Текст книги "Невидимый остров"

Автор книги: Борис Карлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– Вот что, Понч. С продуктами всё ясно. За неприкосновенный запас ты ответишь. Сейчас с тобой о другом поговорим. Есть у меня к тебе несколько вопросов.

Глава сорок пятая

ТАЙНОЕ

СТАНОВИТСЯ

ЯВНЫМ

Почувствовав недоброе, Пончик напрягся.

– Есть у меня к тебе несколько вопросов, – продолжал Винтик. – И вот вопрос номер один. Что ты делал ночью с отверткой в руке – тогда, накануне аварии?

– Это когда же, что-то я не пойму?..

– А вот тогда, когда ты опрокинул тележку с посудой в кают-компании.

– Ах, тогда... Я просто попить выходил.

– А отвертка для чего?

– Нашел. Я же сказал, что нашел.

– И где же ты её нашел?

– На полу. В коридоре.

– Вот тут ты врёшь: это отвертка специальная, она лежала в отдельном ящичке для инструментов. Это отвертка для одного-единственного винта на корабле, и валяться она нигде не могла. Я тогда сразу не сообразил – подумал, что сам где-нибудь выронил. А когда в руки взял, то увидел, что отвертку эту я потерять никак не мог. Ни я, ни Шпунтик, ни Знайка. Потому что это вообще не отвертка. Это ключ для регулировки высоты телескопической мачты, чтобы ходить под парусом. Но "Стрекоза" под парусом в море ещё не ходила, а следовательно, кто-то взял ключ по незнанию. И кто же его взял?

– Да, кто?

– Молчи лучше! Осмотрев ключ, я заметил, что конец его весь поцарапан, будто им что-то гнули и корёжили. И провода рвали... – добавил Винтик многозначительно и посмотрел на Пончика.

Пончик весь обмяк, губы у него задрожали.

– После аварии я никак не мог понять, – продолжал Винтик, – почему "Стрекоза" с ее безотказным механизмом вдруг будто бы взбесилась и понеслась прямо на скалы. Тогда я не успел толком ничего разглядеть, но, побывав на борту уже после аварии, я нашел неисправность. Кто-то нарочно залез в пульт управления и искорёжил важнейший участок электронной схемы. И сделал он это тем самым ключом, на котором остались следы этого ужасного вредительства. И кто же мог совершить такой злодейский поступок?

Теперь этот вопрос уже не требовал ответа.

У Пончика было ощущение, подобное тому, как если бы он сорвался с самой высокой скалы и стремительно падал в самое глубокое ущелье...

– Но зачем?! – воскликнула Кроха после всеобщего тягостного молчания. Ведь, испортив корабль, он подвергал себя такой же опасности, как и всех остальных!

– А это уже вопрос номер два, – сказал Винтик. – Почему в катере сразу после аварии оказался горячий термос и гора свежей провизии?..

Чайка отрывисто крикнула, спланировав в бреющем полёте. Пончика передёрнуло так, что дрожь прошла по всему борту.

– А то, что при ударе он самопроизвольно выстрелился, говорит о том, что катапультирующее устройство было снято с предохранителя. То есть, кто-то из пассажиров готовился сбежать на этом катере раньше, чем на судне обнаружится неисправность... И кто бы это мог быть?

Это был ещё один вопрос, не требовавший ответа.

Некоторое время коротышки молчали, потрясённые услышанным. С кормы доносились всхлипывания, это плакал Пончик.

– Простите, но мне непонятно, – снова подала голос Кроха. – Здесь нет логики. Для того чтобы сбежать на катере, вовсе не обязательно ломать "Стрекозу"!

– Логику проследить нетрудно, – возразил Винтик. – После того как диверсия, по мнению злоумышленника, не удалась (он теперь называл Пончика не иначе как злоумышленником), и судно продолжало двигаться к острову, он решился бежать на катере.

– А зачем вообще было ломать что-то на "Стрекозе"? – высказала своё недоумение Кнопочка.

– По-видимому, злоумышленник надеялся на то, что ремонт судна займёт время, достаточное для того, чтобы сюда успела прибыть ракета со спасательной экспедицией, – пояснил Винтик.

