Текст книги "Маськин"

Автор книги: Борис Кригер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава тридцать шестая
Маськин и капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев

Восток – это не географическое направление, не область земли, не место в душе. Восток – это красочное кружение таинственных тканей древности, где среди шёлка всегда блестят клинки кинжалов, и нет такого уголка на Земле, где бы не чувствовалось терпкое дыхание Востока.

Вот и Маськин однажды решил дописать тысячу вторую ночь к тысяче и одной ночи. Для сбора материалов для этой сказки он снарядил шхуну из своего старого корыта и уже к шести часам утра шёл на всех парусах курсом наискосок через Маськин Атлантический океан, туда, на Восток, где всё начинается и заканчивается, где слово «да» чаще всего значит «нет», где всё оказывается иначе, чем оно кажется, а чудится там, что Восток – это не смесь грязи и пряностей, а нечто величественное в своём опалённом солнцем темпераменте. Явившись же туда, вы не находите ничего, кроме витиеватых сказок и душных ночей да запаха кинжальной крови, доносимого откуда-то из соседнего квартала… Ах, Восток, Восток, – сколько противоречий таят твои горячие объятия…

Маськин прибыл на Восток в 6:05 утра, потому что, как вы помните, Маськин Атлантический океан был всего лишь огромной лужей в Маськином дворе и пересечь его можно было за пять минут, ещё даже успев поругаться с лягушками и поиграв в кораблики на середине лужи. Итак, без особых приключений Маськин прибыл на Восток, где его встретил знаменитый капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев, который сначала хотел Маськина сразу зарезать, как это в последнее время принято по местному обычаю, но оказалось, что Маськин, зная местные традиции, предварительно накануне, в качестве подготовки к визиту, послал домового-барабашку Тыркина, который у Ибн-Маслинкина-Алибабуева кинжал-то и спёр. Тогда Ибн-Маслинкин-Алибабуев решил проявить гостеприимство и сначала принять Маськина, как дорогого гостя, накормить, напоить чёрным арабским кофе, дать выбрать любую жену из своего гарема и потом уже наутро, если, конечно, получится, зарезать, как того требует древняя непререкаемая традиция восточного гостеприимства.

Маськин знал эти культурные особенности Востока и решил ночевать не оставаться, тем более что Маськин был лицом неопределённого пола и гаремом интересовался не очень. Разве что поболтать с девицами о хозяйстве да справиться, как там у них со снабжением. Но для этих целей знакомство с гаремом программа визита не предусматривала.

Итак, Ибн-Маслинкин-Алибабуев усадил Маськина за стол и стал угощать восточными яствами: праздничный обед начали по традиции арбузом и ароматной дыней, затем угощались бинтас-сахи – сладким тестом, залитым растопленным маслом и мёдом, потом последовал барашек, начинённый рисом, изюмом, миндалём и пряностями, а также острый соус хельба из красного перца, горчицы и ароматической травы, а завершился обед бульоном. Такой странный порядок блюд типичен на Востоке.

В качестве закуски, конечно же, ели хумус, фалафель, чёрные и зелёные маслины, помидоры, перец, а также орехи, арбузные семена, финики.

На сладкое Ибн-Маслинкин-Алибабуев угощал Маськина халвой и цукатами. Маськину халва особенно понравилась. И уже после обеда капитан подал свой знаменитый кофе[19]19
  Кофе – традиционный арабский напиток; процесс его приготовления зачастую представляет сложную процедуру, связанную, как правило, с приёмом гостей.


[Закрыть], который, как водится, без сахара, но с добавлением пряностей – гвоздики, кардамона, шафрана и мускатного ореха.

Маськин хорошо знал восточные традиции и стал отказываться от четвёртой чашки кофе, но Ибн-Маслинкин-Алибабуев, тоже по традиции, настаивал, и Маськин выпил весь кофейник, причём тапки ему помогали. Вообще ни Маськин, ни Маськины тапки кофе обычно не пили, но чего не сделаешь во имя традиции? Разве что только не дашь себя зарезать.

