтавы не привел к желанным результатам.

Русским удалось только временно отвлечь шведов от Полтавы и освободить несколько сот украинских казаков, которых «с женами и детьми… шведы за крепким караулом и непрестанной жестокой работе держали».

Шведский король простоял с ночи на 7 по 8 мая в ожидании нового нападения русских, а затем решил подтянуть свои войска ближе к Полтаве. Шведская пехота расположилась около крепости, а конница заняла деревню Жуки. «Неприятель после бывшей акции из Опошни и из Будищ и из других мест пошел с великим поспешением к главному своему корпусу, который обретается около Полтавы и оную облегли и желают, чтобы достать»[132]132
  Сборник Русского исторического общества, т. XI, стр. 113.


[Закрыть].

Русская кавалерия, оставленная Меншиковым на правом берегу Ворсклы, расположилась севернее деревни Жуки и вела непрерывное наблюдение за противником. Она уничтожала отдельные шведские отряды, как только они отделялись от главных сил своей армии. Обессиливая таким образом неприятеля, Меншиков сообщил Петру: «Мы повседневно чиним здесь неприятелю диверсии, но желаю к тому скорого к нам прибытия вашей милости, ибо ко всему знатная прибудет резолюция; баталии елико возможно оберегаемся, а понеж неприятель со всей силой против нас собрался, и по вашему указу послал к Шереметеву, чтобы, оставя Волконского с тремя полками при гетмане, к нам поспешал, також Долгорукову велел сюда итти».

9 мая Меншиков получил письмо от Петра с советом «в осаде полтавской гораздо смотреть надлежит, дабы оная… освобождена (была) или по крайней мере безопасна была от неприятеля, к чему предлагаю два способа: первое – нападение на Опошню и тем диверсию учинить; буде же то невозможно, то лучше притить к Полтаве и стать при городе по своей стороне реки (как было у Новгородка-Северского), понеже сие место зело нужно… и сим способом неприятель достать ево не может, ибо всегда возможно в город людей прибавливать и амуницию; протчее дается на ваше доброе рассуждение»[133]133
  ТИРВИО, т. III, д. № 159, стр. 165.


[Закрыть].

Один из рекомендованных Петром способов борьбы был уже испытан и не дал желательных результатов, поэтому Меншиков применил второй способ.

12—13 мая русская армия спустилась вниз по левому берегу Ворсклы и сосредоточилась у деревни Крутой Берег, против Полтавы. Главное внимание сейчас русское командование обращает на оказание немедленной помощи осажденному гарнизону. 15 мая Меншикову путем сложного маневра в сопровождении местных жителей под прикрытием темноты удалось перебросить в крепость отряд Алексея Головина в составе 1 200 человек[134]134
  ГАФКЭ, Кабинет Петра I, 1709 г., д. № 9, л. 443, Письмо Меншикова Петру I. Эту же цифру приводит и Головкин в письме Скоропадскому 17 мая. ЦВИА, Фонд ВУА, д. № 25, ч. 1, л. 62.


[Закрыть].

Переодетый в шведское обмундирование, отряд перешел скрытно через болото и подошел к окопам шведов, которые приняли смельчаков за своих и пропустили их. На окрик «Кто идет?» – бригадир Головин ответил по-немецки, что он ведет команду для осадных работ под Полтаву. Шведы обнаружили свою ошибку, но было уже поздно: русский отряд штыками проложил себе дорогу к крепостным воротам. Причем русские перекололи до 200 шведов, потеряв сами в этой смелой операции 33 человека. «Каждый из солдат отряда принес по мешку с порохом, перенеся его через воду на голове»[135]135
  Цитируется по сборнику «Полтавская битва», стр. 206.


[Закрыть].

Карл XII, узнав об искусно исполненной операции, сказал: «Я вижу, что мы научили русских воевать».

После этой операции русские пытались каким-либо образом оказать еще помощь осажденным в Полтаве. Так, через непроходимые болота у реки Ворскла начали строить гати из фашин, отдельные конные отряды продолжали производить нападения на шведов в целях отвлечения их внимания от крепости. Но эти меры не помогли, и шведы продолжали окружать Полтаву тесным кольцом.

Первый период осады Полтавы представляет собой поучительный урок в истории военного искусства. Сравнительно небольшой гарнизон храбрых патриотов, обложенный лучшей в то время европейской армией, дал возможность русскому командованию выиграть время и сосредоточить свою армию для решающей схватки с врагом.