– Тогда понятно, – сказала Кнопочка. – Но мне всё же не верится, что такой жалкий трус мог решиться бежать на катере в одиночку.

– Погодите, – вспомнила Кроха. – Весь вечер перед аварией он о чём-то шептался с этим... Пачкулей Пёстреньким. А ведь они, кажется, раньше никогда не были приятелями?..

– Точно!.. – прошептала Кнопочка. – Они долго о чём-то разговаривали, а потом вместе вышли. Интересно, куда они после этого направились?

Перед коротышками стала вырисовываться вся картина ужасного злодеяния, содеянного Пончиком при возможном участии Пачкули Пёстренького. В полнейшем изумлении все молчали.

– Да! Да! Это все он! – закричал вдруг Пончик истерическим голосом. – Он всегда меня ненавидел! Он угрожал... Я хотел пойти и всё рассказать, но он угрожал!..

– Да кто же?! – воскликнули все хором.

– Как это кто?.. – плаксиво выкрикнул Пончик. – Это он, Незнайка!..

Подобное заявление было совершенно неожиданно и тем более странно, что о Незнайке до сих пор никто вообще не упоминал.

– Да что же тебе Незнайка-то сделал? – сокрушённо покачала головой Кнопочка. – Опять всё врёшь?

– Да, да! – настаивал Пончик, размазывая слёзы по щекам. – Это он испортил все механизмы на корабле! А когда той ночью я его застал за этим ужасным вредительством, он сунул мне в руки отвертку, толкнул на тележку с посудой и убежал.

– Ты ври, да не завирайся! – сказал Винтик. – Где это ты его застал, что он толкнул тебя на тележку?..

– Ах вот как? Я вру? Так спросите у него сами! – потребовал Пончик.

– Почему же ты об этом никому не рассказал?

– Как же я мог рассказать, если он обещал выбросить меня за борт!

Все смотрели на Пончика с недоверчивым изумлением.

– Нет, всё он врет, на Незнайку это совсем не похоже, – уверенно заявила Кнопочка. – Незнайка, конечно, разгильдяй и фантазёр, но на такое он не способен.

– Ах, не способен? – плаксиво закричал Пончик. – А кто притащил меня сюда, то есть на "Стрекозу", воспользовавшись тем, что я во время некоторого облегчения в ходе коварной болезни забылся сном? Кто ещё раньше обманом заманил меня в ракету и запустил на Луну? И на это он тоже не способен?

Как ни крути, это было правдой.

– Прекрати орать сейчас же! – приказал ему Винтик. – От тебя уши болят. Допустим, что Незнайка из каких-то неведомых нам пока соображений испортил систему управления кораблём. Допустим, что он тебе угрожал и ты испугался. Но остаётся ещё катер. Его готовил к плаванию тоже Незнайка?

– Нет, – неожиданно сказал Пончик. – Это не он.

Все посмотрели на него с интересом.

– Это Пёстренький его готовил. Они ведь заодно!..

В голосе Пончика опять появились истерические нотки.

– Ах вот как, ещё и Пёстренький, – недоверчиво протянула Кнопочка. – А о чём ты с ним так долго разговаривал тогда, перед аварией?

– А вот об этом самом. Он пытался склонить меня к побегу. Они с Незнайкой хотели бежать со "Стрекозы" на катере и хотели, чтобы я тоже был с ними заодно.

– Для чего же они хотели бежать?

– Не знаю, испугались, наверное...

Никто, конечно, Пончику не поверил. Не могло быть, чтобы такие отчаянные искатели приключений, как Незнайка и Пёстренький, испугались трудностей. Другое дело, что именно по причине своих склонностей к различным авантюрам они вполне могли попытаться добраться до острова раньше всех. Это еще, с натяжкой, можно было допустить.

– Скажите, Пончик, – негромко и вежливо поинтересовалась Кроха, – а что вы делали в тот вечер, перед ужином, в каюте доктора Пилюлькина?..

Пончик похолодел. К этому вопросу он был не готов. Это был для него очень и очень неприятный сюрприз. До сих пор он находился в полной уверенности, что никто не мог видеть, как он прокрался в каюту Пилюлькина. Он выкрал из докторского чемоданчика снотворные таблетки и за ужином подбросил их Незнайке в чай, поскольку тот мог помешать осуществлению его планов...