Вот традиция сразу зарезать дорогого гостя возникла недавно и явно связана не с цинизмом настоящего времени, а с появлением холодильников. Раньше хранить еду было негде и провизия скармливалась гостям, чтоб не пропадала, а гостя расспрашивали о новостях, потому что не было телевизоров. Сейчас же, с появлением холодильников и телевизоров есть возможность вести более экономное хозяйство. Зарезав гостя до обеда, можно сэкономить огромное количество высококачественных продуктов и таким образом вести гораздо более экономное хозяйство, не требующее таких колоссальных потрат, в которых нуждались шейхи и имамы древности. Излишки средств можно положить на счёт в швейцарском банке или купить наконец атомную бомбу, чтобы наглядно доказать, что на Востоке не только всё начинается, но и всё кончается.

Наконец после обеда капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев незаметно за спиной пошарил рукой – где его кинжал? Кинжал не нащупался, и он, вздохнув, закурил кальян и начал свой рассказ о тысяче второй ночи.

– Мы вышли в море, как водится, из Басры и направились в дальние страны с грузом парчи, пряностей и биологического оружия, которое президент Бушкин напрасно искал в Басре по секретным подвалам и ямам. Оно у нас находится совершенно открыто в системе водопровода и канализации и на самих наших жителей давно не действует. Но вот если капнуть лишь каплю такой воды в систему водопровода крупных городов Соединённых Штанов – победа наших традиций на все грядущие века обеспечена! Команда моя была надёжной, все честные люди – сорок разбойников, один порядочнее другого. Они потеряли пассворд к пещере Сим-Сим и с тех пор качают нефть, а в свободное от нефтекачания время по традиции грабят караваны, а отмывают награбленное через международную торговлю.

Капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев затянулся кальяном, мечтательно зажмурился и продолжил:

– По дороге мы заехали в страну циклопов, которые нынче объединились в Единую Циклопию, где нас, к нашему удивлению, приняли на редкость хорошо. Циклопы нынче стали большими защитниками мира и больше никого своими руками не обижают. Мы же, следуя традиции, в стране циклопов напакостничали, повытыкали циклопам последние глаза и отправились к птице Рухх на гору Каф[20]20
  Птица Рухх – большая птица, которая может унести в когтях целого верблюда, её можно найти только на горе Каф.


[Закрыть]. Птица Рухх нынче стала двуглавой и играет на балалайке. К нашему удивлению, она нас тоже приняла благосклонно, но мы ей яйца разбили и скорлупу стибрили.

Наконец прибыв в Соединённые Штаны, потому что дальше страны не нашлось, мы решили сразу биологическое оружие и применить, но нас хорошо приняли, обучили английскому языку, всю команду мою взяли на государственную работу, а меня назначили помощником начальника разведки. Вот я и подумал: зачем мне их травить? Они от нашей службы сами передохнут…

– А что, эти Соединённые Штаны ко всем такие гостеприимные? – недоверчиво спросил Левый тапок, которому три раза отказывали в визе в Соединённые Штаны на основании его левых убеждений.

– Что-то я не замечал, – насупился Правый тапок, которому тоже три раза отказали в визе за правые взгляды.

– Нет, не ко всем, – пояснил капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев, – Соединённые Штаны гостеприимны только к террористам. Простые же люди им, наоборот, хуже врагов. Они даже в анкете на визу спрашивают: «Вы не террорист?» – если не террорист, то не пускают.

– Не может быть! – не поверил Маськин.

– На то она и сказка тысяча второй ночи, чтобы рассказывать невероятные вещи, – пояснил Правый тапок.

– А я так считаю, что терроризм есть следствие невнимательного отношения к нуждам трудового народа, – пояснил Маськин Левый тапок и съел ещё маслинку, уж очень они ему понравились.

– Так отчего же вы всех в мире донимаете? – спросил Маськин капитана Ибн-Маслинкина-Алибабуева.