Полтавский гарнизон под руководством мужественного полковника Келина вел активную оборону крепости. Келин внимательно следил за действиями шведов, производил почти ежедневно вылазки на противника, во время которых у рабочих команд шведов захватывался шанцевый инструмент и разрушались построенные ими саперные сооружения. Обороняющиеся наряду с применением обычных средств борьбы – артиллерийский огонь, постройка внутренней линии обороны, саперные работы – изобрели совершенно новые средства борьбы, например применялась особая машина с крюком, при помощи которой шведы «вынимаются из сапов».

Мужественные защитники Полтавы своевременно поддерживались полевой армией. Как только дошли тревожные слухи о тяжелом положении Полтавы, Меншиков принял срочные меры по оказанию помощи осажденному гарнизону (принцип взаимоподдержки). Он сосредоточил всю армию у Полтавы, предвидя неизбежность генерального сражения со шведами.

Однако, имея указания Петра I избегать пока решительного сражения со шведами, Меншиков принял ряд мер по оказанию помощи гарнизону: произвел нападение на Опошню, усилил гарнизон посредством переброски отряда Головина, пытался установить непосредственную связь с гарнизоном, стремился удержать в своих руках мост через Ворсклу.

За мост развернулась упорная борьба между шведами и русскими. Шведы, имея большой опыт в инженерном искусстве, не дали русским установить непосредственную связь с Полтавой. Но меры, принятые Меншиковым, хотя и не всегда приводили к положительным результатам, все же усиливали стойкость гарнизона и значительно подтачивали силы противника.

Следует признать, что Карл XII правильно оценил значение Полтавы: падение ее укрепило бы стратегическое положение шведов. Правильно он выбрал главное направление инженерной атаки с западной стороны. Не прекращая осады Полтавы, он сумел отразить наступление русских отрядов и оказать своевременную поддержку отряду Росса.

Ошибочным действием шведов было производство штурмов крепости без достаточной подготовки и малыми отрядами. Идея осады Полтавы была вообще бессмысленной. Если Карл XII решил дать генеральное сражение русской армии, ему нужно было обеспечить сохранение сил своей армии. Чтобы прорваться на Белгород, не обязательно было идти через Полтаву.

3. Второй период обороны Полтавы

27 мая из-за реки Ворскла под Полтаву со своими войсками прибыл Шереметев, а 4 июня приехал Петр, находившийся с февраля в Троицком городке. О прибытии новых подкреплений гарнизон известили пушечным выстрелом с холостым ядром, в которое было вложено письмо Петра I с призывом держаться как можно дольше. Он писал, что принимаются меры для спасения гарнизона и оказания ему помощи. Письмо было прочитано в ратуше, и осажденный гарнизон и жители поклялись города неприятелю не сдавать, а упорно оборонять его до последней капли крови.

Самонадеянный, упоенный славой, уверенный в непобедимости своей армии, шведский король гордо заявил своим генералам: «Если бы бог послал ангела небесного с приказанием отступить от Полтавы, я и тогда бы не отступил». На деле Карлу XII пришлось простоять под Полтавой три месяца и потерять почти всю свою армию.

В последних числах мая было сравнительно спокойно. Обе стороны готовились к решающей схватке. По рассказу многих перешедших из шведского войска дезертиров и взятых «полонянников», а также и убежавших из плена русских, «в шведском войске великая скудность в провианте и для того будто намеривают идти к Днепру».

Русская главная квартира дала указание гетману Скоропадскому, чтобы он «в те места, через которые чаять того неприятельского к Днепру подходу», дал от себя указы, чтобы «жители тех мест вывозили свой скарб и скотину выгнали в леса и в крепкие места, а в городах бы и селах ничего излишнего в домах их не было, но малое б число про свою нужду держали, чтобы тем неприятелю не дать никакого довольства»[136]136
  ЦВИА, Фонд ВУА, д. № 25, ч. 1, л. 68.


[Закрыть].

Русские военачальники проявляли исключительную сообразительность и при новой обстановке быстро принимали решение.

Прибывшему под Полтаву Шереметеву стало совершенно очевидным, что перевес сил и преимущества в инженерном отношении были на стороне шведов. «Апроши итти и чинить коммуникацию с городом, – писал Шереметев царю, – будет не малая медленность и дабы между тем неприятель своего намерения над Полтавой не учинил».