– В какой ещё каюте? – грубо огрызнулся Пончик. – Не был я ни в какой каюте, кроме своей собственной.

– А вот и врёте, – возразила Кроха. – Я сама видела, как вы туда прокрались. Я была под лестницей и примеряла спасательный жилет. Там было темно, и вы меня просто не заметили.

– Сама вы врёте! Ничего я не знаю, никуда не ходил!

Это была его ошибка. Поверили, конечно, Крохе. Если бы Пончик был немного сообразительнее, он мог бы сказать, что просто искал для себя таблетку от головной боли. Но он сам загнал себя в угол.

– Теперь я понимаю, – задумчиво сказала Кнопочка, – почему Незнайку ни с того ни с сего сморил сон... Негодяй! Отравитель! – закричала она и бросилась на Пончика с кулаками.

Получив несколько затрещин, Пончик опять заплакал.

– Хватит! – приказал Винтик. – Теперь ясно, что он всё врал.

– Давайте выбросим его за борт, – предложил кто-то ехидным голосом.

И Пончик, окончательно потеряв голову, сдался. Обливаясь слезами, он рассказал всё как было. Он ползал на коленях и молил о пощаде.

– Ладно, на берегу разберёмся, – проворчал Винтик. – Сейчас нам надо самим как-то уцелеть. Если ракета не появится, нас уж ничто не спасёт...

– А есть как хочется... – пожаловалась Кнопочка, – просто, кажется, сейчас в обморок хлопнусь.

Все остальные тоже завздыхали и заохали.

Увы! Затерянным в океане коротышкам оставалось лишь уповать на волю случая.

Постепенно разговоры стихли. Коротышки лежали в креслах, глядя в небо и надеясь на то, что ракета вдруг появится и спасёт их от неминуемой гибели.

Тягостные минуты складывались в часы, но ничего не менялось. Положение становилось всё более угрожающим и мучительным.

Когда тишина в катере затянулась и стала невыносимой, Кренделёк заговорил:

– В одной книжке я читал, что когда потерпевшим кораблекрушение становится нечего есть, то они выбирают кого-нибудь из своих спутников...

Пончик открыл глаза.

– Да, я тоже такое слышал, – отозвался Перчик. – Я даже могу сказать, кого в таких случаях выбирают для цели съедания.

Пончик шевельнулся.

– Ну, кого именно съедают по морским правилам, это всем известно, – сказал Кренделёк. – Съедают... – он выдержал паузу, – самого толстенького!

Пончик подскочил:

– Прекратите! Что за дурацкие шуточки! Я не позволю над собой так издеваться! Я нездоров... Вы не имеете права, вы отве...

И тут он увидел нечто действительно страшное. Навстречу катеру стремительно резал воду острый акулий плавник. Судя по его внушительному размеру, акула была чрезвычайно крупная, такой ничего не стоило опрокинуть катер и растерзать пассажиров.

Акула сделала плавный вираж перед самым бортом, и через мгновение катер ощутимо качнуло.

– Крупный экземпляр, – пробормотал Кренделёк.

– Не к добру мы собирались съесть коротышку, – вторил ему Перчик.

Акула сделала ещё один круг, и катер качнуло так, что пассажиры, ухватившись кто за что, с трудом удержались.

– С третьего захода она нас перевернет, – сказал Винтик. – Придётся опять лезть в трюм. Корпус ей не по зубам, а кувыркаться внутри нам не привыкать...

– Час от часу не легче, – выдохнул Перчик, указывая на противоположную от акулы сторону.

На поверхности воды появилась подводная лодка с чёрным пиратским полотнищем на флагштоке...

Глава сорок шестая

НЕОЖИДАННЫЙ

ПОВОРОТ

СОБЫТИЙ

С утробным бульканьем подводная лодка поднялась до уровня ватерлинии. На несколько секунд наступила полная тишина, а затем послышался медленный, зловещий звук отвинчиваемой изнутри железной крышки люка.

И тут, нарушив тягостное молчание, кто-то в катере неуверенно прошептал:

– Ракета...

Коротышки подняли глаза к небу и закричали вразнобой, что было сил, в одно мгновение буквально одурев от радости:

– Ракета! Ракета!! Ракета!!!