– Традиция у нас такая, а куда попрёшь против традиции? – задумчиво сказал капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев и снова незаметно за спиной пошарил рукой – где его кинжал? Кинжал опять не нащупался, и он продолжил: – То, что циклопы с птицами Рухх нынче стали хлюпиками, дела не меняет. Мы как были вольными детьми песков – так и остались, и пока на свете ходит последний хлюпик – не успокоимся.

– Ага! – Маськин сделал вид, что понял, а сам попятился к своей шхуне.

– Куда же досточтимый Ибн-Маськин собрался? – по традиции в третьем лице вкрадчиво вопросил капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев и нащупал за спиной рукоятку сковородки.

– А, мне морковку сажать пора, – соврал Маськин, потому что морковка у него давно была посажена, и бросился бежать со всех ног на свою шхуну, а тапки за ним едва поспевали.

– Ну и хлюпик же этот Маськин, – с сожалением процедил сквозь зубы капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев, – ничего не смыслит в традициях…

А кинжал домовой-барабашка Тыркин Ибн-Маслинкину-Алибабуеву всё-таки вернул по почте, чтоб не связываться, а то он мужик, знаете ли, горячий, не посмотрит, что Тыркин домовой…

Глава тридцать седьмая
Маськин и еврейский вопрос

Однажды Маськин услышал по радио, что всех Маськиных приглашают поселиться в одном месте, чтобы за ними легче было наблюдать. Маськин был положительным гражданином и решил навестить это место, потому что подумал, как бы это было здорово жить со всеми Маськиными вместе. Эту страну назвали Маськапатамия, чтобы всем было ясно, где теперь живут все Маськины.

В мире снова подымал голову антимаськинизм, представители которого считали, что быть Маськиным – явление вредное вообще и для всего человечества в частности. В результате этого более ста лет назад среди Маськиных возникло обратное движение: маськинизм, которое, наоборот, считало, что быть Маськиным – явление полезное. Маськинизм, конечно, никогда бы не преуспел, как сотни других течений и верований, возникших и канувших в небытие, если бы не основные кукловоды Земли, которым идея выдворить подальше всех Маськиных и собрать их в одном месте понравилась.

Как, вы разве не знаете, что на Земле есть шесть-семь основных кукловодов, которые и разыгрывают основные мировые спектакли? А, так вы, мой читатель, наивно полагаете, что судьбы мира вершатся у всех на виду? Ха-ха-ха!!! (Извините. Этот смех у меня вырвался не нарочно. Он скорее нервный, чем весёлый.) Вы действительно полагаете, что те фигуры, которые мы наблюдаем в наших телевизорах, и есть те самые, кто организует все эти спектакли?

Простите покорно… Но я вам должен открыть глаза: миром правят кукловоды. Самих их не видно, потому что они одеты в чёрное, а на фоне чёрных кулис они невидимы. Как в кукольном театре Образцова. Помните? Дёрнул кукловод за верёвочку – началась война. Дёрнул за другую – война закончилась. Взмахнул усатый кукловод рукой – и организовалось новое государство – Маськапатамия.

Место для поселения Маськиных кукловоды выбрали не очень удачное для проживания, потому что там жило больше всего антимаськинитов, но что поделаешь, по древней Маськиной легенде это было именно то место, где Маськиным было наиболее рекомендовано свыше заниматься натуральным хозяйством. Кукловодам, однако, это место было удобно. Эдакая кукольная арена, где можно малой, а главное, чужой кровью решать мировые конфликты.

Почему выбрали именно Маськиных? Потому что они самые наивные. Им морковку покажи – они две видят. Вот поэтому их и назначили избранными Маськиными, чтобы они для всего человечества видели по две морковки вместо одной, а всё человечество могло бы их шпынять…

Все Маськины, особенно кто попроще, ринулись селиться в Маськапатамии.