Это был прямой совет Петру о необходимости принять другой способ борьбы против шведов. Дальше Шереметев рекомендует, «чтоб немалую часть пехоты и при том кавалерию через Ворсклу, выше Полтавы в полуторе мили, переправить и поставить в ретраншементе, а из того ретраншемента всякие поиски чинить и диверсии неприятелю делать. А хотя бы неприятель и хотел нас в том ретраншементе атаковать, то он учинить ничего не может, понеже с тылу того ретраншементу р. Ворскла, и есть ли случай покажет к ретированию, то переход в руках наших будет. А когда неприятель с пехотою будет на нас наступать, также и в то время от шанцов возможно не малой алларм и диверсию учинить неприятелю»[137]137
  Ф. Ласковский, Материалы для истории инженерного искусства в России, т. II, стр. 259.


[Закрыть].

Это письмо писалось еще до прибытия Петра в лагерь. Приехав в лагерь, Петр через некоторое время принял совет Шереметева.

В первых числах июня шведы снова усилили нажим на Полтаву. 1 июня в штурме крепости приняло участие 3 тысячи человек. Они «бросили» в крепость 32 бомбы, «от которых учинился в городе великий пожар». Воспользовавшись этим, шведский король приказал своим войскам повторить штурм. Шведские штурмовые колонны двинулись с двух сторон на приступ крепости. Пока гарнизон был занят тушением пожара, передовым частям удалось взобраться на крепостной вал и водрузить свое знамя, а барабанщик уже бил «взятие». Но в этот критический момент русские контратаковали шведов и отбросили их к крепостному валу. Получив подкрепление, шведы еще раз бросились на штурм, но вновь были отбиты. В штурмах 1 июня шведы потеряли более 400 человек, а русские только 194 человека.

На другой день фельдмаршал Реншельд послал коменданту Полтавы наглое предложение сдаться на «аккорд», причем предложение сопровождалось угрозами, что сдача должна состояться заблаговременно, «понеже в приступное время аккорд дан не будет; хотя бы этого и требовали, то все будут побиты».

Полковник Келин ответил шведскому парламентеру, что нам уже было семь предложений, а «приступов было 8 и из них присланных на приступ более 3 000 человек при валах Полтавских головы положили. Итак, тщетная ваша похвальба; победить всех не в вашей воле состоит, но в воле божией, потому что всяк оборонять и защищать себя умеет»[138]138
  ТИРВИО, т. IV, стр. 122.


[Закрыть].

После того как шведский парламентер ушел, комендант Полтавы выслал из крепости тысячный отряд, для того чтобы напасть на нижние неприятельские шанцы, расположенные от р. Ворскла к болоту, в которых «было неприятельского войска 700 и 6 пушек». Удар по шведам был настолько стремительным, что они не успели приготовиться к отпору. Русский отряд быстро выбил противника из его укреплений, захватил всю артиллерию и погнал шведов к Ворскле, в топкое болото.

Тяжелое положение гарнизона Полтавы приводило Петра I и некоторых его военачальников к мысли попытаться установить связь с осажденными. В связи с этим 4 июня фельдмаршал Шереметев разослал «предложение», на которое он желал получить от «генералов письменных рассуждений» о том, как действовать дальше против шведов, «каким образом оной крепости пользу в неприятельском наступлении чинить и до его намерения не допустить?»[139]139
  Д. Ф. Масловский, Записки по истории военного искусства в России, вып. I, Приложение, стр. 35.


[Закрыть].

Большинство генералов высказывалось за необходимость дать генеральное сражение шведскому королю, ни в коем случае не позволив ему уйти за Днепр. Характерны в этом отношении рассуждения генерала Алларта. Он писал:

«Будто добро то, чтоб короля шведского за Днепр перепустить, но я весьма против оного в том мнении есмь, и надеюсь при помощи божьей и со всеми великими и в войне искусными генералами утвердить, что сие от Царского Величества высокому интересу не токмо весьма вредительно, но и к его высшему бесславию будет, ибо можем с нашей стороны еще 10 лет войну продолжать, а никогда такого авонтажу не получим, – короля шведского в такое утеснение, нужду и окружение меж двумя реками привесть, в каком он ныне есть. И опасатися надлежит, что ежели мы нынешнего случая не употребим, то король шведский вновь усилится и Станислава в свое расположение, також по времени поляков и Литву к своей стороне привесть может, и ежели генеральный мир в Европе учинится, как к тому надежда есть, то не надлежит сомневаться, что король французский короля шведского, яко вечного своего приятеля, вспомогать как советами, так деньгами и людьми будет и свои замыслы и факции в Польше и Литве по всякой возможности к высшему вреду его Царского Величества чинить и могут тогда легко в случаи иногда переменитися, ибо надлежит подлинно верить, что король шведский свои погрешения в сей войне признает и вред поправит в его Царского Величества земли с лучшим основанием знать будет атаковать, где чувственнее есть»[140]140
  ГАФКЭ, Фонд Госархива, кн. 2, д. № 8, л. 1027.