Прямо над ними, быстро и плавно снижаясь, сверкала на солнце огромная, как дирижабль, великолепная серебристая ракета с крупными ярко-красными буквами на фюзеляже: "ЛУНА-4".

И в этот же момент с громким металлическим лязгом откинулась тяжёлая крышка люка подводной лодки и из отверстия высунулась голова Знайки.

Знайка поправил очки на переносице и приветливо помахал рукой:

– Здорово, братцы!

Слёзы брызнули из глаз почти потерявших надежду на спасение коротышек. А на железной палубе подлодки начали появляться Шпунтик, Гусля, Пилюлькин, Молчун, Ворчун, Тюбик, Пулька, Торопыжка, Растеряйка, Авоська, Небоська и Сиропчик.

В это время ракета приблизилась к акуле на расстояние, достаточное для того, чтобы та попала в зону невесомости.

Вместе с дрожащими как студень клочьями воды акула взлетела в воздух. В ужасе она стала извиваться так, будто её бросили на раскалённую сковородку.

Ракета плавно легла на воду и встала торчком, как поплавок.

Акула шлёпнулась в море и, ударив мощным хвостом по воде, моментально скользнула в глубину.

(Кстати сказать, эта акула, под впечатлением неожиданного и никогда доселе не испытанного ощущения полета, сошла с ума. Она долго мчалась со скоростью торпеды куда глаза глядят, пока силы её не оставили. Некоторое время она лежала на дне в совершенном забытьи. Очнувшись же, она вообразила себя птицей и с тех пор постоянно норовила выпрыгнуть из воды и воспарить к облакам. Стая дельфинов из жалости взяла её под свою опеку. Сумасшедшая акула дожила до глубокой старости, и посмотреть на неё собирались морские жители из самых отдаленных уголков морского царства.)

После того как ракета приняла в воде вертикальное положение, из дверцы в её носовой части показались астроном Стекляшкин и инженер Клёпка. Изнутри слышалось радостное тявканье Бульки.

Пассажиры катера перебрались на покатую железную палубу "Медузы" и обнимались, размазывая слезы радости по щекам.

Когда они успокоились, Знайка велел всем перебраться в ракету.

Рассевшись в маленькой круглой кают-компании, путешественники постепенно затихли. Один только Булька никак не мог успокоиться. Он радостно скулил и терся мордой о колени своего хозяина.

– Итак, – объявил Знайка, – мы снова вместе.

– Ура-а... – жиденько затянул чей-то голосок (кажется, Небоськи), но его не поддержали.

– Но! – строго поднял вверх указательный палец Знайка. – На острове остались пленники, а потому радоваться нам ещё не время. Мы должны вернуться на остров, освободить коротышек и уничтожить все эти опасные механизмы.

– Ну, совсем-то уничтожать не стоит, – заметил Винтик. (Он, как и остальные, поглощал сейчас имевшиеся в ракете продовольственные запасы.) Можно и не совсем...

Винтик рассказал о тех четырёх роботах, которых он перепрограммировал с намерением впоследствии обратить на пользу коротышек.

Такая информация всех заинтересовала и обрадовала. Но, прежде чем начинать взаимные расспросы, Знайка распорядился взять курс на остров, где их помощи с нетерпением дожидались оставшиеся там пленники и пленницы.

– Да где же, в конце концов, этот ваш остров?!! – разом воскликнули Стекляшкин и Клёпка. – Тысячу раз мы облетали этот участок шаг за шагом и не нашли никакого острова!

Коротышки понимающе захихикали, а Знайка спокойно рассказал двум растерянным навигаторам о секрете оптической сферы.

– Тьфу ты, ёлки-палки! – сказал Клёпка. – То-то, я смотрю, чайки летают... Надо было с самого начала на том месте приводниться.

– Только тогда бы вы не приводнились, а всё-таки приземлились, – заметил Сиропчик.

– Что было бы для них чрезвычайно опасно, – подхватил Знайка. – Ведь они могли стать такими же пленниками, как и все остальные. А в распоряжении злобных механизмов оказался бы прибор невесомости.

Коротышки дружно закивали и заохали, вообразив, что такое могло на самом деле случиться...