Маськин тоже не выдержал и, погрузив всех обитателей своего дома, направился в Маськапатамию. Однако по прибытии ему сказали, что он не совсем настоящий Маськин и чтобы стать настоящим Маськиным, ему надо обрезать уши до определённой стандартной длины. Кроме того, Плюшевого Меддведя надо было срочно отправить назад, потому что он не Маськин и подстригать ему нечего, и здесь ему не страна Плюшевых Медведей, и пусть себе не думает…

А остальных жителей Маськиного дома постановили переделать в Маськиных в 24 часа. Для переделки в Маськиных Шушутке велели нарастить уши, Кашатке укоротить, обоим охапочным котам надеть бумажные уши, попугаям выщипать перья в форме ушей, а домовому Тыркину в приказном порядке вставить зубы за его счёт и отправить обратно вместе с Плюшевым Медведем, потому что если он домовой – то должен сидеть дома. (Зачем вставлять зубы, да ещё за свой счёт? Чтобы обеспечить занятостью дантистов Маськапатамии, которых там была большая часть населения.)

Маськину всё это не очень понравилось, но он решил подождать и сразу не уезжать из Маськапатамии, тем более что сразу обратно и не выпускали.

Маськин, спрятав Плюшевого Медведя с домовым Тыркиным под кроватью в гостинице, направился осматривать страну и обнаружил, что большей частью она располагается на пустыре и по ней всё время шляются антимаськиниты и Маськиных обижают.

Маськин подумал, что, наверное, эту Маськапатамию для того и придумали, чтобы антимаськинитам было удобнее за Маськиными охотиться. А то раньше все Маськины были разбросаны по миру и кучно их собрать было непросто.

В Маськапатамии все говорили на маськапатамском языке, на котором всё было наоборот. Маськину поменяли имя на Никьсам (что значит Маськин, только справа налево). Потом Маськина со всеми обитателями дома призвали в Армию обороны Маськапатамии, в которой служить было очень сложно, потому что она всё время играла в такую странную игру: называется поддавки. Надо было бегать под камнями и пулями антимаськинитов, а самим стрелять было нельзя, иначе сразу сажали в турму.

Дело в том, что у кукловодов были очень странные правила игры. Особенно всё усложнилось, когда у них оказались свои кукловоды, а куклы первых кукловодов иногда слушаться отказывались и умудрялись дёргать за верёвочки самых главных кукловодов, у которых кукловодов вроде бы не должно было быть. Ситуация так запуталась, что без ножниц разобраться было уже нельзя. Все ниточки и верёвочки завязались узлами и все кто ни попадя пытались за них дёргать.

Первой в армию призвали кошку Басю, которую назначили инструкторшей парашютистов, потому что предварительно её сбросили со второго этажа военкомата и убедились, что она прекрасно парашютирует.

Золотого кота комиссовали по психическим показаниям. Он не смог пройти комиссию психиатра, потому что, как вы помните, был единственным нормальным с психической точки зрения, что уже давно стало считаться серьёзным отклонением от нормы. А что делать? Когда подавляющее большинство свихнуто на всю голову, приходится корректировать нормы.

Попугаев призвали в дезинформационные войска, где они должны были дезинформировать противника, но поскольку противник так и не был назначен, то эти войска дезинформировали сами себя, чтобы не простаивать.

Маськин с тапками от военной службы уклонился и решил поехать домой. Но не тут-то было. На дороге у него встали два стража Маськапатамии, которые берегли вход и выход. Это были Маськапатамы и Маськазавры. Маськапатамы считали, что Маськапатамию надо отдать антимаськинитам, а самим утопиться в море. Поскольку многие в море топиться не хотели, Маськапатамы ревниво следили, чтобы никто из Маськапатамии не убежал, а то топиться будет некому. Маськазавры молились с утра до вечера и вообще считали, что Маськапатамии не существует, однако из Маськапатамии тоже никого не выпускали.

Маськин тогда им говорит:

– Вот смотрю я на вас, вроде вы нормальные, руки у вас есть, ноги есть, голова даже кое-какая имеется… Что ж вы себя до такой жизни-то доводите?