[Закрыть].

«Рассуждение» Алларта показывает, что русское командование трезво оценивало международную обстановку и правильно намечало оперативный план борьбы со шведами.

Петр I, выслушав совет генералов и оценивая оперативную обстановку, считал, что положение Полтавы пока не безнадежно, но шведы могут либо приступить к решительному штурму Полтавы, либо при неудаче штурма могут дать генеральное сражение русской армии, чтобы открыть путь для своей армии в центральную Россию. Причем Петр не исключал возможности, что Карл XII вследствие тяжелого положения шведской армии (оперативное окружение, отсутствие боеприпасов и продовольствия, малая вероятность получить поддержку из Польши и Турции в силу неустойчивого положения Станислава Лещинского на престоле и неудачного исхода переговоров с крымскими татарами и турками) может снять осаду Полтавы и отступить за Днепр в Польшу. И в том и другом случае надо помешать шведскому королю осуществить его планы, если бы даже понадобилось дать генеральное сражение. Так рисовалась обстановка Петру I.

Считая, что Полтава еще может держаться, и смотря на бой как на крайнее средство, военный совет решил еще «поутрудить» шведов некоторое время над осадой Полтавы и продолжать ослабление сил противника посредством набегов, не прибегая к генеральному сражению. На совете решили воспрепятствовать отступлению шведов в Польшу, держать армию в кулаке и быть готовым, когда этого потребует обстановка, дать шведской армии генеральное сражение.

Предвидя неизбежность сражения, русское командование особенное внимание обращало на тщательную подготовку к нему. Оно вело непрерывную разведку противника и имело все необходимые данные о шведах, так как отдельные разведывательные отряды все время находились в соприкосновении с противником и держали его в напряженном состоянии. С целью изматывания сил противника небольшие отряды русских продолжали набеги на шведов. Широко применялось устройство засад, внезапно нападавших на проходившие отряды шведов или нарочно заманивавших их в ловушки. Это в особенности беспокоило шведов.

6 июня Петр дал приказ гетману Скоропадскому занять все переправы на реках Псел и Хорол и преградить пути, которыми шведский король мог бы воспользоваться при отступлении в Польшу. Русское командование твердо решило дать бой шведам и в том случае, если они повернут в Польшу, и даже тогда оно было намерено не выпускать их из Украины.

Русские еще раз попробовали проложить через болота подступы к Полтаве, но на этом пути они встречали постоянное сопротивление шведов, которые своими поперечными траншеями перерезали проводимые ими подступы.

Полковник Келид в своих донесениях сообщал, что осадные работы шведов идут успешно, а положение осажденных становится все более затруднительном, продовольствие и боевые припасы истощаются и что дальнейшее стремление только «потрудить» противника «над тем место» становится крайне опасным для гарнизона.

В связи с этим 12 июня царь созвал «генеральный совет» для обсуждения плана действий. Было принято решение произвести демонстративное нападение на шведскую армию в нескольких направлениях. Такая демонстрация была проведена 14 июня. Скоропадский произвел нападение на деревню Жуки, отряд Генскина атаковал Сенжары, а отряд Ренне отбросил шведов от деревни Петровки. Ренне применил военную хитрость. Он устроил засаду. На рассвете 15 июня он приказал двум драгунским полкам скрытно расположиться в лесу, 500 драгунам и всей нерегулярной коннице подойти к неприятельскому лагерю и затем заманить шведов в устроенную для них ловушку. Этот замысел удался. Как только русские войска были замечены, Карл XII с шестью полками выступил против них. Конница, заманивая шведов, отступала до тех пор, пока не подвела их к лесу.

Но когда шведы подошли к месту засады, «в прикрытии лежащие драгуны великие залпы по оным дали». Шведы, повернув назад, стали отступать к своему обозу, а отряд Ренне, преследуя отступающего противника, нанес ему значительное поражение. Без потерь Ренне возвратился обратно, перешел через Ворсклу, оставив несколько человек для наблюдения за переправой через реку.

Демонстрация, проведенная русскими, а также постоянные набеги конных отрядов заставили шведов стянуть свои войска к Полтаве. Но Карл все же не снял осаду.

На военном совете 15 июня русские генералы постановили еще раз попытаться приблизиться к Полтаве при помощи апрошей, но и эта попытка кончилась неудачей, так как через русские апроши шведы стали рыть поперечные окопы.