Шпунтик вернулся на "Медузу" и начал неспешную буксировку ракеты в сторону острова. А Винтик остался в ракете и начал рассказывать всё по порядку. О том, как они сначала преследовали подводную лодку, а потом увидели остров; как ходили в заброшенную деревню и как лазали в кратер; как их смыло дождевым потоком в пещере и как они попали на катере в бурю.

Более всего Знайку взволновал рассказ Винтика об аппарате, расположенном в кратере вулкана.

– Грандиозно! Без сомнения, это космический летательный аппарат! – забегал он в волнении по крошечной, выстланной ковром кают-компании. – Находящиеся в нём коротышки защищаются от роботов силовым колпаком. Стало быть, они наши союзники и нам необходимо во что бы то ни стало с ними встретиться. Вы говорите, в кратер можно проникнуть с места стоянки? Так нужно немедленно туда отправиться!

– Сегодня сюда прибудут еще четыре ракеты из Солнечного города, – вяло сообщил Стекляшкин. – Они там, наверное, думают, что мы здесь с Клёпкой спим или в шахматы играем... Пусть теперь сами попробуют поискать.

Знайка на мгновение задумался. С одной стороны, не предупредить спасателей из Солнечного города было бы, мягко говоря, не по-товарищески. С другой стороны, он хотел оставить себе ещё один шанс. В конце концов, экспедиция под его руководством была захвачена в плен – он же и должен расправиться с роботами и разгадать тайну проклятого острова...

– Да, – произнёс он неуверенно, – пожалуй, мы сами должны разобраться в этом деле.

– Правильно! – поддержал его Клёпка. – Пускай тоже поищут этот остров. А то, выходит, мы плохо искали...

Знайка болезненно поморщился, но кивнул.

Вскоре собравшиеся на побережье острова дикари смогли наблюдать престранную картину: ракета и катер парили над водой в зоне невесомости, привязанные веревочкой к буксировавшей их подводной лодке.

Путешественники рассчитывали таким образом зайти в акваторию западной части острова, под прикрытием высокого скалистого берега продвинуться южнее и укрыться в гроте.

В пути Знайка рассказал друзьям о том, как пленникам удалось завладеть "Медузой" и бежать с острова.

Вот как было дело.

Глава сорок седьмая

ПОБЕГ

Разразившаяся днём раньше буря нарушила обычный распорядок в стане врага. Работавших в котловане коротышек с началом проливного дождя согнали в спальный сарай, где они впервые за время пленения смогли хорошенько выспаться и отдохнуть.

Струйки тёплой воды текли изо всех щелей кое-как сработанной крыши, но никто не обращал на это внимания. Многие только удивлялись, почему с началом ливня работы в котловане были прекращены. Вряд ли кто-нибудь заботился о том, чтобы пленники не промокли. Скорее всего, директор беспокоился о роботах. От недолгих дождей их защищали длинные плащи, но во время затяжного ливня повсюду образовывались глубокие лужи. Любой из роботов мог упасть в такую лужу, просто поскользнувшись.

Стражники столпились под специальными навесами, а пленные коротышки были предоставлены самим себе. Поболтав немного, они улеглись спать. Знайка сделал очередную запись в своем дневнике и тоже с удовольствием растянулся на травяном матрасе. Дождь был такой тёплый, что от земли поднимались клубы пара.

Он проснулся, когда вечером вернулись малышки, работавшие на фабрике. Знайка и Огонёк тотчас уединились в уголке барака и стали обсуждать план побега.

– Прежде всего необходимо решить, кто будет участвовать в побеге, – сказал Знайка. – Достаточно одного-двух коротышек для того, чтобы выйти на плоту в море и быть замеченным ракетой.

– Однако вы забываете об опасности, угрожающей беглецам со стороны аборигенов, – возразила Огонёк. – Этим дикарям ничего не стоит расправиться с несколькими коротышками. Но если в побеге будет участвовать целая группа, отряд, вооруженный камнями и дубинками, то, перед тем как нападать, дикари ещё десять раз подумают...

– Согласен с вами, уважаемая коллега (Знайка стеснялся называть свою знакомую по имени и обращался к ней не иначе как "уважаемая коллега"), однако заметьте, что если один-два малыша могут под покровом ночи пробраться к берегу незамеченными, то отряд, скорее всего, привлечёт к себе внимание дикарей.