А Маськапатамы с Маськазаврами делают вид, что Маськин не с ними разговаривает, и смотрят куда-то в сторону моря.

Правый Маськин тапок тогда и говорит:

– Что на них сердиться, они люди подневольные. Куда их кукловод дёргает, туда они и тянутся. Надо с кукловода спрашивать.

– А давайте разберёмся, кто тут кукловодит, и рога ему пообломаем! Ведь в том-то и есть преимущество простого люда над кукловодами, что как бы ты высоко ни засел за свои верёвочки дёргать, рано или поздно любому кукловоду промеж глаз навалять можно, – решительно заявил Левый тапок и, выплюнув па пироску, ловко прокусил лаз в колючей проволоке, отделяющей Маськапатамию от всего остального мира.

Прежде чем покинуть Маськапатамию, Маськин забрал кошку Басю из армии и тут-то и заметил, что к кошке Басе привязана верёвочка, поскольку она была как бы последним звеном в цепочке кукловодов. Верёвочку Маськин обрезать сразу не стал, а решил проследить, куда она ведёт. Оказалось, что верёвочка от Баси через её начальство вела к правительству Маськапатамии, которое дёргали за верёвочку и Маськапатамы, и Маськазавры, да и вообще за эту верёвочку дёргало огромное число кукловодов, но самая крепкая верёвка вела к одной анонимной благотворительной организации, снабжавшей Маськапатамию кучей денег, в которых та очень нуждалась, поскольку там никто давно никакого натурального хозяйства не вёл.

Кто же дёргал за верёвочку анонимную организацию? Вы не поверите. Маськин старый знакомый капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев и его сорок разбойников. «Не может быть!» – поразился Маськин, хотя, пораздумав, решил, что в этом нет ничего удивительного. Если бы не капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев, Маськапатамов, предлагающих добровольно утопиться в море, давно бы госпитализировали, а поскольку они, сами того не ведая, процветают на деньги сорока разбойников, то считаются уважаемыми людьми и ведущей силой в государстве.

Приглядевшись, Маськин, однако, увидел, что самого капитана Ибн-Маслинкина-Алибабуева дёргал никто иной, как мусье Сильвуплешкин с сэром Джентельменкиным, которых водила на верёвочке фрау Шпрехензидуева, которую дёргала, как куклу, птица Рухх с балалайкой, которую, в свою очередь, дёргал президент Соединённых Штанов Бушкин, которого дёргала за верёвочку Рыночная Экономика, которую водило, как куклу, Глобальное Потепление, которое дёргали за верёвочки профессора Кислых Щей, которых водили по сцене Глобальное Попустительство, Глобальное Помутнение и Глобальный Пофигизм, которыми заправлял Трамвайный Хам, которого водили на верёвочках Макдональдс с Кока-Колой… Вы не поверите, кто съел бутерброд Макдональдс и играл бутылкой кока-колы, катая её по полу… Не догадались? Да… Кошка Бася. Дело в том, что кошки очень любят играть верёвочками и катать разные предметы по полу. Вот она нашла бутылочку и стала ей играть… А вся компания кукловодов с куклами задёргалась в хаотическом разнообразии… разумеется, дёргая привязанную к ним кошку Басю…

Таким образом, оказалось, что спросить не с кого, потому что окончательным кукловодом оказалась всеми ведомая кошка Бася, страдающая Острой Кошачьей Дуростью (ОКД).

Маськин отобрал у кошки бутылку с кока-колой и бросил её в море, мол, пусть волны играют, всё равно всё так запуталось, что без ножниц не распутать…

Маськин отвязал кошку Басю, собрал остальных своих домочадцев, и они усталые вернулись домой.

Глава тридцать восьмая
Маськин и суши

Война Маськина с суши началась внезапно. Дело в том, что Плюшевый Медведь подсел на суши[21]21
  Суши – тонкий ломтик филе свежей рыбы или другой морской живности, положенный на комочек риса. Встречаются также суши в виде рулетиков из риса с различными комбинациями овощей и рыбного филе, завёрнутых в морскую капусту, или просто оригинально порезанной рыбы без риса и овощей (сашими), зато обязательно с соевым соусом и хреном васаби.