– А вы, уважаемый коллега, упускаете из виду другое важнейшее обстоятельство: десять-пятнадцать малышей могут быстро связать достаточно большой плот. Маленький же просто затеряется в океане, и ракета его не заметит.

– Хорошо, вы меня убедили, – согласился Знайка.

– Теперь выбирайте себе надёжных спутников.

– Вы остаётесь?

– Давайте просчитаем на несколько ходов вперед. Предположим, что всё идет по плану и ракета высаживается на острове. Поскольку она практически неуязвима, директор сгоняет всех внутрь горы и блокирует входы. Начинается осада, переговоры...

– Да, я понял. Ваше присутствие там будет чрезвычайно полезным. Я также попрошу остаться инженера Буравчика из Земляного города. Это очень смышленый и решительный малыш, вот увидите, он ещё себя проявит.

– Думаю, что изнутри нам будет легче подорвать надежность обороны противника.

– Вы рассуждаете не как малышка, а как опытный стратег.

– Это понимать как упрек или комплимент?

Знайка в ответ только смущённо покраснел и пробормотал что-то невразумительное. Как ни странно, его собеседницу такая реакция вполне удовлетворила.

– Итак, решайте, кто отправится с вами, – сказала Огонёк, выдержав порядочную паузу.

– Здесь со мной ещё двенадцать малышей из Цветочного города. Наверное, они и отправятся.

– Прекрасно. Ветер, кажется, совсем стихает, но в темноте вы всё равно не найдете дороги в зарослях. Дождитесь рассвета и отправляйтесь, – посоветовала Огонёк. – Прощайте.

По рассеянности Знайка тряс ей руку немного дольше, чем того требовала вежливость.

За час до рассвета, когда звёзды еще не погасли, но восток уже начинал чуть-чуть светлеть, Знайка тихонько растолкал своих друзей и собрал их вокруг себя. Проспав подряд не менее четырнадцати часов, все чувствовали себя бодро и уверенно. Известие о предстоящем побеге было встречено с нескрываемой радостью.

– Так что же мы стоим! – запрыгал на месте Торопыжка. – Пойдёмте скорее вязать плот!

– Погоди, погоди, – осадил его Пилюлькин. – В такую темень нельзя идти через заросли. Ненароком кто-нибудь может свалиться в обрыв или выколоть себе глаз сучком.

– Ты, Торопыжка, всё куда-то спешишь, – проворчал Ворчун. – Вот когда поймают тебя голопузые, будешь тогда плакать и обратно проситься.

– Против голопузых мы вооружимся крепкими палками, – сказал Знайка. – И будем передвигаться по возможности скрытно. Нас тринадцать коротышек, и мы в случае чего сможем за себя постоять.

Он разбудил Буравчика и рассказал ему о побеге. Тот поначалу хотел обидеться, что его не берут, но Знайка объяснил, насколько важно именно сейчас остаться в тылу врага. И Буравчик согласился, пообещав не терять связи с Клюковкой.

Небольшая проблема возникла из-за ушибленной ноги Сиропчика. Бедняга всё ещё прихрамывал, и Пилюлькин настаивал на том, чтобы больной оставался лежать. Однако сам больной заявил, что пойдет вместе со всеми чего бы это ему ни стоило. Он сказал, что поползет ужом, цепляясь за ноги бросивших его товарищей.

Сиропчик также рассказал о своем недавнем сне или видении, когда ему явился Незнайка в образе чумазого аборигена. По его убеждению, это был верный признак того, что побег будет удачным. В конце концов Пилюлькин махнул рукой и пробормотал: "Делайте что хотите".

Как только начало светать, Знайка и его друзья нырнули в густые заросли. Роботы и малые шары наблюдения в этот момент развернулись в противоположную сторону: инженер Буравчик затеял шумную перебранку с одним из своих знакомых.

Сначала беглецы отошли как можно дальше от барака. Потом они изготовили себе длинные бамбуковые копья, которые одновременно могли служить как оружием, так и шестами для прыжков через небольшие речки и овраги. Шест под Сиропчиком подломился после первого же прыжка, и бедняга шлёпнулся прямо в ледяной ручей, подвернув здоровую ногу. Стуча зубами, он продолжил путь, хромая теперь на обе ноги. Для того чтобы помочь ему преодолеть очередную естественную преграду, коротышки выкладывали для него все свои двенадцать шестов мостиком.

– Ничего, ничего, – подбадривал Сиропчик обливавшихся потом товарищей. Вы за меня не волнуйтесь, я уж как-нибудь...

Когда беглецы выбрались на берег моря, из лагеря послышался сигнал подъёма.

– Какой противный звук, – передернул плечами Гусля. – Как будто водят пальцем по стеклу.

– Ни за что туда не вернусь, – пообещал Тюбик. – Пускай что хотят со мной делают.

Коротышки столпились на песчаном пляже, смотрели на бескрайний морской простор, и сердца у них учащенно бились. Краешек солнца уже высунулся слева из-за горизонта, и фигуры беглецов стали отбрасывать на песок длинные тени.

– А теперь – быстрее за работу! – приказал Знайка. – Тащите сюда из леса всё, что покрупнее!

Все разбежались и начали выволакивать на берег сухие палки и щепки, которые казались им настоящими бревнами. Вскоре громоздкий и ненадежный плот был составлен, перетянут бесчисленным количеством сухих травинок и общими усилиями спущен на воду. Знайка с минуту скептически разглядывал плот, а потом попросил ловкого Торопыжку залезть на пальму и оглядеться: спокойно ли море, не видно ли на горизонте тучи и не появилась ли где-нибудь вдалеке ракета.

Торопыжка быстро вскарабкался на дерево и с самой верхушки начал докладывать о том, что видит.

– Вижу на горизонте точку!

– Куда она движется?

– Сюда, в нашу строну! Похоже, это ракета!

– Надо быстрее отчаливать. Как там море?

– На море спокойно. Тишь да гладь!

– Ну, спускайся быстрее!

– Погодите! Там что-то всплывает! Это "Медуза"... Да, это точно она! Подходит к причалу!

– Ах, как некстати! – Знайка готов был рвать на себе волосы от досады. Они нас заметят, слишком близко!..

– Ой! – закричал вдруг Торопыжка.

– Что ещё такое?

– Ой-ой-ой!..

– Да что такое, говори!

– Сюда роботы бегут. По берегу, от причала! Они там "Медузу" встречали, а теперь нас заметили!..

Торопыжка мигом спустился с дерева и запрыгнул на плот. Вслед за ним на плот полезли и все остальные.

– Отставить! – твердо скомандовал Знайка, и все замерли. В эту минуту он принял для себя очень важное и в то же время рискованное решение.

Роботы стремительно приближались, взметая из-под железных ног тучи песка. Дрожа от страха, коротышки сбились в кучку и ожидали жестокой расправы. Им были знакомы и крепкие, как клещи, захваты металлических пальцев, и рубцы от тонких тугих верёвок, стянутых на запястьях.

И вот, когда до малышей оставалось всего десяток-другой шагов, Знайка выступил вперёд и крикнул:

– Эй, вы! Вас всего трое, а нас больше, поэтому вы должны нас слушаться! Замрите и стойте!

От волнения у Знайки закружилась голова; последующее за этими словами мгновение показалось ему часом.

И роботы послушно остановились.

Произошло то, на что Знайка и рассчитывал: не подлежащая сомнению информация о том, что роботов трое, а коротышек больше, не ставила под сомнение информацию последующую, якобы вытекающую из предыдущей, но на самом деле ложную.

Подобные опыты Знайка раньше успешно проводил и раньше. Сейчас же главное заключалось в словах "вы должны нас слушаться". Если эта установка сработала, то отныне роботы должны были выполнять команды любого из зафиксированных их зрением тринадцати коротышек.

– Прикажи им сесть, – шепнул Знайка Пилюлькину.

– А ну-ка, присядьте, голубчики, – ласково приказал тот.

Роботы послушно сели на песок.

– Скажите "гав", – потребовал Шпунтик.

– Гав! – хором сказали "цирики", которым до сих пор было строжайше запрещено разговаривать с пленными.

– Ура-а-а!!! – закричали все сразу и принялись наперебой требовать, чтобы их недавние мучители говорили то "мяу", то "ква-ква", то "кукареку".