[Закрыть], то есть привык к ним нездоровым пристрастием. Однажды Маськин неосторожно угостил Плюшевого Медведя одной суши для ознакомления с японскими культурными традициями, а Плюшевый Медведь стал требовать суши каждый день, набрасывался на них, как дикий, и сразу пожирал.

Маськин испугался, что Плюшевый Медведь станет сушеманом, и даже водил его к неофрейдопердисту Грободубову, чтобы тот его от суши отучил. Ничего не помогало. Тогда Маськин перестал суши Медведю покупать. Плюшевый Медведь побесился, побесился, да успокоился. Маськин уже было обрадовался, что Плюшевый Медведь от своего нездорового пристрастия излечился.

Но не тут-то было. Оказалось, что Плюшевый Медведь сам себе изготовил массу шариков из риса и пошёл по двору искать, чего бы свеженького на них положить. Первой на глаза ему попалась лягушка, и он поскакал за ней, поймал, положил на шарик из риса и полил соевым соусом. К счастью, лягушка оказалась проворнее, и когда Плюшевый Медведь зажмурился от предвкушаемого удовольствия и открыл рот – лягушка спрыгнула с шарика из риса, и Плюшевый Медведь съел суши без лягушки. Потом Плюшевый Медведь отобрал дождевого червяка у местной вороны, которая поднялась над лесом, возмущённо крича вместо «кар-кар!» – «вор-вор!», в связи с чем была зачислена случайно проходившим мимо натуралистом в новый вид ворон под названием «кароны». (Всё логично, не правда ли? Вороны кричат «кар!» Кароны кричат «вор!» Слава натуралистам-классификаторам. Без них живая природа была бы какой-то бездомной.) Дождевой червяк тоже не дал себя съесть, разведя с Плюшевым Медведем философию о ценности всего живого, цитируя из Шекспира и аргументируя так живо, как только можно аргументировать перед открытым ртом оппонента, собирающегося вас натурально съесть.

Плюшевый Медведь хоть и свихнулся на своих суши, всё же уважал философию и философского червя отпустил, решив, что он скорее не дождевой червь, а книжный.

Следующим Медведю попался кузнечик, но и его пришлось отпустить, потому что у него оставалась невыплаченная ипотечная ссуда на дом. Хотя у кузнечиков и нету домов за ненадобностью, поскольку проживают они в зелёной травке, однако и кузнечики в настоящее время тоже стали покупать дома под сдачу и охотно берут ссуды, полагаясь на оживлённый рынок недвижимости.

Далее Плюшевый Медведь пытался положить на шарик из риса и съесть в виде суши: головастика, улитку, черепашку, соседа Отжимкина и даже домового-барабашку Тыркина, но все они счастливым образом спасались.

Маськин, видя такое положение, решил разобраться в причине эдакого пристрастия и пошёл к местному продавцу суши Сан Санычу Самурайкину.

Самурайкин был по профессии скрытый камикадзе[22]22
  Японское командование в конце второй мировой войны было вынуждено прибегнуть к беспрецедентной практике использования лётчиков-самоубийц. 25 октября 1944 года Имперский штаб в Токио объявил о создании специального подразделения ВМС – камикадзе, названного так в память о «божественном ветре» – мощном урагане, который спас Японию от монгольского нашествия.


[Закрыть], но просто не нашёл ещё достойной цели и пока суть да дело торговал суши.

Маськин его прямо спросил:

– Ты что, гад, в суши подмешиваешь, что мой Плюшевый Медведь совсем с ума спятил?

– Ты, Маськин-сан, не беспокойся. Давай я тебе лучше икебану[23]23
  Икебана – уникальный и очень древний вид японского искусства: искусство составлять букет.


[Закрыть] сплету… – засюсюкал Сан Саныч Самурайкин, а сам нащупал подарок невесты – нож для харакири[24]24
  Обряд харакири – самоубийство, принятое у самураев в случае оскорбления их чести, совершения недостойного поступка, в случае смерти своего сюзерена или, когда обряд сформировался окончательно, – по приговору суда как наказание за совершённое преступление.


[Закрыть], подаренный ему на случай, если придётся срочно самоликвидироваться.

– Ты моему Медведю голову совсем своими суши задурил, он чуть соседа не съел, – завозмущался Маськин.

– В том-то и дело, Маськин-сан, что не съел… Всё это лишь иллюзия… Наш японский дзен-буддизм[25]25
  Дзен-буддизм представляет собой не только религиозный феномен; он создал целую школу в литературе, философии и искусстве. Дзен возник в Китае в начале VI в. Его основоположником считается Бодхидхарма, этот индийский Диоген. В VII-VIII вв. дзен-буддизм проник в Японию и здесь получил свою законченную форму в среде самураев.


[Закрыть] учит, что цель существования – перевод бытия внешнего и иллюзорного в бытие, заключённое в самом себе, в бытие, исходящее из поля небытия, где уничтожены понятия и свойства бытия, то есть переход к сущности через уничтожение формы, к чистой энергии бытия вне определяющих её категорий.

– Я тебе сейчас покажу «дзен» по шее, – строго возразил Маськин Левый тапок. – Ты не смотри, что я освобождён от воинской службы по плоскостопию. Так наваляю – мало не покажется.

– Агрессия, уважаемый Левый тапок-сан, – это не выход, – гнул своё Самурайкин. – Истинный аскет сидит над бездной своего собственного подсознания, как кот над мышиной норой, и ловит, как высунувшуюся мышь, самый глубокий импульс своего «я», всплывший к поверхности, очищая его от шелухи внешнего, того, что не «я»…

– А ну признавайся, что в суши мешал, – напрыгнул на Самурайкина Левый Тапок – мастер в восточных боевых искусствах. Завязался ожесточённый бой, тапок часто наносил удары, которые Самурайкин умело отражал, и неизвестно чем бы дело кончилось, если б Маськин их не разнял со словами:

– Ладно, хватит драться, тоже мне Джеки Чаны доморощенные. Я тебя, Самурайкин, по-хорошему спрашиваю, чего ты в свои суши мешаешь?

Самурайкин увидел, что Маськин не отстанет, а Левый тапок больно дерётся, и решил всё Маськину рассказать начистоту.

– Давным-давно мы в Японии решили, что непорядок, что наше национальное блюдо суши не популярно, как, например, китайская еда. Что они, лучше нас, что ли? Ну и стали мы в суши добавлять небольшую дозу дзен-буддизма, от которого голова у народа и едет…

– А какое средство от этого вашего, с позволения сказать, пищевого сектантства? – поинтересовался Маськин Правый тапок, интеллигентно прокашлявшись.

– Есть одно средство, но, я боюсь, на него ваш Плюшевый Медведь не пойдёт, – проговорил с сомнением Самурайкин.

– Какое? – разом спросили Маськин и оба тапка.

– Надо сразу съесть сорок суши, тогда Плюшевому Медведю станет плохо и он больше никогда их есть не станет.

– Обманешь, я тебе покажу, – заугрожал Маськин Левый тапок.

– Слово самурая – вот тебе крест – сам себе харакири сделаю, – забожился Самурайкин.

– Ладно, давай пакуй свои сорок суши, – махнул рукой Маськин и, оплатив покупку, отправился домой.

Самурайкин не обманул. Съел Медведь сорок суши, поболел медвежьей болезнью[26]26
  Медвежья болезнь – диарея (понос).


[Закрыть] и выздоровел. Больше суши не ест, а ест только ванильные сушки, которыми Маськин его часто угощает в качестве компенсации.

А я так скажу – суши ли, сушки, – не надо мешать пищу с философией, а то обязательно приключится несварение желудка.