Это была пока ещё не большая, но очень обнадёживающая победа.

Глава сорок восьмая

ВЕТЕР

УДАЧИ

– Эй, Ушан! – хрипло кричал капитан Чёрная Борода на пиратов, выгружавших из подводной лодки внушительного вида сундук. – И ты, Профессор! Олухи безмозглые, сейчас уроните!..

Не успел он это произнести, как Ушан и Профессор действительно уронили на причал сундук, обитый железом. Откинулась крышка, и на доски посыпались золотые монеты, украшения и драгоценные камни.

Капитан стал в ярости топать ногами и выкрикивать замысловатые морские ругательства. Пару раз он огрел веревкой "неуклюжих олухов", которые с понурым видом собирали драгоценности и укладывали их обратно в сундук.

– Уберите этих идиотов, чтобы я их больше не видел! Пусть другие тащат, морских ежей в глотку!..

Сундук подхватили двое других разбойников, а Ушан и Профессор куда-то незаметно испарились.

Однако и теперь дело не клеилось. Продолжая браниться, капитан подбежал сам, чтобы показать, "как это делается". Он оттолкнул одного из "еще двоих безмозглых дураков", обеими руками схватился за медную ручку, с кряхтением приподнял край сундука – и тут же опустил его себе на ногу.

Взвыв от боли, разбойник запрыгал по причалу с такими словами, от которых даже у его отпетой команды вытянулись физиономии. Все сгрудились на самом конце причала, со страхом ожидая, на кого теперь обрушится сила капитанского гнева.

– Похоже, наш старикан встал сегодня не с той ноги, – пробормотал рыжий пират по прозвищу Живчик.

– Гы-гы-гы... – тихонько прогудел здоровенный, выше на голову всех остальных, пират по прозвищу Железяка. – Ноги... Гы-гы-гы...

– Капитан сейчас говорил по телефону, – пояснил Нос, первый помощник. Ему здорово влетело от директора. Ночью из барака сбежали сразу тринадцать коротышек, и почти все – наши...

– Видать, это те самые, которые шустрые попались, – высказал предположение пират по прозвищу Циклоп, у которого была черная повязка вместо глаза. – Они директору сразу не понравились.

– Навели они тогда шороху на "Медузе", – заметил Лопух. – Капитан им этого не простит...

– Он уже отправил цириков осматривать берег, – сообщил Угрюмый. – Если тех не найдут – нам достанется.

– Не могу я больше так! – заныл Плакса. – Зачем, зачем мы в это дело ввязались!..

– Не скули, малявка, – прохрипел Костыль, корабельный кладовщик. – Домой вернёмся богачами!

– Пропадём мы здесь, пропадём!.. – возбужденно зашептал Кошмарик, но тут же получил зуботычину от Железяки.

Еще трое пиратов – Молоток, Пузырь и Зубарик – высказаться не успели, потому что капитан, слегка оправившись от боли, принялся охаживать всю компанию толстой просмоленной веревкой.

Загнав пиратов на самый край причала, он с наслаждением лупил направо и налево, куда попало, не позволяя никому прошмыгнуть себе за спину.

Вдруг капитан почувствовал, как железная рука опустилась ему на плечо. Он медленно повернул голову, поднял глаза и увидел бесстрастно поблескивающие черные очки "Одиннадцатого" робота. Поблизости стояли еще двое стражников "Двенадцатый" и "Тринадцатый".

Капитан удивился.

– Эй, ты, придурок... – дёрнул он плечом, но не договорил, потому что пальцы железного механизма сдавили его плечо.

Тяжелая рука робота стала медленно опускаться, ноги у бородатого капитана подогнулись, он упал на колени.

– Выстроиться в цепочку по одному! – продребезжал "Одиннадцатый".

Пираты в растерянности загалдели и затоптались на месте.

– Позвольте, это какая-то ошибка! – подал голос Профессор. – Вы обязаны нам подчиняться, мы сотрудничаем с директором!

К нему приблизился "Двенадцатый", молча взял его за горло и приподнял. Профессор несколько секунд подрыгал ногами – и затих. Робот поставил его на место и вынул из кармана верёвку.